скачать книгу бесплатно
Брань командира, закованных в броню бойцов, словно живой водой сбрызнула людей в белых халатах, тут же ринувшихся со всех сторон на помощь раненому. Они, ничуть не мешкая принялись бережно снимать пиджак с майора, передав его в руки командира со всем своим содержимым, и буквально на воздусях понесли, уже потерявшего сознание пострадавшего, в одну из свободных палат. Мысль Егора об отравленной пуле была пророческой. Пуля действительно была отравлена. Несмотря на все усилия медиков, он умер через пятнадцать минут, не приходя в себя. А еще через полчаса прибыл специальный реанимобиль для эвакуации главного подозреваемого в серии загадочных убийств.
Глава 21 (https://pokupki.market.yandex.ru/product/diktofon-edic-mini-tiny-a45-150/2000284493293?show-uid=16184132282640604984506010&offerid=nB2X1vv2TSfUxxuA-wQM4Q)
I. (https://pokupki.market.yandex.ru/product/diktofon-edic-mini-tiny-a45-150/2000284493293?show-uid=16184132282640604984506010&offerid=nB2X1vv2TSfUxxuA-wQM4Q)
28 июня 2020г., г. Москва, Фрунзенская набережная 22, Национальный Центр Управления обороной РФ.
До начала первого заседания Высшего Военного Совета оставалось еще где-то около двадцати минут. Зал совещаний расширенной Военной Коллегии, облюбованный членами Высшего Военного Совета для своих собраний, уже был почти полон. Не хватало только членов Президиума, но все присутствующие знали, что те находятся в здании, а значит, в скором времени первое заседание начнет свою работу. Пока же оставалось время, генералы и адмиралы на подобие толстых, лохматых и солидно жужжащих шмелей роились, кучковались, переползали от одной сгрудившейся сообщности к другой, шевеля жвалами и тряся сяжками рук при жестикуляции. Им было что обсудить. Все разговоры, в основном, велись вокруг темы прохождения проверки на лояльность, в которой им пришлось участвовать. Слухов о том, что кто-то из них ее провалил и соответственно изменился количественный состава уже утвержденного в своих полномочиях Совета, было предостаточно. Так же не обошли своим вниманием и тему состоявшихся вчера похорон жертв теракта, на которых многие из них присутствовали. Не обошлось и без обсуждения новостей приходящих из различных уголков страны. Всех очень интересовало, как на местах воспримут установление новых высших и доселе никому не известных властных структур. В основном новости носили позитивный характер. Люди по всей стране с пониманием отнеслись к первым шагам новой власти, направленным на жесткое пресечение волнений и беспорядков, потенциально грозивших раскачать ситуацию в стране. Заводы, фабрики, банки и прочие учреждения, за исключением тех, чья работа была ограничена карантинными мерами, работали в обычном режиме. А пример того, как поступили с руководством «Сбербанка», и вовсе отбил охоту у кого бы то ни было последовать его примеру в конфронтации с новыми хозяевами страны. И в столице, и в провинции сразу поняли, что неподчинение военным может фатально отразиться на здоровье. Когда же до людей дошли известия об аресте всех без исключения депутатов Госдумы и сенаторов Совета Федерации, вкупе с одновременным роспуском обеих палат, народ воспринял это не просто спокойно, а даже с нескрываемым воодушевлением. В прямом эфире показанный репортаж об аресте одного из известнейших депутатов – чемпиона мира по боксу среди профессионалов, Николая Валаева, который при аресте посмел оказать сопротивление, также привлек к себе народное внимание. Его так нещадно отходили дубинками, переломав при этом все ребра, что все поняли: шутить новые власти ни с кем не намерены, а уж терпеть сопротивление, так и подавно. Теперь этот любитель пострелять из снайперской винтовки с вертолета по животным Сихотэ-Алинского заповедника надолго, если не навсегда забудет, как пренебрегать законом о защите животных, занесенных в Красную Книгу. Правда, в республиках Северного Кавказа отмечались отдельные проявления стихийного, но отнюдь не массового недовольства, но когда и там до простых людей дошло, что подобное мероприятие коснулось не только их представителей в законодательном собрании страны, но и всех поголовно, то и там все быстренько успокоилось. Оптимизма добавляли и новости с мест о том, что наиболее активная часть населения, в порядке инициативы, стала формировать так называемые «бригады скорой помощи» (БСП) в помощь новым властям по обнаружению местных коррупционеров. Это стихийное явления еще только начало набирать обороты, но уже порядком напугало чиновников и связанных с ними предпринимателей, ибо эти «бригады», как правило, возглавляемые ветеранами Афгана и Чечни пользовались открытой поддержкой военных, которые в условиях чрезвычайного положения взяли на себя львиную долю полномочий в управлении регионами. И так напуганные донельзя местные власти струхнули еще больше после того, как командующие округами через военные комендатуры оповестили их о необходимости согласовывать все свои действия по управлению инфраструктурой регионов непосредственно с командованием того или иного военного округа, а в низовых структурах с военными комендантами населенных пунктов. Новой власти пошел всего лишь пятый день, а она уже всерьез стала пользоваться широкой поддержкой у населения. И дело было даже не в том, что люди банально устали от старых и уже до колик в животе обрюзгших от переедания в халявной кремлевской столовой рож, мелькавших на экране последние двадцать лет, а в том, что у новых властей дела не расходились с данным словом. Несколько ночных расстрелов на месте, схваченных на «горячем» преступлении гопников, широко показанных на телеканалах всех уровней, свели почти на нет уличную преступность, по крайней мере, в плане совершения насильственных преступлений против граждан. А когда вчера по телевидению показали, как полицейский спецназ ворвался в один из престижных сочинских ресторанов и без всяких экивоков покрошил в сечку сходку воров «в законе», не оставив никого в живых, это произвело ошеломительное впечатление на всех. Правозащитники, попробовали вякнуть что-то невразумительное по поводу соблюдения прав человека, но когда на брифинге по этому поводу вчера вечером, исполняющий обязанности министра внутренних дел Околоков нехорошо прищурившись, прямо заявил, что следующими в очередь на ликвидацию после бандитов и коррупционеров назначены они сами, то те сразу заткнулись. В сфере экономики тоже потихоньку начали проворачиваться колеса. Ярким примером поворота бизнеса к нуждам государства и отдельно взятых людей, стало дело пятигорского завода по производству стеклотары – единственного на всем Северном Кавказе. В начале двухтысячных, пользуясь неразберихой в экономике и применяя мошеннические схемы, акции этого предприятия оказались полностью в руках акционеров из Соединенных Штатов. Вначале это мало кого беспокоило, и даже местные власти, при всяком удобном случае, подчеркивали на данном примере привлекательность активов для иностранных инвестиций. Но тут грянул 2014-й год, принесший присоединение некогда отторгнутого у России незаконным путем Крыма. Принес присоединение, а заодно и некоторые проблемы. Для крымских производителей вина, пятигорский завод был всегда удобнейшим поставщиком стеклотары с самым коротким логистическим плечом. Однако американские акционеры, идя в кильватере объявленных Госдепом