Люди слова

Но мисс Ми не собирается словесно объяснять мистеру Ворону то, что она считает, а это и так ясно, а выбрав тонкую папку, поднимает её и не спеша раскрывать, обращается к мистеру Ворону. – Первое предстоящее нам дело требует прямых действий и будет проводится в один этап. Где мы должны продемонстрировать мистеру Руби, что все его попытки противостоять неизбежности, будут пресечены, и по сути, тщетны. И раз мы его попросили оказать нам содействие, то наши просьбы не стоит игнорировать и на них всегда нужно откликаться. Так вот мистер Ворон, ваша задача состоит в том, чтобы провести предварительную беседу с мистером Руби на предмет его понимания необходимости слушать и следовать тому, что мы ему говорим. В общем, заставьте дела идти правильно. – Сказав это, мисс Ми открывает папку, из которой на свет появляется информационный файл, на котором указано все личные данные, которыми не всегда может гордиться простой человек, но только не их обозначенный как мистер Руби носитель, так презирающе весь мир и вас в том числе, смотрящий на вас с этой прикреплённой на этом файле фотографии.

Мисс Ми передаёт эту папку мистер Ворону и берётся за вторую, своей пухлотой отличной от первой папку, которая, судя по всему, и предназначается для Алекса. Что так и есть, но прежде чем её вручить Алексу, мисс Ми не может, да и не имеет права проигнорировать ритуал посвящения в новые знания, ставшего одним из них нового сотрудника, который берёт не просто папку, а вложенное в неё оказанное ему доверие общества нового слова.

– Вы надеюсь, знаете, что большие знания убирают препятствующие вашему пути барьеры и открывают перед вами любые двери и новые дороги. – Произнесла мисс Ми, теперь уже не сводя своего взгляда с Алекса. Ну а Алексу повторять это не надо, он это очень хорошо запомнил ещё тогда, в разговоре с «капитаном», и уже не раз претворял эти и другие знания в жизнь, умеючи открывая любые замки и, преодолевая любые выставленные человеческим сознанием и подсознанием барьеры, для того чтобы проникнуть в самые глубины души потерявшегося в себе человека, который часто без посторонней помощи и не может отыскать в себе то, что он в себе потерял и без этого дальше жить не может.

– И я надеюсь. – Ответил Алекс. И хотя в ответе Алекса проскальзывала этическая неправильность, мисс Ми не стала акцентировать на ней своё внимание и без дополнительных замечаний протянула папку Алексу. Алекс же, получив в руки папку, посмотрел на мисс Ми, которая, по всей видимости, ожидала от него дальнейших действий с папкой. И Алекс отреагировал, положив папку на стол и раскрыв её. И если там, в самом начале находился уже подспудно ожидаемый Алексом информационный файл, с указанием всех подробностей из жизни закреплённого за ним лица под кодовым именем Ли Харви Освальд, то при дальнейшем пролистывании этой папки с документами, к этому файлу добавилось множество подобных первому информационных листов, уже с другими, пока что неизвестными для Алекса лицами, скорее всего, чем то общим (и не только этой папкой) связанных с главным персоналием, Ли Харви Освальдом. Ну и плюс ко всему этому, здесь прилагались различные фотографии и схемы некоего, судя по предоставленным информационным материалам, целого комплекса зданий, а не просто особняка.

Алекс закрыл папку и молча посмотрел на мисс Ми, ожидая от неё комментариев к его просмотру. И они ожидаемо поступили.

– Без достаточных знаний, наши будущие пути иногда становятся не просто труднопреодолимыми, но иногда и непроходимыми. Вы, согласны со мной? – спросила мисс Ми Алекса.

– Согласен. – Ответил Алекс.

Глава 5

На пути к мистеру Ли Харви Освальду

– Объект настоящий Аббери, со всеми признаками подавляющей личности. А это вы знаете, требует подобранного специального подхода к нему. К тому же он совершенно не идёт на контакт. И в тот единственный раз, когда он всё-таки меня принял у себя, мне удалось лишь определить якорные точки в его личности. – Сидя за одним из столиков уличного кафе, которые всегда наполнены людьми в такие тёплые солнечные дни, подводил итог своей деятельности, работающий под прикрытием падре, отвечающий за информационную безопасность дома нового слова офицер Сальваторе.

