Читать книгу Дмитрий Устинов. Главком советского ВПК (Игорь Станиславович Прокопенко) онлайн бесплатно на Bookz (2-ая страница книги)
bannerbanner
Дмитрий Устинов. Главком советского ВПК
Дмитрий Устинов. Главком советского ВПК
Оценить:

4

Полная версия:

Дмитрий Устинов. Главком советского ВПК

Петроградские оборонные заводы стали печальным примером этой эпохи. Они были разграблены под предлогом эвакуации в центральную часть страны из-за угрозы захвата города немецкими войсками, что свидетельствует о масштабах разрушения и дезорганизации в отечественной военной промышленности того времени[4].


В. И. Ленин произносит речь на Дворцовой площади на митинге по случаю открытия II Конгресса Коминтерна. Петроград, 19 июля 1920. [РИА Новости]


В период Гражданской войны советское правительство вынуждено было обратить внимание на царские военные заводы. Большая их часть оказалась на подконтрольной красным территории, и в течение нескольких месяцев ряд предприятий удалось запустить. Однако производство сталкивалось с серьезными трудностями: нехваткой топлива, инструментов, материалов и сырья. Даже рабочей силой их зачастую приходилось снабжать в принудительном порядке[5]. Износ производственного оборудования продолжался, что неизбежно влияло на качество выпускаемой продукции. Ремонт или замена оборудования были практически невозможны из-за ограниченных ресурсов страны в условиях войны.


Уполномоченный Реввоенсовета 1-й Конной армии, комиссар дивизии Константин Иванович Озолин. 28 апреля 1921. [РИА Новости]


К 1921 году предприятия ВПК были выделены в особую группу, подчинявшуюся Главному управлению военной промышленности (ГУВП) ВСНХ РСФСР. На тот момент управление контролировало 62 предприятия, на которых работали около 130 тысяч человек[6].

Однако эти заводы и фабрики представляли собой жалкое зрелище. В том же 1921 году глава ГУВП П. А. Богданов писал В. И. Ленину, что военная промышленность страны находится на грани краха. Он отмечал, что старые запасы, которыми питались предприятия, полностью истощены[7].



Письмо председателя Совета военной промышленности П. А. Богданова председателю СНК В. И. Ленину о положении военной промышленности и мерах по ее укреплению 20 ноября 1921. [РГАНИ. Ф. 3. Оп. 46. Д. 330. Л. 7–7 об.]


Цеха предприятий ВПК были загромождены устаревшим и далеко не всегда исправным оборудованием, да и сами здания пришли в негодность. Квалификация рабочих и трудовая дисциплина находились на крайне низком уровне[8].

С началом НЭПа произошло постепенное восстановление промышленности в целом. Однако добиться больших успехов в выпуске военной продукции в годы НЭПа не удалось по ряду причин.

• Во-первых, частный капитал в эту сферу не допускали – нэпманам вообще мало доверяли, поэтому положиться на них в деле военного строительства партия не могла.

• Во-вторых, СССР не обладал новейшими технологиями.

• В-третьих, страна постоянно испытывала бюджетный дефицит и, как следствие, с трудом оплачивала собственный оборонный заказ.

• В-четвертых, на хозрасчет предприятия оборонного сектора не переводили. Было очевидно, что «оборонка» не приспособлена к удовлетворению запросов рынка.

Для поддержки пришедших в упадок военных заводов во время Гражданской войны были предусмотрены специальные меры: кредиты, дотации и льготные цены на продукцию. Однако основное финансирование военно-промышленного комплекса осуществлялось исходя из производственных заданий, которые базировались на рыночных ценах, а не на реальных потребностях предприятий. Цены на военные изделия определялись на основе фактической себестоимости, что в условиях денежной реформы и хронического бюджетного дефицита привело к постоянному недофинансированию заводов.