санкций против Крыма и всех предприятий, связанных с ним экономическими отношениями, отказались с 2014-го года поставлять продукцию для виноделов. И никакие письма и просьбы на самый «верх» ничего с этим поделать не могли – акционеры были в своем праве. Но так было только до 25 июня, пока в административное здание не вошел неприметный человечек из «Роспотребнадзора» с папочкой в руках. В папочке находилось предписание о немедленной отгрузке первой партии продукции, предназначенной для розлива вина урожая вина еще прошлого года. Директор предприятия – американский гражданин Фред Аткинсон внимательно и даже с ноткой утомленности выслушал очередного посланца от госорганов, а затем развел пухлые ручки в стороны и с сожалением отметил, что предприятие является собственностью частных зарубежных акционеров, а значит законы принятые международным сообществом для него являются приоритетом нежели местное законодательство. И после недолгих препирательств с представителем власти, вежливо намекнул тому на дверь. В подтверждение своих слов он нажал на кнопку под столешницей и в кабинете тут же выросли два дюжих охранника дебиловатого вида, жующих жвачку. Тоже видно были американцами, нанятыми из пиндосовских охранных структур с подмоченной репутацией. Это был далеко не первый визит представителя «Роспотребнадзора», поэтому мистер Аткинсон не придал ему большого значения. К вечеру он и совсем уж было позабыл об утреннем инциденте, если бы ему не напомнили об этом внезапно ворвавшиеся в кабинет, упакованные в бронежилеты СОБРовцы, без разговоров заломившие ему руки за спину. Вместе с ним были арестованы все иностранные граждане, находящиеся на территории предприятия. Охранники, попытавшиеся оказать сопротивление, плавали в луже собственной крови прямо у проходной. Никто даже и не подумал оказать им хотя бы первую помощь. Они подыхали за чужой интерес, и никому до них не было никакого дела. Арестованных набралось около сорока человек, среди которых были не только акционеры, но и лица, функции которых так и не были четко проявлены. Перед тем, как их погрузили в автозаки, им было зачитано обвинение в злостном саботаже, что в период чрезвычайного положения грозило, как минимум, длительными сроками отбывания наказания. Неприметный человечек из Роспотребнадзора опять оказался тут. С ядовитой ухмылкой он поведал директору, находящемуся в позе «пьющего оленя», что обвинения в саботаже это еще не самое страшное для всей этой теплой компании. Речь может вестись об обвинении в подготовке к террористическим актам, а это уже совсем другой оборот. Охочие до сенсаций телерепортеры, заранее кем-то приглашенные, вели прямой репортаж с места событий, взахлеб описывая происходящее. Это было настолько новое явление для России последних лет, что вся страна с затаенным дыханием прилипла к экранам телевизоров. Шутка ли?! Россия за многие годы посмела-таки начать отстаивать свои интересы, хотя бы на собственной территории.
Напуганная внезапным арестом председателя правления Центрального Банка валютная биржа попробовала обрушить рубль на ближайших торгах, которые должны были начаться после похорон жертв теракта. Слухи об этом начали циркулировать среди биржевиков еще накануне. Но регулятор просто-напросто, неожиданно для всех, продлил каникулы биржевикам до назначения нового Председателя. Банки решили было самостоятельно, на свой страх и риск, поднять планку валютного обмена, но им позвонил кто-то с самого «верха» и настоятельно рекомендовал не заниматься отсебятиной во избежание отзыва лицензии. Предсказанного, в связи с этим, ажиотажа, как ни странно, не случилось по той причине, что организации, имеющие дело с валютой, уже успели зафиксировать прибыль и обменять по уже оговоренному заранее курсу. Прочим же, включая простых граждан, меняющих рубли на валюту, в чаянии заграничных поездок на отдых, пришлось отложить свои планы в до-о-лгий ящик, по причине закрытия всех границ. Впрочем, обсуждение этой темы было уделом высоколобых аналитиков. Народ волновала совсем другая тема, хоть и непосредственно связанная с этой. Вся страна с нескрываемым интересом наблюдала за перипетиями, произошедшими в «Сбербанке» – главном банке частных вкладчиков, коих насчитывалось порядка девяноста двух миллионов человек. Сенсацию в народе вызвал даже на поголовный арест всего состава Правления этого кредитного учреждения, во главе с навязшим у всех на зубах любителем йоги и феншуя, а пресс-конференция нового управляющего, назначенного волевым решением диктатора, в обход всех законных процедур, состоявшаяся уже во вторник. Неизвестно откуда взявшийся человек со странной фамилией Живоглот, сразу после своего назначения собрал пресс-конференцию, на которую были приглашены отечественные и зарубежные журналисты. На этой пресс-конференции он высказал настолько «крамольные» с точки зрения прежнего руководства мысли, что они поистине всколыхнули не только местное банковское сообщество, но и широкие народные массы. В частности, он заявил о смене внутреннего и внешнего курса. По его словам, отныне «Сбербанк» в своей деятельности будет руководствоваться, прежде всего, не общепринятыми нормами международного права, а законодательством России. Поэтому первыми своими шагами на этом посту он видит реальное признание Крыма, как неотъемлемой части России. Из этого следует срочная необходимость открытия филиалов банка на полуострове. На вопрос одного из журналистов, не опасается ли руководство банка санкций против его «дочек» и замораживания зарубежных активов со стороны мирового сообщества, тот просто и недвусмысленно ответил, что ничуть не опасается, так как, санкции это всегда обоюдоострое оружие и у «Сбербанка» тоже имеются возможности сильно испортить жизнь нерезидентам. «Вишенкой» же на торте прозвучали его слова о том, что «Сбербанк», являясь публичной финансовой компанией не имеет права и дальше игнорировать интересы своих вкладчиков, доверивших ей свои сбережения, а потому объявляет о том, что не станет выплачивать дивиденды акционерам по итогам 2020 года до тех пор пока не расплатится по прежним своим долгам. Тут он пояснил, что дело касается «замороженных» вкладов, открывшихся до 1991 года. Надо ли говорить, что это последнее его сообщение вызвало живейший интерес со стороны вкладчиков? И странное дело. После произнесения этих слов, уже к четвергу по оперативным данным почти прекратился отток клиентов, не прекращавшийся до этого времени уже несколько месяцев, а желание приобрести акции банка резко возросли среди населения, несмотря на угрозу международных санкций. И напротив. Акции Сбербанка, торгующиеся на международных биржевых площадках резко «просели» и стали дешевле номинала. Другой бы руководитель системообразующего банка уже забил бы тревогу, но этот ставленник диктатора, хранил олимпийское спокойствие, мало обращая внимания на эксцессы международных биржевых площадок. Некоторые из экономических аналитиков тут же поспешили с прогнозами о том, что он ждет радикального обвала для того, чтобы потом через подставные структуры просто скупить по стоимости ниже номинала собственные акции банка и тем самым избавиться от заграничных акционеров. К здравым голосам аналитиков никто не стал прислушиваться, и акции продолжили свой лавинообразный спад. Об этом тоже генералы вволю посудачили.
