Исповедь кочегара

Ему было страшно, и он решил завести с кочегаром хоть какой-то примитивный разговор. Пусть это будет любая чушь, но это будет диалог с живым человеком, который немного разрядит сложившуюся обстановку. Тимур не знал, с чего начать.

– Кхе-кхе, – кашлянул Тимур, пытаясь хоть как-то привлечь

к себе внимание и понимая, как это глупо и наигранно прозвучало.

Кочегар никак не отреагировал и продолжал сверлить безразличным

взглядом грязные часы.

– Простите, что отвлекаю, – замялся Тимур, – но я… так и не знаю вашего имени. – Ничего лучшего парень придумать не смог. – Эй, вы меня слышите? – Тимур поднялся и медленно начал приближаться к кочегару. – Я повторюсь, меня зовут Тимур и… я хотел бы знать ваше имя, чтобы поблагодарить за то, что вы мне не отказали в помощи. – Ответа не последовало, кочегар сидел словно завороженный. Тимур где-то с минуту ждал ответа и в этот промежуток времени почувствовал себя полным идиотом. Осознав, что ответа он так и не дождётся, Тимур сдался.

– Простите ещё раз, что лезу не в своё дело, – Тимур отступил назад, – если вы желаете сохранить инкогнито, то я должен уважать ваш…

– Кай, – оборвал Тимура кочегар, сохраняя полную неподвижность тела.

– Простите, что? – Тимур не совсем понял, о чём речь.

Кочегар показательно вздохнул и повторил свой ответ.

– Я говорю, что меня зовут Кай, – холодно и всё также неподвижно выпалил кочегар, – и прекрати каждый раз извиняться, это очень раздражает.

– А, прост… – запнулся обрадованный парень, который всё же добился у кочегара имени, – то есть я хотел сказать, что очень рад знакомству. – Тимур сорвался с места и бросился к кочегару с протянутой вперёд рукой в надежде рукопожатия, но кочегар лишь наградил его коротким безразличным взглядом, продолжая гипнотизировать часы. Тимур смущённо опустил руку. Парню было невдомёк, почему этот человек так холодно себя вёл, но он не терял надежду найти к кочегару подход.

– Раз уж мы знакомы, то может, нам познакомиться поближе? —

Тимур и сам удивился тупости только что сказанной фразы.

Кочегар прыснул смешком и сказал, что он не такой.

– Простите, но вы меня, наверное, неправильно поняли, – смущённо залепетал Тимур, – я имел в виду не физическую близость, а, например, общие интересы, музыка, фильмы, или, может какие-то забавные истории, возможно, истории из детства.

Кочегар продолжал сидеть неподвижно, но не потому, что ему нечего было рассказать, или, что он всё так же холодно старался вести себя с незваным гостем, а потому, что на него нахлынули ужасные воспоминания из детства, которым он так и не смог найти объяснения.

– Я люблю комедии и боевики, – продолжил с запалом Тимур, даже не догадываясь, что этой фразой вырвал кочегара из старых воспоминаний, – а ещё люблю мультики, особенно люблю…

Рассказ парня становился всё тише, кочегар погружался в свои воспоминания всё глубже, и вскоре перед его глазами была белоснежная трескучая зима. Маленькие домики в пышных белых шапках из снега мирно дремали. Признаками жизни этих домиков были только тусклый свет в окошках и сизый дымок, который тихонько шёл

из трубы.

***

– Кай! Вы-хо-ди! – раздался детский голос где-то за окном.

По комнате пулей пролетел резвый мальчишка лет десяти. Затормозив на пороге кухни, сорванец начал прыгать, словно заведённая игрушка, и повторять одно и то же:

– Бабуля, можно я пойду гулять? Ну, пожалуйста, бабуль. По-жалуйста-пожалуйста-пожалуйста! – парнишка даже и не думал униматься.

Старушка улыбалась и наслаждалась каждым моментом, когда ей оставляли внука. Мальчик струился жизнью и добром, а неисчерпаемые запасы энергии часто выматывали бабушку до предела.

– Конечно можно, – ответила бабушка и погладила мальчика по головке, – только нужно хорошо одеться, чтоб ты не продрог, как только выйдешь на улицу.

– Ура! – после слов «конечно можно» мальчишка уже ничего не слышал, он носился кругами по кухне, как оголтелый, и радовался, как радуются дети, которых отпустили погулять. Одевшись рекордно быстро, мальчишка вышел на улицу. Там его ждал пухлый товариш примерно такого же возраста. Пухлик был в старой зимней курточке, явно в двух штанах и зимних ботинках. Также на парнишке были рукавицы и шапка, на лицо был намотан шарф, поэтому между шапкой и шарфом были видны лишь одни глаза.

