скачать книгу бесплатно
Ноги почти не слушались, передвигались исключительно усилием воли. Рядом возникли тени. Люди? Кто-то догадался вызвать спасателей?
Нет, лица вокруг знакомые. Вот мама с папой. Амелия – пятнышко яркой зелени, с улыбкой несущееся рядом. Платье задорно развевается, мелькают коленки… Здесь? Смогла догнать?!
Другой вопрос: почему ей не холодно?!
Со звонким смехом Амелия исчезла, родители тоже растворились в искрящем безумии. Всего лишь глюки промерзших извилин. Мозг изо всех сил сопротивляется, но надолго его не хватит.
Огоньки испуганно шарахнулись, Сергей едва не опрокинул остановившуюся Миру.
Вик лежал недвижимый, облачко пара отсутствовало. Пытавшаяся нагнуться Мира не смогла этого сделать: поясница и конечности не сгибались, скукожившееся платье задубело, при желании двинуться оно гремело, как двухвековой уборщик, трещало от прилагаемых усилий и грозило сломаться. Краска на туфлях стреляла и отваливалась лохмотьями. Из покрытых ледяной коростой волос глядело синюшно-мертвое лицо, а взгляд, почти бессмысленный, жил только чувствами. Но они тоже умерли. Глаза погасли, и Мира повалилась на Вика с безжизненным стуком.
Сергей бросил вещи на снег и втащил деревянно глядевшую Миру на раскрытый тулуп – завернуть. На спасение есть несколько минут. Простейший лечебник есть в лифте. Только бы добраться. Нужно успеть. Нужно.
Н у ж н о!!!
Сознание отправилось в нокаут или где-то гуляло, но организм жил словом «нужно». Потому что иначе нельзя. Незачем.
Пальцы отмерзли напрочь, конечности едва ворочались. Не сдвинуть. Это выше человеческих сил. Удалось лишь обложить по бокам. И тогда он упал сверху, укрывая собой. Хоть что-то. Среди теплых вещей с включившимся обогревом и рухнувшим сверху Сергеем у Миры появится шанс.
Искрящую белизну заволокла тень – с неба спускался диск спасателей.
Глава 5. Второй уровень
И снова все как обычно: занятия, самостоятельные и с присутствием, умственные и физические, посещение музеев для приобщения к трудному славному прошлому и ощущения связи поколений… Начальный уровень тянулся долго, а пролетел незаметно. Затем было прощание с родителями, обещание звонить, напутствие отца и слезы матери… Для них Сергей всегда оставался маленьким, даже при вступлении во взрослую жизнь.
Получать образование второго уровня подросшие ученики явились с вещами. Рюкзаки с греющей душу мелочью и умные тележки с более крупным скарбом заняли все углы и полки гардероба, впереди ждало вселение в комнаты общежития, в общем – пришла долгожданная свобода, которую родители и учителя со странным упорством именовали ответственностью. Прав без обязанностей не бывает, а за слова и поступки нужно отвечать – эту примитивную мысль вдалбливали с первых дней жизни, но одно дело – отвечать за то, что совершено под контролем, и совсем другое – за то, что произойдет по собственной воле. И по собственной глупости. Без последнего никуда, чужие ошибки человек изучает, но учится на своих. Настало время их совершить.
Говорить о партнерстве в школьной среде считалось неприличным, строить планы – тем более. Если не смог показать себя в предыдущие годы, пенять не на кого. Получай, что дадут. Вариант с «не дадут» большинством не рассматривался, но нервишки пошаливали. А вдруг? Поэтому каждый выкладывался в учебе и старался показать себя лучшим образом со всех сторон. Ничто так не стимулировало, как существование одиночек.
