Фимур. Приспешники Чернобога

– Если твою искру не удастся пробудить, тебе скорректируют память и отправят домой. И даже если со временем что-то всплывет в памяти, ты не сможешь об этом рассказать. Ты подписала магический договор о неразглашении, скрепленный кровью. А что до твоего спокойствия…

– Под зельем ты, тетёха! – раздался скрипучий старческий голос откуда-то сбоку.

Посреди деревьев стоял крошечный старичок, ростом мне максимум по пояс, одетый в мешковатую буро-зеленую одежду. Его спутанная борода топорщилась, а в волосах запутались ветки. Он хитро прищурился на нас. Мне часто встречались описания леших в книгах, и, вспомнив ритуал приветствия, я низко поклонилась:

– Здравствуй, хозяин леса. Прости, что нечем угостить. Я не ожидала такой встречи.

– Молодец, правила помнишь, – хмыкнул лесовик. – Смотрю, в школу волшебную путь держишь. Неспокойно там нынче… неладное творится, мда…

– Не пугай девочку, старый, – проворчал Дмитрий.

– Хех, она тебя сама еще не раз напугает, – и, повернувшись ко мне, добавил: – А гостинцы потом принесешь, когда ко мне придешь. – С этими словами он исчез, лишь подтвердив ощущение нереальности происходящего.

– Не обращай внимания. В Университете недавно, прямо возле стены, построили полигон для боевой магии. Через защитный купол просачиваются остатки заклинаний, вот он и нервничает.

– О каком зелье он говорил?

– В кофе добавили зелье спокойствия и безмятежности. Только так можно провести человека без лишней паники и истерик, – и, резко сменив тему, добавил: – Ты понравилась лешему, он даже не стал нас запутывать. Смотри, мы почти пришли, – сказал он, указывая на поредевший лес и виднеющийся вдали город.

Точнее будет сказать, городок. Именно таким он казался на фоне монументального старинного замка, возвышающегося над поселением. Замок окружала каменная стена с зубцами и бойницами. За стеной высились башни разных размеров и форм, обрамлявшие главное здание, покрытое темной черепицей и украшенное каменными фигурами каких-то мифических существ.

– Позволь представить тебе Университет Магии Ориса и город Корвус при нем, – величественно произнес Дмитрий.

До города мы дошли минут за десять. И чем ближе мы подходили, тем больше деталей становилось видно: черепичные крыши разноцветных домиков, снующие по мостовым повозки, лишенные лошадиной тяги, но и не изрыгающие клубы дыма. Окна магазинов, распахнутые в мир ароматов, манили то горками свежей выпечки, возбуждающей аппетит, то бесконечными стеллажами, уставленными томами книг. Но главное – прохожие. Приглядевшись, я поняла, что Корвус населен не только людьми. Мой взгляд выхватил нескольких гномов, изящного эльфа и множество существ, чью природу я пока не могла определить: кто-то отличался цветом кожи, у кого-то за спиной трепетали крылья, а у других над нижней губой зловеще поблескивали клыки.

– У нас есть двадцать минут до встречи с ректором. Предлагаю скоротать время за кружкой лучшего в Корвусе кваса, – вырвал меня из плена городских пейзажей мой спутник и повел в конец улицы, к бревенчатому двухэтажному зданию. Над входом, покачиваясь на цепях, красовалась деревянная вывеска с лаконичной надписью: «Сизый глаз».

В таверне царил полумрак, рассеиваемый мерцанием факелов на стенах и тусклым светом, пробивающимся сквозь занавески в цветочек на небольших окошках. Впрочем, это не отменяло ощущения чистоты и уюта. Массивные деревянные столы с длинными лавками украшали вазочки с синими цветами. Посетителей было немного: занято всего два стола из шести. По залу порхала румяная девушка в белоснежном переднике, а у стойки восседала гномка. Стоит пояснить, что гномы – это отнюдь не человечки в синих колпаках, а суровые бородатые воины с топорами изумительной ковки, а гномки – не бородатые женщины в юбках (как это порой описывают в книгах), а приятной наружности дамы, невысокого роста, крепкого телосложения и с толстенной косой, перекинутой через плечо.

Гномка одарила нас приветливой улыбкой и усадила за свободный стол. Минуту спустя к нам подбежала девушка в переднике, готовая принять заказ.

