Большой кукиш

– Часы мои помнишь? Они сейчас у этого козла, вроде как!

– Ну хорошо. Присылай факсом портрет.

Беспалая рука положила трубку. Заработал факс, появился портрет Макара.

–Это уже интересно…– задумчиво – заинтересованно проговорил хозяин беспалой руки…

…На одном краю этой живописной бухты берег был завален тёмными, поросшими водорослями валунами. Об них с брызгами разбивались сине-зелёные волны, немного не доставая до огромной мрачной скалы, частью которой были когда-то эти валуны, и пенясь, откатывались обратно. Остальная часть бухты представляла собой песчаный пляж, покрытый выброшенными прибоем пустыми раковинами и местами бурый от слипшихся в кучу водорослей.

Посередине бухты, как будто сбегая с холма к берегу наперегонки, рассыпалось несколько строений. Ближе всех к берегу стояла вытянутая беседка под навесом, как в «Особенностях национальной рыбалки». В ней, за заставленным бутылками столом, сидело несколько мужиков. У всех в руках было по стакану, на треть наполненному водкой. Откуда-то тихо доносилась песня «Чёрный ворон». Во главе стола восседал серьёзный пожилой мужик, со слезящимися глазами и помятым, небритым лицом со следами всего, что он выпил в этой жизни. К нему обратился сосед, крупный и усатый:

– Лукич! А когда рыбу-то ловить будем?

– Рыба не триппер, сразу не поймаешь, – спокойно ответил Лукич и выпил,– завтра пойдём.

– Тогда пойду на «дорку» позагораю, а то вечер скоро, – усатый выпил и пошёл к берегу.

– Серёжа, глянь заодно, как там профессор с дочками, не затонул? – крикнул вдогонку Лукич, – и трусы не снимай, а то опять жопа сгорит!

Серёжа раздевался на ходу и к воде добрался уже в одних семейных трусах. Зайдя в воду,

он поплыл к «дорке», которая стояла на якоре недалеко от берега и представляла собой

небольшую рыбацкую «посудину» метров десяти длиной. За ней, далеко в море виднелась

вёсельная лодка, медленно плывущая к берегу. На вёслах грёб мужчина с бородкой, в белой шляпе, лет сорока пяти. Напротив него сидели две девочки, подросткового возраста.

У младшей в руках были две чёрные ракушки, крупная и мелкая. Девочка спросила:

– А это мама и дочка?

– Нет, – ответил профессор, – это просто разные виды мидий. Маленькая – Митилюс едулис – во Франции большим деликатесом считается…

…Серёжа, тем временем, взобрался на борт «дорки», который хотя и возвышался над водой всего метра на полтора, был бы для пловца непреодолимым препятствием, если бы не свисавшая с него верёвка. Взобравшись, Серёжа секунду подумал, снял трусы, повесил их на борт со стороны берега и лёг загорать. Но тут дунул ветерок и трусы упали за борт. Серёжа, ругаясь, нырнул за ними…

…Лодка приближалась к «дорке» со стороны моря. Старшая девочка спрашивала:

– А большая?

– А большая – это мидия наша, дальневосточная, – отвечал с гордостью профессор, – по латыни – Креномитилюс граянус – такого французы даже и не пробовали…

…Серёжа с трусами на шее подплыл к борту, взялся за верёвку и подтянулся на ней. Верёвка лопнула и он плюхнулся обратно в воду. Всплыв, он ухватился за одну из покрышек свисавших по борту и с неимоверным усилием вскарабкался на неё. Серёжа несколько раз попробовал подняться выше, но тщетно. Нырять вниз ему тоже не хотелось. Он, вцепившись в покрышку руками и ногами, понял весь идиотизм своего положения и истерично засмеялся. И тут, к своему ужасу, он увидел нос профессорской лодки, выплывающей из-за кормы «дорки»…

…Сидящие в лодке профессор с дочками, открыв рты наблюдали открывающуюся им картину: здоровенный голый мужик висел на борту в позе «краба» и издавал нездоровый смех…

…Макар с Димоном сидели за столиком в ночном клубе. На сцене с микрофоном в руках

стоял Лёха. Рядом с ним была девушка.

