Мои персонажи

– Не то, чтобы дружны, но обстоятельства, скажем, сблизили нас…

– Мне же обещали, что ты сюда не вернешься.

– Я знаю, что ты наплел, будто бы я безразлична тебе и не могу участвовать в каком-то странном эксперименте! Но Алекс! Мы с Вэл столько узнали о твоем прошлом!

– И что же вы узнали?

– Если коротко, твоя мать, та самая Психея Кей, обладала способностями к гипнозу и разработала собственный метод, используя письмо, как основной способ воздействия на людей.

– Нечто подобное умею и я. А она…

– Нет, мне очень жаль. Она умерла давно. Тебе должно было быть чуть больше шестнадцати лет. Исходя из сопоставлений. Вы не жили вместе около пяти лет.

– Не жили…

– Алекс, у нас очень мало информации, в основном, газетные статьи и черновики одного журналиста, знакомого с ее методами.

– Я вижу сны.

– Ты поэтому подумал, что я…

– Да. Меня кормят чем-то убойным. Психея…

– Да, так ее звали.

– Душа. А я Данко…

– Алекс… Извини…

– Подожди! Я хочу, чтобы ты… И да, и Валерия тоже, раз она никак не угомонится, были подальше от этого.

– Я не буду дальше, хватит, Алекс. Не отгораживайся от нас.

– От нас? Лола, ты одна из немногих запертых в этом треклятом отделе К, с кем я не практиковал свои способности. Что, ты думаешь, они предложат? Просто постоять в сторонке и посмотреть?

– Мне все равно.

– А мне нет.

– Алекс… – Лола взяла его за руку, – я не сдамся. Мы предадим огласке отвратительные планы Главного ограничителя, и все закончится....

– Если бы это было так просто. Я уже достаточно потрепал его самолюбие.

– Так соглашайся на эксперимент.

– Все персонажи в сборе… И что прикажешь делать?

– Писать.

– О чем, Лола?

– О любви.

– Что еще за сказки?

– Ты не веришь в любовь? – Лола посмотрела Алексу прямо в глаза. И не говори мне о запретах и прочем…

– Лола, не важно, во что я верю, как это поможет нам?

– Мы с Вэл кое-что придумали.

– Мне уже страшно… бедный маленький Филипп… – Алекс впервые за долгое время рассмеялся и обнял Лолу.

* * *

– Итак, София, нам понадобятся люди, которые не будут болтать, есть кто-то на примете? – Главный Ограничитель задумчиво почесывал подбородок.

– Игорь, Константин, Николай, еще предлагаю позвать кого-то из чужих, чтобы обеспечить нам алиби в случае необходимости.

– И кого же?

– Андреас Валис.

– Что? Этот скудоумный? Нет!

– Этот, как Вы выразились, скудоумный, как раз, тот, кто нам нужен. Он и половины того, что будет происходить, не поймет.

– София! Если что-то пойдет не так…

– Это дело не часа и не двух, понадобятся дни. Мне нужны люди, которые будут постоянно собирать данные.

– Я буду присутствовать все время.

– Конечно.

– И еще. Одно из заданий для господина писателя будет личным. Специально от меня.

– Мужчины…

– Что, простите?

– Вы так мстительны.

– Я не плачу Вам за терапию, доктор София.

– Разумеется, Филипп. Прошу простить мою несдержанность. Впредь обещаю не лезть с замечаниями.

Глава 31. Эксперимент

– Дамы и господа! Спешите видеть! Только сегодня вечером непроходимый тупица и сердцеед! Да, да вы не ослышались! Хотите знать кто он? Я скажу вам! Чье лицо прячется под маской? Ах, вы бы видели его глаза! Ну, давай, малыш Ал, пора пускать слюююни….

– А, а нет! – Альберт машинально вытер рот ладонью, тут же ощутив прикосновение к руке. Испугавшись, он было хотел отбросить эту чужую руку, которая, вне всякого сомнения, собиралась причинить боль. Они только на это и способны. Бить и насмехаться над его беспомощностью. Но незнакомая ладонь и не думала о столь варварском поведении. Погладив предплечье, она легла ему на грудь, заставив лечь обратно. Альберт недоверчиво вглядывался в темноту, пока та не заговорила.

– Прямо сейчас я включу свет. Неяркий, чтобы Ваши глаза могли привыкнуть, а заодно проверю зрительную реакцию.

