скачать книгу бесплатно
Пока он снова не предложил ей своей крови. Это случилось через месяц после его первого приезда. Они не пошли гулять – начались затяжные осенние дожди, а Анна подхватила простуду – и остались в её уютной квартире. Себастьян привез с собой молодого вина и варил глинтвейн, Анна согревалась им, укутавшись в тёплый плед. Вампир стоял у окна, изучая город сквозь капли дождя на стекле.
– А вампиры могут простужаться? – спросила его Анна.
– Мы – нет. А ты всё ещё слишком человек, – отвечал ей Себастьян. – И будешь им оставаться, если вновь не ступишь на путь превращения.
– Когда же ты снова поделишься со мной своей кровью? – подняла она на него глаза.
– Что ж, – усмехнулся вампир. – Я готов.
– Но сначала расскажи мне о своём превращении, – попросила его Анна. – Ты обещал продолжить свой рассказ.
– Моё превращение… Я уже рассказывал тебе, как всё началось. Противник того древнего вампира, который чуть не убил меня, пришёл ко мне в дом и предложил свою помощь. Я не отказался, но сначала попросил рассказать мне о моём будущем, всё до конца. Он не скрывал, что я ступаю на проклятый путь, путь небытия, когда смерть отступает от тебя и начинает требовать кровавые жертвы в обмен на полученное бессмертие. Он рассказал мне, что милосердие к людям оставит меня, а я стану палачом невинных в неотвратимой жажде насыщения. Я даже могу начать убивать своих близких, только чтобы утолить жажду крови. Я спросил его тогда же, можно ли этого избежать, можно ли сохранить в себе хоть каплю человечности.
– Посмотри на меня. – сказал он. – Я пришел к тебе, потому что, несмотря на мою натуру хищника, несмотря на то, что я сам палач и пью кровь одних лишь злодеев, я сохранил в себе милосердие. Да, это непросто, ведь нас подстерегает безумие, а кровь смертных взывает к нашим душам и сводит нас с ума. Но это возможно. И я хочу воспитать хотя бы одного такого же, как я, бессмертного, для кого короткая смертная жизнь не пустой звук, того, кто будет щадить своих жертв и забирать себе ровно столько крови, сколько нужно для пропитания, не убивая их, не устилая свой вечный путь смердящими трупами.
Он стал приходить ко мне раз в неделю и поить своей кровью. Заодно он рассказывал о том времени, в котором он родился – а родился он на полвека раньше меня, – о том, как входил в моду и просвещенные умы романтизм, после века европейских революций и бессмысленного кровопролития вновь стали говорить о праве на свободу, о праве на справедливость. У него самого были большие планы на жизнь, он был поэтом, дружил с Байроном и вместе с ним хотел отправиться на Балканы помогать восставшим против ига рабства народам. И он уехал бы, если бы его самого не поймал в подворотне Робеспьер, самый древний вампир из всех, кого мы знали…
Я уже рассказывал, что Робеспьер сделал его вампиром против воли, быстро и жестоко, в насмешку над его просвещенными взглядами. Несмотря на насилие, совершённое над его жизнью, мой наставник не утратил милосердия, и он долгое время оставался для меня самым человечным вампиром из всех, кого я знал.
Себастьян сделал паузу, налил Анне новую порцию горячего глинтвейна и продолжил свой рассказ. Дождь на улице не утихал, заполняя воздух тихим шуршанием и еле слышным предчувствием осени.
– В смертной жизни у меня была невеста Анжела. Сначала, когда превращение только началось, я скрывал от неё происходящее со мной. Она была умной образованной девушкой, здраво смотрела на жизнь и стремилась найти смысл жизни в чём-то, что выходило за рамки ожидающих её супружества и материнства. Мы встречались, как и прежде, мечтали о будущей жизни – Анжела хотела путешествовать и объездить всю Европу. Я мечтал об Анжеле, любил её и знал, что скоро мне придется открыть ей правду. Наконец этот день настал. Я проснулся утром и понял, что не хочу ни есть, ни пить, человеческие желания оставили меня, а желаю я теперь только одного – пить кровь смертных. В это утро мой наставник был со мной, он подтвердил, что мой прежний человеческий путь завершён и для меня начинается новая, бессмертная жизнь. Он заранее преподал мне все уроки, как выбирать жертв, как пить их кровь малыми порциями, необходимыми для жизни, как стирать из памяти людей часть воспоминаний, заставляя их забыть о визите вампира. И он же рассказал всё Анжеле, обещав взять на себя её посвящение.
