скачать книгу бесплатно
– Это тоже потому, что у вас на Кубе такие правила? – ехидно полюбопытствовала дама в сарафане.
Дозорные остались совершенно невозмутимы.
– Да.
Женщины, поняв что с ними не шутят, растерянно переглянулись.
Тут один из дозорных заметил стоявшую позади ведьм Вику.
– Послушайте, – обратился он к Темным, – если вы хотите пройти дальше, то ставьте печати. Если нет – возвращайтесь обратно. И не задерживайте, пожалуйста, других.
Возмущенные туристки оглянулись на Вику и нехотя посторонились.
Вика тоже никогда не слышала, чтобы Иным требовались печати – за исключением низших Темных. Но она рассудила про себя так: Куба – страна уникальная, ни на одну другую не похожая, у нее свои особые порядки, и, видимо, поэтому какие-то особые порядки появились и у местных Иных. И раз у них принято ставить всем приезжим Иным печать – что ж, никаких проблем, пусть ставят!
Однако, к некоторому ее удивлению, ей поставить печать не предложили; Дозорные перекинулись с Викой парой стандартных фраз, задали пару ожидаемых вопросов – и отпустили с миром.
Уходя, Вика вежливо кивнула и улыбнулась ведьмам и услышала, как одна из них снова набросилась на Дозорных:
– Ах, значит, Светлым у вас печати не ставят, только Темным? Что за дискриминация!
* * *
У входа в аэропорт Вику с Михаилом и Ясей окружила толпа представителей самых разных туристических компаний и пытающихся подзаработать местных, наперебой предлагающих показать им все красоты Гаваны – дешево! Тихая, застенчивая Яся под таким напором даже невольно прижалась к отцу.
В этой суете они не сразу заметили невысокого круглолицего кубинца средних лет, в белой рубашке с длинными рукавами и тщательно выглаженных – и как он только их терпит в такую-то жару? – шерстяных брюках, с табличкой в руках: «Михаил Аксенов».
– О, кажется, это за нами! – обрадовался Михаил, направляясь к нему.
Кубинца звали Антонио, и он говорил на прекрасном русском. Ведя Михаила с семьей к припаркованному невдалеке автомобилю, он жизнерадостно успел им сообщить, что для них он просто Антон, что на всю следующую неделю их пребывания в Гаване он будет их личным водителем и гидом и отвезет их, куда они только пожелают, что в восьмидесятые он учился в Ленинграде, влюбился в русскую девушку с красивым именем Маша и что те три года до сих пор вспоминает как самые счастливые в своей жизни…
От вида его машины у Вики, обычно довольно равнодушной к автомобилям, захватило дух. Роскошный темно-синий «Шевроле Бель Эйр» с задними фонарями в классической форме выступающих плавников, блестящий и в таком состоянии, словно вышел с завода только что, а не шестьдесят лет назад. Внутри – сверкающая хромовая отделка, плюшевые коврики и огромные мягкие кожаные диваны вместо привычных сидений… Да, на Кубе умели заботиться об автомобилях!
Впрочем, их «Шевроле» оказался далеко не единственным ретроавтомобилем на дороге. Чем ближе к центру столицы они подъезжали, тем чаще на дорогах встречались впечатляющие старинные машины. А серая, угловатая, типично советская архитектура сменялась роскошными зданиями тридцатых годов – «американского» периода, времени процветания Гаваны. Вика глазела по сторонам, и ей казалось, будто она попала в кино.
Когда они въехали в самое сердце города – в Старую Гавану, у Вики от увиденного снова захватило дух. Пусть и сильно изношенные, но все равно красивые здания, выстроенные в восемнадцатом-девятнадцатом веках, соседствовали с суровыми крепостными постройками шестнадцатого века. Широкие проспекты в обрамлении ровных рядов пальм, фонтаны и памятники, церкви и площади… И повсюду разноцветное белье, развешенное для сушки на ажурных, в стиле колониального барокко, балконах прямо на центральных улицах города…
Вика не раз слышала о неповторимом колорите Гаваны, о невероятном соседстве роскоши и нищеты, но никакие рассказы не могли сравниться с реальностью. Гавана напоминала старуху в поношенном тряпье, глядя на которую тем не менее можно легко догадаться, что когда-то она была потрясающей красавицей, а в ее бесформенных обносках угадывались нежные шелка, мягкий бархат и изящная вышивка.
