Сын Тишайшего 2

Мне всегда была близка политическая система с упором на местное самоуправление. То есть власть на низовом уровне выборная. Далее идёт отбор наиболее проявивших себя управленцев, которые назначаются главами городов и – как вершина – губернаторами. При этом Москва обязана учитывать мнение местных депутатов. И их должны по-настоящему выбирать, а не превращать процесс выборов в фикцию.

Если брать Рим, то в эту схему хорошо вписывается Сенат с институтом трибунов. Византия всё-таки имела совершенно иное политическое устройство. Возможно ли построить такую структуру на практике? Не знаю, особенно если мы говорим о России. В любом случае это долгий путь, и можно пробовать искать различные варианты. Но идти по пути византийских императоров точно глупо.

Однако Голицын и часть русской элиты мечтают об имперском величии, особой миссии и даже богоизбранности русского народа, позабыв о главном. Где в этих раскладах интересы России? Почему она должна кого-то спасать, тем более в ущерб себе? Разве осколки Грузии – единственные христианские государства, павшие под натиском мусульман? Или Византия не воевала с теми же армянами, грузинами, болгарами и сербами? Почему нынешняя Европа грызётся между собой, вместо того, чтобы объединиться и дать бой Порте? Потому что у всех государств есть свои интересы. Иногда доходит до абсурда. Франция, страдающая от регулярных набегов берберийских пиратов, даже не думает уничтожать этот лишай совместно с Испанией. Наоборот, Париж с завидной регулярностью мешает Мадриду или Венеции навести порядок на североафриканском берегу.

Тогда при чём здесь мы? Что за глупая идея, постепенно овладевающая умами русского общества? Благо Пётр плевать хотел на религию и братские народы. Он шёл к своей мечте. А вот далее нас постоянно будут ловить на эту наживку, используя и заставляя лезть в ненужные конфликты. Вон Екатерина II даже особые имена внукам придумала, увлёкшись этой темой[12]. Ведь глупость редкостная, но десятки известных русских деятелей были ослеплены этой идеей. Братушки и прочие православные вроде грузин в итоге отблагодарили нас предательством.

Зачем нам болеть греческим реваншизмом? Я не спорю, что для России крайне важно захватить проливы. Но при чём здесь другие народы? Завоевание столь важных земель позволит нам выйти на совершенно иной политический и экономический уровень. Только это наше русское дело.

И религия со страданиями греков не должны нас волновать. Эти гады и так фактически подтолкнули Никона начать церковную реформу, приведшую к расколу русского общества. Пусть к этому и приложил руку Иерусалимский патриарх[13]. Гость так помог, что страна потом более двух веков харкала кровью. И как можно верить подданным турецкого султана? Я сейчас не о Софье, а о патриархах с прочими ходоками с Балкан и Кавказа. Плюс необходимо учитывать влияние Папы, которому греки лижут пятки уже много лет. Почему все дружно забывают о заключённой унии[14]? А ведь тогда произошло обыкновенное предательство православной церкви. Так ведь нет, едут к нам с благостными лицами, ещё и поучают. Лицемеры!

Но византийские гадёныши всегда умели в интригу. Вон даже Алексею Михайловичу мозги промыли, а он не был дураком при всей своей религиозности. На что на самом деле ориентировался царь, не знает даже Федя. Главное, что замыслы правителя привели страну к катастрофе.

Наверное, что-то такое нехорошее отразилось в моих глазах. Поэтому Голицын аж весь подобрался и нервно оглянулся на сидевшего в уголке Савву. Многие гости часто забывают о дядьке, уж больно тихо он себя ведёт. Однако не нужно обманываться. Коли возникнет необходимость, он среагирует моментально.

Я не стал подавать никаких знаков наставнику, а попытался вновь достучаться до Василия Васильевича. Ранее мы уже обсуждали эту тему, но вскользь. Правда, тогда речь шла больше о западничестве. И вроде пришли к определённому компромиссу. Князь согласился, что не стоит бездумно повторять всё за Европой и восхищаться её достижениями. Мы должны взять у Запада лучшее, но остаться русскими. В целом нынешняя элита больше придерживается именно этих принципов. К тому же народ не доверяет католикам и протестантам. А вот с греками дела обстоят иначе. Про сложности с открытием Академии я уже рассказывал. Иоаким не идиот, но всё равно пытается гнуть именно греческую линию, пусть она слабее и даже вреднее. Инерция или фанатизм? Не знаю, но со мной такое не пройдёт.