– А теперь приз победительнице нашего конкурса!

На сцену вынесли большой арбуз на подносе и вручили его удивлённой девушке. Народ в

зале начал недоумённо переглядываться. Макар с Димоном тоже переглянулись, но хитро.

– Пойду отолью, – Димон встал из-за столика.

– Что тебе заказать? – спросил Макар.

– Ну я за рулём… Сок свежевыжатый и кофе растворимый.

Лёха проводил девушку со сцены, объявил артистов и подсел к Макару. На сцену вышла

группа и заиграла лёгкий поп, но солист, внешним видом и одеждой похожий на графа

Дракулу и солистка, под стать ему, пели почему-то оперными голосами по-английски.

Официантка принесла заказ: два пива, кофе и сок для Димона. Собственно, кофе ещё был и не кофе: на блюдце стояла чашка с кипятком, рядом лежали пакетики с кофе, сахаром и

молоком. Макар, зная рассеянность Димона, подмигнул Лёхе и подложил вместо кофе похожий пакетик с презервативом. Всё больше народу выходило танцевать. Вернулся Димон и усаживаясь и открывая пакетики сказал:

– Ну вот! Половину арбузов пристроили!

Парни с трёх сторон хлопнули ладонями рука об руку. Димон высыпал в кипяток молоко, сахар и стал возиться, открывая презерватив. Наконец, до него дошло и он вопросительно

посмотрел на проходящую мимо официантку. Наблюдавшие Макар с Лёхой, не выдержали и расхохотались. Димон укоризненно посмотрел на них, болтая презервативом:

– Ну придурки! По назначению-то уже не можете использовать!

За дальним столиком сидел незаметно Жмых и внимательно наблюдал за происходящим. Незамысловатая мелодия постепенно перешла в тяжелейший рок, толпы на танцах прибывало. Солист выдавал всё сильнее и громче, подпевающая ему девушка ещё и аккомпанировала на бас гитаре, танцующие вскидывали вверх руки и подпевали: «Higher!, Higher! ». Макар с Лёхой подняли рюмки с водкой, Димон с соком. Макар чокнулся с Лёхой и, не обращая внимания на протянутый для чокания Димоном стакан, быстро выпил. Лёха, заметив это, чокнулся с Димоном и сочувственно улыбнулся.

– Вот он всегда такой! Кроме водки ничего не видит, – обиженно сказал Димон и помахал

стаканом у Макара перед носом. Тот воспринял жест по-своему: благодарно кивнул, выхватил стакан, проглотил водку и запил её соком.

– И не слышит! – смеясь, добавил Лёха.

Толпа уже просто бесновалась в исступлении под грохочущую музыку. Давненько в этом клубе не играл мощнейший готик-металл такой тяжести…

…На следующее утро Жмых, стоя неподалёку от дома Макара, звонил антиквару.

– Доброе утро, я выследил где живёт этот, с часами. Вчера целый день за ними мотался.

Сегодня понедельник, все из квартиры должны свалить по делам, по работам… Немного

подожду и попробую «изьять» часики.

– А ты уверен, что он их дома оставит?

– А на хрена ему с ними везде таскаться?

– Ну что ж, может быть, может быть… Давай, дорогуша, действуй – твоя треть!..

…Панорама авторынка «Зелёный угол» впечатляла. Сотни машин были разбросаны по холмам и переливались на солнце, как многоцветная мозаика. Автомобили заполняли все

ровные и неровные площадки и оставляли только узкие проезды для немногочисленных

покупателей. В углу одной из площадок стояла шашлычная, к которой подошли толстяки.

– Есть шашлык? – спросил один из них у шашлычника-узбека.