– Вы… Вы доктор?

– Да. Не бойтесь.

– Я подумал… Цирк, опять это все… И крики.

– Никогда не позволяйте никому кричать на Вас. Вам это вредно.

– Откуда Вы знаете?

– Ох, в отделе К на кого только не насмотришься.

– Какое у Вас имя?

– Странный вопрос.

– Почему?

– Обычно люди спрашивают «как Вас зовут?»

– А, да. Извините. Я… не очень умный.

– Самокритично для человека, который только что вышел из комы.

– Правда? То есть, это был сон?

– Довольно длинный и неприятный. К тому же очень опасный. Если бы не один человек, все закончилось бы очень печально для вас.

– И что же случилось?

– Вас спас мой пациент. Писатель Алекс. И Ваша… хм… партнерша, полагаю.

– Лиз! Лиз здесь?

– Я заставила ее лечь спать.

– Спасибо!

– Вам очень повезло. Ваша бабушка тоже участвовала.

– О, и ба! А я все пропустил.

– Ничего, наверстаете. Ах, да. Мое имя – София. Доктор София.

– Альберт.

– Я знаю.

– Ах, да точно. Извините. Я что-то сам не свой. – София зажгла неяркую лампу.

– Так. Ну-ка посмотрите на свет? Зрительная реакция в норме. У Вас болит что-нибудь?

– Нет. Ужасно хочется есть.

– Вам принесут. Мы скоро увидимся.

– Могу я поговорить с Лиз, с Ба? Еще… Еще я бы хотел видеть этого писателя, Алекса. Я о нем очень плохо думал и теперь…

– Вы всех увидите. А теперь выпейте вот это. Для радужных снов.

– Хорошо.

София вышла, дав указание служащему привязать Альберта покрепче, проронив лишь одно слово.

– Стимуляторы.

Человек в сером халате кивнул и направился к постели пациента.

* * *

– Знаешь, что интересно? Как Психея передала способности сыну? Едва ли такому можно научить кого угодно.

– Мы имеем дело с аномалией. А значит, искать объяснения бесполезно. Судя по ее письмам, она не желала бы ему такой судьбы.

– Думаешь, это передается по наследству? – Вэл внимательно смотрела своими черными глазами на Лолу. Та испытывала некую неловкость, как только разговор заходил об Алексе, что случалось довольно часто.

– Я не разбираюсь в генетике. Но лучше помалкивать о наших догадках. Мы можем сделать только хуже.

– Ты про лысого психопата в сером? – Лола вздохнула.

– Да. И эта доктор София. Не совсем ясно, можно ли ей доверять.

– А, может быть, ты ревнуешь? – Валерия шутливо толкнула Лолу локтем в бок.

– Я? Как ты могла подумать! Твоя кандидатура мне кажется более достойной! – Обе рассмеялись, смутно осознавая, что причины для радости у них появятся не скоро.

– Посмотрим. – Сказала Валерия. Мы тоже подкинем им задачку.

– Да, давай еще раз обсудим план, – шепотом ответила Лола.

* * *

В довольно просторном подвальном помещении отдела К по приказу Ограничителя был оборудован специальный зал на манер цирковой арены. Только вместо верхних зрительских рядов, уходящих к потолку-куполу, было зеркало. Весьма прочное и совершенно защищенное от всяких воздействий. Внизу в центре стояли стол и стул. Вокруг разместили оборудование с различными датчиками. Недалеко в углу за перегородкой была приспособлена маленькая операционная. На возвышении находились кресла с красноватыми спинками. Человек в сером не собирался делиться спектаклем, который ставил годами, но немного уступил собственной склонности к драматизму.

– Да – проговорил он в пустоту зала. – Пора начинать.

Поднявшись наверх за зеркальную стену в свой наблюдательный пункт, он нажал клавишу на большом пульте, устроенном перед рабочим столом, и скомандовал: «Введите участника номер один». Филипп был в прекрасном настроении. Обычно ничего не выражавший ледяной взгляд, теперь горел огнем.

* * *

– Анна, я так хочу его увидеть!

– Скоро, профессор, скоро.

– Мы ведь не можем уйти отсюда?

– Даже, если бы это было возможно, имеем ли мы право теперь?

– Прости. Я всегда был трусом.

– Нет. Это просто слабость.

– К тому же я всего лишь старик.

– Герман…

– Старик, жалостливо выпрашивающий утешение у женщины, которой разбил сердце. Я тебя не достоин. Никогда не был.