Недостаточное финансирование не позволяло провести необходимое оздоровление многих предприятий. Даже выделяемые авансы были недостаточны для полноценной работы предприятий ВПК. В этот период заработная плата на заводах часто выплачивалась денежными суррогатами, такими как пайки, облигации или боны, что отражало общую экономическую нестабильность и финансовые трудности страны.

Руководство предприятий военной промышленности просило расширить дотации и ассигнования, дать ВПК твердые планы, централизовать управление военпромом, подчинить своим нуждам смежные предприятия гражданских отраслей, однако в период новой экономической политики перед страной стояли другие задачи. Сказывалась усталость общества и правительства от затянувшегося военного периода – пушки не смолкали с 1914 года до окончания Гражданской войны в 1922 году, и обосновать новые траты на масштабные военные проекты в обескровленной и обнищавшей стране было крайне затруднительно[9].

В первой половине 1920-х годов Красная армия в основном использовала оборудование и вооружение, унаследованное от царских времен. Предприятия военно-промышленного комплекса действовали по тому же принципу. Эти заводы продолжали работать на старом оборудовании, используя существующие технологии и наработки. Попытки разработки новой техники и вооружения велись, но не быстрыми темпами из-за хронического недофинансирования.

И все же в годы новой экономической политики стал закладываться фундамент, который впоследствии помог приступить к формированию полноценной оборонной промышленности. В этот период произошли первые закупки нового оборудования для военной промышленности и на некоторых производствах начали, хотя и крайне медленно, осваивать производство новых современных видов оружия и военной техники. А восстановление промышленных предприятий гражданского сектора создало важные предпосылки для формирования производственной и сырьевой базы, на основе которой позже строился советский ВПК.

Вся история нашей страны свидетельствует, о том, что приватизация крупных отечественных военных предприятий – решение спорное, так как изначально ВПК рассчитан исключительно на обеспечение обороноспособности страны, а не на получение прибыли.

ИСТОРИЧЕСКИЕ ПАРАЛЛЕЛИ – ВПК В ГОСУДАРСТВЕННЫХ И ЧАСТНЫХ РУКАХ

Вспомним уже подзабытые факты отечественной истории. А она свидетельствует о том, что даже в самые темные в плане экономической разрухи 1920-е годы советская власть не передавала предприятия ВПК в частные руки и не организовывала на их базе концессии.

Почему? Потому что советская власть считала, что с этим шагом она утратит контроль над военпромом, а значит, и над обороноспособностью страны. В те годы, напротив, государство любой ценой старалось сохранить предприятия ВПК в государственной собственности, даже если предприятие не имело заказов и было в полуразрушенном состоянии. Более того, даже в условиях финансового кризиса 12 из 62 действовавших на тот момент военных заводов из-за неспособности производить военную продукцию не закрывали, а перепрофилировали на производство гражданской продукции.

На оставшихся производствах проводилась политика частичной конверсии, и в условиях повального дефицита промтоваров она принесла свои результаты – уже в 1924–1925 годах военные заводы получили мирных заказов на 27,4 млн рублей, что, безусловно, помогло улучшить их финансовое положение. Таким образом, сохранение ядра военно-промышленного комплекса в кризисные годы сыграло для последующего динамичного развития ВПК не меньшую роль, чем создание промышленной и сырьевой базы по всей стране, позволив сохранить технологическое наследие и кадровый потенциал «оборонки» Российской империи.

В 1990-е годы советский опыт сохранения ВПК в условиях кризиса был едва ли не полностью забыт. В отличие от 1920-х годов, когда военная промышленность Российской империи, изношенная годами войн и революции, была на грани гибели, к моменту распада СССР его ВПК на фоне прочих отраслей экономики, находившихся в кризисе, оставался достаточно жизнеспособным. Признаки надвигающегося кризиса в этой отрасли начали проявляться еще во времена позднего Брежнева, но именно результаты реорганизации, сокращения и конверсии военной промышленности в ходе реформ 1980–1990-х оказались для постсоветского ВПК катастрофическими. Начавшаяся в 1992 году массовая приватизация пришла и в военно-промышленный сектор. В 1992–1995 годах на базе предприятий российской «оборонки» было образовано 1100 акционерных обществ открытого типа, большинство из которых сразу оказались в крайне тяжелом финансовом положении. К примеру, 20 % были объявлены банкротами уже в начальный период их деятельности. С 1997 по 2002 год обанкротились еще 160 оборонных предприятий.

