Синие туманы

Иггдис

Синие туманы

* * *

Фо́льке и Мау́р сидели на балконе в покоях ара́ксы. Резные перила отделяли каменный круг пола от захватывающего дух обрыва – замок венчал собой макушку каменистого холма, город сбегал от него по пологому склону в другую сторону, а здесь взгляд разлетался над скалистыми холмами до самого горизонта.

Ковёр трав, пихты и ели островками, курганы и менгиры на многих вершинах. Край ушедших, как его называли. Там не строили жилья, не возделывали землю и ничего не добывали, только охотились и устраивали поединки. Фольке любила стоять здесь, облокотясь на перила, и размышлять. Казалось, ветер доносит до неё голоса и она чувствует взгляды тех, кому небезразлична судьба их мира, её семьи. Иногда она получала совет, если просила о нём. Иногда просто чувствовала поддерживающую силу и внимание.

Маур смотрела на полосы тёплого вечернего света на холмах, золотившего древние серые камни. Ей не хватало этого в Варата́де, но всё же она давно срослась нутром с тем суровым краем. Возвращаться жить в столицу не хотелось.

– Как твои сыновья? – спросила она, повернувшись к Фольке.

– Фо́лькар носится по Каррати́ру как волк и требует отправить его служить в дружину сюда, ведь ему уже девятнадцать. Его занимают только битвы и слава, но нужно многому ещё научиться. Ти́льдан пока не отпускает его, да и Бо́удар бы не взял. Никогда не брал юнцов, в которых ещё много дури, как он говорит. Опасно для всего отряда, – Фольке кивнула, подтверждая мнение мужчин. – Ра́дан… Он всегда был любопытным и вдумчивым парнем. Воинское искусство постиг скорее по необходимости, из чувства долга. Когда узнал, что не он станет ара́ксом, а дочь Боудара, вздохнул с облегчением, хоть и думал, что я не заметила, – она улыбнулась, вспомнив тот разговор со старшим сыном. – Магия привлекает его больше войны и власти.

Аррака́дам были не свойственны раздоры из-за трона, несмотря на большую семью. Преемник аракса всегда известен заранее и однозначно определён. Мир сам выбирал себе правителя, и все с этим соглашались.

– Теперь он может спокойно отдаться своим исследованиям, – хмыкнула Маур. – Когда он приехал позапрошлой зимой в Варатад и сказал, что теперь будет жить там, я была удивлена. Он зарылся в книги в библиотеке, достав даже те, что я не находила. Было интересно полистать рукописи вместе с ним. Он многое знает и многое понимает по-своему. Да, его ум быстрее и смелее меча, но это ли беда? Когда растаяли зимние снега и можно было отправиться к Копью, он не побоялся тягот пути. Он отважен и вынослив. Я присматривала за ним внутренним зрением, когда он был в горах, – улыбнулась она Фольке. Та благодарно кивнула.

– Именно этим он и собирается заняться, раз уж его судьба так круто повернула. Более того, он сумел увлечь Боудара своими находками, и в следующий раз они собираются ехать к Звездному Компасу вместе, – рассмеялась аракса. – Брат сказал, что Радан отыскал нечто интересное в старых источниках о работе тамошнего портала и они хотят это проверить.

– Боудар никогда не отказывается от нового знания, – усмехнулась Маур. – А что Ата́ри?

Фольке посерьёзнела. Посмотрела вдаль, где на горизонте среди холмов высились неясные силуэты каменных строений. Дочь, старшая из её детей, жила теперь там.

– Она станет жрицей Синевы. Ты знаешь, она давно этого хотела и они выбрали её. Она слышит богов предков очень ясно. Она первая узнала, что Ли́ке будет править Арракадой. Малышке тогда ещё полугода не было.

– Что говорит Ла́уви?

– Ничего. Что тут скажешь? – пожала плечами Фольке. – Мир выбрал её дочь, а это всегда взаимная любовь. Значит, Лике будет счастлива. Боудар проснил то же самое. Как и мы все. Он никогда не хотел трона для себя, но сказал, что у его дочери своя судьба и она будет вольна в ней.

Маур кивнула. Иначе и быть не могло. Она встала и подошла к перилам, положила на них тонкие белые пальцы. Скоро зайдёт солнце и по распадкам поползут синие туманы, которых не наблюдали больше нигде в Арракаде. Говорили, это предки выходят из Синевы присмотреть за миром: можно зайти в туман и найти силы для важного дела или увидеть подсказку. Но если кто-то и делал так, потом не болтал об этом.