– Две кружки кваса и ваши фирменные пирожные, – распорядился Дмитрий и, повернувшись ко мне, добавил: – Надеюсь, ты любишь сладкое, потому что здешние пирожные готовят так же виртуозно, как и квас.

– Сладкое – это единственное счастье, которое можно купить за деньги, – изрекла я, решив продемонстрировать зачатки философского мышления.

С соседнего столика донесся взрыв хохота. Там расположилась компания из троих молодых людей, двое из которых сидели спиной ко мне, и лишь один был обращен лицом. Он что-то оживленно рассказывал, гримасничая и вызывая новую волну смеха у своих товарищей. Обладая тонкими чертами лица, заостренными ушами и короткими светлыми волосами, торчащими во все стороны, он не вписывался в мои представления об эльфах. Я всегда считала, что эльфы носят длинные волосы.

– Кто они? – кивнула я в сторону шумной компании.

Дмитрий проследил за моим взглядом.

– Вампир, человек и эльф, второкурсники, студенты УМО. Их троих объединяет то, что они маги смерти. Причем для эльфа магия смерти – скорее исключение из правил.

– А какая еще бывает магия? – я вновь перевела взгляд на соседний столик. В этот раз эльф заметил мой интерес, и если губы его продолжали улыбаться, то глаза стали холодными и настороженными. Я поспешно отвела взгляд.

– Не торопи события, ты всё узнаешь после проверки орхоном.

В этот момент нам принесли две большие запотевшие кружки и тарелки с пирожными, напоминающими вафельные лодочки, наполненные белоснежным кремом, с крупной серо-синей ягодой, водруженной сверху.

– Теперь понятно, откуда название таверны, – пронеслось у меня в голове. Пирожное и впрямь напоминало по форме глаз.

Фимур. Рисунок сделан с помощью ИИ

Насытившись, мы направились к высоким воротам замка, петляя узкими улочками городка, и я, словно завороженная, вертела головой, впитывая каждый штрих этого места. Казалось, я очутилась в сказочном Ротенбурге, среди его пряничных домиков и мостовых, выложенных древним камнем.

– Курица неуклюжая! Под ноги смотри! – услышали мы голос за очередным поворотом улицы. Там стоял молодой гном с коротенькой бородкой и махал кулаком мимо проходящей девушке с зелеными волосами и растерянным лицом.

– Извини, я тебя не увидела, – пробормотала зеленовласка и двинулась в сторону университета.

– Не заметила она! Глаза разуй! – Гном перевел взгляд на меня, заметив мой интерес к перепалке. – А ты чего вытаращилась?

Я поспешно отвернулась от ворчливого гнома и, сделав несколько шагов, замерла, пораженная увиденным. На старом заборе восседала… жар-птица. Это зрелище заставило меня пораженно ахнуть. Красоту этой птицы невозможно передать словами в полном объёме: у корней перья вспыхивали чистым золотом, плавно переходя в оранжево-алый, живой огонь на кончиках. Голову венчал хохолок, напоминающий миниатюрную корону, а пара черных, как смоль, глаз-бусинок с любопытством изучала нас.

– Это феникс. Молодой, видно, и любопытный. Они обычно живут стаями, обособленно от других. Одни из самых разумных птиц Фимура.

– У вас тут птицы разумны? – не скрыла я удивления.

– Не все. Некоторые крупные птицы, чаще совы и орлы, обладают разумом и могут вступить в партнерский союз с магом, становясь его вестниками. Они насыщаются магией партнера, что позволяет им мысленно общаться, доставлять небольшие послания, а иногда и защищать мага. Отдельно стоят сирины, фениксы и алконосты – сами по себе магические существа, встретить которых – большая редкость, а их союз с магом – событие почти невероятное, происходящее лишь по их собственной воле.

Феникс, склонив голову набок, словно с неподдельным интересом внимал рассказу Дмитрия, а по завершении лекции легко взмахнул крыльями и, словно огненная комета, исчез в лазурном небе.

Ворота замка достигали в высоту метров шесть на вид и были открыты. Но как только я через них прошла, одеревенела от испуга: прямо на меня в упор суровым взглядом смотрел огромный великан. Мой спутник ждал мою реакцию и изрядно повеселился надо мной, так как это оказалась всего лишь статуя. Впрочем, определение «всего лишь» здесь звучало кощунственно. Во-первых, изваяние поражало своими размерами, а во-вторых, было раскрашено столь искусно, что казалось живым.

