Выбор портального мага

– Эванцы?

– Да, так нас называли в учебке по имени принца Эвана. Он с самого начала был нашим лидером. Выпустились двадцать человек, девять стали работать в Сфере. Ворон, только не сразу, тоже присоединился, где-то мотался восемь лет. Так это правда? Ты кого-то потеряла?

Лана помолчала, а потом задумчиво произнесла.

– Пожалуй, да. Но он жив. Хотя для меня как будто нет.

– Разбитое сердце?

– Моя первая и пока единственная настоящая любовь. Было невыносимо сложно это вычеркнуть. Ты же читал моё досье. Предпочитаю об этом не вспоминать.

– Досье я не читал.

– Как это? Почему? – Лана так удивилась, что даже остановилась.

– А смысл? Те люди, кем мы являемся сейчас, отличаются от людей, которые совершали описываемые в биографии поступки. Предпочитаю узнавать человека лично, без искажений своего восприятия.

– Ты меня удивил. – Задумчиво помолчала. – Моё досье меня поразило, такое подробное.

– Да, аналитики Командующего – экстра-профи.

– У меня сложилось впечатление, что здесь все экстра-профи. Например, ты.

Он выглядел польщённым. Лана продолжила мысль.

– В Сфере все впечатляют профессионализмом, даже такой… нестандартный человек, как Ворон.

– Я бы посоветовал держаться от него подальше. К сожалению, это нереальная задача.

– Почему?

– Ворон решает, кому удаётся держаться от него подальше, а кому нет.

Длинная лестница навевала скуку, и Лана решилась задать давно интересующий вопрос.

– Всё хочу спросить. Зачем ты давал такие подробные инструкции, когда я подписывала контракт? До деталей, что я должна держать экземпляр в руках до того, как Командующий подпишет. Хотя про эту часть я догадываюсь. Чтобы он мог неожиданно для меня забрать его по воздуху?

Эйч помолчал и ответил после паузы:

– Каждый так или иначе уязвим. Из всех, кого я знаю, у Эвана слабостей меньше всего. Он их отлично знает и умело скрывает. Более того, он умудрился выстроить вокруг себя систему из правил и людей, чтобы свои слабости компенсировать. Поэтому уязвимых мест у принца исчезающе мало. Просто я знаю его слишком давно. И он позволяет мне пребывать в иллюзии, что я могу на него влиять.

– Как у вас всё сложно…

Он остановился и строго посмотрел на Лану.

– Ты не понимаешь одну вещь. Эван – величайший маг, я думаю, самый могущественный за всю историю Империи. Выдающаяся личность, наравне с первым императором Юрием Марковым. Несмотря на довольно молодой возраст. Принимаемые им решения имеют необозримый горизонт последствий. При этом Эван глубоко осознаёт не только свою ответственность, но и то, что он остаётся всего лишь человеком.

Она молчала. Эйч после долгой паузы продолжил спуск по ступенькам.

– Могу ещё спросить? – Лана двинулась следом, чувствуя себя неловко. Она помнила предупреждение быть осторожнее в расспросах, но моментом нужно пользоваться, и попытаться раздобыть нужную информацию. После кивка Эйча спросила.

– Рядом с Командующим так часто становится жутко, его присутствие настолько подавляет… Но иногда он кажется почти обычным человеком. У меня создалось впечатление, что он этим сознательно управляет.

Быстрый оценивающе-задумчивый взгляд Эйча над перилами лестницы. Подумал, но всё же принялся объяснять.

– Эван – принц крови, его предки – Марковы по рождению, сила досталась по наследству. Как и других принцев крови его с рождения растят как будущего императора. То, что люди испытывают рядом с Эваном – особенность принцев крови – привитое с колыбели естественное состояние. Он не может иначе, это как не дышать. Названия как такового нет, прижилось наименование «аура власти», ближе всего передаёт действие. Когда ты говоришь, что Эван кажется почти обычным человеком – означает, что он сознательно ауру сворачивает и сдерживает. Насколько я знаю, это нелегко, и чем-то приходится платить, поэтому такие моменты ценим. Плюс мы давно с Эваном, адаптировались. Ты тоже привыкнешь.

Лана хотела ещё спросить, но Эйч прервал:

– Про императора говорить не буду. Тебе достаточно официальной версии. Предыдущий император трагически погиб, не назначив преемника. Принцы и две принцессы ещё молоды, поэтому Империя управляется коллегиально. Лана, мы пришли.