– Вы сделали её вампиром?
– К сожалению, нет. Она была так прекрасна, молода и невинна в своей смертности, что мы оба долгое время не могли осмелиться, не смели покуситься на её кровь. Да, мы всё рассказали ей, открыли тайну своей бессмертной сущности, и она была в восторге. Она требовала от нас, чтобы мы немедленно превратили её, но мы не могли… Я в полной мере познал кровожадность своей натуры и непрестанно усмирял ее. Мой наставник был рядом, Анжела была рядом, и я так и не отважился выпить её крови, хотя это желание долгое время буквально сжигало меня изнутри. Он удержал меня от этого. Вместо этого он дал ей испить его крови, но она ее отторгла. Это означало, к нашему глубокому разочарованию, что ей придётся пройти через боль и смерть, чтобы стать бессмертной. Поэтому мы так медлили. И мы упустили момент.
– Что же случилось с ней? – спросила Анна.
– Она умерла человеком. А теперь довольно вспоминать прошлое. Ты готова?
– Да, – кивнула Анна.
Вампир прокусил своё запястье и наполнил бокал кровью.
– А твой наставник? Вы до сих пор вместе? – спросила Анна, когда Себастьян уже уходил.
– Нет, – отвечал он, – я не виделся с Александром после смерти Анжелы. Слишком велико быть желание его убить.
***
Себастьян влюбился в Анну. Подходя к ней тогда, на мосту, он шел на запах Александра. Сейчас же, открывая по будням свой магазин в Париже, он чувствовал, что на самом деле ему хочется быть в другом месте, там, где смертная девушка пьёт его кровь.
Он давал Анне свою кровь и ничего не просил взамен, а Анна начинала недоумевать. Она знала, что нравится вампиру, и хотела, чтобы он вел её по пути в вечность. Она была влюблена в его профиль, его невинный взгляд, в уголках глаз которого пряталась хитрая улыбка, его бессмертный и такой молодой образ. Но, закрывая глаза, она неизменно видела Александра, его лицо, внимательный взгляд и губы, обнажающие в улыбке клыки, мгновение, остановившееся в вечности, когда он пил её кровь. Она так и не забыла его и многое бы отдала еще за одну встречу с ним. Но он не приходил.
– Почему ты больше не берёшь мою кровь? – спросила Анна однажды Себастьяна. – Не хочешь?
Он держал её в руках, приходя в себя после очередного, ставшего для них уже привычным, ритуала. Услышав её вопрос, он вздрогнул.
– Вовсе нет, – прошептал он. – Мне хочется этого больше всего на свете.
– Так почему ты не?.. – Анна не успела закончить вопрос, Себастьян убрал с её шеи волосы и склонился к ней совсем близко, вдыхая её запах.
– Каждый раз, когда я хочу взять твоей крови, я слишком ясно чувствую его присутствие, – думал он, пробуя губами её кожу на вкус. А вслух сказал совсем другое.
– Сейчас не время. Я не хочу лишать тебя сил, они нужны тебе сейчас, как никогда.
– Тогда позже? – спросила она, и Себастьян кивнул, отворачиваясь, чтобы скрыть закипавшие в нем гнев и ревность.
– Твой запах, Александр, – думал он на обратном пути в Париж, смотря в иллюминатор. – Ты бродишь по Москве, я чувствую тебя совсем рядом, но ты не приходишь к ней. Ты раздразнил её прикосновением вечности и оставил её, но зачем? Это так на тебя не похоже, или слишком похоже на тебя? Что же это, твоё хвалёное милосердие или сила твоего разума так издеваются над нами?
– Я должен увезти тебя из Москвы, Анна, – он наконец озвучил вслух принятое им решение. – Должен увезти тебя от него и закончить то, что он начал. И никто, тем более он, не посмеет мне теперь помешать.
Анна глубоко ощущала весь процесс превращения, она была погружена в себя, свои впечатления, обретая с каждой новой порцией бессмертной крови новые способности, воспринимая мир более проникновенно, глубоко, ощущая его до самых кончиков нервов, концов волос, чувствуя, как её мышцы становятся сильнее, тело – более гибким и наполненным невесомым воздухом. Запахи для неё усилились, вкусы обострились, она угадывала эмоции других людей, обоняя их аромат, и иногда предчувствовала события недалёкого будущего. Жажда больше не мучила её внезапными приступами лихорадки, новые порции крови гармонично вливались в её организм, изменяя его, подчиняя его себе. И ей это нравилось.