– Ну, наконец-то, – застонал пухлик, – я уже весь устал тебя тут ждать.

– Какие у нас на сегодня планы? – с сияющей улыбкой на лице сказал мальчик, никак не отреагировав на стенания друга. – Может быть, построим снежный форт? Или слепим снеговика. Нет, снеговик – это слишком просто. Давай лучше слепим снежного монстра с ледяными клыками и шипами на спине, – глаза мальчика расширились, и он закачал головой, потому что его идея ему очень понравилась. – Всё, решено! Лепим монстра. Ты начинай лепить туловище, а я сбегаю домой за сосульками.

Парнишка уже было бросился бежать обратно домой, но пухлик его окликнул:

– Кай, подожди! Иди сюда, у меня есть идея получше.

Кай вернулся и молча застыл на месте, он очень сомневался, что его товарищ может придумать что-то более интересное, чем создание снежного монстра.

– Предлагаю, пока снег мокрый, – буркнул пухлик, – раскатать горку. Мой дед обил окно в сарае двойной, толстой плёнкой, я понял, что это знак, и отодрал её. – Пухлик расстегнул змейку куртки и, улыбаясь, вытащил большой прямоугольник целлофана. – Я понимаю, что за это получу дедовского ремня, но это будет позже, а возможно, даже завтра. К тому времени наша горка будет уже замерзать.

Кай взял целлофан, расстелил на снег и уселся ровно посередине.

Взяв передние два угла, он накрыл ими свои ноги.

– А что, с этого может и вправду что-то получиться, – сказал Кай и одобряюще кивнул головой.

– «Что-то»?! Да это суперидея! – распинался пухлик, оживлённо жестикулируя руками.

– Бежим скорее, – подскочил Кай и, наспех сложив целлофан, со всех ног побежал в сторону леса. Пухлик едва поспевал за товарищем. Ребята даже подумать не могли, что их разговор был подслушан и что их ждёт не очень приятный сюрприз.

***

Спустившись вниз по улице, мальчишки прибежали к тому месту, где основная дорога поворачивала направо, а прямо уходила узкая тропинка, ведущая в небольшой лесок. Зимой этой тропинкой почти никто не пользовался, и соседские мальчишки катались по этой тропинке на санках. Увидев, что это место исполосовано следами от санок, Кай решил, что нужно искать другое место.

– Нет, Павлуша, – сделал вывод Кай с очень умным видом, – это место нам не подходит. Мы сейчас раскатаем горку, а завтра эти вонючки испортят всё своими санками, и она уже не будет пригодна для катания на клеёнке.

– Но ведь мы всегда здесь катаемся, – заскулил Павлуша, немного расстроившись.

– Значит, нужно что-то менять! Мы найдём себе другое место, и у нас будет своя собственная горка! – едва закончив фразу, Кай рванул по дороге вдоль склона, выискивая подходящее место, чтобы деревья не мешали спуску. Пухлик бежал за Каем и, задыхаясь, просил остановки, чтобы отдохнуть, но Кай его не слышал, он внимательно всматривался в просветы меж деревьев, пытаясь высмотреть идеальный спуск. И тут Кай резко затормозил и крепко запыхавшийся пухлик врезался в него.

– Вот оно! – тихо сказал Кай, всматриваясь в идеальный просвет меж деревьями.

– Здесь и будет наша личная горка!

Пухлик не смотрел туда, куда показывал Кай, он никак не мог отдышаться.

– Нам нужно будет сесть на клеёнку и съехать пару раз, чтобы раскатать её.

Едва Кай закончил говорить, он тут же расстелил целлофан и уселся сверху. Мальчишка сделал пару неуклюжих попыток оттолкнуться, но у него ничего не вышло. Парень понял, что нужно менять стратегию.

– Пошли, – сказал Кай Павлуше, который уже почти отдышался, – нам нужно будет пройти весь спуск пешком, потому что снег мокрый и его очень много, проехать не получается.

– Подожди меня, – крикнул пухлик Каю, но тот уже тяжело ступал по снежному насту, стараясь ставить ноги максимально близко друг к другу, чтобы затоптать как можно больше снега. Снег набивался в обувь и начинал там таять, доставляя некий дискомфорт, но детская мечта была намного крепче и именно она вела ребят к поставленной цели. Спустившись в самый низ, Кай быстрым взглядом оценил проделанную работу. То, что он увидел, уже было на что-то похоже, но это только начало.