Это был высокий мужчина средних лет, с русыми волосами до плеч и васильковыми глазами, строго взирающими на входящих в ворота университета. Правильные черты его лица дышали силой и спокойствием. Одетый в рубаху-косоворотку и штаны, он был укрыт серым плащом, небрежно накинутым на плечи. Могучее тело, руки, бугрившиеся мускулами, делали его практически точной копией иллюстраций древних богатырей, если бы не одно «но». Вместо меча в его руке был посох. Посох, как и сам мужчина, притягивал взгляд: деревянный, он словно прорастал к небу переплетающимися веточками с изумрудной листвой, обрамлявшими огромный сапфир в навершии. По всей длине посоха тянулись вырезанные письмена и мерцали лазурные прожилки, словно в его жилах текла застывшая небесная кровь.

Вокруг статуи пестрели цветочные клумбы и стояли уютные лавочки. Этот яркий островок огибали извилистые каменные дорожки, расходящиеся к разным уголкам замка, и широкая аллея, ведущая прямо ко входу в университет.

Пока мы шли в сторону центрального входа, который выделялся большими двухстворчатыми дверьми и массой народа, торопящегося внутрь, Дмитрий рассказал, что это статуя человека, основавшего первое учебное заведение для магов – Благомира. В те времена магов не обучали, и много дел они тогда натворили из-за нехватки знаний: кто деревню спалил случайно, кто озеро высушил, а кто-то и мертвецов поднимал, совсем этого не желая. Говорят, дочь Благомира едва не стала жертвой собственного, внезапно проявившегося водного дара. Тогда Благомир, староста процветающей деревни, осознал необходимость перемен. Он собрал всех, кто хоть немного разбирался в волшебстве, в доме, специально отстроенном для обучения юных дарований. Так родилась "Школа Волшбы". Благомир, маг жизни, сам постигал тайны магии и щедро делился своими знаниями с учениками. И лишь много лет спустя, уже другими руками, на этом месте вырос величественный замок, а скромная школа превратилась в знаменитый университет.

В здании, сразу у входа стоял большой стол, за которым сидели студенты в форме. Они скрупулезно фиксировали каждого вошедшего, направляя его дальше по лабиринтам учебного заведения. Мы же с Дмитрием, минуя этот распределительный пункт, взмыли вверх по парадной лестнице. Свернув в коридор, мы окунулись в мягкий свет, исходящий от крупных кристаллов, которые мерцали на каменных выступах стен. Под ногами расстилался пол, напоминающий искусный паркет, украшенный затейливыми узорами и витиеватыми вензелями, сплетающимися в причудливый орнамент. После нескольких поворотов, мы наконец оказались перед массивной дверью, над которой красовалась табличка с лаконичной надписью: «Ректор».

Переступив порог, мы очутились в светлой, камерной приемной, где царила атмосфера умиротворения. В большом окне плескались солнечные лучи, озаряя скромную обстановку: небольшой столик, украшенный цветущим растением в горшке, строгий шкафчик, тумбочка с чайником и вазочкой, полной печенья, и ряд стульев вдоль стены, предназначенных для ожидающих аудиенции. А за столом восседала дама, чья фигура отличалась монументальной сферичностью. Ее лицо почти полностью скрывали огромные очки, а губы, словно спелые вишни, манили алым цветом помады. Она неуловимо напоминала нашу бухгалтершу, внушавшую трепет одним своим видом. Даже директор робел перед ней, заходя в её кабинет с опаской.

Из раздумий меня вывела фраза:

– Добрый день. Ректор вас ждет, – это был голос, сравнимый с приятным, легким звоном колокольчиков, и исходил он от… «бухгалтерши». Это было такое несоответствие, что у меня в недоумении приоткрылся рот.

Меня легонько дернули за руку, и мы прошли в кабинет ректора.

– Добрый день, магистр Веньямин. Привел Вам возможную ученицу с Земли, Ирину.

Ректор был из тех людей, кого возраст лишь красит. Серебро еще не тронуло его волосы целиком, а аккуратная короткая борода и усы обрамляли лицо с неизменно приветливой улыбкой. Костюм, сшитый из какой-то незнакомой мне ткани землистого коричневого оттенка, сидел на нем безупречно.