Лучи клонящегося к горизонту летнего солнца грели камень и её руки, привыкшие к ледяным стенам Севера. Прикосновение солнечного тепла напомнило о Ва́рране, командире её личной гвардии, с которым они были близки уже несколько лет, и ей захотелось домой, в свою снежную горную крепость.

– Я уеду завтра, моя аракса.

Фольке кивнула.

– Боудар и Радан хотели ехать с тобой. Я предупрежу их.

Глава 1

Боудар стоял во дворе крепости около своего коня, натягивая перчатки для верховой езды. Конь беспокойно переступал ногами в нетерпении, но Маур ещё не вышла. Боудар сочувственно похлопал его по шее и поднял голову на звук приближающегося верхового. В ворота крепости вбежала серая в яблоках кобыла, на которой ехала женщина в синем дорожном костюме и сером плаще. Её тёмные волосы были разделены на две косы сложного плетения, а из-за плеча торчало навершие посоха. Кобыла заплясала по двору, показывая дурной нрав, но всадница склонилась и что-то шепнула ей на ухо. Лошадь переступила ещё пару раз и остановилась около Боудара. Молодая женщина спокойно смотрела на него сверху вниз.

– Мой арес.

– Атари, – сказал он, глядя ей в глаза. Погладил кобылу по носу, снял перчатку и предложил племяннице руку. Она приняла помощь, хоть и не нуждалась в ней. Слегка поклонилась, развернулась и ушла в замок.

Боудар хмыкнул, вернулся к своему коню и взлетел в седло. Пока он снова натягивал перчатку, из конюшни вышли Маур и Радан. Он оглянулся на них и тронулся к воротам – ожидание уже затянулось.

* * *

Через три дня они разъехались на развилке. Маур со своими людьми поехала дальше по тракту в свой удел – крепость Варатад. Боудар с Раданом и небольшой группой разведчиков свернули на горную тропу, ведущую к Каменному Копью. Ехали шагом, друг за другом, иногда спешиваясь. Кутались в плащи, на стоянках ставили шатёр. Здесь было ощутимо прохладнее, хотя летние снега начинались гораздо выше. Боудар достал из вьюка свой старый плащ, подбитый медвежьим мехом, завернулся в него и сам стал похож на зверя. На второй день арес с племянником оставили разведчиков разбить лагерь, а сами поднялись на площадку Копья.

– Ну, показывай, что там у тебя? – арес с любопытством заглянул в пергамент, который юноша бережно разворачивал на коленях.

– Смотри. Вот тут нарисованы сектора, которые мы видим выложенными камнями на площадке. Это горизонтальные переходы. А теперь смотри сюда! Есть ещё вертикальные! Видишь, тут, прямо на обелиске в центре, нарисованы линии вверх и как бы… полки? Уровни? А теперь смотри сюда – вниз. Очень плохо видно, будто рисовали едва наметив. Такой же обелиск, уходящий вниз, под землю. И там тоже уровни и переходы!

– Это единственная картинка, на которой ты это нашёл?

– Думаешь, это какой-то сумасшедший рисовал? – засмеялся Радан. – Нет, но это единственная, где вся система изображена целиком. В нескольких других трактатах других авторов я нашёл фрагменты, только тексты почти полностью истлели. Я нашёл упоминания других миров, но нас это не удивляет, правда? Зачем тогда было писать об этом? И я копал дальше, пока не наткнулся на один свиток авторства старика, которого некоторые маги упоминают как безумца, а другие – как жреца древних богов. И он пишет о мирах "другого порядка", в которых живут "не люди". Причём в них нельзя попасть через портал, потому что они не отдельные от наших миров, а существуют совместно. Как органы одного тела, – парень поднял на ареса горящие глаза.

Арес почувствовал дрожь, поднимающуюся в теле. По голове и рукам пробежали мурашки, будто на холодном сквозняке, хотя он был укутан мехом. Значит, племянник говорит истину независимо от того, что он, Боудар, об этом думает. Воевода поднял голову и посмотрел на Копьё. Серый выглаженный камень безразлично торчал здесь уже сотни лет, иногда пропуская путников, но раскрывать свои тайны не спешил. Боудар не видел ничего даже внутренним зрением.