– А теперь обратно, – скомандовал Кай и, всё так же тяжело ступая, пошагал вверх.

Кай очень быстро поднялся на гору и теперь стоял, ждал, пока поднимется пухлик. Когда Павлуша вылез наверх, Кай уже успел отдышаться.

– А теперь – посторонись! – с радостью в голосе воскликнул Кай, и, прыгнув сверху на целлофан, понёсся вниз по склону. Первый спуск с горки оказался удачным. Кай доехал до самого низу, но скорость ему набрать не удалось. Парнишка совсем не расстроился, он прекрасно понимал, что горка ещё совсем не укатана и что для первого раза вышло очень даже неплохо. Поднявшись наверх, Кай увидел Павлушу, который в предвкушении спуска крепко сжимал в руках свой кусок дедовского целлофана.

– Ну что? – с азартом в глазах спросил пухлик.

– Порядок! Можно пробовать, – Кай был собой очень доволен.

Павлуша, недолго думая, плюхнулся на свой кусок целлофана и полетел вниз гораздо быстрее Кая. Восторженный крик удалялся вместе с парнем, и когда Павлуша был уже внизу, то он еле слышно кричал издалека, что Кай – гений! Так ребята катались до самой темноты. Снег в обуви уже давно растаял, но это не имело никакого значения, день удался, и мокрые ноги не могут испортить общего впечатления. Ребятишки стояли на самой вершине и любовались своим творением.

– Предлагаю назвать горку в нашу честь! Что скажешь насчёт «Спуск Кая и Павлуши»? Или может быть «Горка двух гениев». Тебе нравится или у тебя есть другой вариант?

– У меня есть другой вариант! – раздался голос из-за спины ребят. Ребята обернулись и увидели соседского мальчишку, который всегда строил козни всем детям в округе.

– О нет, только не он, – подумал про себя Кай и посмотрел на пухлика. Павлуша втянул голову в плечи и было видно, как его бьет дрожь, он ужасно боялся этого хулигана.

– У меня есть вариант и он, мне кажется, идеально подойдёт – «Личная горка Андрея Викторовича»! Как вам мой вариант, сопляки? – ухмыльнулся парень, скрестив руки на груди.

– Как по мне, то слишком высокомерно, это раз, – зашипел Кай, – а два – ты не можешь принимать участие в названии, потому что ты не помогал нам её раскатывать!

– Ну и что? – прыснул смешком Андрей и резко вырвал кусок целлофана из рук пухлика, тот даже не успел ничего понять. – Чтобы иметь горку, не обязательно в

чём-то там участвовать. Я за вами, сопляками, наблюдаю с самого начала. И мне в голову пришла гениальная идея – вы раскатаете горку, на которой буду кататься только я! – Хулиган расхохотался и помчался вниз по идеально накатанному спуску. У ребят тут же пропало всё настроение.

– Кай, пошли домой, – замямлил пухлик, – ну её ту горку. Покатались и хватит, пусть этот гад забирает её себе!

– Нет, – процедил сквозь зубы Кай, – это наша горка. Хулиган уже поднялся наверх и сиял злорадной улыбкой.

– Вау, – воскликнул Андрей, в голосе отчётливо слышались издевательские нотки, – какую классную горку вы мне раскатали! Я доволен.

– Горка – наша, – грозно выпалил Кай, – так что отдай моему другу клеёнку, а сам проваливай отсюда! Иди и сам раскатай себе горку, назови её «Горка Андрея-злодея» и катайся, сколько душе влезет!

Понял? – На последнем слове Кай аж запищал так он был зол.

Андрей сначала рассмеялся, а потом резко подскочил к Каю, завалил его, воткнул лицом в снег и заломал за спиной руки. Для хулигана все эти действия не составили особого труда. Во-первых, он воспользовался эффектом неожиданности, а во-вторых, Андрей был намного старше десятилетних ребят.

– Пусти, гад, иначе я тебе сейчас хребет сломаю! – в ход пошли фразы, которые он слышал в крутых американских боевиках. Кай был в бешенстве, он брыкался, плевался снегом, но ничего сделать не мог.

– Ой, боюсь-боюсь, – смеялся хулиган, сидя на Кае верхом, – пожалуйста, не бей меня.

Павлуша стоял, как вкопанный. Он не знал, чем помочь другу в этой ситуации, и поэтому молча наблюдал, дрожа от страха.

– А теперь слушайте сюда, сопляки, – Андрей начал говорить в приказном тоне, – эта горка теперь моя! Если кого-то из вас увижу на своей горке – поломаю ноги. Толстый, ты усёк? – Андрей сверкнул злобным взглядом на Павлушу, тот интенсивно закивал головой, давая понять, что он всё понял. – С жирным разобрались, теперь ты, бунтарь. Тебе всё понятно?

– Иди в баню! – рычал Кай. – Это наша горка.

От долгого контакта со снегом лицо Кая онемело.

– Ну, в общем, я тебя предупредил. Пухлый, иди сюда, – сказал Андрей и помахал рукой Павлуше, – сейчас я встану, а ты заберёшь своего дружка-истеричку и по дороге объяснишь ему то, что ты понял с моих слов. – Павлуша понимающе кивнул и подошёл ближе. – Вас, неудачников, сейчас отправлю домой, а завтра – прям с утра – буду кататься на своей личной горке. Ночью будет минусовая температура, – мечтательным тоном произнес хулиган, – и моя горочка заледенеет и будет ещё лучше.

Андрей слез с Кая, но руки не отпускал. Поставил парня на ноги, толкнул его в сторону пухлика, одновременно с этим пнув его ногой под зад.

– Забирай своего друга и чтоб больше я вас тут не видел!

Кай рвался покарать обидчика, изрыгая обидные слова и угрозы, Павлуша его держал изо всех сил, и если бы не его масса тела, то Кай обязательно бы вырвался. Ну а хулиган никак не реагировал на оскорбления, он просто засмеялся, помахал им рукой и снова поехал вниз с горки на отобранном куске целлофана.

***

Вечерело. Мальчишки молча брели домой, они были абсолютно расстроены и подавлены. Кай пытался теплотой собственной ладони отогреть онемевшую щёку, которая достаточно долго контактировала со снегом. Внешне Кай успокоился, но внутри него бушевала буря гнева и негодования. Дойдя до места, где ребятам нужно

было расходиться в разные стороны, Павлуша попросил Кая вернуть хотя бы одну дедовскую плёнку, вторая осталась в руках хулигана. Кай поднял руку и увидел, что всё это время он так и не выпустил плёнку из рук. И тут Кай задумался. Павлуша уже было хотел забрать плёнку у друга, но Кай резко рванул её обратно и просиял.

– Что, – Павлушу от неожиданности передёрнуло, – что такое?

– Завтра! Я тебе верну её завтра. Обещаю!

И Кай со всех ног бросился бежать домой. Слова пухлика, которые летели ему в спину, так и не были услышаны, потому что мозг Кая лихорадочно работал.

– Он хочет нашу горку – он её получит! – мысленно сказал Кай и зло заулыбался.

Откуда в голове десятилетнего мальчишки появились такие мысли, он и сам не знал, но кое-что он знал наверняка – он сделает это!

Кай прибежал домой. Оставив целлофан пухлика на улице, чтобы его шелест случайно не услышала бабушка, он прокрался в дедовский сарай. Включил свет, осмотрелся. На верстаке с инструментами Кай взял молоток и отвёртку. Пошарив в разнообразных металлических баночках, он набрал в карманы гвоздей и саморезов. Последним штрихом была пустая тара – баклажка из-под лимонада и стеклянная бутылка.

Проверив, всё ли необходимое он взял, Кай потушил свет и вышел из сарая. Подойдя к углу сарая, он замер и спрятался в тени дома.

Калитка во двор была открыта, а на улице стояла бабушка. Уже давно темнело, и бабушка переживала за внука.

– Прости меня, милая бабушка, но домой мне ещё рано, – мысленно умолял Кай.

Немного постояв, бабушка зашла обратно в дом. Кай вздохнул с облегчением, его не заметили. Немного повременив, парень бегом побежал на улицу. Сгрузив своё добро в целлофан, он побежал к той самой горке. По дороге Кай набрал воды в баклагу из уличной колонки.

И вот он на месте. Положив свою целлофановую котомку на снег, он взял молоток и бутылку. Стало здорово холодать, и Кай решил немного ускориться. Отойдя на пять шагов от горки, он разбил бутылку, собрал самые острые и длинные осколки, положил их в другой карман. Засыпая всё остальное снегом, Кай взял ко всему прочему ещё и отвёртку и аккуратно начал спускаться вниз. Пройдя треть всего спуска, мальчишка присел на корточки и ощупал скользящую поверхность горки. Она была идеально гладкая, мороз уже успел сделать спуск сплошным слоем льда. Как же Каю не хотелось портить их с пухликом творение, но он должен – просто обязан! – это сделать.