– С персидским послом всё согласовали?

– Да. Он вскоре отправится в Астрахань, как только лёд сойдёт, – быстро ответил князь, поняв, куда я клоню.

– А теперь подумай, что ответит шах[15], когда узнает о грузинских беглецах? Я знаю, что Персией правят советники и Сефи отстранился от дел, – жестом пресекаю возражения Голицына. – Ты о чём думал? Для нас договор с ними сродни манне небесной. Персы же с османами режутся много лет, и конца этому не видно. Мы ведь не только заработаем от волжской торговли, но и через год-другой военный союз заключим. Я ведь не просто так посылаю шаху сто пушек. Для нас это не урон, а они оценят.

– Извини, государь. Всё никак не могу принять твои задумки. Умом понимаю, а сердце иное велит. – Василий Васильевич покаянно склонил голову.

Оно и немудрено. Я тут целый проект задумал, на который меня натолкнули отчёты. Не подумайте, что Федя из будущего весь из себя такой умный и эрудированный. Хватает общего интеллекта и умения работать с информацией. А её на самом деле хватает. Уж Посольский приказ своё дело знает. Да и сам Голицын прочитал мне немало лекций о международных отношениях.

– Ты же сам рассказывал о хитромудром англичанине[16], который хотел купить монополию на волжскую торговлю с Персией и иными магометанскими государствами. А этот народец зело пронырливый, впрочем, как и голландцы. Они свою выгоду никогда не упустят. Не подскажешь, с чьими компаниями шах недавно заключил договор? – Князь ещё сильнее побледнел под моим взглядом. – Значит, европейцы имеют хороший доход, раз полезли к персам. И мы не просто так четыре месяца обхаживали посла, убеждая возобновить торговлю. Уж больно Стенька Разин нам насолил, но бес с ним. Так зачем России нужна Кахетия или как там называется этот клочок земли?

– Но государь…

Князь попробовал возразить, только я уже завёлся:

– Мы должны заботиться исключительно о выгоде для Руси нашей матушки! Нет и не может быть иной причины, чтобы страна влезла в войну или даже поссорилась с другим государством. Наша держава не бросит православных и всегда готова принять их на своих землях. Ты ведь сам сейчас разрабатываешь грамоту о переселенцах. Как только появятся деньги, я начну завозить людей на наши рубежи. Но какого ляда мы должны воевать и лить русскую кровь за чужие народы? Тот же Арчил Имеретинский перешёл в магометанство, дабы получить право на престол. Да и между собой грузины режутся, выполняя волю султана или шаха.

Делаю паузу и наливаю квас из небольшого кувшина. Хорошо! Плохо, что разговор перешёл в совершенно неприятную плоскость.

– Пойми, я не зверь бесчувственный и прекрасно понимаю грузинского царя. Только в таких случаях мы впредь будем советоваться с персами. Он их раб, потому это важно. А нам нужно, чтобы Сефи в положенный срок напал на Порту. Для того я придумал Русско-Персидскую компанию, дабы привязать к себе магометан. Ведь это торговля не только с персами, но и с Бухарой и близлежащими странами. И деньги туда будут вложены из моей мошны, хотя народ станет думать, что это казённое золото. Нам надо убедить персов в своей полезности, как бы ни было жалко угнетаемых христиан.

Грустно выдыхаю и машу рукой:

– Иди, Василий Васильевич. Подумай хорошенько и через три дня возвращайся. И прекращай всё мерить через православие. В первую очередь думай о России, а вера – уже не твоя епархия. Тем более когда речь идёт о чужих державах.

Голицын поклонился и вышел в распахнутую Саввой дверь. Я же кивнул заглянувшей Аксинье, подтверждая, что буду обедать.

Сложно работать в такой обстановке. Русское общество неслабо так обработали греческие манипуляторы. Ситуация чем-то похожа на преклонение перед Европой, начавшееся в XVIII веке и принявшее в будущем совершенно нездоровую форму. Понятно, что нынешние бояре готовы сражаться и умирать за идею православного братства. Это вам не либерасня с прочими предателями России из XXI века, испытывающие благоговение перед Западом и готовые гадить стране при любой возможности. Хотя воевать они не собираются – кишка тонка. Но сама тема крайне нездоровая.

Поэтому будем менять идеологию и прививать новому поколению другое мировоззрение. Мы должны быть в первую очередь русскими и прагматиками, а далее уже вопросы тактические.

Кстати, я предложил идею создания торговой компании по типу Ост-Индийской. Её главная задача – вернуть Волге прежнюю значимость. Ведь есть неплохая возможность перенаправить поток товаров через Россию. В основном это специи, красители, самоцветы и шёлк. То есть весьма лёгкие и не объёмные вещи, кроме тканей. Под это дело можно закупать дефицитные у нас товары и везти своё.

Главное – не возбудить ревность англичан и голландцев. Как-то не хочется получить апоплексический удар табакеркой или порцию яда под видом лекарств. Поэтому мы не будем задирать цены и преподнесём всё как удобный, более быстрый и безопасный транзит. С англичанами, голландцами и шведами я пока собираюсь дружить. Только придётся вкладывать немало средств в астраханский порт, строительство торгового флота и обеспечение безопасности судоходства по Волге. А это деньги, которых не хватает. Понятно, что часть паёв компании выкупят бояре и купцы, иначе проект не имеет смысла. Только им важен быстрый возврат вложений, а мне – развитие инфраструктуры по всей великой русское реке. Посмотрим, что из этого получится.

Александр – в честь Александра Невского, хотя также подразумевался и другой непобедимый полководец – Александр Македонский.

Константин – в честь Константина Великого, в надежде, что он освободит Константинополь от турок и возглавит возрождённую Византийскую империю.

Глава 4

– Может, мы сами, государь? Дорога неблизкая, да и сложная она. На обратном пути будет ещё хуже.

– Это с чего бы? – поворачиваюсь к излишне заботливому воину. – Я уже почти год как сел в седло и чувствую себя лучше с каждым днём. В походы мы тоже ходили, причём на сто вёрст. Думаю, двести я тоже выдержу.

– Особой спешки нет. Но всё же лучше тебе поберечься. Нам ведь добираться отнюдь не двести, а почитай, на пятьдесят вёрст больше. И одному богу известно, чего там сейчас на дороге. Ещё и погода не пойми какая, вон позавчера морозы ударили. А завтра солнышко выглянет, и всё размоет. Продирайся потом сквозь грязь!

По дороге в Кремль Дунин начал отговаривать меня от поездки. Несмотря на то, что я участвовал в нескольких рейдах по нейтрализации разбойничьих шаек, подполковник опасается за монаршее здоровье. Понятно, что никто не позволил царю лезть в драку. Мне пришлось выступать наблюдателем и присутствовать при допросах. Знаете, весьма полезное дело. Речь не о самой поимке татей, а об анализе ситуации. Преступность просто так не появляется, всему есть причина. Часто народ сбивается в ватаги или выходит с вилами на торговые пути от социальных и экономических проблем. В XVII веке неурожай и голод скорее норма, нежели исключение. Поэтому народ и выхода особого не видит. Также нельзя забывать о произволе чиновников и помещиков. Есть и профессиональные преступники из всякого отребья вроде дезертиров, убийц и насильников. В общем, окружающая реальность просто кипит!

К сожалению, часть криминала появилась и даже процветала от бездействия властей. Да и вменяемая полиция в нынешней России отсутствует. Вернее, службы, обеспечивающие безопасность обывателя, имеются – системы в их действиях нет. Поэтому я занялся вплотную этой темой.

За десять месяцев ребята Дунина и Гаврилова выявили десятки ватаг или мелких шаек. Некоторые банды представляли собой серьёзные организации с чёткой структурой в виде разведки, боевиков, курьеров и торговцев, продававших захваченное. Взять тех же нищих. Во время расследования их деятельности вскрылись случаи похищения детей. Суд и казнь над компрачикосами вызвали немало шума в русском обществе. Даже я посетил экзекуцию, состоявшуюся на Болотной площади, собравшую чуть ли не всю Москву. И народ не испытывал к изуверам ни капли сострадания. Это один из первых успехов по борьбе с криминалом, которым я горжусь.

Заодно мне удалось воспользоваться ситуацией и пустить слухи, что некоторые попы поддерживали преступников. До бунта не дошло, но патриарх с синодом неслабо так струхнули. Здесь паства ещё не превратилась в травоядное стадо. Поэтому могут дом спались вместе с семьёй священника или кистенём приголубить, не обращая внимания на рясу. Иерархам даже пришлось начать масштабное расследование, касающееся нищих, и натурально оправдываться перед прихожанами. Пусть всё выглядело чинно и проходило в виде проповедей, но важен сам факт. Ну и никто более не противился тому, что Софья взяла в свои руки вопросы благотворительности. При помощи церкви, конечно. Однако именно сестрица теперь рулит всем процессом. Организаторскими талантами её боженька не обделил, поэтому процесс пошёл.

Ко всему прочему мне удалось приструнить церковь. Надолго ли? Ведь вопрос Раскола никто не отменял, и его придётся решать. При нынешних раскладах Иоаким и компания на уступки не пойдут. Хорошо, что пока удаётся обходиться без репрессий в сторону староверов. Иначе ситуация могла обернуться взрывом народного негодования.

Что касается разбойников, то я интересовался крупными и разветвлёнными группировками. Ну не могут такие структуры работать без содействия представителей власти. Кто-то же помогает реализовывать захваченные товары. Вопросами выявления оборотней занимался Гаврилов, а Дунин взял на себя силовую часть. Очень помогал с советами Дементий Башмаков, по идее, именно он и осуществлял общее руководство. И нам удалось выявить десяток весьма крупных рыб. В основном это были подьячие из различных приказов и даже дьяки. Речь шла именно о помощи бандам. Если тряхнуть управленческий аппарат на предмет коррупции, то его можно сажать в полном составе. Но в эти вопросы я пока не лезу. Боюсь, однако.

Меня же не покидало ощущение некой недосказанности. Уж больно много всякого товара пропало. Какой смысл его захватывать, чтобы он потом гнил по различным тайникам? Разбой – это бизнес, пусть и преступный. А значит, никто не будет тратить время и энергию на бесполезные движения. Поэтому я приказал ребятам рыть глубже и искать ниточки к кукловодам. Плохо, что приходилось действовать тайно, дабы не всполошить противника. Были у меня подозрения, что татям помогают люди повыше чином, нежели обычный дьяк или писарь, состоящие при городском воеводе.

И мои догадки подтвердились. Гаврилов раскопал одно интересное семейство, проживавшее в районе Устюга. Туда я и решил направиться вместе с отрядом Дунина. На месте уже работали наши люди, но хотелось самому посмотреть и допросить обвиняемых. Заодно проветрюсь и заставлю кое-кого поработать. Я ведь повелел профильным приказам заняться проблемой разбоя. Но, кроме десятка мелких банд, в основном состоящих из крестьян, никого не поймали. Хотя с городской преступностью вроде разобрались. Надеюсь, не только в Москве. По крайней мере, теперь по столице можно ходить без опасения быть ограбленным среди бела дня.

Ехали мы через Москву, так как мне требовалось встретиться с двумя персонами. По возможности надо отбиться от различных челобитчиков и думцев, слетающихся в Кремль при моём появлении. Надоели, ей-богу. Понимаю, когда по-настоящему важное дело. Так ведь идут со всякой глупостью, в основном пытаются протолкнуть родню на хорошие места. Надо бы после затянувшегося открытия университета обдумать создание не только военного и ремесленного училищ, но и академии гражданской службы. Людей нужно готовить и отсеивать ещё на начальном этапе. Иначе во власть лезут всякие дураки и неучи. Хотя в моей реальности эта самая академия есть, но с кадрами беда. Если не вор, то предатель. Часто всё в одном флаконе. Не будем о грустном.

Вот так погружаясь в свои мысли и иногда переговариваясь с подполковником, мы достигли столицы. Всехсвятского[17] моста ещё нет, но одним из первых моих указов было возобновление строительства. Денег туда уходит уйма, но дело нужное. И вообще, пора изучить географию основных торговых маршрутов и задуматься о масштабном возведении мостов и паромных переправ. Я потому и старюсь ускорить начало волжской транзитной торговли, так как часть дохода оттуда можно пустить на полезную инфраструктуру. Но пока приходится пользоваться временным понтоном, перекинутым через Москву-реку. Здесь лёд более или менее сошёл, ну и разогнали особо большие глыбы. А то получается, столица будет отсечена от южных городов на несколько недель.

