САПФИР. Серия: миры Артема Каменистого. S-T-I-K-S. Цикл: Пекло. Книга 2

Теперь дошла очередь до карт и документов, которые лежали отдельной кучкой. Японец, забрав все имеющиеся карты, начал их изучение, пытаясь понять смысл нанесенных на них надписей и условных обозначений. Марго, чтобы не скучать, взяла из стопки небольших брошюр одну и усевшись за стол начала читать. Брошюрка представляла собой небольшую, тонкую книжицу, размером, чуть меньше школьной тетради. Она была напечатана типографским способом на плотной бумаге. На обложке, примерно там, где в школьной тетради были линии, расчерченные для надписей, красовалась надпись – «Инструкция по выживанию, для новичков». Ниже, почти у самой нижней границе обложки была надпись – «Институт». Марго открыла первую страницу.

«Привет новичок! Наверное, у тебя сейчас уйма вопросов, и вокруг тебя творится такое, что не поддается нормальной логике. Ты не сошел с ума и, если ты это читаешь, значит ты скорее всего уже не обратишься. Добро пожаловать в СТИКС…»

Марго посмотрела на сосредоточенного Мусаси, склонившегося над разложенными картами, и решив не отвлекать его, углубилась в чтение. Неизвестные авторы достаточно подробно описывали все то, что случилось ночью и происходит до сих пор. Как она поняла, кусок Пезаро, попавший в тот белесый туман, с кислым, химическим запахом, был скопирован вместе с находящимися там людьми, животными и другой живностью и помещен в этот мир, который называется СТИКС или Улей. Почему Улей – да все просто, этот мир состоит из таких вот кусков, копируемых не только из разных мест и стран, но еще и из разных реальностей. Эти, копируемые куски, складываются в Улье как пазлы, в один общий рисунок, подчиненный одному, неизменному правилу – непрерывность сообщения. То есть дорога всегда соединяется с дорогой, река с рекой или ручьем, озеро с озером, а мост с мостом. По этой причине и получается, что солнце может изменить свое привычное для вашего мира положение. Просто Улей развернул ваш кусок так, как ему удобно. В книжице была высказана теория, так называемого «мультиверсума», то есть множества параллельных миров, где развитие событий может отличаться по уровню развития и существующему строю. По уверениям авторов, все, кот попадают в Улей, заражаются спорами местного паразита, содержащимися в том самом пресловутом тумане. А дальше, начинается самая жесть.

Большая часть живых организмов перерождается в бездушных, отвратительных тварей, с одной единственной потребностью – жрать! Они начинают нападать на всех, и пытаться укусить, загрызть, оторвать от жертвы кусок мяса и сожрать. Это касается не только людей, но и всех хищных животных, питающихся мясом. Правда есть ограничения. Все, чей вес оказывается менее пятнадцати, семнадцати килограмм, не перерождаются. Также не перерождаются травоядные и прочие животные, в рацион которых не входит мясо. Симптомы перерождения – потеря ориентации, неадекватное поведение, путанная речь. Но, в очень небольшом количестве случаев, люди оказываются иммунными. Они точно так же заражены спорами, поэтому не стоит бояться укусов, как в фильмах про зомби. Но, в силу иммунитета, перерождения в вечно голодную, бездушную тварь, не происходит. Паразит, живущий внутри любого зараженного, требует постоянной подпитки. Именно по этому твари всегда хотят есть, а у иммунных наблюдается так называемое споровое голодание, выражающееся в головной боли, тошноте и слабости. Поэтому, все иммунные обречены теперь употреблять коктейль, называемый «живчик», или «живец». Это раствор споранов в спиртном, и разбавленный чем-либо.

Далее шло подробное описание споранов и рецепта живчика, из которых Марго узнала, что те самые, похожие на виноград, серые шарики, и есть спораны, а та бурда, которая сняла у них головную боль – живчик, или живец, черт его знает. При упоминании живчика, она машинально достала фляжку и сделала пару глотков. Мутная, вонючая жижа обожгла пищевод. Марго показалось что на улице стало значительно темнее. Солнце, которое было видно сквозь участок рощи, заросший соснами, уже склонялось к горизонту, обещая скорое наступление первой ночи в этом безумном мире. Марго встрепенулась и желая поскорее найти ответ, где добывать те самые спораны, углубилась в чтение. Но сначала она еще раз перечитала рецепт живчика. Все оказалось элементарно. Одну горошину, следует растворить в полулитре спиртного, причем без разницы какого, главное, чтобы содержало спирт. Дождавшись полного растворения, следует процедить раствор и разбавить водой, соком или еще чем, по вкусу, доведя объем до литра. Употреблять следует не небольшими порциями, несколько раз в день. Передозировка может привести к отравлению. Марго нашла раздел где было описано, как, точнее из кого добывается самый важный для иммунного продукт и ее чуть не стошнило. Она с трудом сдержала подкативший к горлу комок и отвернулась от стола.

– Ты чего? – рука Мусаси легла ей на плечо.

– Все нормально! – успокоила его Марго, – Просто прочла, что нас от головной боли спасает.

– И что?

– Вот эта бурда, называется живчик или живец, как там написано. Он готовится на спиртном, в котором растворяются те горошины, что лежат в коробочках. А добываются они из… короче, эти штуки находятся у мертвяков в особом мешочке, похожем на чесночину, на затылке.

Предательский комок вновь подкатил к горлу и Марго, зажав рот ладонью, пошла по направления к опушке сосновых зарослей, не желая опорожнять желудок при японце.

– Ты куда? – спросил он.

Марго лишь махнула рукой в сторону заката. Добравшись до опушки, она остановилась и загляделась на великолепный вид, который открывался в свете заходящего светила. Горизонт горел ярко оранжевыми красками, градиентом заливая вечернее небо. Солнце, совершенно по-другому вело себя, быстро приближаясь к линии земли. При этом оно меняло свой цвет, от ярко-оранжевого, слепящего глаза, к более темным тонам, как будто остывая. Наконец, оно застыло, коснувшись линии горизонта и через несколько секунд, стало вдруг совершенно серым, после чего, почернев, расползлось по горизонту грязными кляксами. И в туже секунду наступила темнота, будто в комнате без окон, кто-то выключил свет. Марго вспомнился рассказ Олега, который в свое время воевал в Афганистане, как там наступала ночь – был день и вдруг включили ночь. Темнота продлилась не долго. Уже через пару секунд, она растворилась в причудливом, идущем откуда-то сверху свечении. Марго подняла взгляд и замерла, не в силах оторваться от зрелища. Глубокое, если можно применить это слово к нему, небо, было усыпано крупными звездами, созвездиями и разноцветными туманностями. Луны на небосводе не было, но над головой висело несколько планет, меньших по размерам, чем земная луна, но казалось, что до них можно дотянуться рукой. И все то великолепие, двигалось, кружилось, словно в каком-то замысловатом танце. Ровный, мягкий свет звезд заливал окружающее пространство, как луна в полнолуние. Марго залюбовалась таким великолепием и не могла оторвать взгляд, пока позади не треснула под чьей-то ногой сухая ветка.

– Не бойся, это я! – послышался голос японца.

– Ты, когда ни будь видел подобное?

– Нет! Мы что, на другой планете? – спросил ошарашенный видами Мусаси.

– Мы в СТИКСЕ. – ответила Марго.

Глава 6 Зверь – пробуждение

Пекло, территория сплошных городских кластеров. Примерно в двадцати километрах от абстрактной границы Пекла.

На углу крыши девятиэтажки, состояние которой говорило о том, что она пережила танковый обстрел, по меньшей мере, сидел высокий, седой человек. Его одежда не выделялась чем-то особенным. Добротные брюки-карго, черного цвета, куртка цвета хаки с большими накладными карманами, в каких ходили американские солдаты во время вьетнамской войны. На ногах, были видны тактические ботинки, в цвет брюкам. Несмотря на седину, лицо было достаточно молодым, лет тридцать или тридцать пять. Кожа на лице была обветревшей с сильным загаром, что объяснялось отсутствием головного убора, щеки покрывала приличная щетина, грозящая, вот-вот перерасти в полноценную бороду. Глаза были прикрыты каплевидными солнцезащитными очками.