– Только маленький, – отвечал тот, показывая на электрошашлычницу с торчащими из неё

палочками.

– Маленький? – толстяки переглянулись…

…В кабинете Пупса раздался звонок. Он поднял трубку.

– Алло! Я узнал всё про рожу на портрете, кстати, если это ты рисовал, могу тебе помочь

организовать персональную выставку…

Пупс при этих словах недовольно поморщился:

– Давай ближе к делу!

– Бери ручку и записывай, если умеешь!

Пупс выслушал всё сказанное после, записывая на листок бумаги.

– Спасибо! С меня причитается, – он положил трубку, поднял и стал набирать номер.

– Алло! Тимофей? Слушай внимательно, куда тебе сейчас надо ехать!..

…Толстяки сидели за столом, на котором стояло блюдо с полуметровой в высоту горкой наваленных на него шашлычков, нанизанных на деревянные палочки. Перед каждым стояла кружка пива.

– Ну что будем делать? – спрашивал у остальных первый толстяк, – покупать часы за такие

бабки – западло! Предлагаю тихонечко взять их так. – он хитро прищурился.

– Правильно! – поддержал второй, – а потом ещё и «наехать»: где мол, товар, который мы

«добазарились» у вас брать! – он резко замолк, так как случайно взглянул на третьего толcтяка, который сидел, прикрыв глаза, с точно таким же блаженным выражением лица, как в воде на Шаморе. Первый тоже это заметил. Они со вторым вопросительно переглянулись и одновременно заглянули под стол – там было пусто. Второй толкнул третьего:

– Ты чё завис?

– Да так, вспомнил кое-что, – на его роже появилось осмысленное выражение, – я за!

– То-то же, а то сидишь, как сонный мух ни хрена не соображаешь!

– Ну не выспался немного, обычно-то позже встаю. Я этот… как его… жаворонок!

– Болван! Жаворонок – это кто рано ложиться и рано встаёт, а кто поздно ложиться и поздно встаёт – это сова!

– А если я рано ложусь и поздно встаю, то я тогда кто?..

…Красная спортивка ехала вдоль ряда гаражей. Водитель сказал сидящему рядом:

– Поступил заказ на оптику для «цельсиора». В гараже кажется что-то оставалось, а остальное придётся искать.

Машина остановилась. Водитель вышел и открыл дверь ближайшего гаража. Войдя в полумрак, он переступил похожую на белую ковровую дорожку полосу, лежащую посередине пола и позвал второго. Тот вошёл в гараж, наступил было на белую полосу и тут же с воплем провалился вниз. Водитель откинул куски пенопласта и с ужасом посмотрел вниз на лежавшее в раскорячку тело на бетонном полу подвала.

– Эй! Ты там живой?

Его друг медленно поднял голову, увидел высоко над собой светлый прямоугольник с торчавшей в нём рожей и злобно спросил:

– Какой идиот дырку пенопластом закладывает?!

– Так я здесь дурь храню! Так суше! Кстати, ты кажется единственный цельсиоровский поворотник раздавил…

…Жмых подошёл к двери квартиры Макара, оглянулся, прислушался, достал отмычку и в несколько движений открыл дверь. Войдя, он тихо затворил дверь за собой и начал ходить

по квартире. Обойдя всё, он зашёл в последнее помещение – спальню Макара и Вики и сразу, на тумбочке около кровати, увидел часы. Жмых быстро надел их на руку, вышел в

коридор и начал открывать входную дверь…

…К подъезду макарова дома подъехал на чёрном «цельсиоре» Тимофей. Он вышел и стал

открывать дверь подъезда, cобираясь войти. За «цельсиором» во двор заехала чёрная «волга» с государственными номерами и встала поодаль, метрах в пятидесяти. Тонированное стекло «волги» открылось и в нём показалась рука без пальца, которая держала бинокль и навела его на окна подъезда…

…Жмых стал выходить из квартиры, но тут увидел толстяков. Они стояли полукругом на

лестничной площадке. Жмых попытался сунуться обратно, но первый толстяк извлёк его

из-за уже почти закрытой двери. Жмых съёжился, потому что толстяки нависли над ним.

