Необходимая цена

Шум и голоса ворвались в тихое пространство, окружённое собравшимися людьми. Василий Васильевич прекрасно знал, что общество, как ему и полагается, разделилось на несколько лагерей, к великой радости, ещё не враждующих. Его задача была не допустить возможного конфликта между сторонниками идеи похода наверх и сторонниками вылазки в тоннель. Тех и других было приблизительно поровну, и проблем они не приносили. Пока…

– Но, почему не пойти в тоннель? Он должен быть на сто процентов целым, – Василий Васильевич покрутил головой, но говорившего не увидел. Звонкий голос, ничего не сообщивший о половой принадлежности человека, прорвался сквозь остальные голоса и затих, выполнив свою миссию.

– Согласен. Но здесь выход ближе, и, если есть хоть один шанс увидеть свет через обрушившееся перекрытие, я выбираю его. Взрыв мог обрушить путь к выходу, тем самым создав новый. Вы же помните, что переход находится не очень глубоко?

– Возможно, это всего-навсего землетрясение? – осторожный девичий голос обратился к лидеру станции. Василий Васильевич кивнул в ответ на вопрос, так и не посмотрев за спину на говорившую девушку.

– Тогда мы бы и на станции потряслись, – со свойственной ему улыбкой сказал Олег Петрович. – Случившееся было точечным, а таким бывает только взрыв.

Василий Васильевич, просидевший во время этого короткого диалога с опущенной на палочку головой, встал со своего места, к чему-то прислушиваясь. Гомон, звучавший вокруг, немного поутих, но он, всматриваясь вдаль, поднял вверх палец, призывая всех замолчать.

– Тише, – раздался голос в окружавшей скамейку толпе.

– Помолчите, – вторил ему другой.

– Да успокойтесь вы уже! – не просил, а требовал кто-то из глубины. – Вы что, не слышите?

– Кто это стучит? – Василий Васильевич направился в сторону звука, и через мгновение, освещавшие его путь люди, высветили в темноте Сергея.

Парень стоял в дальнем углу, стуча найденным где-то камнем по одной из колонн. Не очень сильно прикладываясь к белой плитке, он выбивал всем известный сигнал, спутать который было невозможно: SOS.

Василий Васильевич, остановившийся прямо за его спиной, смотрел на труд парня, покачивая головой в такт его ударам.

– А я уже надеялся, что стучат сверху, – он несколько раз ударил палочкой об пол. – Поторопился с выводами.

Сергей, так и не остановившись, продолжил смотреть на колонну, вздымавшуюся прямо перед ним и уходящую одним своим концом во тьму, съевшую потолок.

– Недавно мы обсуждали, что наверху могут не знать, что мы живы. Вот я и решил подать сигнал. Надеюсь, хоть кто-то его услышит.

Василий Васильевич похлопал по спине сообразительного парня и пошёл к своей скамейке. Через пять минут почти все находящиеся на станции люди двинулись к эскалатору – их путь лежал вверх, к надеждам о спасении.

***

По трём эскалаторам шагали несколько десятков ног. Медленно, чтобы не спугнуть удачу и банально не споткнуться в темноте, люди шли в направлении недавнего взрыва. Жребий тянуть не пришлось, так как приверженцев теории о спасении наверху вполне хватало, и часть добровольцев пришлось оставить на станции. Тем не менее по десять человек ступили на эскалатор и с подачи Олега Петровича шли, державшись одной рукой за идущего впереди. Вторая рука держала фонарики, освещая путь ведущему.

У самого эскалатора собрались почти все оставшиеся люди. Сергей, Илья и Оля остались посередине платформы: у Ильи болел побитый бок, а Оля из-за травмы боялась часто ступать на больную ногу. Сергей же продолжал свою работу, выстукивая послание по колонне. Люди согласились, что звук сможет передаться наверх, учитывая связь колонны с потолком, на котором плотно лежит земля.

Ещё с десяток человек сидели на скамейках, говоря «за жизнь» и успокаивая самых волнительных и самых маленьких.

Олег Петрович, Тимур и Женя стояли невдалеке от эскалатора, всматриваясь в светящиеся пятна, исчезающие наверху. Тимур был одним из немногих, кто отказался идти наверх. Точнее сказать, ему никто и не предлагал, но мысленно он противился этому походу. Фантазия разыграла в голове сценку, в которой старшие товарищи уговаривают его идти со всеми, поясняя это тем, что в случае находки заваленного выхода, любые мужские руки будут нелишними. Но он отказался.

