скачать книгу бесплатно
– Конечно, принц, ступайте, – сказал гном с мозаикой, – и не стесняйтесь в будущем заходить, будем рады вас видеть.
Еще раз кивнув им, я открыл дверь и поспешил обратно, не забыв накинуть на себя иллюзию.
* * *
Я был сердит. Я был очень сердит на себя за то, что повел себя сейчас так безответственно. Уж сколько раз мне Мизраел говорил, что готов ответить на любые вопросы: просто подойди и спроси! Так нет же, надо обязательно влезть куда-нибудь в попытке вызнать что-то еще. Хватит. Сейчас пора узнать ответы на все вопросы.
Ноги сами принесли меня к нужной двери. Я поднял руку, чтобы постучать – и застыл. Все-таки мне было немножко страшно. Вот сейчас я должен был узнать все то, что ускользало от меня ранее. Но так надо. Пребывать дальше в неведении опасно, кто знает, во что это выльется в следующий раз? И кто может попробовать сыграть на моей неосведомленности в своих интересах…
– Заходи, Дитрих, – голос Мизраела раздался ровно за секунду до того, как я все-таки решился постучать. Я открыл дверь и вошел в уже такой знакомый мне кабинет…
– Все-таки созрел для разговора, – обернувшись, участливо спросил Хозяин Лазурного замка. – И для этого обязательно надо было залезть к слугам-недраконам?
Я вспыхнул. В самом деле, наивно с моей стороны было ожидать, что этот факт останется незамеченным с его стороны, особенно с учетом того, что он почти наверняка лично следит, чтобы слуг на их территории никто не беспокоил.
– Ну, я… просто…
– Я знаю, – кивнул дракон. – Уж извини, но коль скоро ты совершил такой отчаянный шаг, мне тоже пришлось нарушить свое слово касательно того, что я не буду за тобой следить. Так что я слышал весь ваш разговор.
Я вспыхнул еще больше. Оказывается, я не только себя таким образом подставил, но и слуг. С учетом того, сколько они наговорили.
– Мне нет дела до того, что они говорят о нас на своей территории, – отмахнулся Мизраел, угадав мои мысли. – Скажу больше: я очень бережно и трепетно к ним отношусь по той причине, что весьма трудно сыскать тех, кто был бы готов работать далеко от своего дома в замке у страшных и ужасных драконов. В немалой степени тому способствуют те нелицеприятные слухи, которые делают нас, как ты изволил в свое время выразиться, «слишком нецивилизованными».
Я стоял уже красный, как рак. Мне нечего было даже ответить дракону, который в первый раз за все мое пребывание здесь скрупулезно меня отчитал. Что ж, рано или поздно это должно было произойти. Наверное, такие, как я, кто сочетает в себе Янтарь и Сирень, просто не могут по-другому нащупать границы дозволенного.
– Ладно, извини меня, – дракон уселся в свое кресло и сцепил ладони. – Заставил ты меня сейчас понервничать, конечно. И в будущем я попрошу тебя не проворачивать таких фокусов. Испытывал ли ты за все время своего пребывания здесь какие-то неудобства? Это не риторический вопрос, – добавил он спустя десять секунд моего молчания.
– Нет, – виновато выдохнул я.
– В таком случае, пожалуйста, и не вмешивайся туда, куда не нужно. Как поддерживать в этом замке комфорт и уют, разберутся как-нибудь без тебя.
Я кивнул. Получил по шее я сейчас вполне справедливо: если у себя дома я был вправе пообщаться со своими слугами и узнать, есть какие-либо проблемы и вопросы, которые заслуживают моего внимания, то здесь это было в высшей степени неприлично. Так что даже Мизраел, питавший ко мне значительный пиетет и, в целом, благоволивший мне, оказался выведен из себя.
– Ну да ладно, хватит об этом. Мы совсем отвлеклись от темы. Спрашивай. Время тайн давно прошло, мне на это ясно намекает Сирень, которая гонит тебя узнавать информацию отовсюду, откуда только возможно. Да, частично в том, что произошло, твоей вины нет: того пожелала Доминанта твоего характера. Но это, однако, не означает отсутствия необходимости учиться держать его под контролем.
– Если вы слышали наш разговор, то должны были слышать и последний вопрос, который я задал слугам, – тихо сказал я.
– Да, – грустно вздохнув, ответил Мизраел, – они верно сказали: мне очень неприятно это вспоминать. Хотя бы потому, что неприятно вспоминать, сколько сил ради всего этого было отдано – и все зря! Однако я тебе на него отвечу. Но – чуть позже. Ты не с того вопроса начал Дитрих. Важно не то, кто здесь был до тебя, а то, зачем они здесь были, равно как и ты.
– Да, вы правы, – кивнул я, – я не раз задавался этим вопросом. Меня, конечно, очень радует, что я полюбил Меридию, и что она тоже выбрала меня своей парой. Но изначальная причина должна быть в чем-то другом, верно?
