Третья мировая война

– Этот Брехман не в состоянии даже доехать до железнодорожного вокзала за посылкой. Боится выйти из квартиры, потому что на него начали охоту антисемиты. Несколько раз писали краской на двери «Бей жидов, спасай Россию!» А затем какой-то молодой человек, одетый в костюм пирата первой половины XVIII века, назвавшийся слепым Пью, хотя было подозрение, что у него стопроцентное зрение, принес ему на дом черную метку.

– Тогда пусть наймет курьера и рассчитается с ним теми же продуктами, – тут же нашел выход Середа.

– И то верно. А еще говорят, евреи умные.

– Да он еврей с большой натяжкой.

– А кто станет разбираться? Брехман он и в Африке Брехман.

Надо сказать, что уфимский корреспондент был далеко не единственным в желании получить деньги за свою работу. Некоторые требовали аванс после первого же присланного материала. Журналисты почему-то восприняли объявление о новой газете исключительно узко – как о новой возможности заработка. И это обстоятельство удручало создателей «Вестника апокалипсиса», которые как могли отмалчивались от назойливых внештатников.

Корреспонденты «Вестника апокалипсиса», разумеется, читали материалы друг друга, у некоторых появились взаимные симпатии, началась переписка и скоро выяснилось, что их работодатели еще никому не заплатили ни копейки. А на письма с вопросами не отвечали. Это озадачило. Дело осложняло и то, что некуда было пожаловаться – ни суды, ни прокуратура не работали.

Некоторые подружились на почве обманутых работников, которых нагло использовали. В частности настоящая дружба, хотя и до поры заочная, завязалась между семьей Ли, Георгием Пехлеваниди из Одессы, семьей Брехман и Василисой Пролетарской. К ним вскоре присоединился и Сергей Петрович Варфоломеев, которому нравились материалы этих журналистов.

– Ну Стас, сегодня ты будешь доволен, – заявил проснувшемуся коллеге Артем. – Нам такое прислали! Это просто шок. Посмотри, что творилось на Курбан-байраме. Казни чиновников в сравнении с этим – цветочки.

«Известно, что почти на всей территории бывшего Советского Союза главным праздником всегда считался Новый год, – сообщал Федор Ли. – Наступившие новые времена внесли свои коррективы – место Нового года занял Курбан-байрам. Его стали пышно отмечать даже в местах, где мусульмане не живут. Правда, без молитв и служителей Аллаха. От праздника взяли лишь церемонию резни, только не баранов, а людей. Их умерщвляли по халяльной традиции, рубили на куски, тут же жарили на огне, а готовое мясо раздавали голодным. По словам последних, столько мяса им никогда есть не доводилось. Хруст и чавканье были такими громкими, что их слышали за сто метров».

Федор подробно заснял сцены праздника и, надо сказать, такого действительно еще не было, даже на фоне событий из ряда вон. Подобные репортажи в тот день пришли еще от двадцати корреспондентов.

Публицист Варфоломеев припомнил каннибальское прошлое человечества и решил подсчитать итоги Курбан-байрама. Во время праздника было съедено более ста человек в Хабаровске, около трехсот в Волгограде, почти пятьсот в Нижнем Новгороде, полторы тысячи в Санкт-Петербурге и почти три тысячи в Москве. Точную цифру по стране так никто и не подсчитал.

Тут же напомнили о себе предприниматели, организовав сеть магазинов «Каннибал Лектер», где торговали вырезками, сердцем, печенью, почками, рагу и прочими мясными полуфабрикатами из казненных людей. Поскольку цены поначалу были бросовыми, покупатели ждать себя не заставили. Особым спросом пользовалась разложившаяся печень законченных алкоголиков, стоившая до неприличия дешево.

Правда, любители человеченки вели себя несколько своеобразно – не ходили за покупками в ближайший магазин, где их могут узнать знакомые и соседи, а ездили подальше.

11. Вести из зарубежья

Как известно, дурной пример заразителен. Если придуманные в современной России Всеобщий диктант и Бессмертный полк охватили лишь несколько стран, то начавшаяся война вскоре полыхала по всему миру.

Первым иностранным корреспондентом «Вестника апокалипсиса» стал Георгий Пехлеваниди, живший с женой и сыном в Одессе в столетнем доме по улице Чкалова. Как и большинство домов старой части города он был сооружён из ракушечника и представлял из себя два связанных аркой двора-колодца с характерным резким запахом – смесью гниющего старья с готовящимися на кухнях овощными блюдами.