Красная Площадь все еще была закрыта, как говорилось в скупых пресс-релизах «по причине проведения следственных и иных мероприятий». А по столице начали циркулировать слухи о том, что это связано вовсе не с этим, а с желанием новых властей «под шумок» осуществить перезахоронение всех покоящихся у стен Кремля. Коммунисты по этому поводу уже наметили акцию массового протеста, приуроченную к похоронам жертв теракта, но она провалилась, еще не начавшись, по причине ареста всей верхушки компартии, по совместительству состоящей из членов депутатского корпуса Госдумы. Все получилось, как в песне у Высоцкого «настоящих буйных мало, вот и нету вожаков». Впрочем, даже если бы протестная акция и состоялась, то по мнению большинства аналитиков, она не собрала бы значительного количества участников. Российская компартия окончательно дискредитировала саму себя, налево и направо продавая депутатские мандаты нечистым на руку воротилам бизнеса, боящимся уголовной ответственности за свои махинации. А уж бесконечные беганья по иностранным посольствам, недружественных к России государств, верхушки компартии окончательно и бесповоротно маргинализировали ее в глазах народа. Народ не хотел протестовать под знаменами предавших идеи настоящего коммунизма оппортунистов. Куда серьезней выглядела подготовка к массовым протестам, намеченная на ближайшее воскресенье, внесистемной оппозицией, возглавляемой Алексеем Анальным, мнящим себя борцом с коррупцией и выразителем идей всеобщей справедливости. Тут и организация была поразветвленней, да и с финансированием, щедро льющимся из-за границы, все было в порядке. По оперативным данным МВД, количество демонстрантов грозит составить от двухсот до трехсот тысяч человек, что будет куда как больше чем в 2012-м на Болотной площади. Сам руководитель будущего протестного движения, нарушив режим, предписываемый условным осуждением, скрывался на территории посольства США, откуда и осуществлял общее руководство намечаемым мероприятием. С легкой руки кого-то из остроумных политологов, будущее выступление уже окрестили «революцией зажравшихся». И это было емкое выражение, так как в ней наметили принять участие дети состоятельных родителей, недовольных первыми шагами новой власти, так называемые «белые воротнички», а попросту говоря – «офисный планктон», изнывающий от скуки анти-ковидного карантина и часть «творческой интеллигенции», как любили себя называть актеры и прочие клоуны от псевдоискусства.
Конечно, если бы страх перед усиливающей свою мощь пандемией всерьез не овладел массами, страна уже давно представляла бы вовсю бурлящий котел, вот-вот готовый, сорвав все клапаны, взорваться и залить своей кипящей и ядовитой жидкостью все окружающее. Однако страх перед неведомым и беспощадным врагом, в лице зловредного вируса, выкашивающим, с одинаковой методичностью, богатых и бедных, не давал этому дикому вареву выплеснуться наружу. Но если в глубинке дела с короновирусной инфекцией хоть и были несколько напряженными, но все-таки хоть как-то укладывались в рамки обычной эпидемии, то в столице с ее почти двадцатимиллионным населением все выглядело куда, как печальней. Смертность достигла небывалого доселе уровня – в 2% от всех зараженных, что представляло собой просто кошмарную цифру, о которой Минздрав, даже побоялся заикнуться, по всегдашней своей привычке скрывать правду и просто засекретил все данные, ограничившись только сведениями о новых зараженных. И только снующие туда-сюда машины «скорой помощи» и «ритуальных услуг» на фоне почти обезлюдевших улиц и свободных от всегдашних «пробок» проезжих частей, красноречиво указывали на истинные масштабы разыгрывающейся на глазах у всех трагедии. Масла в огонь людского страха подлила информация, слитая вездесущим журналистам о секретном приказе того же Минздрава, запрещавшем в категорическом тоне отпуска медицинским работникам всех уровней квалификации до особого распоряжения. Местные власти столицы, в лице мэра Себейкина, тоже не остались в стороне от этой вакханалии, издав распоряжение об обязательной кремации всех без исключения умерших, по причине отсутствия свободных мест на кладбищах. Парад Победы, назначенный на прошлое воскресенье, призван был привнести с собой хоть какую-то долю оптимизма, но из этого получилось еще более страшное событие, воочию показавшее всю беззащитность людей и хрупкость мер безопасности, призванных защитить их от всяческих неблагоприятных проявлений извне. На этом мрачном фоне светлым пятнышком было только сообщение от органов МЧС, с немалым удивлением, констатировавшим беспрецедентное снижение количества пожаров на подмосковных торфяниках, вот уже несколько десятилетий, буквально терзавших столицу своим дымом. Видимо, разговоры об искусственном их происхождении имели под собой реальную почву.
Страна, будто дикий и необъезженный конь Клодта[12 - Имеется в виду скульптура П. Клодта «укрощение коня», что располагается возле Аничкова моста в Санкт-Петербурге.], вздыбилась в немом оцепенении, остановленная могучей рукой опытного укротителя, всего за шаг от пропасти. Как поступит Конь-Россия? Вернется назад, испугавшись бездонной пропасти? Затопчет ли в слепой и безрассудной ярости смельчака, схватившего его под уздцы? А может, возьмет, да и перепрыгнет гибельную пропасть тупой обыденности, напрягая, все свои мышцы? Кто знает, кто знает?
Не обошли своим вниманием генералы и такой животрепещущей темы, как недавние назначения руководителей высшего ранга. И если назначение Юрьева в качестве нового Министра обороны и члена Президиума Высшего Военного Совета не вызвало никаких пересудов, так как его кандидатура была согласована заранее при всеобщем и безоговорочном одобрении, то вот назначение Марии Хазаровой врио Министра иностранных дел произвело легкий ветерок недоумения со стороны генералитета. Но это был действительно всего лишь легкий ветерок не несущий в себе какого-то недовольства или тем более – отторжения. Всем нравилась эта бойкая и острая на язык примадонна российской дипломатии, снискавшая уважение у одних зарубежных представителей и яростную ненависть у других. Поэтому каких-то внятных и принципиальных возражений против ее кандидатуры высказано не было. С гораздо большей охотой зрелые мужчины обсуждали иные ее достоинства – никак не относящиеся к профессиональной деятельности. И вот теперь, на первом заседании Высшего Военного Совета, после формального представления, предстояло официально утвердить этих двоих в новой для них роли.
Обо всем этом, да и не только об этом, сейчас судачили генералы, тихо жужжа, как сытые, но встревоженные шмели, в ожидании начала первого полноценного заседания Высшего Военного Совета. А тревожило их, помимо общей обстановки в стране, за которую они теперь впервые за все существование этой территории под названием «Россия» несли полную ответственность еще и сугубо личная озабоченность по поводу своего материального состояния. Куда деваться? Все мы люди, из простой плоти и крови. А значит и изначально вложенный в нас природой эгоизм, когда своя рубашка гораздо ближе к телу, чем интересы хоть и не чуждого, но все же абстрактного общества для нас, в сознании почти каждого индивида, за исключением святых и юродивых, занимают первые места, к Господнему сожалению. Генералы же – суть неотъемлемая часть этого общества и ничто им не чуждо, особенно те материальные блага, предоставленные им в свое время государством и пользование которыми укоренилось в их привычке, принимая порой весьма экзотические обороты. Поголовная проверка, затеянная «Малютой» Тучковым и поддержанная Главой Высшего Военного Совета, выбранного «советом волхвов», выявила причастность почти 99% высшего генералитета к тем или иным формам незаконного обогащения, проявившимся во всех своих формах. Волей-неволей, а все же пришлось явить миру в лице сограждан свое далеко не блещущее чистотой исподнее. «Заслуженным», как они себя считали, в подавляющем большинстве, генералам и адмиралам было за что тревожиться. С одной стороны чаши весов находилось их материальное благосостояние, зачастую полученное абсолютно незаконным путем, а с другой стороны – возможность принадлежать к когорте избранных, призванных наполнить свежим ветром изрядно обвисшие паруса сверхдержавы, имена которых в случае удачи навсегда золотом впишут в анналы истории.