– Именно, принц, – кивнул Мизраел, – истинная, изначальная причина совершенно в другом. Как я тебе уже говорил, мы, драконы, сильнее людей не только физическими или магическими возможностями, но и эмоциональными. Причем в последнем плане это проявляется настолько глубоко, что даже породило такое явление, как Цвет, определяющий черты характера. Не стоит думать, что жизнь несправедлива: разумеется, каждому приходится бороться за свое счастье, прикладывать для этого усилия, иногда огромные, но, в конечном счете, все равно понимаешь: счастье ценно именно тем, как много ты выстрадал для того, чтобы его обрести. Свались оно тебе на голову, ты бы выкинул его прочь от себя, не раздумывая ни на мгновение. И лишь твои затраченные усилия определяют ценность достигнутого результата. И на нас, драконах, это сказалось пагубнее, чем на всех остальных. Вплоть до того, что нам за эмоции, не предназначенные для нас Цветами нашего характера, всегда приходится платить болью. Как ты уже знаешь, мои доминанты – Лазурь и Изумруд. Такие Цвета отвергают Янтарь и Сирень. Не пугайся, – успокаивающе добавил он, увидев, как я вздрогнул, – это совершенно не означает, что ты мне не нравишься или что я испытываю к тебе подсознательную неприязнь. Это означает лишь то, что стоит мне испытать эмоции, присущие этим Цветам, как приходится расплачиваться болью. Если я начну без оглядки отдаваться какому-то делу, позабыв обо всем на свете – меня настигнет боль. Если я начну хитрить, лукавить, скрывать что-то от других – меня настигнет боль. И, за небольшими исключениями, это карма каждого дракона: утвердив свой характер во время возвращения в небо, ты обречен жить с ним до конца своих дней. Особенно страдают те несчастные, кто своим союзом Доминант отвергают Золото: за любовь, за доверие, за нежность к своим детям приходится расплачиваться болью. Это ужасно жестоко и несправедливо. Киртулик всю жизнь от этого страдал и мучился. Ариадна с Хольдвигом тоже, по сути, на это обречены.
Дракон замолчал. Его глаза глядели куда-то вдаль и видели что-то, что мог видеть только он. Из-за блеска в глазах мне показалось, что Мизраел сейчас заплачет, но моргнул и отвернулся.
– Однако, к счастью, от этого есть избавление, – продолжал Лазурный хозяин. – Существует пророчество, которое гласит, что союз дракона с представителем любой другой расы может разрушить столь тяжкий для драконов порядок. Там много условий, но одно из них гласит, что союз обязательно должен быть между высшими представителями благородной крови. Так что да, предупреждаю твой вопрос: драконы-простолюдины нередко берут себе в супруги людей, но это все не то. Скажу честно: я даже не знаю, до какой степени это возымеет эффект. Если бы исполнение пророчества сняло проклятие со всех драконов, то это было бы чудесно. Однако даже ради возможности отгородить от этой ужасной участи наше не рожденное потомство все равно стоит рискнуть.
– Как… полностью звучит Пророчество? – спросил я.
– Долго цитировать, – махнул рукой Мизраел. – Будешь в следующий раз в библиотеке – попроси Карнекира, чтобы он дал тебе посмотреть. Скажешь, что я разрешил. И именно поэтому ты так важен для нас, принц, – сказал старый дракон, глядя мне прямо в глаза. – Даже если нам и суждено остаться под действием этого проклятия, так тому и быть: мы уже привыкли и смирились. Но если ваши с Меридией дети однажды смогут взлететь в небо и при этом без оглядки на боль смогут любить, созидать, творить, действовать, мечтать, познавать… да и просто жить и наслаждаться жизнью… я свою жизнь готов за это положить.
В потрясении я молчал. Правда оказалась шокирующей. Мне следовало догадаться, что драконы не станут мириться с текущим положением вещей, что они будут просто обязаны искать выход. И какое же счастье, что звезды сошлись для нас с Меридией, что мы оказались нужны друг другу, что мы будем вместе не только потому, что того требует долг, но и потому, что мы сами этого хотим.
– Так что расклад такой, Дитрих, – с грустной улыбкой сказал Мизраел. – Те, кто были здесь до тебя, не смогли дотерпеть даже до того, чтобы познакомиться с Цветами, не говоря уже обо всем остальном. Но ты все еще здесь – и это вселяет надежду, что однажды это будущее случится. О чем еще ты бы хотел меня спросить?
– Расскажите, как умер Гиордом, – тихо попросил я. – Мне кажется, я уже имею право об этом знать.