Почему же успешные предприятия банкротились после приватизации? Дело в том, что частные собственники не были заинтересованы в сохранении дорогостоящих мощностей военного производства, поскольку из-за экономического кризиса государство было не в состоянии выдавать военные заказы. В результате новым владельцам, чтобы выжить, проще и выгоднее было распродать все полученное имущество, оборудование и запасы продукции, а после ликвидировать предприятие или продать то, что от него осталось. Таким образом, главным результатом проводившейся в 90-е годы приватизации стало не повышение эффективности управления ВПК, а значительное сокращение общего числа предприятий и организаций, работавших в этой отрасли. Например, по состоянию на 1 января 1992 года в стране было 2456 таких предприятий, к 1 января 2000 года их осталось 1690.

Но самой опасной чертой приватизации 1990-х годов было участие в приватизации предприятий уже российского ВПК иностранных физических и юридических лиц, а также аффилированных с ними иностранных структур. Согласно расследованию Счетной палаты, проведенному в 2002 году, такие собственники владели

• более чем 10 % обыкновенных акций как минимум в 47 акционерных обществах;

• пакетами, превышающими размер блокирующего, в 22 акционерных обществах, в том числе в 12 акционерных обществах авиационной промышленности.

Это создало прямую угрозу для научного-технического потенциала отечественного ВПК. Пользуясь пробелами в законодательстве, а порой и в обход закона, иностранные собственники и компании вели целенаправленную работу по получению прав на интеллектуальную собственность, созданную российскими авторами за счет бюджетных средств, выделенных «оборонке». Работало это следующим образом: новые изобретения военной направленности напрямую передавались в патентные ведомства иностранных государств, минуя получение российского патента. В 1992–2000 годах в США зарегистрировано более 1000 патентов на технологии военного и двойного назначения, где авторами являются российские изобретатели, а обладателями патентов и исключительных прав на них – иностранные юридические и физические лица. Среди них были разработки в области электронной, лазерной, волоконно-оптической техники, технологий переработки нефти и газа, органической химии, медицинские разработки и др.

В итоге приватизации предприятий и организаций ВПК в России сложилась уникальная система инициативного присвоения прав на результаты интеллектуальной деятельности, созданные за счет средств государственного бюджета частными организациями, в том числе иностранными.

В 2000-е годы, преодолевая ошибки постсоветской приватизации, государству удалось вернуть под контроль наиболее крупные предприятия военно-промышленного комплекса, и контрольные пакеты акций компаний «оборонки» оказались в руках государственных компаний и структур.

Только к началу 2010-х годов большинство предприятий оборонной промышленности вошли в состав государственных корпораций и холдингов. Справедливости ради стоит отметить, что и среди приватизированных предприятий есть те, чьи собственники сумели не только не загубить полученные производственные мощности, но и вывести их на качественно новый уровень.

Характерным примером может стать, к примеру, ООО «Военно-промышленная компания», контролирующая Арзамасский машиностроительный завод, Заволжский завод гусеничных тягачей и завод корпусов в Выксе. На сегодняшний день она является одним из крупнейших в мире производителей колесной бронетехники.

Итак, приватизация в военно-промышленном комплексе России была естественной частью социально-экономической политики государства в постсоветский период. Однако на первых этапах этот процесс осуществлялся стихийно, и правительство едва не утратило контроль над предприятиями, имеющими стратегическое значение. Все это говорит о том, что нельзя допускать приватизации тех предприятий ВПК, которые имеют стратегическую значимость для обороноспособности страны.