Классы, где сдавали экзамены, теперь стали местом занятий. Стены-дисплеи занимали весь периметр вместе с дверью. Трехмерными экранами работали также пол и потолок, отчего эффект полного погружения взрывал мозг. Не подвергая себя опасности сидеть над жерлом огнедышащего вулкана, присутствовать в джунглях чуждой человеку фауны или будто из ложи наблюдать, как зарождается Сверхновая – для усвоения материала это гораздо результативнее, чем тужиться, вглядываясь в мини-изображения и пытаясь понять, что же там происходит: укрупнение картинки мешало восприятию целостности вида, частное убивало общее. Отныне каждое занятие превратится в зрелище и врежется в память без дополнительных усилий, которые (для того и сделано) немедленно будут направлены на что-то другое, не менее необходимое для учебного процесса. Учительское кресло стояло у двери, парты расходились от него подковой и окружали центр, где, если не демонстрировались голограммы пособий или химфизных опытов, следя за выполнением заданий ходил учитель.
За несколько дней, прошедших с выпускных, одноклассники не могли измениться, но в каждом что-то стало другим. У шутников посерьезнели взоры, а с лиц смылись ехидные улыбочки. У активных растерялся задор. Тихони приобрели странную солидность. Девушки, все как одна, держали спины ровными, подбородки вздернутыми, а взоры загадочными. Их тонкие талии компенсировались бедрами и грудными клетками, налившимися взрослостью, как в столовой тарелки желейным десертом. Нежность наполнения зашкаливала. Парни соответствовали: гордые взгляды как бы свидетельствовали о непомерной отваге и бесконечной мудрости, а спортивные тела не оставляли сомнений в умениях, для которых их предназначила природа. Второй уровень, как ни крути. Не дети. Во всяком случае, того, кто рискнул бы убедить в обратном, могли поколотить.
Мира единственная отказалась взрослеть внешностью: прическа с забавными хвостиками на обе стороны превратила голову в спустившуюся с небес веселую звездочку, взор с искорками и ямочки на щеках добавляли колорита. Округлившиеся формы ничуть не мешали образу.
Сергей вздохнул и отвел взгляд.
Когда все расселись, вошел учитель, и в тишине ожидания перемен, так щекотавших нервы и внутренности, разнесся его ровный голос:
– Ваша учеба начиналась с изучения моральных правил, принятых в Союзе Конфедераций, которые кто-то по привычке называет религией. Это неправильно. На некоторых планетах до сих пор сохранились остатки религий древнего типа, но все, чего за последнюю тысячу лет достигла наука, произошло благодаря сомнению, а чего не достигла за предыдущую тысячу – из-за веры. Религии заставляют людей не принимать других, даже отказывать им в существовании, однако, простая логика говорит: зачем ненавидеть людей из-за религии, если можно ненавидеть за глупость, хамство, невежество, подлость? Религии, как главный конкурент науки за мозги людей, кончились, когда труд духовенства стали оплачивать духовно, с тех пор граждане Союза руководствуются сводом этических норм. Эти моральные правила получили название водных принципов. Давайте повторим их.
Выдрессированный хор слаженно выдал:
– Первый принцип: будь чист, как вода. Второй принцип: смывай грязь мыслей и поступков с себя и других. Как вода. Третий принцип: действуй сам, и заставишь действовать других. Как вода. Четвертый принцип: преграды, что встают на пути, усиливают тебя. Как воду. Пятый принцип: остановка ведет к забвению. Как воду. Шестой принцип: того, кто отгородится от окружающих, физические и душевные болезни съедят изнутри, тепло убьет, холод обратит в камень, земля впитает. Как воду. Седьмой принцип: что сможешь сдвинуть, с тем и останешься. Как вода. Восьмой принцип: ищи свой путь. Как вода. Девятый принцип: не останавливайся на избранном пути. Как вода. Десятый принцип: капля не может ничего, поток – все. Будь как вода. Одиннадцатый принцип: всегда оставайся собой. Как вода. Общий принцип: будь как вода.
Не успело затихнуть эхо, Вик поднял руку:
– Можно вопрос?
– По водным принципам? Через столько лет учебы?
– Нет, по религиям. – Вик поднялся. Все взгляды устремились на него, и это прибавило ему сил, голос стал увереннее: – Вы сказали, что религии кончились, если не считать последних выдыхающихся анклавов, и что у цивилизации Конфеда есть только моральные правила, а религии нет. Хочу возразить.
Учитель улыбнулся:
– Довольно дерзкое заявление.
