скачать книгу бесплатно
слава гремела. Неукротимый, неотступный, непобедимый…
– Ты там его найдёшь, – в её руке появилась клюка, будто она достала её из рукава. Показывала она по-прежнему назад. В лес. – Только поторопись. Он скоро заручится поддержкой Порфирия, и мужья его дочерей тоже будут на его стороне. Он пахарь, и пашет пашни… Сеет. И тащит плуг на себе!
– Да знаю я, кто это такой! – махнул рукой Рогдай и заскочил в седло. – Не нужна мне помощь никакой старухи. Иди домой, бабуля.
Ворон сорвался с места, будто Рогдай управлял им мыслями, и помчался вихрем в обратную сторону, куда и указывала клюкой добродушная помощница.
Фарлаф продолжал валяться, будто вчерашний пир его не отпускал до сих пор, пока надтреснутый голос сверху рва не сказал:
– Вставай, сынок. Тебе не надо ни о чём печалиться.
– Легко тебе говорить, старая, – отозвался поверженный и стал подниматься, звеня кольчугой. – А я чуть не зашибся тут насмерть…
– Судьба ступила на тебя лёгкой поступью, – терпеливо продолжала бабулька, как бы имея в виду, что воин в чёрных латах мог вообще ему голову расшибить, а так отделался испугом и просто повалялся на земле. – Возвращайся домой.
– Чтобы быть и вправду последним трусом?! – прошипел Фарлаф, неудачно пытаясь выбраться изо рва… Но со второй попытки, корячась ещё сильнее согбенной старушки, он всё же выполз.
Наступило утро, внезапно окрасив всё другими красками. Небо из розового перекрашивалось в голубое.
– Ты ничего не потеряешь, лишь получишь, – прошептала новоприобретенная союзница. – Рогдай с Русланом переубивают друг друга, а ты получишь свою Людмилу. Ступай домой.
Фарлаф был крайне раздосадован, поэтому и спорить не стал, просто пошёл за своим скакуном, который по привычке щипал траву метрах в ста пятидесяти ото рва. Но просто так он сдаваться не собирался.
––
Руслан промчался по долине, не отрывая взгляд от непрерывно приближающейся чащи. Старец оказался прав – метрах в пятидесяти от этой чащи тянулся деревянный забор – прясло из толстенных жердей – который огораживал пашню, широченную, продолжительную. Не один гектар земли тут был… И вся перепахана. Порфирий Львович, кто же ещё.
Руслан давным-давно слышал об этом человеке богатырского вида, способного тащить огромный железный клин в одиночку. Он мог пахать днями и ночами, и сотни крестьян были ему благодарны.
Отсюда виднелась и сама деревня – несколько десятков деревянных домишек, построенных рядом друг с другом в линию. Стояли они поодаль друг от друга, некоторые дворы были огорожены забором… Руслан не знал наверняка, но был уверен, что тут могло жить две-три русских семьи, чьи дети уже обзавелись своими детьми… Тут жил и Порфирий Львович.
Деревушка выглядела очень хорошо – крепкие срубы с твёрдыми крышами, окружённые частоколом. Даже ещё с пашен слышалось мычание коров, стук железа и женская песня… А уж когда он прискакал к воротам, звуки стали гораздо более отчётливыми и различимыми. Жизнь в деревушке кипела вовсю, витязь знал это точно.
– Эй, открывайте, люди добрые! – крикнул он, надеясь, что его голос звучит дружелюбно. На первый взгляд, звуки ничуть не изменились, но Руслан слышал, что кто-то зашаркал к воротам. Раздался скрип, полотницы приоткрылись.
– Чего шумишь, добрый молодец? – с улыбкой спросил местный десятник в серой шапке и медном нагруднике. Улыбка на его каштановобородом лице сразу одобряла этого приземистого мужичка.
– Мне Порфирий Львович нужен, – ответил Руслан.
– Хороший у тебя доспех, – заметил десятник. – Ты с княжеского двора, поди? Что ж, пахарей там нет своих?..
– Нет, но мне очень нужен Порфирий Львович! Дозвольте поговорить с ним!
– Ладно. Вижу, дело серьёзное, – посерьёзнел десятник и начал открывать ворота шире. – Не зашиби никого своей лошадкой…
Улица в деревушке оказалась просторной, на которой было довольно много пёстрого народа. Бросались в глаза сразу широкоплечие мужчины – шатены, блондины – в белых рубахах с красными воротами, подпоясанные, в серых штанах. Кто-то был в сапогах, кто-то в – лаптях, кто-то ещё в какой-то обуви. Все – как на подбор – не малые. С квадратными челюстями, копнами волос и мощными предплечьями с проступающими венами. Кто-то нёс большие тряпичные мешки, под завязку набитые чем-то. Один – самый здоровый из них – нёс сразу два мешка, прижав их к своим бокам.
Двое, одетые в кожаные брони с нагрудными пластинами и без шлемов, стояли у крыльца одного дома. Один точил свой меч с характерным звуком – этот стук Руслан и слышал у ворот.
Женщины, одетые в серые просторные платья и разноцветные сарафаны, трусили бельё. Одна – совсем молодая девчушка с русой косой – зашивала портки, сидя на лавке в тени. Другие – ещё младше – просто дурачились рядом. Возможно, сёстры.
Жители сразу сбавили шаг; иные же начали выходить на улицу, чтобы посмотреть на гостя.
– Это что, гонец? – спросил кто-то.
– Нет, дружинник, – ответил другой.
– Мне нужен Порфирий Львович, – сказал Руслан погромче, чувствуя, как Верный под ним беспокойно переступает, видя толпу. Но толпа хоть и была большая, но явно дружелюбная.
– Хоть бы дней десять его не требовали, – сказал один мужик – тоже рослый, метр девяносто где-то ростом, но не слишком широкоплечий. На лбу у него была широкая повязка, сдерживающая копну его рыжих волос. На плече у него была верёвка – настоящий ворсистый канат. – Спешься. Не пугай народ. И иди за мной.
Руслан сделал, как ему сказали, и повёл коня за собой. Народ мало-помалу стал разбредаться по своим местам, продолжая бросать заинтересованные и удивлённые взгляды.
– Кто ты? – спросил витязь.
– Степан, – ответил тот.
«Всё понятно», – подумал Руслан.
Они прошли половину домов и вышли к дому, ставни окон которого были украшены красивыми узорами, а стена расписана красно-синей росписью.
– Олежка! – крикнул Степан. – Прими коня… Не бойся, всё будет… Олежка, где ты там?
Из дома выскочил босоногий мальчишка, при этом топоча как бегемот. Тоже рыжеватый. По-видимому, брат.
– Прими коня, – повторил Степан. – Видишь, гости.
Олежка стрельнул глазами сверху вниз и ничего не сказал, просто подскочив к скакуну.
– Красивый, – сказал он и подхватил его под уздцы.
– Проходи, – сказал Степан, поднимаясь по крыльцу. Затем открыл толстую верандную дверь.
Поднявшись за ним, Руслан увидел двор, расположенный за избой. Даже одного мимолетного взгляда хватило понять, чей это двор. Огромный железный клин, большущая телега с колоссальными ржавыми колёсами, гигантская соха.
Пройдя широкую веранду, они сразу оказались в зале с высокими потолками. Время было к обеду, поэтому пышная девушка в бледно-красном раскидистом платье ставила глиняные горшки на деревянный стол. Там была круглая варёная картошка, молоко, большие луковицы. Она была не рыжая, а светлая, почти белая.
– Ой, – выдохнула она, обернувшись. – У нас гости…
– Где Порфирий Львович? – спросил Степан. – Тут к нему от князя…
– Я не от… – попытался возразить Руслан, но девушка не обратила на это внимания.
– Отец пошёл к Лёньке, – ответила она.
– Благодарю, душа моя, – сказал Степан. – Пошли, воин.
«Ага, венчанные», – подумал Руслан, чувствуя, как защемило в груди. Эх, пока он тут расхаживает, мало ли что могло произойти с его возлюбленной! Олежка был братом Степану, а Степан был мужем этой девушки, а эта девушка была дочерью Порфирия Львовиа, а Лёнька…
– Это даже хорошо, что он у Левши, – сказал Степан, как бы извиняясь, когда они вышли во двор. – Олежка, коня!..
– Кто такой Левша?
– Кузнец наш, муж Василины, – ответил Степан, напряжённо пытаясь выискать Олежку с чужим конём.
– А Василина?..
– А Василина это дочь Порфирия Львовича и сестра Настасьи Порфирьевны, моей благоверной. Вот ты где! Быстрее, сюда!
– Далеко кузня отсюда? – спросил Руслан, перехватывая узду у подоспевшего бутуза.
