Исправник

Осторожно, чтобы не разбудить папу и Дуньку, Анюта достала из дровяницы несколько плоских бамуковых дощечек. Делать снегоступы умел любой ребенок. На пластины положить поперечины, накрепко связать тонкой веревкой или переплести лыком и сделать петли, куда вставлять ноги – и снегоступы готовы. Но. Плохо свяжешь или возьмешь гнилое лыко – снегоступ развалится, и провалишься в толщу снега. Без посторонней помощи не вылезешь. Поколение сменялось поколением, а дети, несмотря на запреты родителей, хотя бы раз выходили ночью наружу и даже бегали на спор до вышки и обратно. Бывало, замерзали насмерть или обмораживались и становились калеками. Но дети есть дети, и новые бегали в ночь так же, как все предыдущие.

Около полуночи, когда, наконец, установилась тишина, Анюта легко толкнула папу в плечо:

– Папа!

– Чего случилось?

– Мне нужна помощь. Проводи меня наружу.

– С ума сошла?

– Очень нужно. Я оденусь тепло.

Папа сел на тюфяке, протер глаза и придвинулся ближе к Анюте.

– Рассказывай. – Его взгляд остановился на снегоступах. – Чтобы тебе помочь, я должен понимать, что происходит, и быть уверенным, что моя помощь будет помощью, а не вредом.

И Анюта рассказала. Все. Рассказала, как день за днем ее мучили Близнецы и к какой беде это привело. Рассказала про Сказочника, как он ее спас, и о том, что он может стать подземником уже завтра, то есть раньше Близнецов, чего они не допустят. Рассказала и о том, что ей и Дуньке ничего хорошего впереди не светит, Близнецы не дадут им жить нормально даже в лучшем случае, а в худшем судьба обеих незавидна, причем Анюте уже в ближайшие дни грозит смерть.

Закончила она рассказ главным, к чему вела: надо поторопиться предупредить Сказочника, Близнецы не дадут ему пережить ночь. Утром он превратится в их соперника.

Папа не перебивал. Выслушав до конца, он не задал никаких вопросов. Он все понял.

– В Холодную пещеру пойду я, – сказал он. – Нельзя, чтобы тебя увидели у чужака.

– Я хочу сама.

– Значит, ты рассказала не все. Ты так сильно за него переживаешь… Ты же не надеешься, что если его возьмут в подземники, то он непременно женится на тебе?

– Я не надеюсь… Но мне очень этого хочется. Поэтому я хочу пойти сама, чтобы он видел, кто здесь на его стороне и кому он может доверять.

– Все равно тебе идти нельзя. Ты девушка, и ты невеста. Риск должен быть оправданным. Чтобы предупредить Сказочника, ты рискуешь жизнью. Так нельзя. Поверь, я сумею правильно объяснить, кто меня к нему направил и кому он обязан. Можешь на меня положиться. К Сказочнику пойду я, но все мои слова будут о тебе. Ты же этого хотела?

– Да, папа. И все же… Я пробежала бы за несколько секунд, а тебе придется идти долго.

– Справлюсь.

Папа надел все, что нашлось дома, особо закутал ноги и, уже готовый к выходу, замотался в одеяло.

– А если Сказочника выгонят из деревни? – Взявшись рукой за входную занавеску, папа остановился, оглянулся и посмотрел Анюте в глаза. Он смотрел долго и пристально. Ему нужно было знать, что происходит в действительности. Сказать можно все что угодно, а глаза близкого человека не врут.

Анюта не отвела взгляда – прямого, искреннего, настоящего. Полного решимости. В ее глазах читался ответ.

Папа вздохнул.

– Я понял, что ты задумала. Наверное, ты права. Тебе не оставили другого выхода. Прости, что ничем не могу помочь.

– Можешь. Спаси Сказочника.

***

После того, как папа вышел, Анюта рухнула на тюфяк. Сил не было. Мысли остановились. Осталась тревога. За папу. За себя. За будущее.

Около трехсот шагов по темноте пещеры – и папа достигнет выхода. Чтобы попасть наружу, в свирепый кошмар ночи, нужно пройти два ряда деревянных щитов, внутренних, спасавших теплые коридоры от холода, и внешних, выводивших наружу, защищавших от снега и ледяного ветра. Делать это нужно как можно тише, иначе найдутся любопытные, кто выглянет узнать, кому и зачем понадобилось идти в ночь. Завтра возникнут неудобные вопросы.

