Ещё один день

И я не мог это допустить. Даже шанса на это ей дать не мог.

– Мне плевать.

– Мне – нет.

Задавив злобный рык, я тихо спросил:

– Кто это сделал?

Взгляд Хоуп испуганно забегал по залу. Будто пути отступления ищет.

Я придвинулся ближе и повторил вопрос:

– Кто это сделал, Хоуп?

Девушка нервно засмеялась и махнула рукой. Видимо, этот притворно беззаботный жест должен был означать что-то типа: Расслабься, ничего страшного, бывает!

– Я попала в аварию в Портленде.

– Хоуп.

Она мгновенно замолчала, а я как мог спокойно сказал:

– Не поступай так со мной.

Девушка удивленно моргнула, и я медленно покачал головой.

– Не ври мне.

– Я не…

– Хоуп. Ты не пострадала в аварии.

Она резко опустила взгляд, подтверждая мои слова. хотя подтверждать их не было нужды. Я знал про аварию. Видел снимки автомобиля. Водительскую сторону не задело. Хоуп не могла пострадать так сильно. Значит, она врет. Прямо мне в лицо. Врет и защищает человека, который взял в руки нож и причинил ей боль.

Я погладил ее по колену, бездумно отметив, что она испуганно съежилась от моих прикосновений.

– Кто это сделал?

– Я же сказала…

Протяжно вздохнув, я отобрал у Хоуп бокал и с грохотом поставил его на стол. девушка охнула, когда я взял ее за руку, попыталась вырваться, но я не позволил. Она часто заморгала, и я едва не выматерился в голос.

«Твою мать, Логан Грин! Ты пугаешь ее! Она до смерти напугана, посмотри!».

Погасить ярость не удавалось, но говорил я вполне спокойно:

– Я знаю, что ты врешь. Более того – знаю, чем была нанесена эта рана. Примерно знаю, когда. Даже могу предположить, под каким углом человек держал нож. У меня остался только один вопрос – кто это сделал?

– Логан, я не… Черт!

Хоуп вырвалась и отвернулась, раздосадовано глядя куда-то за стол. А я подавил стон, когда она сжала кулак, бессознательно погладив подушечкой большого пальца то место на безымянном, где совсем недавно носила обручальное кольцо.

Я моментально вспомнил наше прощание в аэропорту, последний раз, когда я видел ее перед разлукой. Вспомнил свои страхи и опасения и как рвало душу дурное предчувствие. И искренне поразился, почему не догадался за эти недели, ЧТО ИМЕННО ПРОИЗОШЛО С МОЕЙ ХОУП.

Грудь заполнил огонь ослепляющей ярости. Кулаки рефлекторно сжались. Я с трудом выдавил:

– Это сделал Сойер, не так ли?

Хоуп промолчала. И молчание стало самым понятным ответом.

Да. Это сделал он.

Я прикрыл глаза и глубоко вздохнул, представляя мужчину, которого никогда не видел, с ножом в руке. И как ломаю ему эту руку. В трех местах. Одновременно.

Он покойник. Сойер Такер больше не жилец.

Я снова посмотрел на Хоуп, размышляя, как найти ублюдка. Кого подключить к поискам. Планировал дальнейшие шаги. И то, что я сделаю с ним, когда найду.

Моя любимая молчала. Она опустила голову, пряча рану на щеке от моего взгляда. Ее хрупкая кисть в моей ладони была холодной. Я погладил большим пальцем выступающую косточку на ее запястье, с ледяным равнодушием констатируя самому себе: Сойер Такер подписал себе смертный приговор, и я приведу его в исполнение. Я ведь обещал ему…

Но, как бы то ни было, прямо сейчас я не собирался его искать, хотя очень хотелось. Сейчас, когда Хоуп наконец-то снова была рядом, я хотел провести время с ней. А Такер никуда не денется. Не сбежит же он на другую планету, верно? А из любого другого места, куда он решит пристроить свою задницу, я его вытащу.

Я ласково прошептал:

– Хоуп, посмотри на меня. Я хочу видеть твои глаза.

Девушка медленно покачала головой, вытерла глаза и потянулась левой рукой к столу. Пальцы схватили скатерть, очень неловко, неуверенно. Я проследил за ее действиями и медленно кивнул, добавляя детали к общей картине.

Судорожный рефлекс, слабые пальцы, шрам. Ее рука была сломана. Понадобилась операция. Судя по последствиям, перелом был непростой. Скорее всего, смещение или опасность смещения. Значит, сильный и точный удар.

Внутри меня что-то оборвалась. Часть меня умирала в агонии за дальним столиком в небольшом уютном ресторанчике. Голос в голове вопил: «ты же знал! Чувствовал, что так будет! Какого черта ты тогда не настоял на своем?!». Но второй тихо твердил: «поздно винить себя. Поздно винить кого-либо вообще. Все уже случилось».

