Меня приговорили

Она помогла мне подняться и я, покраснев, увидела свои бедра перепачканные кровью, потянулась за одеялом желая прикрыть тело.

– Так бывает,– сказала она, заметив что я испуганно гляжу на свои ноги. Действительно я подумала тогда, что он разодрал мне все между ног.

Ничего не ответив, закуталась, посмотрев на ее живот, словно вспомнив, что видела его последний раз большим и круглым.

– Кто у тебя родился?– спросила, наконец, я, пытаясь, вырваться из цепких пальцев кошмара пережитого некоторое время назад.

– Я… я не знаю,– побелела женщина пошатнувшись.

– Как так?– недоумевая, захлопала глазами, глядя на перекошенное от горя лицо Лилии.

– Он отнял моего малыша, как только тот появился на свет, не позволив даже взглянуть,– крупная одинокая слеза скатилась по щеке убитой горем матери, и в том момент я почему-то ощутила всю ее боль, возненавидев всем сердцем Яна.

***

. Слова Яна о сестре не давали мне покоя, ворочались в постели не в силах сомкнуть глаз, несмотря на то, что все тело ныло и болело. Если бы здесь был кто-то из старших сестер, я бы особо не переживала, думаю они и сами оказались счастливы такой возможности. Но от мысли, что маленькая Тания, попала в руки этого монстра, сердце обливалось кровью. Решив не терять зря времени и воспользовавшись ночной темнотой, я отправилась на поиски сестрицы. Бесшумно выскользнув в коридор, пошла на цыпочках в противоположную сторону. И замерла, прижавшись к стене услышав визг. Это был громкий секундный возглас без сомнения принадлежавший женщине, первой мыслью было вернуться в свою комнату. Но подумав, что возможно кому-то нужна помощь, или вдруг этот голос принадлежал Тании, поспешила туда, откуда донесся крик. Остановилась у спальни из которой снова донесся приглушенный стон, и немного помешкав, тихонечко, приоткрыла дверь. Застыла, пораженно глядя на сцену внутри. Секунда и наши взгляды с Яном встретились, он сидел обнаженный до пояса, а перед ним на коленях стояла голая девушка, она беззвучно рыдала, о чем я поняла по периодически вздрагивающему телу. Не знаю, почему неподвижно замерла, глядя в черные глаза, в которых играло пламя свечи вперемешку со злой насмешкой. Мужчина резко поднялся, отшвырнув вскрикнувшую девушку, и направился ко мне. В момент оцепенение, как рукой сняло, встрепенувшись, я бросилась назад в комнату, быстро закрыла за собой дверь и в ужасе обнаружила что на ней нет замка. Спряталась за кровать, молясь чтобы он только не зашел сюда, Зажала рот руками услышав громкие, тяжелые шаги за дверью, и чуть не лишилась чувств, ожидая, что Ян вот-вот войдет. Но потоптавшись за дверью, Свирский так и не открыл ее. С замирающим сердцем услышала, как тот уходит, и с трудом сдерживая рыдание, рухнула на кровать.

На следующее утро я решила отыскать Лилию и узнать у нее о сестре, если Тания и была в этом доме, то та неприметно должна об этом знать. Спустившись вниз, я сразу же почувствовала напряжение витающее в воздухе. Спросила у встретившейся мне женщины, где я могу найти Лилию, но она ничего не ответила, проигнорировав мой вопрос. Тогда я пошла на кухню, где увидела девушку с разбитой губой. И непроизвольно покраснев, поняла, что это в ее комнату ночью я заглянула.

– Извините, а где я могу найти Лилию,– спросила я у почему-то вздрогнувшей девушки.

– Ее нет, не спрашивайте, пожалуйста, о ней,– ответила та испуганно.

– Что значит нет?– все же поинтересовалась, почувствовав, как тревожно кольнуло сердце.

– Я не могу вам этого сказать,– прошептала девушка, добавив,– Лучше не знать, так будет спокойней.

Я подошла к перепуганной девушки и, забрав из ее дрожащих рук тарелку, произнесла:

– Прошу вас, скажите что с нею стряслось? Ради всего святого!

– Лилия ночью пыталась бежать,– прошептала та со слезами в глазах.

– И где она теперь?– также шепотом спросила я.

– В подвале, прошу, больше не спрашивайте ни о чем.

Но у меня еще оставался один вопрос, и нарастающая тревога за Лилию лишила на время дара речи. Но быстро собравшись с мыслями, я прошептала:

– Где подвал?

– Справа от входной двери,– а потом словно опомнившись, схватила меня за руку, еще тише прошептав. – Господи, только не вздумай туда ходить!

Но меня ничто не могло уже остановить. Быстрым шагом я направилась к заветной двери, прося Господа о том, чтобы девушка была в порядке. Мне повезло в прихожей никого не было, и я незаметно скользнула в подвал, дверь которого была не заперта. Внизу было темно, лишь тусклый свет сочился из маленького окошка у самого потолка. Дождавшись когда глаза привыкнут к темноте стала озираться по сторонам ища Лилию. Подвал оказался очень большим и отыскать здесь ее, займет немало времени, поэтому вполголоса я окликнула:

– Лилия?

Сначала также продолжала в темноте царить тишина, но потом до моего слуха донеслось еле заметное шуршание. Не раздумывая, я бросилась на звук. И действительно обнаружила там девушку, она лежала на полу, прижав к себе ноги. Опустилась рядом и неуверенно тронула ее рукой:

– Лилия, это я Дарина.

Женщина ответила не сразу, сначала лишь чуть повернула голову в мою сторону, а я тут же бросилась ее поднимать. Лилия застонала от боли, и я неподвижно замерла, положив голову девушки на свое плечо. К ее лицу прилипли волосы, и осторожно убрав их, почувствовала влажные, липкие пятна. Присмотрелась и даже в темноте увидела, что на ее лице нет живого места.

– Боже, да кто же, так тебя,– воскликнула я, негодуя, и тут же поняла кто.,– Монстр ему за такое руки отрубить мало.

Лилия, всхлипнув, прижалась ко мне, ее замерзшее тело дрожало.

– Это не он…– прошептала девушка, дрогнувшим голосом,– Его люди.

– Не важно! Несомненно, по его приказу. Мерзавец, как же я ненавижу его!– моему возмущению не было предела, просто трясло от злости, и даже не замечала что, по моим щекам текут слезы. – Ты можешь подняться, я уведу тебя отсюда?

– С ума сошла,– напряглась она, прошептав,– Хочешь тоже оказаться здесь?

– Мне все равно! Кто дал ему права так поступать с нами? – мой голос почти сорвался на крик,– Я не оставлю тебя здесь!

– Ты не можешь мне помочь,– прошептала Лилия, и в подтверждение словам дернула ногой, и я услышала как, зазвенела в той стороне цепь. И ужаснувшись, поняла, что эти чудовища приковали избитую до полусмерти девушку.

– Боже, – прошептала я обреченно, судорожно соображая как ей помочь.

– Не переживай за меня Дарина, после того как он отнял моего ребенка я не первый раз пытаюсь убежать. И буду делать это снова и снова, пока мне не удастся или они меня не убьют.

Моё сердце наполнилось безмерной жалостью к этой разбитой и измученной женщине. Вспомнила, как бережно она обнимала свой живот, светясь любовью к нерожденному младенцу, а теперь мучается, не зная, что стало с ним.

– Послушай меня, пожалуйста, Лилия,– произнесла я, с таким пыл что, девушка оторвала голову от моего плеча и посмотрела мне в глаза. – Я обещаю тебе что, мы вместе покинем это место! И никто не сможет нам помешать! Но сначала нужно все продумать, и остановить этого монстра!

– Но как?– без надежды простонала та.

– Там где я жила все эти годы другие законы, нужно как-то попросить помощи. Только нужно придумать как… Был бы телефон, или возможность отправить письмо…– глубоко задумавшись, я, принялась рассуждать вслух.

– Телефон… Если это то, о чем я думаю,– прошептала Лилия, тоже погруженная в свои мысли.

– Что?

– Кажется, телефон есть у Яна, я как-то видела, как он разговаривал по нему.

– Ты знаешь, где он?

– Возможно, Ян прячет его у себя,– пожала плечами девушка.

– Нужно его раздобыть,– уверена, заявила я,– Но прежде мне нужно узнать, где моя сестра. Ты не видела здесь девочку двенадцати лет, ее зовут Тания?

– Нет. После тебя больше никто не появлялся.

– Ты уверена в этом?– выдохнув с облегчением, спросила я.

– Да.

– Скажи, как ты выбралась из дома?

– Дарина, зачем тебе это?– тут же напряглась женщина.

– Хочу навестить семью,– спокойно ответила я.

– Обещай, что ты не будешь рисковать напрасно, и дождешься, когда он меня освободит?– с надеждой попросила Лилия.

– Обещаю! Я без тебя не уйду!

– На чердаке есть небольшое окно, которое выходит на крышу, с нее примерно метр до козырька, а там можно спуститься по дереву,– поспешно рассказала она, и взволнованно добавила. – Но я не уверена, что тебе удастся также вернутся назад.

– Спасибо, и не беспокойся, я что-нибудь придумаю.

Я собиралась уже уходить, как взяв меня за руку, Лилия произнесла:

– Прошу не приходи сюда больше, ему это не понравится.

Хотела возразить, что мне не важно, что нравится этому чудовищу, а что нет, но промолчала. И не могла обещать ей того что, больше не приду, молча поцеловала ее в лоб и побежала к двери.

Я была настроена решительно, как женщины амазонки, о которых я читала в одной из книг, внутри бушевал воинственный дух и жажда справедливости. Готова тогда была на все лишь бы выбраться из этого ада. Той же ночью, мне удалось пробраться на чердак, и как говорила Лилия, смогла вылезти в окно, ну а, там немного поцарапавшись, спустилась с дерева. До своего когда-то родного дома добежала очень быстро, и не раздумывая, ворвалась в открытую дверь. В общине было не принято запирать дом, там люди боялись только гнев Божий. И предводителя. Наш дом был небольшой, прихожая сразу вела в кухню, а из кухни можно было попасть в две крошечные спальни, одна принадлежала родителям, а другая нам с сёстрами. Влетев в кухню поймала на себе изумленные взгляды родителей: мать отскочила побелев словно мел, а отец принялся креститься, глядя на меня расширенными от страха глазами.

– Что не рад видеть отец,– произнесла я ледяным голосом.

– Ты… Ты… умерла,– заикаясь, проговорил тот.

– Нет! Ты ошибаешься отец! Я не умирала, меня похоронили заживо, у тебя на глазах!– больших сил мне стоило сохранить хладнокровие, и не начать кричать, сыпля обвинениями.

– Ты пришла, чтобы отомстить мне… – все еще не веря своим глазам, промямлил отец в ужасе. Да, люди в поселке были очень суеверны, и видимо семья ничего не знала о моем побеге, и просто считала мертвой. Оно и к лучшему.

– Я пришла тебя предупредить! Запомни отец, если ты только посмеешь, отдать Танию тому, кому отдал меня, я снова выберусь из своей могилы, и вырву твоё черное сердце! – мой голос звучал настолько пугающе, что я невольно загордилась собой. Отец, побелев, рухнул на скамейку, стоявшую рядом, и открыл рот не в состояние что-то сказать.

– Вы поняли меня?– спросила я, глядя на родителей, мать только и смогла махнуть головой,– А ты отец?

– Я, я не… не… отдам, – выдавил тот, прикрыв глаза.

И в этот момент жуткое молчание разорвал нежный, мелодичный голос, закричавший:

– Дарина!– я и глазом моргнуть не успела как, оказалась в объятиях сестры. Отстранено услышала испуганный крик матери, возглас ужаса отца. И девочка, так крепко обнимающая меня разрыдалась, мои руки дрогнули, желая обнять ребенка, но так и повисли не шевельнувшись. Сердце внутри переполнилось от горечи и боли, но я не могла проявить слабину, иначе это могло стоить Тании жизни. Отстранив сестру, я, молча развернувшись, пошла на выход, слыша в след, как та кричит моё имя.

Я бежала так быстро, как только могла, стараясь заглушить рыдания, разрывающие грудную клетку, беззвучные слезы обжигали лицо, солеными каплями щепали искусанные губы. Встреча с родителями не вызвало во мне ничего кроме злости, они отказались от меня, собственноручно отправили на смерть. Но сестренка разбередила все душу, мы всегда с ней были близки. Я любила малышку всем сердцем, и не могла позволить отцу за сомневаться в моих словах.

С трудом удалось вскарабкаться на дерево, в полутора метрах от земли на его стволе не было ни сучка. Но подпрыгнув, ухватилась за ветку и, разрывая связки, подтянулась выше.

Когда, наконец, я влезла в окно и оказалась на чердаке, моя душа металась внутри переполненная отчаянием, и глубоко, задумавшись не сразу заметила, что там не одна.

Увидев черные глаза, смотрящие на меня из темноты, замерла с застывшим на губах криком ужаса

***

– Если вам тяжело рассказывать, перейдите к воспоминаниям о том, что причиняет меньше боли,– я слышала взволнованный голос журналистики, смотрела ей в лицо, но видела черные глаза монстра медленно выползающего из темноты.

– Нет, я обещала рассказать вам все, а уж вы потом сами решайте чему войти в статью, а чему нет,– помотала я головой как в бреду. – Возможно, после того как поведаю вам обо всем, смогу наконец спать, и он больше не будет преследовать меня во снах. Да и нет воспоминаний, связанных с тем домом, которые бы не причиняли боль.

Ян приближался, и его присутствие, заочно не обещало ничего хорошего. Сразу же вспомнила о том, какое насилие он совершил надо мной в день возвращения. Помню, Лилия шептала, потом утешая меня:

– Это всего лишь тело, а твоя душа все также чиста и принадлежит Богу.

– Тогда почему,– плакала я, согретая ее объятиями,– Господь не защищает нас?

– Не все в его власти, девочка, не все,– отвечала спокойно она.

Медленными, плавными движениями мужчина приближался ко мне, я не слышала его шагов, не видела в темноте движений ног, казалось он, будто плывет по воздуху. Приготовилась ко всему худшему, зная на что, способен этот человек. Пару дней назад, я бы не испугалась смерти, но теперь мне было что терять, впервые появилась подруга, которую я готова защищать ценою своей жизни, и сестра за благополучие которой, могла убить любого. И главное он, Ян не может и дальше продолжать свое зверство, возможно, только я была в состоянии ему помешать. Словно прочитав все это в моих глаз, мужчина, оказавшись рядом, молча, своей огромной рукой скомкал сарафан на моей груди и сорвал его одним движением. Я не дрогнула, несмотря на то, что под одеждой была в одних трусах. Вмиг решила, что не доставлю ему больше удовольствия: своим страхом, криками и слезами. Пусть делает со мной что хочет, но с моих уст не сорвется ни звука. Ян смотрел изучающе, его черные угли чертили по телу, даже взглядом оставляя после себя ожог. А потом, он схватил меня за волосы и поцеловал, жесткие рот терзал мои губы, щетина царапала лицо, впервые в жизни меня целовали, это было странно, заставляло шевелиться что-то внутри. Язык мужчины прорвал баррикаду из моих зубов и проник, внутрь скользя по моей плоти. Сильные руки сжали до боли талию, прожигая своим теплом кожу насквозь, во мне нарастал странный голодный трепет, от которого хотелось бежать. Противореча всем доводам разума, я таяла в его опытных руках. Ян знал, куда нужно дотронуться, чтобы заставить меня дрожать. Запрокинув мою голову, он прижался влажными губами к шее, и моё тело против воли затрепетало от удовольствия. Ладонь скользнула по животу и я содрогнулась, едва не согнувшись пополам, но лишь своей обнаженной грудью уперлась в его крепкий торс. Поняла как гром среди ясного неба, сгорая от удовольствия и желания, что не хочу так! Не хочу ощущать блаженство, от ласк этого чудовища, который причинил столько окружающим боли, и в частности мне. Чтобы заставить разум слушаться, я вспомнила гроб, в котором он закопал меня живьем, и прорычала ему в губы:

– Ненавижу тебя! Ты противен мне до омерзения!

Тут же почувствовала, как тело мужчины напряглось, и пальцы только что ласкавшие мою спину, сомкнулись смертельным кольцом вокруг шее. Секунду, глядя мне в глаза своими черными омутами, в которых бушевала ярость, Ян грубо развернул меня спиной к себе, надавил рукой на поясницу, подгибая. А потом схватив за волосы пронзил моё тело резким толчком, снова не почувствовала ничего кроме жуткой боли, и он продолжал напирать не щадя. Мне хотелось выть от боли, в глазах темнело, и терялся рассудок, но каким-то чудом мне удалось не закричать. Я раскусила нижнюю губу пополам, шрам до сих пор можно разглядеть на моей коже, и, зажимая ее между зубов, чувствовала, как рот наполняется кровью. Не знаю, сколько продолжался этот ад, он ненасытно брал меня снова и снова, даже когда я уже не могла стоять на ногах. Прижимал меня грудью к полу, и бесконечно терзал, вдавливая в половицы лицом. Не знаю когда он ушел, этого я не заметила, очнулась, когда первые лучи пробивались в окно, и петухи гортанно кричали о пробуждение. Встала, чувствуя как дрожат ноги, на бедрах опять запеклась кровать, закутавшись в то, что осталось от сарафана, я поплелась в комнату надеясь по пути не встретить никого.

Он приходил часто, брал то, что ему нужно и молча уходил, со временем организм привык и почти не чувствовал боли, но в душе образовалась большая дыра. Порой Ян словно забывался и как тогда на чердаке начинал меня ласкать, и моё тело предательски откликалось на эту мужскую нежность. Но я снова шептала ему "ненавижу" и вес возвращалось на круги свои.

Ждала, теряя надежду, когда же, наконец, Лилию выпустят из подвала, каждый день украдкой подходила туда, но дверь всегда была закрыта. Подругу по несчастью, выпустили после страшного происшествия, случившегося примерно через два месяца после моего возвращения. Девушка та, которая рассказала мне на кухне о побеге Лилии, упала с лестницы и свернула себе шею. Все знали что, это не случайность, но никто ничего не говорил, женщины лишь бросали друг на друга перепуганные до смерти взгляды. И в этих глаз читался немой вопрос – "Кто же следующая?"

– Вы не думали убежать?– спросила журналистка, оторвав меня от воспоминаний того страшного дня.

– Я думала о побеге большую часть всего времени. И возможно смогла бы убежать одна, но я ждала Лилию. Да и не хотела бы, в случае удачи, жить все время оглядываясь и ожидая, когда он придет.

Лилия после освобождения была очень слаба, и около месяца ушло на ее восстановление. Но я была рада, что подруга теперь вместе со мной, и вынашивала план побега. Вернее это был план уничтожения Яна. Мы собирались выкрасть телефон и вызвать помощь, рассказав полиции о смертях девушки в этом доме, к которым без сомнения был причастен Свирский. О том что, умирала там далеко не одна девушка, я узнала от Лилии. Все следующие дни, стали бесконечным ожиданием дня спасения, но все пошло далеко не так, как мы планировали.

Исчезала еще одна девушка, и честно сказать я даже не знаю когда. Просто мы с Лилией заметили что нас, женщин теперь в доме троя. Однажды ночью, Ян, раздраженный до чертиков, явился в мою комнату, и сразу с порога накинулся на меня. Исходящая от него опасность напугала, и я не посмела ему возразить. Даже когда мужчина осыпал моё тело жадными поцелуями, заламывая пальцы, дрожала от удовольствия, и не сказала ничего, чтобы его оттолкнуть, как делала это всегда. Когда он вошел в меня, я сжалась, приготовившись к привычному дискомфорту, но вместо того застонала, рассыпаясь от удовольствия. Это было невообразимо, тогда я впервые узнала какое удовольствие может получить женщина, в объятиях мужчины. В тот момент, я принадлежала Яну, не только телом, но и душой, и в порыве страсти выкрикивала его имя. И это была наша последняя ночь…

Уходя, он обернулся, и я с замирающим сердцем поймала на себе его взгляд. В следующую секунду Свирский произнес то, что заставило свернуться от страха все внутри меня:

– Я послал за твоей сестрой.

Знала и без объяснения, что это значит, и не за что бы ни позволила, завладеть ему Танией. она ведь еще совсем ребенок. Как фурия с визгом бросилась ему вслед, и с кулаками налетела на растерянного мужчину.

– Не смей,– кричала я, впиваясь ногтями в его шею, – Не смей трогать ее!

Борьба была не долгой, Ян с силой отшвырнул меня, и я отключилась, ударившись головой о стену. Очнувшись, увидела перепуганное лицо Лилии, а рядом мельтешила третья девушка Тая. В голове гудело, а затылок жутко болел, дождавшись, когда головокружение пройдет, поднялась на ноги, глядя на подругу заворачивающую моё обнаженное тело в халат.

– Я должна его остановить, сейчас же, немедленно,– кричала я заикаясь.

– Что случилось?– спросила побелевшая от страха Лилия.

– Он послал за моей сестрой,– ответила думая как помешать этому, а потом схватила подругу за плечи и четко произнесла,– Лилия, все закончится сегодня! Иди в его комнату и найди телефон. А я остановлю этого мерзавца.

– Но как ты остановишь его?– прошептала она взволнованно.

– Если придется ценою своей жизни!

– Ты же обещала мне,– воскликнула Лилия сквозь слезы,– Что мы выберемся вместе!

– Я знаю, знаю. Я выберусь, пусть даже если придется погибнуть, но сначала освобожу нас от него!

Не дожидаясь ответа, я направилась к лестнице, и услышала догоняющие меня шаги, обернулась, собираясь отчитать Лилию, но за моей спиной была Тая.

– Я помогу тебе,– уверенно сказала девушка,– Мне нечего терять, и вместе у нас будет больше шансов. Я не хочу, чтобы однажды здесь оказалась и моя сестра.

– Идем, – сказала я, глядя на девушку с благодарностью. Каждая из нас троих готова была отдать свою жизнь, только бы остановить этого подонка.

Мы наткнулись на Яна, как раз, когда он вошел в дом, тот посмотрел на нас подозрительно. Инстинктивно я вышла вперед, заслонив собой Таю, и потребовала холодным, уверенным голосом:

– Оставь мою сестру в покое!

– Поздно,– ответил мужчина, совершенно спокойно.

– Да сколько можно мучить нас,– взвыла я, сжимая кулаки, почувствовала руки Таи, сжавшие сзади мои плечи,– Тания переступит порог твоего дома только через мой труп!

Несколько секунд, которые показались мне вечностью, мы мерили друг друга решительными взглядами. И неожиданно Ян первым метнулся к нам, схватив за волосы, он попытался затащить меня в подвал. Но я увернулась, и со всей силы, на которую только был способна, ударила его кулаком в нос. Мужчина зарычал от боли, а я удовлетворенно увидела, как у него из ноздрей брызнула кровь.

Завязалась самая настоящая борьба, мы с Таей хоть и уступали в силе Свирскому, но бились не на жизнь, а на смерть. Открыв дверь в подвал, Ян пытался затолкать нас туда, но схватив одну, на него нападала вторая. В какой-то момент, резким движением оттолкнув меня, он почти швырнул вниз мою напарницу, но той удалось уцепиться за дверной косяк. Быстро опомнившись, я налетела на него сзади, схватив за волосы, начала яростно их выдирать. И в кой-то миг, обезумев от ужаса, увидела, как Ян с ноги ударил Таю в грудь. Это было, словно в замедленной съёмки, дикий вопль девушки заполнил все пространство вокруг, и она полетела вниз, спустя какую ту секунду затихнув. Я знала, что, та лестница длинная, и, упав с нее, вряд ли удастся уцелеть.

– Нет!– закричала я, так громко что, мужчина вздрогнул от этого крика. Хотела броситься ей на помощь, но он мне не позволил.

– Хочешь быть следующий?– зарычал Ян, ударив меня по лицу.

– Нет,– взвыла я, обливаясь слезами. Видимое моё "нет" Свирский принял, за ответ на свой вопрос и довольно усмехнулся. Но он ошибся, это был крик, нежелания мириться с возможной гибелью Таи.

Воспользовавшись загвоздкой, я схватила полено из стопки дров сложных у входной двери, и молниеносным прыжком подскочила к Яну, огрев его деревяшкой по голове. Удар был очень сильный, я вложила в него всю свою боль и ужас, и если он не убил то, оглушил мужчину надолго. Как раз в этот момент, с лестницы почти спрыгнула Лилия, с возгласом:

– Я нашла его, нашла!

Девушка помахала перед моим лицом телефоном, на эмоциях даже не замечая того, что творится вокруг. Схватив подругу за руку, я потащила ее на кухню, желая оказаться подальше от тела ненавистного мужчины. Там немного придя в себя, взяла у нее телефон и начала набирать 911. Руки дрожали, и спасение казалось таким далеким, что, каждая секунда промедления превращалась в вечность. Наконец из трубки послышались гудки, и мне ответил вежливый женский голос, посмотрела, выдохнув на Лилию, и замерла в ужасе, так ничего и, не сказав. Глаза девушки были расширены, а изо рта сочилась тонкая струйка крови, мой мутный взгляд опустился на ее грудную клетку, из которой торчало острие ножа. Пошатнувшись, посмотрела на Яна, тенью стоявшего за ее спиной, и, выронив телефон, отскочила в сторону. Мужчина отпустил Лилю и та, замертво упала вперед. Я была в таком ужасе и шоке, что не могла ни кричать, ни шевелиться, из моего горла лишь вырвался звериный вой. Но его заглушила сильная рука, сжавшая мне горло. Я не могла вздохнуть, и распрощалась с жизнью, мне настолько стало безразлично происходящее, что без сожаления, готова была принять смерть. Слабея, закрыла глаза и снова распахнула, увидев пред ними далеко в тумане милое личико Тании. Нет! Я не отдам ему сестру! И из последних сил стала, вырываться, размахивая руками, повалила со стола свечу, пламя которой тут же перебросилось на шторы. Мой взгляд, ища спасение, заметил там же, на столе лежащий кухонный нож, но он был слишком далеко. Тогда согнув колено пополам со всей дури ударила Яну в пах, тот завыв, отпустил меня, и я тут же схватила нож. Не раздумывая, и не давая времени ему опомниться, налетела, не разбирая нанося удары. Я не чувствовала как лезвие входит в кожу, просто снова и снова заносила руку, крича: