скачать книгу бесплатно
– Потому что это не так! – возразил Джонни. – Мы берем жалкие капли, а можем взять все!
– Упоение властью дарит ощущение жизни. – Микаэль потрепал Джонни по плечу, и тот задрожал от ласки, как щенок. – Только ты забыл, что, по сути, мы мертвы. С каждым годом, что я ношу в груди остановившееся сердце, бессмысленной суеты все больше. Иногда я думаю – зачем я продолжаю существовать? Все потребности исчезают, мне не нужен комфорт, признание или, упаси тьма, эмоциональная близость. Я не хочу славы, мне не интересны борьба и власть. Знаешь, что осталось?
– Голод? – спросил Джонни.
– Он слабеет с годами, мой мальчик. Его можно контролировать. И это точно не то, ради чего стоит длить бытие. Красота. Эстетика – вот то, что держит меня здесь. Этот мир очень красив. И та девушка, она была восхитительна, красива тонкой красотой, которая не бросается в глаза, но на которую хочется смотреть снова и снова. В ней был свет, словно в этих цветах, – Микаэль повернулся к картине.
– И поэтому ты убил ее? – спросил Джонни. – Скажи, где тело, я все уберу. Нам не нужны проблемы.
– Но люди так хрупки и недолговечны, – продолжил Микаэль, снова отвернувшись к окну. – Я вдруг захотел это исправить.
– Смерть была ей к лицу?
– О нет, я не убил ее, не совсем, – инициировал. Она станет вампиром.
– У нас очередь на инициацию длиной со Звериное кольцо! Есть люди, готовые заплатить миллионы!
– Знаю. Больные, увечные, фанатики…
– Богатые! Нам нужны деньги, чтобы поддерживать достойный уровень жизни.
Микаэль равнодушно глянул на Джонни.
– К тому же у нас нет свободной квоты! – не сдавался тот. – Ты так ценишь спокойствие, а сам создал скандал на ровном месте.
– Кэти, подойди сюда, милая, – позвал альфа.
Блондинка прошла мимо Джонни, остановилась перед альфой, склонила голову. Джонни не успел увидеть движения Микаэля, раздался резкий звук, будто кто-то смачно укусил сочное хрусткое яблоко. Голова Кэти подкатилась к его ногам, аккуратный прямой носик ткнулся в блестящую туфлю. Обезглавленное тело рухнуло, высыхая на глазах, кожа почернела, обтянув кости туго, как чулок.
– Теперь у нас есть квота. Жаль, что она была молодым вампиром, столько мусора. Если бы умер я, осталась бы лишь горстка пепла, – меланхолично сказал Микаэль. – Начинается!
Тонкая розовая полоса пересекла небо, золотые нити выпростались из-за горизонта, легкими росчерками штрихуя небо.
– Как прекрасно, – выдохнул Микаэль. – Ты только посмотри…
Джонни зажал оторванную голову под мышкой, второй рукой обхватил иссохшую щиколотку и потащил тело прочь.
* * *
– Вот и моя берлога. – Брун, повозившись с замком, распахнул двери квартиры, пропуская гостью вперед.
Эльза вошла, озираясь по сторонам, чемодан громыхнул, переехав через порог.
Брун включил свет, переступил шубу, которую Эльза, явно привыкшая к более галантному обращению, не глядя сбросила с плеч.
– У тебя ковры на стенах? – ее голос дрогнул. – Я такое только на бабушкиных фотографиях видела.
Эльза присела, подобрала шубу с пола и повесила на вешалку рядом с его потрепанной курткой.
– Уютно, мне нравится, – буркнул он, прячась в недрах квартиры. – Проходи, располагайся. Я сейчас.
Он поставил в духовку замороженную пиццу и вернулся в гостиную с бутылкой вина и бокалами, неся их, осторожно зажав между пальцами стеклянные ножки. Эльза ходила по комнате, рассматривая обстановку: она провела кончиками пальцев по ворсу ковра с затейливым орнаментом, напоминающим то ли зверей, то ли цветы, выглянула в окно, отодвинув тяжелую коричневую штору, взяла с полки деревянную статуэтку птички и протерла пальцем пыль на загнутом клюве. Брун забрал птицу и, водрузив ее на место, протянул гостье бокал вина.
Эльза благодарно кивнула, отпила глоток и слизнула темную красную каплю с нижней губы.
– Расскажи, как тебя угораздило. – Брун сел прямо на ворсистый бежевый ковер, вытянув ноги.
– Мы отмечали начало нового учебного года. – Эльза забралась в полосатое замшевое кресло с ногами, отпила еще вина. – Третий курс. Я учусь… училась в музыкальной академии по классу фортепиано.
Она посмотрела на свои пальцы, обнимающие бокал, нахмурилась.
– Сначала мы зависали на квартире у подруги, потом решили затусить в ночном клубе. Я была на танцполе, когда официант передал мне приглашение за чей-то столик. Поначалу я просто отмахнулась, но он так заискивающе и испуганно улыбался, что я обернулась и увидела вампира. Ты когда-нибудь обращал внимание, какие у вампиров уродливые уши? – Она поежилась, заправила прядь волос за маленькое ушко, мимоходом потрогав мочку с бриллиантовой капелькой, и выпила одним махом полбокала. – У оборотней тоже уши не такие, как у людей. Вот у тебя – слишком круглые и посажены чуть выше. Но оборотней проще всего определить по переносице. У вас она широкая и сглаженная. И по бирке, конечно.
– Ближе к делу, – перебил ее размышления Брун, раздраженно дернув желтый кругляш, болтающийся в ухе.
– Я отказалась идти, – продолжила Эльза. – Только настроение пропало. Меня как будто ледяной водой окатили, даже хмель прошел. Антон, мой парень, бывший, – добавила она с легким усилием, – проводил меня домой. Мы поднялись ко мне, стараясь не шуметь, потом… ну, ты понимаешь. И когда Антон ушел – ведь отец поднял бы скандал, застань его в моей постели, – появился вампир.
Она выпила вино до дна, протянула бокал, и Брун налил еще. Подумав, поставил бутылку рядом с ее креслом.
– Слушай, к чему тебе эта пытка? – спросил он. – Ты все равно обратишься. Тебе не надо кого-то кусать. Иди в любой пункт выдачи крови и покончи с этим. Порция крови стоит не больше сотки. Деньги у тебя наверняка есть. Тысячи идиоток мечтали бы оказаться на твоем месте. Ты получишь силу, бессмертие.
– Зачем мне бессмертие? Я даже не знаю, что мне делать завтра, – пожала плечами Эльза. – И я не идиотка.
Духовка запиликала таймером, отвлекая их от разговора. Брун вытащил пиццу, с наслаждением втянул запах сыра и копченых колбасок. Разрезав ее на куски, принес ужин в гостиную. Эльза выбрала самый узкий ломтик, сняла ноготками колбасу и положила ее назад на тарелку.
– Значит, ты переспала с кровососом, – буднично сказал Брун, откусывая полкуска пиццы зараз. Эльза возмущенно на него посмотрела, и он добавил: – Судя по месту, где он оставил метку.
– Не переспала. Вампиры не занимаются сексом! Он появился из ниоткуда. Как будто стоял все время в темном углу, наблюдал…
– Скорее всего, – подтвердил Брун.
– У него жуткие глаза – светлые-светлые, как тонкий лед, и сияют, словно вампирское солнце на черной башне. Я лежала в своей кровати, как куль с песком, и не могла пошевелиться, не могла сопротивляться. Знаешь, его взгляд, такой обволакивающий, липкий, как паутина. – Она отпила прямо из бутылки. – Мое сердце чуть не разорвалось, когда он укусил… Боль ужасная. И его язык холодный и шершавый, какой-то твердый, словно кусок бетона прошелся по коже. – Она опустила голову, волосы скрыли лицо каштановой завесой. – Он сказал, что теперь я сама к нему приду.
– Ты ведь понимаешь, что так и будет?
– Пусть хотя бы подождет подольше, – Эльза отбросила волосы, печально улыбнулась.
– Ты обращалась в полицию?
– А как же! Только у этого ублюдка оказалась свободная квота на инициацию.
– Но ведь ты не хотела…
– Он отделался штрафом. И выплатил компенсацию моим родителям. – Эльза поднялась с кресла. – Ладно. Я хочу привести себя в порядок. Где моя комната?
Брун тоже поднялся, взял ее за руку. При упоминании родителей губы ее задрожали, а ведь до этого держалась молодцом. Рука такая тонкая, даже страшно. Погладил большим пальцем хрупкое запястье – пульс бьется ровно и медленно. Похоже, она совсем не волнуется. А вот ему отчего-то боязно. Непонятно, как с такой обращаться.
– Моя спальня, – он кивнул на дубовую дверь в конце коридора. – Раз уж мы решили провести эту зиму вместе…
– С ума сошел? – Она вырвала руку с неожиданной силой. – Я не собираюсь с тобой спать!
