скачать книгу бесплатно
Первый практикум. Напиток бессмертия
И. Воронина
Вам пришло бы в голову, что школьному учителю физики могут понадобиться навыки десантника? Вот и Богданов такого подумать не мог! Пока не устроился на первую работу. И зарплату предложили подозрительно высокую… Всё стало понятно, когда его с выводком недорослей без предварительного уведомления и инструкций зафутболили в древний мир. Экстремальная практическая этнография, так сказать. И теперь главный вопрос – как доставить всех подопечных назад живыми и здоровыми.
И. Воронина
Первый практикум. Напиток бессмертия
Леся, это всё тебе!
Лена, ты была моим первым читателем. Я не бросила, как и обещала!
Галина Дмитриевна, надеюсь, Вам весело будет там это почтиать.
С огромной благодарностью к моим читателям
Там, где всё началось.
«Как можно было так не вовремя умереть?!..»
На каменном полу тёмного зала сидел величественный мужчина с длинными кроваво-красными волосами. «Как же не вовремя!..» – эта мысль снова и снова вспыхивала в его голове. «Мало того, что размазня, и так надежды было мало, так ещё взял и умер. Не мог пораньше этого сделать? Как теперь с ним себя вести?! Зарплату же ещё, подлец, стребует…» – злился Красноволосый. «Ни на кого нельзя положиться!» Мужчина в задумчивости повернул голову вбок, почти касаясь подбородком своего плеча, и не спешил начинать речь. Глаза его в полумраке светились ярко-алым. Мужчина был обнажён до пояса, длинная белая набедренная повязка, уложенная красивыми складками, прикрывала его ноги. «И что, демоны меня покинь, теперь делать?!»
Красноволосый, наконец, отвлёкся от своих мыслей и окинул взглядом собрание. По воздуху в метре от пола змеилась струя благовонного дыма и уплывала во мрак, извиваясь, как живая. До слуха едва доносился ропот, похожий на шум океанских волн. Всё вокруг было неясно и зыбко. Красноволосый с трудом различал чуть расплывчатые силуэты, окружившие его. В тёмный зал пробивался единственный луч света, в котором танцевала пыль. Поблёскивала, как крупицы золота. Почти скрытые тьмой, сидящие вокруг начальника мужчины и женщины наполняли комнату гомоном, перешёптываниями и приглушёнными восклицаниями. Собравшиеся размахивали руками и переговаривались вполголоса. Гудели, как потревоженные в улье пчёлы. Голоса их не рождали эха, как под открытым небом.
Красноволосый был неподвижен и мрачен. Ситуация, в которую они все попали, была очень серьёзной, и его подчинённые явно это понимали. Именно поэтому он собрал всех сам. Он ощущал, что расползающиеся удушливым дымом слухи вот-вот перегреют сообщество, и оно взорвётся. И взорвётся, как это обычно бывает, неверным решением. Верного начальник, к сожалению, тоже не знал, но предпочёл собственноручно спустить курок, чтобы его подчинённые не натворили больших бед. У начальника всё-таки было одно решение. Даже не решение – идея! Абсолютно неслыханная, очень рискованная – её он и собирался сбросить на головы присутствующих. И медлил. Он переводил тяжёлый взгляд с одного лица на другое и думал, думал…
Наконец, дверь в комнату отворилась, на мгновение облив светом собрание, и тут же закрылась за спиной последнего участника. Опоздавший был очень красив. В длинных смоляных волосах запутались несколько косичек, короткая бородка почти скрывала надменный излом губ. Перешёптывания собравшихся усилились и окрасились возмущением. Новоприбывший презрительно усмехнулся и уселся на пустую подушку в развязной позе, его ношенные кожаные штаны противно скрипнули, разбивая благоговейную атмосферу. Красноволосый недовольно поморщился, протянул руку со сверкнувшим на пальце золотым перстнем и слегка постучал костяшками по полу. Все разговоры стихли мгновенно. Затем по воздуху разлился густой бас:
– Я не буду разглагольствовать. Всё, о чём вы шепчетесь последние дни – правда. Я получил сведения с Той Стороны. Он прибыл. Теперь мы можем почтить память ушедшего, – тихо проговорил начальник и замолчал.
По залу пронеслась волна охов, всхлипов и тихой ругани. Новость, в которую до последнего не хотели верить, всё же подтвердилась самым достоверным способом. Присутствующие всё же чуть склонили головы и почтительно затихли. Через минуту красноволосый заговорил снова.
– Нам нужен новый, тот, кто займёт вакантное место, – веско проговорил он.
