скачать книгу бесплатно
и его издержки
Казалось бы, все устроилось как нельзя лучше. Постоялец по-прежнему скрипел пером в углу, расплачивался с Руженкой извлекаемыми из сундучка золотыми – как будто там у него их была бездонная бочка. Все больше и больше трясиновских мужиков подались на разного рода заработки, дома и в округе, поденно и урочно, ибо без денег им в трактире ни в коем разе не отпускали. Трясиновские жены все лучше и лучше навострились перехватывать идущих с заработков кормильцев в притрактирных переулках, а те, в свою очередь, научились прятать медяки за подкладкой тулупов, да так, чтобы жены смогли некую часть отыскать и тем удовлетвориться, а на оставшуюся заначку можно было неплохо погулять.
Жены знали, что мужики припрятывают деньги по разным рукавам да карманам, то тоже не зарывались, делая вид, что вполне удовлетворены и довольны найденным в кушаке полупустым кошельком и весьма искусно разыгрывали изумление от того, что вроде бы совершенно обезденеженный муж все-таки сумел каким-то образом надраться. «Уж кто тебе, болезному, подал на пропой-то?» – не очень фальшиво причитали они, собирая своих благоверных у руженкиного забора, который со старого времени стал именоваться «Игнатовым лежбищем». Мужья неопределенно махали руками: кто надо, мол, тот и подал, не твоего это, дура, ума дело. Жены на такие жесты не обижались – как и положено умным женщинам, они были выше этого.
Однако пани Руженка понимала, что жизнь не стоит на месте. Прослышав об экономическом росте Трясиновки, в нее переехал разорившийся немецкий пивовар и тоже открыл питейное заведение – правда, на противоположном конце от пани, и обжигалку там не подавали, так что конкуренция ей от этого была, так сказать, косвенная. Затем пронеслись слухи о том, что, дескать, где-то неподалеку тесную забегаловку открыл один ушлый еврей, и что у него страсть как дешево, хотя и слегка разбавлено, и что он даже иногда дает в долг[46 - Евреев, как мы помним, горичане немного уважали и даже слегка побаивались, но не сильно, а примерно так, как домовых или леших: созданий, обладающих некоторой колдовской силой, но в принципе безобидных. Поэтому амбивалентный характер имеющейся у нас информации о первом еврейском шинке в Горисландии можно отнести как на счет этих противоречивых чувств, так и на счет существовавших тогда среди нашего народа отдельных средневековых предрассудков.]. Тут Руженка поняла, что надо действовать, и несколько недель бродила по горисландским полям, рощам, лесам и болотам, разыскивая новые травы да ароматы, которые бы могли бы стать достаточным залогом верности ее посетителей и послужить страховкой на то время – наступление оного она с ясновидческой горечью проницала – когда Миколины золотые наконец иссякнут.
После придирчивого изучения на вкус, запах и ощупь некоторые травы ей особенно приглянулись и, тщательно их очистив, просушив и растолчив, Руженка начала подсыпать душистые порошки всех цветов к тем или иным настоям. Поначалу новые сорта обжигалки предлагались за полцены, поэтому вскоре с ними были ознакомлены все взрослые трясиновцы. Но потом случилось неожиданное. С высот современной науки мы можем высказать предположение, что, скорее всего, среди этих трав была одна, по всем приметам болотная, обладавшая действием необычным и удивительным.
Здесь надо пренепременно сказать несколько слов о давнишнем руженкином постояльце. Поначалу он, вроде, собирался задержаться денька на три-четыре, но потом, выйдя как-то вечером во двор, потянулся и с легким изумлением сказал: «А небо-то у вас тут чистое, как о прошлую неделю в горах. Как это я намедни ничего не приметил?.. Удивительно. И что – здесь всегда так?» Руженка, давно взявшая за правило не спорить с мужчинами, кивнула. «Это очень даже интересно, – продолжал постоялец. – Даже оченно. Так сказать, чудо, mirum, неизвестное природе, что-то необычное, multo novus». Тут выяснилось, что у него в сундуке есть какой-то диковинный аппарат из нескольких соединенных между собой металлических трубок, который он на следующий день извлек, собрал и с трудом водрузил в верхней горнице прямо на подоконник.
