Май с привкусом мечты

Салон, в котором из меня делали ещё большую красотку, называется «Виктория». И почему всякие салоны, магазины, кондитерские или швейные фабрики принято называть женскими именами? Вот, например, назвали этот салон «Виктория», а вот некая Ульянка, которая пришла в этот салон, может очень сильно обидится, что этот салон не назвали её именем, а почему-то именно «Викторией». Кто решает, какое имя брать? С этими размышлениями я сидела в кресле у рыжеволосой молоденькой парикмахерши. Она отлично справлялась со своим делом и очень аккуратно обращалась с моей шевелюрой.

– Ты пользуешься бальзамом? – обратилась она ко мне с улыбкой. Её яркую улыбку я успела разглядеть прямо в зеркале, в котором также любовалась собой.

– Да! – тут же ответила я, что показалось мне потом очень резким ответом. – Не всегда правда, но частенько! – дополнила саму себя.

– Посоветую пользоваться чаще, у тебя очень запутанные локоны, сложно расчесать. Ты сама-то как, можешь?

– А я их просто беру и выдираю! Вот так! Прямо клоками! – грозно проговорила я, чем, чувствую, очень даже напугала девушку. Она даже поначалу молчала, но потом всё же решила как-то отреагировать на мои слова:

– Ну выдирать, конечно, не надо, – засмеялась она, и я поняла, что, похоже, рыжеволосая парикмахерша посчитала меня за сумасшедшую. Ни в коем случае нельзя приходить к ней снова! – А вот бальзам в помощь! Я всегда им пользуюсь и клиенткам вот своим советую, очень хороший эффект.

– Да-а-а… Мне мама тоже всегда говорит, что это хорошая штука, а я как-то и значения не придавала, – пожала плечами я, вновь посмотрев на свои волосы, которые сейчас выглядели очень смешно в этой фольге.

– Так! Всё! Принимай красоту! – довольно произнесла парикмахерша, разрешая мне, наконец, встать после долгих процедур.

– Вот спасибо! – поблагодарила я её, встав со стула и ближе подойдя к зеркалу. – Мама, чувствую, точно будет в шоке!

– Сейчас посиди пятнадцать минут, потом мы тебе всё смоем. И вот тогда ты уж точно увидишь, как это всё на самом деле смотрится, – в который раз улыбнулась она. А вообще я не думала, что парикмахерши такие улыбчивые.

Пока ожидала своей очереди на мытьё головы, рыжеволосая даже успела обслужить одну молоденькую женщину. И что ж мне все молоденькие-то попадаются? То та официантка из кафе, то парикмахерша, то вот, женщина, которая пришла в салон и заняла моё место.

– Уля, ты готова? Мыться будем? – улыбчиво посмотрев на меня, спросила парикмахерша. За это время мне даже показалось, что улыбается она натянуто. И даже, походу, не пытается это скрыть. А я, Ульяна Лебедева, всё разгадала!

– Будем! – снова широко улыбнулась я, подойдя ближе к мойке. Рыжеволосая Светлана (имя я успела подглядеть на бейджике) улыбнулась мне в ответ и указала на стульчик, куда я сразу же села.

… Мытьё головы в этой процедуре мелирования мне понравилось больше всего. Сидишь, ничего не делаешь, получаешь удовольствие от того, что тебе кто-то моет голову, а самому это уже не надо будет делать дома. В общем, вышла я с парикмахерской довольная и счастливая, обещая себе взглянуть в зеркало только по приходу домой, чтоб сделать и себе, и маме сюрприз!

Дверь в нашу квартиру почему-то была отворена. Я заглянула внутрь, с кухни доносились чьи-то голоса. Я успела услышать голос мамы и ещё какой-то мужской голос, совсем непохожий на голос Егора или папы. Стало не по себе. Кто в такое время в воскресенье будет у нас дома? Да и мама утром ничего об этом не говорила.