– Приветствую вас. Предлагаю сразу же испытать Ирину на орхоне, и в случае успеха мы перейдем к беседе, – произнес он с мягкой улыбкой.

Затем он снял с полки прозрачный хрустальный шар, покоящийся на изящной металлической подставке размером с ладонь, и поставил его в центр стола.

– Положите сюда свою руку, Ирина, – указал он на подставку.

Я выполнила его просьбу. Моя ладонь словно прилипла к холодному металлу. Шар оставался недвижим около тридцати секунд, а затем его недра медленно заполнил густой черный дым. Когда сфера почти полностью погрузилась во тьму, в черноту начал просачиваться серый туман, постепенно вытесняя ее, пока не разделил шар ровно пополам. В итоге сфера замерла, являя собой идеальное сочетание черного и серого – пятьдесят на пятьдесят.

– Невероятный результат. Искра не угасла, есть все шансы её разбудить. Целых два направления – магия смерти и менталистика. С таким двойным даром – прямая дорога в некроманты. Но это я, конечно, забегаю вперед. Специализацию вы будете выбирать только на третьем курсе. – убирая со стола орхон, сказал ректор.

– Теперь я могу представиться по-настоящему, – взял слово Дмитрий. – Я магистр Дейдар, преподаватель травоведения в данном университете, – и слегка поклонился. – Как ты понимаешь, Ирина, под своим настоящим именем находиться на Земле я не могу.

– Это вы зря, магистр. Сейчас там такое количество нестандартных имен, что ваше ничем не выделится, – ответила я.

– Раз мы все перезнакомились, давайте перейдем к делу, – перебил наш диалог ректор. – Поздравляю, Ирина, вы зачислены на первый курс нашего университета. Первые два курса обучение бесплатное, вы будете посещать общие предметы со всем потоком и отдельно факультативы – в соответствии с вашим даром. При хорошей успеваемости вы будете получать стипендию, которая равна средней зарплате у вас в стране. Последующие три года, посвященные углубленному изучению выбранной специализации, потребуют оплаты. Но если финансовые возможности ограничены, совет архимагов предоставит вам возможность отработать пять лет после окончания учебы, удерживая часть вашего дохода в счет погашения университетского долга.

Мы вручим вам ключ-портал, ваш личный переход на Землю. Раз в неделю, прикоснувшись им к любой двери, вы сможете вернуться домой. Этот ключ – ваша связь с домом на два года. По истечении этого срока вам предстоит сделать выбор: остаться здесь, изредка посещая Землю через рабочие порталы, или же усыпить искру дара, что, разумеется, было бы крайне неразумно, и навсегда вернуться в свой мир. Мы не вправе насильно удерживать вас, но эти два года, я уверен, раскроют перед вами всю пленительную красоту жизни в мире магии и помогут осознать неоспоримые преимущества обладания даром.

А сейчас, прошу вас пройти в приемную к моей секретарше, Лилиане, для подписания необходимых документов. Она же направит вас в общежитие. На этом всё, на сегодня я с вами прощаюсь, – Закончив свою речь, ректор повернулся к Дмитрию, точнее, к магистру Дейдару, и погрузился в обсуждение каких-то артефактов, всем своим видом давая мне понять, что аудиенция окончена.

– До свидания, – пробормотала я, направляясь к секретарше.

Лилиана, вопреки первому впечатлению, оказалась на редкость общительной и лучезарно милой. Извлекая нужные бланки и распоряжения, она засыпала меня вопросами о Земле, искренне восторгаясь каждым моим рассказом. После подписания документов она озвучила мне дальнейшие действия:

– Это твое расписание, – произнесла она, вкладывая мне в руки лист, – Это направление на заселение – отдашь комендантше, – сверху приземлился второй. – Распоряжение на выдачу формы, с ним на склад. И, наконец, твой ключ-портал, – она протянула мне последний лист и металлический жетон, на котором, словно застывшие в вечном танце, красовались грифон с одной стороны и песочные часы – с другой. – Чтобы им воспользоваться, просто приложи к двери. Если приложишь стороной с грифоном, то время и здесь, и на Земле потечет в унисон. То есть, если через неделю решишь вернуться домой, там тоже пройдет ровно неделя. А если приложишь песочными часами, то попадешь на Землю в тот самый момент, когда покинула ее. Обратный переход работает так же, но помни: на Земле ты можешь находиться не больше суток. Как заселишься и получишь форму, загляни в библиотеку за учебниками. Ах, да, чуть не забыла! – Лилиана встрепенулась, словно вспорхнувшая бабочка, и, порывшись в ящике стола, извлекла оттуда еще один документ. – Вот вексель на два золотых и список необходимого к учебе. Зайдешь к казначею, получишь монеты. Занятия начинаются через два дня. До этого можешь разок пройти порталом домой. С ключом разобралась?

