скачать книгу бесплатно
Некоторое время оба молчали, переваривая такое нечастое для Светлых и Темных согласие.
– Помню, как я обрадовался, когда получил сюда назначение, – нарушил тишину француз. – Такое серьезное задание; меня шеф на брифинге постоянно за руку тряс – мол, ты один из всех моих оболтусов достоин такого доверия! Думается мне, что старый засранец всласть поржал за моей спиной – знать бы, что буду сутками торчать в этом бункере, показал бы ему фигу и остался обычным патрульным в Дозоре, ловил бы ваших на мелких проколах. Все интереснее.
Темный на «ваших» ничуть не обиделся.
– Да, я тоже купился на громкие слова: судьбы мира, баланс сил и все такое, – вздохнул он, жестом фокусника извлек неизвестно откуда две банки пива и предложил одну коллеге. – А на деле? Отсидел себе здесь всю задницу и почти свихнулся от скуки. Салют! – буркнул он, вскрывая свою банку и поднимая ее в приглашающем жесте.
Француз поднял свою банку в ответ.
– За что пьем?
– За то, чтобы стало хоть немного веселее? – предложил Темный.
– Это можно, – согласился Светлый.
Они успели сделать всего по одному глотку, когда на приборной панели внезапно загорелась полоса желтых огоньков и противно запищал сигнал тревоги.
* * *
Где-то на окраине Гаваны, Куба
Оло вот уже третий час самозабвенно стучал в барабан бата.
В воздухе витали густые клубы сигарного дыма. Сизый, не слишком мягкий растительно-пряный аромат табака отдавал деревом, привкусом сухих листьев, ореха, белого перца и – совсем немного – поджаренных зерен какао.
К аромату тлеющих сигар добавлялся запах горячего воска. Тонкие белые свечи из католического храма, сгорая, наполняли воздух ароматом ладана; чадящие самодельные ярко-красные свечи пахли гарью и пряными травами.
По лбу, по плечам и по голой спине Оло стекали струйки пота, нательный золотой крестик так нагрелся, что обжигал кожу груди. Завеса дыма и запахов густела, дышать становилось все труднее, в голове шумело. Это хорошо. Значит, духи-ориши уже близко.
Оло стучал в барабан и страшно гордился оказанной ему честью – далеко не каждому выпадает возможность исполнить роль главного барабанщика-олубата в творящемся сегодня ночью уникальном таинстве.
Алехандро, пожилой чернокожий колдун-сантеро в красном балахоне и в разрисованной маске, скрывающей лицо, отделился от толпы и торжественно направился к алтарю. В руках у него бился черный петух.
Драпированный белым тюлем алтарь был уставлен католическими крестами, склянками с пальмовым маслом и красным вином, половинками кокосов, ямсом, окурками сигар с золотистыми колечками Cohiba и куриными черепами. Над горами всего этого богатства возвышалась тридцатисантиметровая фигура оришы Ойи, духа, имеющего власть над мертвыми. В пышном, богато расшитом желтом атласном платье, с крестом в руках, чернокожая ориша благосклонно взирала на сантеро.
Вопреки обычным ритуалам, где кормили сразу несколько священных камней[2 - «Кормление камней» – один из ритуалов современной сантерии.], на этот раз у подножия алтаря стояла одна-единственная фарфоровая супница, а в ней лежал один-единственный камень, невзрачный и неприглядный.
Но что это был за камень! Каждый раз, когда Оло смотрел на него, он ощущал трепет во всем теле. Лежавший в дорогой супнице камень привезли с могилы самого Че! И не с возведенного в Санта-Кларе монумента, где сейчас и впрямь покоились останки великого команданте, а с настоящей могилы. Самой первой. С братской могилы, затерянной в горах Боливии. Той самой братской могилы, где был изначально похоронен великий Че. Агенты сантеро искали ее долгие годы, и вот наконец нашли…
Оло почувствовал, как его ладони зачастили над барабаном все быстрее, и в ответ на ускорившийся ритм все резче извивались и выгибались тела танцующих, все сильнее плясало пламя свечей, все гуще клубился дым.
Алехандро упал на колени перед алтарем. Разукрашенная маска поднялась к грозной орише Ойе. Сантеро выкрикнул заклинание – и резким движением оторвал голову трепыхавшегося у него в руках черного петуха.
Кровь брызнула в супницу, окропила священный могильный камень.
Словно по сигналу извивавшиеся в бешеном ритме танцоры рухнули на землю и замерли.
Оло не сразу понял, что его собственные руки застыли над барабаном, словно кто-то крепко их схватил, и что вместо властвовавшего надо всем и вся ритма сейчас вокруг звенела пронзительная тишина.
Сантеро медленно поднес ко рту оторванную голову петуха, слизнул капающую кровь, запрокинул голову к фигуре ориши на вершине алтаря и выкрикнул:
– Вселись в одного из нас, Ойя! Яви своего избранника. Пусть он укажет нам путь.
Секунды тяжело падали в густые клубы дыма, зловеще мерцали золотые кресты на алтаре. Тишина все длилась и длилась, и Оло ощутил, как от этого грозного ожидания мороз продрал по коже. Мало кто рисковал обращаться к Ойе – повелительнице мертвых. И еще меньше было тех, кто оставался в живых, чтобы об этом рассказать.
Чернокожая фигура ориши вдруг словно поднялась над алтарем и отбросила огромную тень на распростертых на земле людей. Резкий порыв ветра пронесся по комнате. Соприкоснувшись с потной кожей, он продрал холодом до костей. Оло вдруг отчетливо понял, что смерть – материальна и только что она прошла совсем рядом. Он обеими руками обнял свой барабан и зажмурился.
Алехандро упирался маской в пол и глухо бормотал:
– Яви нам свою милость, Ойя. Покажи своего избранника.
Дверь тростниковой хижины скрипнула, впуская кого-то внутрь.
Любопытство съедало Оло; он рискнул приподнять голову и слегка приоткрыть один глаз.
В низком проеме, полускрытая клубами дыма, стояла, покачиваясь, расплывчатая фигура избранника ориши Ойи.
«У нас получилось! – обрадовался Оло. – Впервые за шестьдесят лет!»
А затем фигура избранника приобрела четкость – и Оло едва не вскрикнул от изумления.
Но возглас умер у него на губах, так и не вырвавшись наружу…
Глава 4
Гавана, Куба
Вика плохо помнила, что было дальше.
В себя она пришла в коридоре отеля. Горло саднило, словно Вика сорвала голос, и она задыхалась, будто пробежала марафон. Неподалеку стояли две горничные и смотрели на нее круглыми от изумления глазами.
Сдерживая подступающие слезы, Вика попыталась взять себя в руки. Бестолковой беготней делу не поможешь. Неужели она не отыщет дочку и мужа – и не в глухом лесу, а в отеле посреди современного города? К тому же одно она знала точно – Яся жива, она ее ощущает. Жаль лишь, что у нее нет такой же настройки на мужа…
Первым делом Вика вернулась в номер и тщательно его осмотрела. Может, где-то есть следы борьбы, что-то, указывающее на то, что Ясю увели силой? Или, может быть, похитители что-то оборонили?
Никаких признаков взлома Вика не обнаружила – то ли Яся сама открыла дверь, то ли у похитителей был ключ. Все вещи дочки на месте, с собой она ничего не взяла. И вообще в номере ничего не тронуто, все на тех же местах, где и было, – раскрытый чемодан в углу, сохнущий купальник на спинке стула, влажное полотенце на кровати… Единственной недостающей вещью была скрипка, на которой перед ее уходом играла Яся, – будто ее дочь пропала из номера прямо во время игры.
Осмотр через Сумрак тоже не выявил никаких следов.
Следующим делом Вика спустилась вниз и повторила маршрут, который прошла совсем недавно, разыскивая Михаила. И с тем же результатом: ни в саду, ни в ресторанах, ни в холле ни мужа, ни дочки она не нашла. Портье и прочие служащие отеля в один голос говорили, что не видели за последний час никакой светловолосой девочки.
А вот заклинание поиска на дочку в отличие от мужа сработало, и Вика с облегчением последовала за стрелкой компаса. Та привела ее на набережную, и там Вика в растерянности замерла – стрелка просто-напросто зависла на месте и отказывалась двигаться дальше, словно искомое находилось прямо здесь, только вот Яси вопреки указаниям стрелки нигде поблизости не было! Никогда прежде Вике не приходилось сталкиваться с таким эффектом заклинания поиска. Впрочем, с момента прилета на Кубу вообще очень многое из того немногого, что умела Вика-Иная, выходило совсем не так, как обычно.
С большим трудом сохраняя спокойствие, Вика вернулась в «Насьональ». Как же жаль, что она не знала заклинания Петрова! Тогда можно было бы не беспокоиться о языковом барьере…
С клерком на стойке регистрации повезло – он понимал по-русски. Подавив возникшее чувство вины – она очень не любила влиять на людей, – Вика коснулась его сознания и выяснила, как пройти в центр охраны. Скучающий перед многочисленными экранами пожилой секьюрити по-русски тоже говорил и после легкого вмешательства с готовностью показал Вике интересующие ее записи с камер, хаотично разбросанных по всей территории отеля.
Вот Михаил вышел из номера, дошел до лифта, вынул сотовый, с кем-то коротко переговорил. Качество изображения оставляло желать лучшего, и Вика не смогла понять, как отреагировал муж на звонок. Вот он спускается на лифте на первый этаж, подходит к бару в холле, заказывает напитки. Вот появляется толпа только что прибывших туристов, видимо, всех как один измученных смертельной жаждой – они так и рвались поскорее сделать заказ бармену. И где-то в этом многолюдии Михаил пропал – камеры переключались с одной на другую, но ни одна из них не засекла его ни возвращающимся обратно в номер, ни выходящим из «Насьоналя». Михаил словно растворился.
С Ясей дело обстояло еще запутаннее. На других записях Вика увидела саму себя – как вышла из номера, как разыскивала по отелю Михаила. Все это время коридор на их этаже пустовал, дочка из номера не выходила. Что же получается, она вылетела через окно?
На этом выдержка Вики кончилась; ей нестерпимо захотелось зарыдать, закричать, поднять на ноги местную полицию, охрану, работников отеля – да всех на свете! – и потребовать, чтобы они срочно, немедленно, сию же секунду бросились на поиски ее семьи!
Внезапно на одном из экранов Вика увидела двух Темных: полуобнявшись и слегка пошатываясь, ведьмы медленно шли по коридору. Потом они привалились к стене у одной из дверей и, хихикая, совершили несколько пассов руками. А затем не спеша последовали дальше по коридору и скрылись за поворотом…
– Какой это этаж? – торопливо спросила Вика.
– Восьмой, – отозвался охранник.
Номер Вики с Михаилом был на семьдом, этажом ниже.
– Номер комнаты? – ткнула она пальцем в дверь на экране, возле которой только что стояли Темные.
Охранник приблизил изображение – восемьсот восемь. А Вика с семьей остановилась в семьсот восьмом!
– Время? – взволнованно спросила она – но ответа не дождалась, сама увидела цифры в нижнем углу экрана. Получалось, ведьмы что-то делали прямо над их номером незадолго до того, как Михаил пошел за коктейлями.
Значит, это все-таки их рук дело!
* * *
Вернувшись к стойке регистрации, Вика снова вмешалась в сознание клерка и узнала, в каком номере остановились Темные. Как оказалось, они жили на восьмом этаже, в самом конце коридора, в шикарном угловом пентхаусе. Еще бы, где еще останавливаться Темным с их любовью к роскоши, как не в самых дорогих номерах!
Вика так сильно колотила в дверь, что у нее заболел кулак.
Дверь открыл один из кубинских юношей и недоумевающе уставился на незваную гостью с безумными глазами.
Недолго думая, Вика просто оттолкнула его с дороги и ворвалась в номер.
– Что вы с ними сделали? – выпалила она, едва увидев Темных, развалившихся на креслах.
– Да это же опять наша Светлая – а мы, такие-сякие, даже соскучиться по ней не успели! – протянула одна из ведьм и с иронией отсалютовала ей бокалом.
– Я понимаю, мой муж был не прав, когда набросился на вас с обвинениями. Но в чем провинилась моя дочь?
– Ты о чем? – удивленно приподняла брови вторая ведьма.
– Хватит притворяться! – сорвалась на крик Вика. – Обиделись и решили отомстить? Ну так считайте, что отомстили – только скажите мне, где они? Что вы с ними сделали?
– С кем? – нахмурилась первая ведьма. Оценила совершенно безумный вид Вики и продолжила с неожиданным намеком на сочувствие: – Объясни толком, что у тебя случилось?
– А то вы не знаете – у меня муж и дочка пропали!
– Вон оно что, – протянула та. – И ты, разумеется, решила, что это наших рук дело?
– Ну а чьих же еще?
– Послушай, Светлая, – неприязненно процедила вторая ведьма, – вначале твой муж совершенно необоснованно обвиняет нас в серьезном преступлении. Мы, конечно, зла долго не помним – на своем веку многое повидали, так что пошутили и забыли, но теперь с претензиями прибегаешь уже ты! Вам что, на отдыхе заняться больше нечем?
– Я знаю, что это вы! – выкрикнула Вика. – Я видела, как вы колдовали в коридоре!
– Официально заявляю – мы не имеем никакого отношения к случившемуся, – неожиданно трезво отчеканила первая ведьма и угрожающе добавила: – И знаешь, нам изрядно поднадоели ваши беспочвенные нападки.
– Пожалуйста, – Вика перешла с крика на мольбу, – прошу вас, скажите, что вы с ними сделали и как мне их найти?
Темная раздраженно щелкнула пальцами и приказала одному из юношей:
– Энрике, выпроводи нашу гостью из номера.
Зачарованный юноша послушно подошел к Вике, крепко взял ее за плечо и выставил за дверь.
* * *
Контактный номер местного Ночного Дозора Вике дали еще дежурные в аэропорту. Тогда она засунула визитку с номером в сумку чисто автоматически и даже подумать не могла, что ей и впрямь понадобится с ними связаться… И вот сейчас в поисках заветной карточки она лихорадочно вытряхивала содержимое своей сумочки прямо на пол.
Телефонный аппарат на тумбочке у кровати был старинным, с круглым диском. Трясущимися пальцами Вика набрала номер – и мучительно долго слушала длинные гудки. Так и не дождавшись ответа, сбросила и набрала номер еще раз, внимательно следя за тем, чтобы не ошибиться ни в одной цифре. В ответ снова раздались долгие длинные гудки.
«Неужели номер неправильный? – подумала она. – Или у них дежурных по ночам нет? Да нет, это бред какой-то: Ночной Дозор – и без ночных дежурных на посту?»
Сделав еще несколько безуспешных попыток дозвониться, Вика совершенно отчаялась и, не зная, что еще предпринять, позвонила в офис Ночного Дозора в Москве.
Там на звонок ответили сразу же.
Вика сбивчиво выложила всю историю: про конфликт с ведьмами и про то, что заклинания поиска не работают; рассказала, что увидела в камерах наблюдения и про реакцию Темных, когда она обвинила их в исчезновении семьи, и что она уверена – за этой пропажей наверняка стоят именно они.
– Свяжитесь с местным Ночным Дозором, – лаконично посоветовали ей на другом конце провода. – Куба – это все-таки не наша юрисдикция, пусть даже случившееся напрямую касается наших московских Иных.
Вика нервно рассмеялась.
– Да я уже все линии оборвала, пытаясь прозвониться до здешнего Дозора, – и ничего! Такое ощущение, что здесь всем на все наплевать.
– Попробуйте еще раз, – невозмутимо посоветовали ей.
– Скажите, пожалуйста, – глубоко вдохнула Вика, пытаясь успокоиться и достучаться до собеседницы на другом конце провода, – у вас есть семья? Дети?
– Есть, – с некоторой заминкой ответила ей дозорная из далекой Москвы.
– Тогда представьте себе на минуту, что вы поехали в отпуск в совершенно незнакомую вам страну, и ваша семья пропала. Вы не понимаете местного языка, вы не знаете города и вы не представляете, что могло с ними случиться и кого звать на помощь…
На другом конце провода царило молчание.
– Дело в том, – заговорила наконец сотрудница московского Дозора, – что до тех пор, пока вы не связались с местным Дозором и не заявили о пропаже, а они не начали официальное расследование, у нас нет никакого права на вмешательство. Но… по удачному совпадению, один из наших сотрудников сейчас как раз отдыхает в Варадеро. Мы с ним немедленно свяжемся, и, думаю, он к вам заглянет – исключительно неофициально, сами понимаете…
– Да, конечно, спасибо вам огромное! – выдохнула Вика.
– А вы тем временем постарайтесь как-то сконтактироваться с местным Ночным Дозором, официальный ход делу могут дать только они, – посоветовала на прощание московская сотрудница.
И Вика снова принялась набирать номер гаванского Ночного Дозора.