К квартире журналиста вели высокие лестницы с массивными ступенями. Входные двери, если сравнивать с советскими хрущёвками, выглядели просто огромными, а высота потолка достигала четырёх метров. Но на этом масштабность жилища заканчивалась. В четырёх комнатах жило четыре семьи. Коридор, кухня, туалет и ванная соответственно были общими. И обилие выключателей, лампочек и счётчиков электроэнергии сразу бросалось в глаза. На кухне беспрерывно что-то варилось или жарилось, по общему коридору топали чьи-то ноги, а унитаз то и дело напоминал о себе сливом воды.

В таких условиях прожил жизнь не только Георгий, но и его родители, а также родители родителей.

Пехлеваниди прислал в «Вестник апокалипсиса» пространный материал о бесчинствах петлюровцев, бандеровцев и махновцев. Первые и вторые разыскивали и добивали последних «москалей» на территории Украины. Третьим же, убежденным анархистам, было на все наплевать. Они разъезжали по стране на автотачанке с открытвм верхом и, не задумываясь, обстреливали из пулемета всех подряд. Люди при виде приближающейся автотачанки, в срочном порядке, с криками и визгами, разбегались во все стороны.

Георгию удалось снять на видео казнь нескольких десятков «москалей». Их привезли на берег моря, связали вместе по два-три человека и бросили в соленые воды с маяка.

Еще масштабнее прошла казнь на Потемкинской лестнице. Ее устроители почти в точности воспроизвели сцену из фильма Сергея Эйзенштейна с той только разницей, что расстрелянными оказались исключительно «москали», согнанные на лестницу в числе не менее тысячи.

Большой потерей для города стал разгром знаменитого Привоза. В один из выходных сюда вторглась банда то ли молдавских, то ли румынских головорезов, переодетых в крымских татар, и разнесла все прилавки. Торгашам пришлось бежать, бросив товар на произвол судьбы.

В целом же одесские и украинские погромщики мало отличались от российских коллег. Благодаря тому, что все они спешили выложить свои подвиги в Интернет, тут же начинался плагиат и всякий раз плагиаторы стремились превзойти оригинал.

Вслед за Пехлеваниди корреспондентом «Вестника апокалипсиса» пожелал стать парижский журналист Пьер Фонтен.

Молодые французы с подлинным энтузиазмом восприняли российскую новинку, но у них она приобрела однообразный характер, выразившейся в освобождении страны от понаехавших с юга и востока мигрантов. Правда, что касается методов борьбы, здесь французские патриоты показали большую изобретательность.

Мигрантов связывали и укладывали штабелями в самосвалы, которые отвозили их к морю и сваливали в пучину. Был и другой вариант казни – самосвал вез мигрантов в Альпы и оставлял замерзать на снегу. Во многих городах заработала гильотина. А в Париже решили устроить новогоднюю елку, хотя до Нового года было еще далеко. Мигрантов гроздьями вешали на Эйфелеву башню, в результате чего она собрала неслыханную в истории стаю ворон, целую неделю кормившихся дармовым мясом. Кажется, они слетелись со всей Европы. Воронья стая попала в Книгу рекордов Гиннеса.

Антимигрантские погромы во Франции вызвали жгучую зависть у некоторых активистов соседней страны. В результате несколько членов партии «Альтернатива для Германии», судя по всему весьма не бедных, зафрахтовали датский корабль, следующий в Гренландию, набили полный трюм мигрантами, отвезли их на север острова и оставили на обед белым медведям.

Идея европейцев пришлась по вкусу жителям экваториальной Африки, но с прямо противоположным знаком. Коренное население отлавливало представителей европеоидной расы и скармливало крокодилам, гиенам и грифам.

Однако все это были лишь цветочки. По признанию ясновидящей Матрены из мордовского села Большие Ужи, настоящая всемирная бойня разразится через два года, когда миру явится подлинный бог войны Марс.

Примечательно, что ее предсказание полностью совпало с пророчествами шамана Кайракана из Горного Алтая, с той лишь разницей, что бога войны будут звать не Марс, а Чингис.

12. Брехман и Ку-клукс-клан

– Стас вставай, рано утром разбудил коллегу Артем. – Брехман прислал заключительный видеорепортаж.