В то же время приватизация может стать инструментом решения некоторых проблем ОПК в национальных интересах. Приватизация, к примеру, может выступать инструментом оптимизации состава ВПК:

• своевременно отсекать от него потерявшие актуальность активы, передавая их в частные руки,

• создавать интегрированные организационные структуры по основным направлениям деятельности ВПК.

В целом вопрос участия государства в управлении военной промышленностью остается открытым и сегодня. С одной стороны, высокая степень такого участия в условиях определенной политической конъюнктуры способна, как в случае СССР, привести к пагубным для экономики последствиям. С другой стороны, передача ВПК в частную собственность не гарантирует защиту от раздувания военных расходов через военное лобби.

Д. Ф. Устинов (слева) с отцом, матерью и братом 1918. [Из открытых источников]

1.2. Первый военный опыт Дмитрия Устинова

Как Дмитрий Федорович Устинов стал человеком, поднявшим советский ВПК к вершине могущества, и с чего начинался его путь?

Устинов родился 17(30) октября 1908 года в Самаре. Семья его – отец, мать, трое старших братьев – жила небогато. Федор Сысоевич Устинов, оставив свой надел земли в 1891 году, стал городским крестьянином. Он зарабатывал извозом, а позже устроился на завод. Рабочими были и двое братьев Дмитрия – Петр и Иван. Мать будущего министра обороны, Ефросинья Мартыновна, занималась домашним хозяйством.

С началом революции жизнь семьи Устиновых быстро изменилась. Один из старших братьев, Иван, уже в декабре 1917 года записался в отряд Красной гвардии, созданный из рабочих самарского трубочного завода, в феврале поступил добровольцем в только что созданную РККА, а уже в апреле 1918 года погиб в бою с войсками генерал-лейтенанта Александра Дутова под городом Бузулуком.

Самый старший из братьев, Петр, еще до революции вступил в партию эсеров. С весны 1915 года он участвовал в Первой мировой войне, был трижды ранен и дважды контужен. В 1917 году его арестовали за революционную агитацию в войсках, но свершившаяся революция спасла его от суда. После этого Петр Устинов участвовал в обороне Самары, освобождении Симбирска.

При освобождении Симбирска Петр Федорович получил тяжелое ранение в ногу, но продолжил руководить боевыми действиями. В знак поощрения командир 24-й Симбирской стрелковой дивизии, в дальнейшем ставшей прославленной Самаро-Ульяновской «Железной», Гая Дмитриевич Гай подписал своей и Устинова фамилиями знаменитую телеграмму выздоравливающему после покушения Ленину. В ответе Ильич написал: «Взятие Симбирска – моего родного города есть самая целебная, самая лучшая повязка на мои раны. Я чувствую небывалый прилив бодрости и сил. Поздравляю красноармейцев с победой и от имени всех трудящихся благодарю за все их жертвы»[10]. Увы, позже, в период чисток, дружба с комдивом Гаем привела к тому, что комбриг Петр Устинов был репрессирован.

Третий брат Николай тоже воевал на фронтах Первой мировой войны. В революционный период он занимался разоружением казачьих частей, затем был избран членом Саратовского воентрибунала, а позже был направлен в Самарканд, где сначала нес службу в военном комиссариате, а затем стал начальником связи одной из частей особого назначения. Именно это назначение сыграло поистине судьбоносную роль в жизни будущего архитектора советского ВПК.