– Конечно, – грустно кивнул он. – Пять лет назад здесь была принцесса одного из королевств материка Аоргат – конкретно, из Калцехиро. Звали ее Голинор. Признаться, на нее делали очень большие ставки и возлагали великие надежды. К сожалению, нам с ней не повезло настолько же, как не повезло с тобой. Она несла в себе очень бешеное сочетание Цвета – Янтарь и Серебро. Бесконечные мечты с бесконечным желанием немедля их осуществить – казалось бы, прекрасное сочетание. Однако даже отсутствие так нелюбимым нашим родовым цветом Сирени не спасло ситуацию: она не принимала Лазурь. И воздействие на хрупкую девичью душу Лазури было просто убойным. Меньше, чем через неделю атмосфера нашего замка довела ее до такого состояния, как довела в свое время и тебя. И Гиордом… он пожертвовал собой, он принял на себя тот опустошительный Лазурный удар, который предназначался для Голинор. Никто из нас принять на себя этот удар не смог бы – во всех нас Лазурь была как минимум третьим Цветом; никто не мог направить его на себя, она бы просто проигнорировала все наши усилия. А вот Гиордом смог сработать магнитом для этой сокрушительной Лазури. И хотя он прекрасно знал, что его ждет, знал, что за такое самопожертвование вместе с Лазурью Золото, жест жертвенности которого и означал данный поступок, просто разорвет его душу на части. Но, тем не менее, он это сделал. И своим поступком он дал нам возможность продолжать поиски того, кто смог бы справиться с ролью, отведенной пророчеством. Если бы принцесса Голинор умерла, сам понимаешь, о подобном не могло бы идти и речи. Нашей расе просто объявили бы бойкот. Еще вопросы?
– То есть вы, даже зная, что я почти полная копия Гиордома, все равно готовы меня терпеть? – недоверчиво спросил я. – Даже с учетом того, что вы не любите Янтарь и Сирень?
– Принц, ты опять все не так понял, – терпеливо начал объяснять дракон по второму кругу: – это связь моих Доминант не любит Янтарь и Сирень. Сам я, разумеется, стараюсь относиться к тебе объективно, судить тебя по твоим поступкам, а не по качествам, заложенным от рождения природой. Да и говорить о тебе, как о полной копии Гиордома, было бы неправильно. Ты человек, а, значит, способен менять свой спектр Цветов. А это – дар, ради которого любой дракон вынесет какие угодно трудности и муки. Конечно, твои Доминанты останутся при тебе навсегда – ну разве что ты испытаешь в своей жизни колоссальное потрясение, но даже это не гарантирует подобного результата. Да, некоторые из нас изначально отнеслись к тебе слишком предвзято, но на то я здесь и Хозяин, чтобы дать всем время отвлечься от предрассудков и позволить им узнать тебя лучше, равно как дать время и тебе получше узнать всех остальных. И поверь, когда я смотрел, как ты тренируешься с Хольдвигом, как запросто нашел с ним общий язык – для меня нет чувства отраднее. Это говорит о том, что все, что случилось до этого, случилось не зря. Еще вопросы?
– Вы ведь позволите мне завтра все-таки слетать в Триниагос? – виновато поглядывая на Мизраела, спросил я.
– Конечно, если бы я тебя наказал, это было бы справедливо, – хмыкнул Мизраел. – Однако на первый раз я поверю в твою сознательность и не стану идти на столь радикальные меры. Но все же не поленюсь повторить: помни, это территория очень сложных и очень хрупких отношений между нами и представителями других рас. Ты, я полагаю, хорошо знаешь историю и понимаешь, почему драконы занимают то положение, какое занимают. А, значит, отдаешь себе отчет в том, что выстраивать новые отношения приходится годами, а перечеркнуть все может одна-единственная ошибка. Так что, пожалуйста, позволь в этом вопросе мне в дальнейшем разбираться самому.
Я, наверное, раз в десятый за этот час покорно кивнул. Дракон же, убедившись, что новых вопросов я задавать не стану, ответным кивком отпустил меня.
– Да, напоследок, – прозвучал его голос, когда я уже почти было вышел. – Для меня также не секрет и то, что Меридия до сих пор переживает из-за своей выходки на балу. И, несмотря на то, что мы единогласно не один раз сказали ей, что ты не сердишься, судя по всему, она нам не верит. Пожалуйста, поговори с ней. Желательно, не откладывая это дело в долгий ящик. Я знаю, ты справедливо терзаешься сомнениями, как к ней лучше подойти, но сделать это надо. Чем дольше ты протянешь – тем будет хуже. Пожалуйста, я тебя очень прошу.
– Конечно, Мизраел, я обязательно с ней поговорю, – закрыв дверь, я двинулся своей дорогой…
Глава 6, в которой я терплю фиаско при попытке помириться с Меридией, после чего отправляюсь в Триниагос
Однако, несмотря на данное обещание, поговорить с принцессой мне так и не удалось. Целый день она умело избегала меня, умудряясь растворяться буквально в никуда, когда, казалось бы, я уже почти настиг ее. Сирень в этом вопросе мне тоже помогать не хотела: Меридия, почти наверняка зная, что я попытаюсь найти ее и таким образом, закрылась от меня своим Серебром, с которым Сирень почти никогда не вступает в конфликт. В отчаянии вечером после ужина я нашел Трелону и попросил ее привести Меридию в первое, выбранное наугад место – в гостиную на четвертом этаже, где я и впервые увидел, как Мизраел спит. Однако спустя полчаса маленькая принцесса вернулась и виновато пожала плечиками: значит, у нее ничего не получилось.
– Да что же мне делать? – в отчаянии схватившись за голову, сказал я, – ну не ломиться же мне к ней в комнату ночью?
– Знаешь, после того патологического упрямства, которое она проявляет весь день, мне начинает казаться, что это не такая уж и плохая идея, – пробурчала в ответ девочка, нервно дергая себя за косу.
Так что в Триниагос на следующий день я летел мрачнее тучи. Нас с Карнекиром на себе несла Ариадна. Я очень удивился тому, что Карнекир не пожелал оборачиваться и хоть немного размять крылья. Но, помня его выражение лица, когда я вскользь упомянул о том, что в облике дракона ни разу его не видел, не находил в себе смелости задать ему этот вопрос. Ну его. Я и так вчера хорошо получил по голове за то, что сую нос, куда не надо. Пусть его личные тайны таковыми и останутся. Как всегда, дремавшая во мне Сирень мгновенно откликнулась на слово «Тайны» и тихонько загудела у меня в груди, настойчиво требуя докопаться до источника этого секрета. Но в этот момент я сурово одернул свою крайне любознательную Доминанту. Хватит. То, что во мне доминируют эти Цвета, в самом деле, не должно означать, что я не в состоянии держать их под контролем.
Прилетели мы быстро, меньше, чем за час. Неподалеку от города Ариадна опустилась на землю. Дождавшись, пока мы с нее соскользнем вниз, она приняла человеческий облик и вместе с нами пошла в город.
В Триниагос нас пропустили безо всяких вопросов. Как видно, стражники отлично знали, как выглядят их Лазурные хозяева в обоих обликах, так что у меня было ощущение, что проходим мы мимо двух каменных статуй, искусно разукрашенных и выглядящих как живые. При этом я, оглянувшись на Ариадну, не мог сказать, что она себя вела как-то иначе, чем всегда. Все та же легкая улыбка, немного серьезный взгляд зеленых глаз и густые рыжие волосы, убранные сзади в хвост – самую удобную, по ее словам, походную прическу.
Зашли мы в город, судя по всему, со стороны жилого квартала. Аккуратные одноэтажные, реже двух- и уж совсем редко трехэтажные дома. Почти все сделаны из дерева и замысловато изукрашены, кто во что был горазд. Кто побогаче – использовал краску, кто поскромнее – просто вырезал незатейливые узоры прямо на деревянных стенах. Между собой участки, на которых стояли домики, разделялись живой изгородью, а улочка, по которой мы шли, добротно была вымощена камнем.
Шли мы долго, почти полчаса. Как видно, здесь действительно по вечером собиралось почти все население городка. И эта жилая площадь занимала немалую его часть. Но вот, наконец, мы вышли на площадь, которая, по словам Ариадны, была центральной в городе.
– Здесь я вас покину. Мне туда, – она указала на невысокое двухэтажное каменное здание, – в посольство. Думаю, за три часа я успею уладить свои дела и заодно переговорить с Карделом. Так что встречаемся здесь через это время…
После того, как Ариадна нас покинула, Карнекир повернулся ко мне и сказал:
– Есть три места, в которых тебе, Дитрих, будет интересно побывать. Первое – это исторический музей, который ревностно хранит историю этого города, как, впрочем, и других городов архипелага. Думаю, также стоит заглянуть на рынок. Госпожа Ариадна упоминала, что привязанности к вещам у тебя нет, но тамошние ремесленники могут приятно тебя удивить своим мастерством. Как знать, может, тебе и захочется взять что-нибудь на память.
– Да, звучит интересно. А третье?
– Местный бестиарий. Впрочем, жители очень обижаются, когда мы употребляем к этому месту такую характеристику. Они называют это заповедником. И держат там самых разных существ, как животных, так и птиц. Сейчас – осень, подрастающие малыши вовсю учатся охотиться и искать себе пищу. Так что мы сможем много кого увидеть.
Первой целью своего визита я, разумеется, выбрал музей. На остальное времени могло и не хватить, да и, по правде говоря, не так меня это и привлекало: к вещам я, действительно, был до странного равнодушен. Знания же о местной живой природе тоже не несли в себе никакой пользы для меня как в текущей, так и в долгосрочной перспективе. Но вот история этого места могла пролить свет на многие важные вещи.
– Как интересно, – сказал я, когда мы с Карнекиром вошли в музей и почти у самого входа остановились перед макетом Драконьего архипелага. – Это так выглядят острова, на которых мы находимся?
– Именно, – с улыбкой Карнекир подошел к макету и начал перечислять все его места: – Вот наш Лазурный замок, – он указал на самый левый островок на карте, где стоял маленький синий домик, – неподалеку от нашего – россыпь островов поменьше. Живности там почти не водится, но вот редких, экзотических растений и грибов хоть отбавляй. Например, только там растет мохнатка ежовая. Несмотря на довольно забавное название, это растение – очень важный ингредиент для многих эльфийских снадобий, которые позволяют им дольше удержать в себе красоту и молодость. Еще стоит упомянуть перечную крапивницу – только из нее делается приправа из душистого перца высшей категории, которую очень ценят на столах знатные гномьи кланы. Есть еще один пустынный остров, на котором, однако, растет особая порода такого малоизвестного растения, как перекати-поле. В общем, на подконтрольной нам территории травничество – это целая профессия, ремесло, овладеть которым – очень почетно. В городе даже своя гильдия травников есть, ее член всегда присутствует при сборе травяного урожая, отслеживая, чтобы редкие и уникальные растения не вырезали и не вывезли подчистую. Сбор трав на отдельных островах без присутствия члена гильдии травников приравнивается к браконьерству и карается по всей строгости закона. Здесь, – указал он на точку справа от Лазурного острова, – дом Золотого клана, наших союзников. Они управляют городом под названием Валиро – и в этом городе почти половина деятельности связана с добычей янтаря и производством украшений из него. Да, не смущайся так, – с улыбкой добавил он. – Янтарь – это не только Цвет, но и природный минерал. И, между прочим, украшения из него обладают очень сильными тонизирующими свойствами, укрепляющими общее физическое состояние. На драконов с их уровнем жизненных сил такое влияние, конечно, почти не ощущается, но вот среди всех остальных рас изделия из янтаря, добытого именно на островах вокруг Валиро, пользуются бешеной популярностью. Здесь, – продолжил он, указывая на самый западный остров, – дом Пурпурного клана. В отличие от прочих кланов Пурпурный в городе, которым им подконтролен, – то есть в Вините, – организовал Военную Академию. И, как ни странно, но всего через десять лет после своего открытия она стала пользоваться огромной популярностью, как среди знатных домов, так и среди граждан среднего класса. И именно через эту Академию драконам удалось начать растапливать лед недоверия и страха между собой и остальными расами. Могучих драконов, конечно, боятся, но и поучиться военному делу у них не прочь ничуть не меньше.
Я согласно кивнул. В отличие от всего остального архипелага про это место я немного знал. Потому что Отто в свое время очень хотел поехать туда учиться. Но поехать туда ему помешали обстоятельства в виде нашего отца. Если на обучение меня магии уламывать его пришлось относительно недолго с учетом того, что Университет находился в этой же стране, то отсылать своего сына обучаться на другой материк его величество Арнольд Четвертый отказался категорически – и это, как ни странно, был единственный раз, когда его действия полностью шли вразрез с его обычным благоволением к развитию внешней политики. Кроме того, это был первый и единственный раз на моей памяти, когда отец и старший брат выясняли между собой отношения на очень и очень повышенных тонах. Мы с Освальдом в то время ходили тише воды, ниже травы, ибо попасть меж этих двух огней было равносильно попаданию в закрывающиеся тиски. В качестве подсластителя пилюли отец все-таки распорядился, чтобы за умеренную сумму денег Отто прислали копию всего курса обучения в этой академии. Привез сии труды маг, который при нас всех зачаровал бумаги так, чтобы читать их мог только Отто, и предупредил, что у него есть год, чтобы с ними ознакомиться, после чего записи пропадут. По сравнению с полноценным обучением в военной академии это было, конечно, не бог весть что, но на безрыбье бедному Отто пришлось удовлетвориться и этим.
– Способствует популярности этой Академии и присутствие островов с самыми различными географическим условиями, – продолжал тем временем Карнекир: – степи, равнины, холмогорье, высокогорье, лес, болото – словом, для каждого типа местности имеется свой остров. Подозреваю, конечно, что некоторые типы воссоздали искусственно, но на качестве обучения это, тем не менее, никак не сказывается.
– Ну и здесь, – указал он на фиолетовый крошечный замок, стоявший на самом севере, – оплот Сиреневых драконов. Тех самых, что всегда доставляют нам столько хлопот. Их наследие, на котором они строят свои отношения с прочими расами – это город Стигиан, на котором стоят уникальные библиотеки. Святой Белый дракон, какие же у них библиотеки. Ради знаний и ради тайн они даже сотрудничали с Изумрудным кланом. Но если Изумрудный клан был готов делиться своими знаниями со всеми и с каждым, кто о них просил, то Сиреневые никогда не расставались с ними просто так.
– Прости, Карнекир, Изумрудный клан? – перебил я его с воодушевлением в голосе. – То есть, существуют еще и Янтарный, и Серебряный кланы?
– Существовали, – мрачно поправил меня Карнекир. – К сожалению, в истории драконов есть темное пятно, которое мы уже очень долгое время стараемся замолчать и оставить позади. Когда-то драконы не столь благосклонно относились к тому, чтобы прочие расы свободно развивались своей историей, уготованной им судьбой. Нет, они… – в этот момент он тяжело вздохнул и сказал: – …мы желали властвовать, желали, чтобы каждый день ползающие черви видели, кто на самом деле хозяин небес, перед кем надо всякий раз падать на колени, чтобы выказать свои почтение и покорность. Чем это кончилось, ты наверняка уже знаешь из уроков по истории. Никакая тирания не длится вечно. Прочие расы, угнетаемые нами столетиями, взрастили и вскормили того, чьим призванием было убивать нас. И полностью этими знаниями тот человек овладел, обманом сумев проникнуть в библиотеку Изумрудного клана, узнав из нее для себя все, что нужно, и инициировав себя до конца. И той же ночью Изумрудный клан перестал существовать. Спаслись единицы. Святой Белый дракон, Дитрих, сколько же тогда пролилось драконьей крови! И особенно невыносимо сейчас понимать то, что мы сами на себя это навлекли. Следом за Изумрудным кланом почти сразу пал и Серебряный. Несчастные мечтатели, которым в действительности почти не было дела до внешнего мира, пали жертвой носителя гнева и горечи, копившихся веками. Следующим на пути Убийцы стал Янтарный клан; хотя среди них не выжил никто, янтарные смогли-таки навсегда остановить этот источник ярости и ненависти. Разумеется, после такого и речи быть не могло о том, чтобы драконы продолжали властвовать. Прочие кланы, тоже изрядно потрепанные, покинули насиженные места и ушли на этот архипелаг, предоставив прочие расы самим себе. Я сам все это видел, Дитрих. Всю мою семью этот страшный человек убил на моих глазах. Под его взглядом каждый из нас терял волю, подходил к нему, опускал голову у его ног, и он…
– Хватит! – закричал я. Теперь я до конца понимал, почему Карнекир не желает оборачиваться драконом, почему он почти наверняка ненавидит себя за то, что остался жив, когда вся его семья… Во мне вновь вспыхнуло Лазурное пламя, но – о, чудо! – и оно теперь мне подчинялось, почти не вызвав боли, но одарив силой.
– Спасибо Дитрих, – в его серых глазах полыхнуло участие, он искренне и дружелюбно улыбнулся мне. – Меня тронуло твое сострадание, но на тот момент мы это заслужили. В общем, с момента нашего добровольно-принудительного изгнания прошло двести лет. И тогда новые людские владыки, да и не только людские, додумались до изуверской вещи: они стали ссылать на наши острова пленных, каторжников, приговоренных к смертной казни, полагая, что мы будем просто пожирать их. Однако же мы ухватились за эту возможность, как за соломинку. Мы предлагали изгнанникам свою защиту и возможность работать на своем участке земли. Учитывая, что многих изгоняли с семьями, все, внезапно получив такую надежду, конечно же, хватались за нее обеими руками. Постепенно отношения наладились. Как ни странно – но тогда же люди очень активно стали вступать в браки с драконами, что и породило четыре известных тебе класса знатности нашей расы. Сейчас на архипелаге чистокровных людей и других рас почти нет – большинство принадлежит к простонародью драконов. Разумеется, Владыки очень скоро просекли, чем оказывалось на поверку их самое страшное наказание, но сделать уже ничего не могли. Время шло, население расширялось, было выбрано четыре крупных острова архипелага, на которых основали города. Но есть и пятый город, – Карнекир указал на абсолютно белоснежный замок ровно посередине группы островов: – Анваскор. Город без насилия. Центр Мира. Убежище для ищущих его. В этом городе драконам появляться официально запрещено – во вторых своих ипостасях, разумеется. Также в городе запрещена магия. Ну, то есть, не совсем, конечно, без магии нельзя, но использование ее допустимо только если ты стражник, либо так или иначе состоишь на службе города. Любые посетители, обладающие магическими способностями, обязаны носить экипировку, ограничивающую колдовство. Эльфы, маги, оборотни, еще кто-либо – колдовать в городе не дозволено никому. Жизнь в таком месте – отличная возможность для таких, кто чувствует себя ущербным от того, что природа не наделила его никакими волшебными способностями. По той же причине в городе совершенно нет тюрем: за мелкие провинности или если пострадавшая сторона соглашается проявить милосердие – существуют общественные работы. Тех же, кто прощения не заслужил, выгоняют из города навсегда без права возвращения. Работает безотказно: сейчас из города изгоняют в лучшем случае один раз в десять лет. Вот такая у нас история, Дитрих, – с улыбкой сказал Карнекир, – надеюсь, это было познавательно.
Я задумчиво кивнул. И в самом деле, очень, очень много пищи для размышлений. Все остальное время в Триниагосе для меня пролетело, как в тумане. На рынке, хоть меня ничего и не привлекало, я все же купил статуэтку дракончика, сделанную из редкого желтого сапфира и инкрустированную маленькими белыми и фиолетовыми алмазами. Карнекир чересчур выразительно хмыкнул, однако молча достал кошель и расплатился за товар, судя по всему, не одним десятком золотых монет.
После этого мы пошли в заповедник, однако и путешествие по нему сильно в памяти у меня не отложилось. Единственное, что я запомнил – это момент, когда совсем уж смелая маленькая ушастая сова сама прилетела и села мне на руку, выразительно требуя угощение своими янтарными глазками. Я совершенно растерялся в тот момент, однако Карнекир вовремя положил мне в руку несколько кусочков мелко порезанного мяса, так что без угощения совенок не остался.
Наконец, мы прибыли обратно на площадь, где нас уже ждала Ариадна. Без лишних разговоров мы проследовали за стены города, и уже меньше, чем через десять минут принцесса несла нас обратно в Лазурный замок…
Глава 7, в которой мне все-таки удается поговорить с Меридией, и мы, наконец-то, раскрываемся друг другу
Проблему с Меридией я решил очень просто. Я не стал снова гоняться за ней по всему замку потому что, во-первых, мне это надоело, и, во-вторых, все равно ничего бы не дало. Я решил, что она ждет от меня более решительного шага. Поэтому ровно в девять часов вечера я, убедив-таки Сирень помочь мне удостовериться, что принцесса действительно в своей комнате, постучался к ней в двери. Судя по тому, как спокойно ее голос разрешил стучавшему войти, меня она явно не ждала.
– Дитрих! – вспыхнув, сказала она, обернувшись и увидев, кого принесло к ней в комнату, – что ты здесь… как ты тут… да я…
– Можешь кинуть в меня вон ту подушку и вон ту книгу, – спокойно сказал ей я, показывая на названные предметы: – Если этого будет недостаточно, можешь кинуть вон ту вазу. Я, так и быть, от нее уклонюсь.
– Дурак! – крикнула она, подбегая ко мне и начиная молотить кулаками по груди. И, стоило признать, сила ударов была весьма ощутимая. Так что я сделал единственно верный выход: обнял ее и прижал к себе. Принцесса сначала было вырывалась первые несколько секунд, но потом прижалась ко мне еще сильнее и дала волю слезам.
– Прости… пожалуйста, прости меня, – шептала она. – Когда там, на вечере… я сделала это, то подумала, что ты меня разлюбишь и возненавидишь. И я так боялась… прости, пожалуйста!
– Не плачь, моя милая, – тихо сказал я, поглаживая ее по серебристым волосам, – не плачь. Я давно тебя уже простил. Уверен, что ты сделала это не нарочно. Иди лучше сюда, я тебе кое-что покажу.
Я осторожно подвел ее к темно-серебристой софе и вместе с ней сел на нее.
– Смотри, – сказал я, доставая статуэтку дракона и показывая ей, – это тебе. Нравится?
Принцесса вытерла слезы и с интересом взяла статуэтку.
– Спасибо, очень красиво, – сказала она, – но почему именно такую?
– Ну, вот смотри: дракончик желтый. Он сочетает в себе мой Янтарь и твое Золото. А отделан он камушками из твоего Серебра и моей Сирени. По-моему, отличный символ того, что мы с тобой – единое целое.
– О, Дитрих, – восторженно прошептала принцесса, прижимая к себе статуэтку, – это… это… спасибо, – и с этими словами она поцеловала меня. И я, обняв ее в ответ, отдался сладости долгожданного поцелуя.
Это было незабываемо. Да, конечно, отец позаботился о том, чтобы я был относительно подкован в этом вопросе. И у меня была леди Эшли, к которой, если по совести, претензий у меня не было никогда; свои деньги, если она их, конечно, получала, моя назначенная фаворитка отрабатывала до последнего медяка.
Но это… Во время поцелуя Меридия была так нежна и чувственна… она так трепетно держала меня за голову, как бы пытаясь подтянуть ближе к себе и в то же время понимая, что ближе уже некуда… нет, это неповторимое ощущение. Да смилуется Создатель над душой леди Эшли – но все ее, даже самые смелые и бешеные, эксперименты не могли сравниться с этим единственным поцелуем…
– Я тебя люблю, – прошептала она мне, когда мы все же оторвались друг от друга, чтобы перевести дух.