– Что-то важное?

– Да, прямой эфир. Скорей!

Журналисты уселись перед монитором и увидели такую картину. Видеокамера была установлена в квартире уфимского корреспондента и направлена в сторону лоджии. Было видно, как три ку-клукс-клановца спустились на тросах с крыши дома, выбили стекла лоджии и проникли в квартиру. Включенный на максимальную громкость диктофон позволял разобрать все, о чем говорили осажденные и нападавшие.

– Дверь не открывается, – дрожащим голосом сообщила жена Брехмана. – Они что-то сделали с замком. Неужели это конец?

Вот балконную дверь выбили ногами и ку-клукс-клановцы проникли в зал.

– Еврей Брехман? – крикнул самый высокий из них. – Ты приговариваешься к смертной казни. Приговор будет осуществлен немедленно.

Он тут же достал меч из под балахона и голова журналиста, оторвавшись от туловища, упала на пол. Раздался страшный женский визг и детский плач. Ку-клукс-клановец наколол голову на меч и, подняв ее над собой, встал перед объективом и произнес:

– Я Богдан Касьян, последователь учения великого Адольфа Алоизовича Гитлера. То, чего не сделал мой учитель, совершу я.

– Нашел себе кумира, тоже мне герой, – сквозь слезы произнесла супруга журналиста.

– Ты хочешь сказать, что не боишься нас? Как тебя зовут, заблудшая овца?

– Тебе не все равно?

– Маму зовут Оксана Кондратенко, – пролепетал перепуганный детский голос.

– Оксана Кондратенко? Ты украинка?

– Да, а что?

– Я тоже украинец. Считай, тебе крупно повезло. Только чего ж ты за еврея-то замуж вышла?

– Да какой он еврей, рожа ты фашистская! Ни одного еврейского слова не знал, мать русская, волосы светлые, глаза светлые…

– Я вижу и дочки ваши, не знал бы, подумал – истинные арийки. Значит, за фамилию пострадал твой муженек. Как назвался, за то и получил. Надо ведь думать, какую фамилию брать. Вот ты же его фамилию не взяла, а то бы сейчас за ним отправилась. Ладно, не горюй, война штука серьезная, никого не щадит. Адью!

Убийцы вышли на лоджию и, перемахнув через перила, стали спускаться на тросах вниз.

Тогда Оксана, до этой минуты, что называется, и мухи не обидевшая, схватила большой кухонный нож, который муж накануне на всякий случай хорошо наточил, выскочила на лоджию и успела перерезать один из тросов. Убийца стремительно полетел вниз, громко ударившись об асфальт.

– Война никого не щадит, – повторил свой афоризм Касьян, глядя на замолкшее тело подельника, и, подняв меч с насаженной головой поверженного врага, с видом человека, сделавшего нужное дело, направился к стоявшей неподалеку машине.

– Придется написать некролог, – предложил Поздняк. – Хороший был журналист. Трудяга.

– А я вот о чем подумал. Зачем нам журналисты?

– Ты о чем? – вскинул брови Артем.

– Надо выйти на прямых участников событий, а не их бездарных пересказчиков. Ты видел этого ку-клукс-клановца? Вот от таких нужно получать информацию. И платить им не надо, в отличие от этих барыг.

– Хм, гениально! Ай да Стас!

– Давай, напиши некролог и тут же сообщение. Дескать, в связи с убийством нашего корреспондента мы прекращаем сотрудничество с журналистами для их же безопасности. А в соцсетях пусти рекламу о том, что будем публиковать сообщения о творящихся событиях от их непосредственных исполнителей.

Поздняк не стал долго ломать голову и поискал в соцсетях Богдана Касьяна. Поиски сразу дали результат. Тот уже успел выложить в сети свой подвиг и повсюду красовался с наколотой на меч головой Брехмана.

Это вдохновило Артема и он тут же дал два объявления:

«В связи с отсутствием финансирования, «Вестник апокалипсиса» прекращает сотрудничество с профессиональными журналистами» и

«Вестник апокалипсиса» ищет добровольных корреспондентов на безвозмездной основе. Ждем сообщения о последних новостях. Фото и видео приветствуется».