Народ особо не обращал внимания на мой кортеж. И хорошо. Я облачился в стёганный шерстью жупан синего цвета без особого шитья, на голове шапка без всяких соболей, а шея обмотана шарфом. Сабля на поясе, два пистолета в седельных кобурах и один засапожник завершали облик офицера средних чинов. Мы шли такой колонной, чтобы никто особо не выделялся. Только Савва и ещё один охранник расположились за моей спиной, контролируя ситуацию. Заставу и несколько разъездов предупреждали гонцы, поэтому наша кавалькада не задерживалась.

Не скажу, что конное путешествие в начале марта излишне комфортно. Скорее, наоборот. Но если вы поболеете с моё, провалявшись столько времени в кровати, то будете готовы к любым сложностям, лишь бы вырваться на свежий воздух. Да и тело привыкло к путешествиям на любые расстояния. Поэтому жить можно.

* * *

– Нужное количество лафетов мы сделаем, и оси уже готовы, чего бы там Ивашка Сумароков ни говорил. Оно ему и по званию знать не положено, – с ноткой зависти произнёс Михаил Лихачёв.

Эмоции главы Оружейного приказа понятны. Именно он возглавляет проект по внедрению новых технологий в артиллерии. Сумароков же отвечает больше за практическую часть, связанную с испытаниями. Я ещё раз мысленно похвалил себя, что назначил Лихачёва на эту должность. По идее, уже началась военная реформа. Просто мы не стали делать громких заявлений и решили начать с изучения ситуации в армии. Оказалось, что не всё так просто и дел хватает. Очень повезло, что мои идеи с лафетами совпали с ведущимися работами. В остальном пока сложнее.

– Я согласен с мнением Змеева и Барятинского, – продолжил мой соратник. – Нам не нужны столь длинные орудия большого калибра. Из полевых пушек по крепости не стрелять, здесь важнее другие вещи. Поэтому предлагаю взять в поход четырёх– и восьмифунтовые орудия, с длиной ствола в десять – двенадцать калибров. Они у нас есть, и мы уже начали менять лафеты с осями. Надо только пушкарям освоить новинки, хотя у тебя собрался бывалый народ. Далее мастера предлагают переходить на орудия в восемь – десять калибров. Мол, они более приемлемые. Однако надо проверить их расчёты. А вот двухфунтовые пищали лишними не будут. Там и обслуги много не нужно. Эти пушки больше похожи на европейские амюзеты.

А Михаил Тимофеевич хитёр! Типа предлагает, но всё уже решил. Но я точно не буду возражать, когда речь идёт о подобном самоуправстве. Специалистам видней, а моя роль заключалась в форсировании внедрения новинок. Да и глупо корчить из себя доку в артиллерийских делах.

– Что касается передков, то здесь действительно не получится быстрее. К тому же мастерские надо расширять. Ведь ты приказал ещё улучшить телеги, а это дополнительный труд. Пока людей найдём и покажем, чего делать надо, уже лето пройдёт.

– Не переживай, у нас ведь малый поход – учебный. Касаемо расширения, то денег не жалей, я тебе из личной казны выделю. – Лихачёв молча кивнул на мои слова. – Скоро твой брат вернётся и наверняка обрадует нас прибылью.

Здесь мы оба улыбнулись. Алексей Тимофеевич отличался не только умом, но и дотошностью, чем изрядно пугал чиновников и раздражал бояр. Потому на новой должности он сразу взял быка за рога. Плохо, что глава Казённого приказа долго болел. После памятной операции у боярина начались осложнения, а затем он умудрился простыть. Я думаю, это была обычная пневмония на фоне общей слабости организма. Что не отменяет долго периода восстановления. Благо хорошо сработали немцы со знахаркой, поставив на ноги столь нужного и преданного человека.

Ведь младший Лихачёв сейчас руководит личным имуществом царской семьи. А это немалое хозяйство, только с излишне запутанной системой управления. Естественно, когда дитя у семи нянек, то оно без должного пригляда. Ещё и воруют, как без этого. Поэтому Алексей последние месяцы проводит в разъездах, посещая сёла и целые волости, принадлежащие лично царю. Одно только Измайлово представляет собой огромный комплекс с полями, фермами, мельницами и даже заводами. Хотя большей частью мне принадлежат земельные угодья, требующие присмотра. Но ситуацию пора менять. Нужно вкладываться в промышленность и рудники. И в первую очередь нужно заняться добычей золота и серебра. Пусть это будут казённые заводы или предприятия на паях с государством, но вопрос крайне важный. Страна просто задыхается от нехватки драгоценных металлов. Да и меди толком не хватает. Бояре излишне наедятся на землю и реже торговлю, а нам нужны производства.

– Деньги заканчиваются, – вздохнул боярин. – Ты же приказал собирать толковых людишек для ремесленного училища. И цеха надо строить, чтобы подмастерья сразу науку осваивали. Ну и Медведев размахнулся! Мы ещё помещение под университет не достроили, так он новые просит. А наставников ведь тоже домами необходимо обеспечить.

Михаил не жаловался, просто денег на самом деле не хватает. Ведь проект по созданию Академии, который постепенно трансформировался в проект университета и прирос ремесленным училищем, тоже финансируется из моего кармана. Ждать денег из казны долго, но и они пойдут в дело. Я попросил Лихачёва помочь Медведеву, иначе дело бы зависло. В принципе, пока средства есть. Но я задумал рейд на юг, который поглощает весомую часть моего бюджета.

– Затягивать нельзя. Поэтому университет надо открыть осенью. С училищем немного подождём, но не более года. Нужно, чтобы сразу заработали классы и мастерские. Как вернётся Алексей, запроси у него требуемую сумму, тодько в меру, – вздыхаю в ответ. – Но ты ведь хотел ещё что-то сказать?

– Прости, коли лезу, куда не следует, государь, – Михаил вдруг стал серьёзней и сменил тему разговора. – Твоя задумка по замужеству сестёр оказалась верной. Бояре до сих пор лаются аки собаки. Убогие не понимают, что ты сам будешь решать, с кем родниться. Только разговоры нехорошие пошли.

Смотрю на замолчавшего боярина и машу рукой. Зачем молчать, раз начал?

– Про тебя и царицу Марфу судачат. Вначале вроде притихли, но теперь все видят ваш разлад. Оно дело молодое, токмо сплетники наши сами придумали объяснение и в него поверили, – Лихачёв сделал вдох, собираясь с силами, и продолжил: – Часть думцев уверена, что ты после болезни потерял мужскую силу. Вот царицу и выгнал. Значит, боярам пора заняться поисками невесты для Ивана. Этим они сейчас тоже озаботились.

Я чуть квасом не подавился, когда услышал версию бояр. Вот уроды! Им заняться нечем, раз в такие дела лезут? Хотя вопрос престолонаследия крайне важен. Это я подхожу к нему проще. А здесь было много переживаний из-за смерти сыновей Алексея Михайловича и проблем со здоровьем у Феди с Ваней. России только гражданской войны не хватает, появись нужда со сменой династии. Смутное время не просто так произошло, а именно из-за пресечения мужской линии Рюриковичей, ведущей род от Александра Невского.

Даже не знаю, что делать. Насилить Марфу не хочу, но и надо выполнять свои обязанности перед страной и народом русским. Ха-ха! Государству необходим наследник, иначе начнётся новый виток интриг, впрочем, никогда не прекращавшихся. Может, отправить её в монастырь и взять новую жену? Только подло невинного человека в тюрьму сажать, ещё и Иоаким воспротивится.

Откидываюсь на спинку кресла и тянусь к остаткам кваса. Вот хорошо же общались, но боярин всё испортил.

– Куда она на этот раз уехала? Скоро дороги размоет, – спрашиваю Лихачёва, хотя знаю о маршруте благоверной.

– Так рядом царица, в Хотьково, – сразу просветлел Михаил. – Марфа Матвеевна часто посещает тамошних сестёр.

Это дело понятно. Рядом с Сергиевым Посадом расположен известный женский монастырь, которому всегда благоволили русские цари. И забота Лихачёва вполне ясна. Их семья особой знатностью не отличается и полностью зависит от моего расположения. Поэтому рождение наследника станет гарантией того, что братья удержатся у власти. Ведь именно ближники царя в случае чего станут воспитателями и опорой его сына. Всё-таки мало кто верит, что улучшение моего самочувствия надолго. Ранее Федя уже болел, приходил в себя и снова заболевал. Такая ситуация изрядно напрягала вельмож. Вот и Стрелецкий бунт произошёл именно из-за этой неопределённости.