Я кивнула, и она отправила меня выполнять всё выше сказанное. Как я поняла в этом мире сейчас конец августа, потому что первый учебный день тут, как и на Земле приходился на первое сентября. В то время как на Земле был уже конец сентября. Эта временная разница давала мне шанс еще раз погреться под ласковым летним солнцем. Где-то через полгода, по словам Лилианы, временные потоки на Земле и Фимуре для меня выровняются, и времена года будут следовать друг за другом одновременно.

Глава 3

Когда я вышла в коридор меня осенило, что я понятия не имею, в какую сторону двигаться.

– Заблудилась, цветочек? – на подоконнике сидел эльф, встреченный мною в таверне. – Пойдем провожу, я знаю короткую дорогу, – подмигнул он мне.

– А ты разве не к ректору? – уточнила я у этого весельчака.

Фейливрин. Рисунок сделан с помощью ИИ

– Ты заходила сюда вместе с магистром Дейдаром, насколько я видел. Если вы его там не съели, то ректор точно еще занят. Куда тебе надо, рассказывай.

– Мне нужно получить форму, зайти к казначею, а потом к комендантше, – ответила я, рассудив, что любая помощь сейчас будет не лишней. – Как тебя зовут?

– Для тебя, принцесса, я готов быть кем угодно, – с деланной патетикой воскликнул он, прижав руку к сердцу, но тут же посерьёзнел. – Мое имя Фейливрин, но, так уж и быть, можешь называть меня Лив.

– А я Ирина. Можно просто Ира.

– И-ри-на, – пропел эльф, смакуя каждый слог. – Буду звать тебя Ирэн. Но первым делом – к казначею. – И он повлек меня за собой в лабиринт коридоров.

В здании университета были высоченные потолки, украшенные фресками, на которых были изображены маги в разных сценах: маг с седой бородой и посохом смотрит, как два юноши образуют в руках сферы оранжевого и голубого цвета; несколько магов сражаются при помощи заклинаний со страшными чудовищами; маг сидит за столом и соединяет огромный драгоценный камень с кольцом. Я чуть не споткнулась, рассматривая это великолепие, но эльф меня вовремя поддержал.

Стены коридоров, соединённые каменными арками в бесконечную анфиладу, были украшены изящной лепниной и росписями в завораживающих зелёно-золотых тонах. Через каждые несколько метров стояли небольшие бежевые диванчики с витыми ножками, некоторые из которых уже были облюбованы студентами, оживлённо беседующими между собой. Анфиладу заливал щедрый свет, проникающий сквозь огромные окна, задрапированные тяжелыми портьерами, и от магических светильников, наполняя пространство мягким, неземным сиянием.

К казначею мы добрались быстро, и им, как я и предполагала, оказался гном. Его кабинет, небольшой и тёмный, был до отказа заставлен высокими, открытыми шкафами, где ровными стопками лежали исписанные листы. За спиной казначея возвышался главный атрибут этого места – массивный металлический сейф, занимавший едва ли не треть всего пространства.

Когда мы вошли, гном, склонившись, тщательно выравнивал на одной из полок идеально ровную стопку бумаг. Хлопок двери и создавшийся сквозняк нарушили безупречный порядок на его столе, заставив документы слегка сдвинуться, и гном одарил нас взглядом, полным нескрываемого раздражения и презрения. Я протянула ему вексель, и он, вооружившись лупой, дотошно изучил каждое слово, а затем с подозрением поскрёб ногтем печать. Удостоверившись в подлинности документа, казначей извлёк из сейфа две монеты и, заставив меня расписаться в кипе бумаг, нехотя выдал их мне.

От казначея мы направились к складу, чтобы получить форму. Пока шли, я украдкой разглядывала студентов, хаотично снующих по коридорам. Форма одежды состояла из белого или черного верха и чёрных брюк. Так были одеты все, вне зависимости от пола. Впрочем, пара девчонок, промчавшихся мимо нас, хохоча, были в черных платьицах. Но всех студентов объединяла одна деталь гардероба – пояс. Он ярким пятном выделялся на фоне формы и мог быть любого цвета.