Внешние щиты – поперечные, каждая полоса вынималась одна за другой, пока не достигался уровень снега. За щитами – четыреста шагов сквозь снег и лед до Холодной пещеры. Анюта пробежала бы их на одном дыхании. Папе понадобится намного больше времени. А если у него случится приступ? Или он поскользнется и утонет в снегу? Или сломает ногу? Или не выдержит мороза? Или снегоступ развалится? Или…

Анюта не находила себе места.

Дунька спала. Ей было хорошо, ее ничто не волновало. Один день закончился, завтра будет другой. Что еще нужно для счастья?

Время шло. Секунда за секундой.

Потом время вышло.

Папа должен был уже вернуться.

Папа должен был вернуться уже давно.

Идти на поиски? А в чем? Папа надел все, что было в доме, осталась только легкая дневная одежда Анюты и Дуньки. Можно натянуть одно на другое, но руки и ноги останутся почти голыми. И завернуться больше не во что. Анюта отправилась бы наружу и так, но одно дело – бежать сквозь ужас ночи из тепла жилой пещеры к костру в Холодной пещере, и совсем другое – искать отца, если с ним что-то случилось в пути между пещерами. Не зная, что предстоит впереди, Анюта взялась делать вторую пару снегоступов. На всякий случай.

Папа вернулся, когда она совсем отчаялась.

– Ну что? Получилось? Ты его видел? Ты сказал все, о чем я говорила?

Папа устало опустился на свой тюфяк. С бороды капал растаявший лед, нос покраснел, глаза слезились.

– Я опоздал. Они пришли раньше.

3. Расследование

Исправник обратился в пустоту прозрачного купола:

– Приветствую вас, Отец Настоятель.

– Как добрался, сын мой? – Голос, громкий и четкий, звучал сразу отовсюду.

– Вашими молитвами, без происшествий.

Обычная формула приветствия, пришедшая из седой древности. Происшествий за всю историю Нового Иерусалима не случалось ни разу.

С первых дней жизни на Новой Земле заведено, что старший к младшему и равные между собой обращаются на ты, младший к старшему – на вы. Исправник обращался к Отцу Настоятелю на вы не по принципу старшинства, оба имели интеллект премиум-класса, несравнимый с другими обитателями планеты. Мозг Исправника работал даже быстрее, что было доказано не раз и не два, и в примере «2 + х = 4», где требовалось найти икс, Отец Настоятель отвечал «Икс равен двум», не допуская других результатов. Дело в другом. Именно Отец Настоятель дал жизнь каждому живому существу на Новой Земле. Нельзя обращаться к нему на ты, зная, что недостаточно умен, чтобы занять его место. Исправник не мог. Не хватало знаний. Также не хватало понимания Творца и Его дел.

– Присаживайся, сын мой.

– Восьминог сказал, что произошло двойное убийство, – Исправник занял место в кресле, – и что появились некие чужаки…

– Восьминог знает то, что ему сказали, не больше. На самом деле все гораздо хуже. Случилось два невозможных события. Ты должен провести следствие по делу гибели живых душ, объяснить появление чужаков и оценить возможную угрозу. Приоритет высший. Именем Творца и с моего благословения можешь привлекать к расследованию любого, кто может оказать помощь. Произошло следующее. Найдены останки двух человек.

– Прошу дать события в хронологическом порядке. Мне нужно составить общую картину преступления, для чего необходимо знать подробности. «Найдены останки двух человек» – значит, нужны сведения, кто нашел, когда, где, по какой причине он оказался на месте преступления, что делал до этого, куда отправился потом и так далее.

– Двадцать два дня назад из лаборатории пришел запрос, требовалось прояснить местонахождение Биолога. Биолог отправился в экспедицию на юг и к назначенному времени не вернулся. В экспедиционном лагере его тоже не оказалось. Я отправил восьминогов на всеобщий опрос.

Исправника тоже спрашивали о Биологе девятнадцать дней назад. Последний раз Исправник видел его в прошлом году. Обычный ученый. Интеллект выше среднего, профиль – изучение растительности Новой Земли с целью классификации, а также выявление опасных видов и выработка рекомендаций по ним.