Металлическая лестница закончилась круглой площадкой из пересекающихся прутьев с отверстием посередине. Вверху был потолок. Эйч ступил на решётку и поманил к себе, заговорщицки улыбаясь.

– Боишься?

– Ещё бы. – Она расширенными от страха глазами смотрела на решётчатый металлический пол с уходящим в бездну колодцем. – Насколько же там глубоко?

– Два километра.

У Ланы подогнулись ноги, и она вцепилась в перила.

– И ты так спокойно стоишь на этой решётке и об этом говоришь?

Он улыбнулся ещё шире и уверенно кивнул.

– Конечно. Я же маг. Кроме того, я знаю много тайн этого места. И готов тебе открыть ещё одну.

– Я боюсь. – Лана заворожённо смотрела на голубые огоньки, висящие в воздухе и уходящие вниз.

– Давай руку. Ты мне веришь?

Лана посмотрела на Эйча, кивнула и осторожно ступила на металлический пол, вцепившись в руку, ставшую монолитной.

– Любишь танцевать? – Его глаза светились задором, и Лана засмеялась.

– Ещё бы!

– Отлично.

Лана опомниться не успела, как Эйч притянул её к себе, крепко обхватив за талию, и закружил так, что она на время потерялась в неожиданных ощущениях. А потом осмотрелась и обмерла от страха и восторга. Они парили в самом центре круглой площадки, где решётка закончилась, под ногами была пустота и только голубые огоньки мягко мерцали под ногами.

Он прижимал Лану крепко и внимательно следил за её реакцией. Давления гравитации не чувствовалось, ощущение невесомости оказалось новым и волнующим.

– Держись. – Шепнул он, и они на огромной скорости полетели вниз.

Лана визжала от страха и восторга, вцепившись в Эйча, поток воздуха развевал волосы. Мимолётно порадовалась, что в брюках. Спускались около минуты, и она даже успела поймать удовольствие от летящих мимо синих огней и ощущения крепких объятий. Они приземлились на такую же площадку, как вверху, только вместо отверстия был жестяной пол. Посмотрела наверх.

– Два километра, подумать только. – Лана заворожённо оглядывала широкую трубу, уходящую ввысь. Гулять по парку и библиотеке она теперь будет с совершенно новыми ощущениями, осознавая, что под ними два километра пустоты.

– На самом деле мало. Хватит погасить объём примерно тысячи твоих максимальных вспышек.

Лана смотрела потрясённо, улыбка Эйча приобрела таинственный оттенок.

– Ты задумывалась, почему такая странная конструкция в библиотеке, парке и арене?

– Конечно, но не поняла смысл.

– Мы находимся во внутреннем цилиндре Сферы. Здесь, в основании, энергостанция, которая питается от магмы, она и даёт энергию всему комплексу. Над нами, внутри цилиндра – портальный зал. Мы его огибали, когда спускались на решётку. Система рассчитана на вспышку тысячи таких «эвилан», как ты. Структуры цилиндра поглощают и распределяют удар, в том числе и внутри библиотеки, например, все эти извилистые библиотечные балки и пересекающиеся колонны с арками – часть системы отвода, энергия гуляет и рассеивается внутри. Поэтому портальный зал, библиотека, парк и арена – самые безопасные места. Даже если тысяча магов здесь вспыхнет одновременно, цилиндр сумеет поглотить, перераспределить и отвести высвободившуюся энергию. То, что ты видишь, внутренняя часть, за стенами ещё десятки метров каналов и сложных устройств.

Лана решила не обращать внимания на то, что Эйч назвал её полным именем, хоть это привычно покоробило.

– Поэтому мне первое время разрешалось бывать только в парке, библиотеке и жилом корпусе?

– Да. Жилой корпус дополнительно защищён, плюс везде датчики. Если начинаются признаки, что кто-то закипает, датчики срабатывают, и запускается сложная система.

– Что значит «закипает»?

– Помнишь про эмоции мага? Во время зашкаливающих эмоций сила просачивается, это неизбежно. Первый шаг из нескольких, ведущих к вспышке.

– А какие ещё шаги?

– Сбоит электричество, поднимаются вихри воздуха, много этапов. По всей Сфере установлены датчики, чтобы при первых признаках запустить протокол реагирования. Напомни потом рассказать.

Он оттянул железную дверь и позвал.

– Мы на месте…

Лана проскользнула внутрь, издала восхищённый возглас, оглядывая открывшуюся невероятную картину. Спустилась по железным ступенькам на круглую металлическую площадку. Они оказались под сводом огромной пещеры, край которой терялся далеко в темноте.

Внизу, насколько мог охватить глаз, текли реки магмы, взлетали паровые столбы гейзеров, разлетались комья из кратеров. Над лавой возвышались светящиеся конструкции. Беспорядочный гул бродил эхом по пещере. Двигались поршни, горели огни. Над механизмами поднимались длинные трубы, паутиной сходящиеся к цилиндру над обзорной площадкой. Резко пахло серой, пеплом и чем-то неуловимым. Запах понравился Лане, так как стойко ассоциировался с Эйчем.

– Тебя уже научили переходить на магическое зрение? – Он говорил тихо, и Лана отрицательно покачала головой.

– Пока только на несколько секунд и слепну надолго.

– Жаль. Если бы ты могла видеть потоки.

– Это невероятно! Я так благодарна, что ты привёл меня сюда. Просто потрясающе!

– Строго говоря, это управляемый вулкан. С постоянным извержением. Конструкции, что ты видишь, преобразуют энергию и направляют наверх по трубам.

Лана не могла оторваться от зрелища. Потоки лавы, огни, двигающиеся поршни, трубы. Из чёрных камней вырывались потоки пара, разлетались осколки. Она потеряла ощущение времени. Сколько прошло? Десять минут? Десять лет? Веков?

– Стоять не устала? – Голос Эйча звучал насмешливо, и Лана осознала, что совсем не чувствует ног.

– Есть немного. – Ответила смущённо.

Маг отошёл к железным ступеням, уселся на одну из них и похлопал себе по бедру.

– Садись. К сожалению, я поленился перетащить сюда кресло или стул. Сижу прямо на ступенях, но они для тебя холодные.

Лана колебалась, а потом решилась и осторожно присела ему на бедро, положив одну руку на широкие плечи.

Эйч мягко спросил.

– Можно личный вопрос?

– Да, конечно.

– Я тебя называю иногда Эвилана, ты каждый раз дёргаешься. Что не так?

Она улыбнулась, глядя на магму.

– Это странная история.

– Я бы с удовольствием послушал, если ты не против.

– Моё настоящее имя Милана. Одно время меня звали Мила. Но меня это бесило, я совсем не милая была в детстве. Всё время с содранными коленками и синяками, полученными в драках. Поэтому просила называть меня Лана. А после второй инициации в системах я внезапно стала с именем Эвилана. Странное имя. Откуда оно вообще взялось? Родители долго бились. Я после совершеннолетия тоже пыталась поправить. Не вышло. Имя оказалось прописано в глубинах баз данных. Его меняли, но во время регламентов всё возвращалось. Было много проблем с документами. В конце концов, я смирилась, но дёргает до сих пор.

Эйч и Лана сидели и беседовали. А потом незаметно разговор затих, и они молча смотрели на раскинувшуюся перед ними великолепную стихию. Маг невинно придерживал её за талию. Она потом много раз вспоминала, и так и не могла понять, как именно это произошло. В какой-то момент осознала, всплывая из темноты, что она склонилась к Эйчу, а он запрокинул голову и мягко ласкает губами её губы, в то время как она отвечает медленно и нежно. Удивилась, но не стала отстраняться. Как же с ним было хорошо! Эйч целомудренно сомкнул вокруг неё кольцо рук и продолжал трепетно целовать. От мягких движений его губ и языка по телу разливалось томительная нега. Лана перебирала его пушистые кудри на затылке, и упивалась ощущением сладкого восторга.

Несколько раз жужжал коммуникатор империал-советника, но поцелуй длился и длился, позволяя забывать обо всём, наслаждаясь плавными движениями губ и кроткими поглаживаниями по спине и плечам. Она вздрогнула от резкого прерывистого писка. Эйч отстранился и упёрся лбом Лане в плечо. Её пальцы, перебирающие его кудри, замерли. Писк продолжался и становился всё более противным, складываясь в сложную вязь длинных и коротких отрезков.

– Прости. – Эйч говорил тихо, не отрывая лба от её плеча. – Этот сигнал я не могу игнорировать.

Попыталась встать, но он удержал её.

– Не убегай. Это быстро.

Маг достал коммуникатор, притянув Лану плотнее, нажал несколько кнопок и поднёс к уху прекратившее истошно верещать устройство. Спустя десяток секунд отключился, спрятал устройство и снова прижался лбом к её плечу.

– Прости.

– Тебе не за что извиняться.

Он промолчал, и Лана попыталась осторожно встать. В этот раз Эйч не стал удерживать, и она подошла к краю площадки, вбирая напоследок красоту и мощь этого дивного места.

– Нам надо идти?

– Нам надо идти.

Её вопрос и его ответ прозвучали одновременно. Лана помедлила несколько секунд и развернулась. Эйч уже поднялся по лестнице и стоял наверху, придерживая дверь и скрывая лицо в тени.

Когда Лана зашла внутрь цилиндра, он взял её за руку. Нестерпимо хотелось ещё одного поцелуя, но маг повёл её к одной из боковых дверей, за которой оказалась небольшая комната с вертикальным столбом из синих огоньков. Мягко обнял за талию. Синий свет засветил ярче, и они взмыли вверх. По странному извилистому переходу Эйч вывел её в один из отделов библиотеки. Поцеловал ей руку, постучал по стене и шкаф задвинулся, оставив его внутри прохода. Лана пробежалась рассеянным взглядом по безлюдному отделу и с блаженной улыбкой направилась к выходу из библиотеки.

***

На следующий день Эйч не пришёл. В сектор читального зала, где занималась Лана, поначалу заглядывали спецы Сферы, смотрели на пустой стол, где всю прошлую неделю работал империал-советник, и уходили. Следующие дни он тоже не появлялся. Томительные воспоминания о волнующей прогулке к магме, разговорах и поцелуе сменились беспокойством. А затем нехорошим предчувствием. Всё она уже понимала. Объясняла себе перед сном, обнимая подушку, что надеяться с самого начала было глупо. И всё закономерно. С головой уходила в учёбу, истязала себя на тренировках, стремясь заглушить тянущее в груди чувство. И продолжала надеяться, вдруг империал-советника по работе отправили на сложное задание? Ведь был странный звонок, который он не мог игнорировать. Эйч решит все вопросы, придёт, улыбнётся и спросит роскошным волнующим голосом, нужна ли ей помощь. И можно будет снова наслаждаться его обществом и умной беседой.

Наступил день очередного урока по карте миров. Лана вошла в кабинет Эльзы. Ворон спал на привычном месте, то есть за шкафом. Эльза сидела за столом и чертила карандашом графики в своих «близоруких» очках. Вспомнилось, как Ворон выравнивал счёт в отместку за его обнаружение, поэтому Лана решила не вмешиваться и просто присела рядом с аналитиком со своим списком литературы. Занятие прошло прекрасно, к обоюдному удовольствию обеих женщин. Лана собрала в стопку бумаги и решилась на вопрос.

– Эльза, а как Эйча на самом деле-то зовут?

– Зачем тебе?

– Я могла бы сказать, что просто интересно. Но дело не в интересе. Мне он нравится. Я благодарна ему за многое. В Сфере его заслуженно уважают. Странно, что сохраняется такое уничижительное прозвище. Хочу узнать настоящее имя.

Эльза помедлила, но всё же проговорила.

– Ие́рро-Иро́сио-Ене́л-Ка́мпо. Железо и роса в поле, подробности поищи в разделе древних испанских баллад.

– А почему по фамилии не называют, как генерала Эрнова, например?

– Фамилию с десятого раза не выговоришь, в ней букв тридцать, если не больше. Тоже на Эйч начинается. Сокращать нельзя – тяжкое оскорбление, древнейший испанский род из басков. В Сфере приспособились по первой букве, вроде как не фамилию сократили, а имя. Он только рад.

В углу за шкафом всхрапнул Ворон. В ответ на вопросительный взгляд Ланы Эльза печально улыбнулась.

Глава 13.

Ворон вышел с лестницы на этаж смотрителя энергостанции и огляделся. Светильники ярко горели, освещая кольцо шкафов с книгами, диваны и кресла сдвинуты в беспорядке. Эйч стоял, склонившись над столом с бумагами, заметил движение, поднял голову и отчётливо произнёс:

– Убирайся.

Медик закрыл дверь, вразвалку прошёл несколько шагов и встал, скрестив руки на груди. Иронично спросил.

– А как же поговорить?

– Решил стать лекарем не только человеческих организмов, но и душ?

– Ты вообще читал её досье?

– Нет, зачем мне.

– Затем, что думать надо верхней головой. Лана хорошая девочка, вот только ей от жизни достаётся. Зачем её привязывал к себе? Мало в Сфере красоток на поиграться?

Эйч гибким движением обогнул стол, в несколько быстрых шагов заступил за пределы кольца из книжных шкафов. Согнул руку в локте и резко сжал кулак на уровне груди. Тело Ворона с размаху влетело в стену. Со стола за спиной Эйча с шелестом разлетелись страницы, шкафы тряхнуло, несколько книг и папок с глухим стуком попадали на пол. Потянуло запахом гари.

Ворон помотал головой, вытер кровь под носом, оскалился.

– Ты сегодня разговорчив.

– Не лезь не в своё дело.

– Согласен. Девочка с убитыми глазами, ползающая тенью по Сфере – не моё дело. Только эта девочка нужна Эвану. И тут – та-дам! Это становится моим делом.

– Твоё дело присматривать.

– А твоё портить?

В комнате замерцали светильники.

– Убирайся.

– Хрын, я здесь по одной причине. Исправить ты не сможешь. Но как перестать портить – очень советую послушать.

– Говори и убирайся.

– Не смей бросать с ней занятия.

Эйч дёрнулся. Ворон принялся вкрадчиво выговаривать:

– Ей нужен хоть какой-то друг. Нужна твоя помощь, знания, умение объяснять. Спусти на тормозах, она подстроится. С ней всё будет нормально, выкарабкается. Просто помогай по учёбе, и всё.

Эйч молча смотрел на Ворона. Тот взмахнул руками и повысил голос.

– Это не сложно. Обычное деловое дружелюбие и дистанция. Рзац, кого я учу бывших пассий друзьями делать? Ты в этом виртуоз!

В следующее мгновение империал-советник сжимал горло медика скрюченными пальцами. Жёлтые глаза посветлели до лимонного оттенка. Эйч полюбовался, задрав голову, на синий узор венозной сетки, набухшей и рельефно проступившей на лице Ворона. Прошептал, или скорее прошипел:

– Я тебя услышал. А теперь тебе нужно немедленно уйти.

И заорал ему в лицо, брызгая слюной:

– Убирайся!

Опустил руку. Пошатываясь, дошёл до книжного шкафа. Проговорил, с трудом выдавливая слова:

– Ты лучше всех чувствуешь границу, за которую нельзя заступать. Ещё одно слово, и ты её перейдёшь. И я начну убивать.

Эйч поднял с пола несколько папок, поставил на полку и тихо добавил:

– Уйди, Вернон. Пожалуйста. Просто уйди.

Ворон тряхнул головой, вытер рукавом подбородок от слюны Эйча. Помассировал лицо, провёл рукой по горлу и молча вышел из помещения.

***

Ворон стучал по экрану в своём диагностическом кабинете и убеждал себя сосредоточиться. Погрузиться в работу получалось с трудом – его ещё потряхивало от разговора с Хрыном. Покосился на сбитые костяшки пальцев. Ещё и Фрэнк по пути попался так некстати… Раздался звук открывшейся двери. На пороге стояла взбешённая Эльза. Медику пришлось крепче сжать планшет, чтобы не уронить. Кожа на разбитых костяшках пальцев натянулась и засаднила.

Рзац подери того, кто выбирал форму для аналитиков. Ворон уставился на дивное зрелище. Тёмно-синий костюм с воротником-стойкой, повторяющий изгибы невысокой ладной фигуры. Телесного цвета лодочки на невысоком каблуке. Тонкие бёдра, обтянутые юбкой-карандашом. Убранные в объёмный пучок волосы. С усилием оторвал глаза от этой красоты и сфокусировался на лице Эльзы. Тронутые бежево-розовой помадой губы кривились, глаза сверкали испепеляющей яростью.

– Зачем ты избил Фрэнка Моретти?

Ворон привычным усилием вогнал себя в язвительный настрой. Иронично ответил:

– Чтобы он понял, что от тебя нужно держаться подальше.

– Ты больной?

– Он тебе не пара.

Эльза наклонила голову набок и серьёзно проговорила:

– А кто мне пара? Ты?

– Брось, я плохой человек. Малышка, ты мне как младшая сестра. А Фрэнк… Я не позволю к тебе приближаться всяким мерзавцам.

– Я тебе не сестра, Вернон. Никогда сестрой не была и не буду. Мне тридцать четыре года, малышкой уж лет двадцать не являюсь.

Лёгкий стук каблуков. Эльза подошла вплотную к Ворону и уставилась на него снизу вверх, глядя прямо в глаза, отчего у него перехватило дыхание и в паху начало стремительно твердеть.

– Разберись в своей башке, Вер, что ты хочешь на самом деле. Моё терпение уже заканчивается.

Эльза резко развернулась и вышла, хлопнув дверью, а Ворон остался стоять и жадно втягивать пленительный и ускользающий запах лаванды и мяты. Следовало бы вернуться к прерванному занятию, но всё же он смахнул с экрана планшета планы тренировок. Хватит откладывать. Где-то в многочисленных папках архива пятнадцатилетней давности должна быть заброшенная разработка препарата, блокирующего плотское желание.

***

Только через неделю Лана вновь увидела империал-советника. Строгая тёмно-синяя форма аналитической службы очень ему шла, обрисовывая широкие развёрнутые плечи, вытягивая силуэт. Он подстригся. Пушистые кудри, в которые она зарывалась при поцелуе пальцами, вряд ли получится перебирать. Короткие волосы обрисовали крупную голову, поднимаясь на макушке на пару пальцев, не больше.

Лану затопила томительная нежность при воспоминании о поцелуе, хотелось снова ощутить его руки, целомудренно лежащие на талии. И губы. Да пусть и без поцелуев! Она очень соскучилась по Эйчу. По его глубокому голосу, приобретающему бархатистые нотки, по их разговорам. Ей очень не хватало его присутствия. Шагнула было навстречу и замерла, наткнувшись на отстранённый взгляд. Не совсем понимая, что происходит, осторожно улыбнулась.

Эйч подошёл, сдержанно поздоровался.

– Как твои дела, Лана? Нужна помощь в учёбе?

Она растерянно посмотрела на свои записи и проговорила:

– Пожалуй, да, есть пара вопросов.

Маг подвинул стул.

– Я слушаю. Надеюсь, смогу помочь.

Начала рассказывать, а тело деревенело. Его же будто подменили! Ни следа искрящегося дружелюбия, смеха. Деловой тон, холодные глаза. Даже голос, казалось, потерял краски, хотя был наполнен привычной бархатной глубиной. Что произошло, Лана не понимала. Но по мере разговора взяла себя в руки. И решила принять новые условия общения. Он спокойно объяснил трудный материал, обвёл карандашом пункты списка литературы.

– Мне пора. Хорошего дня и успешной учёбы.

Эйч поднялся и направился к выходу. Она окликнула:

– Подожди. Я должна сказать тебе кое-что.

Он остановился и повернулся к ней. У Ланы сжалось сердце от отсутствующего взгляда за отстранённой улыбкой.

– Я знаю, что к тебе прилипло ужасное прозвище из-за твоего сложного имени. Кстати, имя очень красивое, хоть и длинное. Ие́рро-Иро́сио-Ене́л-Ка́мпо [*hierro y rocío en el campo (исп.)].

Он смотрел в одну точку. В сочетании с замороженной улыбкой это выглядело откровенно жутко. У Ланы стоял ком в горле, и она срывающимся голосом проговорила:

– Это очень красивая фраза – с испанского переводится как «железо и роса в поле», отсылка к славной испанской битве, когда роса в свете восходящего солнца сверкала на железных мечах и щитах, усыпавших поле брани. В то утро рыцари победили превосходящее число соперников. И баллада о битве очень красивая.

Эйч стоял молча, и она повысила голос:

– У тебя такое длинное имя… но почему не Росо, или Росио, или Нэл? У тебя столько букв в имени, можно брать и сочетать любые. Да хоть Рин! Можно я буду звать тебя Рин? Почти как Хрын, но Рин приятнее. Ну уж точно не Эйч, первая буква Ха в испанском языке вообще не читается!

– Рин. – Голос звучал глухо и безжизненно. Маг кивнул. – Да, пусть будет Рин. Надо привыкнуть.

Лана беспомощно улыбнулась, подхватила свои записи и тихонько выскользнула из читального зала мимо оставшегося стоять неподвижно империал-советника.

***

Повседневные дела приобрели окраску холодного недоумения. Внутри всё замёрзло, будто она снова лежала в оранжево-ржавой долине седьмого мира пояса Эрзаца, теряя тепло из сердцевины души.

Лана теперь знала большую часть миров, где побывала после раскрытия дара. Второй по счёту тихий синий мир, в котором она пыталась дождаться стража и чуть не свернула шею в полёте кубарем с холма, оказался богатым на грозы. Большая разветвлённая молния испугала, что вызвало спонтанное перемещение. Запустилась цепная реакция – портал следовал за порталом. Эльза назвала редкой удачей, что Лане удалось заземлить себя у дерева, как и то, что Крис додумался до запроса глубинного доступа.