Каменные лица

– Ты чудовище, Тесей, – зашипел другой, совершенно неприятный голос, – Даже в детстве с тобой никто не хотел дружить, – омерзительное хихиканье окружило разум и отравило душу, – Помнишь, как тебя изгнали? – змеиный язык ударил металлическим звоном, – Ты убил его! Свернул шею! Убийца! – закричала женщина тем самым голосом, что по ночам отрывал Тесея ото сна.

– Нет! Заткнись! – закричал мужчина в пустоту, хватаясь за голову.

Тело неожиданно вернулось вместе со своим весом обратно. Сердце не билось так сильно с того само дня…

– А где же твои родители, Тесей? – запрыгали опять ехидные голоса, – Чего ещё стоило ожидать от приёмыша? – огорчённый и, в то же время, сердитый голос Эгея вновь обрушился на уши Тесея, ещё сильнее, чем в первый раз, – Нет, Тесей, что ты делаешь?! Я же твой отец! – пол под ногами мужчины обернулся сценой падения царя Эгея со скалы в море.

– Он никогда не был моим отцом! – зарычал Тесей в темноту, пытаясь отбиться от собственных мыслей.

– А твоя мать…

– Нет! Не смей! – чуть ли не рыдая, надрывался Тесей.

– Тесей, сынок, – послышалось за спиной.

Беловолосый мужчина медленно повернулся, тяжело дыша. Перед ним стояла прекрасная Эфра, которую он называл матерью, рядом с ней выросло зеркало, накрытое тканью.

– Ну что же ты, Тесей, посмотри, что с тобой стало, – тонкий нежный голос согрел душу.

Тесей еле нашёл силы подойти к женщине, обнять её.

– Прости… прости меня, я не хотел… я испугался… я… – горькие слёзы Тесея растеклись по белому хитону Эфры горной рекой.

– Тесей, посмотри, ЧТО с тобой стало, – вся нежность выветрилась из голоса женщины ледяным воем.

Тесей в ужасе отпрянул от Эфры, чуть не спотыкнувшись об собственные ноги.

– Посмотри, – женщина лёгким движением стянула ткань с зеркала, явив глазам цвета морской волны жуткое отражение.

Немощный истощённый старик с редкими седыми волосами немо глядел в пустоту слепыми глазами. Изрезанное шрамами, лицо перекосилось в жуткой гримасе. Душа Тесея пропиталась ужасом и ударила по зеркалу. Тысячи осколков посыпались вниз, ухватив за руку беловолосого мужчину. Тесей полетел в пустоту, которая, постепенно разукрасилась морем.

– Первый раз? – бездушно кинул, летящий рядом, Эгей.

Ужас расколол глаза, рассыпав их на мелкие крошки. Сердце билось всё сильнее. Острые камни, торчащие из воды, уже близко. Сердце на пределе. Резкая темнота…

– Посмотри, что с тобой стало, – тяжёлый ледяной голос пронзил разум, – Чудовище! – оттолкнулся голос от невидимых стен.

Все голоса резко стихли, темнота исчезла. Сердце больше не билось. Тьма вновь опустилась на душу, в этот раз навсегда.

Мёртвое, перекошенное ужасом, лицо Тесея застыло на холодном, мраморном полу. Запястье и ребро всё ещё горели болью. Расплавленная кожа густой пеной накипела вокруг подожжённого мяса медузы. Двигаться было сложно даже с помощью сестёр.

– Горгорина, ты… – подлетел взволнованный Гектор.

– Раны и боль скоро затянуться, только вот это далеко не последняя попытка уничтожить нас, – выдавила, через скрип в зубах, медуза, достаточно громко, чтобы Сфена, стоящая неподалёку, могла услышать.

Мать-медуза кивнула, дав понять, что тему недавно прошедшего совета стоит обсудить вновь.

На повторном совещании было принято решение сжечь тела всех нападавших и начинать готовиться к переезду. Посланники были направлены к верховным правителям соседних цивилизаций с просьбой о разрешении разместить Орден Медуз на территории их государств. Также были разосланы гонцы, которые должны были вернуть архитектурных мастеров, работающих на данный момент в Греции, обратно в Орден. Остальные сёстры занимались подготовкой к переезду и охраной Ордена, чего раньше никогда не бывало.

– Будто скульптура… – изумлённо прошептал Гектор, глядя на застывшее перекошенное лицо Тесея, медленно утопающее в огне.

– Как бы нам не пришлось отбиваться от ему подобных за эти три месяца, – неприятным, приевшимся в последнее время, тоном кинула Горгорина.

Огромное кострище жадно поедало десятки трупов, танцуя в извилистом хаосе. Чёрный дым густым хвостом вырос на кончике рыжего пламени. – Будто скульптура… – вновь прошептал Гектор, уже в своей голове.

После сожжения тел Горгорина вместе с Гектором, который добровольно вызвался сопровождать подругу, отправились посланниками к царю Рагадоку, во Фракию. Долгая дорога злостно подогревала тревогу за оставленных в Ордене сестёр. Великодушное согласие Рагадока немного облегчило сердце, сбросив несколько мешков волнения с души. Обратный путь показался куда более коротким, из-за приятного настроя, однако, вернувшись домой, тревога вновь захватила разум.

Мёртвые людские тела хаотично разлеглись на чёрных ступеньках подножия здания. Сестёр, стоящих на страже нигде не было видно. Кровь тонким ручейком расползлась по полу, скупыми каплями стекая на ступеньки. Редкие тела медуз украшали собой парад смерти, растянувшийся по длинному коридору. Чем глубже в здание проползала Горгорина, тем чаще раны от металла на телах людей сменялись перекошенными, от ужаса, лицами. В конце коридора, возле самих дверей зала собраний, был кто-то живой… нет, кажется, их было двое.

– Лучше спрячься, – бросила Гектору, тоном, не подразумевающим возражения, Горгорина, ускоряя движение.

Фигуры в конце коридора стали более отчётливыми, показав человека и медузу. Хвост Горгорины выжал из себя всю скорость, которую только мог. Послышался мягкий чавкающий хруст. Тело медузы безжизненно шлёпнулось на мраморный пол, звякнув металлическими украшениями. Багрянец мягкой лужей вытек из обрубленной шеи. Человек развернулся. Запачканная кровью, махайра украшала одну руку, вторая держала отрубленную голову медузы за нофины. Увидев Горгорину, мужчина кинул трофей к её хвосту. Душа покинула зелёные глаза на забрызганном кровью, лице.

– Сфена… – шёпот Горгорины наполнился болью.

Сердце зажглось гневом, начав биться об стенки души. Разум охватила ярость, разрушив сдерживающие оковы. Медуза, может и смогла бы убить медленно приближающегося человека металлом, но не хотела.

Красные глаза, убитые скрываемой болью, становились всё ближе с каждым шагом. Что-то резко заставило ноги остановиться. Чёрный мрамор заходил в глазах, опуская ночное небо на разум. Вокруг всё стихло, остались лишь темнота и красные глаза с вертикальными зрачками. Даже тело перестало слушаться, потеряло вес.

– Персей? – многократным эхом проскочил нежный женский голос, – Персей, пришло время, – голос Данаи застучал по ушам со всех сторон.

– Заткнись! – крикнул мужчина в темноту.

– Пришло время, я буду нежной, – зашептал голос Данаи, тысячу раз отлетевший от стен мрака.

– Я уже не маленький мальчик! – со слезами на глазах, прокричал Персей, разрубая пустоту, внезапно появившейся в руке, махайрой.

Горгорина взвыла змеиным шипением. Изогнутый клинок пронзил насквозь чешуйчатый живот медузы, выйдя со спины окровавленным металлом.

– Горгорина! – отчаянно крикнул вдали Гектор.

– «Будь такое существо наяву, я бы, наверное, обернулся в камень со страху», – пронеслось в голове Горгорины, – Обман… – мысленно прошептала медуза.

Изогнутое лезвие ковыряло плоть, разнося боль по душе. Свободная рука перехватила нофины Горгорины. Невероятная боль ударила молотом по зубам, раскрошив сознание в песок. Махайра, покинувшая тело медузы, замахнулась на уровне шеи. Всё вокруг вдруг потемнело, осталась лишь раненная медуза и клинок возле её шеи. Рука почему-то не хотела слушаться. Красные глаза налились огнём, уронив сердце в пятки. Нофины на голове медузы обернулись змеями, одновременно заглянувшими в голубые глаза Персея. Страшное ощерившееся лицо медузы пронзило душу ледяным ужасом. Голова закипела, взрываясь вулканами, Персей почувствовал, как кровь льётся внутри разума, услышал этот шум.

Темнота ушла, вынув сознание из мрака. Происходящее перед глазами треснуло, как разбитое зеркало, и смешалось в непонятную картину. Руки отказались слушаться и выронили махайру на пол, звонко ударив окровавленный металл о мрамор. Попытка заговорить натянула губы в омерзительной ухмылке, так и застывшей на лице. Персей замычал, продолжая глядеть в красные глаза, разбитые на разные части по всему лицу медузы. Голубые глаза заплыли ужасом, сердце билось в ушах в бешеном темпе. Горгорина ядовито зашипела злостью, вновь явив памяти Персея тот страшный облик со змеями на голове. Сердце забилось ещё сильнее и… остановилось. Голубые глаза медленно остыли, упав на пол. Мёртвое тело, с искорёженным от ужаса лицом, рухнуло на пол тяжёлым мешком.

Кровь текла тонким ручейком по зеленовато-песчаному хвосту, стекая на мрачный пол. Слабость охватила тело. Сквозная рана, хоть и уже начала понемногу заживать на теле медузы, но, всё же, недостаточно быстро, чтобы не чувствовать боль и недомогание. Змеиный хвост свернулся многослойным кругом, организовав для медузы самодельный стул. Горгорина тут же развалилась на своём хвосте, немая от бессилья. Боль, гнев и отчаяние распирали разум изнутри.

– Горгорина? – осторожная рука Гектора легла на чешуйчатое плечо.

– Я не в порядке, – упредила вопрос друга, медуза, – Дело даже не в ране, – Горгорина небрежно махнула на живот, – Моих сестёр убили, и Сфена… мать, – из красных глаз потекли крошечные слёзы горечи.

– Мне жаль, – Гектор наклонился, обнял подругу, запачкав белоснежный хитон кровью, – Понимаю, сейчас, может и не время, но оставаться здесь не безопасно.

– Эвриала должна была отвести сестёр к Аиду, если произойдёт нечто подобное, только она знала, где его искать.

– Знаешь, дело в том… когда я предлагал отступить, я имел ввиду именно убежище у Аида, потому что только там вы бы были по-настоящему в безопасности.

– Как ты… откуда? – растерянно выдавила Горгорина через боль в животе.

– Ну, скажем, среди моих необычных знакомств есть не только медузы.

Только сейчас Горгорина поняла, что Гектор не обычный человек. Она увидела в нём что-то, что отличало его от остальных, но при этом не могла сказать, что именно. Возможно, взгляд. Фиолетовые глаза смотрели одновременно пусто и с интересом, это невозможно было объяснить. Будто он видел намного больше, чем обычный человек может себе представить.

– Мы можем отправиться завтра, когда твоя рана заживёт, как раз ещё успеем сжечь тела, – предложил Гектор.

– Нет, я хочу, чтобы люди увидели ЭТО, пусть считают, что справились с нами, – мерзко прошипела Горгорина, – И подождём неделю, должны вернуться остальные сёстры. Если вернутся…

За прошедшую неделю объявилась только одна медуза, совсем молодая, недавний ребёнок. Царь Тирмус Македонский согласился принять Орден Медуз в своём государстве. Остальные сёстры, отправленные в Грецию, не вернулись. Оплакав ещё раз, вместе с Полибией, павших сестёр и мать-медузу, троица отправилась к Аиду.

Дорога пролегала сквозь горные хребты, упала в пещеры, проплыла рекой и остановилась у огромных врат, вырезанных глубоко внутри горы, возможно, настолько глубоко, что гора здесь давно ушла под земной слой. Несмотря на нахождение под землёй, здешние стены не давили своей замкнутостью, огромное пространство было бы удобным даже для великана, что уж говорить про человека или медузу. Темнота здесь была тоже нежеланным гостем – пещеры были наполнены светящимися во мраке камнями, растущими прямо внутри горы. За вратами послышался гуляющий шум, в одно мгновение громыхнуло так, будто кто-то, действительно огромный, упал на пол. Каменная преграда раскрылась, явив троице непонятное, неведомое глазу существо. Громадные крылья росли из могучей спины, ядовито-жёлтые глаза с вертикальными зрачками пронзали душу своим взглядом. Красная кожа обросла прочными, как гора, чешуйками. Жёсткие, закалённые временем, когти красовались на конечностях существа. Начиная от головы и заканчивая кончиком хвоста, расстелившегося на полу, из кожи повыползали мягкие перепончатые гребни. На голове, доходя до середины длинной шеи, выросли жёсткие соломенные волосы, похожие на конскую гриву. Твёрдые, слегка изогнутые, рога отвернулись ото лба в противоположную сторону.

– Я – дракон Цербер, страж Подземного Обиталища, кто ваш проводник? – загромыхало существо.

– Я проводник этих медуз, Гектор, – отозвался мужчина.

Цербера резко охватил туман, скрывая тело за густой молочной плёнкой. Когда мгла рассеялась, перед троицей появился другой облик существа. Высокий, чуть выше человека, пёс имел людские руки и торс, морда была более вытянутой, чем у обычной собаки, короткая шерсть легонько коснулась кожи.

– Следуйте за мной, – низким тоном проговорил Цербер.

Остальные сёстры из Ордена и вправду были здесь, не хватало только…

– Эвриала! – отчаянно прокричала звонкой змеёй Полибия, стремительно подползая к телу медузы.

Жизнь давно оставила зелёные глаза, окутав разум Эвриалы мраком. Но ни ран, ни следов удушения, ни каких-либо других, доступных глазу, причин смерти видно не было.

– Она испила воды из Леты, – с сожалением в голосе проговорил Гектор, встав рядом с Горгориной, наблюдавшей за, утопающей в слезах, над телом Эвриалы, Полибией, – Так должен поступить любой проводник. Это плата за убежище для его спутников.

– Что? То есть ты… – послабевшим голосом прошипела медуза.

– Да. Так что, это, наверное, мои последние мгновения в мире живых.

– Прости, Гектор, я не хотела… я не могу… это так… я бы так много хотела тебе сказать… – слёзы и кипящие внутри эмоции выходили дрожью в голосе, путая мысли в голове.

– Я понимаю, иногда слова не важны и не нужны, Грогорина, – с небольшим облегчением, проговорил Гектор.

Мужчина крепко обнял, не справляющуюся с эмоциями, подругу, дрожащую в его руках. Огонь растопил грудь, расслабил тело, дышать стало куда труднее. Скупые слёзы собрались на кончике носа Гектора и стукнулись об чешуйчатую спину Горгорины. Прошла, кажется, вечность, прежде чем мужчина покинул, согревающие душу, объятия медузы. Лёгкая улыбка сопровождала Гектора до Леты. В последнее путешествие.

Контакты автора:

Страница ВКонтакте – vk.com/igazerith

Почта – [e-mail]