– Конечно, нужен, – с иронией проговорил опоздавший, – да только где ж его взять? Последний кадр намедни без предварительного уведомления скоропостижно склеил ласты и рекомендаций не оставил ни в письменной, ни в устной форме!
– Боюсь, что ты прав, к моему великому сожалению, – кивнул начальник.
Опоздавший хмыкнул и отвернулся, а красноволосый продолжил:
– Я не вижу иного выхода, кроме как взять работника со стороны. Просто взять подходящего человека, как делают в обычных организациях.
Он чуть скривился, как перед уколом, и стал ждать взрыва, который не замедлил последовать. Собравшиеся загомонили одновременно.
– Вы считаете, это разумно?.. – осторожно поинтересовался смуглый толстяк.
– …мы не можем позволить себе ещё одно исчезновение! – распалялся красивый азиат. – Нами заинтересуется милиция, которая притащит с собой оружие!..
– …они совсем зелёные, чтоб меня! Никто со стороны не продержится и дня!.. – Сквозь зубы ругался кряжистый бородач.
– …появляются вопросы! Дети начинают замечать! – увещевала рыжеволосая конопатая девушка.
– Если у вас есть идеи, коллеги, я весь внимание, – спокойно прервал поток слов красноволосый, и собрание запнулось.
– Дайте эту работу мне! – рыкнул бородач.
Все мгновенно взорвались одобрительными возгласами. Начальник поднял руку, призывая к молчанию, убедился, что в зале вновь воцарилась тишина, и продолжил:
– Мы все знаем, что ни один и нас не может занять эту должность. Это против правил.
– Как будто их никогда не нарушали! – выкрикнула гречанка в пеплосе.
– И нет ни одного примера, чтобы это закончилось хорошо! – отрезал начальник.
– Но можно же обратиться за помощью… – неуверенно проговорила рыжая. – Нам же могут выделить сотрудника на подмену.
– Сотрудника нам могут выделить только из собственного штата. Осталось меньше месяца, – покачал головой красноволосый. – В такой срок нам никто никого не отдаст. Никто не готов оказаться в нашей ситуации!
– Но можно же… найти кого-нибудь из наших, хотя бы младших, – снова проговорила рыжая.
Голос её споткнулся, девушка смотрела на начальника как-то просяще. Повисла короткая пауза, которую из глубины зала тихим голосом прервал очень смуглый маленький мальчик.
– Мы только что проводили последнего, кто был в городе. Я проверял.
– И тот не дожил даже до начала года! – снова встрял бородач.
– Возможно, проблема как раз в том, что он был из наших. Он был рождён, вырос и жил в нашем мире. Он не мог мыслить, скажем так, нестандартно, – проговорил красноволосый.
– То есть, Вы считаете, мы тут все – образчик стандартности? – изумился опоздавший.
Начальник скривил губы в подобии усмешки и огляделся. Рассевшиеся вокруг него мужчины и женщины представляли собой дивное зрелище. В колеблющемся тумане виднелись сполохи от золотых украшений, жемчужный отсвет богато украшенных шёлковых одеяний, а иногда – блеск натёртой маслом нагой кожи. Иногда в темноте на миг проступали лица и глаза всех возможных цветов. Цветы в волосах и на шеях, костяные браслеты, подвески из чьих-то клыков мелькали тут и там. Всё в этом зале было противоположно стандартности.
Начальник задумался на минуту, а потом всё же решился идти ва-банк:
– Возможно, его учуяли. Поразительно многие из наших исчезли в последнее время. Возможно, их ищут по крови. Поэтому нам нужен новичок. Кто-то совершенно не нашей породы.
– В том и беда! – снова встрял азиат. – Любой не нашей породы сыграет в ящик ещё быстрее! Это форменное убийство!
– Что ты предлагаешь? – устало спросил начальник.
– Давайте перенесём практику на достаточное время, чтобы найти замену! – настаивал азиат.
– Ты знаешь, что это невозможно. – ответил красноволосый. – Всё должно происходить в своё время. Солнце встаёт и садится. Луна растёт и убывает. А дети взрослеют. И это также неизбежно, как прилив! Мы не можем позволить себе упускать время.
Гомон стих. Азиат насупился и отвёл взгляд. После долгого молчания толстяк осторожно спросил:
– Где мы возьмём замену? У Вас есть кто-то на примете?
– Новые времена требуют новых решений, – спокойно проговорил главный.
– Что Вы предлагаете? – спросил коротышка в кожаной одежде.
– Подам объявление о приёме на работу, – пожал плечами красноволосый.
Зал накрыло гробовое молчание. Все присутствующие изумлённо вытаращились на своего патрона, а он решил их добить:
– В центр занятости.
– Об…объявление? – пискнула рыжая. – К нам по объявлению? Но это неслыханно!
– Боюсь, выбора у нас нет, – отрезал главный. – Ни один из нас не годится, всех подходящих кандидатов мы перепробовали, наши резервы исчерпаны. Я считаю, надо попытаться.
– А я за! – развязно выпалил опоздавший.
– Ты всегда за, если дело грозит катастрофой! – резко проговорил бородач и всхрапнул.
– А тебе б только подстелить… соломки! – язвительно выплюнул последнее слово опоздавший.
– Да кто бы говорил! – не остался в долгу бородач. – Не ты ли?..
– А если опять не справится? – поспешно перебила их рыжая.
– Придётся вмешиваться, – просто ответил главный.
– Как же мы вмешаемся? – спросил толстяк.
– Так же, как делали это тысячи раз! С той лишь разницей, что теперь подсуживать придётся людям, с которыми мы знакомы лично!
– А то раньше мы никогда не выручали лично знакомых! – промурлыкала гречанка.
– О! Ну в этом тебе равных нет! – хохотнул бородач.
Гречанка кокетливо улыбнулась и потупилась. Румянца, впрочем, на её щеках не проступило.
– В принципе, если все будут действовать в рамках своих компетенций… – проговорил мужчина в тоге.
– Да, да! Это он тебе! – бородач посмотрел на опоздавшего.
– Пфф! – отмахнулся опоздавший. – Подумаешь, ну влез разок!
– Ага! Разок! – тихо буркнул бородач, но продолжать скандал не стал.
– Такого не было ещё никогда, – прошелестела бледная японка в красивом кимоно.
– Не было, – согласился толстяк. – Но вообще, прямого нарушения правил мы можем избежать.
– Мы будем ходить по грани, – ответила японка.
Она механическим выверенным движением изогнула длинную шею, наклоняя свою кукольную голову в сторону собеседника, тот немного поёжился.
– С удовольствием! – хохотнул опоздавший.
– Достаточно! – спокойно произнёс красноволосый, что мгновенно остановило спор. – У нас всё равно нет выхода. Прерывать процесс обучения нельзя. Потеря времени фатальна, так что наш новый коллега должен приступить к работе не позднее первого сентября!
– Но это очень опасно! – наставительно проговорила чернокожая девушка. – Мы рискуем целой группой!
Начальник не выдержал:
– Благодарю за столь своевременное замечание! Я повторю: если у кого-либо из присутствующих есть другие предложения, я прошу высказать их безо всякого стеснения!
Возразить ему никто не решился.
– Что ж, считаю дискуссию исчерпанной.
Красноволосый поднялся плавным движением во весь свой немалый рост. Все собравшиеся последовали его примеру, и компания потянулась к выходу. За дверью оказалась тесная залитая солнцем приёмная с выкрашенными в зелёный цвет стенами и чуть потёртым старым линолеумом на полу. За секретером в углу сидела смуглокожая девушка с чёрным каре. Она сосредоточенно с замахом вонзала свои указательные пальцы в клавиатуру компьютера, будто хотела затыкать её насмерть.
Главный провёл по враз потерявшим яркость волосам, заправляя их за уши. Он одёрнул белый льняной чуть помятый пиджак и отряхнул брюки. На носу начальника появились старомодные очки-хамелеоны в роговой оправе, которые по случаю яркого солнечного дня были почти чёрными.
– Саша, – обратился он к секретарше, – подайте объявление об открытой вакансии учителя физики. Требования стандартные.
В полной тишине мимо них через приёмную к выходу гуськом шли их коллеги в деловых строгих костюмах.
– Каркаде сделать, Стах Глебович? – секретарша и бровью не повела.
– Конечно. Спасибо!
Главный вернулся в кабинет, откуда и вышел, и захлопнул за собой дверь. На двери висела табличка «ДИРЕКТОР».
Небольшой взрыв, павлин и договор.
Виктор Петрович Богданов чуть не вприпрыжку шёл по улице Салтыкова-Щедрина, нежно прижимая к груди папку с дипломом и резюме. Это был очень молодой человек среднего роста с давно не стриженными растрёпанными каштановыми волосами и небесно-голубыми глазами. Практически блаженная улыбка, не сходившая с его лица уже несколько часов, проявила милые ямочки на гладких щеках.
Причина радости Виктора Петровича, к слову, была весьма необычна – ему только что отказали в приёме на работу. В двенадцатый раз. И это только за первую неделю. Виктор по праву мог сказать, что в этой области стал настоящим экспертом. В смысле, в том, чтобы, так сказать, безотказно получать отказы. Всего-то и нужно было: прийти на собеседование в рубашке с зайцами, назвать свой возраст и смотреть на рекрутера преданно распахнутыми глазами херувима. Ну и эта самая улыбка, да. Спроваживали его мгновенно, не допуская до светлых очей начальства, дабы это самое начальство не пугать.
Теперь он направлялся на своё тринадцатое собеседование с твёрдым намерением получить очередной пендель. Он его жаждал отчаянно. Этот пендель поможет Виктору доказать всем, что квалификация его ещё недостаточно высока для такой сложной, ответственной и опасной профессии, как учитель. Ну, будем честны – не всем, а маме и специалисту с биржи труда. Там почему-то без официальных бумажек ему не верили, хотя зайцев и улыбку он применял. На биржу его, кстати, тоже мама затолкала после месяца его успешной погони за безработицей. Виктор даже не понял, как это вышло.
Так вот, заветная подпись на бумажке с отказом в приёме на работу заставит его благодетелей наконец сдаться. А ему, Виктору, позволит с чистой совестью вернуться в аудитории любимого университета и отсрочить неизбежное вступление в ряды несущих постылое бремя трудовой повинности. Требовалось только выбрать факультет. Звание потенциального учителя какого-нибудь иностранного языка стояло первым номером в списке его желаний. Язык, правда, Виктор ещё не выбрал.
Августовское солнце нещадно припекало, грозя поджрить носу, который потом будет облезать некрасивыми хлопьями. Виктор с нежностью разглядывал обшарпанные престарелые двухэтажные домики, каким-то чудом уцелевшие среди советских пятиэтажек в центре Ярославля. Тротуар был разбомблен беспощадной российской погодой, помноженной на не менее беспощадное трудонелюбие дорожных рабочих. Прогулка по нему была скорее похожа на преодоление полосы препятствий. Изогнутые фонари удивлённо выглядывали из крон деревьев, чем-то напоминая натыканные тут и там знаки вопроса.
«Символично, – подумал Виктор, – знак вопроса и воздетое им в небеса сияние, ведущее нас во мраке невежества!» Даже в собственной голове фраза прозвучала излишне патетично, что заставило Богданова улыбнуться ещё шире. «Ну и ладно, – злорадно подумал он, – скорее сойду за идиота!».
На колокольне Никитской церкви, мимо которой Виктор пробегал, что-то звякнуло. Приближался полдень. Словесное описание пути к школе №42 было настолько заковыристым, что в Богдановской голове промелькнула мысль о путеводной нити и Минотавре[1] . Несмотря на это, идти от его alma mater[2] было всего ничего, опоздать Виктор не боялся.
Благополучно преодолев все повороты и калитки в заборах, Виктор увидел её. Школу. Краснокирпичное здание было совершено обычным и довольно старым, но сад, окружавший его, был поистине выдающимся. Если бы Виктор не был твёрдо уверен, что попал по адресу – точно поискал бы кассу с входными билетами. Очень легко было принять это великолепие за ботанический сад, а не школьный сквер, политый слезами влюблённых и потом двоечников на летней практике.
Странное дело, но вокруг не было ни души. Внутри – понятное дело, всё-таки каникулы. Но чтобы в будний день по дворам не сновали офисные бойцы, выбежавшие на обед за порцией седативных?.. И где все машины, ползущие в надежде приткнуться хоть где-нибудь? Зато на металлическом ажурном заборе, на столбе у калитки, вальяжно восседал огромный лоснящийся чёрный кот и вдумчиво смотрел вдаль. Виктор не произвёл на животное никакого впечатления.
Богданов тронул калитку. Та открылась, издав препротивнейший металлический скрип. Виктор вошёл в благостную тень. Воздух мгновенно стал влажным и тяжёлым, как в тропиках, крупные лужи и ручейки на земле свидетельствовали о недавнем расточительном поливе. Удивительно, но капало даже с деревьев, будто их поливали и сверху. Тяжёлые пышные кроны плотно смыкались над головой, напоминая своды в каком-нибудь готическом соборе. Откуда-то доносилось журчание воды, аромат от деревьев и трав шёл одуряющий. Даже свет, полосами пробивающийся через густую листву, окрасился каким-то курортным золотом.