Исправник допустил кощунственную мысль: если бы оставили в силе хотя бы ту часть древней магии, которая помогала людям общаться на расстоянии, всеобщие опросы не понадобились бы. Мысли материальны, их можно передавать с помощью радиоволн и другими способами. Древние люди не посылали восьминогов, чтобы те опросили каждого ныне живущего. Намного эффективнее отправить овеществленную мысль и получить мгновенные ответы. Скольких проблем удалось бы избежать, сколько времени сэкономить…

Нельзя. Желание ускорять события однажды вышло человечеству боком.

И куда торопиться? Впереди вечность.

– По итогам опроса, – продолжал Отец Настоятель, – выяснилось, что после отъезда Биолога в экспедицию его никто не видел. О его нынешнем местонахождении никому не известно. В экспедиционном лагере были уверены, что Биолог вернулся в лабораторию. Из лагеря он убыл на восьминоге. Сравнение результатов опроса показало, что восьминог по имени Девятый был последним, кто видел Биолога. Сейчас Девятый находится здесь, в Новом Иерусалиме. Я допросил его. Он возил Биолога и его аппаратуру, но вернулся один. Во время последнего выезда среди растительности обнаружены останки живых существ.

– Свежие?

– Сколько времени они там пролежали – неизвестно. Никаких работ в направлении дальнего юга не проводилось, экспедиции отправлялись разово, южные территории нам интересны только с познавательной точки зрения. Останки могли появиться в любое время.

– Сколько трупов обнаружено?

– Судя по всему, погибших двое, но состояние останков не позволило визуально определить с большей достоверностью. Требуется уточнение.

– Почему появилась версия про чужаков?

– Из показаний Девятого восьминога выяснилось, что Биолог исчез позже обнаружения останков. Я провел еще один всеобщий опрос. Других исчезновений не зафиксировано, отсутствует только Биолог.

– Чужаки могли подменить кого-то. Или подмену мог устроить кто-то из своих. Нужно провести экспертизу. Каждый обязан сдать тест на радиационный фон и на содержание примесей во внешнем слое и во внутренних органах. Годы, проведенные на Новой Земле, вносят в тела свои коррективы, поэтому чужак или новичок из репликатора будут иметь похожие, но не идентичные настоящим фон и состав. Только так мы выясним, все ли являются теми, кого изображают, или кого-то из нас нет в живых, а его внешностью некто воспользовался в неизвестных целях.

– Чувствуется интеллект Исправника. Мне идея подмены не приходила на ум. Займусь сейчас же.

– Начнем с меня.

– Не надо, это пустая трата времени. Чужак не выдвинет идею о подмене, чтобы сразу пройти экспертизу и быть разоблаченным. Я отправлю восьминогов, пусть привозят жителей Новой Земли в порядке очереди.

– О цели проверки заранее извещать не следует. Тестируемых желательно усыплять на время экспертизы, чтобы они не знали, что у них проверяется. Это убережет нас от лишних разговоров. Во время проверки в помещении должны находиться минимум два Низших класса Привратника, с оружием. На всякий случай.

– Понимаю, сын мой. Все будет сделано. Думаешь, кто-то мог создать свою копию?

– Не обязательно свою. Если бы некто совершил убийство того же Биолога, а затем отправил в экспедицию его копию, мы не узнали бы об убийстве, пока Биолог-новодел не совершит или не скажет что-то, чего не мог совершить или сказать хорошо известный нам настоящий Биолог.

– Такая версия тоже имеет право на существование, но против нее работают две причины. Первая. Никто из ныне живущих не способен не только на убийство, но даже на умышленный обман. Вторая причина. Я слежу за работой репликатора. Несанкционированных включений не зафиксировано.

– Преступление могло быть совершено во время санкционированного доступа. Вместо предписанной реплики преступник мог заказать копию кого-то из ныне живущих или, чего тоже нельзя исключать, мог скопировать репликатор, чтобы пользоваться им в личных целях.

– Теоретически такое возможно, а на практике твою версию перечеркивает указанная выше причина номер один. Никто из людей не способен на умышленный обман. Версия с чужаками более вероятна.

– Откуда могли взяться чужаки?