– Уж позволь мне решать. Знаешь, в чем твоя беда, профессор? – Герман вопросительно кивнул.

– Ты ищешь жизни, совершенно забывая жить.

– Ты права. Хотя, возможно, не так уж долго и осталось искать. Но я обещаю тебе, что каждым часом, каждой минутой искуплю хотя бы малую часть того, что натворил. И все же. Это ужасно. Мы совершенно не можем помочь мальчикам.

– Мы будем с ними.

О Ветре, Мраке и Снеге

Одним погожим днем, еще задолго до того, как Человек потерял Надежду, он в сопровождении троих спутников подошел к городским воротам. По главной мощеной дороге купец вел лошадь и у самых ворот столкнулся с человеком.

– Смотри, купец! – Весело воскликнул Ветер.

– Он наверняка кучу историй знает! – Поддакнул Снег.

– Но нам точно не расскажет – протянул Мрак. – Все трое в ожидании уставились на Человека.

– Ну ладно! Но только без ваших шуточек.

– Обещаем! – Воскликнули трое.

– Здравствуй, добрый купец! – Обратился Человек к прохожему.

– И тебе не хворать путник! – Ответил улыбаясь, словоохотливый торговец.

– Что везешь?

– Соль, перец и душицу в соседний городок. Там будет большая ярмарка. Я выторговал специи у моряков. А те уж, не знаю, откуда взяли.

– Сильно ли спешишь?

– К вечеру, надеюсь, добраться. А ты, что же, хочешь остаться в городе?

– Если это Бран, то да.

– Ах, добрый человек, ты, верно, сбился с пути. Я, как раз направляюсь в Бран. А это Сибиу.

– Ох, вот же растяпа.

– Не печалься. Если не устал, пойдем со мной, вместе веселее. – Человек подмигнул своим спутникам, которые старались держаться поближе, чтобы слышать разговор. Человек не стал томить их, и как только отошли от ворот, спросил: – Скажи, купец, ты ведь много всякого повидал. А, знаешь ли, что-нибудь такое, от чего бы ветер взвыл, снег зимой идти перестал, а мрак забыл в назначенный час явиться на свиданье с зарей. – Стихии переглянулись, плутовски улыбаясь и будто приговаривая – Ну-ну, посмотрим же.

– От чего не знать, добрый человек. Я много всякого слыхивал. Вот говорят, в давние времена жил на этой земле один господин с каменным сердцем…

– Так как же такое возможно? – Перебил человек.

– Ох, всякое в наших краях случалось. А про того, господина сказывали, что злее и несчастнее его не было на всем белом свете до одного дня. Пока в город, где жил этот господин с каменным сердцем, не пришла семья бедняков, гонимая голодом с родной разоренной земли. Младшая дочь бедняка была так красива, что даже очень скромное платье, не портило ее прелести.

– Сейчас начнется… – ухмыльнулся Ветер, – злодей влюбился в красотку, камень рассыпался, и жили они, пока Мрак не разлучил их… – Человек укоризненно покачал головой. Ветер притих.

– Так вот. Дом господина с каменным сердцем первым попался на пути голодных путников. Постучал отец семейства один раз в дубовую дверь. Хозяин услышал, но не предал значения назойливым визитерам. Попробовал второй раз. Господин с каменным сердцем закашлял от злости. Мать и дети радостно переглянулись, но улыбка их угасла, ведь не было слышно шагов. Отец виновато улыбнулся и постучал в третий раз. Тем временем, господин с каменным сердцем пришел в такую ярость, что стремительно подскочил к двери и дернул, что есть сил, намереваясь отбить всякую охоту впредь нарушать его покой. – Что вам надо? – Громыхнул он, с ненавистью глядя на бедных путников.

– Простите, добрый господин, мы с семьей из далеких краев. Пришли в город в поисках работы. Не найдется ли у вас немного хлеба. Мои дети и жена очень устали и голодны, не откажите…

– Убирайтесь!

– Но…

– Отец, – младшая дочь взяла отца за руку, пойдем, видишь, этот человек страдает еще больше нас.

– Да, ты права, милая. Простите нас, господин…

– Что ты такое говоришь, девчонка? – Человек с каменным сердцем впервые с интересом посмотрел на пришедших. – Как могу я страдать больше вашего? Это просто смешно! Я сыт, одет, я богат! – Он с вызовом посмотрел на младшую дочь бедняка.

– Ох, господин, мне жаль тебя. Еда, красивая одежда и золото согревают тебя лишь ненадолго. Под изысканной тканью холод. Я даже отсюда чувствую его. И тебе… Тебе больно?

– Человек с каменным сердцем изменился в лице. – Как ты смеешь так разговаривать со мной, маленькая ведьма? – Он сам удивился, до чего не соответствовали обидные слова удивлению, сквозившему в его речи. Девушка лишь храбро взглянула в его глаза.

– Что ж, я заинтригован. Позволь узнать, что же меня, по-твоему, тревожит?

– Всему свое время. Коль хочешь узнать, позволь нам войти и хотя бы выпить воды.

– Твоя воля, маленькая нахалка. Эй, Игорь! Игорь! – окликнул он слугу, – принеси воды! И… И хлеба. А еще сыра и вина. – Все это время хозяин дома не отрывал пытливого взгляда от девушки.

Когда семья подкрепилась, человек с каменным сердцем снова задал прежний вопрос.

– Всему свое время, господин. Сначала дай моему отцу работу, и только после отвечу тебе.

– Если бы меня не забавляла эта странная ситуация, вытолкал бы взашей всю вашу компанию проходимцев. – Отец, было, открыл рот, но дочь снова мягко коснулась его руки.

– Так и быть! Игорь! Игорь! – Слуга вбежал в столовую. – Завтра дай инструмент этому человеку. И отправь в поле вместе с остальными.

– Да, господин.

– Ну что, довольна? Когда же я узнаю, что меня тревожит? Только не говори, что всему свое время…

– Ты сам сказал это. Сначала позволь моей матери заниматься хозяйством в твоем доме.

– Ну, это уж слишком! Хотя, ладно. Будь по-твоему, девчонка! Игорь! Выдай этой женщине амбарную книгу. Пускай записывает счета.

Так продолжалось несколько дней. Человеку с каменным сердцем пришлось сговориться с приходским священником, чтобы взял на обучение детей бедняка.

– Позволь спросить тебя, – проговорил человек с каменным сердцем без привычной злости, – почему ты не просишь ничего для себя?

– Всему свое время.

Странники успели обжиться в городке, а младшая дочь все не стремилась рассказать человеку с каменным сердцем, что его тревожит, но однажды она сама явилась к нему.

– Последнее условие. – Человек с каменным сердцем вопросительно поднял бровь?

– Возьми меня замуж.

– Чего? Зачем мне жена?

– Время пришло.

Свадьбу сыграли на следующий день. Настал вечер. Дочь бедняка попросила у кузнеца молот и большой гвоздь, а после отправилась к мужу.

– Ну, здравствуй, женушка! Я выполнил все твои условия. Так в чем же секрет, почему такие жалкие люди, как ты и твое семейство счастливее меня?

– Я покажу тебе. Сними рубашку. – Человек послушался. Девушка приложила гвоздь к груди человека и занесла молоток.

– Нет! Что ты творишь? – Девушка оказалась неожиданно сильной, а господин с каменным сердцем не отказывал себе в вине на свадьбе.

– Не бойся. – Как только она ударила, раздался глухой треск.

– Мое сердце! Что ты наделала! Ты разбила его!

– Это наказание за всю жестокость, которую ты совершил.

– Но я был добр к тебе! К твоей семье!

– Тебе лишь было любопытно.

– Но я полюбил тебя!

– Как человек с каменным сердцем может полюбить?

– А как такая красивая и чуткая девушка может оказаться чудовищем?

– А чего ты ждал? Что явиться Она и спасет тебя? И вы будете жить, как в сказке?

– Вообще-то да.

– А сам-то ты, что сделал для этого?

– Я впустил тебя. И зря, видимо. Хотя, впрочем, уже все равно. Ох, как больно. – Девушка поцеловала мужа в остывающие губы. На следующее утро всем объявили, что каменное сердце человека не выдержало. Семья бедняка стала жить в его доме в окружении слуг. И никогда не знала голода. Конец.

– Какая отвратительная история – вздохнул Ветер.

– Да уж, – добавил Мрак.

– И какая же в ней может быть мораль? – Вслух подумал Снег…

– А мораль такая: никогда не связывайся с бабами – весело подмигнул старик-купец. – Снег смутился и плотнее укутался в белый плащ.

* * *

Алекс шумно выдохнул и оторвал голову от сложенных рук. Он спал, сидя за столом в какой-то неизвестной огромной комнате. Началось – только успел подумать, как знакомый неприятный стальной голос огласил пространство:

– Эксперимент № 1. Отдел К. Уровень доступа 5. Подопытный мужчина. Возраст – 32–33 года. Официально не трудоустроен. Уровень пользы Социуму – ноль. Взгляды – антисоциальные. И тут Алекс будто почувствовал, что голос сгущается на нем.

– Я все верно отметил?

– Вам виднее. Вы же у нас главный соглядатай.

– Начать медицинское обследование. – В помещение вошли трое в белых масках. Алекс узнал доктора Софию. Она шепнула – Не сопротивляйтесь, – введя ему что-то в вену.

– Подопытный, вы чувствуете эйфорию?

– Нет. – На самом деле Алекс уже начал ощущать некую легкость и вместе с тем нереальность происходящего. Он начал вспоминать все, что знал из книг о наркотиках и их влиянии на психику человека.

– Кто-нибудь все же узнает о ваших милых опытах – Алекс неестественно улыбнулся в сторону зеркальных стекол, где, как ему казалось, должен был находиться главный его враг.

– Обязательно. – Протянул ограничитель. – Вы напишите об этом повесть, а может, и целый роман.

– И не надейтесь. Вы не достойны роли книжного злодея.

– Как жаль.

Книжный злодей. А что, если… Алекс отчаянно цеплялся за мысль, но препараты, похоже, уже начали действовать.

– Что мне ввели? – Бросил он в пустоту, не надеясь на ответ, но вопреки, вкрадчивый голос отозвался.

– Кое-что для стимуляции вашей памяти. Видите ли, господин писатель, то, чем, Вы обладаете сейчас, лишь малая часть способностей. Остальная заперта вместе с воспоминаниями. Я подумал, стоит их восстановить, и вся мощь 24уникального дара литературного гипноза вернется к вам. Надеюсь, Вы даже переплюнете свою матушку и поможете мне превратить Социум в совершенное место.

– Совершенное место для безвольных рабов?

– Как банально. Совершенное место для идеальных людей.

– Вам-то это зачем? Тщеславие?

– Допустим, мне надоело быть серым кардиналом, пока другие веселятся за мой счет. Но что-то мы разболтались. Итак, первый этап нашего долгожданного эксперимента. Возвращение.

Глава 32. Passé composé

Перед Алексом на столе появился лист бумаги и карандаш.

– Итак, записывайте. Заголовок: моя биография.

– Что за бред?

– Пишите, Алекс, неужели Вам не хочется, вернуть воспоминания?

– Мне хочется, чтобы Вы отправились на прогулку в ад.

– Ад Данте?

– Вам будут рады в любом круге.

– Знаете, стимуляторы – отличная штука. Могут воздействовать точечно лишь на нужные нервные центры. Заметьте, ваша ирония не пострадала, чего не скажешь о воле… – Алекс, вдруг, почувствовал ужасную слабость от попыток сопротивляться приказам Ограничителя.

– Вот видите. Пишите. – Алекс послушался.

О Ветре, Мраке и Снеге

– Ветер, скорей сюда! Кажется, он умирает!

– Клади, клади его на землю, Снег!

– Ну что ты стоишь, Мрак?!

– Как, как тебе помочь? Скажи! Человек, пожалуйста, скажи, как?

– Он не слышит!

– Не правда! Он не может так поступить! Мы ведь почти нашли ее!

– Ох, тихо! Кажется, он сейчас очнется…

– Где…

– Все хорошо! Ты с нами! Лежи!

– А она…

– Мы найдем ее, обещаем! – Бледный Человек указывал куда-то за спину Мрака.

– Кто там?

– Обернись, сынок. Она пришла. Слишком поздно. – Ветер, Мрак и Снег разом оглянулись туда, куда указывал человек своей ослабевшей рукой.

– Кто вы, госпожа? – с несвойственной почтительностью спросил Ветер, робевший под пристальным тяжелым взглядом незнакомки.

– Твое счастье, Ветер, что не знаешь меня. А вот спутнику Вашему нечего делать в такой странной компании. Тебе пора, человек, я заждалась.

– Смерть! – Воскликнул Мрак.

– Но почему он? – Разозлился Снег.

– А почему нет? – Смерть картинно развела руками. – Разве он лучше остальных? Разве ему уготована какая-то особая доля? И что вам, братья, от него нужно?

– Мы не родня тебе. Мы любим жизнь и дорожим каждым.

– Вот как? Но разве не ты, раздув грудь, сеешь несчастье, уничтожаешь урожай, опрокидываешь деревья, губишь невинных? – Ветер поник. – И не ты ли, Мрак, по каплям высасываешь силы из больных душ, даря лишь черноту и становясь моим предвестником? – Мрак дернулся, будто от удара. – Ах, да, Снег. О тебе и говорить нечего, милый друг. Сколько погибло в твоих ледяных объятиях? И вы трое еще вздумали судить меня?

– Постой, Смерть, не забирай его! – Воскликнул Снег. Он еще не выполнил предназначение.

– Что за глупости? Вы начитались детских сказок?

– Ты не можешь знать всего на свете, сестрица, – подхватил Ветер, – человек обещан нам. Он знает то, что тебе не доступно.

– Не обманывай, братец, нет на земле вещей, не доступных для моего понимания.

– Ты зарываешься, Смерть! – ухмыльнулся Мрак. Если бы ты была и впрямь всезнающа, то сказала бы нам, от чего страдает этот человек.

– Ох, вот уж легка загадка. Этот глупец проворонил Душу и теперь совершенно не желает жить, с чем я ему охотно помогу.

– Но где его Душа?

– Что мне за дело?

– Ты же всезнающа, не так ли? – Уязвленная Смерть призадумалась. – Дайте-ка мне минуту. И не думайте бежать.

Пока Смерть думала, Ветер тихонько подул человеку в лоб, тот застонал.

– Он хочет пить, Снег, дай ему воды. – Человек с жадностью проглотил горсть замерзшей влаги и закашлял.

– Что вы задумали? Оставьте меня, вы же видите, она не сдастся.

– Мы кое-что знаем о характере нашей родственницы. Она не признает поражений. На том и сыграем – тихо прошептал Мрак. Он лишь поднял голову, как Смерть тут же злобно воззрилась на него.

– Итак. Как бы вы ни старались меня перехитрить, ничего не выйдет. Довольно сказочек про человека с каменным сердцем, спаленную почерневшую церковь и прочих морочащих голову историй. Я знаю, где его Душа. И помогу отыскать ее. И тогда мы услышим правду. И вы сами решите, достоин ли он жизни. – Смерть презрительно взглянула на человека.

– Вставай. Небольшая отсрочка. Я подчеркиваю – лишь незначительная.

– Еще посмотрим – упрямо произнес Ветер.

– Веди нас, Смерть! – Снег подхватил человека и помог опереться на его плечо.

* * *

– Мама, а я умру?

– Данко, мой мальчик, ты не умрешь. Не сейчас. Ты можешь не думать об этом еще сто лет.

– Так много?

– Да.

– А ты? Ты тоже не умрешь целых сто лет, мама?

– И я, сынок.

– И папа?

– Конечно, папа тоже всегда будет с тобой.

– А с тобой?

– Сынок, послушай, отношения взрослых не всегда длятся вечность. Но мы оба очень сильно любим тебя и не позволим, чтобы ты страдал из-за этого.

– Но ведь тогда будет больно вам. Я не хочу так.

– Ах, Данко, ты самый великодушный мальчик из всех, кого я знаю.

– Не льсти мне мама. Расскажи, что значит мое имя.

– Ты слышал эту сказку миллион раз.

– Но она ужасно мне нравится.

– Хорошо. Если ты настаиваешь. Только ты должен помочь мне.

– Договорились.

– Нет, ты не знаешь. Не так, как раньше. Сегодня мы с тобой придумаем нашей сказке другой финал.

– Но разве так можно? Она же уже написана, зачем что-то менять?

– А тебе не жалко бедного Данко? Ведь он лишился сердца.

– Он же осветил путь людям, он герой!

– А они были этого достойны?

– Я не знаю, мама.

* * *

– Ученый? Вы только посмотрите на этого клоуна! Сыграем в твои дурацкие слова? Ученый–моченый! Вот что я тебе скажу, недоумок! – Не по возрасту рослый и тучный мальчишка с размаху толкнул кудрявого паренька не столь солидной комплекции, от чего тот, не удержавшись на ногах, упал и больно ударился о стену. Альберт тут же поднялся, потирая ушибленный затылок.