– Мы этого ожидали. И раз напрямую не получается воздействовать на наш объект, то какие у вас есть соображения по поводу косвенного внедрения? – прикрывая свой рот чашкой с чаем, тихо спросила мисс Ми.

– Мисс Минтанель. Можно я буду вас называть по имени, Алисой? – задался вопросом слишком самоуверенный в своей неотразимости широко улыбающийся падре Сальваторе. И если бы мисс Ми не была несказанно удивлена подобным, до чего же наглым заявлением этого падре Сальваторе, то этому падре сейчас бы лежать на мостовой и задаваться актуальным для его разбитой головы вопросом: «За что?». Но так как мисс Ми рассчитывает на содействие падре Сальваторе, то она по этическим соображениям (мисс Ми в недалёком прошлом была отвечающим за внутреннюю этику дома этик-офицером) не делает этого, а даёт своё согласие воспарившему от осознания своей высокой значимости падре Сальваторе.

– Так вот Алиса. Наш объект, как и всякий страдающий одиночеством и непониманием ВОГ, который не открыл для себя знания нового слова и которому недоступен одитинг, ищет его заменитель в стенах психоаналитика. – Прищурив глаз, проговорил падре Сальваторе. – Ну а это открывает нам пути к его сердцу. – Сладко улыбнувшись мисс Ми, или для него Алисе, полноуверенный в себе падре Сальваторе откинулся на спинку стула.

– Информация готова к использованию? – совершенно без эмоционально спросила его мисс Ми. Что видимо не понравилось, при его-то внешних весь мир обаять данных, рассчитывающему на большое взаимопонимание и кофе в постель, падре Сальваторе (просто падре Сальваторе по большей части работал вне стен дома нового слова, и поэтому, отстав от полной этического содержания жизни в доме, развратился пагубностью внешнего мира). И падре Сальваторе ничего другого не остаётся делать, как передумать насчёт своих и Алисы планов на вечер (пусть потом кусает свои, а не его локти, которых ей больше не видать, даже если попросит), и достать из внутреннего кармана пиджака небольшую рекламную брошюрку, и протянуть её этой не замечающей своего счастья Алисе.

– Положите на стол. – Только так реагирует мисс Ми на протянутую к ней падре Сальваторе руку с брошюрой. На что падре Сальваторе, явно рассчитывающий с помощью брошюры весело перетянуть на свою сторону такую холодную Алису, ещё больше разозлился на неё за такую свою неуступчивость его взглядам на неё, и со злостью кладёт брошюру на стол – падре Сальваторе даже применил против неё экстрасенсорное давление, пытаясь через заданные им ей установки, навести к ней ментальные мосты, но у мисс Ми стояла мощная защита и у него ничего не получилось.

– Это вам. Ознакомьтесь и представьте нам свои предложения. – Лёгким поворотом головы в сторону рядом с ней сидящему Алексу, обратилась мисс Ми к нему. Ну а всё это время молча сидевший, и ещё не привыкший и в некотором роде испытывающий дискомфорт к применяемому в их обществе нового слова специализированному нагруженному языку Алекс, без лишних слов берёт лежащую на столе брошюру и принимается за её изучение. Пока же он отвлечён на изучение информации, предоставленной ему, конечно, не брошюрой, а тем, что вложено в неё (информационный файл), занявшие непримиримую друг к другу позицию мисс Ми и падре Сальваторе, после взаимного изучения друг друга, решают отдохнуть от этого изучения и, не забывая друг друга, посмотреть по сторонам.

И если мисс Ми испытывает интерес к окружающему миру лишь в плане изучения его на несомые им испытания, то падре Сальваторе, скорее всего, не столь агрессивно к нему настроен и готов с удовольствием на него посмотреть. Ну а так как падре Сальваторе, при этом слишком сердит на мисс Ми, которая в стенах дома нового слова, забыв о своём природном предназначении, стала слишком сильно придерживаться данному ей на миллиард лет слову верности этому дому, то он готов подвергнуть эту строптивую Алису такому испытанию, к которому она пусть будет лучше не готова.

– Мисс Минтанель, или простите, Алиса. Когда я, в отличие от вас действующей личности, оперирующая личность, уже за много времени до вашего прихода сюда (от этих слов падре Сальваторе по лицу мисс Ми, через уголки её вытянувшихся губ перекатилось несколько ртутных шариков) был зачислен в офис особых дел, то между мной и до сих пор здравствующим начальником ОСЫ, для меня просто Майкла, возникло волнительное недопонимание насчёт степени верности слову женской части мира. – Вернувшись к мисс Ми, заговорил падре Сальваторе.

«Тем личностям, которые без конца болтают и совершенно не умеют держать рот на замке, разве можно доверить молчание?», – слово в слово задал мне тогда этот вопрос Майкл. – Падре Сальваторе мельком посмотрел на окаменевшую в одном положении мисс Ми. И такая её реакция, с такой волнующей степенью заинтересованности его рассказом, вполне удовлетворила падре Сальваторе, что он выразил через покусывание своих усиков.

– Но я-то хорошо знаю Майкла. – Продолжил свой откровенно хвастливый рассказ падре Сальваторе. А ведь при этом сама мисс Ми тоже много с кем из высших директоров общества была знакома и могла бы много чего порассказать о них, но она хоть и придаёт большое значение этому своему знакомству, но всё же так открыто не спешит хвастаться этим.

«И кто после этого болтун. – Было усмехнулась мисс Ми, как вдруг её настигла страшная догадка. – А может он специально это всё именно мне рассказывает, – затерзалась сомнениями мисс Ми, – для того чтобы меня проверить на предмет моей болтливости. – Мисс Ми крайне быстро, чтобы этот Сальваторе не сумел отследить, бросила взгляд на увлечённого изучением брошюры Алекса. – Нет. Это ещё ничего не значит. А вот то, что он всё слышит и это записывает в своей памяти, то это, несомненно. – Мисс Ми вдруг почувствовав себя в окружении врагов, решила пока молчать и не поддаваться на провокации (а это, несомненно, провокация и была) этого провокационного падре Сальваторе».

– И этот Майкл, – продолжал рассказывать падре Сальваторе, – тот ещё Майкл. – Демонстративно и прямо-таки издевательски, с долей загадочности улыбнулся Сальваторе, чья намёкливая значимость положения и голословное знание им неких тайн, без приведения примеров, начала уже нервировать мисс Ми. Но мисс Ми теперь знает (после того как она убедила себя), что этот Сальваторе специально так действует – он хочет вывести её из себя и тем самым добиться от неё словесного срыва, чтобы потом иметь прямые доказательства, подтверждающие все эти заявления незнакомого ей с такой ненавистной стороны, всё же красавчика Майкла.

– Ведь Майкл, что уж греха зря таить, личность по большому счёту, всегда интересующаяся и поддающаяся эмоциям. – Говорит Сальваторе, от чьих слов мисс Ми становится не по себе. «У тебя всё равно не получится вызвать у меня эмоции!». – Прикусив изнутри свои губы, полными ненависти глазами смотрит на этого подстрекателя мисс Ми. При этом мисс Ми вынуждена была сдерживать себя – она слышала о новой программе проверки этичности, с элементами старой под названием «травля быка», где через провоцирование на публике, ищут свои реакционные «кнопки», то есть добиваются негативной реакции у испытуемого. Правда, сдерживала она себя не из-за того, что ей сейчас пришлось услышать от этого Сальваторе (хотя, из-за этого тоже), а в большей степени из-за того, что к ней как действующей личности применили это упражнение воздействия – а это говорило не о той степени доверия к ней со стороны руководства, на которую она рассчитывала.

«А это значит, что Майклу кто-то сильно досадил или скорей всего кто-то там чего-то разболтал». – Делаю вывод я, косо поглядывая на не находящего себе места Майкла. – Рассказывает Сальваторе. – Ну а Майкл между тем, без конца ходит из одного угла комнаты в другой, где посередине делает небольшую остановку напротив зеркала, смотрится в него и дальше продолжает свой круговой ход. А это его загляденье на себя заметливо примечается мною, и я начинаю из всего этого делать выводы – если Майкл сегодня придаёт такое огромное значение своей внешности (зря он что ли так часто заглядывает в зеркало), то значит, ответ на этот его словесный демарш, нужно искать в том, что связано с его внешностью. – Падре Сальваторе демонстративно поправил свои усики, как бы показывая мисс Ми, что и он не обойдён природой в плане красоты.

– И, хотя направление поиска мною найдено, всё же наличия одного направления поиска недостаточно для того чтобы найти должный ответ на этот возникший вопрос. – Глубоко вздохнув, падре Сальваторе показал, как ему сложно давался весь тот аналитический анализ столь таинственных поступков Майкла. – Но тут я вдруг вспомнил о том, как совсем недавно Майкл восхищался той, совсем недавно прибывшей к нам в отдел, ещё такой молодой, но уже показывающей столь впечатляющие результаты тестирования девушки. Как же её звали? – не скрывая своего притворства, падре Сальваторе взявшись рукой за лоб, принялся натужно думать.

Что же касается мисс Ми, то эти слова Сальваторе чрезвычайно взволновали её – ведь как она по крайней мере знала, то в особый отдел в столь молодом возрасте была зачислена только она, ну и та ещё стерва Сью. «А это значит … – от таких своих мыслей мисс Ми даже на мгновение потерялась, но быстро собралась и решила пока остановиться на этих трёх точках и послушать, что же ещё скажет этот провокатор Сальваторе».

Падре Сальваторе тем временем додумался до своего, и с удручающим видом вернувшись взглядом к мисс Ми, вынуждено признался в отсутствии у себя полной памяти. – Когда это было! – начал с оправдания себя падре Сальваторе. «Два года назад!», – ответила про себя на этот вопрос мисс Ми.

– Сейчас уже и не вспомнишь. – Сальваторе через признание факта случившегося, как ничтожного, таким изуверским способом продолжает издеваться над хорошей и всё помнящей памятью мисс Ми. – Единственное, что я помню о ней, так это то, что она была брюнеткой. – Падре Сальваторе скорей всего намеренно сделал акцент на этой цветовой части внешности девушки, для того чтобы окончательно выбесить мисс Ми.

Но мисс Ми хоть и выбешена выказанным Сальваторе цветовым предпочтением, но она то знает, что этот падре Сальваторе не только провокатор, но и подлый лжец – Сью, как бы она не была ей противна, но тоже была блондинкой. А это значит, что Сальваторе добивался от неё эмоционального опровержения, говорящего о том, что она эмоционально не воздержана и заинтересована во всём им сказанном.

«Не дождётесь, падре Провокатор! – разрезала воздух своей вложенной во взгляд высказанностью мисс Ми». В свою очередь недовольный падре Сальваторе, видимо рассчитывал на иное поведение мисс Ми, которая своей невозмутимостью вдруг спутала все его планы. Ну а раз так, то он начинает свой заход с другой стороны – падре Сальваторе на ходу переобувается и вдруг вспомнив, заявляет. – Ан, нет. Она, как я сейчас вспомнил, была блондинкой. – Но мисс Ми в ответ молчит, и падре Сальваторе продолжает. – Так вот. Делаю я для себя такой вывод. Раз сам хладнокровный Майкл – сколько я его знаю, то он никогда не проявлял сочувствия и эмоционального участия в чужой судьбе – вдруг взял и проявил заинтересованность, то это всё неспроста и …– Сальваторе оборвав себя на недосказанности, тем самым пытается расшатать нервы мисс Ми. Но мисс Ми, также как и Майкл хладнокровна, и также как и он, как скала не сдвигаема.

– Ну а это всё уже наводит на свои логические воспоминания, которые, в конечном счёте, памятливо и приводят меня, вначале о мельком сказанном им слове о проведении с новенькой собеседования, а затем повергнувшему меня в шок, ни разу до этого мною не слышанному в стенах нашего общего дома смеха. И не просто смеха, а направленного против Майкла, громкого, демонстративного смеха, который себе позволила группа молодых вновь прибывших практиканток – о чём я, несмотря на всю нашу большую близость, так и не посмел с ним заговорить. А я ведь ещё тогда заметил, как лицо всегда невозмутимого Майкла, вдруг перекосилось от стыдливой эмоции (если бы Сальваторе, вообще и в частности к мисс Ми, был повнимательней, то он бы заметил, как уголки её губ скривились в восторженной усмешке).

– Но я тогда не придал большого значения этому происшествию, и не потому, что не посчитал нужным, а лишь потому, что и сам находился в растерянности после такого происшествия – это действительно было неслыханная дерзость, ведь в стенах нашего, всегда пребывающего в думающей тишине дома, главенствовало правило «молчание – золото», а тут такое! И если бы не это ошеломляющее сознание, с невозможностью объяснить всё это происходящее простыми словами происшествие, и присутствие в нас сомнения – а может это новое жёсткое упражнение, которое для идентификации статей наших личностей, придумало руководство – то каждый из тех, кто услышал тогда этот смех, не прошёл бы мимо этих тревожащих личность людей, а указал бы им на этическую недопустимость такого своего поведения. И только сейчас (тогда), меня как током поразила догадка, о глубокой связи между этим событием и нервным заявлением Майкла. – Падре Сальваторе, для того чтобы перевести дух, взял чашку чая и сделал пару глотков. После чего отставил чашку и, посмотрев на мисс Ми, приступил к дальнейшему рассказу.

– Я ещё ничего толком не знал о том, что произошло с Майклом на той встрече, но догадываясь, что именно она повлияла на его ставшее нервным и придирчивым ко всему настроении, решил, что будет разумным, заручившись дополнительным доверием (для этого надо выказать общность мыслей), через косвенные вопросы попытаться узнать у Майкла, что же случилось на той, теперь понятно, что знаковой встрече. И я, для того чтобы показать Майклу, что я разделяю все его мысли (об этом я уже признался на сеансе откровения), сказал ему: «Майкл. Хочешь, верь, а хочешь, не верь, но я всегда относился настороженно к этой части человечества. И я даже скажу больше – я ни одному сказанному женщиной слову не верю!». – Сказав это, падре Сальваторе очередной раз внимательно посмотрел на мисс Ми, и попытался прочитать по ней, какую реакцию вызвали эти его слова. И к его удивлению, на этот раз мисс Ми не промолчала, а дала свою оценку его словам.

– Я с вами полностью согласна в этом, падре. И в свою очередь, даже скажу больше – некоторые представители противоположной женской части человечества, ведут себя так, как та часть человечества, которую я представляю. – Отбила слова мисс Ми, вызвав недоумение на лице падре Сальваторе, которому вторая часть ею сказанного, определённо не понравилась. Но Сальваторе уже не может на этом закончить свой рассказ – тогда он признает, что мисс Ми сумела его перебить – и он продолжает свой рассказ:

– Я всегда знал, что тебе можно доверять. – Подойдя ко мне, пылко сказал Майкл. Ну а я, видя то, что Майклу нужны ещё слова поддержки, говорю ему. – В таком сложном вопросе, как вера в сказанное женщиной, я проявляю стоический прагматизм, которым прославил себя Фома неверующий – пока не увижу, не поверю.

– Это всё верно. – Согласился со мной, вновь поникнув головой Майкл. После чего он собирается с мыслями и задаётся вопросом. – Но как быть, если ты, находясь в состоянии аффекта, в мысленном затмении, где на первый план вышли чувства, наговорил лишнего? – не смог сдержаться Майкл и высказал мне то, что его всё это время волновало.

– Всё отрицать и ни в чём не признаваться. – Жёстко говорю я ему. – И при этом главное, всё отрицать самому себе. А как только в этом убедишь самого себя, то какое тебе будет дело до других. – Но только падре Сальваторе успевает поставить в этом предложении точку, как мисс Ми слишком усердно и оттого звонко ставит свою чашку на блюдечко и тем самым сбивает с мысли падре Сальваторе, несказанно удивлённого такой реакцией мисс Ми на свои слова. Но мисс Ми не обращает никакого внимания на падре Сальваторе, а повернувшись к Алексу, заинтересованно задаёт ему вопрос:

– Ну, что вы нам скажите? У вас есть предложения? – На что Алекс откладывает брошюру на стол и, посмотрев на мисс Ми, говорит:

– Только самые простые.

– Тогда зачем такие сложности? – нетерпеливо спрашивает мисс Ми.

– У меня есть дополнительные вопросы. – Ответил Алекс.

– Слушаю. – Сказала мисс Ми.

– Общее понимание объекта имеется. И, пожалуй, путь к его разуму будет не трудно найти. Но для этого мне нужна та информация, которую я должен вложить в голову нашего объекта. – Сказал Алекс.

– Ты её получишь. – Бросив косой взгляд на падре Сальваторе, сказала мисс Ми. Ну а мисс Ми в таких вещах, если это зависит от неё, всегда обязательна и пунктуальна. И когда в назначенный (пунктуальна) день, за Алексом заехала машина, в которой кроме сидящего за рулём мистера Ворона (предсказуема), находилась мисс Ми (обязательна), а также сидящий на заднем сидении не броского вида человек с мутными глазами (непредсказуема, что создаёт баланс), который что-то постоянно мял в руке, то Алекс был уже настроен на то, что ему сейчас вручат тот ключик от дверей разума мистера Объекта под именем Ли Харви Освальда.