– Дерзость – не грубость, а лишенная лицемерия формулировка истины. – Вик обращался не столько к учителю, сколько к одноклассникам. – Разве наш общественный строй нерелигиозный? Религия в социологическом и философском аспектах расценивается обычными людьми как правда, умными – как ложь, правителями – как полезность, то есть установленный у нас строй – полезная богатому классу религия. Я вижу сплошные аналогии: комиссары по финансам и распределению – священники, богачи – святые, бедняки – грешники, даруемые материальным положением возможности – благословения. Сюда же добавлю седьмой водный принцип – «что сможешь сдвинуть, с тем и останешься», он укладывается в общую картину вместе с подтекстом остальных. Получается, что богатство – это рай, бедность – ад, деньги – бог. Все признаки религии налицо: у нас имеется система верования, разделяемая группой людей, которые исполняют определенные ритуалы.
Лица с открывшимися ртами скопом сдвинулись на учителя, словно их сквозняком развернуло.
– Признаки религии – это несколько иное, чем ты предполагаешь, – последовало спокойное доброжелательное разъяснение. – Религии предполагают сверхъестественное и делят людей на своих и чужих. Дальше углубляться не будем – твои мысли касаются экономики, о ней и скажем. Для начала вспомним общественный договор, который мы проходили. Каждый гражданин имеет гарантированный минимум, никто не обижен, а доходы и наследства богатых обложены налогами по системе, немыслимой для прежних времен. Повышаемая с размером дохода ставка – разве не средство против расслоения общества, в твоих терминах – рая и ада? Прогрессивная шкала налогов постепенно повышается от нуля для начинающих до девяносто девяти процентов, чтобы процесс зарабатывания привлекал не столько доходом, сколько азартом и приносимым удовольствием. Наиболее богатых отслеживают и держат на крючке, чтобы богатство не влияло на политику и сложившуюся систему взаимоотношений. Наследство также облагается по прогрессивной шкале, это заставляет не копить, а вкладывать во что-то реальное. В результате получается рай без ада, причем он существует здесь и сейчас. Религии же начисляют бонусы исключительно для использования в жизни загробной.
Несколько растеряв уверенность, Вик не сдавался:
– Если человек придумал какую-то глупость, которую захотят посмотреть или приобрести миллиарды людей, с патента ему капают триллионы. После вычета налогов это десятки миллиардов. А у кого-то на руках тысячи, и это в лучшем случае. Разве справедливо?
– В вопросе заключен ответ, ты его игнорируешь. Кто-то что-то создал – он получает вознаграждение. Не смог – его кормит общество, а оно живет на средства тех, кто что-то делает. Люди веками пытались построить другие системы, но те себя не оправдали. Каждый социальный эксперимент в истории человечества привел к краху с миллионами жертв.
– Тогда еще один вопрос по вашей речи о религиях. В ее начале вы сформулировали: «Религии как главный конкурент науки за мозги людей…» Меня зацепило слово «главный». Это означает, что имеются другие.
Класс всколыхнулся:
– Разве есть что-то еще?
– Молодец, Вик. Есть.
В установившейся тишине было слышно, как скрипят об пол чьи-то подошвы.
– Это физиология, – упало слово, с некоторых пор сидевшее в голове каждого. – Сейчас поговорим о ней более подробно, а тебе, Вик, позволь дать совет, к которому рекомендую прислушаться всем: будьте внимательны к своим мыслям, они начало поступков.
Вик хотел что-то добавить, но махнул рукой и опустился на место.
Сергей, Мира и Вик сидели за партами рядом, в перечисленном порядке. Их дружба продолжалась. Так выглядело со стороны. А изнутри словно пружинка сломалась: учеба, встречи и разговоры походили на прежние, но прежними быть не могли. Будто красивая картина написана по холсту, где раньше была бранная надпись, и знание прошлого отравляло наслаждение от настоящего. О будущем теперь не говорили вообще, даже профессии не обсуждали. Мира предпочитала общение с Виком, а тот вновь стал дружить с Сергеем, чувствуя вину и благодарность. Последнее напрягало, пришлось вызвать товарища на откровенный разговор. Все прояснилось: в рассказе Вику о его спасении Мира опустила некоторые подробности и даже поменяла их, и получилось, что главную роль сыграла не она.