II
По длинному светлому и широкому коридору Национального Центра Управления Обороной шли не спеша два уже далеко не молодых офицера старшего комсостава в парадной форме. У обоих неторопливо фланкирующих мужчин на погонах горело по одной большой, вышитой золотом звезде, что говорило об их одинаковом звании и возможно о примерно одинаковом служебном положении, занимаемом ими в военной иерархии страны. Того, что был повыше ростом звали Сергей Иванович Рудов и занимал он должность Начальника Главного оперативного управления Вооруженных Сил Российской Федерации. А с недавних пор он еще и исполнял обязанности негласного заместителя Председателя Высшего Военного Совета и представлял собой, по молчаливому согласию всего генералитета, этакого «серого» кардинала при высшем руководителе страны, входя в круг особо доверенных лиц. Звание генерала армии он получил еще за месяц до описываемых событий, но мундир с новыми погонами сменил лишь на днях. Тот же, кто шагал рядом с ним, слегка неуклюжей и косолапой походкой, был никто иной, как предводитель хунты, диктатор, тиран, сатрап, душитель свобод, пугало для всех не поступивших в вуз, (пока еще) Начальник Генерального Штаба Вооруженных Сил Российской Федерации, а по совместительству еще и назначенный каким-то бородатым стариканом Председателем Высшего Военного Совета, к которому после недавних событий, волею печального случая, перешла вся власть в стране. И звали это чудовище обыкновенно – Валерий Васильевич Афанасьев. Позади них, на некотором расстоянии маячила фигура каптри с чемоданчиком на браслете, прицепленном к запястью левой руки, которому по младости лет было трудновато соблюдать приличествующую дистанцию от неторопливых генералов.
Торопиться этим двум уже далеко не молодым людям было некуда, да и незачем. До первого заседания Высшего Военного Совета, которое должно было начаться через двадцать минут, еще оставалось время. А значит, следовало соблюдать солидность и пунктуальность, ради сохранения реноме респектабельных вершителей людских судеб на одной седьмой части суши, которая с некоторых пор размечталась стать одной шестой, как в старые добрые времена. Они шли и негромко переговаривались о чем-то, о своем, подкрепляя иногда свои слова скупыми и короткими жестами, понятными только им двоим, когда им вдогон послышались призывные возгласы:
– Товарищи узурпаторы! Пожалуйста, сбавьте обороты, а то вас никак не догнать!
– Да, мы, в общем-то, и так никуда не торопимся, – остановились они, обернув головы и поджидая спешащих к ним Костюченкова и Тучкова – тоже людей из ближайшего окружения новоявленного правителя. Оба догонявших были в парадной военной форме. И если Игоря Олеговича Костюченкова – Начальника Главного Управления Генштаба, а попросту главного военного разведчика все уже давно привыкли видеть в адмиральском кителе, то вот погоны генерал-полковника ФСБ, уснащавшие атлетически накаченные плечи Николая Павловича, который предпочитал всегда гражданский костюм, смотрелись как-то непривычно и вычурно.
– Мы уже полчаса бегаем тут по коридорам, разыскивая вас. В кабинетах – нет, в зале заседаний – тоже. И даже в любимом месте пребывания тоже отсутствуют. Уж и не знали, где и искать-то вас, а вы тут, оказывается, фланируете не торопясь, – не преминул съехидничать Тучков, подходя и разводя в деланном недоумении руками.
– Так вы же знаете анекдот про бегущих генералов, которые в мирное время выглядят смешными, а в военное время – нагоняющими страх, – в тон ему парировал также острый на язык Рудов. – Вот мы и стараемся не возбуждать понапрасну окружающих старческой рысцой.
– А что случилось? – спросил Афанасьев, все же уловивший краем глаза тревожное и напряженное состояние главного военного разведчика.
– Вчера вечером, глубоко законспирированный агент Барышева, сведениям которого мы всецело доверяем, прислал нам фотокопии совместного секретного циркуляра Министерств обороны и Генштаба ВСУ. Из сообщения следует, что в ближайшее время начнется генеральное наступление на Донецкую и Луганскую области с применением всех видов наступательных средств, а поводом к этому послужит инспирированное СБУ провокация в отношении мирного населения. Причем, в этой провокации будут задействованы боевые отравляющие вещества советского производства, оставшиеся на территории Украины со времен распада СССР. Начало акции намечено на завтра. Место применения – окрестности города Волноваха.
– Д-а-а, – протянул Афанасьев, скребя пятерней затылок в растерянности, – вот уж новость, так новость. Нечего сказать, обрадовал ты меня Игорь Олегович.
– А что, Сергей Иванович, – обратился он к Рудову, – разве на Украине имеются запасы химического оружия? Что-то я не припомню, чтобы она его декларировала в ОЗХО?
– Да чего там только нет?! – отмахнулся Рудов. – Сами, небось, помните, как проходил распад. Резали, буквально, по живому. Вечером ложились спать под советскими флагами, а утром уже вставали под жовто-блакитными стягами. Что было на территории Украины, то она себе и присвоила. Адмирал Касатонов только не растерялся и успел угнать «Кузю»[13 - Имеется в виду операция, проведенная адмиралом И. Касатоновым по срочной эвакуации из территориальных вод Украины тяжелого авианесущего крейсера «Адмирал Кузнецов».]. Единственный раз в жизни амерам сказал бы спасибо за то, что они настояли на вывозе в Россию ядерного арсенала, а то они и его бы прихватизировали с большим удовольствием.
Афанасьев, машинально продолжая скрести свой затылок, задумчиво протянул, рассуждая при этом вслух:
– Вот уж попали так попали… И ведь никаким макаром не отвертеться… Маркеры боевых отравляющих веществ, произведенных в Советском Союзе находятся на ответственном хранении в ОЗХО, а значит доказать идентичность примененного химического оружия с имеющимися образцами не составит никакого труда. И мы ничего этому факту противопоставить не сможем, потому, как официально Украина нигде не числится в качестве государства обладающего запасами этого адского варева, а также обладателем технологии его производства.
– Что сообщает ваш источник? На какое число намечена провокация? – стал тут же деловито уточнять Рудов у особистов.
– Источник не называет точную дату. Он ее просто не знает. Акция начнется после поступления из Минобороны ВСУ особого сигнала, о котором он тоже ничего сказать не может. Однако, из полученных им данных, он делает вывод, что операция намечена на ближайшие день-два, – пояснил Костюченков.