Но больше я такого не допущу.

Когда Хоуп украдкой посмотрела на меня, я подался вперед, чтобы поцеловать ее. Наши губы встретились, и девушка напряглась всем телом. Ее глаза расширились от неожиданности.

Заглушая боль, я нежно прикусил ее нижнюю губу и хрипло шепнул:

– Пусти.

Хоуп попыталась отстраниться, но я не позволил.

Я не мог ее упустить. Не тогда, когда она наконец вернулась ко мне.

– Подпусти меня, Хоуп.

Спустя несколько бесконечно долгих мгновений она расслабилась и подалась навстречу, с болезненным стоном обхватила мою шею правой ладонью. Левая опустилась на мою грудь. Туда, где билось сердце. Пальцы остро врезались в мышцы, словно пытаясь пробраться внутрь. Хоуп шепнула мне в губы:

– Грин…

И я утонул в звуках ее голоса.

Я целовал любимую, заново узнавал, какова она на вкус, и получал от этого фантастическое удовольствие. Когда ее мышцы перестали напрягаться от каждого моего прикосновения, я отстранился и пристально посмотрел ей в глаза. И улыбнулся, увидев в них желание вперемешку со страхом. Я был уверен – примерно то же самое она сейчас видит и в моих глазах. Только вместо страха в моих глазах наверняка плескалась ненависть к парню, которого я разыщу, даже если для этого мне придется продать душу дьяволу. Любому, кто поможет мне в этом деле.

Хоуп погладила подушечками пальцев мою скулу, обвела линию челюсти, нижнюю губу, прижала ладошку к моей щеке и горячо зашептала:

– Логан, прости меня! Я…

Горькая обида моментально разлилась по венам. Я уверенно покачал головой.

– Давай без этого, хорошо?

Девушка удивленно моргнула и открыла рот, чтобы возразить, но я прижал палец к ее губам.

– Давай не сегодня, хорошо? Я так скучал по тебе эти сорок семь дней.

Она выдохнула, но ничего не ответила.

Когда мой взгляд в очередной раз скользнул по шраму, сердце сжалось в комок.

Я убью этого ублюдка. Самым изощренным способом. Совсем скоро. Но сейчас я хотел увести Хоуп отсюда. Запереть в моей квартире. Заключить в самые крепкие объятья. Снова почувствовать ее тепло. Напитаться им. Заново узнать, каково это – любить ее.

Я встал со стула и протянул Хоуп руку.

– Давай уйдем отсюда.

Девушка нервно сглотнула. Я терпеливо ждал, а она смотрела на меня, как загнанный в ловушку и перепуганный до смерти зверек.

– Логан, я… Я не…

Она отвернулась и сжалась в комок. Я опустился перед ней на корточки, унимая бурю в груди.

– Клянусь, в моем доме есть еда, если ты голодна.

«Ну, на крайний случай в этом городе точно есть доставка».

Девушка взглянула на меня, вскинув брови, и тихо засмеялась. Я не сдержал улыбку.

Я так любил ее смех, так сильно скучал по нему все эти недели!

– Прости, если напугал тебя напором. Я не хотел, я…

Хоуп прижала палец к моим губам, и я умолк.

– Логан, дело не в этом. Просто… Я сейчас немного… медлительная.

Я озадаченно нахмурился.

– В каком смысле?

Хоуп покраснела от смущения и задрала штанину широких брюк. Я опустил взгляд и уставился на ортез. Жесткая конструкция захватила ногу от голеностопа до колена. Значит, еще один перелом, да?

Живот заполнился расплавленным свинцом. Я мысленно перебрал весь мой арсенал и скептически изогнул бровь. Простовато как-то для этого ублюдка. Придется одолжить кое-что у Джеймса. Может, и самого Джеймса пригласить.

Я оглядел стол и заметил прислоненную к нему трость. Медленно выпрямившись, дотянулся и схватил ее. Прикинул на руку и довольно улыбнулся.

«Кстати, неплохо. Удобная. Можно и ею».

Хоуп молча следила за моими действиями. Ее щеки горели.

– Пока что… вот так. Кость хорошо срослась. Но… все мои врачи считают, что боль психосоматическая. И мы пока с этим… не справились.

Я ласково улыбнулся любимой.

Моя девочка. Моя сильная, смелая малышка. Мой боец. Солдат после ранения.

В груди кипела лава. Она наполняла меня силой. И я точно знал, против кого ее обращу.

Я снова протянул Хоуп руку. Когда она неуверенно взялась за нее, я помог ей встать со стула. Девушка перенесла вес на левую ногу и раздраженно поморщилась. В ее глазах мелькнула усталость.