– Нет? – растерялся Брун.
– Конечно, нет! С чего ты так решил?
– Ты задрала юбку до трусов через три минуты после знакомства, – рассердился он. – Это наталкивает на определенные мысли.
– А ты бы поверил, если бы я сказала про метку?
Он попросил бы показать, это точно.
– А потом светила коленками, зазывно облизывала губы, трепетала ресницами, – перечислил Брун. – Ты подавала отчетливые знаки!
– Ничего я не подавала! Людям свойственно моргать, знаешь ли. Как тебе такое вообще могло прийти в голову? Посмотри на себя и на меня – это технически невозможно!
– Почему это? – удивился Брун.
– Да ты огромный, как…
– Как медведь?
– Как грузовик!
– У меня были женщины-человечки, никто не жаловался, – возразил Брун. – Наоборот…
– И ты, значит, взял меня в расчете на халявный секс?
– Слушай, когда ты станешь кровососом, то будешь чувствовать все по-другому. Если у тебя вообще останутся чувства. Так что сама подумай – зачем отказываться?
– А ты мой последний шанс потрахаться. Типа, такой акт милосердия с твоей стороны.
– Ой, больно надо! – рявкнул он в ответ и ткнул пальцем вправо. – Гостевая там, рядом с ванной. Разбуди меня ровно в девять. И сделай мне утром кофе, крепкий, три ложки сахара.
– Может, обсудим остальные мои обязанности? Чтобы не было сюрпризов.
– Разберемся по ходу дела. – Он развернулся и пошел в душ. – Если тебе все же приспичит меня укусить – только не в шею.
– Я не стану…
– И выброси свои духи, – перебил он, не дослушав, – отвратительный запах.
Лежа в кровати, Брун слышал, как Эльза ходит по гостиной, в кухонную раковину потекла вода, потом включился телевизор. Ее аромат проник даже в его спальню и теперь щекотал ноздри невидимым перышком.
«Я так никогда не усну», – сердито подумал Брун и отключился.
* * *
Эльза шаталась по квартире, бесцельно заглядывая во все углы. Она сполоснула бокал, включила музыкальный канал, уселась в кресло, осматриваясь. Взяв початую бутылку вина, отхлебнула прямо из горла. Идея обзавестись оборотнем-компаньоном поначалу показалась ей выигрышным билетом на еще несколько месяцев человеческой жизни. Но какой она будет, эта жизнь?
Эльза подошла к окну, дохнула и нарисовала на запотевшем стекле рожицу. Улыбка получилась скошенной, и Эльза вытерла ладонью рисунок. Дома через дорогу, выкрашенные в яркие цвета, тянущиеся к звездам разномастными башенками, казались аппликацией, вырезанной из детского журнала. Плющ, увивавший полстены напротив, покрылся тонкой коркой льда и чуть мерцал в желтом свете фонарей, словно пушистая шаль, наброшенная на озябшие каменные стены. Узкий пешеходный мост хребтом выгибался над дорогой.
Есть еще один вариант, о котором Эльза думала все чаще. Она может умереть. Яд вампира медленно меняет ее тело, но пока она не попробовала человеческой крови, у нее остался запасной выход.
Эльза втащила чемодан в гостевую комнату, расправила сбившийся складками ковер. Узкая кровать, тумбочка у изголовья, здоровенная бандура часов, тикающих как бомба, и скромный одежный шкаф – прежде в такой не уместились бы даже ее туфли, но все они остались дома. Кровать страдальчески заскрипела пружинами, когда Эльза на нее присела.
– За новоселье! – Эльза глотнула вина, отсалютовав бутылкой своему отражению в полированной дверке шкафа, и тут же подпрыгнула от оглушительного звона. Донн, донн – плыло по комнате, словно Эльзу сунули прямо в огромный колокол.
Донн – донн.
Эльза едва не выронила бутылку, дрожащими руками поставила ее на тумбочку. Часы хрипло выдохнули, и стрелки снова побежали по кругу с громкими щелчками, словно кто-то стоял в углу и цокал языком. На длинных цепочках чуть покачивались гирьки в виде шишек.
На улице раздался шум, будто град забарабанил по мостовой. Эльза бросилась к окну, приникла к стеклу и едва не разинула рот от удивления: разношерстный табун мчался по улице, дробя асфальт. Белогривые кони, легкие антилопы, гордые олени с развесистыми рогами скакали бок о бок, высекая искры копытами. Следом потекли хищники: пятнистый леопард, играя, прикусил ляжку яркой, как огонь, лисицы, гиена юркнула через дорогу, визгливый хохот отозвался эхом от стен домов, стая волков пробежала дружно, как команда спортсменов. У всех животных в ушах болтались бирки: зеленые, желтые, пару раз мигнул опасный красный.
Эльза предпочитала не высовываться на улицу в час оборотня – когда им позволялось принимать звериное обличье. Но в центре она, самое большее, встретила бы оборотня-лису из соседней пекарни или енота, открывающего двери в гостинице на углу. Все оборотни, с которыми ей раньше доводилось встречаться, были милыми, неопасными зверушками.
В отличие от Бруна.
Когда она вошла в его кабинет, то едва не запаниковала. Перед ней сидел хищник, пусть и в человеческом обличье. Желтая бирка в ухе – знак потенциально опасного оборотня – только подтверждала это. Мохнатые бакенбарды, угрюмо сведенные брови, глаза как угли – черные, но нет-нет да и полыхнут. А уж когда он встал с кресла, выпрямился во весь рост, ее сердце забилось почти так же быстро, как раньше.
По улице проскакала одинокая белая козочка, высоко подбрасывая задние копытца, поскользнулась на обледеневшем асфальте, едва не упав.
Эльза проводила ее взглядом и подошла к часам. Если она не хочет сойти с ума от бесконечного тиканья, хорошо бы их выключить. Раз уж теперь ей придется жить здесь.
В глубине квартиры тихо заиграл гитарный перебор. Эльза стремительно прошла в прихожую, нашла свой телефон в сумочке. На экране высветилось лаконичное «мама». Эльза держала в руках телефон, пока тот не умолк, и положила его назад.
Ранее, этим утром
Эльза вошла в спальню без стука – все равно родителей не было дома: папа умчался на работу, собираясь, как всегда, впопыхах, ругаясь и теряя ключи и документы, мама тихонько прошла по коридору вслед за ним, сняв туфли, чтобы не разбудить дочь, не зная, что та слышит каждый ее шаг.
Флакончики духов на трюмо выстроились в ровную шеренгу, сияя пузатыми боками. Новый запах, которым вчера благоухала мама, напоминал весну – свежий, яркий, радостный. Эльза нашла нужный флакон, щедро брызнула на запястья и шею. Запах – хороший способ заглушить голод. К своим старым духам она привыкла и не ощущала их, как собственную кожу. А вот новые ароматы могли перебить запахи, которыми пропитался дом: ковры после чистки отдавали псиной, папина библиотека пахла теплой пылью, а мамина гардеробная – свежестью стирального порошка с ноткой лаванды. Но через все эти запахи пробивался горячий, пряный аромат крови. От него рот наполнялся слюной, желудок сжимался голодными спазмами, а по телу ледяной волной растекался холод.
Эльза поежилась, разбрызгала духи в воздухе и окунулась в душистое облако.
Еще от голода помогает почистить зубы мятной пастой. В последние дни Эльза драила их по восемь раз на дню. Ее улыбкой теперь можно освещать улицы, вот только улыбалась она все реже.
Она подцепила двумя пальцами мамину шаль, небрежно брошенную на банкетку, укутала плечи и заметила яркие буклеты. Эльза сгребла их, села перед трюмо. Пролистнула первый – фарфоровая посуда, чайный сервиз, букет белых роз размером с куст на столе, сервированном для обеда, – идеальный вариант, если не хочется поддерживать разговор или чтобы вовсе не видеть нежеланных гостей. Следующий буклет предлагал искусственные камины, и Эльза умилилась маминой заботе. Она только недавно призналась, что мерзнет. Третий был выполнен в лаконичной манере: белый фон, черный шрифт – пособие по взаимодействию с вампиром. Буклет был мятым, с загнутыми уголками. Эльза раскрыла его посередине, наугад прочитала абзац:
«Чтобы не провоцировать вампиров на агрессию, следует заглушать естественный запах тела искусственными ароматами. Особенно удачными признаются свежие композиции с цитрусовой ноткой».
Эльза перевернула страницу.
«Новообращенные вампиры не в состоянии контролировать голод, поэтому всякое сотрудничество с ними может быть опасным».
Строки были подчеркнуты, а на полях стоял восклицательный знак, пририсованный карандашом.
Теперь, значит, родителям нужна специальная литература, чтобы знать, как обращаться с дочерью.
Брошюра выпала из рук Эльзы и спланировала на пол. Она уставилась на название последнего буклета и некоторое время пыталась осмыслить четыре простеньких слова, написанных черными буквами на алом сердце: «Как пережить потерю ребенка».