Фонарики скрылись наверху, спрятав от глаз собравшихся людей команду разведчиков. Как ни странно, но Василий Васильевич отправил такое большое количество желающих именно с той целью, о которой в фантазиях думал Тимур. После разговора с Федосеевым, он согласился, что в команде должны быть крепкие мужчины и парочка юрких парней. В случае обнаружения заваленного выхода, команда сможет начать разбирать проход, проверяя его на безопасность. К оставшимся можно будет отправить гонцов с обнадёживающей новостью. В итоге, каждая десятка была укомплектована одним ловким, но не всегда смелым парнем.

Секунды налипали на циферблаты. Мужчина, стоящий ближе всех к эскалатору, посматривал на часы с люминесцентными стрелками. Секунды склеивались в минуты, оттягивая стрелку назад, мешая ей отсчитывать время до спасения. Свободной от часов рукой он погладил бороду и поправил очки – команда ушла пять минут назад, после чего станция снова ушла в тишину. Он ждал. Ждали и остальные. Дыхание людей объединялось, становясь общим, и у Тимура появлялось чувство, что огромный дракон раздувает ноздри в своей пещере. А почему бы и нет? Станции метро, залегающие глубоко под землёй, с лёгкостью сошли бы за жилище древних рептилий. Если он когда-нибудь станет писателем, то обязательно опишет эту ситуацию в своей книге.

Наверху раздался хлопок. Эхо прокатилось от самого верха, облизало потолок и упало к ногам собравшихся перед эскалатором. Второй хлопок повторил путь первого, после чего вызвал у собравшихся людей недоуменные движения головами.

– Что это? – Тимур узнал голос мамаши-мальчика-на-похоронах.

– Это выстрелы, – глаза Олега Петровича сузились, выискивая в темноте подтверждение словам.

Вверху раздалась целая очередь хлопков, заставляя людей сдвигаться к спасительной середине станции. Засверкали фонарики, и вниз устремились знакомые силуэты ходоков за спасением.

– Скорее, – кричал Василий Васильевич, единственный из собравшихся не сдвинувшись с места.

– Там люди с автоматами и в защитной одежде, – отвечая на незаданный вопрос кричал первый сбегающий вниз.

– Сейчас рванёт, – кричал кто-то из бегущих следом за ним.

Подтверждая его слова, вверху появилась яркая вспышка и гром взрыва покатился на станцию. Следом за ним полетели осколки и куски плитки. Эскалатор качнулся, и люди, почти добежавшие до низа, попадали на колени, сминаемые бегущими сзади товарищами.

Станция окунулась в новую волну паники. Разведчики, оказавшиеся в самом низу эскалатора, налетали на оставшихся внизу людей. Бородатый мужчина, контролировавший время, упал, придавленный двумя телами. При падении он ударился головой об пол, и сознание, всё ещё продолжавшее складывать секунды, его покинуло. Так, группа спасателей, стремившаяся принести сверху надежду, несла горе и хаос, расталкивая разбегающихся людей. Толпа снесла Василия Васильевича, попутно ломая ему руку, и уносясь к ожидаемому спасению в середине станции. За этим делом они так и не увидели, как несколько человек упали на рельсы, а ещё одна группа людей осталась лежать на полу. Часть из них уже не поднялись и не пошли за всеми, раздавленные толпой.

Прошло не более минуты, а все способные передвигаться уже были на середине станции. Её закрытость от турникетов вселяла в них некую уверенность на спасение. Сергей уже не стучал по колонне, сорванный со своего места общим волнением. Последним на середину станции вошёл Олег Петрович. Вокруг его шеи обвилась рука девушки, которую он притащил от места недавней трагедии.

– Где Василий Васильевич? – кричал один из мужчин, оставшихся на станции и не пошедший в спасительный поход.

– Вы его раздавили, – будничным тоном произнёс Олег Петрович. – Своими ножками в сандалиях и на высоких каблучках. Да и не только его. Там осталось лежать около десятка человек. Хотя, как мне показалось, их немного больше.

– Я видела, как вы встали за колонну после выстрелов, – девушка, посаженная им на пол, смотрела снизу-вверх.

– Это самое близкое укрытие на случай стрельбы. К тому же, я никогда не любил стоять рядом с краем платформы или у эскалатора. Хорошо, хоть электричество отключили, а то некоторые наши товарищи по несчастью превратились бы в хорошо прожаренный шашлычок.