– Эй, Циклоп, время не подскажешь? – спросил второй толстяк.

Жмых попытался посмотреть на часы Пупса.

– Да спасибо, мы сами! – сказал третий толстяк и ловким движением снял с него часы.

– Вали обратно! – первый толстяк указал на дверь квартиры.

Жмых неуверенно оставался на месте. Тогда второй толстяк принял боевую стойку, поднял правую руку, собрал пальцы в горсть и сделал вид, как будто целится ему в глаз.

– «Убить Билла» видел, часть вторую? – спросил он у Жмыха и качнул рукой. Жмых никогда не видел ни второй части, ни первой, но догадался, что сейчас может произойти,

взвизгнул, закрыл рукой единственный глаз и скрылся за дверью.

В этот момент открылась дверь лифта и оттуда вышел Тимофей. Он внимательно посмотрел на толстяков, на часы в руках одного из них, оценил ситуацию, достал из подмышки пистолет и навёл на них. Толстяки оторопели:

– Братан! Ты ничего не попутал?

– Нет! Эта вещь, – Тимофей показал на часы, – принадлежит другому человеку.

– Ты думаешь?

– Как говорил мой отец:«Я офицер, я не думаю, я знаю!», – Тимофей, не сводя с них пистолета, подошёл поближе, выхватил часы, отошёл спиной к лифту, нащупал кнопку, нажал её, вошёл спиной в лифт и, помахав рукой, уехал вниз. Наблюдавший за всей этой картиной в бинокль, бросил его на сидение и беспалой рукой быстро открыл дверь «волги»… Выйдя из лифта, Тимофей с силой толкнул дверь подъезда, она распахнулась, а он встал на пороге, щурясь от слепящего солнца. Снаружи беспалая рука ещё сильнее двинула по двери в обратную сторону…Последнее, что увидел Тимофей, была дверь, с огромной скоростью приближающаяся к его лицу… Рука без пальца взялась за дверную ручку, открыла дверь…Тимофей без чувств, со слегка приплюснутой рожей, лежал на полу, раскинув руки в стороны. Беспалая рука обшарила его карманы, достала часы. Начальник удалился… Через несколько секунд по лестнице спустились толстяки и застыли, увидев Тимофея.

– Мы… типа… это… ещё ничего попали… да? – после паузы, запинаясь, спросил первый

толстяк у остальных.

– Да-а… я вот так вот не люблю… – проговорил второй, показывая на Тимофея.

Они перешагнули через него и вышли на улицу. Третий толстяк вернулся, со злостью пнул Тимофея в бок и побежал догонять остальных…Через некоторое время спустился

Жмых, увидел Тимофея и, озираясь по сторонам, начал его обыскивать. Тимофей начал медленно открывать глаза. Жмых заметил это и провёл по ним рукой, закрыв их, как у трупа. Найдя бумажник, он скрылся в дверном проёме…Макар с Димоном подошли к подъезду, открыли дверь, на которой снаружи выступал рельеф лица Тимофея и, увидев его, стали бить по щекам, пытаясь привести в чувство. Тимофей медленно открыл глаза, увидел перед собой лицо Макара, узнал его, с трудом встал на ноги, взял Макара за грудки и приподняв, занёс его из тамбура в подъезд.

– Ты нашёл часы, которые принадлежали моему другу и были ему очень дороги! Я забрал их, но меня кинули! Теперь ты за это отвечаешь! – угрожающе рычал Тимофей.

– Мы…мы отвечаем, – пролепетал Макар.

– В смысле, мы? – не понял Тимофей.

– Мы с детского сада вместе, – Макар показал пальцем на Димона и, подражая героям сериала «Бригада», продолжил, – и за всё что мы делаем, отвечаем тоже вместе!