Антон наглядно опровергал распространенный стереотип о том, что мужчины не могут делать сразу несколько разных дел одновременно: он ловко лавировал в хаотичном потоке машин на дорогах, расспрашивал, что за музыкальный инструмент везет в чехле Яся, показывал достопримечательности, мимо которых они проезжали, и сопровождал их короткой туристической справкой. И на все лады повторял, как он рад, что ему выпала честь встречать Михаила… Как они все очень рады!
– Вы с Михаилом знакомы? – не выдержав, поинтересовалась Вика. Антон сиял так, будто ее муж был его самым близким, самым обожаемым родственником, ради которого он был готов продать последнюю рубашку. Обычные наемные шоферы даже за очень хорошие чаевые, выданные авансом, не проявили бы и половины его энтузиазма. Да что там – не всякий друг или родственник так обрадуется твоему появлению!
– Нет, не знакомы, – ответил Антон и расплылся в широкой улыбке. – Но мы же знаем его компанию! В свое время, когда от нас отвернулись все старые друзья, они были единственными, кто нас не покинул!
Вика изумленно покосилась на Михаила.
– Потом объясню, – беззвучно произнес он.
Автомобиль лихо притормозил перед элегантным и, как и все старинные постройки Гаваны, немного изношенным зданием с впечатляющей подъездной аллеей, усаженной с обеих сторон пальмами. Остатки былой роскоши насквозь пропитали атмосферу вокруг – легко можно было представить, как полвека назад на этой самой аллее выходили из шикарных автомобилей, подобных тому, на котором приехали они, Уинстон Черчилль, Эва Гарднер, Фрэнк Синатра и Марлон Брандо.
– Отель «Насьональ де Куба»! – провозгласил Антон с неподдельной гордостью в голосе.
– А вы не поскупились! – присвистнула Вика, оглядывая самую знаменитую гостиницу Гаваны.
Михаил усмехнулся и помог жене выбраться из машины.
– Да нет, мы-то как раз собирались сделать все довольно бюджетно и забронировали номер в обычном отеле. А «Насьональ» нам предложили сами кубинцы. В качестве, так сказать, подарка.
– Мне уже не терпится услышать, что же вы такое сделали, что с нами тут носятся, как с писаной торбой, – призналась Вика. – Или ты приехал заключать ну уж очень важный и выгодный для них контракт?
– Все наши контракты обоюдовыгодны, – улыбнулся Михаил. – На самом деле мы ничего особенного и не делали. Просто после развала Союза большинство компаний, став частными, моментально перестали вести убыточный бизнес с Кубой. А наша компания никогда не прерывала с ними отношений – как в советские времена вели с ними дела через Внешторг, так и продолжили после, только уже от своего собственного имени.
– А что, вы разве не несли убытки?
– Не то чтобы вот прямо убытки… Скажем так, мы не имели с этого никакой прибыли.
– Тогда почему не свернули здесь бизнес, как поступили другие компании? – нахмурилась Вика.
– Да потому что… – Михаил вздохнул. – Ты не представляешь, в какой они тогда оказались яме! Не то чтобы Куба до этого особенно богато жила, но с помощью Союза они еще сводили концы с концами. А потом в одночасье их экономика рухнула, и люди оказались в ужасающей нищете! Бросить их в таком состоянии… – за неимением нужных слов Михаил только развел руками.
Вика смотрела на мужа и думала, что именно за это качество – за то, что он всегда оставался человеком, она его и полюбила. Ну и за многое другое, конечно.
Из фойе отеля тем временем появились расторопные портье, ловко подхватили их багаж.
Антон оставил номер своего телефона, заверяя, что находится в их полном распоряжении в любое время суток, раскланялся и уехал.
Внутреннее убранство отеля не обмануло Викиных ожиданий – богатая отделка, старинная мебель… Ей снова показалось, что она перенеслась во времени. Не удержавшись, Вика нашла свою Тень и глянула на холл «Насьоналя» через Сумрак. Как она и ожидала, тот был буквально испещрен многочисленными следами Силы – этакими магическими отпечатками всех удивительных событий, что происходили здесь в прошлом.
Администратор за стойкой регистрации расторопно выдал ключи от номера, услужливые портье повезли багаж к лифтам.