– Вы думаете, последствия были бы настолько серьёзными? – даже в темноте было видно, как расширились глаза девушки. Свет фонариков додумались не включать, дабы не привлечь к себе внимание возможных преследователей. Олег Петрович знал, что следом никто не шёл, так как смог убедиться в этом воочию, но такой способ спрятаться его радовал.

– Думать об этом не моя работа, – его плечи взметнулись вверх. – Такие моменты должен был обдумывать Василий Васильевич. Только сделать этого он больше не сможет. Посидите здесь, а я посмотрю, может кому-то из присутствующих нужна моя помощь.

Девушка осталась сидеть на своём месте, потирая ушибленный бок. Юбка разорвалась и в дыру на ней можно было бы рассмотреть разодранную кожу с оголившейся мышцей, но отсутствие света спасало от такого неприятного зрелища.

– Говорили же тебе не заходить за ограничительную линию, – Олег Петрович подошёл к Тимуру и стал справа от него. Взгляд парня был прикован к ребёнку и женщине, отчитывающейся его за непонятный проступок.

– Что у них случилось? – прошептал Федосеев на ухо Тимуру.

– Мелкий упал на рельсы. Следом полетело ещё несколько человек, но пацану повезло – он быстро сориентировался и подполз ближе к платформе. Если бы не это, сейчас бы ей пришлось оплакивать сына. Думаю, именно это она и пытается ему донести.

Тимур тоже шептал, но женщина услышала его слова, периодически посматривая в их сторону.

– А что это у него в руках? – Олег Петрович вытянул шею и внимательно посмотрел на ребёнка.

– Медвежонок. Обычный игрушечный медвежонок… Он его всё-таки вернул… но это длинная история, – Тимур улыбнулся, вспоминая с чего началось сегодняшнее утро в метро.

– Ну, зато мы теперь точно знаем, что там нет тока, – Олег Петрович хлопнул его по плечу и пошёл в сторону.

– Вы всегда так циничны? – невидимый в темноте взгляд женщины давил ему в спину. Правда, Тимур был готов поклясться, что взгляд матери блестел не хуже глаз кошки, выслеживающей в ночной комнате невидимых для тебя существ.

– Я прагматичен! Это не только мне надо. Или вы не согласны?

Федосеев ушёл, а Тимур всё ещё продолжал чувствовать наэлектризованность воздуха, заряженного взволнованной матерью.

Один из вернувшихся сверху мужчин, рассказывал свою историю. Хотя, почему свою? Олег Петрович сейчас прекрасно осознавал, что это превратилось в их общую жизнь, и становится общей историей. Сколько времени им оставаться здесь? Неизвестно. Выживут ли они? Ещё большая загадка. Но, то, что стрелявшие не целились в людей, вселяло надежду.

– Они не целились в нас. Мне показалось, что стреляли специально поверх наших голов.

– Отсюда надо уходить, – пробасил один из оставшихся на станции мужчин. Федосеев помнил его и сейчас присматривался к этому здоровяку. Шорты цвета хаки, сланцы и майка – вот и вся одежда этого огромного человека. Он был крупнее Ильи, и голос был грубее. С самого начала он вёл всех в тоннель, являясь ярым противником похода наверх. Олег Петрович помнил, что за это некоторые прозвали его трусом. Взгляд мужчины в тот момент был однозначным – он мог испепелить говоривших, но терпел и молчал.

– В сторону «Защитников»? – спросил Федосеев.

– А куда же ещё? Или вы имеете что-то против? Хватит, наслушались уже советчиков. Идти надо в сторону спасения, а оно там, где люди. Гражданские, естественно и без оружия. Там станция и возможное спасение, а с другой стороны тупик. Однозначно лучше идти к соседней станции.

– Но станционные служащие как-то ведь попадают в этот тупик? – робкий голос Жени донёсся до слуха Федосеева. Он тоже думал об этом и рассматривал отход в противоположную сторону, как резервный вариант.

– Согласен, – кивнул мужчина. – Но быть загнанным в угол я не хочу. Если там всё закрыто на замок, шансов на спасение у нас не будет. Вы согласны?

Он осмотрел всех взглядом. После случившегося наверху мало кто мог с ним поспорить.

В голове Олега Петровича крутилась только два вопроса: где стрелявшие и что они сейчас делают? Ведь зачем-то же они загнали людей снова на станцию? Цель остаётся неясной, а подобных ситуаций он не любил.

– А кто был наверху? – появившийся рядом с Женей Тимур остановился, сложив руки в карманы. – Вы разобрались кто стрелял?

– Нет, – сказал мужчина, рассказывавший историю о случившемся наверху. Собравшийся вести людей в тоннель, остановился, открыв рот и снова посмотрел на говорившего. – Но мне показалось, что действовали они профессионально. Обмундирование такое можно только в кино увидеть: чёрная одежда, шлемы, автоматы, обувь – всё, как из фильма про какой-то крутой спецназ. Не знаю, но мне кажется, что это были не простые террористы.

На мгновение повисла тишина. Люди переваривали услышанное, а Олег Петрович, успевший сделать свои выводы, покачал головой. Загадка на загадке, а люди доведены до отчаяния. Скоро может произойти что-то страшное и опасное, если после случившегося такое ещё возможно.

– Может, мы остались единственными живыми и теперь нас держат здесь и охраняют, чтобы мы не вылезли отсюда и не пострадали? – Женя смотрела на Тимура, продолжающего стоять в прежней позе. Парень явно волновался, и сейчас пытается скрыть это за маской равнодушия. – Как вы думаете, такое сейчас на всех станциях?

Она спрашивала у Олега Петровича, но ответа у него не было. Молчать, задумчиво пожимая плечами, было не в его привычке, так что он, со свойственной улыбкой, сделал шаг вперёд.

– Женечка, всё может быть. Станций много, но спецов, умеющих держать оружие, ещё больше. Я надеюсь, что на соседней станции нас действительно ждёт спасение, как уверяет этот мужчина, но советую быть готовым ко всему. Если все идут туда, – он указал рукой в сторону «Защитников», – то предлагаю идти спокойно и вдумчиво, иначе можем нарваться на очередную автоматную очередь.

Тишина. Станцией сова завладело это слово. Но почему слово, если это действие? Тимур смотрел на стоящих рядом людей и размышлял о происходящем. Наверное, всё-таки слово. Ведь именно оно пропало, оставив некоторые звуки наполнять окружающее пространство. Человеческая речь – один из самых больших даров от природы, на мгновение перестал существовать в отдельно взятой месте. Тимур наблюдал, как некоторые люди специально сжимают губы, в страхе выпустить наружу даже маленький кусочек природного дара.

Тишина липла также, как некоторое время назад делал пот. Неужели у них есть что-то общее? Молекулярная структура? Нет. Скорее всего похожа природа этих спутников людей, отчего они идут вместе. Как и здесь. Как века до этого.

Один из людей решил нарушить тишину. Её священное состояние лопнуло вместе с началом его слов и уже не восстанавливалось долгое время.

Высокий парень, поднимавшийся наверх по среднему эскалатору, оставался стоять на месте. Но выходить не требовалось – тишина позволяла говорить, оставаясь в толпе. Весь мокрый от волнения, он открывал рот, а Тимур слушал. Слушала станция, боявшаяся этого вопроса, звучавшего в голове у каждого:

– А что мы будем делать, если проход завален? Тоннель может быть обрушен возле станции, и мы упрёмся в тупик. Эти два-три километра мы пройдём за тридцать минут, но по факту можем оказаться в не меньшем тупике, чем с противоположной стороны. К тому же, что делать, если обвалится потолок тоннеля, преградив нам ход назад?

Тимур думал, что тишина снова проглотит станцию, но Олег Петрович не дал этому произойти.

– Мне кажется, что это вопрос к вам, – он смотрел на главного адепта похода к станции «Защитников». Тот, не дав последним звукам погаснуть под сводами потолка, сказал известную всем истину:

– Чего вы боитесь? Это же стратегический объект! Тоннель и станции рассчитаны на взрывы как снаружи, так и изнутри. Метро рассматривалось, как бомбоубежище на случай ядерной войны. Об этом даже в книгах писали. Вы что, Глуховского не читали? Его книга когда-то сотворила реальный фурор! Люди, после ядерной войны, жили в метро и прочих убежищах. Но подземка оказалось самой безопасной – там даже еду выращивали, и свет вырабатывали.