– Ульяночка! – выглянула мама с кухни. – Пришла уже? Как погуляли?

Маме я сказала, что мы с Настей и Нелькой сегодня идём гулять. У неё не было оснований мне не верить, я же часто хожу гулять с девочками. Я, конечно, обещала себе вчера, что день будет исключительно домашним, но потом вспомнила, что я уже записалась на мелирование, и запись переносить не хотелось.

– Нормально, – коротко ответила я, снимая куртку. Брата дома, кстати, не было. Опять, наверное, гулять умотал. С Облакевичем! – А у нас дома кто-то?

– Да, мой приятель пришёл, с работы. Познакомься, доченька, это дядя Игорь!

Я посмотрела на высокого темноволосого мужчину в круглых очках. И он, кстати, тоже был молодым! Да что же у меня за напасть-то такая, какие-то молодняки попадаются уже второй день!

– Здравствуйте… – неуверенно произнесла я, посмотрев на этого маминого приятеля. Он улыбнулся мне и тоже поздоровался. Сидел и попивал чай на нашей кухне. А, между прочим, скоро уже папа с работы придёт, вот узнает он!

– Какая она, оказывается, взрослая! – ахнул брюнет. – Я думал совсем крошка ещё…

– Да-а-а… Очень быстро Улька с Егорушкой выросли. Вроде только-только малышами бегали… – погрузилась в ностальгию мама.

– Ладно, я пойду в комнату к себе, – недовольна произнесла я. Мама что серьёзно не заметила во мне никаких изменений?!

Посмотреть в зеркало я успела ещё когда раздевалась в прихожей. Ладно в темноте родительница не смогла увидеть, какого теперь цвета мои волосы, но на кухне-то было светло! Или она не хочет перед этим приятелем всё это говорить?

Сидя в своей комнате, пыталась подслушать разговор между ними. Как назло, и Егора-то нет! Он у нас обычно за разведчика. Интересно, он вообще видел, что у нас дома тут такие гости? Или до прихода темноволосого свалить успел?

Этот брюнет в круглых очках пробыл у нас дома ещё около часа, они с мамой обсуждали только своих коллег, ничего необычного. После, Игорёк засобирался домой под предлогом, что ему ещё дочку с детского сада забрать нужно.

– У него ещё и дочка есть?! – удивилась я, спросив об этом у мамы, когда брюнет уже ушёл.

– Да, пять лет. Такая малышка! Фотку мне показывал. Я, кстати, даже хочу с ней познакомиться. Думаю, мы подружимся.

Мама была такой воодушевлённой, что я даже поморщилась. Вот что это за Игорь такой, с которым теперь общается мама? Ещё и с его детьми подружиться хочет. Жесть!

– Кстати, Ульяна, что-то я не поняла, ты что со своими волосами сделала? Это у вас опять Настька там чего-то придумала? Ещё бы пластилин наложили на волосы, как в детстве на ногти!

Кажется, до мамы до сих пор не дошло, что это теперь надолго, и мелирование как простой пластилин не смоешь. Как бы ей об этом помягче намекнуть?..

– Да нет, вообще-то это краска, – невозмутимо сказала я. – Смотри, мне ведь идёт?

– Чего? Настоящая краска что-ли? – строго посмотрела на меня родительница.

– Да, настоящая. Этот метод покраски «мелирование» называется, его щас вообще модно делать, вот я тоже захотела…

– Уля! Ты с ума сошла?! Скажи мне, пожалуйста, что это шутка, иначе пойдёшь сейчас в ванную всё смывать!

– Я тебе говорю, мама, что это уже теперь не смоется. Долго!

– Значит всё-таки серьёзно?..

– Да, а тебе что не нравится?

– Мне не нравится то, что ты даже у меня разрешения не спросила. Да что там разрешение! Ты мне даже просто не сказала, даже не предупредила, что собираешься это «мели…», короче. Дочка, разве ты считаешь это нормальным?

– Ну ты бы ведь всё равно мне не разрешила, я же знаю, как ты дорожишь моими натуральными волосами и как к этому отнесёшься.

– Вот именно дорожу! А ты взяла и всё испортила. Ну вот как теперь это и вправду не отмоется?

– Нет. Это не простая краска, которая уже через месяц смоется, это уже серьёзнее.

– Ужас! Какой ужас! Да лучше б с простой краски хотя бы начала, нет тебе надо было сразу волосы портить!

– Мам, ну согласись, красиво же? – улыбнулась я, стараясь поднять маме настроение и намотала передние кудрявые пряди на свой указательный палец, демонстрируя красивый цвет.

– Ты стала совсем светлой! И кудряшки будто куда-то убрались… – запаниковала мама.

– Да никуда они не убрались, куда им деться? Я тебя уверяю: через недельку, другую ты ко всему этому привыкнешь и спокойно будешь относиться.

– Я не знаю, Уля… Как-то страшно это всё.

– Всё, успокойся, твоя дочь просто взрослеет. По крайней мере, Егору ты ещё в тринадцать лет разрешила волосы перекрасить, а мне до старости запрещать хотела?!

– Ну Егор мальчик, у него всё равно нет таких красивых длинных волос, как у тебя!

– А они у меня никуда и не делись, просто некоторые пряди немного осветлились!

– Ладно, не изменишь уже ничего. Пошли давай чай пить, если хочешь расскажу больше про дядю Игоря.

А мне на самом-то деле слушать о дяде Игоре с маминой работы совершенно не хотелось.

25 января 2021 г.

Сегодня самый счастливый день в году! Максим так посмотрел на меня, что теперь у меня мурашки по всему телу бегают…

После уроков, когда я с девочками осталась переписывать контрольную по математике, в кабинет нашей математичке по блату попросились посидеть Облакевич с двумя своими одноклассницами. Почему по блату? Да потому что одна из одноклассниц Макса – племянница нашей математички, вот она и пускает её саму и её одноклассников иногда посидеть к себе в кабинет.

Сама Софья Фёдоровна вышла из класса, за главную оставив свою племянницу Варю. К нам Варя относилась хорошо, поэтому списывать, конечно, разрешила, тёте не заложит. За что я одноклассницу Облакевича просто обожала!

Найдя в интернете всё, что нужно, мы с Настькой стали переписывать в тетрадь. Я чувствовала, что Максим, сидящий напротив меня, смотрит в нашу сторону. Очень боялась поднять глаза и посмотреть на него в ответ. В конце концов, спросить, чего это он вдруг стал на меня пялиться. Но страх во мне бушевал с огромной силой. До такой степени, что я так и не подняла глаза на Максима. Делала вид, что строчу что-то в тетради, хотя у самой вся контрольная уже была написана. Всю идиллию испортила Настя:

– Ну чё, Ульянка, сидишь просто? Написала ведь уже!

– Не написала я ещё! – огрызнулась я, продолжая чувствовать на себе наблюдающий взгляд Максима. – Видишь, думаю над ответом в четвёртом задании!

– Что там думать, мне интересно, когда ты всё списала с готового источника?! – удивлённо посмотрела на меня Маркизова, а мне так захотелось её ударить за то, что она всё портит…

– Мало ли!

Просидев над сделанной контрольной ещё минут пять, я всё-таки пошла относить её на учительский стол, как раз в это же время вернулась математичка. Я бросила короткий взгляд на Макса, но он уже не смотрел в мою сторону.

– Всё, Лебедева? Закончила? – спросила меня Софья Фёдоровна.

– Да. Больше точно переписывать не приду! Я всё поняла! – нагло соврала я, ведь на самом деле просто «слизала» всё из интернета.

– Правильный настрой, Уля! Учитесь, Настя и Неля! Кстати, вы там ещё не закончили?

Пока математичка разбиралась с моими одноклассницами я решила выйти в коридор, проветриться. Чувствовала, что от пристальных взглядов Макса в свою сторону я вся жутко раскраснелась. Так, что жаром от меня прям веет. В туалете умылась холодной водой из раковины, и вся освежённая вернулась в кабинет математики. Софьи Фёдоровны там уже не было. Нелька с Настей обсуждали контрольную, но, увидев меня, сразу же заулыбались. Видимо, догадались, в чём дело…

– Куда ходила, Лебедева? – спросила меня Настя. – Вон лучше с Максиком интернетом поделись, у него закончился…

Я аж вздрогнула от этого имени. Ну ведь даже неделю назад я совсем не так реагировала на Облакевича! Абсолютно не так. Что со мной? Что за реакция? Он ведь всегда был для меня самым обычным человеком!

– Интернетом? – как первобытная спросила я. – А-а-а, Максим, ты ведь мой пароль ещё не знаешь? – наконец, посмотрела я ему в глаза.

– Не знаю, – засмеялся он. – Ульяна, дашь?

Я подошла к парню ближе и открыла на экране пароль своего мобильного интернета.

– Можешь сама, пожалуйста, написать? А-то я с английским шрифтом пока провожусь…

Я, засмеявшись, взяла из рук Макса его смартфон и принялась вводить символы своего сложного пароля. Руки нереально дрожали, и я так боялась, что Максим это заметит. Хотя тут сложно было не заметить. Они не просто дрожали, они как ненормальные тряслись! А я чувствовала себя сумасшедшей.

– Вот держи, должен работать, – всё также с улыбкой на лице я протянула Максиму его смартфон.

– Спасибо, Уля! Я твой должник! – заржал он, аккуратно принимая свой смартфон из моих рук.

Пока я пыталась обратно сесть на своё место, умудрилась запнуться об какую-то проволоку. Оказывается, это была какая-то поделка, которую ученики младших классов сделали по просьбе Софьи Фёдоровны.

– Осторожно, Ульянка! Тебя уже сносит, может домой пойдём? – пытаясь сдержать смех, проговорила Настька.

– Давай ещё тест пройдём. Психологический! – громко сказала я, давая понять подругам, что пока Облакевич здесь, мне отсюда никуда уходить не хочется.

– О-о-о, точно! Нелька, доставай свою книжку, там ещё половина непройденных осталось.

Фигина и вправду таскала с собой недавно купленную книгу с психологическими тестами, которые она сама уже все успела пройти ещё дома, а в школу принесла, чтоб перед нами похвастаться. Нам с Настей, конечно, тоже захотелось узнать свой психологический портрет, будущую профессию и тип темперамента.

Макс явно был заинтересован Нелькиной книжкой, а может и не ей самой, а кем-то подороже… Он не переставал смотреть в нашу сторону, чем очень сильно меня смущал. Но, несмотря на это смущение, мне очень нравились его непрошенные взгляды, я просто сидела и получала удовольствие, нарочно широко улыбаясь, чтоб Макс видел, какая у меня красивая улыбка. И какая красивая я…

Я слышала, как Максим тихонько позвал меня по имени. Из-за того, что у его одноклассниц на весь класс работали видео из «тик тока», голос Макса казался приглушённым. Но я его слышала. Отчётливо слышала, но не поворачивалась, потому что жутко стеснялась.

– Ульянка! Тебя Облакевич тут уже оборался! – закричала прямо мне в ухо Настя. Я даже чуть не заржала, но всё-таки повернулась к Максу, сделав вид, что не слышала, как он меня звал.

– А? Что?

– Я говорю: ты покрасилась? – он воодушевлённым взглядом смотрел на меня.

– Да… Мелирование вчера сделала, – широко улыбнулась я.

– Ты, Макс, что, тоже покрасился? – влезла в наш диалог Маркизова. – Я давно заметила!

Облакевич ничего не ответил, но молча стал рассматривать мои локоны, таким взглядом, будто бы любовался на что-то чересчур прекрасное и дорогое…

Я снова отвернулась к девочкам, не могла перестать смущаться от его наблюдений. Но и сосредоточиться в такой обстановке на Нелькиных тестах тоже не могла. Снова повернулась к Максиму. Он уже не смотрел. Я решилась и предложила ему то, что так давно хотела:

– Ма-а-акс!

– Что?

– Давай сделаем селфи?

– Давай! – тут же согласился он, будто б даже ждал, когда я, наконец, это предложу. Сам наверно стеснялся. Я ведь казалась ему такой неприступной.

Он подошёл ко мне и встал рядом, смотря в камеру моего смартфона. Я уже принялась нажимать на «заветную кнопку» – «сфотографировать», но он вдруг сказал:

– Сейчас, погоди, Ульянка, толстовку сниму.

Он стянул с себя коричневое худи, которое всегда носил в школу, вновь посмотрел в камеру, слегка улыбнувшись. Я тоже улыбалась, потому что была счастлива…

Кто к нам присоединился, так это, конечно, Маркизова! Нелька с невозмутимым видом пялилась в свой смартфон. Настька неожиданно воскликнула:

– Вы чего меня не позвали? Я, между прочим, тоже хочу селфиться!

– Прости, Настюх, мы даже как-то подзабыли! – засмеялась я. Макс ничего не говорил, только всячески позировал на фотографиях, улыбаясь и дуя губки.

– Ну всё! Сейчас тебе скину! – воскликнула я, когда весь фотопроцесс завершился. – Кстати, тебе в Инстаграме скинуть? Или ВКонтакте?

– Где хочешь! Ты будешь выкладывать?

–Не знаю… – промямлила я, хотя на самом деле точно знала, что выкладывать фотографию с парнем своей мечты я, конечно же, буду! Кто такое не выложит?

Всё оставшееся время, пока мы ещё зачем-то сидели в стенах школы, мы больше с Максимом не разговаривали. Наверное, сегодня был самый милый разговор с Облакевичем за всю историю моей жизни. Это флирт? С моей стороны, с его… Даже не знаю. Но мне определённо понравились эти милые переглядки. Я чувствую, что тоже нравлюсь Максиму… Почему тоже? Да потому что мне он тоже сильно нравится. И так сильно, что вы даже представить себе не можете.

Сегодня самый счастливый день в году! Максим так посмотрел на меня, что теперь у меня мурашки по всему телу бегают…

29 января 2021 г.

Как подвести итоги января? Или итоги начала этого года? Сказать честно, этот месяц значительно поменял меня и моё отношение к парням. Я ни разу не чувствовала подобного ранее. Все чувства образовались в моей душе так быстро, что я даже сама понять ничего не успела. И теперь как выкручиваться?

После того вечера в школе, когда мы с Максом ещё делали наше первое селфи, я больше с Облакевичем вообще не разговаривала. В основном всё просиживала в классе и болтала с подружками «ни о чём». Хотела полностью погрузиться в учёбу, чтобы не думать целыми днями о том, как подойти к Максиму и позвать его погулять, но погрузиться в учёбу я тоже не могла. Надоедливые мысли не давали сосредоточиться. Ещё и с Егором ссоры вечные. Его недовольства по поводу того, что Макс выложил нашу совместную фотку в соцсеть. Главное, что мне он об этом дома все уши прожужжал, а Облакевичу ни слова не говорит. Боится ранить сердце лучшего друга!

Но мне в принципе и не привыкать. Мы с братом никогда не были «друганами», отношения всегда были натянутыми. Что поделать, мы оба слишком сложные люди. И нам друг с другом непросто. А как с моим братом дружит Макс я вообще не понимала. Они вроде совсем «не одного поля ягоды».

Сегодня последним уроком у нас была физкультура. Я её просто ненавижу! Это мягко говоря. Как бы я на самом деле охарактеризовала этот «практический» урок, страшно было б услышать. Поэтому, я говорю, что просто ненавижу её. Всего лишь ненавижу!

Мы с Нелькой и Настей как обычно стояли у двери спортзала и дожидались, когда же наш «сверхпунктуальный» физрук наконец соизволит её открыть. Пять минут со звонка прошло, а его всё духу не было. Фигина с Маркизовой обсуждали какого-то мальчика, которого увидели в одном из видео в «тик токе», а я отдельно стояла где-то в сторонке. Остальные одноклассники тёрлись «группками» по разным сторонам.

Вдруг из кабинета химии вышел Облакевич. Издалека я не сразу поняла, что это он. Думала, просто похожий. Мало у нас в школе что-ли красивых парней? Но, когда он начал приближаться в мою сторону и нагло глазеть на меня, то я не на шутку испугалась. Сердце предательски громко застучало, а ноги стали «ватными». Максим был всё ближе и ближе. Интересно, зачем он сюда шёл?

– Привет, Ульянка! – поздоровался он со мной, широко улыбнувшись.

– При… Привет, Макс! Ты чего это во время урока гуляешь? – заржала я, в шутку пригрозив ему указательным пальцем.

Мои подруги сразу же перестали разговаривать. Уставились на нас с Максимом. Но нам было как-то всё равно, поэтому мы продолжили вести наш странный диалог.

– Я уже запомнил, что у вас физра шестым по пятницам, вот вышел посмотреть, чем вы там занимаетесь. Сегодня не на лыжах?

– Нет, холодно же. А как ты так запомнить умудрился, какой урок у нас? Федьку вон нашего научи, он с первого сентября запомнить не может, когда какой урок и вообще сколько их! – засмеялась я, переведя взгляд на своего сумасшедшего одноклассника. Он, смутившись, тоже посмотрел на меня.

– А вот умудрился! Как у тебя дела-то вообще? А-то что-то давно не общались уже… – замялся Облакевич.

– Да нормально… – улыбнулась я. – Я вот вся за учёбой, некогда…

Сделала вид, что совсем-совсем о нём не думаю, совсем-совсем. Мне так не хотелось раскрывать глубинки своей души. Побудем ещё хотя бы немножечко интригантами друг для друга, а потом всё на эмоциях расскажем. Ведь я уверена, что у нас у обоих есть чувства друг к другу…

Постояв ещё несколько минут друг с другом и разговаривая о новостях, которые накопились за эти три дня, пока мы не общались, нам всё-таки помешали. Из своего кабинета вышел физрук, ещё и предъявив нам претензию, мол «чё вы мне не напомнили, что у нас сейчас урок?». Я так и хотела выругаться. Какого это черта мы должны напоминать ему о работе?

Больше в этот день мы с Максимом не разговаривали. И мне было так мало этих пятиминутных разговоров за весь день. Ведь могли мы говорить намного больше, но нам всё время что-то мешало. Или кто-то.

Не знаю, получится ли у нас что-то дальше, но я буду на это надеяться. Я с самого детства знала этого человека. Я росла вместе с ним. Он приходил к нам домой погостить к моему брату. Я била его в шутку, когда была маленькая. Мы строили шалаши из одеяла и вместе там играли. Он был моим «мужем», а моя кукла нашей дочерью! Я выросла вместе с ним, но почему-то только сейчас поняла, что этот человек для меня самый идеальный из всех, кого я знаю. Когда я думаю о Максиме, мне хочется включить музыку на весь дом и беспрестанно слушать её, наслаждаясь его образом, который уже прочно засел в моей голове… Только я не понимаю, почему? Я будто сама себе боюсь признаться, что влюбилась в этого человека. Может это действительно так, но признаться себе я точно в этом боюсь.

31 января 2021 г.

Сегодня воскресенье. Егор зачем-то встал в восемь утра и стал куда-то собираться. Сначала долго сидел в ванной, наверно делал себе всякие масочки, как девчонка, а потом начал спрашивать у мамы, какая толстовка ему идёт больше. Я, конечно же, от его топота проснулась и ещё полчаса сильно возмущалась тому, что в единственный выходной брат помешал мне спать.

– Ну это уже твои проблемы. У меня, между прочим, важная встреча! – гордо заявил он.

– Какая такая встреча? – заржала я, стоя в дверях гостиной и наблюдая, как брат аккуратно выглаживает свои джинсы на гладильной доске.

– А тебе всё скажи!

– Да! Мне же тоже интересно, куда собрался мой родной брат? – нагло сказала я.

– Меньше знаешь – крепче спишь, Уля!

– Ой, да иди ты! – возмутилась я и зашла обратно в свою комнату. Ну и на фиг! Не говорит и не говорит, будто мне это так сильно надо. Взяла свой ноутбук со стола и снова залезла под одеяло. Уснуть я всё равно уже не смогу, тогда просто посмотрю фильм, который мне недавно посоветовали девчонки.

Засмотревшись, уже и думать забыла про Егора, но он дал о себе вспомнить, потому как заглянул в мою комнату.

– Слушай, Уль, у тебя были эти… ну… спортивки такие, помнишь?

– Какие спортивки? У меня много спортивок было… – устало проговорила я, высунув голову из-под одеяла.

– Ну те, которые ты тогда ещё у Маркизовой на ночёвке забыла, а потом меня за ними возвращаться отправила.

– А-а-а! – вспомнила я. – Ну в шкафу они, а что?

– Уля, дай мне их, пожалуйста! Мне очень срочно надо, обязательно именно такие! – начал давить на жалость брат.

– Стоп. Так ты же джинсы себе гладил, какие-то проблемы?

– С моей толстовкой они смотрятся просто отвратительно. А твои спортивки эти так хорошо подойдут к моей толстовке. Ну, пожалуйста, Ульянка! Прошу тебя!

Егор сел ко мне на кровать и начал умолять меня дать ему эти чёртовы джинсы. Специально смотрел на меня такими жалобными глазёнками, как он умеет. Например, иногда пользуется и обламывает маму, чтоб в школу не идти.

– Ха-ха! – засмеялась я, кое-что придумав. – У меня есть одно условие!

– Какое? – испугался Егор.

– Ты ещё не догадываешься?

– Нет, Ульянка, я не буду тебе говорить, куда я иду. Даже не надейся!

– Ну а ты тогда не надейся на штаны! Мы квиты, братец.

– Ну, Уля, ну мне же срочно надо, пойми это!

– У тебя что от родной сестрёнки есть секреты? – также жалобно, как и он, произнесла я. – Очень жаль, Егорушка, а я думала мы с тобой настоящие брат с сестрой! Как в фильмах показывают…

– Ну бли-и-ин! – протянул он. – Ладно, скажу. Я иду на свиданку. Довольна? Давай сюда свои спортивки!

– Погоди-погоди! – засмеялась я, радуясь тому, что смогла рассекретить брата. – А с кем?

– Ну это уже вообще наглёж, с девушкой!

– Егор, ты придурок? Как её зовут?

– Ты всё равно не знаешь.

– А с чего ты это взял? Может ещё как знаю!

– Нет, точно не знаешь!

– Ну ладно, пока тогда, удачи тебе на свидании! – сказала я, уж было продолжив смотреть свой фильм.

– Ну стой! Алёна её зовут. Довольна? Сейчас-то дашь мне уже эти спортивки, а? Или тебе может ещё её фамилию назвать?

– Конечно! А ты как хотел? Алён на свете много. Мне нужно знать, какая именно приворожила моего брата, – усмехнулась я над Егором.

– Синичкина! Алёна Синичкина. Из параллельного класса. Что тебе ещё нужно о ней знать?

– Ого! Даже так! Я думала вы где-нибудь в инете познакомились. Тогда похвально, братец, похвально! Ну ладно, последний вопрос на сегодня. Что сегодня делает Облакевич?