Журналистов тут же как ветром сдуло. Зато соцсети заполнили жалобы из серии «Осторожно, мошенники!». Бывшие корреспонденты на все лады расписывали, как подло с ними поступила редакция «Вестника апокалипсиса», что заправилы газеты самые обыкновенные кидалы и жулики, Что эта газета – очередная пирамида и все в таком духе.

Однако скандальная слава лишь подогрела интерес к газете. Добровольцы же рассудили, что они все равно, отправляя свой пост, ни на что не рассчитывают, кроме самой публикации, стало быть, ничего и не потеряют.

В результате такой рокировки, газета нисколько не пострадала. Количество убийственных репортажей возросло раз в десять. Единственным минусом стало то, что присланные тексты приходилось редактировать, но Стас и Артем сочли, что это лучше бесконечных вопросов «когда же будет гонорар?»

13. Охота на хабаровского корреспондента

Читинский Потрошитель распространил в соцсетях информацию о начале акции под названием «Очистим Дальний Восток от китайской саранчи!» Как показало дальнейшее, она оказалась той самой дорогой ложкой к обеду – в Читу потянулись товарные эшелоны с набитыми подобно шпротам в банке китайскими пленными, щедро обсыпанными известью, как когда-то это делали гитлеровцы. Только ожидал несчастных не концлагерь, а смерть от чудовищных пыток.

Для Федора Ли, которому и до этого приходилось не сладко, наступили тяжелые времена. За ним началась настоящая охота.

Будучи очень предусмотрительным, он с самого начала боевых действий закупил газовые баллончики для всех членов семьи, установил вторую металлическую дверь в квартире и особо прочные жалюзи на окна. Однако покидать квартиру теперь было чистым безумием – семья Ли оказалась в осажденной крепости. Пришлось заказывать пищу через Интернет с доставкой. Но нацики, долгое время караулившие корреспондента у подъезда, раскусили его метод.

Однажды утром в дверь позвонили. Федор посмотрел в глазок и увидел молодого человека в униформе курьера по доставке завтраков, обедов и ужинов. Но стоило приоткрыть двери, как квартира была атакована четырьмя шивинистами. Однако нападавшие не ожидали дружного газового отпора и вынуждены были ретироваться.

Федор договорился с соседом, живущим прямо над ним, чтобы тот заказывал доставку пищи как бы для себя, а когда наступало темное время суток, спускал пакет с едой по веревке. По этой же веревке журналист отправлял ему деньги. Но и этот маневр вскоре был разгадан бдительными боевиками. Сосед был повешен в собственной квартире. После этого случая остальные жильцы подъезда не осмелились помогать бедствующей семье журналиста.

С этого для Ли в полной мере испытали все прелести блокады. В течение недели был съеден весь запас крупы, сахара, муки и сухофруктов. Его приходилось делить на маленькие пайки, как это было в осажденном в Великую отечественную войну Ленинграде. Потом наступила неделя поедания кожи и всего, что можно в принципе употребить в пищу: комнатных цветов, спичек и проникших в квартиру от соседей-циган тараканов.

Тем временем инициатива Потрошителя Читинского вышла на новый качественный уровень. Если до сих пор его шоу делались на голом энтузиазме, то теперь превратились в коммерческое предприятие с неплохим и стабильным доходом. От желающих посмотреть на изощренные издевательства и казни отбоя не было, прилетали любители острых ощущений даже из-за океана.

Потрошитель Читинский становился звездой мирового масштаба. От известных акул западного шоу-бизнеса поступило сразу несколько заманчивых предложений организовать ему мировой тур с шоу «Инквизиция forever». И Потрошитель использовал ситуацию более чем адекватно. Было решено построить в Чите точную копию знаменитого Колизея, только с крышей и отоплением, учитывая суровый климат Забайкалья. В этой связи казнь нескольких тысяч китайских пленных отложили до окончания строительства, ибо кому же еще поручить столь ответственную работу.

Следующим шагом стало строительство двух пятизвездочных отелей и международного аэропорта в Чите, которому сразу было присвоено имя Джека Потрошителя.

14. Низвержение с Олимпа

Середа и Поздняк чувствовали себя неуязвимыми, неуловимыми, неопознанными, как бы стоящими над всеми. Их война не касалась. Со временем это преобразило их характеры и восприятие окружающего мира, они в собственном представлении сделались чем-то вроде олимпийских богов. Но в Небесной канцелярии, как известно, подобные вещи не любят и крепко наказывают.

А в это время в среде скинхедов, нациков, ку-клукс-клановцев, садюг и прочих убийц расползлись слухи, что именно владельцы «Вестника апокалипсиса» на сегодняшний день являются главными олигархами чуть ли не всего мира. Им приписали такие доходы, какие Стас и Артем и во сне никогда не видели.

Вслед за этим, как из рога изобилия, в соцсетях посыпались угрозы. Кто только не угрожал «озолотившимся» журналистам: братва с «Уралмаша», люберецкие, солнцевские, питерский вор в законе Антибиотик, профессор Мориарти, «Черная кошка», Каморра, «Коза Ностра», Якудза и даже Фантомас.

Владимир Соловьев в прямом эфире телеканала «Россия» сто раз отжался от пола с бегемотом на спине и пригрозил, что лично займется паршивой газетенкой.

Сразу нескольким главарям боевых отрядов пришла в голову одна и та же мысль: «Разыскать олигархов, уничтожить, завладеть газетой и сделать ее своим рупором». Началась большая охота.

Ирония судьбы состояла в том, что главари теперь обитали в Завидовских особняках, покинутых хозяевами.

Вскоре обитатели бункера получили чрезвычайно важное сообщение. Некий Клайд Гроза Банков пообещал создателям «Вестника апокалипсиса» невероятную сумму – сто тысяч долларов за пиар его банды. Но только при условии личной встречи, так как никаким прочим способам передачи денег он не доверяет.

В другое время Середа и Поздняк вряд ли клюнули бы на такую наживку, но сейчас, будучи равными богам, они перестали «ловить мышей» и по жребию на свидание отправился Артем.

Гроза Банков назначил встречу в Большом театре, где, если верить братьям Вайнер, Глеб Жеглов отловил вора Ручечника.

Примерно через сорок минут Артем позвонил Стасу и сказал довольно странные слова о том, что, дескать, Гроза Банков требует подписать какие-то бумаги и нужны подписи обоих владельцев «Вестника апокалипсиса». Всегда осторожный Стас, утратил нюх и даже не заметил, что голос у Артема был какой-то сдавленный. Предвкушение огромного куша, который вот-вот окажется в его руках, сделало свое черное дело. Середу не насторожил даже безобразный нищий, атаковавший его прямо у входа в Большой театр с криками «Дай миллион! Дай миллион!», как и почтальон Печкин, тут же предъявивший ему телеграмму со словами: «Грузите апельсины бочки». Братья Карамазовы».

Так закончилась шикарная жизнь на подземном Олимпе для Станислава Середы и Артема Поздняка. Они, подобно Ручечнику, были схвачены, и в тот же день эта новость облетела соцсети. Главари главных банд посовещались и вынесли решение – казнить негодяев на Красной площади.

Желающих поучаствовать в этом кровавом шоу нашлось огромное количество. Сам Потрошитель из Читы отложил свои архиважные дела и собрался в Москву, да не с пустыми руками, а с наиболее страшными орудиями пыток святой инквизиции.

В означенный день на Красной площади собрались самые кровавые банды России, ближнего зарубежья и даже Анголы, Нигерии, Папуа Новой Гвинеи и Гаити.

Для совершения казни узбекские и таджикские гастарбайтеры под бдительным оком грозных надсмотрщиков, вооруженных плетками, целый день сооружали специальный помост с местами для президиума. В президиуме расселись предводители самых агрессивных и грозных банд России и зарубежья.

Ведущим жесть-шоу, как его окрестили, вызвался стать читинский Потрошитель, объяснив свое решение тем, что до войны трудился тамадой на свадьбах.

Североамериканские индейцы московского розлива хотели первым делом снять с приговоренных скальп. Но Потрошитель отклонил эту идею. По его приказу на помост внесли страшные орудия пыток: коленодробилку, кресло допроса, дыбу-ложе, дыбу-подвес, стул ведьмы, колыбель Иуды и жаровню. При их виде приговоренные к смертной казни одновременно потеряли сознание.

Палач по прозвищу Сансон Читинский вылил на каждого по ушату холодной воды, приведя в чувства. Позабыв про гордость и чувство собственного достоинства, презрев позор до гробовой доски, Середа и Поздняк бухнулись на колени перед президиумом и, перебивая друг друга, принялись умолять о пощаде.

Их поступок вызвал лишь смех у зарубежных членов президиума. Потрошитель же, удивленно вскинув брови, изрек:

– Вы хотите сказать, что я зря тащился сюда из самой Читы? Зря привез все это барахлишко? А эти достойные джентльмены за просто так прилетели в Москву из Африки, Папуа Новой Гвинеи и Гаити?

Затем, обернувшись к зрителям, забившим Красную площадь под завязку, он спросил:

– Что будем делать, достопочтенная публика – отпустим их с Богом или все-таки потешим себя?

Толпа мгновенно взорвалась: «Смерть негодяям!», «Долой олигархов!», Давай крови побольше!» – неистовствовали зрители. Никто не хотел верить в то, что у приговоренных к смерти нет никаких нечестно нажитых капиталов и денег не больше, чем у собравшихся на площади.

– Ну что же, желания простого народа – закон, как твердили бывшие вожди нашей Отчизны, к моему великому сожалению, сбежавшие в неизвестном направлении, – заключил Потрошитель. – Правильно римляне говорили – народу нужно хлеба и зрелищ. А наши бывшие власти только о хлебе думали, вот потому-то их и нет. Сансон, прошу маэстро!

Казнь «главных олигархов» стала крупнейшим событием в масштабах страны. Казалось, оно способствовало объединению разбившейся на отдельные группировки активной части населения. Да не тут-то было. Нашлись штрейкбрехеры и здесь – некие «Отморозки», которые приехали не с крайнего севера, как можно подумать, а с южного побережья Крыма.

Каким-то образом они умудрились подложить под помост несколько бомб, не дав закончиться шоу, подобно которому Красная площадь не видела со времен казни участников стрелецкого бунта 1698 года. Едва Сансон Читинский приготовил для Середы и Поздняка подарочек в виде кресла допроса, как грянул мощнейший взрыв, превративший в гору кровавых трупов не только осужденных, палача и весь президиум, но и сотни три зрителей, что полчаса назад локтями и зубами пробились в первые ряды.

Те из зрителей, кому повезло остаться невредимыми, вмиг очистили от своего присутствия Красную площадь. Только один неприметного вида мужчина лет сорока, в очках с дешевой оправой, в поношенном пиджачишке, остался стоять, как будто чего-то ждал. И ведь дождался!

Взрыв поднял высоко в воздух лист бумаги, который, покружив над мертвыми и ранеными, приземлился прямо в руки скромному очкарику. Взглянув на бумагу, тот увидел нарисованную схему какого-то бункера, находящегося в Завидово.

Мужчина оказался не лишенным любопытства, так как печенкой почувствовал, что схема имеет прямое отношение к случившимся здесь событиям.

А спустя два часа жена журналиста Брехмана Оксана, Федор Ли, Георгий Пехлеваниди, Василиса Пролетарская и С.П.Варфоломеев получили сообщение, что найдена опустевшая редакция «Вестника апокалипсиса», что она расположена в надежном и комфортабельном месте и что неплохо бы им всем перебраться сюда и продолжить работу газеты.

15. Свежий ветер

Дождливым осенним вечером слепой пират первой половины ХVIII века Пью хабаровского розлива принес на дом Федору Ли черную метку, она была подвешена к дверной ручке снаружи. Журналист понял, что готовится штурм. Переждав какое-то время, Федор с женой решили бежать, но обнаружили, что дверной замок успели залить свинцом. Пришлось с наступлением темноты спускаться с восьмого этажа по веревке. Хорошо, что Ирина, жена журналиста, как и положено корейской женщине, весила менее пятидесяти килограмм. Да и Федор не отличался тучностью. Спустившись на землю, супруги тут же поехали на железнодорожный вокзал, попрощались с памятником Хабарову и отбыли в Москву.

Оксана Кондратенко перед переездом в бункер собрала с улиц почти сто кошек, которых из-за наступивших событий стало просто ужасно много, купила столько же переносок, сухого корма на двое суток, заказала грузовик для перевозки, а оставшиеся деньги отдала проводнице – тетке Нафисе, чтобы не ругалась.

Публицист Ворфоломеев получил черную метку от питерского «слепого» Пью. «Дело принимает серьезный оборот», – подумал он и, выглянув в окно, увидел одноногого Джона Сильвера с попугаем на плече. «А что если весь дом окружен английскими пиратами первой половины ХVIII века?» – с ужасом подумал Сергей Петрович.