Тимур был знаком с этой книгой и его естественной реакцией было кивнуть услышанному. Да, он согласен, здесь им ничего не угрожает. Да, здесь они спасутся. Да, в случае чего именно здесь они возродят человечество. Да…

– Ага. Я тоже читал твоего Глуховского, – в мысли Тимура ворвался голос кого-то из толпы. – И не только его. Один из его последователей описал взрыв ядерной бомбы в метро, чтобы не дать людям шанса скрыться в твоём «стратегическом объекте». Шанса уйти назад нет – там автоматчики. Не удивлюсь, если они заминировали колонны в тоннеле. Вы же помните про них? Там точно такие же, как и здесь, только ниже раза в три. Я останусь здесь и буду ждать помощи, продолжая вместе с парнем стучать по колонне.

Тимур понял, кто этого говорит. Седой мужчина лет пятидесяти с самого начала предлагал ждать спасения, но люди, желающие действия, спорили с ним, доказывая неправоту. Он так и остался в одиночестве, не поддержанный в тот раз ни одним человеком. Сомневаться не приходится – сейчас он снова останется единственным, решившим пережидать здесь. Но, ничего, после встречи со спасателями, за ним отправят группу. Или он будет тихо дожидаться остальных, сидя на лавочке и копошась в своих мыслях.

Кстати, а где делись упомянутые стуки по колонне? Тимур оглянулся назад, но тьма не позволила рассмотреть ничего за спиной. Где-то там был Сергей. Там же осталась и его сестра с женихом-гигантом. Тимур сделал шаг во тьму, выискивая своих новых знакомых, с которыми собирался спасать человечество.

***

– Они ушли, – Олег Петрович слушал запыхавшегося парня, ударяя телефоном по свободной руке.

– Куда они пошли? – Женя стояла рядом с Олегом Петровичем. Её взгляд выдавал гамму чувств и отношение к услышанному. Тимур отчётливо понимал, что поверить в сказанное нереально, но продолжал смотреть немигающим взглядом на пару человек, отведённых им минуту назад в сторону.

Олег Петрович оглянулся на стоящих за спиной людей – они собирались выдвигаться в предполагаемую спасительную сторону. Несколько человек решили дожидаться спасения на платформе, и им оставили бутылку воды и пачку печенья. Весьма благородно, как посчитал Федосеев. Он начинал понимать, что происходило сегодня в метро, но только несколько элементов отсутствовало в его паззле.

– Пошли, – он подхватил Тимура под руку и зашагал в сторону, противоположную предполагаемому спасению. Действовать нужно быстро, и он не будет растрачиваться по мелочам на объяснения перед остальными.

– А как же я? – Женя потянулась следом, не выпуская из рук выданную ей воду. – Я могу пригодиться.

Олег Петрович на мгновение остановился, поудобнее хватаясь за телефон – скоро ему снова придётся послужить фонариком.

– Быстрее, – он махнул рукой девушке, уходя с выключенным светом. Внимание к уходу со станции он решил не привлекать.

Именно так недавно поступили и Оля с женихом Ильёй. Их друг Сергей тоже уходил в темноте, а значит, так было нужно на тот момент. Только так можно было не привлечь внимания к своему исчезновению. Олег Петрович прислушался к их молчаливому совету. Он шёл в неизвестность, забирая с собой пару новых друзей. Надежда на получение ответа всё яснее вырисовывалась в голове. Там же проявлялось и спасение, такое желанное и невероятное.

Они прошли рядом с лежащими замертво людьми, оставшимися после неудачной вылазки. Олег Петрович первым спрыгнул на рельсы. За ним спустился Тимур, и уже вместе они помогли опуститься Жене.

– А хорошо, что люди упали на рельсы, – Олег Петрович включил фонарик, рассеивая тьму. – Женечка, я спиной чувствую ваш взгляд и негодование. Уж проверьте мне, если бы погиб хоть один из упавших, я бы так не говорил.

Он уходил в тоннель не оборачиваясь. У Тимура возникло чувство, что Олег Петрович вышел на охоту. Глаза Федосеева он не видел, но его голова постоянно высматривала что-то по сторонам. Он останавливался и прислушивался к звукам. Тимур что-то слышал, но разобрать ничего не мог – ни то слова, ни то шум работающих механизмов. А вот Олег Петрович кивал своим неслышимым мыслям. Похоже, ему нравится происходящее.

