скачать книгу бесплатно
– Нет. Я слушаю.
– Насколько я знаю, вы учитесь на четвертом курсе, не так ли? Если я ошибаюсь, поправьте меня. Я прав?
– Да.
– Через год вы заканчиваете. Вы не думали о будущем? Кем и как вы собираетесь работать?
– Я ещё не думал.
– О вас очень хорошо отзываются и ваши соученики, и преподаватели. Э… Вы не разговорчивы. И это очень хорошо. Насколько я наслышан, вы интересуетесь западной музыкой, верно?
– В такой же степени, как и отечественной. Это моя профессия.
– Конечно. Однако ваша статья, которую вы подготовили в СНО, посвящена Бетховену, если не ошибаюсь. Э… Я не ошибаюсь?
– Вы не ошибаетесь.
– Вот я смотрю вашу зачетку. Одни пятерки. Научный коммунизм – пять. Английский – пять. Итальянский – пять. Здорово! Вы там и итальянский изучаете? Замечательно.
– Полагается.
– Спасибо. У вас много друзей?
– Нет.
– Почему? Вас характеризуют, как компанейского парня.
– Друзья и компания – разные вещи.
– Правильно. Вот видите, вы, оказывается, можете говорить цельными предложениями из нескольких слов. Я было засомневался. Так, друзей у вас мало. Почему все-таки?
– Не знаю.
– Разве не хочется поделиться с кем-либо своими горестями или радостями, победами и неудачами, рассказать о творческих планах. Я вам признаюсь. Как вы понимаете, по роду своей деятельности я должен больше молчать, держать, так сказать, язык за зубами. Увы, такова профессия. Но так хочется иногда раскрыть душу, поделиться личными переживаниями. Ведь мы – живые люди, хоть и служим в заведении, куда вы приходите с банными чемоданчиками в уверенности, что вас обязательно посадят, так как больше здесь ничего не умеют делать… Нет, мой друг, здесь живые люди – хорошие и не очень, умные и недалекие, скажем так, страдающие и бездушные. Разные, как и всюду. И не надо морщиться от слова «друг». Мы не враги. Скорее, друзья, соотечественники, во всяком случае. В этом, надеюсь, вы скоро убедитесь. Так, неужели вам не хочется кому-нибудь излить свою душу, просто пообщаться за рюмкой чая?
– Нет.
– То есть вам интересно быть в компании с самим собой?
– Да.
– Безопаснее… В этом вы правы. Стучать у нас любят. Как правило, не по делу. Так, сведение личных счетов. Но мы здесь в этом разбираемся. Вообще-то, вы мне все больше нравитесь. Вы – личность. Помните, как точно определил Бхагван Шри Раджниш, или проще – Ошо, индийский духовный наставник, гуру: «Тот, кто может быть счастливым в одиночестве, является настоящей личностью. Тот, чье счастье зависит от других, – есть раб по своей натуре». Люблю я индийских философов. А вы?
– Не знаю.
– Жениться не собираетесь?
– Нет.
– Ну и ладушки. Хотя в вашем возрасте… Извините. Здравия желаю, Владимир Николаевич.
– Привет, Леонид. Садись. Не помешал
– Никак нет. Вот, познакомьтесь, Сергей. Беседуем. Симпатичный парень. Своеобразный.
– Здравствуй, Сергей. А что это ты с чемоданчиком?
– Так это он в баню собирался, товарищ генерал.
– В баню – это хорошо. Одобряю. Я любил попариться. Ещё до инфаркта. Нынче же остается только завидовать. Помнишь, Леонид, анекдот был. Докладывает Берия, что Рокоссовский на фронте с женой Симонова живет и ещё с кем-то. «Что делать будем, товарищ Сталин?»– «Что, что… Завидовать будем»… С юморком был…Ты, Сергей, Сталина, конечно, не любишь?
– Не знаю. Я маму люблю.
– Это ты сто раз прав! О чем беседуете, друзья?
– Так, о жизни. Вот спросил, не собирается ли Сергей жениться. Говорит, рано ещё. Не собирается.
– А зря. Вот я женился на четвертом курсе Военмеха… Хорошее было время. Сколько тебе лет, Сергей?
– Двадцать один.
– О! И мне было двадцать один. И ничего. До сих пор с супругой живем душа в душу. Так и ты, Леонид, где-то в этом возрасте обзавелся…
– Так точно. Примерно в этом.
– А девушка, Сергей, есть?
– Нет.
– Ну, это плохо. Нельзя таким анахоретом жить. Время застолий, увлечений, споров – время юности, молодости. Веселый вечер в жизни нашей запомним, юные друзья; шампанского в стеклянной чаше шипела хладная струя… Это – Пушкин, а он понимал толк в жизни, не правда ли?
– Не знаю.
– Что-то ты хмурый какой-то… А спорить любишь?
– Нет.
– Мой тебе совет: обзаведись девушкой и поезжай с ней в Крым или, скажем, за границу… Ты был за границей?
– Нет.
– А хотел бы?
– Нет.
– Что так?
– Мне и здесь хорошо.
– Это понятно. Мне тоже здесь хорошо. Здесь всем хорошо… Но, помню, как я мечтал выбраться за границу. Посмотреть. Хотя бы в Болгарию. Только значительно позже, уже по службе, направили в Индонезию. А я мечтал в Италию… Неужели не хочешь посмотреть Венецию, Флоренцию, Падую… вся мировая история, культура, музыка… Ты же – музыкант.
– Он, товарищ генерал, изучает Бетховена.
– Очень хорошо! Музыка революции. «Обнимитесь, миллионы…» Так из Италии можно и в Вену махнуть, и в Бонн… Потом, может, увлечешься Верди или Россини, Пуччини опять-таки… А Респиги? «Пинии Рима» – О! Я бы на твоем месте мечтал… бы…
– Спасибо. Мне и здесь хорошо.
– Неразговорчивый клиент попался…
– Товарищ генерал, Сергей ведь понимает, где он находится.
– Вижу.
– И чемоданчик не для бани.
– Это я сразу понял. Неконтактный ты человек, Сергей. Это и хорошо, и плохо. Не хочешь понять с полуслова. Это даже лучше. Давай прямым текстом. Ходить вокруг да около с тобой бесполезно. В тупого играешь. Ладно. Скажу по сути. Фьоренца с тобой учится. На одном курсе. Этого ты отрицать не будешь?
– Нет.
– Какие у тебя с ней отношения?
– Никаких.
– Так и никаких? На одном курсе…
– Встречаемся на лекциях, в коридоре. Здороваемся. Один раз в компании были. На ноябрьских.
– Возможно. Верю. Но не поверю в то, что ты не замечаешь, не чувствуешь, что она в тебя втюрилась. Ну! Отвечай!
– Не обращал внимания.
– Хорошо, ещё раз – допустим. А теперь абсолютно честно. Конфиденциально. Ты знаешь, кто ее папа?
– Нет, вернее, слышал, – какой-то босс.
– Правильно. Большой босс. Миллионер. Вкладывает огромные деньги в нашу экономику, промышленность. Конечно, не коммунист, но наш друг. На сегодняшний день, во всяком случае. Бизнесмен: знает, как и где можно хорошо заработать. Поэтому большой друг. Пока. Так вот. Его дочь – эта Фьоренца – девушка весьма настырная. И она забодала своего папашу. Вынь да положь ее любимого – то есть тебя, мой друг. Жить она без тебя не может и не хочет. Джульетта, мать твою… Извини. Ее папаша связался с нашим Самым Верхом, понимаешь, Самым Верхом и попросил не мешать вашим отношениям. И с Самого Верха, понимаешь, с СА-МОТО ВЕ-Р-Р-Р-ХА – выше не бывает – нас попросили, способствовать этому, так сказать, союзу. ПОПРОСИЛИ – это серьезнее, чем приказали. Ты со своими родителями ее знакомил?
– Нет.
– Познакомь! Приведи и познакомь.
– Она испугается. И они тоже.
– Она чего?
– Их комнатки.
– Товарищ генерал, я узнавал. Родители Сергея живут в одной комнате коммунальной квартиры без удобств. Вместе с Сергеем.
– Это поправимо. Сережа, хочешь жить в отдельной квартире с родителями в центре города?
– Нет. Нам и на Пестеля хорошо.
– Господи, почему ты на нас волком смотришь? Мы к тебе с добром. А родители-то чего испугаются? Она же симпатяга. И оч-чень богатая. Мечта, а не невестка.
– Иностранка. А связь с иностранцами карается. За браки сажают.
– Ну, это раньше было. Глянь, Высоцкий даже Марину Влади отхватил. И ничего. На воле. Сейчас можно. Если, конечно, с нашего согласия. Точнее, уведомления. Всякие иностранцы бывают, сам понимаешь. А здесь – высшие офицеры КГБ к тебе сватами. Сказка, а не жизнь!
– Да.
– Да – да. Ладно, молчун. Скажи честно, она тебе нравится?
– … Э… Да.
– Слава Богу! Вот и чудненько, вот и чудненько…
– Я знаю, гражданин начальник, что вопросы здесь задаете вы. Но я бы хотел спросить.
– Слушай! Забудь ты про эти дурацкие советские фильмы про КГБ и прочую муру. Здесь можешь спрашивать про что угодно, можешь спорить, говорить, что хочешь… Только честно! А ты парень честный, это видно. Не скрываешь своего отношения. Мы же люди, соотечественники… И перестань с этим «гражданин начальник»!
– Я вам нужен как агент в семье?..
– Нет! Ты нам вообще не нужен. Женись и уезжай в свою Италию. Ты нас больше не увидишь, и мы – тебя. Тоже мне, агент влияния… Бетховеновед. Прости.
– Почему вы решили, что я уеду? В любом случае я не уеду. Мне и здесь хорошо.
– Здрасте! Такого ещё не бывало, чтобы советский молодой человек не воспользовался возможностью свалить отсюда… Ну, посмотреть, как там плохо. Свалить и вернуться, конечно. Впрочем, может, я и ошибаюсь. Женись. А там жена, глядишь, и уломает твою гордыню.
– Извините, нет. Если она меня любит, то будет жить со мной там, где я захочу.
– Это было бы прекрасно. Но в этой коммуналке, вида которой она испугается…
– Извините, гражданин начальник, но если там много лет живут мои родители – не шантрапа или пьяницы – ветераны войны, заслуженные люди, отец – ученый, я – блокадник и так далее, то почему какая-то девица не сможет. Не сможет – разведемся. Если женимся, конечно…
– Ну только этого нам не хватало… Разведемся… Впрочем, давай не будем забегать вперед. Нам надо, чтобы ты бы выполнил нашу просьбу – женился, а там уже не наше дело…. Понятно?
– Товарищ генерал, я же говорил, что Сергей – умный парень и не забывает, где он находится.
– Хорошо. Ты прав. Я понимаю, Сергей, поворот слишком крутой и неожиданный. Пришел в тюрьму садиться, а тут Италия, зять миллионера… Ты должен подумать и сориентироваться. Время есть. Но его мало. Подумай. Если решишь нам помочь, а я на это сильно надеюсь… иначе… сам понимаешь… нам позвонишь по этому телефону. Через два дня у вас будет веер смотровых адресов в том же Дзержинском районе. Лучших адресов. В старых особняках после капремонта. И одна личная просьба. На свадьбу или хотя бы на запись пригласить меня и Леонида Николаевича. Хочется на итальянского миллионера посмотреть. Не оповещая, конечно, о нашем служебном положении. Ну, иди. Вот пропуск на выход. Будь здоров… И соглашайся. Не порти свою жизнь… Личную и вообще…
– До свиданья.
– Вот именно. До скорого свиданья. Пока…
– … Ну что? Что докладывать будем?
– Пока рано докладывать, товарищ генерал. Что он выкинет, не ясно.