Сбоку послышался стон: бледный Димон, прошептав: «Су-у-ка…», закатил глаза и осел по стене на пол подъезда…                                            эпизод 2.

…Тимофей вышел из подъезда и тупо уставился на свою машину – оптики как небывало. Он подошёл, с отрешённым видом открыл дверь, достал из бардачка бутылку водки, отпил и шатающейся походкой, с бутылкой в руке, побрёл восвояси…

…Макар с Димоном с грустным видом сидели на лавочке.

– Вот влипли-то! – заметил Димон.

– Что делать будем? – спросил Макар.

– Подумать надо.

– Может выпьем?

– Давай вечером, у меня ещё пара дел.

– Лады. А где встречаемся?

– Помнишь на Шаморе с толстяками Раечка была? Она официанткой в ресторане работает.

Приглашала меня, обещала кофе угостить. Давай там и засядем.

– Хорошо, там и встретимся. Кто первый придёт сразу заказ делает, чтобы потом долго не

ждать. Посидим, выпьем, закусим, о делах наших скорбных покалякаем, может чего в голову придет…

…Чёрная «волга» остановилась около музея. Из неё вышел Начальник, лица его, как всегда было не видно. Мимо прошли две мамаши с колясками. Одна, очень полная, катила перед собой широкую двухместную коляску, вторая, худенькая – обычную. Начальник внимательно посмотрел на них, открыл дверь музея и вошёл…

…Лицо Жмыха было сильно искажено, так как он висел, припёртый к стене лавки упёршимися ему в грудь руками антиквара.

– Куда спрятал? Сволочь! – скрежетал зубами антиквар.

– Я ж говорю, забрали толстяки! – хрипел Жмых, – ну если бы я хотел тебя кинуть, я бы сказал, что часов вообще не было в квартире, на хрена мне сложное лепить?

– Странно…Они же по машинам работают…

Антиквар отпустил Жмыха. В этот момент в лавку вошёл Начальник. Он достал часы.

– Надо вещь оценить.

Глаза антиквара и Жмыха округлились от вида часов, но антиквар сумел выговорить:

– Сейчас дам вам бланк, заполните по установленному образцу, через три дня придёте за результатами экспертизы.

От Начальника не ускользнуло лёгкое замешательство в лавке.

– Хорошо, но если что случиться, – он достал из кармана красную «корочку» и показал её антиквару, – я тут у тебя такой шмон устрою – голые стены остануться! Бумажек никаких не надо, зайду завтра!

Начальник кинул часы на прилавок, повернулся к выходу и уже в дверях резко обернулся к Жмыху:

– А тебя, Циклоп, я уже сегодня где-то видел!..

…Тимофей шёл по тротуару с почти пустой бутылкой водки и пьяным голосом говорил сам себе:

– Просьбу друга не выполнил… часы просрал… кто-то меня вырубил, как лоха… машину и ту раздели… какой я на хрен профессионал? – он остановился, допил остатки, посмотрел на пустую бутылку и выбросил её на траву между тротуаром и дорогой. Он оглядел вывески на домах, вдоль которых шёл и остановил внимание на той, где было написано: Бар «Голубая лагуна». Тимофей, шатаясь, вошёл вовнутрь. В баре громко играла музыка: выступавшая группа была одета в обтягивающую одежду, ярко накрашенный солист пел:

– А потом попробуйте снова, разгадать какого я пола…

Публика в баре состояла только из мужчин. Они, броско одетые, со всевозможными головными уборами и банданами частью сидели за столиками, частью за барной стойкой, остальные танцевали. Тимофей, не обращая внимания на окружающую обстановку, прошёл по залу и встал около барной стойки. Сидевший рядом на высоком табурете обесцвеченный парень с интересом оглядел его с головы до ног.

– Налей сто грамм водки! – крикнул он худенькому в обтягивающей футболке с короткими рукавами и кожаных штанах бармену.