Начавшийся в Поволжье в 1921 году голод, вызванный засухой, Гражданской войной и полным экономическим крахом военного коммунизма, стал одним из самых страшных в истории. Семья, оставшаяся без старших сыновей, оказалась в трудной ситуации: здоровье отца было подорвано годами тяжелой работы, а молодой Дмитрий, несмотря на желание помочь, из-за своего возраста не мог прокормить семью. В связи с этим было принято решение переехать к Николаю в Самарканд. В конце 1921 года Дмитрий Устинов оказался в Туркестане. Хотя в Самарканде с продовольствием было полегче, это уже не помогло отцу, который скончался вскоре после приезда.


Штаб дивизии Г. Д. Гая после занятия Симбирска 2 сентября 1918. [Государственный архив новейшей истории Ульяновской области]


Хотя Дмитрий Устинов родился только в 1908 году, уже в 1922 году, в возрасте 14 лет, его приняли в ряды ЧОН (части особого назначения, отряды особого назначения – военно-партийные отряды), где на тот момент служил его старший брат Николай. Обычно в ЧОН принимали с 17 лет, но, как вспоминал сам Устинов, его взяли в порядке исключения, поскольку он был крепким парнем, к тому же грамотным. Его карьера началась с должности телефониста, однако задержаться в штабе Дмитрию Устинову не пришлось.

Войска ЧОН являлись опорой коммунистической партии и советской власти, своеобразными отрядами быстрого военного реагирования. Однако, как ни велико было значение первых отрядов ЧОН в жизни молодой Советской Республики, они все же не представляли собой единой и стройной войсковой организации. Система вооружения, войскового снабжения и обучения была недостаточно налажена, что значительно снижало боевой потенциал чоновцев.


Вручение знамени части особого назначения, защищавшей Петроград от Н. Н. Юденича. 22 марта 1919. [РИА Новости]


Вплоть до окончания Гражданской войны в России отряды ЧОН вооружались по остаточному принципу. Все самое современное и боеспособное отправлялось в Красную армию, в то время как чоновцам зачастую доставались устаревшие однозарядные винтовки, разномастные трофейные образцы стрелкового оружия, к которым не всегда можно было найти боеприпасы. Ощущалась серьезная нехватка пулеметов, артиллерии, бронеавтомобилей, бронепоездов и другой техники, считавшейся современной на тот момент. И все же, как вспоминал сам Устинов, их обучали в совершенстве знать не только свою винтовку, но и пулемет, гранату, револьвер и отлично владеть ими. Регулярно проходили и полевые занятия, от которых никто не освобождался. Дисциплина на занятиях была очень строгой[11].


Участники борьбы с басмачами на Ферганском фронте (местный фронт Туркестанской Советской Республики). 23 марта 1919. [РИА Новости]


Формировались ЧОН по территориальному принципу. Взводы состояли из нескольких сотен человек и делились на отделения. Дмитрий Устинов входил в число бойцов отделения Вокзального района Самарканда.

Основной задачей части особого назначения, в ряды которой вступил Дмитрий Устинов, была охрана различных объектов в Самарканде. Басмачи часто совершали стремительные набеги на оставшиеся без должной охраны железнодорожные и телеграфные линии, копи и промыслы, склады хлопка и продовольствия и т. д.

В число главных задач отделения, в который входил Устинов, была охрана вокзала и пакгаузов. Вместе с другими коммунарами Дмитрий Устинов патрулировал улицы по ночам, стоял на сторожевых постах, сопровождал транспорт с ценными грузами.

Зачастую чоновцам совместно с красноармейскими подразделениями приходилось участвовать в активных боевых действиях против больших банд басмачей. Несмотря на слабую организацию, банды зачастую были неплохо экипированы за счет оружия и боеприпасов, полученных от британцев. В числе прочего они получали небезызвестные винтовки «Спрингфилд», горные орудия, пулеметы. Позже к снабжению банд подключилась Турция, поставлявшая басмачам немецкие винтовки.

Превосходно знавшие местность басмачи старались не вступать в открытый бой. Они скрывались в труднодоступных горных и пустынных районах, незаметно выслеживали отряды ЧОН и РККА, а затем сопровождали их до места, где устраивали засаду, открывая перекрестный огонь.