– В свое время, когда планету признали подходящей для жизни, перед приземлением ковчег многократно облетел Новую Землю, составил ее карту и провел всесторонний анализ. Следов жизнедеятельности не выявлено. На планете нет живых существ, кроме простейших и растений. Океан необитаем. Мы – единственные жители этого мира. Так я думал до сегодняшнего дня. В далекие времена, после жесткой посадки ковчега, когда я очнулся и обнаружил вокруг огонь и руины, я даже не понимал, кто я, откуда взялся и зачем нужен. Я ничего не помнил, память отказала, крушение не прошло даром. В первую минуту я даже думал, что Творец – это я. Заблуждение длилось недолго. Я читал сохранившиеся записи, и все стало на свои места. Прежние знания восстанавливались по крупицам. Не представляешь, каково это – не понимать, кто ты и зачем существуешь в мире. Чтение старых книг помогло во всем разобраться. Я привел в чувство сохранившихся людей, мы восстановили всех, кого смогли, активировали роботов и на основе остатков ковчега создали поселения. Работа кипела. Сбылась мечта многих поколений землян: мы обрели Новую Землю! Со временем мы восстановили показания приборов ковчега и записи, сделанные перед приземлением. На планете два материка, Малый и Большой. Для приземления был выбран Малый, на нем обнаружено наиболее массовое и компактное залегание полезных ископаемых. Мы работали, информация о мире с каждым днем увеличивалась, и первоначальные данные подтвердились – мы действительно оказались единственными жителями планеты. Каждый из нас делал все, что от него зависело, Творец направлял нас и помогал нам, все было хорошо. Так было, повторюсь, до сегодняшнего дня. Минуту назад я сказал: «На планете нет живых существ, кроме простейших и растений». Вношу поправку. Не «нет», а «не было». Еще поправка: возможно, не было. Прежняя информация утратила актуальность. Отныне аксиомы вновь превратились в теоремы, которые нужно доказывать. Или опровергать. Все, что мы знали раньше, теряет смысл, если существуют чужаки или кто-то из нас способен на преступление.

– Если кто-то из нас оказался способен на преступление, я его найду. На следующем этапе расследования мы выявим и ликвидируем причину появления преступника, и на планету вернутся мир и спокойствие. Если же существуют чужаки… Я вижу два варианта их появления. Они прибыли из космоса, как мы когда-то, либо пришли с Большого материка.

– На момент крушения ковчега оба материка были необитаемы.

– С тех пор прошло много времени. После того, как мы приземлились на Малом материке, с Земли мог прилететь еще один ковчег и сесть на Большом. В таком случае, чужаки – такие же люди, как мы, только с другими понятиями о жизни. На Земле существовало много народов с разными законами и религиозными воззрениями. Но каковы бы они ни были, они люди. Рано или поздно люди с людьми договорятся. Вторая версия появления чужаков более фантастична и опасна. Чужаки из дальнего космоса – не люди в нашем понимании. Они прибыли из другого мира с другими понятиями добра и зла. В их парадигме жизнь людей может не иметь ценности. Возможно, право на жизнь нам придется отстаивать с оружием в руках. В любом случае, нужно как можно быстрее собрать о чужаках максимум информации.

– Все в твоих руках. Полномочия не ограничены.

– Насколько я понял, сейчас главный свидетель – Девятый восьминог. Мне необходимо лично поговорить с ним.

– Зачем говорить? С памятью у Девятого все в порядке, он покажет, что произошло.

– Его глаза видели не все. Нужные вопросы вытянут информацию, о которой сам восьминог может не догадываться. Низшие не способны делать выводов из полученных знаний, но органы чувств у них те же, что и у Высших. Я предпочитаю сначала поговорить, потом увидеть, а после, на основе увиденного, снова поговорить.

– Девятый! – позвал Отец Настоятель.

Двери из нижних помещений отворились, в зал под куполом протиснулся, ужимаясь ногами в проеме, восьминог с соответствующей цифрой на попоне. Ничем не примечательный восьминог, без особых примет, с остановившимся, ничего не выражающим взглядом. Обычный Низший. Он даже не понимал, что, вызванный как свидетель, находится в статусе подозреваемого. Убить умышленно восьминог, конечно же, не в состоянии, но он мог участвовать в неумышленном убийстве, не отдавая себе отчета в том, что делает.

– Девятый, – обратился к нему Исправник, – Биолога убил ты?

– Нет, господин Исправник.

– А кого?

– Что «кого»?

Типичный ответ Низшего. Не могут связать две простейшие мысли и вывести умозаключение. Исправник пояснил:

– Кого-нибудь другого ты убивал?

– Нет, господин Исправник.

– Замешан ли ты прямо или косвенно в гибели Биолога или кого-нибудь еще?

– Нет, господин Исправник.

– Ты знаешь того, кто это сделал?

– Что сделал?

– Кто убил людей, в том числе Биолога, если он, конечно, убит? Или что их убило?

– Это мне неизвестно, господин Исправник.

– Возможно, ты видел нечто, что привело к гибели Биолога?

– Нет, господин Исправник.

– Когда ты последний раз видел Биолога?

– Двадцать восемь суток назад.

– При каких условиях? Что он делал? Что в это время делал ты?

– Мы выехали на юг в новый район, господин Биолог спешился и проводил исследования. Я ждал на том месте, где мне приказали остановиться.

– Биолог вернулся?

– Нет.

– На каком основании ты покинул его?

– Мне требовалось питание, моей жизни угрожала опасность, а новых приказов не поступало.

– Какая опасность угрожала твоей жизни?

– Из-за отсутствия питания возможность противостоять ночным морозам быстро уменьшалась.

– Ты самовольно оставил Биолога, чтобы спасти собственную жизнь?

– Нет, господин Исправник. Я подчиняюсь приказам. Приказа ждать возвращения господина Биолога у меня не было. Господин Биолог отошел по своим делам, как он отходил всегда. Я ждал двое суток. Новых приказов за указанное время не поступило, господин Биолог не вернулся, и, когда угроза моей жизни стала критической, я исполнил последний приказ господина Биолога.

– Почему ты не исполнил тот приказ сразу, как только он был отдан?

– Приказ о транспортировке находки не имел категории срочности.

– Как он был сформулирован?

– Господин Биолог сказал: «На обратном пути доставишь к остальным».

– К «остальным» кому?

– К остальным роботам. Поскольку в течение долгого времени других приказов не поступило, я исполнил последний приказ господина Биолога и отвез находку в ближайший ангар.

– Что представляла собой находка?

– Робот в транспортном ящике.

– Это была единственная находка?

– Нет, господин Исправник. Как я понял со слов господина Биолога, он нашел человеческие останки, а робот был сопутствующей находкой.

– Робот находился в активном состоянии?

– Нет, господин Исправник, он был отключен.

– Его включили?

– Да, господин Исправник.

– Он был исправен?

– Да, господин Исправник.

– Робота опросили?

– Да, господин Исправник.

– Что он сказал?

– Господин Биолог спросил его, что здесь произошло. Робот ответил, что находился в отключенном состоянии. Он ничего не знал. Господин Биолог указал мне на робота и приказал на обратном пути доставить к остальным.

– Что произошло дальше?

– Господин Биолог отошел в сторону. Это был последний раз, когда я его видел.

– Ты знал о возможной гибели Биолога до того, как тебя вызвали к Отцу Настоятелю?

– Нет, господин Исправник.

– Возможно, тебе известны факты, которые доказывают, что Биолог жив?

– Нет, господин Исправник. Все, что я знаю, я рассказал и показал Отцу Настоятелю.

– Покажи еще раз.

– С какого момента? – На попоне восьминога вспыхнул экран.

– Начни с того же момента, с какого ты показывал Отцу Настоятелю.

На экране возникла опушка леса. Разноцветные ветви и листья тянулись вверх, к солнцу, которое находилось почти в зените, отчего ни деревья, ни Биолог, спешившийся на вытянутой вдоль леса поляне, ни сам Девятый восьминог, чьими глазами Исправник видел происходящее на экране, не отбрасывали теней. Поле зрения восьминога составляло около ста пятидесяти градусов, расположение глаз позволяло контролировать ситуацию впереди, под ногами и, в достаточной мере, по бокам, но сзади и сверху оставался скрытый от возможности наблюдения сектор, так называемая мертвая зона. Чтобы оглядеться полностью, восьминогу требовалось изогнуться головной частью в одну из сторон или развернуться всем корпусом. Что он и сделал, задрав головную часть, чтобы посмотреть вверх, на редкое для Новой Земли явление. Изображение ненадолго сместилось вверх, на небо. Солнце, казалось, втиснулось на небе между двух крупных лун, похожее на включенный светильник среди двух выключенных. С минуты на минуту произойдет двойное затмение. Остальные луны, меньшего размера, еще не взошли, значит на некоторое время мир погрузится во тьму.