– Запивать чем будете? – пропел бармен.

– Кружкой пива!

Бармен налил и подал заказ.

– Ещё что-нибудь?

– Ещё могу по морде дать! – рявкнул Тимофей. Бармен отпрянул, сосед, косясь, испуганно отодвинулся.

Тимофей залпом, одну за другой, выпил обе жидкости и крикнул бармену, чтобы тот повторил. Бармен взял стаканы, повернулся спиной и нагнулся, ставя их на нижнюю полку для грязной посуды. Стало видно, что у его штанов сзади были прорезаны два больших круга так, что наружу торчали голые ягодицы. Тимофей уставился на них мутным взглядом, потом медленно оглядел всё вокруг, помотал головой, как будто увиденное ему почудилось, забрал новый заказ, тяжело прошёл к свободному столику, присел за него, немного выпил и уронил голову на стол…

…Димон пришёл в ресторан первый. Подойдя к бару, около которого беседовали Раечка с

барменшей, он поздоровался и улыбнулся. Девушки ответили тем же, но было видно (не Димону), что Раечка его не узнала. Они оборвали разговор, так как Димон стоял рядом и

смотрел на них с глупой улыбкой. Поймав вопросительные взгляды, он спросил:

– Как дела?

– Нормально, – вежливо ответила Раечка, – чай, кофе?

– Конечно кофе! – улыбнулся Димон.

– Присаживайтесь за столик, сейчас подойду и приму заказ, – сказала Раечка и когда Димон отошёл, шепнула барменше, – лицо у него знакомое, а может быть кажется. Сейчас я его разведу по полной, а то он слишком радостный!

– И спроси у парня, где столько счастья дают? А то он до сих пор на тебя смотрит и лыбится, – ответила барменша.

Раечка обернулась в сторону Димона, тот приветливо помахал ей рукой. Она удивлённо

вскинула брови, подошла к нему.

– Выбрали? К кофе рекомендую блины с икрой.

– Хорошо! А ты что будешь?

–Спасибо, я сыта! – недоумённо ответила Раечка.

– Ну может присядешь хотя бы?

– Нет. Я не могу!

– Что, дирекция здесь?

– Да! Дирекция! – Раечка совсем потерялась, – сейчас я всё принесу. Она отнесла заказ на

кухню и подошла к барменше, косясь на Димона.

– Слушай! Он точно странный какой-то! Ведёт себя как идиот… и улыбается…

– Ну обслуживай его аккуратнее. Вон, кстати, тебя уже на кухне зовут!

Раечка принесла Димону заказ и начала расставлять его на столе.

– Хорошо что кофе не в пакетиках,– cказал Димон,– мне ещё водки и закуски надо на двоих

и когда освободишься, подсаживайся – поболтаем.

Раечка молча отошла от столика, отдала заказ на кухню и подошла к барменше.

– Он ещё и выпить тут решил! И заказ сделал на себя и на меня – за стол зовёт!

– А что, он симпатичный вроде, только худой. И при деньгах, раз в наш ресторан пришёл.

Ты присмотрись, подруга! – посоветовала барменша.

– Да иди ты! Сдался он мне! Тут быстрее работу потеряешь!

Раечка подошла с полным подносом к столику Димона, когда вошёл Макар, поздоровался с ней и сел за стол. Раечка узнала его, вспомнила где видела Димона, поняла всю ситуацию и смущённая подошла к барменше.

– Людка! Выручай! Я дура забыла, мы с этим пацаном вчера на море виделись. Я его сама

пригласила, кофе угостить обещала. А сейчас развела его, как могла и счет уже выписала.

Ему уже по любому самому платить придётся. Я уже списать ничего не могу! Неудобно

получилось – ужас! Слушай, когда они счёт попросят, ты отнеси им сама, хорошо?