В этих условиях чоновцы с их разномастным и не всегда современным стрелковым оружием нередко несли потери. Гибли в боях с бандами и товарищи Дмитрия Устинова, о чем он позже с горечью вспоминал:

«Гремели выстрелы, лилась кровь. После схваток с врагом мы порой недосчитывались своих боевых товарищей. Но их гибель не расслабляла нас»[12].

Летом 1923 года Устинов перешел добровольцем в 12-й Туркестанский стрелковый полк, воевавший с бандами в окрестностях Ходжента. Эти места в то время кишели басмачами. Вместе с местными отрядами самообороны и добровольческими отрядами красных милиционеров красноармейцы регулярно проводили операции по уничтожению банд. Как вспоминал сам Устинов, в боях попеременно участвовали то один, то другой эскадрон полка, а порой и весь полк сразу.

К этому моменту ситуация со снабжением в Туркестане стала выправляться. Сокращение фронтов Гражданской войны позволило насытить воевавшие с бандами части пулеметами, артиллерией и даже бронетехникой, что очень быстро сказалось на их эффективности.

«В 1923 году основные силы басмачей в Самаркандской области были разбиты. Страна все прочнее становилась на рельсы мирной, созидательной жизни. А меня тянуло в родные волжские края», – писал об этом времени сам Дмитрий Устинов. Он вспоминал, что сначала хотел остаться в армии, но из-за малого возраста сделать этого не получилось.

Так с разгромом банд в Туркестане закончилась и военная служба Устинова. Тогда он и представить себе не мог, насколько тесно будет связана с вооружением, военной промышленностью и вооруженными силами вся его последующая жизнь.

Таким образом, главному герою этой книги, будущему наркому вооружения и министру обороны СССР Дмитрию Федоровичу Устинову еще в подростковом возрасте довелось на собственном опыте убедиться в том, насколько важна для страны хорошо вооруженная армия.

1.3. Военно-политические предпосылки курса на модернизацию советского ВПК

Во второй половине 1920-х стало очевидно, что надежды СССР на мировую революцию были напрасны. Народу предстояло строить коммунизм в отдельно взятой стране, и страна эта, по крайней мере ее европейская часть, находилась в окружении врагов. Спасало лишь то, что многие из них на тот момент переживали один из тяжелейших периодов Великой депрессии и не могли позволить себе участие в войне.

Важную роль в милитаризации советской экономики сыграл военно-политический кризис 1927 года. Хотя он не привел к реальному военному конфликту, его обстоятельства напоминают современные события. В тот период, как и сегодня, влиятельное западное государство – Великобритания – прилагало все усилия, чтобы спровоцировать в Европе войну с участием СССР, стремясь ограничить его растущее экономическое и политическое влияние.

В результате кризиса в советско-британских отношениях, основанного на политических разногласиях, Советский Союз оказался на грани войны с несколькими европейскими странами. Под управлением Юзефа Пилсудского Польша стремилась восстановить границы Речи Посполитой по состоянию на 1772 год, что включало территориальные претензии на Украину, Белоруссию и часть европейской России. Поляки заручились поддержкой Великобритании, которая стала основным центром антисоветской политики в Европе. Формальным поводом для ухудшения отношений с Великобританией стала поддержка Советским Союзом китайской компартии, однако на самом деле это было лишь прикрытие для начала обширной кампании, направленной на ограничение влияния СССР, который начал восстанавливаться после революционной смуты, военного коммунизма и Гражданской войны.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Яременко Ю. В. Экономические беседы М., 1998. С. 104.

2

Сидоров Л. Л. Экономическое положение России в годы Первой мировой войны. М., 1973. С. 24–26.

3

Поликарпов В. В. Русская военно-промышленная политика. 1914–1917. Государственные задачи и частные интересы. М., 2015. С. 366–368.

bannerbanner