После же того как Алекс занял своё место на заднем сиденье автомобиля, рядом с этим, одновременно мутным и проницаемым типом, то мисс Ми, посмотрев на Алекса в зеркало заднего вида, и убедившись в том, что все в полном сборе и на своих местах, открывает лежащий на своих коленях средних размеров кейс и засовывает туда руку, чтобы достать оттуда… Нет, не то, что хотела, а только что зазвонивший телефон. И хотя телефон зазвонил прямо-таки под руку мисс Ми, всё же, если судить по её лицу, то она не просто этого не ожидала, а как-то прямо-таки была удивлена.

И, наверное, мисс Ми в другой раз отключила бы этот свой, сейчас мешающий ей телефон, но стоило ей из необходимости – для того чтобы справиться со своим любопытством – посмотреть на его экран, то она изменила свою позицию и, открыв дверь автомобиля, вышла на улицу, чтобы там без присутствия лишних ушей ответить на этот внезапный звонок. Ну а оставшимся в салоне автомобиля таким разным между собой людям остаётся лишь одно – попытаться не задерживать друг на друге мысли, а глядя в окно на жестикулирующую при разговоре по телефону мисс Ми, таким образом попытаться отвлечься друг от друга.

Что им частично и удаётся сделать – такое поведение мисс Ми не может не вызвать вопросы у людей склонных задавать и искать вопросы. При этом мистер Ворон, чьё местоположение впереди давало ему одновременно преимущество перед сзади сидящими – он не видел эти их ничем не привлекательные для него их лица (если ему по какой-то надобности – чтобы плюнуть, нужно было взглянуть на них, то он мог бы посмотреть в зеркало или повернуться), и недостаток – он постоянно находился на виду у этих, не ясно о чём думающих, не привлекательных для него лиц (и здесь уже всё зависело от них – захотят они не смотреть на него, то закроют глаза или вообще, понуро повесят голову), решил задуматься над этим, и поэтому не смог отвлечься на демонстрационные виды мисс Ми.

Что же касается Алекса и этого рядом с ним сидящего мутного типа, то их случайное, а может и нет соседство, из-за этой своей неизвестной близости, не давало им покоя и мучало их насчёт друг друга одинаковыми вопросами – и что это за хмырь, так совершенно рядом, что даже чувствуется исходящее от его ноги тепло, сидит рядом? Хотя, наверное, этот вопрос не прозвучал так откровенно. А вот с элементами благопристойности и под прикрытием какого есть культурного кода или воспитания, он мог примерно прозвучать так – интересно, и как долго я буду разделять это неприятное мне общество с этим, поджилками чувствую, невозможным господином?

«Это, скорей всег кейс-супервайзер, в исполнительном своём варианте, – Алекс знал, о чём думал, он часто видел такие одухотворённые фанатизмом лица в обществе нового слова, и встреча с ними, как правило, не предвещала ничего хорошего. – Тогда для чего он здесь? – А вот этот вопрос, так в нервном своём исполнении вопрос».

Но этим разделённым своим вынужденным соседством господам, так и не удалось, прямо сейчас выяснить не достоинства друг друга, о которых они предсказуемо уже догадывались про себя (что ж и так бывает, что ничего о друг друге незнающие люди, при первой встрече испытывают обоюдную неприязнь – это был один из таких случаев), так как дверь автомобиля открылась и в салон залезла чем-то – может быть уличным ветром – всполошенная мисс Ми. Ну а появление мисс Ми, вновь отвлекает все думы и головы от себя внутри автомобиля сидящих людей, и переводит их на неё. И теперь все сидящие в салоне автомобиля люди, внимательно, со всех своих сторон смотрят на мисс Ми и ждут от неё слов или каких-нибудь действий.

Мисс Ми же, видимо сидела не просто так, а обдумывая всё то, что ей сообщили по телефону. Когда же мисс Ми успокоившись, пришла в себя – её волнение было следствием, конечно же, сильного ветра, а ничего другого – то она поворачивается к Алексу, внимательно на него смотрит и после этой, так ей необходимой внимательной паузы говорит ему: