скачать книгу бесплатно
– Дитятко родное после хвори отошло, а батюшка отказался отпеть. И всё из-за того, что заплатить ему нечем, муженька недавно схоронила.
– Дай сюда! – воскликнула Елена Васильевна и, схватив ребёнка, быстро зашагала в сторону церкви. Подойдя к двери, обитой медью, толкнув ногой, отворила её и, глянув на попа, стоявшего у иконостаса, гневно запричитала:
– Мироед бесстыжий! Да как же ты посмел? Как можно при кресте отказать в таком горе? Попробуй не отпеть! – Положив мёртвого младенца на алтарь, быстро вышла из церкви.
Посланный вдогонку дьячок умолял Елену Васильевну вернуться, но она не послушалась. Отпетого ребёнка забрала бедная мать и схоронила.
Мамин родственник, один из потомков рода Пущиных, старый Иван Иванович, где-то до 1960 года проживал на Кубани в станице Уманской. Там же доживала свой век мамина сестра тётя Лиза. Иван Иванович после войны хотел жениться на ней, но тётя Лиза отказала, потому что Иван Иванович пил.
Этот прямой потомок рода Пущиных написал мне о своих и наших родственниках.
Один из Пущиных – Павел – жил после войны под Москвой, у пасынка Николая Ивановича Пущина, то ли отставного полковника, то ли генерала.
Еде-то в России обосновался Егор Иванович Пущин, и был большим человеком, но подробностей о нём Иван Иванович не знал. В Англию в период революции уехала одна из девиц Пущиных. В 1917 году дядя Ваня был в Моздоке у другого представителя рода Пущиных, который служил в Добровольческой армии Деникина и там осел, сменив фамилию.
В 1937 году Иван Иванович, будучи репрессированным, встретил на лесоповале ещё двух потомков Пущиных – Дмитрия Павловича и Виктора Исаевича. Все они родились в Ейске, и по ним прошёлся каток сталинских репрессий.
На Кубани, где-то в арсеналах, служил инженер-лейтенантом Дмитрий Пущин, имел пятерых сыновей. Старший из них нёс службу в одном полку с отцом, младший окончил Суворовское училище и тоже стал офицером. Где и кем были остальные, Иван Иванович уже не помнил. Жил многодетный Дмитрий в нужде. Позднее его перевели в Новочеркасск, там он построил дом, завёл подсобное хозяйство и выбился из нужды.
У брата Прасковьи – Василия – было трое сыновей: Павел, Вячеслав, Борис и дочь Ольга. Павел занимал высокую должность – заместитель председателя Краснодарского крайисполкома. Вячеслав в боях за Сталинград совершил подвиг, был тяжело ранен, потерял ногу, ему присвоено высокое звание Героя Советского Союза. Это он стал прототипом героя романа Аркадия Первенцева «Честь смолоду». Борис – кадровый офицер, служил в Советской армии.
Крепость, воздвигнутая рукою Всевышнего
Кавказ… Овеянный легендами и мифами возвышается он, воздвигнутый могучей рукой природы, на рубеже двух миров. Его заснеженные хребты, причудливые скалы кажутся волнами взбешённой стихии, окаменевшей в минуты неистового буйства. Благодатный край, полный таинства и загадок, он во все времена влёк далёких предков в поисках убежищ от суровых сил природы и беспощадных врагов. По его предгорным степям, речным долинам и горам двигались, частично оседая и смешиваясь, иранские, тюркские, монгольские, древнеславянские племена и племенные союзы.
Многие из них канули в вечность, но благодарная память сохранила их следы в названиях морей, рек, гор, селений, в которых они – каспии, киммерийцы, сарматы, скифы, гунны, авары, булгары, осы, куманы, хазары и другие! О них скупо повествуют летописцы-путешественники когда-то могучих, а затем ослабевших и рухнувших империй, а также склонные к фантастическому воображению языческие жрецы, библейские фантасты и исламские плагиаторы.
Библейские сказания гласят о том, что в 700 году до нашей эры скифы с гор Кавказа, побережий Каспийского и Чёрного морей хлынули, сметая всё с пути, на Мидию (Азербайджан), Иран, Ассирию. Минуя Иерусалим, прошли через Ханаан и остановились у берегов Нила. Могущественная Ассирия пала и уже не смогла вернуть своего былого величия, даже несмотря на последовавшее через пять лет возвращение скифов на Кавказ. Почти тысячу лет аланы подчиняли себе племена, населяющие Центральный Кавказ, диктуя свою волю владыкам средневековых государств, расположенных на территории современных Грузии, Армении и Азербайджана.
Северные соседи – тюркоязычные хазары со временем вытеснили аланов и смешанных с ними тюркоязычных купи-болгар. От названия последних – купи (куфус) произошло название Куби (Кубань).
Но под натиском арабов пала и сама Хазария. Одна часть аланов, хазар и половцев (кипчаков) укрылась в горах, другая откочевала на территории современных Венгрии и Болгарии. От смешения осевших в горах Северного Кавказа болгар и кипчаков произошли современные карачаи и балкарцы.
Имя Кавказу дали древние персы: «каф» – горы, «аз» – народ горы Азов. «Азы» – осы, язык которых относится к иранской группе, – селились на побережье Азовского моря. Их потомки – осетины северные и южные – позднее поселились в горах Кавказа.
Древние скандинавские саги хранят неясные предания о своём происхождении от азов.
Греки эпопею Троянской войны тоже связывали с «Санс-аз» – горами азов.
А в скале, к которой приковали легендарного Прометея, похитившего с неба огонь, многие склонны видеть вершину Эльбруса. Название этому двуглавому царю Северного Кавказа тоже дали греки.
Альбус – белый (ср. Альпус – Альпы). Вторая часть слова – «рус», быть может, связана с обитавшими в этих краях русами. Отколовшись от племени древних полян, селившихся на побережье реки Рось, на земле Киевской, на Кавказе они смешались с аланами и превратились в россо-аланов.
Согласно библейским мифам, Эльбрус, будучи задет ковчегом Ноя, раскололся на две части, а другая гора – Казбек – с распространением христианства получила название Христовой горы, так как на её вершине был установлен шатёр библейского Авраама с яслями младенца – будущего Христа Спасителя. Фанатичные отшельники Грузии и юга Осетии устремлялись к вершине горы, скользя по крутому обледенелому скату, который назвали «вифлеемским».
Геродот считал, что Христова гора с юга примыкает к Малой Азии и что с вершины этой горы библейский Ной начал расселение людского рода. Некоторые еврейские богословы утверждают, что их соплеменники населяли Кавказ задолго до пленения Навуходоносором. Свой народ евреи считают потомками трёх сыновей Ноя, сошедших с вершины горы и поселившихся в странах Азии, Африки и Европы.
Не счесть народов и племён, селившихся когда-то на берегах морей и рек, в живописных ущельях, пологих склонах гор, на уступах причудливых скал.
Дагестан – восточная часть Кавказа, граничащая с юго-восточной стороны с Грузией, Азербайджаном, Арменией. О древнем Дагестане имеются отрывочные сведения у греческих, римских, армянских, арабских, грузинских учёных. Геродот называл Дагестан музеем народов и горой языков. Часть Дагестана когда-то входила в состав государства мидян, затем Кавказской Албании, Алании и Хазарии. В Дагестане, как ни в каком другом месте мира, можно найти осколки сотен исчезнувших племён и народов, языков и наречий.
Говоря об этническом многообразии этой страны, можно сослаться на древнегреческого географа и много путешествовавшего историка Страбона. Он писал, что юго-восточная часть Дагестана населена 2б различными народностями, говорящими на разных языках, и что управляется каждая из этих народностей своим царём.
На существование в Дагестане множества государств с правителями, живущими в укреплённых городищах – Дербент, Чога, Семендер, Варачан, Чирюрт, Эндери, – указывал армянский историк Моисей Хоренский.
Арабский историк Ибн аль-Факих аль-Хамадан, живший в IX веке, писал, что в горах Кабх (Дагестан) насчитывается 72 племени, говорящих на разных языках, которые, живя на незначительном расстоянии друг от друга, не могут объясниться без помощи переводчика.
Этническую пестроту Дагестана некоторые учёные объясняют географическим положением страны. И на самом деле, через этот регион проходят главные дороги, соединяющие Северный Кавказ, приволжские и придонские просторы с богатыми странами Закавказья, Среднего и Ближнего Востока.
Главный прикаспийский путь, проложенный могучей рукой самой природы, и теперь проходит по узкой равнинной полосе, зажатой между водами Каспия и господствующими над проходом горами. Козьи тропы, недоступные колёсным перевозным средствам, пролегали вдоль русел горных рек, с подъёмами на горы, спусками с них и крутыми перевалами.
В юго-восточных приморских предгорьях Дагестана со времён ванского царства Урарту (IX–VI века до нашей эры) селились армяне. Государство Урарту ослабело в непрерывных войнах с Ассирией, киммерийцами и скифами. И тогда усилившиеся мидяне, проживавшие в пределах современного Азербайджана, разрушили государство Урарту.
Сказания, передаваемые из поколения в поколение, сохранили в памяти потомков сведения о том, что на юге Прикаспийской низины Дагестана существовал Шамшахар (город огня), в котором жили армяне. Но явились враги, разрушили город и храмы огня. Оставшиеся в живых жители бежали. Как известно, армяне, как и персы, до принятия христианства были зороастрийцами. Дагестан и великий Прикаспийский путь были известны вавилонянам и древним грекам за полтораста лет до вывода Моисеем евреев из египетского плена.
По этому великому пути ещё в VII веке до Рождества Христова скифы неоднократно прорывались в пределы Древнего Ирана. Когда на мировую арену выступил усилившийся Иран и, диктуя свою волю приграничным державам, утвердился на прикаспийских землях Дагестана, приволжские, придонские, прикубанские, прикумские кочевники в поисках пастбищ и с целью грабежей продолжали врываться во владение персов через «великий проход».
И тогда где-то в III веке нашей эры персидский царь Ковад, а после него его сын Хосров Ануширван, стали возводить в самом узком месте циклопические стены – от моря до господствующих горных хребтов. Сюда же, в просторное межстенное ограждение, были переселены из Ирана персы и таты, которые основали город Дербент.
Перед странниками, купцами, мирными беженцами укреплённые ворота Дербента распахивали ежедневно по утрам. Но для разбойных орд они были закрыты, а гарнизон дербентских лучников и копьеметателей умело отражал с высоких башен и нешироких пробойных стен натиски грозных кочевников. Их натиски в те времена следовали один за другим, ибо началось Великое переселение народов. И было оно поднято народами Великого тюркского каганата, вытесненными с гор Северного Китая, Алтая и монгольских степей.
Хуины (гунны) – эта могучая орда, сметая всё на своём пути, рассыпалась по прибрежным просторам Волги.
Дона, Кубани, Кумы, Терека. Прорывалась она и в Грузию по горным дорогам Дагестана. Но главные свои силы гуннский вождь Аттила довёл до нынешней Венгрии, где они и растворились среди аборигенов.
Племена Великого тюркского каганата рассыпались по многим странам Европы и Азии, сохранив свой язык. Это из тюркютов произошли булгары, половцы (кипчаки), куманы, хазары, ногайцы, чуваши, узбеки, казахи, киргизы, уйгуры, туркмены, татары казанские и крымские, турки-сельджуки и турки-османы.
В течение столетий «волны» Великого тюркского каганата растекались по берегам Амударьи, Сырдарьи, Волги, Дона, Днепра, Кубани, Кумы, по приморским степям Арала, Каспия, Азовского и Чёрного морей.
Когда-то на Дону, берегах Волги и в предгорьях Кавказа процветало Булгарское царство. Хан Крум разделил свои владения между тремя сыновьями, и распалось царство на три колена. И повели сыновья царя своих соплеменников кто по берегу Дона, кто по Волге, кто на север. А сам хан Крум вывел орды к берегам Дуная, где кочевники растворились среди славян, перенявших их язык и веру.
От волжского колена произошли казанские татары, от двинувшихся на север – чуваши и другие народы. Часть булгар осела на Северном Кавказе. Некоторые этнографы считают современных балкарцев потомками крымских болгар. В этом отношении большой интерес представляет одно племя или родовой союз балкарцев, оказавшихся в горах Дагестана. Эта маленькая этническая ячейка поселилась в отдельном ауле на границе лакских и даргинских (акушинских) земель. Отколовшееся от орды, это небольшое общество, по сохранившимся преданиям, когда-то имело свой язык, свои нравы, обычаи, одежду. Славился аул мастеровыми гончарных изделий. Эти балкарцы со временем забыли свой язык и, освоив лакский, стали приписываться к лакским племенам.
Когда Великий Прикаспийский проход был перегорожен стеной и назван Дери-Бенд, что означает «закрытые ворота», миграции многочисленных этнических групп на Северный Кавказ и Закавказье происходили по Дарьяльскому проходу, реже – через Мамисонский перевал. Римские легионеры называли Дарьяльский проход «Порте кумане» – воротами куманов. Плиний и Страбон описывали войны, возникавшие из-за Дарьяльского прохода между грузинскими царями, осами и куманами (половцами).
Помимо этих горных проходов, ведущих из Северного Кавказа в Грузию (через Осетию), в горах Дагестана было ещё две дороги. Одна проходила по прикаспийским предгорьям, владениям казикумухских ханов, землям аштикулинцев и лезгин и через высокогорные перевалы до Алазанской долины. Вторая проходила по землям аварцев, вдоль русла реки Койсу к Тляроте и, перевалив Анцухо-Капучинское нагорье, вела в Кахетию. Нет сомнений, что этими путями пользовались и мирные странники – купцы, беженцы, воеводы, часть которых оседала в горах Дагестана.
Горными дорогами пользовались столетиями не только кочевые орды распавшегося Великого тюркского каганата, но и попеременно усиливающиеся персы и турки. Известно, что когда-то Волга и Дон, моря Азовское, Каспийское и Чёрное были внутренними реками и морями Турецкого султаната. Хаживали по горным дорогам Дагестана и греки, и русичи, и римляне, и арабы. Скакали по ним и косматые кони чингисидов, и ахалтекинские скакуны туменов (сотен) Тамерлана. Оседая у этих дорог, в горах и низинах, все эти разноплеменные пришельцы, утратив связь с соплеменниками, вливались в местное население.
И, право же, смешно слышать утверждения некоторых современных дагестанских верхоглядов, пытающихся доказать, что предки их были аборигенами края чуть ли не со времён далекого предка-неандертальца, поселившегося в ауле со дня зарождения человечества. Конечно, первобытный человек жил и в горах Дагестана, но создавать на этом основании теорию национальной обособленности нелепо.
Почему, скажем, следует отрицать отношение обров (аваров) к аварцам Дагестана или куманов к кумыкам? Ведь куманы – те же половцы, перекочевавшие на берега Кумы и здесь взявшие новое этническое самоназвание. И те и другие относятся по языку и прочим признакам к тюркскому племени. Разве они с берегов недалеко расположенной Кумы не могли переселиться на земли Эндери (Андрей-аула), Чирюрта, Аксая? И каким образом половецкий Аксай мог оказаться под Ростовом? И почему вождь племени Кумук не мог выйти из куманов?
Людей, живущих на побережье Волги, называют волжанами. Кумыков в Дагестане называли арияклы, то есть из далёкого края, – какого? И как можно не считаться с топонимикой, свидетельствующей и раскрывающей многое из прошлого? Скажем, например, почему некоторые современные дагестанские учёные отрицают этническую связь и влияние хуннов (гуннов) на этнический состав Дагестана? Почему на землях Осетии и Чечни существуют такие топонимы, как Аргун, в Дагестане – Хунзах, Гунниб, Гунбет (Гумбет), а в Лакском районе – Гунмунк (Гумук-Кумух), Гунчукатль и так далее? Чем объяснить, что аварские Кудияб-Оры, большие реки, имеют вторые названия: Аварское Койсу, Кара-Койсу. Ведь «Кой-су» означает по-тюркски «колодцевая вода», «кара» – «чёрная». И, наконец, если Дагестан, особенно его высокогорная часть, не был убежищем отколовшихся от каких-то племён семей, родовых союзов или групп переселенцев, изгнанников и просто беженцев, то чем объяснить его уникальную этническую пестроту и многоязычие?
Факт многовековой, непрерывной миграции народов по великим путям и проходам Дагестана неопровержим, как и переход кочевников к оседлости.
Грузинский академик И.А. Джавахишвили утверждает, что восточные провинции Грузии когда-то были населены чеченцами и дагестанцами. В Кахетии ещё в наше время были аварские селения (Хажалхушт).
Немало аварских поселений в Закаталах Азербайджана, где аварцы, овладев азербайджанским языком, по всем признакам быта стали похожи на азербайджанцев. А сколько осколков грузинских племён, пленённых при набегах аварских и казикумухских ханов, приняло ислам и осело в горах Дагестана? Ещё недавно, во времена господства в Аварии нуцал-ханов, тысячи угнанных с родины грузин оказались в рабстве у аварской знати. Даже в начале XIX века на землях нуцалов около Хунзаха было более десяти селений, жители которых состояли из чистокровных грузин.
Аварское население высокогорных аулов – Цунта и Цумада, Нижние Хвараши, граничащих с Грузией, были в самых близких дружеских отношениях с соседями. У них были земли общего пользования – пастбища для скота, рынки, на которых шла меновая торговля. Грузины и аварцы приходили на помощь друг другу, если случались беды и нападали враги. Аварцы этих селений женились на грузинках и выдавали замуж за грузин своих дочерей, ибо религиозные и национальные чувства у тех и других не отличались устойчивостью.
Существует версия о грузинском происхождении дидойцев, проживающих в Цумадинском районе Аварии.
Что касается религиозных культов, то на Кавказе опять же, как нигде в мире, можно было отыскать все существовавшие в мире религии, начиная от идолопоклонничества, поклонения силам природы, небесным светилам, огню и кончая единым Богом.
Языческие обряды долго сохранялись у горцев Кавказа, и особенно у дагестанцев, вплоть до наших дней. В регионах, граничащих с Азербайджаном, Арменией, в захолустных уголках можно было найти развалины храмов огня, встретить символы огнепоклонничества. Среди высокогорных разрушенных селений Аварии, граничащей с Грузией, и в наши дни находят остатки христианских храмов и надгробий с высеченными на них крестами.
В северо-западных районах, граничащих с равнинной частью, в предгорных и горных аулах, когда-то подвластных Хазарскому каганату, можно было отыскать следы другой религии – иудаизма.
Во второй половине VI века усилившиеся арабы после покорения многих сопредельных стран двинулись в сторону Дагестана. Полководец Салман ибн-Раббия во главе четырёхтысячного отряда подошёл к Дербенту, взял его в осаду и через некоторое время, прорвав оборону, ворвался в город.
На помощь дербентцам из своей столицы Семендер, которая находилась рядом с Дербентом – около Тарков, поспешил хазарский каган (царь). Хазары одолели арабов. Арабы бились до последнего. Сорок человек из последних воинов ислама во главе с Салманом были убиты. Их могилы – кырклар – сорока праведников, с надгробиями до сих пор сохранились на древнем кладбище Дербента.
В начале VIII века халиф Гашим посылает на Дагестан сорокатысячный отряд во главе с полководцем Саидом ибн Амиром и своим братом шейхом Абу-Муслимом. Гарнизон Дербента, в котором утвердились после Салмана хазары, состоял из трёх тысяч человек. Храбро сопротивлялись дербентцы и, быть может, выстояли бы, несмотря на значительное численное превосходство противника. Но судьбу города и Дагестана в целом решил перебежчик. За крупную мзду он показал арабам подземный ход, который вёл из господствующей над городом крепости Нарын-Кала в горы. В течение ночи арабы по потайному ходу вторглись в крепость, перебили стражу и овладели дворцом. С восходом зари они распахнули железные ворота Нарын-Калы и лавиной двинулись с горы на магалы Дербента, расположенные ниже. Защитники города хазары вынуждены были спасаться бегством. Владетель Гунмункского (Лакского) царства, узнав о победе арабов и бесчисленности их войск, отправил к Саиду ибн Амиру и шейху Абу-Муслиму посольство с дарами и заверением на согласие принять ислам.
Арабское воинство поспешило к столице лакского правителя и было принято с почестями. К названию столицы – Гунмунк (страна гуннов) арабы сделали приставку «гази» (поборники веры), и стало с тех пор городище называться Газикумух.
В летописи Мухаммеда Рафи, составленной в XIV веке, говорится, что до прихода в Страну гор арабов обитателями этих земель были идолопоклонники с дикими нравами. Арабский историк М. Абави пишет, что управлялась страна лакцев шамхалом, от слов «шах» и «магалы», что по-персидски означает – царь района, области.
Саид ибн Амир оставался в Казикумухе до тех пор, пока всех жителей не обратил в ислам и не построил в городище Джума-мечеть (соборный храм). А шейх Абу-Муслим с частью воинов по Чохской дороге двинулся в Аварию, насаждая мусульманство в селениях, встречающихся на пути.
Абу-Муслим покорил часть Аварии и назначил её правителем Амир-Ахмада. До арабов Аварией правил нуцал Суракат. Сын Сураката бежал в Тушетию (Грузию), где собрал большое войско и осадил бывшую столицу аварцев – Хунзах. В сражении с аварцами и тушетами пал Амир-Ахмад. Но в конце концов воинственные аварцы были покорены арабами и приняли ислам.
В то же время нижняя, приравнинная часть Аварии наряду с идолопоклонничеством исповедовала иудаизм, насаждённый в части Дагестана хазарами. Например, аварцы аула Араканы считались иудеями. Согласно другому арабскому историку Масуди народы Верхней Аварии – ревностные христиане. Продолжая повествования об аварцах, Масуди отмечал, что при завоевании Персии арабами царь Иездегард спешно отправил казну вместе с золотым троном в Аварию, а затем следом поспешил сам. В дороге царь был убит. Посланник персидского царя в сопровождении войска прибыл в Хунзах, где сделался властителем трона и шахской казны, назвав себя Сахиб аль-Серир.
Титул аварских правителей «нуцал» некоторые историки считали производным еврейского слова «носе» (глава, главный). Сами же аварцы считают, что это слово произошло от аварского слова «нуего», что означает «сотенный».
Некоторые родовые династии Казикумуха, ушедшие корнями в минувшие века, старались приписывать себе благородное происхождение от бывших правителей. Так, например, известный в Казикумухе род Сеид-Гусейновых считали берущим начало от Саид ибн Амира – брата арабского халифа Гашима – потомка Корейшидов, из которого происходил пророк Мухаммед. Современные историки пытаются отрицать этот факт. Хотя вероятность трудно исключить, если учесть, что Саид ибн Амир некоторое время правил Казикумухом.
Как видишь, сын, всё вышесказанное даёт основание считать, что Дагестан – не просто хранилище исторических, археологических и этнографических сокровищ, но и живой институт языков и наречий. Изучать Кавказ, и в особенности Дагестан, – значит изучать историю и этнографию почти всего человечества. И те, кто занимался этим благородным трудом десятилетиями, пришли к выводу, что не исчерпать бесценных шедевров, которыми полнится каждый уголок этого удивительного края.
Родословная памяти
Мой отец Ибрагим Давыдов – уроженец аула Хуты бывшего Лакского округа Дагестана.
Аул этот, в отличие от других дагестанских селений, по-видимому, был не так уж стар, потому что расположен в котловине вокруг небольшого озерца и источника ключевой воды. Через центр аула пролегала дорога, ведущая из Кумуха (столицы) в Аварию. Сказала «не так уж стар» потому, что старые поселения в горах строились на крутых горных склонах, скалах как крепости, чтобы подступов к ним ни с какой стороны не было, а если и был, чтобы его в случае надвигающейся опасности можно было заложить и отбиваться от тех, кто явится с оружием.
По рассказам стариков, которых я в юности застала в живых, аул этот вырос из хуторка. Первопоселенцем его был грузин, скорее всего хевсурец (хуту), то ли пленный, то ли беженец-кровник, который поселился здесь по воле хана и занялся возделыванием земли.
Лакский учёный-философ Курди Закуев говорил мне, что прадед моего отца – Кинча происходил из его рода, как и члены другого отделившегося некогда рода Таркнаевых. Кинчаевы, Читаевы и несколько других семейств переселились из Казикумуха в Хуты позднее. Этот «медвежий угол» до революционных событий, охвативших весь Дагестан, особых волнений не испытывал. Казикумухские владыки вплоть до Сурхайхана и последнего из них – Аглархана – жесточайшего правителя, дослужившегося в русской армии до звания генерала во время Кавказской войны, поддерживали мирные отношения с вольными обществами Аварии – Чоха, Согратля, Мееба. В мирные времена с аварцами этих поселений лакцы водили куначество – женились на аварках, выдавали своих дочерей за достойных аварцев, а в случае нашествия врагов объединялись для общей борьбы.
От Казикумуха – древнего городища владетельных шамхалов – селение Хуты было расположено, как и прочие подвластные аулы, на небольшом расстоянии. Но в отличие от других, которые были на виду у кумухцев, Хуты был укрыт высочайшим и крутым каменистым перевалом, расположенным в двуречье. Подниматься и спускаться с него можно было только по узкой, петляющей по отвесному склону дороге. По этому кратчайшему пути к Кумуху каждый четверг, а то и в будни спешили чохинцы с плетёными корзинами, навьюченными на ишаков, ехали верховые на лошадях, шли пешие на базар. Помнила эта дорога и тех, кто в поисках заработка отправлялся на чужбину. Возделываемых земель в этом обойдённом Богом горном ауле почти не было, как не было ни лесов, ни цветущих долин. Неизвестно, в какие времена волею злых судеб были заброшены в эти бесплодные горы наши прадеды.
Каменистая почва, лысые склоны гор с низкорослыми травами, меж которых выступали разной величины осколки камней и валунов, покрытых лишайником, поражали первозданностью, навевавшей грусть и тоску. Лишь где-то в долинах, на пологих скатах, у лощин чернели весной и осенью лоскуты возделываемых земель и покосных трав. Разведение мелкого скота тоже не могло обеспечить жизнь хутынцев, не хватало пастбищ, а перегон к чёрным землям был долог и дорог.
Голодная жизнь и вековая нужда заставили хутынцев, как, впрочем, и других жителей лакских аулов, обучаться ремеслу и заниматься отхожим промыслом. Характерным было то, что жители отдельных аулов специализировались в освоении одного какого-нибудь ремесла и своё мастерство и знание передавали из поколения в поколение. Так, односельчане моего отца славились мастерами-медниками и лудильщиками, баркальцы – гончарами, жители аула Шовкра – сапожниками и шорниками, куминцы – поварами-кондитерами. Жители Убра – строители-каменщики, они же тесали и надмогильные плиты (памятники), ваччинцы занимались торговлей, кулинцы – овцеводством. Цовкринцы-пехлеваны – от мала до велика акробаты-канатоходцы.
Существовал в Лакском районе и аул нищенствующих – Турчи. Причём жители этого селения вовсе не были нищими. Большинство из них имели добротные дома и жили сносно, в основном за счёт бродяжничества и подаваемой милостыни. Этим занимались мужчины. С наступлением осени глава семейства с сыновьями-подростками накидывали на плечи кожухи, вывернутые наизнанку, забрасывали за спину торбы или хурджины, брали в руки посохи и отправлялись по миру. Шутники-острословы уверяли, что уважающий себя турчинец не выдаст дочь замуж за молодца, который не стёр до ручки семь посохов, собирая подаяние на чужбине.
Урожая, собранного с клочков плодородной земли, едва хватало на зиму. Не было топлива. К зиме люди перебирались в нижние этажи саклей, ближе к сеновалу, погребу, где согревались у очагов, отапливаемых кизяком. Спасались от холода в широких долгополых овчинных шубах, косматых папахах, войлочных ноговицах[1 - Ноговица (мн. – ноговицы) – зимняя обувь на Кавказе или часть обуви: гамаши, калоши, штиблеты, подголенища, застёгиваемого вокруг голени и, нередко, колена.], женщины – в шерстяных шалях, накинутых поверх платков, вязаных шерстяных журапках[2 - Журапки – пёстрые шерстяные носки.], длинных шароварах с короткими будничными платьями. С наступлением осени, после уборки урожая, мужчины покидали родные очаги, обеспечив семьи толокном, которое можно было употреблять в пищу, увлажнив сырой водой.
Уходили на зиму, избавив жён, стариков и малых детей от лишних ртов, с тем, чтобы вернуться весной с деньгами и зерном для сева. Но были среди ремесленников и такие, кто бесследно исчезал на многие годы в поисках большого заработка на шумных базарах Стамбула, Аддис-Абебы, Тегерана, Киева, Одессы, Петербурга. Возвращались с деньгами и богатыми подарками для всей родни, не скупясь и на милостыни бедным односельчанам. Помимо заработанного добра привозили и новые знания – всё лучшее из обычаев и нравов иноземных народов, старались внедрить это лучшее в жизнь и быт своих близких. Не зря ведь у дагестанцев бытует поговорка: «Изучи то место, где переночевал».
И потому среди горских народов испокон веку лакцы отличались знаниями, учёностью, мастерством, трудолюбием, веротерпимостью и интернационализмом.
Казикумух – древнее городище, существовавшее в горах Дагестана с доисторических времён. Нет сомнения в том, что его название произошло от слова «гунмунк» – «страна гуннов». Возможно его существование задолго до нашествия гуннов и основания города Дербента.
Расположен Казикумух в юго-восточной части Дагестана. Плоские крыши его саклей, словно хаотически сложенные ступени, поднимаются от равнинной подошвы горы до хребта, круто обрывающегося над глубоким ущельем.
Нижняя часть городища примыкает к широкому царскому тракту, тянущемуся от прикаспийских низин и предгорий через владения князей Тарковских. Дальше эта колёсная дорога идёт через земли даргинских вольных обществ – Леваши и Цудахара. Не доходя до последнего селения, дорога спускается в глубокое ущелье бурлящего Казикумухского Кой-Су и вдоль берега постепенно поднимается к Казикумухскому плато. Затем мимо Кумуха, Кая (Найми), Ваччи, Кули, Хосреха и через высокогорные дороги и перевалы Кюринского округа спускалась в Алазанскую долину, где земли Азербайджана граничили с Грузией.
После утверждения магометанства Казикумух оставался надёжным убежищем не только теснимых разноплемённых народов Северного Кавказа, самого Дагестана, но и для закавказской Грузии и Армении. Во времена попеременных грабительских устремлений султанской Турции и шахской Персии в XVII, XVIII, XIX веках, в частности, при вторжении в Армению жесточайшего шаха Аббаса, а также Надиршаха, армяне, в основном имущие, погрузив на мулов и лошадей свои драгоценности, бежали в Казикумух. После подношений щедрых даров казикумухскому хану последний брал их под своё покровительство, выделял земельные участки для возведения домов, а с принятием этими беглыми армянами мусульманства наделял их званием почётных граждан Казикумуха. Так, из осевших в городище армянских беженцев произошли династии казикумухской знати – Саркиевы, Егизаровы и прочие. Немало армянских и грузинских беженцев обосновалось в пограничных аварских селениях, как, например, в Чохе династия Шахназаровых.
Среди тех, кто некая в высокогорном Дагестане спасения, были не только семьи, а целые сёла, состоящие, например, из грузин. В этом отношении примечателен Хунзах – столица Аварского ханства. Лично у меня не вызывает сомнений, что само название Хунзах носит этнический оттенок: «хун» – то же, что и «гунн», а вторая часть названия «зах» означает «крепость» – «крепость гуннов». И на самом деле это древнее небольшое городище по своему географическому положению и стратегическому значению представляло собой труднодоступную крепость, возвышающуюся на господствующей высоте, доступ к которой был по единственной крутой тропе. Здесь не были развиты ремёсла, торговля, как в Казикумухе. Не отличался Хунзах и этнической пестротой населения. Город был консервативен и жил за счёт податей подвластных народов вольных обществ. Между свободолюбивыми узденями вольных обществ и ханом существовала постоянная вражда.
Разорённое бесконечными междоусобицами хозяйство вольных обществ, вплоть до разрушения целых аулов с истреблением населения, заставило нуцалов искать выход из трудного экономического положения. Им стали набеги на сопредельные богатые регионы Грузии. Из грузинских поселений, граничащих с Аварией, хунзахцы угоняли табуны лошадей, гурты крупного рогатого скота, отары овец и людей. Сотни захваченных пленников нуцалы отправляли на невольничьи рынки, большую часть насильственно поселяли на окрестных землях и заставляли работать на себя. Так около Хунзаха появилось более десяти аулов, жители которых состояли из грузин, со временем птинявших ислам и теперь относимых к этнической группе аварцев.
Историко-этнографические данные, касающиеся Дагестана и, в частности, территории лакцев, нельзя рассматривать в отрыве от истории и этнографии древнейших сопредельных государств Закавказья – Грузии, Армении, Азербайджана, которые, вне всякого сомнения, с давних времён оказывали влияние на этнический состав пограничных районов. Как известно, миллионы лет тому назад на обширных приморских просторах Аральского, Чёрного, Каспийского, Азовского морей бушевал Мировой океан. Быть может, это и было время Всемирного потопа. Постепенно начала спадать вода, уступая место суше. И поднялся со дна разделившихся Чёрного и Каспийского морей сначала Главный Кавказский хребет, а затем рождённые в огненном царстве вулканов цепи остальных гор.
Вместе с поднятием горных массивов происходило их обледенение. Ледники спускались до самых предгорий. Здесь они таяли. Талые воды, пролагая пути, сливались в мелкие речушки, речушки – в большие реки, устремлённые к котловинам, где до сих пор синеют бескрайние просторы разделённых морей. Обмелевшие русла рек Алазани, Арагвы, Куры, Терека, Кубани, Кумы когда-то занимали всю ширь долин, буйствуя в теснинах, пригодные для судоходства. Со временем на склонах гор, сбросивших ледяные панцири, поднялись леса, а на обласканных солнцем степных просторах заколосились хлеба, поднялись травы с человеческий рост, засеянные шумными морскими ветрами.
Откуда и когда явился человек к щедрым предгорьям закавказских и кавказских гор, ведает один Бог. Но он явился – чтобы здесь выжить!
Наделённый великим даром природы, мышлением и способностью выражать свои чувства и мысли в речах, он искал в этих краях не только пищу, но и свободу, покоряясь только неумолимым и непобедимым силам природы.
Стремление людей к свободе, как и у всего живого, – явление врождённое. Когда люди из бесклассового общества перешли к классовому, на смену старейшинам и вождям заступили привилегированные, имущие властители – князья, цари, затем – владыки царств и империй. Мелкие стычки и набеги, порождаемые нуждой, жадностью и завистью, сменились нескончаемыми войнами, которые приводили к крушениям царств и великих империй, на развалинах которых поднимались новые державы, чтобы вновь сгинуть во времени, рассеяв по миру целые народы, смешав их с другими и возродив к жизни новые – со своими названиями и вероисповеданиями. И это происходило всюду на Земле, – но только где-то бурно, как в плотно населённой Европе, а где-то вяло, как, например, на труднодоступных удалённых островах.
Движение племён и народов к горам Кавказа происходило в основном с севера – со стороны южнорусских степей и с юга – из богатых краёв Закавказья. Цели передвижений, нашествий были разные – так же, как и у других племён и народов, заселивших освободившиеся или захваченные места.
Обратимся к соседней Грузии, граничащей с Дагестаном. Грузины считают себя выходцами хетто-иберийской группы, населявшей в древности Переднюю Азию. Хеттиды, перекочевавшие из Туркестана, вначале селились на плоскогорьях Малой Азии. Внешностью были схожи с азиатами: бритые головы, длинные чубы, заплетённые в косы, широкие длиннополые халаты, остроконечные шапки, высокие, загнутые вверх острыми носами сапоги. Воинственные хетты разбили ассирийцев и утвердились в Малой Азии.
Иберы (субары), селившиеся в Южной Европе и прибрежной полосе Африки, со временем оказались в Закавказье. На Пиренейском (Иберийском) полуострове до наших дней сохранились их древние соплеменники – баски. Баски очень схожи с грузинами. И что интересно, в речи басков встречаются десятки слов, которыми пользуются современные грузины.
Хетто-иберы, или хетто-субары, в своё время занимали огромное пространство – от Северной Месопотамии до хребтов Кавказа. Предпринимая далёкие походы, они подчинили себе Ассирию и, потеснив владения египетских фараонов, создали мощное государство. С началом Великого переселения народов государство хетто-субаров распалось на мелкие княжества, что закономерно привело к ослаблению страны. К концу второго тысячелетия до нашей эры раздробленные княжества хетто-субаров стала прибирать к рукам вновь усилившаяся Ассирия. Но им оказали мощное сопротивление княжества Биайна и Мана. Объединившись, они создали на территории современной Армении, Грузии и части Северного Азербайджана новое государство – Урарту. Народ, населивший эту страну, стал называться халдеями. До наших времён сохранили своё название некоторые поселения халдеев, в основном на юге Грузии.
Мидия, поднявшись с иранских нагорий и юга Азербайджана, подчинив себе Персию и север Месопотамии, в IV веке до нашей эры положила конец государству Урарту. Но и владычество мидян было недолговечным. Мидии продиктовали свою волю персидские цари династии Ахшенидов, поработив государства Закавказья и Дагестанского Прикаспия.
К северу от Кавказских гор и Чёрного моря обитали скифы. Они занимали огромное пространство от Дона до Дуная. Некоторые учёные к сарматам причисляют родственные народам Грузии племена черкесов и кистов. Персидский царь Дарий, подчинив мидян, сосредоточил свою кавалерию на подступах к Прикаспийскому проходу и двинулся на Сармато-Скифию, но, потерпев поражение, вынужден был отступить. Тогда скифы и сарматы, в свою очередь, стали вторгаться во владения Дария в Атропатене (Азербайджан), Армении, Грузии – и не без успеха.
Недавно стало известно, что в белорусском Полесье сохранилось племя скифов. Я была удивлена: ведь из школьных учебников мы знали, что скифы исчезли как народ ещё в IV веке. А тут оказывается, что часть скифов осела в Полесье. Мало того, с приходом лета они отправлялись в херсонские степи на поклон к тайной гробнице скифской царицы. Надо пояснить, что сегодня носители исторического рода имеют обычные белорусские фамилии, многие даже не задумываются о своей родословной дальше третьего колена. Мне доводилось встречаться с белорусами, выходцами из тех мест. Начнёшь наводящие вопросы задавать, и человек вдруг вспоминает детские впечатления, что бабушка или дедушка в деревне рассказывали о целительстве, про особые знахарство, колдовство, ни на что не похожее гадание, о том, что оно-де пошло ещё от скифов… Кроме «скифского пласта», интересно белорусское Средневековье. Это поистине удивительное сочетание европейской культуры, впитавшей в себя рыцарские предания, замковую и дворцовую культуру, со славянской мифологией, очень отличающейся от соседних братских народов. К примеру, в белорусском Полесье в народной традиции существует едва ли не до сих пор культ ужа, а вот в Украине этого нет. Примеры можно продолжать.
Убеждена: в каждом уголке – даже самом обжитом – есть свои загадочные места: святые и почитаемые, проклятые. Посмотрите на любую карту, и вы найдёте там Чёрный лес или Чёрную речку, какое-нибудь Чёртово озеро, с которым связаны местные предания и суеверия. Множество тайн ещё ждут своей разгадки, своего первооткрывателя.
Касаясь истории древних стран и народов Закавказья, не могу обойти молчанием существовавшую здесь до IV века нашей эры Албанию, территория которой занимала север и юго-восток Азербайджана с нагорной частью Дагестана. На севере это государство граничило с Сарматией, на западе с Иберией (Грузией), на юго-западе с Арменией.
Плиний и Птолемей, описывая Албанию, перечисляют названия её внутренних рек: «Кае» – Сулак, «Албан» – Самур, «Гер» – Аксай и другие. Северным пределом Албании они считают устье «Соаны» – Терека. Кавказская Албания была разноплемённым государством. Основное население занимало побережье Каспия. Здесь было развито рыболовство, виноградарство, садоводство.