Лив, заметив мой интерес, пояснил:

– Форма, как ты заметила, у всех одинаковая. Исключения составляют ведьмочки, ведь им брюки не по ка-нооо-ну, – кривляясь, закатил он глаза. – Но они к нам поступают только с третьего курса, когда им нужна определенная профессия, до этого они учатся в академии ведовства. А вот пояс носят в соответствии с цветом магии. Белый – маги жизни, черный – маги смерти, серый – менталисты, но этот цвет можно очень редко встретить. Красный – стихия огня, синий – воды, голубой – воздуха и зеленый – земли.

– Маг смерти может стать только некромантом при выборе специализации? – задала я интересующий меня вопрос.

– Нет, конечно, – удивился эльф. – Выбор специализации поэтому и дается не сразу, чтобы маг понял, кем хочет стать. Маг смерти может быть, к примеру, артефактором и изготовить самый лучший посох для некроманта. Исходя из дара доступны всегда несколько специализаций.

На очередном повороте мы проходили мимо двух студенток, сидящих на подоконнике и тихонько болтающих. До меня долетел обрывок фразы:

– А я тебе говорю точно, это Мортирей. Он у всего совета архимагов заноза… сама знаешь где.

– Неудивительно. На нем столько преступлений, а он все еще гуляет на свободе…

Что они говорили дальше, потонуло в лабиринтах коридоров. Мы свернули в другую сторону, и я уже собиралась спросить у задумавшегося эльфа, кто такой этот Мортирей, но мы оказались у двери с табличкой «Склад».

Университетский склад встретил гулким эхом и стерильным светом, отражающимся от бесконечных шкафов и полок. Навстречу вышла пожилая кладовщица. Спина прямая, как аршин, волосы собраны в строгий, безупречный пучок. Моё робкое приветствие и протянутое распоряжение на форму встретили лишь сухой, поджатый рот и короткий вопрос о размере одежды и обуви. Получив нужные цифры, женщина резко развернулась и начала точными, отработанными движениями извлекать с полок требуемое. Через некоторое время она протянула мне несколько комплектов одежды и две пары обуви.

– Вы не положили мне пояс, – неуверенно обратилась я к ней.

– По документам дар ещё не активирован. Не положено!

Я пожала плечами, и мы отправились к следующей моей цели – в женское общежитие к комендантше.

Мы покинули монументальное здание университета и, перейдя улицу, вошли в правую пристройку. Каморка комендантши приютилась на первом этаже и её дверь была гостеприимно распахнута.

– Фейливрин, если ты не заметил, это женское общежитие и тебе тут делать нечего, – строго произнесла, судя по всему, комендантша.

– Я привел к вам ученицу, уважаемая Элеонора, – шутливо вскинул руки Лив. А затем, повернувшись ко мне, подмигнул: – Заселяйся, цветочек. Завтра встретимся на завтраке, отведу тебя в город за покупками. – И, словно тень, скользнул прочь.

– Давай сюда свое направление. Будем думать, куда тебя определить. Какой цвет магии? Дар активировался? – сразу взяла меня в оборот Элеонора.

Она была воплощением властной красоты. Идеальные черты лица лишь слегка тронуты печатью времени, черные, как вороново крыло, волосы уложены в сложную, изысканную прическу. Изумрудное платье струилось по ее точеной фигуре, подчеркивая стать и грацию.

– Черный и серый, – пробормотала я, чувствуя себя рядом с этой величественной женщиной гадким утенком. – Дар еще не активировался. Я только сегодня о нем узнала. Да и об этом мире вообще…

– Вот оно как, – протянула моя собеседница. – Присядь, не тушуйся, чаю попьем. Ты с Земли?

Я кивнула, робко опускаясь на маленький диванчик, примостившийся у резного журнального столика, рядом с которым стояло уютное обитое тканью кресло. Каморка оказалась тесной, но наполненной таким теплом, словно меня обняли мягким пледом. Всё здесь дышало уютом: миниатюрный шкафчик у противоположной стены, стеллаж, уставленный баночками с травами, изящный чайный сервиз и горка аппетитных сладостей. Воздух был пропитан приятными ароматами, а мягкий свет словно танцевал на стенах, создавая ощущение покоя и защищенности.