Спасатели, вызванные догадливыми одноклассниками, успели до наступления непоправимого. В медицинском отсеке первыми привели в чувство Сергея и Миру, с Виком пришлось повозиться, его нахождение на морозе оказалось критичным: когда лопнул один из старых, оставшихся еще от отца, ботов, Вик упорно не вызывал помощь в надежде закончить с подарком, на который ушло столько сил. Связь он отключил еще раньше: не хотел, чтобы кто-то помешал и испортил сюрприз.
Версия, что именно Сергей нашел тело и бросился на выручку, позволила Вику вновь обрести друга… правильнее сказать – приятеля, и остаться в орбите отношений с Мирой. Ганс, Амелия и Герда подтвердили: Сергей очень беспокоился и даже игру прервал. И поиск со спутника начал именно он.
Роза помялась и выпала где-то, когда Сергей бежал. Мира не спрашивала о его несостоявшемся сюрпризе, он не напоминал. Рассказ о цветке не затмил бы живую картинку подарка Вика. Проще было забыть.
За молчание о своей роли Мира отблагодарила тем, что в общении не делала разницы между тем, за кем бежала, и тем, кто бежал за ней. Сделанная на эмоциях выходка – с риском для жизней и репутации – задним числом казалась безответственной и неблагоразумной, а кому хочется выглядеть глупой в глазах человека, который нравится? Еще и навязывающейся. Вот и получилось то, что получилось.
Отныне они общались (на посторонний взгляд – дружили) втроем. Учеба и отдых в таком составе постепенно стали привычными, учителя приводили их в качестве примера настоящей дружбы и взаимопомощи. Так прошло время, и настал момент истины – день, когда далекое, казавшееся чем-то сказочным, невыносимо долгожданное партнерство из царства снов и грез переезжало в реальность.
Учитель ходил вдоль парт, не останавливая взгляд ни на ком конкретно:
– Физиология всегда давала о себе знать. Введенные религиями запреты заткнули пробку котла над костром инстинкта, и это медленно, но верно вело к взрыву. Давно известно: обиженные стараются обидеть, счастливые – осчастливить. Граждане задыхались под действиями запретов. Понятие греха надолго отравило людям счастье, а неудовлетворенный половой инстинкт принимал ужасающие формы – от необъяснимой агрессии и жестокости до погружения в беспричинную суицидальную депрессию. Частым явлением были убийства и самоубийства. Вспомним седьмой, десятый и общий водные принципы: что сможешь сдвинуть, с тем и останешься; капля не может ничего, поток – все; будь как вода. Издревле решением указанных проблем являлась семья. Напомню кое-что из древних мифов: «И сказал Бог: не хорошо быть человеку одному. Оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут одна плоть». Основой стабильности любой цивилизации является семья. Семья – это общество в миниатюре и одновременно гарант его целостности и безопасности. Человечество совершало ошибки, которые едва не привели его к гибели. История доказала: именно семья – основная ячейка любого общества во все времена. Герда, попробуй дать определение семьи своими словами.
Беловолосая фигурка медленно распрямилась, взгляд растерянно пробежал по одноклассникам.
– Создание семьи – это… найти, с кем хорошо не только в радости, но и в беде. В смысле, что не того, с кем хорошо, а без кого плохо.
– Правильно. Садись. Итого: счастливые семьи подразумевают счастливое общество, а с учетом физиологического аспекта верна и другая интерпретация данного тезиса: здоровая семья – здоровое общество. Если семейная жизнь не сложится, можно, конечно, попробовать еще раз, но повторяемая ошибка – это уже не ошибка, а стиль жизни. Не стоит доводить до повторения. Намного проще лить воду в пустой стакан, чем доливать в прежде наполненный чем-то неприятным. Каждый из вас прекрасно понимает, что плохая семья не нужна никому, а хорошая сама собой не сложится – ее нужно выпестовать и заслужить. Чтобы создать достойную семью, необходим опыт. Приобрести семейный опыт – один из двух столпов, на которых держится социальный институт партнерства, а второй – физиология. Для здоровья человеку требуется семья, но пока не встретится тот единственный, без кого, как сказала Герда, плохо, человек может совершить множество ошибок. В свое время человечество опомнилось и закрыло путь для легковесных экспериментов. Человек в самые активные годы обязан думать не о нормализации гормонального фона, а об учебе, и осуществлять поиск не объекта для приложения чресел, а себя в окружающем мире. Для сброса негативного напряжения и направления энергии в целесообразное и плодотворное русло создана такая форма общественного устройства, как партнерство. Достигшие первого порога ответственности получают все права взрослого, за исключением… Амелия, учитель спереди, а не сбоку. Продолжи, если уловила, о чем идет речь.
Сидевшая плечом к плечу с Сергеем по другую сторону от Миры и периодически задевавшая его коленкой, Амелия вскочила, откинутые кудри вновь свалились на глаза, отчего вид со взглядом сквозь волосы получился хитрый, словно Амелия собралась пошалить.
– Достигшие первого порога ответственности получают все права взрослого, за исключением права на создание семьи, – без запинки отрапортовала она.
– В нескольких словах опиши отличие семейных отношений от партнерских.
– Семья предполагает общий бюджет, не определенное сроками совместное проживание, а также зачатие и воспитание детей.
– Садись и не вертись. Итак, партнерство. Это не только приятные права, но и обязанности. В партнерстве люди учатся делать то, чего не хочется, чтобы достичь того, что хочется, и делать это как надо, даже когда кажется, что делать можно не в полную силу. Если партнерство не сложилось, не стоит разочаровываться, повезет в следующий раз. В то же время проживание без партнера служит замечательным фактором саморазвития, время в нем нельзя считать потерянным. Надежда на отношения так же приятна, как сами отношения, поскольку счастье – это, говоря обобщенно, не столько сама цель, сколько путь к нему. Подводим итог. Партнерство служит целям здоровья организма и общества, оно на практике доносит до сердца каждого непростую аксиому, что в отношениях, как и во всем прочем, есть неповторимые, а незаменимых нет. Переходим в практической части.
Сергей непроизвольно сглотнул. В животе таяло что-то сладкое и растекалось по организму, застилая глаза и заставляя руки дрожать.
Первое партнерство. Время пришло.
Перед каждым на парте всплыло окошко, учитель указал на него:
– Впишите три имени в порядке приоритета. При взаимном совпадении в первой строчке пара автоматически считается одобренной, в противном случае рассматриваются совпадения по второму, затем по третьему уровням. Во время голосования соблюдать тишину, не переглядываться и не подсматривать в дисплеи одноклассников. Любое нарушение приведет к удалению из списка претендентов на партнерство в этом триместре. Напомню также, что удача не вечна, но неудача тоже. Партнерство прекрасно иллюстрирует это. Кому не повезет сейчас, дождутся часа, и их желания тоже сбудутся. На этом построен алгоритм партнерства с его запретом трижды подряд выбирать одного: каждый гражданин первого порога зрелости должен обзавестись собственным опытом, положительным и отрицательным, и узнать, что все люди – разные, и что недостатки у всех свои, но недостатки одного человека могут вас бесить, другого – привлекать, а то, что вы считаете своими достоинствами, кому-то кажется недостатком. Этому вас научат отношения в партнерстве, и тогда будущая семейная жизнь не окажется сюрпризом. Можно приступать.
Сергей настучал, от волнения не попадая в нужные буквы и срочно заменяя их: «Мира». Больше никого писать не хотелось. К сожалению, правила требовали трех претенденток, и после паузы ниже появилось: «Амелия».
Плохая идея. Как ни страдало самолюбие, но требовалось признать: Мира, скорее всего, выберет Вика, а несносный чернявый комок энергии вне сомнений первым впишет Сергея, у Амелии это на лбу написано. Значит, именно с ней придется жить ближайшие три месяца.
«Амелия» переехало на третью позицию, а вторую строку после некоторого колебания заняла Герда – спокойная, ровная, вдумчивая. А то, что чуточку заносчивая – не беда. «Аристократическая» надменность, построенная на высоком самомнении и амбициозности, либо сама пройдет, либо примелькается и со временем станет фирменным знаком Герды, ведь личностью, как неоднократно повторял учитель, делают не столько достоинства, сколько недостатки.