– Т-а-а-к, – покряхтел Валерий Васильевич, – значит, если донесение получено вчера вечером, то выходит, что времени у нас на реагирование нет, от слова «совсем». Игорь Олегович, свяжись срочно с дежурным генералом Центра Управления Обороной, пусть усилит мониторинг данного направления.
– Уже связался. Пока вас искали, то заглянули в зал принятия решений, – пояснил тот свою инициативу. Афанасьев кивнул, удовлетворенный такой расторопностью, которой сам не всегда обладал, к слову надо сказать.
– Чем еще обрадуете, Игорь Олегович?
– Аппараты космической разведки засекли небывалое оживление вспомогательных служб ВСУ. Идет усиленная накачка техникой и боеприпасами частей, участвующих в АТО. Все говорит за то. Что они готовятся к реваншу за Иловайск и Дебальцево. Другие источники дополняют эти сведения информацией о запрете для офицеров отпусков и увольнительных, что свидетельствует о начале широкомасштабного наступления в ближайшее время.
– Я даже скажу, когда это произойдет, – покивал задумчиво Афанасьев. – Аккурат на пике волны воплей о химической атаке со стороны «москалей».
Окружившие его генералы склонили головы в полном согласии с его выводами. Он поочередно обвел взглядом вдруг ставших понурыми членов Президиума. Никто из них глаз не опустил, значит, с этой стороны предательства можно было не ожидать. Затем, пожевав губами выдал:
– Ну, и что, дорогие мои соратнички, вы можете предложить толкового при этаком-то цейтноте?
– Как обычно, – пожал плечами и развел руки в стороны Игорь Олегович, – незамедлительно бить во все колокола. По крайней мере, эта тактика уже не единожды выручала нас в Сирии. Нам неоднократно в 17-м и 18-м годах удавалось сорвать подобные провокации «белых касок» в отношении сирийской гражданской инфраструктуры, когда мы со всех высоких трибун разоблачали намечающиеся время и место проведения подобных акций. Вот и сейчас нужно сделать нечто подобное. Причем, срочным образом. Объявить место, приблизительное время, характер боевых отравляющих веществ и иные подробности. Если в этом возникнет нужда, конечно.
– Э-э-э, насчет иных подробностей…, – опасливо вставил Тучков. – Не засыплем ли мы ненароком тем самым своего агента, с таким трудом внедренного во вражеский стан?
– Вот именно, – поддакнул его сомнениям Рудов.
– Все продумано, – уверенно возразил военный разведчик. – В наших сообщениях будет сделан намек на якобы поступившие сведения от непосредственно самих исполнителях, резонно опасающихся ответственности за античеловечные преступления. Пусть хохлы ищут предателя на месте предполагаемого исполнения.
– Ну, а мне что прикажете делать в этой ситуации? – полюбопытствовал диктатор.
– Дать информацию Маше – пусть срочно устраивает брифинг, – начал загибать пальцы Николай Павлович. – Спускать с цепи Василия Алексеевича Небензю, чтобы тот немедленно созвал экстренное заседание Совбеза ООН, ну и поднапрячь все наши СМИ для, поднятия, как можно большего шума в медиа пространстве.
– Это-то все понятно, – перебил его Афанасьев. – Я говорю, что лично я должен, по-вашему, предпринять в этой связи?
– Я так думаю, – осторожно начал Костюченков, опустив глаза к самому полу, – как бы то ни было вам это тяжело, а все-таки я бы рекомендовал вам связаться с Зеленским и на пальцах объяснить ему всю пагубность последствий от опрометчиво принятых им решений.
– Еще не факт, что решение принято им самим, – буркнул угрюмо главный эфэсбэшник, вчерашним Указом Главы Высшего Военного Совета, утвержденный в этой должности, впрочем, как и многие присутствующие, откинувшие приставку «врио» к своим должностям. – Может его собственный генералитет просто разыграл его «втемную»?
– Этого клоуна и разыгрывать не надо, он и сам кого хочешь, разыграет и сделает вид, что совсем тут и не причем, – зло сплюнул на пол «серый кардинал».
– Хорошо, Игорь Олегович, как только будет объявлен перерыв в заседании Совета, я тут же попробую связаться по «горячей линии» с господином Зеленским.
– Ну, уж нет! – яростно возразил на согласие Афанасьева Сергей Иванович. – Знаю я тебя с твоими увещеваниями. Начнешь взывать к совести, разуму и прочей беллетристике.
– А что ты предлагаешь?! – в свою очередь, тоже перейдя на «ты» вопросил Афанасьев.
– Тут не увещевать надо, а запугивать! – едва не сорвался опять тот. – Такие люди доводов логики не понимают. Надо воздействовать на их животные инстинкты. В данном случае, на инстинкты страха смерти от возмездия. А ты у нас в международных кругах признаешься, как человек спокойный, уравновешенный и не совершающий никаких радикальных поступков.
– И что? – не понял Афанасьев.
– А то, что говорить с «клоуном» должен я, как всемирно признанный «ястреб». А тебе не по чину говорить с подпиндосовской подстилкой. Для него за счастье пообщаться и со мной.
– Нет, Сергей Иваныч, – покачал головой Афанасьев, – давай не будем ломать устоявшуюся дипломатическую практику, когда глава одного государства обращается к другому главе. Ну, а если по каким-то причинам диалог сорвется, то уж тогда и тебя в качестве «ястреба» выпустим на арену международных баталий.
– Ладно, Ваше Сясество, как скажете, – с ухмылкой развел руками Рудов под одобрительные взгляды спецуры.
Так за разговорами они и дошли до зала Расширенной Военной Коллегии, неформально ставшего местом базирования Высшего Военного Совета. У широко распахнутых дверей в зал их поджидали Юрьев и Хазарова, которых на сегодняшнем заседании должны были официально утвердить в должности Министра обороны и Министра иностранных дел, соответственно.
– Вы чего это тут стены подпираете, а в зал не заходите? – удивился Афанасьев нежданной робости от своих новых соратников, пожимая им руки в приветствии.
– Ну, мы пока еще ведь не утверждены, а значит, наше присутствие там выглядело бы не совсем этичным, до приглашения от тех, кто там присутствует на законных правах, – с робкой улыбкой на широком лице объяснил свою и напарницы скромность будущий министр от обороны.
– Борис Иванович, не будьте формалистом, – не всерьез укорил его Афанасьев. – Мы сейчас пребываем во времени, когда идут на слом все прежние стереотипы и правила, сковывающие инициативу. Чрезвычайное положение отменяет и нивелирует догмы времен спокойного существования.
– Коли так, то ладно, будь, по-вашему, – не стал спорить Юрьев.
– Вот и хорошо, – сказал Валерий Васильевич, беря того под локоток, и увлекая того в открытые двери. Затем вдруг обернулся и сказал:
– А вы, Мария Владимировна, пожалуйста, задержитесь еще на некоторое время, – и деловито вскинул свободную левую руку с наручными часами к глазам, – тем более, что до начала заседания еще есть около пяти минут. У Игоря Олеговича для вас будет чрезвычайно важное сообщение, требующее от вас незамедлительной реакции.
С этими словами он вновь увлек за собой Юрьева в зал заседаний. Тучков и Рудов последовали за ним, не отставая. Завьялов, накрепко связанный со своей ношей, привычно притулился на стульчике, кем-то заботливо выставленном в коридор. Видимо, кто-то специально рассчитал подобный случай.
III
Войдя в зал, Валерий Васильевич заботливо указал Борису Ивановичу, резко контрастирующему в своем цивильном пиджаке с представителями генералитета, место в нижнем ярусе, а сам направился на авансцену, где занял место во главе стола Президиума. За столом, с края, уже сидел Барышев, в непривычной для него парадной форме генерал-полковника. Сегодня, в отличие от предыдущих дней он был чисто выбрит, и его лицо лоснилось от геля после бритья. Он со скучающим видом разглядывал матовые плафоны освещения, вмонтированные в потолок, поэтому появление остальных членов Президиума встретил радушной улыбкой, давно не видевшегося родственника из провинции. Тучков с Рудовым, дождавшись, кода диктатор уместит свое квадратное тело в кожаное кресло посредине стола, заняли места по его правую и левую руки. Видя, что Верховный уже занял свое место, генералы, как по команде, тоже начали рассаживаться по своим креслам. Выждав еще какое-то время, и углядев, как в зал входят Костюченков и Хазарова, Валерий Васильевич, откашлявшись, постучал пальцем по микрофону, установленному на столе напротив него, проверяя тем самым его функционирование, негромким, но хорошо слышимым благодаря динамикам голосом начал буднично:
– Уважаемые товарищи и соратники! Позвольте начать первое совместное пленарное заседание нового высшего государственного органа управления Российской Федерации – Высшего Военного Совета и его Президиума. В ознаменование этого попрошу всех собравшихся встать и прослушать гимн Российской Федерации.
Услышав призыв Верховного Главнокомандующего, все дружно повскакали со своих мест и вытянулись, как это и предусмотрено Уставом, по струнке. Афанасьев незаметно кивнул кому-то находящемуся сбоку авансцены и, повинуясь его кивку, зал наполнился торжественной мелодией, рожденной еще в далекое время Великой Отечественной войны. Еще никогда прежде боевые генералы, а они с учетом того, что в боях за Сирию почти все прошли горнило этой войны на ротационной основе, без преувеличения были боевыми, не испытывали таких возвышенных чувств, при исполнении главной песни страны. Подавляющее большинство из присутствующих, к своему стыду, так и не выучили новых слов гимна, поэтому потихоньку, едва шевеля губами, чтобы не дай Бог не услышали соседи, произносили знакомые с детства фразы про Ленина, коммунизм и «союз нерушимый, республик свободных». Если бы в этот момент в зале присутствовал кто-нибудь из ушлой журналистской братии, которая всегда и всюду подмечает неловкие моменты, то они к своему удивлению, смогли бы заметить невольную влагу, скопившуюся в уголках глаз многих совсем седых и не очень, мужчин, одетых в военную форму, которая, по идее, должна была избавить их от лишних сантиментов. В эти недолгие минуты они все как никогда чувствовали свою сопричастность к чему-то еще неизведанному, но, безусловно, великому. Эксперимент по смене формации, начавшийся сто три года тому назад и прерванный безжалостной и враждебной рукой накануне своего триумфа, уже реально грозил воплотиться в своей новой ипостаси. Все были настолько проникнуты этим непередаваемым чувствам, что даже не заметили, как прекратились звуки музыки и продолжали стоять, не шелохнувшись, как бы боясь спугнуть момент всеобщего единения и одухотворения.
Афанасьеву очень не хотелось нарушать сложившуюся идиллию, но надо было начинать заседание, поэтому он поблагодарил всех присутствующих коротким кивком головы и дал знак рукой, чтобы все сели на свои места. Уже никого и ничего не стесняясь, нацепил на нос очки, публичное ношение которых до сего дня тщательно избегал, и внимательно оглядев собравшихся поверх оных, произнес сакраментальное:
– Начнем, пожалуй. Позвольте мне, как Председателю Высшего Военного Совета открыть первое пленарное заседание. Вступительное слово, перед тем, как приступить к работе, предоставляется Николаю Павловичу Тучкову, всем нам хорошо известному, а теперь назначенному специальным Указом Директором Федеральной Службы Безопасности. Прошу Вас, Николай Павлович.
Тучков резво вскочил со своего места, рядом с Афанасьевым и бодро вскарабкался на трибуну.
– Уважаемые товарищи! Прежде чем начать работу нашего Совета, так сказать, на легитимной основе, позвольте доложить собравшимся о результатах, проведенной проверки. Сначала скажу о наболевшем вопросе, так интересующем, почти всех собравшихся. С подробными результатами проверки, касающимися персональных дел каждого из сидящих здесь, вы можете ознакомиться в специальной комнате. О месте нахождения комнаты вы все знаете, и где хранятся подробные сведения о каждом из нас, включая материальное состояние на текущий период и наличие должностных проступков. Как и договаривались на прошлом совещании, все декларации материального состояния будут опубликованы в десятидневный срок в центральных изданиях средств массовой информации. Сроки для исправления допущенных в свое время нарушений должностной и гражданской дисциплин, вам также хорошо известны. Это тридцать календарных дней, в течение которых мы все обязаны депонировать на счета Минфина все денежные средства, нажитые нелегальным способом. Если заявленных средств в наличие не имеется, по причине их растраты, в тот же срок необходимо оформить кредит на указанную сумму, в одном из банков и уже из этих средств, произвести выплаты по долгам. Понимаю. Больно. Однако, необходимо. К слову сказать, я свои нелегальные доходы уже перевел на счета Минфина, а так как я всегда отличался бережливостью, то не разбрасывал, украденное у государства, поэтому в долги мне залезать не пришлось, чего и вам желаю.
В зале послышались невеселые смешки. Тучков же тем временем продолжил:
– Что же касается недвижимости, приобретенной незаконным способом и на незаконные средства, то здесь имеет смысл подойти к этому вопросу более либерально. Поясню. У всех у вас имеются объекты недвижимости, находящиеся в вашем распоряжении в качестве служебного жилья, включая загородные постройки дачного типа. Так вот, если вам жалко расставаться с уже обустроенными вами объектами, приобретенными в обход закона, то вы можете обменять служебную недвижимость на приобретенную, а стоимостную разницу рыночной стоимости оформить в качестве кредита под символический процент.
При этих его последних словах по залу прошелестел легкий ветерок одобрения. Генералы удовлетворенно заерзали в своих удобных креслах, мгновенно почувствовав нахлынувшее на них облегчение.
– Если в течение тридцати календарных дней член Высшего Военного Совета не урегулирует должным образом свои имущественные отношения с государством, то органам ФСБ даны полномочия по насильственному изъятию, как финансовых активов, так и объектов недвижимости. В случае недостаточности средств, для покрытия задолженности перед государством и отказе от кредита на ее покрытие, взыскания также могут быть обращены, в таком случае, и на ближайших родственников волокитчиков.
– Позвольте вас перебить, – вставил слово Афанасьев. – Это далеко не шутки. И миндальничать никто ни с кем не будет. Несмотря на то, что вы являетесь членами высшего управленческого органа страны – будете бомжевать на Казанском вокзале, как говорится «со чадами и домочадцами».
– Ну почему уж так сразу и бомжевать? – с усмешкой возразил Рудов. – У нас в бункере Министерства обороны имеется достаточное количество свободных помещений, чтобы расположить там общежитие для семей высшего командного состава. И вам удобней. Встал, умылся, оделся и уже вроде как на работе.
Зная характер Рудова – задиристый и бескомпромиссный, в зале заерзали и закряхтели, воочию представляя себе нарисованную перспективу.
– Прошу вас, Николай Палыч, продолжить, – предложил Афанасьев Тучкову.
– Теперь позвольте перейти к персоналиям, – забубнил Тучков без остановки, и никак не выделяя слова интонациями, что делало его речь похожей на чтение псалтыря дьячком деревенской церквушки.
«И как это он так умудряется противно гундосить?» – недоуменно поводя носом, подумал Афанасьев. А тот продолжал свою шарманку в прежнем темпе и регистре:
– Из сорока четырех членов Высшего Военного Совета, зарегистрированных для прохождения всеобъемлющей проверки, пройти таковую, к сожалению, не смогли двое. Это генерал-лейтенант Криворуков и генерал армии Поповский. Поданные ими накануне декларации не соответствуют их фактическому материально-финансовому положению. К тому же в отношении их деятельности у контрразведки возникли весьма и весьма серьезные вопросы. В отношении их проводятся предусмотренные законом следственные мероприятия. Ранее выдвинутые подозрения в адрес генерала армии Булдакова, по итогам проведенной проверки снимаются с повестки, как не имеющие под собой основу. Решением Президиума Высшего Военного Совета, в состав Высшего Военного Совета кооптирован по рекомендации заместителя Начальника Генерального штаба Богданова Начальник Главного Военно-Медицинского Управления ВС – Тришин Дмитрий Вячеславович, уже прошедший позавчера проверку на лояльность. Вместо арестованного, бывшего начальника Инженерных войск ВС РФ – Юрия Стравинского, в список Высшего Военного Совета по рекомендации Начальника Главного Оперативного Управления была внесена кандидатура начальника Федерального государственного бюджетного учреждения «Центральный научно-исследовательский испытательный институт инженерных войск имени Героя Советского Союза генерал-лейтенанта Дмитрия Михайловича Карбышева» – генерал-лейтенанта Воронина Ивана Семеновича. Он также уже успел пройти проверку. Без замечаний прошел проверку кандидат в Министры обороны Борис Иванович Юрьев. Таким образом, подводя итоги к вышесказанному, прошу Высший Военный Совет Российской Федерации, как законодательный и контролирующий орган, утвердить свой окончательный списочный состав в количестве сорока пяти членов, включая в него, кооптированного и уже ранее согласованного Министра обороны.
– Кто «за» предложение товарища Тучкова, прошу поднять руки, – объявил Афанасьев.
Полукружие амфитеатра покрылось лесом поднятых рук.
– Кто, против этого?
Ни одна рука не поднялась.
– Прошу секретариат зафиксировать в протоколе заседания единогласие по утвержденному списку, – торжественно произнес Валерий Юрьевич, снимая очки и кладя их в нагрудный карман.
IV
Опять выждав какое-то время, пока уляжется шум и суета, диктатор снова взял слово.
– Товарищи, у нас на повестке дня заслушивание программных речей нового Министра обороны, а затем врио Министра иностранных дел. Но сведения, тревожащего характера, которые поступили буквально только что, позволяют внести некоторые коррективы. А сведения таковы, и они не утешительны. По данным источника, пользующегося доверием, наши «незалежные небратья» отыскали где-то на своих военных складах, оставшихся еще со времен СССР некоторое количество артиллерийских снарядов. Снаряды начинены нервнопаралитическим газом. Так вот, они намерены воспользоваться ими для совершения провокации против собственного мирного населения, естественно, свалив это злодеяние на совесть народных республик, ну и нашу, конечно же. Я думаю, что вы можете представить себе, какая шумиха разразится во всем мире по итогам применения этого оружия. Это вам не Сирия. Работать по нам будут очень жестко и без соблюдения норм приличия. Времени на реагирование у нас практически нет. Акция намечена на ближайшее время. Возможно уже сейчас, там, под Волновахой, куда свезли эти снаряды, расчеты уже готовятся к первым залпам. Поэтому я сейчас предлагаю кратенько заслушать Марию Владимировну и побыстрее отпустить ее для того, чтобы она попыталась успеть сделать хоть что-то, чтобы предотвратить это несчастье. Все согласны?
Зал тревожно загудел, одновременно кивая головами на предложение Афанасьева.
– Вот и хорошо. Прошу вас, Мария Владимировна, – сделал он приглашающий жест Хазаровой.
С распущенными и вьющимися по плечам волосами, в строгом английском костюме песочного цвета, большим отложным воротником, приоткрывающим некоторые прелести еще не старого тела, Мария Владимировна выглядела настолько впечатляюще, что при виде ее по залу прокатились, будто горное эхо, звуки восхищенных вздохов возрастных мужчин. Она была достаточно умной женщиной, чтобы иметь представление о том, какое впечатление она производит на аудиторию, которая знает толк в женской сексуальности второго порядка. И к ее чести надо сказать, что она этим зачастую, умело, пользовалась, дабы создать вокруг своей персоны необходимый для нее ажиотаж среди журналистской братии. По этому поводу в МИДе даже ходили упорные сплетни, будто бы некоторые из аккредитованных в России иностранных корреспондентов неоднократно домогались ее благосклонности, но натыкались на холодный отказ. Впрочем, подобные инсинуации никак не вредили ее репутации любящей супруги и хорошей матери.
– Я так понимаю, что в военной среде обращение «уважаемые господа» не приветствуется, поэтому скажу по-простому: «Здравствуйте, товарищи!» – начала она довольно неожиданно и тем самым сразу же заработала аплодисменты в свой адрес. – Я знаю, что мое нежданное назначение на пост врио Министра иностранных дел вызвало у вас противоречивую реакцию, поэтому в своем кратком обращении постараюсь развеять сомнения на мой счет. К сожалению, тревожные новости, требующие срочной реакции с нашей стороны не позволяют мне выступить с более развернутым посланием, поэтому позволю себе кратко остановиться на тезисах моего личного видения участия России в международных делах. Итак, остановлюсь на приоритетах.
Начиная с 2014 года, когда разгорелся украинский кризис, Россия перестала играть по правилам, навязанным ей еще при предыдущем руководстве страны. Перестала играть по правилам, сложившимся в системе международных отношений после холодной войны, в которых доминирующую роль играли США со своими сателлитами, и демонстративно перестала подчиняться гегемонии англосаксов. Этот смелый поступок фактически подвел черту под тридцатилетием политики нашего отступления и соглашательства с так называемым «цивилизованным миром великих держав» и стал началом эпохи активного и ничем не прикрытого соперничества между ними. Уже почти шесть лет Москва в лице ее МИДа и Минобороны наперекор всему последовательно и все более напористо придерживается этой линии. Конфликт, навязанный нам Западом после приснопамятной речи покойного президента в Мюнхене в 2007 году, становится все серьезнее и углубленнее, затрагивая почти все сферы, доступные для конфронтации с США и их европейскими союзниками.