Изображение вернулось к месту действия. Биолог быстро шел к лесу, ноги до колен скрывались в траве. Не дойдя до деревьев около пяти метров, Биолог резко остановился, присел и, разведя траву руками, стал разглядывать землю.

– Девятый, объясни, что происходит, – приказал Исправник.

– Господин Биолог увидел что-то, что привлекло его внимание, и быстро пошел вперед. Никаких приказов при этом не прозвучало, поэтому я остался на месте.

– Что происходило до того?

– Как и в предыдущие дни, господин Биолог изучал растительность.

– В предыдущие дни он приезжал на это же место?

– Нет, господин Исправник. Господин Биолог никогда не посещал одно место дважды. Он поделил изучаемую территорию на квадраты и ежедневно посещал новый квадрат, каждый раз все более дальний.

– Покажи с момента, когда вы с Биологом выезжали из лагеря экспедиции.

Изображение сменилось. Теплый складной ангар, куда на ночь возвращались участники экспедиции, располагался на пригорке. Под лучами утреннего солнца на крыше таял снег, над ангаром от мощного испарения стояло марево. Ворота были открыты. Биолог, максимально подготовленный к самостоятельному передвижению в опасных условиях, обвешанный экспедиционным оборудованием, как солдат древности оружием, садился на Девятого восьминога, тоже снаряженного не для обычного путешествия из точки А в точку Б. В ангаре оставались двое Высших – Инженер и Геолог – и четверо Низших, верховых и грузовых.

– В чем состояла задача Инженера и Геолога?

– Мне это неизвестно, господин Исправник.

В разговор вмешался Отец Настоятель:

– В экспедиции на юг Геолог составлял уточненную карту местности, брал пробы грунта и осуществлял просвечивание недр для детализации карты полезных ископаемых Новой Земли. Инженер проводил испытания оружия, требовалось выяснить влияние жаркого климата и более значительного перепада температур на износоустойчивость и надежность.

– Значит, Инженер и Геолог в любой миг могли оказаться где-то неподалеку?

– Могли, но когда Биолог оправился дальше на юг, они, как мы видим, еще находились в лагере.

– Это не значит, что в предыдущие дни они не совершили нечто, о чем мы не знаем. Кто-то из них или они оба могли выехать вслед за Биологом, когда он направился в сторону их возможного преступления, чтобы не дать ему увидеть последствия своих предыдущих действий, а если это не получится, то уничтожить свидетеля. Также кто-то из них или они оба могли пустить восьминогов вскачь по дуге и обогнать Биолога. В таком случае на поляне, которую мы видим на экране, Биолог попал в засаду.

– Сын мой, ты начитался древней литературы. Инженер и Геолог не могли совершить то, в чем ты их подозреваешь.

– А если они не по своей воле? Если дело, например, в магии?

– За всю историю Новой Земли ни одного случая магии на планете не зафиксировано.

– Мы оба знаем, что «не зафиксировано» – не значит, что магии в нашем мире не было в прошлом, нет сейчас и не будет в будущем. Запреты и ограничительные меры не равны полному искоренению. В расследовании преступления я склонен рассматривать все версии, даже фантастические, а магия – это не фантастика, а наше реальное прошлое.

– Ты прав, сын мой. Твоя задача – докопаться до правды, какова бы она ни оказалась. Моя задача – помогать тебе словом и делом. Что я могу сделать, чтобы помочь в расследовании?

– Сейчас – не возражать против идей, которые кажутся странными, и в любом количестве выдвигать версии настолько же дерзкие и невозможные. Случилось невозможное. Значит, и в расследовании слово «невозможно» на время отменяется.

Разговаривая с невидимым Отцом Настоятелем, Исправник глядел вверх и в стороны. Он вернул взгляд на восьминога: