скачать книгу бесплатно
Итак, когда я открыл глаза в следующий раз, то девушки уже ушли, а рядом со мной сидела Кристина.
Кристина – это была женщина. Особенная такая.
На момент описываемых событий ей было лет шестьдесят. И это, поверьте, были настоящие шестьдесят лет, которые не скроешь за макияжем или накладным париком. Впрочем, у Кристины не было ни того ни другого – Кристина была панк. А учитывая ее преклонный возраст – бабушка – панк. Это была, в некотором роде, живая легенда. Она жила в Песьей бухте с тех пор, когда мы там еще и не появлялись. С тех пор, когда у родника еще стоял пионерский лагерь и жители бухты воевали с пионервожатыми за право набирать там воду.
Выглядела Кристина лет на восемьдесят. А пахла так, как будто она уже несколько лет, как умерла. Но самое главное даже не это. Самое главное заключалось в том, что именно сегодня у Кристины окончательно сформировалось ее отрицательное отношение к алкоголю и наркотикам и именно сегодня она ощущала неутолимую потребность сообщить миру о вреде и того и другого.
И вот представьте себе такую ситуацию.
Я лежу на коврике, свернувшись калачиком, коврик уже мокрый от пота. Пот льет с меня ручьем. Голова лежит на свернутом одеяле. Я ослаб настолько, что не могу закрыть рот, из которого на коврик льется струйка слюны. Одно ухо затеряно в одеяле. Но другое ухо торчит вверх. И именно это ухо оседлала наша бабушка-панк для проведения первой в своей жизни очистительной, сука, проповеди. Оседлала, конечно, в переносном смысле.
Она рассказывала о том, что наркотики и алкоголь наносят вред всему человеческому организму, как организм постепенно подпадает под зависимость, меняется и, в конце концов, умирает от истощения, морального и физического. Этот путь, говорила она, рано или поздно проходят все наркоманы и нет спасения тем, кто встал на эту дорожку хоть раз.
Она говорила медленно, спокойно и убедительно. Ее слова попадали в моё несчастное ухо и растекались по всему телу болезненными волнами.
Снаружи я был неподвижен, но внутри мой мозг извивался, как будто она была экзорцист, а у меня в голове сидел маленький дьявол и этот дьявол очень-очень страдал от ее слов. Но, в отличие от нормального дьявола, мой не мог покинуть голову, поскольку он был воображаемым и вынужден был слушать все, что она говорила.
Мне было реально, действительно физически больно. При этом я даже не мог кричать, потому что, все мышцы мои, по ощущениям, превратились в кашу. Иногда губы мои шевелились, но звук издать мне не удалось ни разу. Временами я проваливался в какую-то небытию, но каждый раз возвращался.
Сколько это продолжалось, я сказать не могу. По моим внутренним ощущениям, прошло дня два. Хотя, по правде, скорее несколько часов. Потом я отключился и очнулся уже ночью. Мне было уютно и тепло. Я был накрыт легким одеялом, сзади ко мне прижималась новенькая, обнимала меня, как подушку и сопела в ухо. От нее пахло морской водой, водорослями и чуть-чуть парным молоком. Тихонько высвободился и прополз к баклажке с водой. Было сумрачно, но не темно – как раз взошла полная луна. Встал и долго пил, проливая воду на себя и наслаждаясь тем, что вновь могу двигаться. Потом меня вырвало, прямо на кусты. Рвало меня долго и основательно. Из меня летело так далеко и так долго, как будто вместе с этим мое тело покидала вся плохая хуйня, которую я впитал за прошедшие сутки или даже за прошлый год. Потом я снова пил и снова блевал.
А потом мне стало хорошо.
Странно, но после этого я ощутил, что полностью здоров и, блин, полон энергии. Реально. Как будто меня в один миг покинули все отрицательные эмоции, накопленные за прошедшее время. Как будто я только что встал с кровати после целых суток сна. Внизу все стояло во весь рост. И задевало за окружающие кусты. Хотелось секса, тупого и грубого. И еще сигарету.
Я присел рядом с новенькой, так и не знаю ее имени, откинул одеяло и уже более внимательно ее рассмотрел – гладкая, худенькая, ножки стройные, маленькая грудь с нежными розовыми сосками … Я провел рукой по ее голому заду, чуть сжал … она заворочалась, подтянула коленки к груди и смешно зачмокала губами.
Мне стало жаль ее будить, она так славно спала. К тому же меня грела и закрывала, когда мне было плохо. Я тихо прикрыл ее одеялом и встал. Пойду лучше на берегу посижу. Скоро рассвет.
А Кристина куда-то исчезла. Куда именно – я так и не узнал.
Глава 4. Дядя Саша и дельфины.
Жил у нас в Бухте Дядя Саша, по прозвищу Чорный Полковник. Росту невысокого, но плечи не отвисли, спина прямая, на груди кучерявятся волосы, а до самой груди седая борода. Одет обыкновенно в спортивные трусы с полосками на боках. Советского еще образца. Сколько его помню, он всегда так выглядел.
Дядя Саша, на самом деле, был не Полковник и, тем более, не черный. Дядя Саша был физик. И, к тому же, физик на пенсии. Он приезжал в Бухту весной и жил там до самого сентября. А много ли надо пенсионеру с туристическими навыками, который в походы ходил еще тогда, когда большинство обитателей бухты даже не родились. Жил он в своей палатке в маленькой дубовой роще. От моря и людей далеко, никто не пристает с разговорами, а если захотелось пообщаться – иди себе на Пикадилли или на пляж – там все и найдешь.
Иногда, когда с финансами становилось туго, Дядя Саша шел в мир, для организации добывания небольшой суммы денег. Он мог починить, что угодно, объяснить, что угодно и умел еще много чего.
А еще у Дяди Саши были дельфины. Не настоящие. правда, но красивые.
И вот как-то сижу я с друзьями на пляже. Дядя Саша прогулочным шагом медленно гуляет мимо, подходит. Мы здороваемся, он играет нам на гитаре пару песенок, угощается пивом.
Потом серьезно так и говорит: «А вот, кстати, я тут решил подзаработать. У меня есть волшебная бутылка. И в ней сидит дельфин, тоже, естественно, волшебный. Могу продать за небольшую сумму, у меня еще есть»
Ну, все, конечно, загалдели – покажи, мол, да покажи.
Дядя Саша достает из брезентового рюкзака бутылку минеральной воды. В ней, действительно, сидит дельфин. Пластмассовый. Лежит на дне бутылки, сверху к нему привязан какой-то разноцветный шарик на ниточке. Тоже, наверное, пластмассовый. Бутылка крепко закручена крышечкой.
«В чем суть?» – спрашиваем
Тут он и рассказал.
Рассказал о том, что эта бутылка, с обыкновенной морской водой, кстати, служит для тренировки экстрасенсорных способностей – мол, ты смотришь на дельфина, смотришь и он, со временем – не сразу конечно, а со временем – начинает двигаться под твоим взглядом.
«Да ладно, Дядь Саш, пиздеть ты изволишь, дорогой ты наш человек!» – недоверчиво говорим мы ему.
«Извольте» – отвечает тот спокойно, сейчас продемонстрирую – «Но, если не разгадаете, в чем фокус – купите у меня эту бутылку за пять долларов.
«По рукам» – отвечаю я. Пять долларов – деньги небольшие, да и для хорошего человека не жалко. Просто Дядя Саша так просить не станет, даже если нужно – неудобно ему. Принципы, понимаешь.
Ну, значит, берет он эту бутылку в правую руку, поднимает на уровень глаз, а левой рукой указывает на дельфина. Ну, смотрите, мол.
Дядя Саша начинает водить пальцем вверх-вниз по бутылке.
И, О! ЧУДО! дельфин следует строго за его пальцем. Тоже вверх-вниз.
«Да ну, не может быть! Дай попробовать!» – загалдели мы все. Выхватили бутылку и давай по очереди ее вертеть в руках. Пробовать да пальцами своими в дельфина тыкать.
Дельфин, естественно, не шевелится. Лежит себе спокойно на дне бутылки. Если ее перевернуть вверх дном – то медленно тонет и падает к крышке бутылки, наоборот, значит.
И все. На пальцы наши не реагирует.
Дядя Саша берет бутылку – водит пальцем – и у него дельфин за пальцем следует, как привязанный.
«Ладно, молодежь» – говорит он – «Мне пора, с вас пять долларов. А бутылку можете оставить себе, тренируйтесь»
Я достаю пятерку из рюкзака, протягиваю ему, беру эту грешную бутылку. Он хитро посмотрел на меня и говорит: «Ты потренируйся год. Если не получится – я тебе на следующее лето секрет открою. Воду, как и бутылку, кстати, можешь заменить на любую другую – тут в дельфине главное волшебство. И, да – бутылка обязательно пластиковая и прозрачная, воду обязательно наливать под крышку».
И ушел.
Освоить это немудреное волшебство мне не удалось. Дельфин упорно не желал следовать за моим пальцем, лежал себе на дне и ехидно ухмылялся. Вода через пару месяцев протухла и я ее выкинул вместе с бутылкой. Дельфин лежит на полке до сих пор.
Дядя Саша мне секрета так и не рассказал, следующей весной он умер от сердечного приступа. Легко и свободно, как и жил.
Уже много лет спустя другой мудрец, тоже с высшим образованием, рассказал мне, что весь секрет в том, что если внутри дельфина есть немного воздуха, то он всплывает наверх при том условии, если ты незаметно сжимаешь наполненную водой бутылку пальцами одной руки. Незаметно сживаешь – давление внутри бутылки повышается и выталкивает пузырек воздуха вместе с дельфином наверх … Вот такая магия …
Глава 5. Про йогов и музыкальные колонки.
В Пёсью бухту приезжают разные люди. Бывают и наркоманы и нацисты, писатели и музыканты, алкоголики, бандиты, гопники, философы и просто долбоебы. Но все они как-то быстро пропитываются местным воздухом и никто никому отдыхать не мешает. Не то, чтобы прям всеобщая любовь, как у хиппи, но агрессия реально уходит куда-то в песок.
Есть у меня, к примеру, один хороший знакомый с Троещины, что на окраине славного города Киева (это теперь он хороший и знакомый, а когда первый раз приехал – был обычный гопник).
Так вот – он после приезда сюда впервые сначала бухал дня два, а потом вечером сидим мы с ребятами у костра, у моей палатки, и он мне жалуется: «Знаешь, говорит, Рома, я уже здесь второй день, а еще даже рожу никому не набил. И самое странное – знаешь что – НЕ ХОЧЕТСЯ! Такое впечатление, Ром, что я, блядь, всех здесь люблю…. Что со мной?»
«Ничего, Илюха» – говорю я ему – «Ты просто приехал. О!, Кстати! – За твой приезд!»
С этими словами мы еще выпили и разговор от этих нестойких материй плавно перешел на постоянные темы – то есть на баб, философию и музыку.
То есть на всех действовало какое-то странное умиротворение этого места. Реально подтвержденный факт.
Но было и одно исключение из этого правила.
В Песью Бухту несколько лет подряд приезжали йоги. Ну, казалось бы, что тут такого? Ведут люди здоровый образ жизни, за ЗОЖ, за всю хуйню. Хорошо же.
Но не тут-то было.
Эти йоги были совсем не такими. Особенными они были.
Во-первых, они сразу после приезда заняли в зеленке всю основную часть в центре, хотя палаток там не поставили. Сказали нам: Вам здесь быть не нужно. Мы будем здесь делать практики (даже не так – «ПРАКТИКИ» и пальцем многозначительно вверх!)
Их старший (организатор или даже Учитель, прости господи) был более вежлив. Но это лишь потому, что в силу своего положения он лучше скрывал свои эмоции. А так он тоже с самого начала дал понять, что смотрит на нас, как на говно. Фамилия у него была то ли Сапонов, то ли Сафонов. Или даже может быть, Ложкин. Впрочем, да и хрен бы с ним.
В силу уже отмеченного мною принципа общей миролюбивости и нескандальности, царящего у нас в Бухте, йогам не набили морду, как того требовали приличия.
Но и терпеть подобное неуважительное отношение остальные жители не собирались. Впрочем, первые дни прошли под знаком озабоченной настороженности с обеих сторон. Вновь прибывшие, а их было человек сорок, две трети из них – молодые девчонки, с опаской поглядывали на жителей Бухты, нечесаных, в килтах, с дредами, барабанами, пропитыми добрыми лицами и полным отсутствием толерантности в глазах.
Мы, в свою очередь, не спешили ругаться с йогами. Ведь среди них было много молодежи. И они, особенно девушки, очень даже с нами общались. Но, конечно, если их старшие этого не видели. И многие парочки даже успевали подружиться в перерывах между йоговскими практиками и семинарами. И дружили, бывало, во всех местах, где попало. Идешь себе к морю, вечером искупаться – а там, в кустах у дороги, уже кто-то с кем-то активно дружит, только писк и вздохи слышатся. Подходишь к морю – а и там, на пляже, прямо в воде тоже кто-то дружит, только головы над водой активно двигаются в такт.
Трещина в добрососедских отношениях образовалась по неожиданной причине. Дело в том, что мы про йогу знали только то, что она есть. И йоги есть. А чем они там занимаются – хрен его знает. И вот как-то раз вечером мы с ребятами подкрались в темноте к главной поляне, посмотреть, что они там делают. У них, как раз в этот день, по слухам, должно было быть проведено какое-то важное мероприятие, еженедельное.
И вот мы видим сквозь кусты освещенную поляну. Фонарики везде висят. На поляне на ковриках сидят ребята, мальчики и девочки, все голые и босиком.
Вначале они разбились на пары или на тройки. Я так понял, обязательно нужно, чтобы среди девчонок был бы хотя бы один парень. После этого они сплелись между собой, как змеи. Руками, ногами, шеями и где-то даже языками и губами присосались. И как давай дышать все вместе.
По поляне прям даже как будто ветер поднялся.
Ну, мы сидим в кустах, не отсвечиваем. Нам прикольно смотреть, хотя и немного неудобно на жесткой земле. Они там на поляне в процессе дыхания постепенно начинают двигаться, но не разрывая этой своей сцепки между собой. Губами двигают по телу друг друга. Поэтому кто-то жопу выпятит, кто-то головой своей между ног кому-то зароется, а одна девчонка вообще с раздвинутыми ногами замерла. Всю свою мохнатую красоту наружу выставила. И при этом все молчат. И дышат. Причем, дышат не как нормальные парни бы дышали в присутствии голых девок, а по-другому. Ритмично так, как механизмы.
Прикольно, в общем, хотя и странно.
Дальше-больше. Парни встали в ряд, отдельно друг от друга. Смотрим – а их, эти… нефритовые, блин, жезлы … почти у всех в стоячем положении.
Надышали, вероятно.
И вот мы видим, как девчонки, парами или поодиночке, подходят к парням, встают перед ними на коленки и начинают им сосать. Причем те, кто сосет по двое на один …этот …жезл, стараются одна у другой его как бы отжать, типа, как чтобы пососать побольше.
Вот один парень, который ближе к нам стоял, уже кончать начал. А две девчонки перед ним стоят на коленях и каждую капельку ловят ртами, чтобы ни одна на землю не упала. Все-равно одной он на волосы спустил изрядную струю. Ну да те не очень расстроились. Встали, волосы и колени отряхнули и рядом с парнем стоят спокойно. Сами задание закончили. Ждут, пока другие закончат.
Мы ждать не стали. Отползли потихоньку и пошли в шалман. Нужно было что-то выпить и попытаться, блядь, все это как-то теперь развидеть.
Пришли в шалман, это кафешка такая у нас, заказали чачу. Хлопнули по пятьдесят, закусили сливкой. Повторили. Взяли по пивку и отдыхаем. К нам подсели еще люди. Начали мы им эту историю рассказывать. Тут к нам вообще все остальные пододвинулись, кто там сидел в тот момент. И еще из других шалманов подтянулись. Слушают и охуевают. Не то, чтобы мы были моралисты или ханжи. Сами очень даже во все это понимаем и ценим. Но тут уж была какая-то механизация и профанация процесса. Гадко как-то это выглядело.
И вот уже все слушатели поделились на две группы.
Первая группа за то, чтобы безобразие это прекратить и набить йогам морды, правда, неизвестно, за что именно. Другая же группа уточняла, с какой стороны подползти и где лучше видно.
Тут со стороны йоговской поляны послышались голоса. Там у них все закончилось и к нам в шалман вошли несколько девчонок и один парень из тех, которые были сейчас на поляне.
Ну, мы, естественно, с расспросами. Мол, расскажите-ка нам, любезные, что это за фигня там сейчас творилась.
Вперед выступает Наташка, самая взрослая из всей группы, среди девок. Ей тогда уже было почти 35 лет. Для нас она казалась почти старушкой. Голова во множестве косичек, на африканский манер. Груди шестого размера выступают вперед даже из-под полотняного балахона. Между нами говоря – груди у нее силиконовые. Я сам трогал как-то на пляже. Не понравилось.
Так вот, выступает она вперед и жёстко так нас осаживает. Мол, нас туда не приглашали. Смотреть нам там вообще нечего, раз в тантре ничего не понимаем. Ну и все в этом духе. И вообще, вуайеристами нас обозвала.
В чем-то, по существу, она была права. Поэтому разговор плавно свернул на более общие темы. Попросили Наташку поподробнее рассказать, чем, в принципе, они там занимаются. Девчонки искренне пытались. Про энергии всякие и за всю хуйню …
Народ не втянулся. Про минет и сосать – это все знают и понимают. А про энергии –шманергии – как-то сразу спать хочется.