– Я тебя выведу через другие ворота, и ты сразу увидишь её. Она около реки. Левша на все руки мастер, что только не куёт! И плуги, и кольчуги, и рукавицы…
Руслан взобрался на коня и посмотрел на солнце. Было уже позднее утро.
– Веди же, – сказал витязь Степану. Тот махнул рукой и спешно пошёл по улице.
Когда они прошли метров двести мимо телег, копен свежескошенной травы, мешков с мукой, стараясь не сшибить идущих навстречу деревенщин, то оказались около ещё одних ворот. Стоявший здесь бородач в смешном треугольном шлеме и пожухлой посеревшей кольчужке торопливо открывал занозливый запор.
– Смотри, – показал Степан. Впереди было поизъеденное бестравное поле, на котором паслись пёстрые и палевые бурёнки. Они с интересом воззрились на руслановского коня. – Видишь, лес подходит совсем близко? Кусты видишь?
– Вижу, – согласился витязь нетерпеливо.
– Вот туда тебе и надо, – кивнул Степан и повернулся обратно. – Довольно близко отсюда. Правда же?
– Благодарю, – сказал Руслан и легонько стегнул Верного. Тот послушно затрусил мимо стада, отчего коровки, однако, всё равно бросились врассыпную. Где-то послышалась недовольная брань пастуха.
Путь и вправду оказался близеньким. Лес, начинающийся с вековых лохматых елей, круто шагнул к Руслану; показалась железная верхушка крыши кузни, а затем и весь кузнечный дворик.
Порфирий Львович стал виден чуть позже. Это был рослый мужик с медвежьей спиной, одетой в необъятную толстотканную рубаху до колен, коричневые кожемятные штаны и подбитые тёмные сапожища. Он был подпоясан широким красным поясом… Хотя мог бы, наверное, и подпоясаться ломом. Его кудрявая светлая голова лицом была обращена куда-то в сторону кузнецкой печи. Потом он обернулся. Собственно, там стоял другой мужик, но гораздо меньше и щуплее, в коричневом замызганном фартуке. Стало быть, Левша. Теперь они с интересом смотрели к скачущему во весь опор всаднику.
Подобравшись поближе, Руслан заметил, что кузница стоит на возвышенности, и весь кузнечный двор выстлан камнями, булыжниками. С левой стороны стоял большой сарай для выкованных изделий, напротив же – огромная железная печь с бушующим пламенем. Рядом – наковальня.
Кузнецкая печь трещала неистово, возможно, Левша подкладывал целые брёвна, что даже рокот протекающей в нескольких метрах реки она заглушала. Жара стояла страшная.
Подскочив к кузне, воин убедился, что Лёнька-Левша был совсем не мал, а даже наоборот; просто рядом с Порфирием он казался меньше. В руке кузнец держал большой молот с толстой рукоятью в половину себя самого. Боёк блестел с обеих сторон – сам сбился от ударов. Держал он его в левой руке, одетой в железно-кожаную рукавицу. Правая же была одета в обычную тряпичную перчатку. Лица кузнеца видно не было – на нём была серая кожаная маска, будто он натянул на себя огромную шапку до самых ключиц. Прорезь для глаз в маске тоже была, но закрыта была сеткой, как у пасечника.
Порфирий сложил руки на груди – внушительные медвежьи лапища. Борода у него была такая же светлая, как и волосы, а возраст никак не угадывался – ему могло быть и тридцать пять, и сорок восемь. Только пристальные синие глаза с интересом наблюдали за гостем.
– Доброго здравия, люди добрые! – сказал Руслан и прыжком спешился.
– И тебе мир в дом, дружинник, – сказал пахарь низким бархатным голосом. – Кто ты и откуда?
– Меня послал старик из пещеры лесной, – сказал витязь. – Сказал, что ты можешь помочь, Порфирий Львович.
Пахарь молчал, ожидая продолжения, Левша же не проронил ни слова, ожидая, когда можно будет продолжить работу. Руслан принялся рассказывать, пытаясь ничего не упустить. Черномор похитил Людмилу, и четверо бросились её спасать.
– Черномор – страшный колдун, – кивнул Порфирий. – Ух, не будет легко тебе. Те вообще сгинут, если полезут…
– Но Рогдай уцелеет, – вставил кузнец и закинул свой молот на плечо. – Его доспехи ковались моим отцом, тоже Левшой, куда более искусным, нежели я. С ним будет не совладать никому.
– Замок Черномора находится в Твердогорье, смотри, – сказал Порфирий. – Придётся тебе скакать тропой нехоженой. Отсюда надо несколько вёрст брести по чаще густой. Сейчас видна Синяя Гора. Вот с неё будет виден замок Черномора. Путь далёк.
– И опасен, – кивнул Лёнька.
– Там рыщет дикое зверьё, – продолжал Порфирий. – И разбойники. И…
– О, – сказал Лёнька коротко и тяжело вздохнул. – Сдаётся мне, это к нам.
Руслан оглянулся и тут же увидел всадника, несущегося, как смерч. Скакал он с другой стороны, не с той, с которой приехал он. Но конь вёз его прямо сюда, наперерез, ловко лавируя меж деревьев. В левой руке щит, на голове рогатый шлем… Вот он уже спускался с пригорка между деревьев, вот выскочил на пастбище, коровы бросились в стороны.
– Принёс же его чёрт, – помрачнел Порфирий Львович.
– Он охотится за мной, – сказал Руслан. – Я уверен.
Витязь выхватил клинок, конь под ним обеспокоенно запереступал, испуганно прижимая уши. Он озирался по сторонам и всем своим видом показывал, что ему всё меньше хочется здесь находится… Громыхнул сухой гром в чистом небе. Пока вдалеке.
Копыта стучали уже рядом совсем, Руслан мог поклясться, что видел его волчий взгляд сквозь прорезь в шлеме. Но нападать тот слёту не стал, остановился в метрах двенадцати и, когда заговорил, в голосе его было столько самодовольства и бахвальства, что Фарлаф, услышав его, позавидовал бы.
– Решил спрятаться за спинами крестьян?!
Руслан молчал. И просто смотрел на дюжего конника, выглядевшего ещё более устрашающе, чем раньше. Он источал ненависть и словно пах злостью. Но в то же время жених Людмилы понял, что боится его куда меньше, чем мог бы – двое величавых местных богатырей молча были на его стороне. Кузнец и пахарь вряд ли бы могли что-то сделать, но…
– Ты язык от страха проглотил? И как? Вкусно? – не унимался чёрный жнец, куражился, смеялся, предвкушая победу.
– А ты на языках сражаться собрался? – спросил Руслан и заставил себя улыбнуться, чувствуя, как смертельно бледнеет. Сердце стало учащать бег.
– Я думал, скажешь что-то на прощание, – пожал плечами Рогдай и стал медленно вытаскивать правой рукой меч из-за спины. Это мгновение длилось бесконечно долго – меч оказался длинной пилой, зазубренной с обеих сторон и с острым остриём.
– Неужели нет иного состязания?! – громогласно воскликнул Порфирий Львович, и опять загромыхал гром, но уже ближе. Однако на небе не было ни тучки. – Можно обойтись без кровопролития!
– Нельзя, – сказал Рогдай, но, немного подумав, добавил: – Но если Руслан сдастся и начнёт меня молить о прощении…
– Увольте, – ответил Руслан.
Кони соперников храпели, готовясь к броскам, переступали, скрежетали зубами, махали хвостами.
– Быть так, – сказал Рогдай, и Ворон рванулся вперёд, загремев копытами. Он вскинул свой меч-пилу, как некогда топор.
Верный тоже прянул вперёд, хоть ему и было дико страшно, но хозяин чуть схватился за узду, а потом отпустил – ему надо было держать щит в своей руке тоже. Кони ударились друг о друга, скользя копытами по дворовому камню; мечи ударили в щиты раскатисто и звонко. Оба удержались в седле, но Руслан почувствовал в свой крепчайший
каплевидный щит тяжёлый удар… Ох уж этот Рогдай! Очень силён!
Всадники совершили круг; кони дрожали, храпели, пыхтели. Рогдай рявкнул и снова ринулся, вскинув оружие, Руслан тоже ударил, да не просто рукой, а прям развернулся в седле, чтобы ударить посильнее… В этот раз схлестнулись мечи, кони же ударились друг о друга шеями и стали толкать друг друга головами.
Посыпались удары непрерывным градом. Меч в меч, меч в щит. Конники кружились, отодвигаясь всё дальше от кузнечного двора… В воздух стала подлетать земля, трава… Руслан резко покачнулся в сторону – один из ударов Рогдая оказался ещё тяжелее и сильнее, чем предыдущие.
– Держись, витязь! – закричал неистово кузнец, потрясая молотом.