Софи с недоумением смотрела на подругу. Анна скрывала от неё встречи с Себастьяном, выглядела при этом уверенной в себе и довольной жизнью. Софи знала, что у подруги нет любовника, и предполагала, что это новая работа сделала её наконец счастливой.
И Анна была счастлива. Себастьян рассказывал ей о том, что ждет её через месяц, через полгода, когда превращение наконец совершится. Он предупреждал, что работу придется оставить рано и поздно, и рекомендовал открыть банковский счет, чтобы в будущем жить на проценты с него.
– Все мы так живем, – рассказывал он. – Драгоценности, ценные бумаги, акции – всё это с годами дает хороший приток средств, а с веками – обогащает.
– На что же я буду жить первые сто лет? – смеялась Анна.
– Я буду рядом с тобой, помогать тебе и поддерживать тебя во всем, – отвечал ей Себастьян.
Приняв судьбоносное решение, Себастьян остался в Париже на следующие выходные. Он должен был обдумать всё как следует, и потому предупредил Анну, чтобы она не ждала его. Анна же не смогла уснуть ночью и снова, как раньше, отправилась гулять в одиночестве по пустынным ночным улицам. Только тогда в душе её была пустота, а теперь она чувствовала, как жизнь обретает смысл, стремясь к существованию в небытие. Она уже осмыслила этот парадокс, он ей нравился, она знала, что её первая встреча с Александром была не случайной, была благодарна Софи за то, что та пригласила её в клуб вампиров, где всё началось. Она чувствовала, как тоска по несбывшемуся привела её на тот мост, где судьба сама нашла её, знала, что развязка не за горами, и теперь она снова шла сюда. К чему скрывать, она надеялась, что встретит Александра, надеялась, что он снова возьмет её крови, а она бездумно отдастся этому наслаждению. Ноги сами несли её в ночь, где вампир возьмёт ее и подчинит себе.
На мосту было безлюдно. Анна долго стояла и смотрела на воду. Был уже октябрь, ветер разносил по каналам пожелтевшую листву с деревьев, осеннее небо хмурилось тучами и не пропускало на землю лунный свет. Девушка увидела, что бар еще открыт, и направилась туда.
Там было пусто, бармен убирал бокалы со столов, готовясь закрываться. Анна приветствовала его.
Вампир поднял на нее глаза, а потом жестом пригласил присесть за барной стойкой.
– Я всё передал ему, Анна, но он принял решение. – покачал он головой. – Мне очень жаль. Но я могу приготовить для тебя коктейль.
– Из своей крови? – слабо улыбнулась она.
– Если ты хочешь… Но на самом деле ты хочешь текилы с лимоном.
Она приняла бокал, наполненный жидкостью, из его рук и замерла, разглядывая игру света, преломляющегося в бокале.
– Эти ощущения… – тихо сказала она. – Новое зрение, которое позволяет видеть недоступное человеческому глазу, слух, который позволяет мне уже сейчас улавливать слабые отголоски человеческих мыслей, чувство неуязвимости, которым тебя пропитывает чужая кровь. Скажи, как он мог попытаться лишить меня всего этого?
Бармен внимательно смотрел на нее.
– Искушение, которое овладело тобой, показывает тебе бессмертие только с его привлекательной стороны. А он видит вечность совсем по-другому, и это даёт ему право принимать подобные решения.
– Это уже не имеет значения, – слабо улыбнулась она. – Посмотри на меня внимательно.
– Я вижу, что ты уже почти не человек. Кто же тебя посвящает?
– Если он захочет узнать, пусть придет и спросит сам. – Анна задержалась в баре на несколько минут, допивая свой коктейль, а потом скрылась во мраке ночи.
– Ты опять ускользаешь от меня, Александр, – размышляла она по пути домой. – Но теперь ты должен прийти ко мне, чтобы своими глазами увидеть результат своей постыдной, как ты её сам заклеймил, страсти. То, что должно было свершиться, совершается без твоего участия, и ты не в силах этому помешать.
***
В следующую пятницу Анна задержалась на работе допоздна, они готовили к печати новый роман известного писателя. Она вызвала такси до дома, но, выходя на улицу к ожидавшей её машине, увидела Себастьяна. Тот стоял на другой стороне улицы, прислонившись к стойке с газетами, и ждал её. Анна перешла дорогу.
– Давно ждешь меня?
– Да, – улыбнулся он. – Обычно люди заканчивают рабочий день в семь вечера, а сейчас на часах почти десять. Но я так рад тебя видеть, что уже не помню, как провел в ожидании эти часы.
– Ты поедешь со мной ужинать?
– Да, конечно, – кивнул он, и повёл её к припаркованному неподалеку авто.
За ужином он внимательно изучал её лицо. Потом, решившись, протянул ей небольшой конверт.
– Я хочу сделать тебе небольшой сюрприз, – наконец сказал он. – Надеюсь, ты не будешь против.
В конверте лежали два билета в Рим.
– Конечно же, я не против! Когда мы вылетаем? – весело спросила Анна.
– Через три часа, – улыбнулся он, – заедем за твоим паспортом и сразу поедем в аэропорт.
В самолете Анна крепко спала, свернувшись на сиденье, а утром они направились гулять по старинным римским улочкам.
– Я так давно не была в Риме, – восторженно говорила Анна, – а теперь приехала в этот вечный город, как мне кажется, очень вовремя. Почему ты решил привезти меня сюда, Себ?
– Тебе опять чудятся заговоры на крови? – улыбался он вместо ответа, и они шли дальше, вдоль по виа Венето, сквозь толпы восторженных туристов, по пути сворачивая в узкие улочки, чтобы окунуть руку в древний фонтан, возвышавшийся за углом, или зайти в случайно попавшуюся им на пути католическую церковь и вдыхать священную тишину, или войти под своды Пантеона и всей кожей ощущать течение истории, ощущать на своем лице ласковые лучи солнца, проникающие сквозь купол. Рим был пропитан духом самого времени, и ни благозвучный северный диалект, ни туристы, непрестанно выражающие восторг от окружающего их великолепия, не могли поколебать его спокойствие в вечности.
Вечером они ужинали в ресторане напротив Колизея. Анна задумчиво разглядывала руины, сильно пострадавшие от времени, но всё также гордо стремящиеся к бездонному небу.
– Время утекает безвозвратно, – повторяла она слова, сказанные ею однажды в Мексике, – есть ли свидетели могущества империи, тех времен, когда Колизей ещё был ареной для сражений, а не молчаливым памятником ушедших эпох?
– Я не встречал таких, – качал головой Себастьян. – Но думаю, они ещё существуют на свете. Мы не можем их почувствовать, потому что мы для них слишком молоды, и они надежно прячут от нас свои мысли и сам факт своего существования.
– А тот древний вампир, обративший вас обоих?
– Робеспьер? – усмехался Себастьян. – Нет, ему было не больше трёхсот лет, когда мы встретились. Он слишком молод для страниц этой истории.
Они вышли на улицу после ужина.
– Пойдём, – увлекал её за собой вампир, – прогуляемся в одиночестве по Колизею.
Они зашли внутрь огромного атриума, где они были в полном одиночестве.
– Как тихо. – сказала Анна. – И камни молчат. – Она гладила ладонью древние камни, помнившие историю двух тысячелетий, в надежде, что они откроют ей свои тайны. Но камни хранили безмолвие.
– Ты всегда хочешь проникнуть в суть вещей, – тихо сказал Себастьян, обнимая её и ведя наверх, на самый верхний уровень.
– Разве доступ туда не закрыт? – удивлялась Анна.
– Только не для нас, – загадочно улыбался вампир.
Они вышли наверх, и у Анны захватило дух от открывшейся перед ней панорамы. Прямо под ногами простирался Рим, соборы возвышались на холмах в своем молчаливом великолепии, каменные крыши соперничали по высоте с вечнозелеными кронами вековых деревьев, огни фонарей подсвечивали длинные узкие улицы, тёмной полосой между ними извивалась река. А сзади их окружал Колизей, вся его необъятная и невероятно гармоничная громада с амфитеатрами и подземными лабиринтами, помнившая подвиги и преступления и молчавшая о них в вечной тишине.
– Тебе здесь нравится? – спросил Себастьян.
Анна кивнула, не в силах вымолвить ни слова от волнения, охватившего её. Как никогда, она чувствовала, что хочет стать частью истории мира, шагать сквозь века, быть современником всех потрясений и переворотов.
– Я так хочу стать бессмертной, – наконец вымолвила она. – Я хочу быть частью истории.
Себастьян кивнул. – Давай переедем в Париж. Там я постоянно буду рядом с тобой и смогу завершить твое превращение.
Анна внимательно смотрела на него, обдумывая его предложение.
– Ты ведь давно это придумал? – спросила она. – И давно всё решил? Почему ты хочешь увезти меня с собой?
Себастьян смотрел в её глаза. Он обнимал её, и их дыхание перемешивалось в прохладном воздухе ночи.
– Потому что я люблю тебя, – наконец ответил он. И почувствовал огромное облегчение, наконец вымолвив признание.
Анна опустила глаза. – Себастьян… – вздохнула она. – Конечно же, я готова поехать с тобой в Париж. Но взамен ты должен обещать мне, что будешь пить мою кровь. Я чувствую, что я переполнена, мой разум взрывается от ярких образов, которые показывает мне твоя сущность, она меняет меня, моё тело и мой мозг, но ты должен пить мою кровь. Сделай же это, и я смогу полюбить тебя.
Пальцы Себастьяна спустились к её шее, поглаживая тонкую кожу. Его взволновало собственное признание, кончики пальцев слегка подрагивали, он не решался начать. Анна зарылась лицом в его рубашку и ждала.
Себастьян склонился к её шее и поцеловал её. Потом осторожно прокусил клыками кожу и вену под ней – и мир снова взорвался для Анны миллиардами ярких красок, увлекая за собой в пустоту вечности. Её кровь перетекала в вампира, опустошая её смертное тело, унося с собой остатки воли. Пока он пил кровь, он был её господином, подчиняя себе, а взамен даря невыносимое наслаждение. Она тихо застонала, не приходя в себя, и взяла в руки его запястье. Они пили кровь друг друга, медленно, нежно, чтобы не причинить боли, страстно, чувствуя, как их души сливаются в едином порыве, замирая в мгновении вечности. Себастьян остановился, поднял лицо девушки и заглянул в её глаза.
– Ты этого хотела?
– Да. – прошептала Анна.
Так они простояли, сжимая друг друга в объятьях, до самого рассвета.
***
На следующий день они вернулись в Москву. Себастьян улетал обратно в Париж, подготовить свой дом к приезду девушки и увезти её с собой через неделю. Анна ждала путешествия и боялась его, боялась уезжать далеко от того города, где она встретила Александра.
– Себастьян, – вздыхала она, собирая вещи, – знаешь ли ты о моих сомнениях, чувствуешь ли, что он до сих пор живет в моём сердце? Помоги мне забыть его образ, обратить свой взор в будущее и быть счастливой рядом с тобой. Пусть это будет путешествие в одну сторону, пусть мне не придётся возвращаться домой в сопровождении одних лишь разбитых надежд.
Всю неделю шли проливные дожди. Анна завершила все дела в этом городе, взяла бессрочный отпуск и попрощалась с подругами, мысленно отпуская их навсегда. Ночь перед путешествием она встретила на балконе своей квартиры, с бокалом красного вина в руке, готовая к переменам. Анна решительно отбросила свое прошлое, отпустила свою вечную спутницу тоску, забыла мучительное ожидание того, что должно было сбыться и никогда не сбудется – она была полностью готова к превращению. В её жизни наконец появился смысл, пусть даже чуждый для всех остальных, и она была бесконечно благодарна Себастьяну за то, что тот встретил её и не оставил на новом пути.
Анна так и не смогла уснуть в ту ночь. Завернувшись в тёплый плед, она сидела на балконе, созерцая тьму, тишину которой прерывало только равномерное постукивание дождя по крыше. Дождь все шёл и шёл, и вместе с ним девушка отпускала своё прошлое. Теперь ей совсем не было грустно. Мысленно она уже была в Париже, бродила по его старинным улочкам, заглядывала во дворы, гладила встреченных на пути котов и угадывала будущее случайных прохожих.
На часах было около четырёх утра, когда раздался звонок в дверь. Себастьян уже прилетел! – обрадовалась Анна и побежала открывать дверь.