Сложность положения России заключается в том, что она, пользуясь благоприятным моментом истории с начала нулевых и до примерно 2008 года, так и не сумела, по настоящему переориентировать свою экономику с сырьевой модели хозяйствования к экономике нового уклада. И это, несмотря на все разговоры в «верхах» по поводу скорейшего перехода на новые рельсы развития. Западные санкции, введенные против нас за якобы военное вмешательство в дела Украины, ничем не подкрепленные обвинения во вмешательство в выборную систему США в 2016-м и вакханалия по поводу «отравления» Скрипалей осложнили и без того непростое экономическое и политическое положение нашей страны на мировой арене. Резкое падение цен на нефть, в результате конфликта интересов между странами ОПЕК, и объявленной экономической войне «на измор» этот кризис только усугубили. В этой непростой ситуации Россия будет существовать ближайшие годы. От этого никуда не деться и с этим приходится мириться, при этом, не опуская рук в борьбе за наши кровные интересы. И то, как мы справимся с этими напастями, не только предопределит наше будущее, но и окажет существенное влияние на всю систему международных отношений, в целом.
Она взяла стакан, наполненный минералкой и чьей-то заботливой рукой поставленный загодя перед ней и, сделав несколько крупных и жадных глотков, продолжила:
– В данный момент перед Россией, на мой взгляд, стоит задача выдержать давление со стороны США и их союзников. Это касается, как кратко, так и среднесрочной перспективы.
Одновременно, считаю, что нам следует попытаться уменьшить политическую отчужденность, разумеется, не в ущерб экономическим и политическим интересам нашего государства. Необходимо приспособить экономику к санкциям, как это уже продемонстрировано на примере нашего сельского хозяйства, низким ценам на нефть, а также противостоять Западу в информационном пространстве, отбросив политику соглашательства и в то же время используя методы «мягкой» силы. С февраля 2014 года мы де-факто находимся в «режиме войны», а покойный президент – в роли военного лидера. Теперь эта головная боль уже принадлежит Высшему Военному Совету и его руководителю. Положение, правда, осложняется сомнительной с точки зрения международного права легитимностью новой власти. Но пока ее извиняет то форс-мажорное положение, в которое она попала в результате воскресного кошмара. Пока нам удается держаться на этих позициях. У меня есть все основания надеяться на то, что новая власть будет следовать этим курсом и дальше, не собираясь идти на попятную и мириться с наглыми поползновениями Запада за счет уступок и обещаний «исправиться». Как заявлял тоже ныне покойный Министр иностранных дел Калантаров, «с политикой умиротворения Запада в ущерб национальным интересам России покончено раз и навсегда». Тут я бы хотела к месту напомнить присутствующим крылатое, но уже порядком подзабытое выражение канцлера Российской империи Александра Михайловича Горчакова, сказанное им, после того, как Австро-Венгрия заняла Молдавию и Валахию в 1855 году. Тогда он еще был только посланником в Вене: «Я готов поставить мое имя под миром с жертвами, но не такими, что заключают в себе ущерб достоинству и чести». Не правда ли, что эти слова, разделенные более чем полутора веками, перекликаются друг с другом? Тем более бросается и схожесть обстановки вокруг России. Тогда мы тоже стояли на пороге общеевропейской изоляции после поражения в Крымской компании. Так вот, возвращаясь к реалиям сегодняшних событий, Россия, чтобы доказать миру, что ее слова не расходятся с делом осенью 2015 года снова бросила вызов миропорядку, основанному на гегемонии США, начав военную операцию в Сирии, по просьбе ее законного правительства.
Мы, а точнее вы, находящиеся в этом зале, разрушили монополию Вашингтона на применение силы на международной арене и эффектно вернулись в регион, который покинули в последние годы существования СССР. Таким образом, главные внешнеполитические приоритеты России, и это доказывают ее действия в Закавказье, на Украине и в Сирии, – дипломатические усилия по блокированию дальнейшего расширения НАТО в Восточной и Юго-Восточной Европе и подтверждение своего статуса великой державы за пределами постсоветского пространства, путем недвусмысленной демонстрации реальной военной силы. Если говорить конкретно по странам, то на взгляд молодых сотрудников МИДа, к коим я отношу и себя, незашоренных прежними принципами, доставшимися в наследство нашим старшим товарищам от Советского Союза, то действовать нужно в следующем ключе с нашими европейскими партнерами сообразно географии, говорю по порядку.
С Финляндией использовать по возможности «мягкую» силу, всячески убеждая ее в ненужности вступления в натовский альянс. Для чего использовать рычаги влияния в энергетическом секторе этой страны, безальтернативность некоторых коммерческих договоренностей в области поставок древесины, продукции нефтегазовой промышленности и незаменимости Сайменского[14 - Судоходный канал между озером Сайма в Финляндии и Выборгским заливом в России. Общая протяжённость канала – 57,3 км, из них России принадлежит – 34 км.] канала, пролегающего по нашей территории и используемого Финляндией с большой выгодой для себя. Также умело использовать систему приграничной торговли и туризма, манипулируя пошлинами и стимулированием взаимным экономическим интересом приграничных территорий с той и этой стороны.
В отношении Прибалтики продолжить начатую политику по всеобъемлющему свертыванию всяческих, прежде всего экономических отношений, при этом делая ставку на обеспечение самодостаточности нашего Калининградского анклава, чтобы не дать им отыграться на нем при крахе собственной экономики, которая неизбежна при сохранении текущих политико-экономических тенденций. Как говорится, если мы сейчас пока не можем на равных биться с их хозяевами, то на холопах сможем отыграться по полной программе.
Теперь, что касается братской нам Белоруссии. Нашей конечной целью должна быть полная интеграция наших государств. И здесь нужно проявить максимальную осторожность, учитывая взрывной и непредсказуемый характер ее лидера – Александра Лукашенко. Как выяснилось, «Россотрудничество» – оказалась просто синекурой для бездельников и дебилов, которые не выполняют возложенную на них миссию по продвижению наших интересов в республиках бывшего СССР. Поэтому здесь нужно сосредоточиться на двух вещах. Во-первых, нужно прекратить порочную практику задабривания деньгами не в меру избалованного «союзничка», который является таковым, только на словах. Деньги, которых у нас и так маловато, нужно давать только под конкретные шаги интеграции, не веря пустым обещаниям. Перефразируя Ильфа и Петрова – «утром стулья – вечером деньги» и никак иначе. Никуда он по большому счету не денется. Он не дурак и сам прекрасно понимает, что как бы он не старался понравиться коллективному Западу, его при любом удобном случае все равно схарчат и не подавятся. Наглядные примеры – Милошевич, Каддафи и Янукович. Во-вторых, необходимо всемерно усилить работу по вовлечению, как простых граждан Белоруссии, так и предпринимателей в совместные экономические и культурно-просветительские программы, нацеленные на интеграцию. Всячески стимулировать граждан этой страны сначала к желанию приехать сюда, а затем остаться, тем самым вытесняя с нашей территории чуждые нам людские элементы из Закавказья и Средней Азии. Тем самым мы усилим экономическое влияние на данной территории и выбьем почву из-под ног, начавших окапываться там сторонников прозападного курса.