– Главное, чтобы поезд не выехал, – Женя, идущая посередине, оглянулась на Тимура. Он шёл замыкающим и это ему очень не нравилось. Первым он тоже идти не хотел, поэтому идущий впереди Олег Петрович его очень радовал. Эх, оказаться бы сейчас в середине, сменив на этом месте Женю…

– Не выедет, – уверенно проговорил Федосеев, присевший рядом с рельсом. Он что-то высматривала впереди, вызывая зависть своим отменным зрением. – Тока нет. Они всё хорошо рассчитали, даже направление…

– Что вы сказали? – подошедшая к нему Женя стояла рядом, осматриваясь по сторонам.

– Мысли в слух, – Олег Петрович поднялся на ноги. – Что там сзади?

Он не оборачивался, продолжая контролировать пространство впереди. В отличие от него, Тимур уже потерял из виду всё, что находилось за спиной. А как можно выискивать то, чего не видишь, даже с подсветкой от телефона?

– Всё в норме, – Пожал плечами Тимур, боясь посмотреть назад. Там находится станция. Возможно, не только она… Страх, липкими щупальцами осьминога залазит в голову.

«Они там…»

Но кто именно?

– Ты бы хоть назад посмотрел, – Женя хихикнула, глядя на Тимура. – Нет там никого, Олег Петрович.

Тимура это задело. Он был готов взорваться, но промолчал, увидев впереди свет. Это не поезд. Свет качается, как будто плывёт по волнам. Источник его только один, так что поездом движущееся спереди «нечто» назвать было тяжело.

Сколько они прошли от станции? Километр? Два? Чёрт, в голове полный сумбур… Они не могли много пройти, так как шли очень медленно. Олег Петрович постоянно что-то выискивал и останавливался. Так что, неужели они не преодолели даже полкилометра?

– Сергей, это ты? – Олег Петрович стоял в полный рост. Он даже не думал прятаться. На его месте Тимур бы уже искал местечко поукромнее. Да только нет здесь таких. Встреченную по дороге дверь, Тимур такой не считал, так как открыть её замок было нечем.

Впереди раздался голос. Знакомый и весёлый:

– Конечно, а кто же ещё.

Сергей, Илья и Ольга вышли вперёд, держа в руках фонари. Они были у каждого, но светил только находившийся у Сергея в руках. Все трое были одеты в чёрную одежду, на головах скатанные шапочки. Тимур определил в одежде военный покрой, но никак не мог понять, где им удалось найти в тоннеле нечто подобное. Неужели где-то в метро есть склад со спецодеждой?

Две тройки стояли одна напротив другой, с одним только отличием: тройка Сергея стояла плечом к плечу с небольшим смещением за его спину, а тройка Федосеева выстроилась в колонну, прячась за его спиной.

«Бежать!» – первая мысль из самых правильных за последнее время. Тимур оглянулся назад и увидел тех, кого так боялся здесь встретить – вестники смерти смотрели прямо ему в глаза. Но у них не было рогов. Адское пламя не обволакивало их тела. Две руки, две ноги, голова с прибором ночного видения и чёрная одежда военного покроя – так нынче одеваются слуги смерти и её посланники. Дверь, которая закрывалась на замок, была открыта, одаривая тоннель слабозаметным светом…

«Бежать некуда. Ты попался…» – мозг ехидничал и смеялся над своим хозяином. Страх захватил всё сознание, предсказывая быстрое расставание самой думающей части Тимура с её домом. Да, всего один выстрел, и череп выпустит паникующих мозг на свободу.

Тишина была недолгой. Три человека в чёрной одежде, успевшие стать роднее некоторых родственников, расступились в стороны, и на сцене появился новый игрок. Он был одет также, но на голове у него расположился чёрный берет, прикрывавший, как показалось Тимуру, абсолютно лысую голову.

– Здравствуйте, – проговорил незнакомец, кивнув один раз. – Я очень рад, что вы сюда добрались. Предпоследний штрих нашей операции теперь будет завершён в полной мере. Кто из них?

– Этот, – указал Сергей на Тимура. – Он самый простой и самый трусливый – идеальный кандидат.

Улыбка на лице Сергея прорезалась буквально на мгновение, но Тимур уловил её, успев разозлиться в душе на его слова. Сергей подмигнул в ответ и посмотрел на человека в берете – тот был явно доволен. Пренебрежение с ухмылкой лёгким росчерком обрамили его лицо.

Никто из людей в чёрных одеждах не смеялся – только улыбки и ухмылки появились на их лицах, чтобы через мгновение пропасть. Олег Петрович, внимательно рассматривающий стоящих перед ним людей, присел на рельсы.