– Говоришь, существуют совместно? Значит, влияют друг на друга непрерывно, но не пересекаются. Видимо, Копьё поставлено именно здесь не просто так. Это должно быть что-то вроде пуповины, сосуда, который соединяет их все между собой. То есть место, где мы можем пройти. И не только мы.

– Да, наверное, так. Я тоже думал об этом. Если с той стороны обитают эти "не люди", что мешает им также приходить к нам?

– Возможно, то же, что и нам к ним. Отсутствие цели, нужды. А возможно, дверь заперта с нашей стороны. Стоит ли открывать её в таком случае?

Радан поскучнел. Покусал губы. Отложил пергамент, встал и обошёл обелиск по кругу, всматриваясь в его подножие.

– Ты пытаешься придумать нужду, которая заставит меня пойти на этот безумный риск? – захохотал Боудар.

Радан смущённо улыбнулся.

– Ты угадал. Но ещё я думаю, можем ли мы разговаривать с ними? Поняли бы мы друг друга? Что они могли бы нам сказать? Если мы живём с ними в одном теле, но они смотрят на него из другого места, как много интересного они могли бы нам поведать. В конце концов, не думаю, что они хотели бы причинять нам вред или уничтожать нас. Ведь мы – части одного целого.

– Волк и заяц тоже части одного целого, – усмехнулся арес. Его глаза светились холодной сталью. Радан почувствовал в его тоне непреклонность и совсем скис.

– Ты считаешь, что зайцы всё же мы, а не они?

– Я считаю, что в Многомирье точно существуют те, для кого мы –  зайцы.

– Но с чего ты взял, будто…

– Потому что я тоже бываю волком, – прервал его Боудар.

Он выжидающе смотрел на молодого мага, горевшего жаждой узнать всё на свете, дотянуться до любого доступного опыта, и искал в его лице признаки нового осмысления. Не всякий опыт понравится тебе, мальчик: медведь, которым подбит мой плащ, тоже был владыкой в своих горах. Пока арес думал, Радан снова скрылся за обелиском.

Боудар поднялся на ноги и отошёл к краю площадки. Его влёк вид снежных пиков, уходящих в даль. Вот что на самом деле он хотел бы увидеть. Что там, за этими горами? Не конец света же? Правда ли они так неприступны, как говорят? Реальность выглядела неутешительно: голые острые скалы обрывались в долины, заполненные вековыми ледниками. Он стоял на краю обитаемого мира.

Какое-то движение за спиной, ощущение опасности отвлекло его от мыслей. Воевода обернулся со стремительностью опытного воина и увидел только серый каменный обелиск, но чувство не покидало.

– Радан? – позвал он.

Ответом была тишина. Арес начал ощупывать пространство чутьём, не двигаясь с места. Ощущение тревоги нарастало, будто что-то продавливало пространство вокруг Копья. Боудар не мог найти точку, из которой исходила угроза, но чувствовал её так ясно, будто ему в грудь целились из лука. Когда показалось, что напряжение вот-вот достигнет пика и что-то лопнет, он выставил перед собой энергетический щит. Ответ был мгновенным – какая-то стремительная невидимая сила ударила, врезалась в щит, сбила ареса с ног и он покатился вниз по склону. Приземлившись в десятке метров внизу на камнях, Боудар остался лежать без движения.

Глава 2

– Арракад, – утверждение звучало у него в голове.

– Это снова я.

– Что ты здесь делаешь?

Боудар попробовал вытащить из себя последнее сознательное воспоминание, но не вышло.

– Не знаю. Может быть я умер? – предположил он.

– Нет, – ему впервые послышалась улыбка в голосе Смотрителя Звёздного Компаса. – Тогда б ты был не здесь.

– А где?

– Меня всегда удивляло человеческое нетерпение. Смерть неизбежна для всякого живущего. Дождись подходящего для тебя момента и смотри. К чему заглядывать судьбе под юбку?

– Ты взял это выражение у людей? – рассмеялся арес.

– Да. Возможно, я не совсем корректно его использовал.

– Нет, вполне корректно. И всё же я хочу посмотреть. Ведь я смогу вернуться?

– Почему ты спрашиваешь об этом меня? Я даже не знаю, где твоё тело.

– Впрочем, как и я, – чувство лёгкости и беззаботности охватило Боудара. Не о чем было беспокоится, ничто не требовало его внимания и приложения воли. Зачем ему тело, если он мог двигаться едва помыслив об этом? – Пойдём же.

