скачать книгу бесплатно
Разгадай, красавица!
Где твой перстень,
Где твой золотой…»
в) «А мы просо сеяли, сеяли,
Ой дид-ладо, сеяли, сеяли,
А мы просо вытопчем, вытопчем
Ой, дид-ладо, вытопчем, вытопчем» исполнялась путём схождения и расхождения двух колонн играющих. Эта песня исполняется в опере Римского-Корсакова «Майская ночь».
Пели украинские песни: «Дощик», «Баламуты» и «Засвистали казаченьки» с запевами.
Пели песню от времён борьбы за освобождение славян от турецкого ига: «Гей, славяне, ещё ваша речь свободно льётся». Это не полный список нашего песенного репертуара.
Репертуар моего пения, которое я условно назвал громко академическим, потому что песни исполнялись по нотам в составе trio и дуэтов, а состоял он преимущественно из произведений классиков музыкального искусства, которые были помещены в сборнике Карасёва, популярном в наши юные годы, а частично в него вошли записанные мною в мою нотную тетрадь песни из таких же тетрадей у моих товарищей по классу.
Из последних наиболее популярными были:
а) «Ах, ты, ночка, ноченька,
Ах, ты, ночка тёмная!
Отчего ты с вечера до глубокой полночи
Не сияешь звёздами, не сверкаешь месяцем,
Всё темнеешь тучами.
И с тобой, знать, ноченька,
Грусть – злодейка сведалась».
б) «Что ты склонилась, зелёная ивушка
Что так уныло глядишь,
Или о горе моём ты проведала –
Вместе со мною грустишь.
Шепчутся листья твои серебристые,
Шепчутся с чистой водой
Не обо мне ли тот шопот таинственный
Вы завели меж собой.
Знать не укрылася дума,
Гнетущая чёрная дума от вас
Вы разгадали, о чём эти жгучие
Слёзы лилися из глав.
В шопоте вашем я слышу участье,
Мне вам отрадно внимать.
Только природе страданья незримые
Духа дано врачевать».
«Похороны рабочего».
«Слышишь! В селе за рекою
Тихо разносится звон погребальный».
Это идут похороны «апостола труда и терпенья» рабочего. Стихотворение, помнится, принадлежит Надсону и имеет специфический оттенок надсоновского пессимизма, сдобренного известной долей сентиментализма.
«Вакхическая песня».
«Братья, рюмки наливайте!
Лейся через край вино!
Всё до капли выпивайте,
Осушайте в рюмках дно!»
В отличие от «Вакхической песни» А. С. Пушкина «Что смолкнул веселия глас» и классической песни Горация «Теперь нужно петь и танцевать, как на празднике» песня изобилует сентенциями и панегириком в честь вина и заканчивается призывом:
«Да светлеет сердце наше,
Да сияет в нём любовь,
Как вино искрится в чаше
Озаряемо луной».
В оригинальной форме положен на музыку русский алфавит: а, бэ, вэ, гэ и т. д.
В этой же тетради у меня записан был «Интернационал» для концертного пополнения, «Варшавянка» и «Отречёмся от старого мира» – память о революции 1905 г.
Пение по сборнику Карасёва.
Я не помню, откуда появился у нас этот сборник, но хорошо запомнил наружный вид этой книжки. Была она сильно потрёпана, обшарпана, углы у ней были загнуты и обломаны. По всему было видно, что она была в «работе». В сборнике были хоровые номера из опер, отдельные музыкальные произведения в форме дуэтов и трио. Для меня эти ноты были первой ступенью к овладению светской музыкой, причём в лучших её образцах. Счастливым случаем для меня при этом было то, что в числе наших сельских певцов – «артистов» был один из тобольских семинаристов, обладатель красивого баритона и тоже увлечённый пением и имевший навык «ходить по нотам».
При исполнении дуэтов мы составляли с ним неплохой ансамбль а при исполнении трио к нам присоединялся кто-либо из рядовых певцов на вторую роль – второго тенора. Трудно указать на то, что мы особенно любили петь, но начинали обыкновенно с гимна в честь Днепра из оперы «Аскольдова могила» Верстовского. К нам присоединялись иногда и наши отцы, когда-то в семинарские годы тоже увлекавшиеся этой оперой, и получался величественный хорал в честь красавца Днепра:
«Гой ты, Днепр, ли мой широкий,
Лейся быстрою волной,
Днепр широкий и глубокий,
Ты кормилец мой родной.
Ну-те, братцы, поскорее
Раскидайте невода.
Мы при помощи Перуна
Лодку рыбой нагрузим
И наловим на продажу
Серебристых осетров.
Я забыл свою кручину
На волнах твоих седых,
Горемыку-сиротину
Ты баюкаешь на них
Ну-те, братцы …»
Мы пели восторженно, а нам представлялась картина Днепра, нарисованная Н. В. Гоголем: «Чуден Днепр при тихой погоде…» и т. д. В связи с этим вспоминали и песенку Торопа из этой оперы:
«Заходили чарочки по столику,
Заплясали молодцы по горенке
Ой, жги, жги говори, говори, договаривай
Старики седые в присядку пошли,
А старушки подрумянились
Ой, жги, жги …»
Пели и «В старину живали деды» из оперы «Руслан и Людмила» М. И. Глинки:
«Не проснётся птичка утром,
Если солнце не увидит,
Не проснётся, не очнётся,
Звонкой песней не зальётся» и т. д.
Из оперы «Рогнеда» Серова пели песню пилигримов:
«Во Иордан-реке мы от грехов омылись,
Господень гроб сподобились узреть,
Святым местам усредно поклонились,
Теперь спокойно можем умереть.
Благословен Господь отныне и довеку
Да просветится Русская земля…»
Пели величественный гимн князю киевскому Владимиру: «Древле-престольного Киева Князю Владимиру слава!»
«После бурной запевки в гимне пелось протяжно:
Девять веков миновало,
В пене десятой волны,
Щит нашей веры надёжен,
Крепок завет старины…»
Пели о русской «стороне-сторонке»:
«Сторона-ль, сторонка,
Сторона-ль родная,
Тёмными лесами
Поросла, покрылась,
Ты, страна родная…»
Из произведений А. С. Даргомыжского пели величественное в этическом стиле «На севере диком», в драматическом стиле – «Ночевала тучка золотая» и лирическое – «По волнам спокойным».