– Эта горка будет либо наша, либо ничья. Либо на потеху друзьям, либо на боль и страдания врагам! – сказал вслух Кай, а потом взял отвёртку, упёр крестовиной в лёд, а сверху ударил молотком.

После третьего удара отвёртка вошла достаточно глубоко, Кай вытянул её, а в отверстие вставил саморез остриём вверх. Отступив сантиметров десять, Кай снова приставил отвёртку к поверхности спуска, трижды ударил, и перед тем как вытащить отвёртку, хорошенько ею расковырял отверстие. Теперь пришёл черёд битого стекла. Кай достал из кармана один осколок и вставил его самым острым концом вверх. Отверстие оказалось слишком большим, и осколок болтался в своей лунке, но это ничуть не тревожило Кая. И таким же способом парнишка усеял горку всем, что было в карманах, а именно гвоздями, саморезами и битым стеклом. Всё! Основная работа была окончена. Практически вся поверхность горки, не считая верхней трети спуска, стала смертельно опасной. Кай умышленно оставил этот отрезок пустым, чтобы дать негодяю возможность как следует разогнаться перед наказанием. Теперь остался последний штрих. Кай быстро вскарабкался на верхушку, взял баклажку с водой и в потёмках полез обратно вниз.

– Хоть бы самому сейчас не поскользнуться и не ощутить свои же приготовления на собственной шкуре, – подумал про себя

Кай, спускаясь по склону на полусогнутых.

Достигнув низа, Кай принялся практически вслепую нащупывать отверстия и задавать гвоздям и саморезам правильный прямой угол в 90 градусов, забивая дырочки снегом и заливая их водой. Острые осколки оказались в положении параллельно спуску, а не поперек. Задумка была в том, чтобы когда цель приближалась к осколку, то она

скользила по нему, словно по лезвию ножа, и разрезала одежду. Было бы идеально, если бы осколок достал ещё и до самой плоти жертвы.

Если осколок вставить поперёк спуска, то спускаемый объект своей массой тела просто обломает его и урон от сломанного осколка будет минимальным.

Так Кай настроил на нужный угол каждый гвоздь и осколок, который смог нащупать уже в полной тьме. Руки юного инженера окончательно окоченели. Парень вылез наверх и вылил остаток воды на отрезок спуска, который остался не нашпигованным гвоздями и битым стеклом, чтобы обеспечить ускорение при разгоне.

Всё! Дело сделано. Теперь пора отправляться домой и понести заслуженную трёпку от бабушки.

***

Кая весь вечер вычитывали за то, что он не явился домой до наступления темноты. За это его наказали, запретив гулять целую неделю. Но сегодня был день расплаты, и Кай просто не смел его пропустить.

Встав рано утром, он тихонько оделся, шёпотом попросил у спящей бабушки прощения и, захватив целлофан пухлика, отправился в сторону адского спуска. Было довольно рано. Кай был уверен, что в этот час Андрей не появится на горке и пошёл окольным путём.

Время подходило к девяти утра и пора было действовать! Кай показательно шёл под окнами хулигана, активно махая рукой, в которой зажал целлофан, чтобы его было хорошо видно. Решив, что этого мало, Кай подошел к низенькому забору, помахал в окна рукой, показал язык и, звонко засмеявшись, пошёл в сторону горки. Мальчишка

очень надеялся, что Андрей в это время стоял возле окна и проглотил наживку. Кай шёл не спеша, постоянно оглядываясь назад. До горки оставалось метров сто.

– Эй! А ну, стой!

Кай резко обернулся, и всё его тело тут же напряглось, к нему быстро приближался злой хулиган.

– Куда это ты собрался? – грозно зарычал Андрей.

– На свою горку, – крикнул в ответ Кай, развернулся и бросился бежать. Как парень и задумывал, хулиган бросился в погоню. До горки оставалось пятьдесят метров, и Кай не знал, что ему делать дальше. Андрей очень быстро догонял его. До горки осталось тридцать метров, и Кай уже перебирал в голове, что он будет говорить, когда Андрей его настигнет. И тут пришла одна хитрая мыслишка.

Не останавливаясь, Кай обернулся и с улыбкой крикнул:

– Кто первый съедет, тот и хозяин горки!