– Следуй за мной, Арракад.

Тёмный крылатый силуэт заскользил в звёздную глубину. Боудар просто прицепился к нему, даже не подумав как так получилось. Здесь это не имело значения, не было никаких разумных правил и ограничений.

Через время, которое никак невозможно было измерить, арес почувствовал, что они прошли неплотную границу и в этот момент всё изменилось. Вместо ночного неба вокруг была белая пелена, из которой выступали знакомые очертания холмистой местности с курганами на вершинах. Они проплыли над ней до небольшой пологой долины, в центре которой стоял древний каменный храм. Всё это Боудар уже видел, кроме того, что теперь было в том месте, где долина упиралась в каменную стену предгорного плато. Немыслимо, но на месте скал сияло чистое небо глубокого синего цвета. Долина будто обрывалась в него, и дальше не было ничего.

– Что это? – удивился Боудар.

– То, что вы называете Синевой.

Боудар молчал, осмысливая.

– Мы сами создали это для наших умерших, правда?

– Да.

– А это что-то вроде портала?

– Да. Но только мёртвые могут пройти.

– Они остаются там навсегда?

– Какая-то часть их. Память, опыт, переживания. Остальное уходит дальше. И ваше понимание вечности довольно наивно.

Боудар поморщился бы, если бы у него было для этого лицо.

– Что значит наивно?

– Время не движется из прошлого в будущее по прямой, как вы представляете себе. И ничто не остается неизменным навсегда.

– Ладно. Как долго они там пробудут?

– Пока это будет кому-нибудь нужно. И в той форме, как будет нужно тем, кто к этому обращается.

Боудар отвернулся от сияющей синевы и посмотрел на храм и череду холмов. За ними виднелся замок аракса, стоящий на самой высокой вершине. Точка, из которой он смотрел на мир, была намного выше холмов, и всё равно замок казался неестественно близко, руку протяни.

Арес заметил, что под холмами происходит какое-то неправильное движение – что-то шевелилось, ворочалось там, где раньше было тихо. Из-под земли поднималось неясное синеватое свечение, просачивалось мглой наружу, окутывало курганы. Ему почудилось, что сами камни стен храма содрогаются, будто холмы пытаются стряхнуть его с себя. Ропот под землёй начал перерастать в низкий гул, похожий на зов рога. Холмы медленно ощетинились копьями призрачных ратей, поднявшихся над курганами. Лица воинов были обращены от ареса, на север, и во всём их облике ощущалась готовность действовать.

Боудар наблюдал отстранённо, ведь его это совсем не касалось. Его ничего не беспокоило. Не беспокоило? Вдруг ареса прошило первой эмоцией за всё время путешествия с Драконом. Что-то происходит с его миром. В это мгновение Арракад вспомнил, как оказался здесь.

– Это потому, что ты жив, – сказал Хранитель, хотя Боудар ничего не спрашивал. – Смерть освобождает от таких неприятных переживаний.

– Эти на холмах не похожи на безразличных, хоть и давно мертвы.

– Это не совсем умершие люди. Только часть их сознания и энергии. Их подняла другая воля.

– Чья?

Дракон указал на храм древних богов.

– Жрецы?

– Нет. Ваши боги.

– Что они вообще такое – эти боги? Что они делают для мира?

– То же, что и ты.

Боудар помолчал.

– Мне нужно вернуться.

– Безусловно.

– Ты можешь помочь мне?

– Нет.

– Что ж. Рад был повидаться.

– Взаимно, Арракад.

Боудар снова повернулся к замку и решил, что ему немедленно нужно очнуться. Видение исчезло вместе с ощущением парящей лёгкости.

* * *

Зелёные глаза заполняли весь мир. Тело стенало и требовало всего сразу. Голову ломило.

– Лауви, – он улыбнулся, но голос был хриплым и чужим.

– Что ж, ещё немного и я бы рассердилась, – её голос тоже улыбался, но в глазах плескалась тревога.

– Не о чем переживать, я просто хотел посмотреть, куда уходят умершие, – рассмеялся он и сел. Лауви стояла около кровати в гостевой комнате замка, куда его принесли, чтобы не поднимать по лестнице. Она была в облачении гвардейца, значит, её вызвали со службы. Не самые приятные переживания.

– Ты в порядке? – спросил он.

– А ты?

Он собрал вниманием тело. Оно было в ушибах и ссадинах, но целое. Боудар постепенно дал движение в конечности, разгоняя кровь, потом встал и размялся. Тело жаловалось, но двигалось. Он резко обернулся к Лауви и спросил:

– Где Радан?

– Здесь, в замке. Не знаю, что он натворил, он не говорит, только винится и кается. Если честно, больше, чем твоим бессознательным состоянием, все впечатлены вашим появлением.

– О чём ты? – Боудар насторожился. От Копья до замка три дня пути верхом. Столько не могло пройти, это точно. Он слишком хорошо себя чувствовал для трёх дней отключки. Как он не подумал об этом?

– Он смог открыть портал-притягатель из Копья в замок. Хотя здесь нет ни одного известного перехода – именно поэтому замок здесь построен, ты знаешь. Притянул вас просто намерением к замку. Это никому не удавалось раньше, парень исключительно талантлив. Вы вывалились из портала прямо на площадь перед главным входом, около фонтана – напуганный юнец и с виду мёртвый арес, – она улыбнулась. – Только представь реакцию гвардии.

– Жаль, я не видел.

Она подошла и с нежностью посмотрела в лицо мужа. Он обнял её, насколько позволяло облачение.

– Объятия через два доспеха – это не то, что я хотел бы дать тебе, – улыбнулся он. – Ты успела испугаться за меня?

– Нет. Но готова была начать.

– Мне нужно прийти в себя и я хочу видеть Радана. Пусть он через час поднимется в зал. И где Фольке? Происходит что-то серьёзное.

– Она отправилась в Карратир сразу после вашего отъезда. За ней уже послали.

– Я свяжусь с ней через транс сразу после разговора с её нашкодившим сыном.

– Значит, он всё-таки не зря бичует себя?

– О да!

* * *

Боудар, помывшийся и переодетый снова в кожаный доспех, стоял у окна в тронном зале со своим обычным кубком медового питья. Окна выходили на город, и он не видел отсюда Края ушедших, но всё время чувствовал там токи энергии. В этом обычно тихом и неподвижном месте они были странными и беспокоящими. Внимание неизбежно возвращалось к Храму Синевы, вокруг которого закручивались вихри силы, а отзвук от них расходился по всему миру как круги на воде.

Радан вошёл тихо и сел в резное кресло у камина. Взял со стола кубок и выпил половину залпом. Арес слышал племянника, но внимание всё ещё было приковано к Краю ушедших.

– Чувствуешь? – спросил он вслух. – Что-то происходит в долине курганов.

– Нет, – удивился парень. – Почему там? Я даже не смотрел в ту сторону.

– Рассказывай, что ты сделал, – Боудар обернулся и пригвоздил парня взглядом.

– К сожалению, я не могу точно ответить на твой вопрос, арес. Я сам не очень понял, хотя не отрицаю, что сделал это я и никто другой. И я всё сделаю, чтобы устранить причинённый вред, если он будет, – он вздохнул и отпил ещё травяного настоя. – Я расскажу всё по порядку. Я не проводил ритуала и ни к кому не взывал. Меня обуяла жажда увидеть хоть что-то: я стоял около обелиска, смотрел вверх и вдруг почувствовал, что на меня что-то смотрит в ответ. Я хотел отпрянуть и прервать контакт, но в этот момент понял, что тело не повинуется мне. Это смотрящее будто схватило меня и начало расширять вход в наш мир, пытаясь увидеть больше или войти, – я так и не понял. Я слышал, как ты позвал меня, но не мог ответить. Я также почувствовал твою волю, ищущую меня и вступившую в противостояние с этой силой. А она почуяла тебя и переключилась, отчего мне стало полегче и я начал осторожно высвобождаться. Потом что-то случилось, какая-то разрядка, будто что-то лопнуло, меня отбросило за круг и я был совсем свободен. Я вскочил на ноги и понял, что вход закрылся. То присутствие больше не чувствовалось. Я бросился за обелиск, но тебя нигде не было. Потом увидел тебя внизу, на камнях, неподвижного. Это совершенно недостойно Арракада, мой арес, и я никому больше не рассказал бы этого, но тогда я ужасно перетрусил. Наверное, из-за этого я был в таком состоянии, что вообще не думал, что в моих силах, а что  нет, – Радан помолчал и провел рукой по лицу.

Он смотрел перед собой, но мысленно продолжал вглядываться в те мгновения, пытаясь восстановить всё до мелочи и понять.

– Я поднял тебя наверх заклинанием, которым раньше забавлялся, бросая камни в стену. Конечно, я понимал, что никак не способен поднять тебя иначе, на своих плечах, ещё и взбираясь по склону. Бежать за помощью не было времени. Я убедился, что ты жив, но паника не проходила, ведь ты не отвечал на попытки привести тебя в сознание. Тогда меня обуял гнев на собственное бессилие, я обернулся к Копью, поднял руки и открыл портал туда, куда мне было нужно, – юноша повернул к Боудару лицо с расширенными от изумления глазами. – Я просто приказал открыть мне переход в замок, использовав базовую формулу. И втащил тебя в портал, даже не задумавшись, что могло пойти что-то не так, ведь я приказал и, значит, так будет. Не знаю, что за безумие овладело мной. Это было чудовищно безответственно. Почему ты смеёшься?

Боудар перестал сдерживаться и захохотал в голос. Потом отдал Радану глубокий поклон и со смехом сказал:

– Прости мою несдержанность, магистр. Ты повёл себя как настоящий Арракад.

– О чём ты говоришь? Я не магистр, и магистры никогда такого не делали! Там случилось что-то необычное. Хватит шутить, прошу тебя, арес. Я обескуражен и далёк от мысли, что постиг высоты мастерства мага за краткий контакт с тем существом.

– Что ты сказал? – Боудар замер и уставился на него.

– Ты не понимаешь? Я не просто поверил в себя на краткий миг. Это так не работает. Если неопытный юнец выйдет против тебя в бою, будь он хоть сто раз вдохновлён или высоко одарён как воин, он не сможет победить тебя. Есть мастерство и опыт, расширяющие наше владение силой, и до сих пор ничто не могло заменить это. Что-то произошло, пока то существо было в контакте со мной. Сейчас это прошло и я уверен, что не смог бы повторить эти фокусы.

– Ты думаешь, оно усилило тебя собой?

– Конечно! Именно это и произошло. Я будто получил доступ к силе неизмеримо больше моей, при этом очень гладко заходящей в меня. Я знаю, ты не маг, но это как меч, сделанный специально для тебя. Отлично лежит в руке, идеальный вес и длина. Это поразило меня. Понимаешь, энергию стихий нужно учиться обуздывать и проводить через себя, переносить её. А это была словно лучшая версия меня, к тому же использующая другие способы манипуляции пространством.

Радан сидел ссутулившись и смотрел в свои ладони, будто искал в них утраченное.

– Ты хочешь сказать, оно не было враждебно к тебе?

– Нет! Конечно, нет!

Боудар смотрел на племянника и сравнивал свои воспоминания с его словами. В тот момент он ощущал именно опасность и угрозу, никаких сомнений в этом у него не было. Его тело отреагировало мгновенно, по-воински, до первой мысли, обернувшись и сгруппировавшись. Что случилось бы, не поставь он щит? Убили бы его? Или взяли под контроль, как Радана? Или всё же именно щит спровоцировал удар? Эта мысль не давала ему покоя.

– Собирайся и поехали.

Радан удивлённо поднял глаза:

– Куда?

– В Край ушедших.

Глава 3

Арес медленно правил коня по широкой тропе, которую традиционно не мостили камнем. Земля здесь принимала прах воинов, и с ней следовало соприкасаться напрямую – жрецы проводили ритуалы босыми. Тропа вилась между холмами, не поднимаясь ни на один, огибала подножия, иногда немного взбиралась на склон и тут же спускалась снова. Из-за этого возникало ощущение, что с вершин за тобой присматривают и провожают взглядом. Боудару это не нравилось.

Радан молча ехал следом, зная, что задавать вопросы бессмысленно, арес всё равно ответит не раньше, чем посчитает нужным. Боудар следил за вершинами, ища признаки того, что видел с Драконом. Но внешне ничего не изменилось и здесь не стало более неуютно или опасно. Почувствовав то, что искал, он остановил коня и спрыгнул на землю. Радан последовал его примеру.

– Пойдём поднимемся.

– Это курган дружины аракса Ха́ррана?

– Да.

– При нём был построен этот храм, верно?

– Да. Но святилище было там и раньше – под открытым небом.

– В хрониках пишут, им владело божественное вдохновение в бою и удача сопровождала его всю жизнь, – Радан подумал немного. – Как тебя.