Он сидел здесь уже почти три часа, наблюдая за происходящими внизу событиями. Со стороны могло показаться, что это очень странное занятие, так как на пустынных, заваленных мусором, обломками зданий, частями раскуроченных автомобилей и обглоданными до белизны человеческими костяками улицах, практически ничего на происходило. Но, не для этого человека. Внезапно, на территории соседнего квартала, с несоответствующими по архитектуре для этого района домами, по асфальту стал стелиться, выползая из глухих переулков, странный туман. Он заполнял улицы, странным образом останавливаясь четко по хорошо видимой трещине на асфальте, которая проходила с севера на юг по улочке, на которой стояла девятиэтажка. Улочка также выглядела странно. Различались дорожное покрытие, бордюры и прочие мелочи с разных сторон от трещины. С западной стороны, на которой и устроил наблюдательный пункт человек, был асфальт, обрамленный бетонными бордюрами с тротуарами покрытым плиткой, а на восточной асфальт хоть и присутствовал, но отличался по структуре и цвету, бордюры были каменными, а на тротуарах лежала брусчатка. Туман, доходя до этой границы, словно наталкиваясь на невидимую преграду, начинал подниматься вверх, как будто заполняя огромный сосуд.

Человек достал из стоящего рядом рюкзака, сложенный в несколько раз лист бумаги и карандаш, развернул его и что-то быстр нарисовав, убрал обратно в рюкзак. Бросив взгляд на приближающееся к зениту светило, он подхватил, как пушинку, тяжелый рюкзак и отойдя от края, устроился в тени пристройки лифтовой шахты.

– Еще пара часов и путь открыт. – сказал он сам себе, – Надо бы Уилсона завести, а то ты Скиталец совсем свихнёшься, разговаривая сам с собой!

В мыслях возник образ мяча с кровавым отпечатком руки, похожим на улыбающуюся рожицу, из кинофильма «Изгой» и Скиталец улыбнулся. Но образ придуманного друга очень быстро померк, а вместо него стали возникать образы Рины, Пуговки и Сильвера. Лицо Скитальца моментально приобрело серьезное выражение, и он, глубоко вздохнув, встряхнул головой, словно пытаясь снять наваждение. Но образы не уходили, с упреком глядя на него. Чтобы занять себя, чем либо, он достал из рюкзака банку тушёнки и вскрыв ножом, начал поглощать холодное мясо, облепленное слегка желтоватым жиром. Полость рта покрыл противный жир, но Скиталец с остервенением разжёвывал волокна холодного мяса.

Прошло уже больше полугода, с тех пор, как он покинул стаб Горный. Рина в то время еще лежала без сознания, поэтому с ней попрощаться ему не удалось. Пуговка, смотря на него не по возрасту взрослым взглядом, протянула к нему ручки и когда он поднял ее, тихо шепнула:

– Только ты не долго ходи, дядя Скиталец!

Он кивнул и чмокнув ее в щеку, сказал:

– Хорошо! А ты присмотри за Сильвером! Обещаешь?

Девочка энергично кивнула и обвив своими ручками его шею, прижалась к плечу.

Труднее всего было прощаться с Сильвером. Его грустный, с налетом обиды, взгляд, так и стоит перед ним, когда Скиталец вспоминает своего крестника.

– Ты же обещал! – насупился мальчонка.

– Да, обещал! – ответил Скиталец, тяжело вздохнув, – Но кое-что случилось, и я не могу сейчас остаться.

– Но ты же говорил, что никогда меня не бросишь! – на глазах Сильвера навернулись слезы.

Скиталец обнял крестника, сердце щемило невыносимо.

– Я вернусь! Обязательно вернусь! Просто мне опасно оставаться здесь! Точнее я боюсь за вас! Но я справлюсь. А ты пока будешь под присмотром Рины, да и Пуговке твоя помощь не помешает! Пока меня нет, Рыбак и Фома тебя многому научат! Сделают настоящим рейдером.

Сильвер поднял красные от слез глаза.

– Рыбак мне как брат!

– Правильно! – улыбнулся Скиталец, – Он ведь мой крестник, как и ты.

Последними с кем прощался Скиталец, были Рыбак и Фома. Фома до последнего пытался отговорить его уходить, но Скиталец уже все решил. Он опасен для своих близких и друзей. Он не контролирует Зверя, который живет в нем. Тот спонтанно возникает и требует крови. И точно так же, независимо от Скитальца исчезает. И пока это происходит, находиться в стабе, в кругу своих родных людей, опасно. Он должен обуздать, приручить Зверя. Научиться контролировать его, так как избавиться полностью невозможно. Теперь это его сущность, сущность получеловека, полускреббера, которая останется с ним навсегда. Как его обуздать, как заставить появляться и исчезать, подчиняясь воле Скитальца – он не представлял. Единственное, что он усвоил – зверь появляется тогда, когда льется или возможно прольется кровь. Ища ответы, он зашел на Остров, в надежде увидеться с Сестрой. Но ее там не было, и сколько бы он ее не звал, она не появилась. Он провел на острове трое суток, занимаясь обустройством жилья, решив сделать этот кусок зелени, посреди сплошной черноты, своим домом.

Пока наводил порядок и обустраивал свою каморку, опробовал новый дар, который появился в момент, когда он уничтожал муровский стаб. Умение оказалось интересным. Помня, как стекали на землю стволы автоматов муров, он предположил, что умение связано с разогревом металла и попытался расплавить старую, ржавую раму автомобиля, что валялась в сухой траве недалеко от ворот фабрики. Но металл просто растекся как вода по земле, не вызвав даже маленького дымка. Сухая трава, которая должна была вспыхнуть от раскаленного, расплавленного металла, стояла как ни в чем не бывало в поблескивающих из-под корки ржавчины лужицах. Металл был абсолютно холодным и просто менял свое агрегатное состояние, как лед, превращается в воду. Но оказалось, что это касается не только металлов. Скиталец мог изменять состояние почти любого материала, земля, бетон, пластик, стекло, ткани, даже вода могла перейти в твердое состояние, но это был не хрупкий лед, а очень прочное, прозрачное вещество, которое невозможно было даже поцарапать. Не поддавалась воздействию только органика и растительность. Ни трава, ни деревья не изменяли своих свойств.

Единственным минусом умения, было выкачивание энергии. Дар слишком много и слишком быстро расходовал его силы и все время тренировок он частенько посещал черноту, для подзарядки. В одно из посещений, он заметил странное образование, которое то появлялось, то исчезало в разноцветных энергетических потоках, пронизывающих его. Оно было похоже на стоящую вертикально водную гладь, серого цвета, размером примерно два на два метра. Когда он приблизился к ней, она начала заметно колебаться, расходясь концентрическими волнами от середины к краям, а в душе появилось непреодолимое желание войти в него. Скиталец вытянул вперед руку и немного подумав, аккуратно стал погружать ее в колышущееся нечто. Никаких ощущений не возникло, только по контуру проходящей сквозь серую поверхность руки, появилось искрящееся, синее сияние. Посмотрев на это, Скиталец не решился продолжать, и решил, что вернется к этому, когда будет полон сил и энергии. Но в другой раз, странное образование не появилось.

– Где же ты, Сестра? Кто мне расскажет, кроме тебя все тайны? – с грустью промолвил Скиталец, – Как мне понять то, что не доступно моему мозгу?

Под конец третьего дня, решив, что обуздание внутреннего Зверя гораздо важнее, чем «Звездные врата», как он назвал этот непонятный портал, он отправился на запад.

Впервые, зверь проснулся в только что загрузившемся кластере, совсем недалеко от границы Пекла. Это был одинокий городской кластер, и судя по перезагрузке, кластер был из долгих. Это означало, что перерождения будут длительными, а твари, в силу удаленности от бесконечного города, придут не сразу. Кластер был большим по размерам, скорее всего какой-то городок из восточной Европы, грузился полностью, вместе с окрестностями. Скиталец подошел к нему на второе утро, после своего ухода из Острова. Мерцание кластера показывало, что скоро, чья-то жизнь, изменится навсегда, а люди, попавшие сюда будут разделены невидимой рукой на иммунных и тварей, которых будет подавляющее большинство. Пройдет немного времени и все, кому посчастливилось не стать тварью, будут сожраны, если не скроются, не спрячутся или не убегут сломя голову от этого страшного места. Хотя… В конечном итоге, все равно исход один, ведь это Пекло. Но, Скиталец решил помочь им, не допустить гибели иммунных и остался ожидать перезагрузки. Червячки сомнений грызли это решение изнутри, но он терпеливо ожидал.

Все произошло, как и всегда – мощная вспышка, распадающийся туман и почти сразу ворвались звуки города. Их нельзя было спутать с чем-либо. Гул двигателей, вой сирен и еще миллионы сопутствующих городской жизни звуков, слились в одну какофонию. Туман внизу был еще достаточно плотный, не позволяя рассмотреть строения, но Скиталец уже понял, что городские окраины довольно далеко от границы кластера. Послышались первые звуки столкновений – водители, не остановившиеся в тумане, потеряв ориентировку, сталкивались. Где-то недалеко стали различимы в тумане огни аварийки, послышалась перепалка между водителями, переходящая в отборные ругательства. Скиталец не стал ждать, когда рассеется туман и шагнул через границу кластера. В нос ударил знакомый запах кисляка.

На широкой, в четыре полосы, трассе, уходящей от города, столкнулись несколько попутных автомобилей. Виновником аварии, скорее всего был водитель последнего автомобиля, собравшего три остановившихся в кучу. Его водителем явно был щупленький, высокий паренек с длинными волосами, собранными в косичку, с усами и бородой, которая была заплетена в косичку, смешно торчащую снизу.

«Викинг! – мелькнула мысль.». Паренек как-то не очень активно защищался от наседавших на него пострадавших. Честно говоря, авария яйца, выеденного не стоит – пострадали только машины, люди все были целы, не имея даже царапин. Но страсти кипели не шуточные, что было странно. Обычно, как помнил Скиталец по Италии, аварии вообще не приводили к таким бурным страстям, даже среди темпераментных итальянцев. В памяти всплыл эпизод из прошлой жизни, когда он был в отпуске в Неаполе. Он жил у друзей и каждое утро ездил в Майори, что на амалфитанском побережье, облюбованном богемой. Чистейшая, голубая вода, черный, вулканический песок, горные склоны, выходящие к самому морю, на которых примостились небольшие, уютные городки и живописнейший серпантин, идущий вдоль побережья.

Вот как раз на одном из поворотов такого серпантина он и стал свидетелем поразившей его тогда картины. Когда большой, туристический автобус, медленно начал проходить поворот, все машины на обеих полосах остановились, чтобы не создавать помех. И вот, какому-то умнику, на встречной полосе, показалось, что между отвесной скалой и бортом автобуса достаточно места, чтобы проехать. Черная Альфа Ромео, резво стартовавшая с места, вклинилась в этот проем и застряла. Скиталец ожидал, что будет разбирательство, крики, возможно драка и застряли они надолго, пока не прибудет полиция. Но… Нет, крики конечно были, как и активные жесты руками, включая неприличные, но длилось это с минуту, не больше. Потом водители обменялись чем-то. Альфа Ромео, взревев движком, со страшным скрежетом вырвалась из плена, продрав себе правую дверь и рванула по серпантину далее. Все, инцидент исчерпан! Страховки решают все проблемы.

Скиталец хотел пройти мимо, ощущая поток злобы и прямо сказать, ярости от нападавших, но увидел в салоне последней машины девушку с перепуганными глазами. Да и сам паренек все тише и тише сопротивлялся наседающим оппонентам. А еще – они оба были иммунными, в отличие от остальных.

– Вы чего так распетушились? Уймитесь! – оборвал он словесный понос нападающей стороны.

– Ты кого тут петухами назвал? – бугай, с золотой цепью на шее, с палец толщиной и наколками на руках, повернулся к Скитальцу, левой рукой держа викинга за ворот рубахи.

От бугая пошла волна ненависти. Он отпустил паренька, который еле удержался на ногах и шагнул в сторону Скитальца, но тут же упал, скрючившись от мощного удара кинетикой в солнечное сплетение.

– Говорю же, уймитесь! – Скиталец подошел к пареньку и посмотрев в салон замер – девушка была беременна.

Остальные нападавшие, как оказалось, были не случайными пассажирами. Толпа из десяти человек, бросилась к корчившемуся в муках на асфальте бугаю. Скорее всего, это была одна компашка, путешествовавшая на трех автомобилях. По жаргонным словечкам, доносившимся от них, можно было понять, что если бы они были иммунными, и смогли бы выжить и выбраться из Пекла, то скорее всего пополнили бы ряды муров.

– Уезжайте отсюда! – Скиталец помог пареньку прислониться к кузову авто, – Машина на ходу?

– Да. – дрожащим голосом ответил паренек.

– Садись за руль, и езжай строго на восток. По дороге ничему не удивляйся, что бы не увидел. Первое, что увидишь, метрах в ста от этого места трасса оборвется и начнется старая, разбитая асфальтовая дорога. Она узкая, поэтому держись середины трассы.

– Подождите! Как старая? – паренек округлил глаза, – Там же эта трасса должна по прямой идти?

– Нет! Это уже не твой мир! Совсем не твой! – Скиталец вытащил из рюкзака брошюрку института, напечатанную в Горном для рейдеров, – Вот, возьми. Почитаете в дороге. Езжайте на восток, там можно найти обитаемые земли, но опасайтесь тварей и муров. В город ни в коем случае не возвращайтесь. Лучше не ехать, а идти, но пока топливо есть, можешь гнать. Уезжайте от города как можно дальше, скоро здесь наступит Ад!

Парень стоял, растерянным взглядом уставившись на маленькую книжицу у себя в руках.

– Не тормози! – вывел его из оцепенения Скиталец, – Спасайтесь, пока есть возможность! Да… и еще – вы с женой иммунные!

Скиталец взглянул на копошащихся вокруг бугая людей, подмигнул парню и развернувшись, пошел в сторону видневшегося примерно в километре, города. Он успел отойти от места аварии метров на двести, когда услышал, как заводится двигатель, как громко, с матами кричит толпа, как визжат шины по асфальту, унося автомобиль с викингом и его женой подальше от этого места. На душе было спокойно. Он помог иммунным, спас от расправы, снабдил информацией и указал направление. Дальше все зависит от них. А это быдло, скопившееся у своего поверженного братка, не жалко! Они мясо, корм для зараженных, и если им повезет, то их судьба – вечный голод и поиск еды. Была мысль убить их всех сразу, что бы не мучились, но он её отбросил.

За спиной послышалась стрельба. Пистолетные хлопки и следом, автоматная очередь. Кинетический щит сработал сразу, и он почувствовал несколько легких толчков от щита. Обернувшись, он увидел, как по удаляющейся машине викинга, ведут огонь насколько человек, двое из которых лупили из автоматов. Лишь два человека стреляли в него. Автомобиль викинга брызнул фонтаном разбитого заднего стекла, резко вильнул и уйдя в занос, перевернулся несколько раз, замерев на крыше. Взрыв произошел почти сразу. Автомобиль скрылся в огненном шаре…

Твари, убившие молодую пару, умирали долго. Он мог бы их убить сразу, но проснувшийся внутри Зверь, решил по-своему. Двое подручных бугая, стрелявших из автоматов, умерли практически мгновенно разрезанные на четыре части. А потом Зверь дал себе волю. Парализованный, прижатый к одной их машин бугай, с ужасом наблюдал, как умирают его друганы. Один за одним, медленно. Зверь, словно смакую каждую смерть, не торопился отправлять их к праотцам. Бугай сначала что-то орал, бешено вращая полными ужаса глазами, но под конец затих, понимая бесполезность своих криков. Зверь не слышал его. Покончив со всеми, он приступил к бугаю. Оковы, удерживающие того на месте, ослабли. Скиталец подошел к трясущейся тушке, осмотрел бугая и отворачиваясь, махнул рукой произнеся: – Ступай в Ад!

В безумных глазах бугая мелькнул лучик надежды, но… Асфальт и земля под его ногами вдруг потеряли твердость, и он провалился, словно стоял на воде, погрузившись метра на три. Асфальт сомкнулся над его головой и вновь превратился в твердое состояние. Ничего не напоминало о только что стоявшем на этом месте человеке. Лишь из-под асфальта, еле доносился дикий, полный ужаса визг.

Скиталец вздрогнул и встряхнул головой, пытаясь избавиться от воспоминаний. Туман на перезагрузившемся кластере практически рассеялся. Внизу уже вовсю были слышны характерные для этого звуки. Город жил, и большинство его жителей теперь с удивлением рассматривают возникшие как по волшебству, незнакомые им, полуразрушенные кварталы, окружившие их город со всех сторон. Они, в это почти полуденный час оказались на улице. Но те, ко оказался внутри зданий, удивлены не менее. Пропало электричество, нет связи, нет газа. Но самый первый вопрос, который возник у всех – откуда взялся этот странный туман? Еще никто не связал отсутствие связи и электричества, с туманом. Многие бросив попытки дозвониться по мобильной связи, бросаются к старым, проверенным стационарным, но и там, в трубке полная тишина. А потом, практически все начинают замечать, что солнце, светившее с востока, вдруг поменяло свое место. Они еще живут, пытаясь хоть как-то логически объяснить все происходящее.