Когда до опасного спуска оставалось десять метров, Кай почувствовал толчок в спину. Андрей толкнул мальчика, выхватил у него кусок целлофана и, громко хохоча, побежал дальше. И тут Кай осознал всю тяжесть содеянного им поступка…

– Стой! – крикнул Кай, вставая на ноги. – Не спускайся!

Но было уже поздно. Андрей бросил целлофан на снег, плюхнулся на него и, показав Каю средний палец, оттолкнулся руками и помчался вниз.

– НЕ-Е-Е-ЕТ!!! – взревел Кай, но было уже поздно.

Андрей с триумфальным чувством победы быстро начал набирать скорость, и когда первые гвозди стали с треском рвать его одежду, он сначала не понял, что происходит. Саморезы и стёкла разрывали плоть, Андрей начал тормозить руками, и это была его первая ошибка. Ладони тут же превратились в багровые ошмётки. Резко отдёрнув

ладони от поверхности спуска, он совершил ошибку номер два. Бедняга откинулся на спину, отчего тут же пострадали лопатки и затылок, он начал извиваться, словно уж на раскаленной сковородке. Андрей хотел скатиться вбок с адского спуска, но вместо этого совершил третью и последнюю свою ошибку – вместо того, чтобы перекатиться

со спуска в сторону, парень перевернулся на живот и всё повторилось заново: треск одежды и хруст, с которым рвалась нежная кожа на животе. Андрей не выдержал всего этого, потерял сознание, и остаток спуска полностью расслабленное тело мальчика, проехало в полном контакте с поверхностью горки. Больше всего пострадали колени, живот, ладони… и лицо.

Подбежав к краю спуска, Кай увидел в самом низу покромсанное тело Андрея. Он не подавал никаких признаков жизни. Кровавый шлейф тянулся по всей длине спуска, на которой были оставлены гвозди и битое стекло. Куски одежды были практически на каждом кончике гвоздя. Кай понимал, что нужно немедленно позвать на помощь, но его тело, словно налитое свинцом, не желало его слушаться.

Андрей всё также не шевелился, под ним начала расплываться лужа крови.

***

Открыв глаза, Кай увидел Тимура, который что-то упорно рассказывал и активно жестикулировал руками. Он был немного зол на гостя, который заставил вспомнить столь ужасный момент из его жизни.

Кочегар заметил, что парень уже не такой весёлый, как был недавно, а ещё он перестал махать руками. Каю показалось, что гость сейчас говорит о чём-то наболевшем и решил послушать его, стараясь уловить нить разговора.

– … А потом он забрал мою батарею от телефона, – продолжал бубнить себе под нос Тимур, – и я отказался ехать с ним домой в одной электричке. А пока ждал другую электричку – пустился дождь и, по непонятной мне причине, я пришёл именно сюда, а не на вокзал. Вы, конечно, можете подумать, что я сумасшедший, но меня как будто магнитом сюда притянуло.

Кай сразу понял, о чём речь, и совсем не считал, что парень сумасшедший, он прекрасно знал, что сюда его привёл Иван. Разговаривать не было никакого желания, но постоянно молчать тоже не выход. И кочегар решил немножко поддержать разговор.

– А почему ты не забрал то, что по праву принадлежит тебе? – без всякого интереса спросил Кай.

Лицо Тимура покрылось лёгким румянцем. Он и сам не знал, почему не забрал батарею у Алексея.

– Не знаю, – ответил Тимур, пожимая плечами, – наверное, просто не захотел ввязываться в конфликтную ситуацию.

Кай ещё раз убедился в чистоте помыслов этого мальчика, которого Иван привёл на роль покорного агнца, после смерти которого мнимый кочегар стал бы свободным от кровавого долга чудовищу в дорогом костюме.

– Зря, – только и ответил Кай.

– А может, не будем больше говорить на эту тему, – с надеждой в голосе, сказал Тимур, – расскажите лучше о себе. Как вы здесь оказались? Где учились? Где живёте? Как родители относятся к вашему роду деятельности? Есть ли у вас любимая девушка? Ну и всё такое.

Кочегар напрягся, он крепко сжал кулаки. Костяшки пальцев побелели, а ногти впились в ладони. Тимур подставил стул к столу, где сидел кочегар, плюхнулся на грубое сиденье и подпёр подбородок рукой, тем самым давая понять, что он готов слушать. Парень даже не догадывался, что своими, на первый взгляд, стандартными вопросами он задел самые болезненные струны его души.

Тимур оживился в предвкушении, что сейчас кочегар вывалит ему всю свою жизнь.

Чёрта с два!