– Принято.
Долгожданное произошло. Искрящее напряжение ощущалось кожей, каждый сидел как на оголенном токоприемнике, пока учитель с непроницаемым лицом проглядывал результаты. Коленка Амелии вновь коснулась бедра Сергея, ее лежавший на парте локоть пошел мурашками.
Смотреть в другую сторону Сергей боялся.
Раздалось:
– Чьи имена прозвучат, могут отправляться за вещами и готовиться к заселению, оно произойдет в порядке называния пар, как только автотележки получат адреса.
Начали объявлять. Низ живота жалобно ныл и поскуливал в предчувствии скорых изменений. Партнерство. Первый порог ответственности. Настоящая взрослость. Дожил.
Если бы только Мира выбрала его…
– Антон и Марта, совпадение по первой позиции. Поздравляю.
Двое вскочили, их руки сплелись, сияющие лица в один миг исчезли из поля зрения в тусклом коридоре.
– Валентин и Кристина, совпадение по первой позиции. Поздравляю.
История повторилась.
– Герман и Анна, совпадение по первой позиции. Поздравляю.
За ними четвертая пара. Пятая. Шестая. Ни одного имени из тех, что горели в мозгу, не звучало. Сначала это было странным, через минуту – неприятным. Вскоре стало зловещим. Удивление сменялось паникой.
– Ганс и Амелия, совпадение по первой и второй позициям. Будьте счастливы.
Лицо Амелии побелело, превратившись в посмертную маску, в глазах застыл вопрос: «Как же так?!»
Ганс протянул ей руку. Вымучив улыбку, Амелия встала, тряхнула черными кудрями и с гордо вскинутым подбородком удалилась с едва не подпрыгивавшим от счастья беловолосиком.
– Роберт и Герда, совпадение по первой и второй позициям. Будьте счастливы.
Царственно поднимаясь, Герда оглянулась на Сергея. Она тоже просчитывала варианты, как любой в классе. И тоже ничего не понимала.
Осталось несколько человек. У Сергея не укладывалось в голове: у него не сошлось ни с Амелией, ни с Гердой, которые не могли не вписать его одним из трех. Просто не могли. Чтобы такое произошло… у него должно получиться с Мирой! А как же Вик? Он не упомянул бы никого не из их компании, а первой – на пари можно зуб дать, и не один – вписал Миру. И если сейчас назовут их, то что же произошло с Сергеем и его ушедшими с другими второй и третьей строчками?
Равнодушно прилетело:
– Сергей и Мира, совпадение по первой и второй позициям. Будьте счастливы.
Если бы на голову рухнул потолок со всей многометровой толщей, разрушения в мозгах были бы меньше. Сергей поднялся, больше похожий на сомнамбулу, машинально протянутая ладонь повисла в воздухе: названная партнерша смотрела на Вика. Она на него т-а-к смотрела…
А на Вика было страшно смотреть. Если на Сергея будто бы упал потолок, то у Вика разрушился мир. Вдребезги.
Вик поднял руку.
Учитель отрицательно качнул головой: не сейчас, жди своей очереди.
– Но я… – Вик начал приподниматься вслед за Мирой, которой пришлось встать под взглядами нетерпеливо ждавших судьбы одноклассников.
– За разговоры без разрешения полагается наказание, и если не хочешь ухудшать положение – помолчи. Сергей и Мира, вас ждут.
В руку Сергея ткнулась ладонь – ледяная, совершенно неживая. Мира бездумно переставляла ноги, глаза мертво глядели вперед.
Коридор вывел в гардероб, где Сергей накинул на плечи рюкзак и предложил, протягивая руку к вещам партнерши:
– Давай помогу.
– Я сама, – безжизненно донеслось в ответ.
Их тележки с багажом активировались, получив адрес, каждая сообщила:
– Следуйте за мной.
Школьные коридоры ничем не отличались от таких же в поселке – столь же узкие, низкие, с навевавшим тоску освещением. А запутанностью даже превосходили. Неизвестное количество проведенных в молчании поворотов вывело в тупик со множеством дверей. У одной двери, с табличкой «113 Е-2», тележки затормозили:
– Ваша комната. Размещайтесь.