Людка во время рассказа Раечки хохотала сильнее и сильнее и в конце концов закрыла рот

рукой и спряталась за барную стойку…

…Толстяки сидели в ресторане за пустым столиком с грустными лицами. Третий сказал:

– Ладно! Пока вы себе заказывать будете, я ещё успею в туалет сбегать.

Подошла официантка. Первый толстяк взял меню.

– Так…значит…мне оливье…два, эскалопа…два, соуса…два и пельмени!..

– Две порции? – спросила официантка.

– Почему две? – искренне удивился толстяк, – одну!

– Просто я смотрю – вас двое, вот я и подумала…– начала лепетать девушка.

– Это я себе заказываю! – толстяк растопырил пальцы.

– Хорошо мальчик кушает…– прошептала про себя официантка, переходя ко второму толстяку. Внезапно она остановилась, спохватившись:

– А вам пельмени в горшочке или так?

Толстяк вгляделся в меню: в горшочке пельмени стоили вдвое дороже.

– Нет обычные! И счёт сразу принеси!..

…Тимофею чудилось, как одноглазая морда смотрит на него сверху, руки шарят по его карманам, одна из них закрывает ему глаза и он куда-то проваливается… Тимофей вздрогнул и с трудом оторвал голову от стола. За столом вокруг него сидели несколько странного вида парней, которые оценивающе смотрели на него и игриво улыбались. Комок подкатил к горлу Тимофея, он издал утробный звук, зажал рукой рот и в ужасе выбежал из бара. Выскочив на улицу, Тимофей подбежал к стене дома, облокотился на неё и дал добро желудку очиститься…

…Макар с Димоном сидели за накрытым столом в почти пустом зале ресторана. Бутылка

водки на столе была уже почти пустая.

– Что-то Раечка так и не хочет со мной выпить! – невнятно выговорил Димон.

– Да бог с ней, с Раечкой! Как отмазываться-то будем? Нас же этот бандюган достанет в конце концов! – отвечал Макар.

– Ну отец мой в таком деле вряд ли поможет, а вот тесть твой, Арнольд Лукич, может по

старой памяти что и придумает.

– Точно! Попробую ему звякнуть! – Макар достал телефон…

…Лукич в компании своих собутыльников сидел на небольшом пирсе недалеко от беседки и удил рыбу. Серёжа, сидевший через стул от него, в засаленной белой майке и трико с обвисшими коленями, недовольно сказал:

– Все ловят и ловят, почему у меня ни одной рыбки?

– А ты походи, развейся, чайку вон, заодно принеси, – посоветовал ему Лукич.

Когда Серёжа ушёл, Лукич хитро подмигнул остальным, достал из своего ведра с рыбой две самые мизерные рыбёшки, чуть больше пальца длиной, вытащил из воды Сережину леску, насадил рыбок на оба крючка за хвост и бросил обратно в воду.

Серёжа принёс чай и спросил:

– Ну что? Не клевало там у меня?

– Кажется было разок, посмотри, – безразличным тоном ответил Лукич.

Серёжа начал вытягивать леску.

– Ух ты! Одна…вторая! – он радовался, как ребёнок.

– Вот видишь, рыба есть – ловить надо уметь! – поучающее сказал Лукич.

– Слушай, – спросил Серёжу один из мужиков, – а почему они у тебя все за хвост висят? – и, улыбаясь посмотрел на остальных.

– Наверное я их подсёк…– задумчиво ответил Серёжа. Это развеселило мужика:

– А почему же они дохлые?

– Ну я не знаю…может быть резко подсёк?

– Да-а, – протянул Лукич, – когда рыбу подсекаешь, она от испуга дохнет моментально!

Тут уж все не выдержали и расхохотались. Серёжа обиженно посмотрел на них. Вдруг у Лукича зазвонил мобильник:

– Да, слушаю Макар…– он несколько секунд внимательно слушал, – ты точно всё рассказал? Ну тогда не беспокойся, я это дело улажу…Пока.