Пять звезд по кубинским стандартам, конечно, не соответствовали пяти звездам гостиничного стандарта во всем остальном мире, но тем не менее номер был чистым и очень просторным, и в нем имелось все необходимое: маленький холодильник, небольшой телевизор и явно старинная, можно сказать, антикварная мебель – письменный стол, несколько стульев и плетеных кресел и две кровати, в изголовьях которых красовались скрученные горничными из полотенец лебеди. Из окон открывался совершенно потрясающий вид на гавань и на знаменитую набережную Гаваны – Малекон.
Михаил отправился в душ. Яся, сфотографировав очень понравившихся ей полотенечных лебедей, вынула скрипку, и по номеру поплыли тревожные ноты «Грозы» из «Времен года» Вивальди.
Вика распахнула чуть рассохшиеся створки окон и полной грудью вдохнула насыщенный запахами моря и солнца воздух, отдающий нотками бензиновых паров и преющей на жаре помойки. Гавана очаровала ее с первого взгляда, и Вике не терпелось познакомиться с ней поближе.
* * *
Вечером, отдохнув после долгого перелета, все трое спустились вниз с намерением исследовать отель, в котором остановились. Расторопный персонал был только рад провести экскурсию.
В «Насьонале» действительно было на что посмотреть – отель видел на своем веку поистине легендарных людей, в нем разворачивались важнейшие исторические события. В тридцать третьем году прошлого века прямо на территории «Насьоналя» прошла одна из крупнейших битв кубинской революции. В сорок шестом отель принимал знаменитую Гаванскую конференцию, на которую по приглашению отца «Коза Ностры» Лаки Лучиано съехались почти все представители американской и сицилийской мафии. В пятидесятые казино и ночной клуб при отеле приносили больше дохода, чем любое игорное заведение Лас-Вегаса, и пользовались огромной популярностью – сюда приезжали политики, известные актеры, знаменитые писатели, влиятельные мафиози и прославленные спортсмены… В «Насьонале» останавливался даже Юрий Гагарин!
После экскурсии настало время ужина, и они втроем отправились в ресторан креольской кухни «Ла Баррака» – не столько из-за экзотического для российского туриста меню, сколько из-за изумительного вида на усеянный фонарями парк при отеле.
Ресторан не требовал особого дресс-кода, но многие посетители, словно поддавшись влиянию прошлого, оделись как на официальный прием в посольство: женщины в вечерних платьях, мужчины в дорогих костюмах. Вика поймала себя на мысли, что почти готова вернуться в номер и сменить свой легкий сарафан на что-нибудь более официальное. Впрочем, стоило ей заметить за одним столиком пятерых человек в шортах, бейсболках и футболках с яркими принтами, как Вика поняла, насколько нелепо ее беспокойство по поводу своего внешнего вида.
В ожидании заказа Вика с Михаилом осматривались и неторопливо смаковали белое вино. Живая музыка, парадные скатерти, накрахмаленные салфетки, хрусталь и свечи, официанты в строгих смокингах с бабочками – вокруг царила атмосфера роскоши и богатства, напоминая о том, что когда-то «Насьональ» был настоящим сердцем не только Кубы, но и всей Латинской Америки.
Быстро заскучавшая Яся отпросилась к музыкантам, которые играли в беседке в дальнем углу парка, – ей захотелось поближе рассмотреть кубинские музыкальные инструменты.
Мимо столика Вики с Михаилом важно прошествовали две дамы в годах, разодетые так, словно явились на церемонию вручения «Оскара». Впечатление немного портило лишь то, что одна из них катила перед собой коляску с ребенком.
В этой троице Вика с некоторым удивлением узнала тех самых Темных ведьм, которые скандалили с Дозорными в аэропорту, и их малыша-вампира.
– Ну, естественно! – хмыкнула она. Где же им еще останавливаться, как не в «Насьонале»? Тяга Темных к роскоши давно стала притчей во языцех. Если автомобиль – то самый дорогой, если одежда – то исключительно брэндовая, если отель – то самый известный и престижный.
– Ты о чем? – не понял Михаил.
– Да вот о них, – кивнула Вика на Темных и коротко рассказала об инциденте в аэропорту.
Муж внимательно выслушал и нахмурился, глядя на малыша в коляске:
– Что, даже таким маленьким детям печати ставят? Но зачем? Неужели ребенок-вампир представляет такую опасность?
– Честно говоря, никогда об этом не задумывалась, – призналась Вика. – Просто в свое время приняла как данность, что так положено – ставить печати всем вампирам и оборотням без исключений.
– Вот уж не думал, что тебя может устроить аргумент «так положено», – шутливо поддел жену Михаил.
Вика улыбнулась и в отместку ткнула его локтем в бок.
Ведьмы тем временем уселись за отведенным им столиком. Вокруг них засуетились сразу два официанта. То ли Темные воспользовались заклинанием для привлечения внимания, то ли официанты надеялись получить щедрые чаевые от одиноких и явно богатых туристок… Как бы то ни было, но молодые кубинцы из кожи вон лезли, стараясь им угодить.
Некоторое время Михаил наблюдал за этой картиной, а потом покачал головой.
– Что? – спросила Вика.
– Ничего. Просто… Все никак не могу привыкнуть, что они выглядят совсем как мы. Мне почему-то до сих пор кажется, что Иные должны ну хоть чем-то отличаться от обычных людей. А ведь так, по виду, и не скажешь…
– Я вообще-то тоже Иная, – улыбнулась Вика. – И от обычных людей тоже не отличаюсь.
Михаил перевел взгляд на жену.
– О нет! – совершенно искренне заявил он. – Ты как раз отличаешься! Ты у меня куда замечательнее и привлекательнее и обычных людей, и Иных вместе взятых.
Вика улыбнулась мужу – после стольких лет совместной жизни он по-прежнему умел делать комплименты.
А Михаил вновь перевел взгляд на туристок и нахмурился.
– Выходит, они тоже остановились в этом отеле?
– Скорее всего. А что? – пожала плечами Вика.
– Ну, они же все-таки Темные… – несколько неуверенно протянул муж.
Вика сдержала снисходительную улыбку. Нет, разумеется, моральные принципы и взгляды Темных и Светлых по целому ряду вопросов существенно расходились, но… Михаил рассуждал, как все люди: раз Темные – значит отпетые злодеи, которых хлебом не корми, дай только сотворить какую-нибудь вселенскую гадость. А раз Светлые – то образцовые и безупречные, этакие святоши, никогда не совершающие плохих поступков… А истина, как водится, лежала где-то посередине.
– Да, они Темные, – произнесла она вслух. – Но вот что я тебе скажу: обычные люди ежедневно творят такие поступки, что частенько затмевают любые проделки Темных.
– Все равно никогда не мог этого понять, – упрямо возразил Михаил. – Разве то, что они Темные, не означает, что они как бы по определению… не знаю… плохие, что ли?
– А ты посмотри вон туда, – указала ему Вика в ответ на бар в дальнем углу сада.
За высокой стойкой сидел обожженный солнцем толстый турист с облезающим красным носом, и, тыча в бармена мятой купюрой, пьяно бубнил:
– Эй ты, глупый обезьян, я хочу рому… с коооолой! С кока-колой, и чтоб ты замесил все красиво и чтоб шкворчало, как в рекламе, – а у тебя не шкворчит, и льешь ты мне не колу! Ну, что ты зенки свои пучишь, я ж тебе русским языком говорю, чего хочу, а ты не понимаешь… А зря! Ты должен понимать язык тех, кто тебя кормит! Так что шиш тебе, а не чаевые! – победно завершил он и, помахав купюрой перед носом у бармена, убрал ее к себе в карман.
– Вон он – человек, не Иной. Как по-твоему, какой он? – тихо спросила Вика. – Плохой или хороший?
– Просто пьяный дурак, – мрачно ответил Михаил.
Рядом словно соткался из воздуха официант с тарелками в руках.
– Джамбалайя, – гордо провозгласил он, ставя перед Викой горку яркого риса со специями. – Гумбо! – не менее торжественно сообщил он, водружая перед Михаилом глубокую керамическую миску с супом-рагу из морепродуктов.
А когда на пустующий стул прямо перед официантом плюхнулась Яся, тот опустил перед девочкой тарелку с классическим креольским блюдом – «черненой» рыбой.
– Хм, а ведь это, похоже, наши американские конкуренты из Kola.Co, – заметил через некоторое время Михаил и кивнул куда-то в сторону.
Проследив за взглядом мужа, Вика без особого удивления увидела, что он показывал на тех самых посетителей, что были в шортах и футболках. Вот и не верь потом в стереотипы о внешнем виде американцев!
– Конкуренты? – уточнила она. – Вы что, на один и тот же тендер нацелились?
Начавшееся не так давно дипломатическое «потепление» между США и Кубой обещало новые возможности для самых разных бизнесов, прежде не имевших сюда хода. Разумеется, множество компаний со всего мира ринулись на Кубу в надежде отхватить себе новый кусок рынка. И прежде всего – американские.
– Да какой там тендер! – махнул рукой Михаил. – У нас с кубинцами уже есть подписанная договоренность, просто требуется уточнить несколько деталей. Однако…
Михаил откинулся на спинку стула и раздраженно забарабанил пальцами по краю стола.
– Некоторое время назад наша компания затеяла с кубинцами совместный проект – завод по производству соков. Цитрусовая отрасль, как ты сама понимаешь, здесь прекрасно развита, и мы решили нацелиться на более экзотические местные фрукты, которых тут в изобилии, – гуава, папайя, гуанабана. Если не вдаваться в скучные детали, то по договору с нашей стороны поступают оборудование и технологии, а с кубинцев – строительство собственно завода и рабочая сила. После запуска производства наша компания получит эксклюзивные права на реализацию соков в России и Восточной Европе по закупочным ценам чуть ниже стандартных.
– Не очень-то похоже на суперприбыльное вложение, – честно заметила Вика.
– Не суперприбыльное, – согласился Михаил. – Тем не менее пусть и умеренный, но доход с этого мы все-таки ожидаем. А заодно и доброе дело сделаем – как-никак будет у кубинцев новая промышленность, новые рабочие места и новый продукт для экспорта.
– Хорошо, но при чем здесь американцы – они тоже хотят выпускать эти все экзотические соки?
– Не совсем, – прищурился Михаил. – Американцы собираются строить на Кубе завод по производству своей знаменитой газировки. И хотят выкупить для этого дела участок земли, где сейчас разбиты фруктовые плантации, те самые, с которых мы собирались получать сырье на наш завод. И, разумеется, плантации под их строительство придется вырубить.
– А им принципиально строить завод именно там, а не где-то еще?
– Это о-очень хороший вопрос! – протянул Михаил. – Им с тем же успехом подошло бы и другое место. Но ты же понимаешь, с нашим заводом у кубинцев появится самостоятельное независимое производство и собственный уникальный товар. А с Kola.Co завод будет не кубинский, а американский. И товар не уникальный кубинский, а типовой американский, которого полно по всему миру. И все остальное будет тоже полностью в руках американцев – и технологии, и производство, и сбыт, и финансы. А кубинцы так и останутся просто наемной рабочей силой без права голоса.
– Кубинцы же не могут не понимать, что для них куда выгоднее ваш проект, чем американская газировка, – задумчиво наморщила лоб Вика.
– Мы тоже так думаем, – кивнул Михаил. – Тем более что контракт на строительство мы подписали еще в прошлом году, запустили первые транши, согласовали графики поставок оборудования и планы строительства – так что пока все идет по плану. Но буквально на днях мы узнали, что Kola.Co направила сюда своих представителей, и на всякий случай решили тоже поприсутствовать. Мы, конечно, не думаем, что кубинцы расторгнут договор – им это и невыгодно, и неустойка в случае нарушения договора им абсолютно ни к чему. Но ты же знаешь, что говорят про грех и стреляющие грабли?
Вика подумала было, что Михаил зря так переживает – ну не могли кубинцы быть так глупы, чтобы отказаться от выгодного контракта с компанией мужа в пользу заведомо худшего! Но, машинально просканировав ауры членов американской делегации, она с удивлением обнаружила, что двое из них были Темными Иными – загорелый мужчина с седыми висками и полная молодая женщина с крашеными светлыми волосами. Причем их уровень Вика уловить не смогла – и вот это все меняло. Вряд ли сильные Темные будут сидеть на переговорах в сторонке и помалкивать, они наверняка попробуют воздействовать на участников переговоров; это было логично, потому что только в таком случае у них появлялись реальные шансы заставить кубинцев отказаться от выгодного проекта с компанией ее мужа. Разумеется, воздействовать они будут лишь минимально, на грани Силы – чтобы не привлекать внимание Дозоров и не нарушать Договор. Но и такой малости Темным будет более чем достаточно, чтобы добиться своих целей. И Михаил с кубинцами, попав под их влияние, ничего не смогут поделать.