– Я тоже тебя люблю, – ответил я ей, и наши губы вновь встретились в сладостном поцелуе…
* * *
Наконец, наступил мирный промежуток времени, когда все шло именно так, как и должно было идти: тихо, спокойно и беспечно. По утрам и вечерам я продолжал тренировать свои крылья, и хотя общий прогресс выносливости увеличился незначительно, мне не было до этого никакого дела: поддержка Меридии позволяла радоваться достигнутому и не обращать внимания на поражения. Все вдруг оказалось неважным, важны были лишь мы двое друг для друга. Большую часть времени я проводил с Меридией в саду, это были для нас блаженные, безмятежные, спокойные часы. Она очень любила оборачиваться в дракона, укладывать голову мне на колени и засыпать, я же в это время бережно лелеял ее сон, поглаживая и изредка целуя в серебристую макушку. Время как будто замирало для нас, я не замечал, как проходили целые часы. Нередко мы пропускали обед – до того нам было хорошо вместе, до того мы стремились насладиться этими днями, наступившими после долгой череды недопонимания, нежелания и отсутствия возможности пойти навстречу друг другу, коварства прочих драконьих кланов… Нет, мы это заслужили сполна. Так прошло две недели, нас никто не беспокоил, нам не было ни до кого дела, мой прогресс крыльев медленно, но верно шел, доходя до девяти с половиной минут; так бы все это и продолжалось, если бы не наступил тот злополучный день, когда…
* * *
– Дитрих, – ласково прозвучал голос принцессы у меня в голове, когда мы в очередной раз проводили время в саду, наслаждаясь обществом друг друга, – а, хочешь, я тебя прокачу по небу?
– Прокатишь? – удивился я. – Было бы, конечно, здорово, но… ты меня унесешь? Я, в общем-то, нелегкий, – смущенно закончил я.
– Не страшно. Я ведь тоже все это время тренировалась. Так что, конечно, унесу. Ариадна уже два раза смогла, так я что, не смогу, что ли? Между прочим, она сказала, что ты стал немного легче…
– Правда? Ну, спасибо, – фыркнул я, непроизвольно щупая свой живот. – В таком случае – конечно же, я согласен.
Серебристая драконица встала и, тяжело взмахнув крыльями, взлетела и направилась в сторону утеса, где мы тоже любили с ней иногда сидеть. Я поспешил за ней.
Когда я подошел к Меридии, она опустилась передо мной, помогая забраться. Я осторожно перебросил ногу и уселся поудобнее, обнимая ее за шею. Она выпрямилась и почти мгновенно спланировала с утеса.
Мои опасения были не напрасными: с лишней парой сотен фунтов Меридии изначально справиться было непросто, однако она, тем не менее, выровнялась и полетела навстречу заходящему солнцу.
– Милая, это просто прекрасно, – прошептал я, нежно дыша ей в шею и поглаживая ее. Драконица в ответ замурлыкала, полностью разделяя мое мнение. И только верхом на Меридии я, наконец, смог осознать в полной мере, насколько красива высота. О, это по-прежнему была страшная сила, которая требовала к себе уважения и соблюдения правил, но если ты соглашался по ним играть, то получал в награду просто фантастические ощущения.
И да… это было просто невероятное, невозможное наслаждение – обнимать свою любимую, которая несет тебя по небу. Я до сих пор с трепетом об этом думал – неужели для нас действительно так совпали звезды? Неужели мы действительно друг для друга – родные души? Неужели я, принц, лицо королевской крови, на голову которого черная зависть лилась бурным потоком с самого рождения – неужели судьба оказалась ко мне милосердна и позволила прикоснуться к настоящей любви? Нет, думал я, ради этого стоило пережить и изгнание из собственного королевства, и предательство отца, и разочарование в тех, кого я раньше считал своими людьми, и все те истязания, что происходили на этом острове… Сейчас я понимал, что все это пятикратно себя стоило.
Мы летали, наверное, уже полчаса. Я, уже устав любоваться небесными красотами, просто лежал, прижавшись щекой к шее Меридии и по-прежнему гладя ее и шепча теплые слова. Внезапно я ощутил, как она напряглась.
– Милая, что, – удивленно спросил я, поднимая голову, и… обомлел. Навстречу нам стремительно летели три сиреневых дракона, вид их не предвещал ничего хорошего…
Глава 8, в которой я подвергаюсь очередной атаке Сиреневого клана
– Откуда они тут взялись? Мы что, на их территорию залетели? – недоуменно спросил я.
– Глупости, – ответил голос Меридии в моей голове. – Я отлетела от нашего замка на пять-шесть тысяч шагов и летала по кругу. Это они вторглись на нашу территорию. Ох и обозлится папа, когда об этом узнает.
– Для начала нам надо удрать от них, – резонно подумал в ответ я. – Мне почему-то кажется, что в их планы не входит то, чтобы Мизраелу стало об этом известно.
Меридия развернулась обратно к замку, но уже в этот момент ее настиг один из драконов, столкнувшись с ней в воздухе. Нет, по драконьим меркам он почти не сделал ей больно, но сильно дезориентировал. Она едва не перевернулась, я лишь чудом удержался на ней. Пролетавший в это время под ней другой сиреневый дракон, явно рассчитывавший поймать падающего меня, ответил разочарованным ревом.