– Логан, я…

– Я донес бы тебя до машины на руках…

Она испуганно моргнула, и я подмигнул ей.

– …но, думаю, ты прибьешь ногами парочку гостей по пути.

Я крепко обнял ее одной рукой и заговорщицки шепнул:

– Держись за меня.

Она вздрогнула, когда я коснулся большим пальцем шрама на ее лице, и прошептала:

– Логан, позволь мне быть сильной.

– Обязательно, но не сегодня.

Девушка тяжело вздохнула и нахмурилась. Я провел пальцем по морщинкам между ее бровями, разглаживая их, и Хоуп засмеялась.

– Логан…

– Просто держись за меня. Остальное я сделаю сам.

Пока мы шли к выходу, я наблюдал за тем, как Хоуп припадает на правую ногу. И с каждым ее неловким движением огонь ярости в моей груди остывал, переходя в тихую, спокойную и выжидающую ненависть.

«Я найду тебя, Такер. И ты пожалеешь, что не послушал меня в тот день. Ты пожалеешь, что родился».

В такси я сел слева от Хоуп. Она смущенно улыбнулась и расправила волосы, пряча шрам. Я осторожно заправил пряди обратно за ее ухо.

– Нет.

Она судорожно вдохнула и попыталась отвернуться, но я обхватил ее подбородок пальцами и повернул к себе лицом.

– Нет. Я хочу видеть тебя. Всю.

Я назвал таксисту адрес, и мы поехали по вечернему городу. Я придвинулся ближе и обнял Хоуп одной рукой. Она украдкой посмотрела на меня.

– Логан…

Я улыбнулся, стараясь не выдать тревогу частым дыханием. Хоуп беспокойно заерзала.

– Логан, я не… Я…

Я не перебивал – тонул в зеленой глубине любимых глаз. Но когда на щеках девушки заиграл красивый румянец, не удержался и фыркнул. Хоуп тут же потерла лицо ладошками и раздраженно спросила:

– Почему ты заставляешь меня краснеть одним взглядом?!

Я засмеялся и прижал ее к себе. На мгновение она напряглась, но потом выдохнула и расслабленно уложила голову на мою грудь. Я прикрыл глаза, вдыхая аромат ее парфюма, и впервые за много дней расслабился.

Хоуп со мной. Я везу ее домой. И больше ни один человек не причинит ей боль. Никогда.

Пока мы ехали, я обдумывал предстоящее задание. Думаю, парни будут не против оставить это мне. Хотя я был уверен, что они и сами с удовольствием поучаствуют. Особенно Джеймс с его страстью к «игрушкам» и показательным выступлениям. Ему бы мастер-классы давать, да спрос на них будет невелик… Хотя в узких кругах…

Пальчики Хоуп то и дело пробегали по моим грудным мышцам, и я нежно улыбался, когда она поднимала личико и смотрела на меня так, словно не могла поверить в то, что я рядом.

Интересно, о чем она думает прямо сейчас? Тоже не верится, что мы наконец-то вместе? Маловероятно. Судя по тому, как она с переменным успехом то вздрагивала и пыталась отстраниться, то вжималась в меня, ее мысли мне не понравились бы. Она будто боролась с собой. Будто… боится меня несмотря на то, что так же сильно, как и я, хочет быть рядом.

«И причиной ее страха может быть только один человек. Что же ты натворил, Такер?».

Я медленно приблизился к губам Хоуп, следя за ее реакцией. Девушка прикрыла глаза. Все ее тело напряглось. Каждая мышца превратилась в камень.

«Она ведет себя так, словно попала в ловушку».

Я вскользь чмокнул ее и уставился в окно.

«Все верно. Она боится меня. Почему?..».

Хоуп уложила голову на мое плечо и стиснула куртку в пальцах.

– Мне не хватало твоего тепла.

Я крепко обнял ее, вслушиваясь в прерывистое дыхание.

– Мне тоже.

«Ты даже не представляешь, как сильно, Хоуп Картер».

***

Когда мы подъехали к дому, я вылез из машины, забрал трость и протянул Хоуп руку. Она выбралась, стараясь не нагружать правую ногу, и я быстро подхватил ее на руки.

Такая легкая! Почти невесомая!

В морозном воздухе повис ее веселый смех.

– Логан, я, может, не спринтер, но и не инвалид!

Я ласково улыбнулся ей и зашагал к дому.

Мне пришлось дважды отпустить ее, когда открывал дверь в подъезд и дверь в квартиру. Перенеся любимую через порог моей берлоги, я вопросительно посмотрел на нее.

– Куда дальше, миледи?

Девушка улыбалась, обхватив меня за шею руками. Сейчас она казалась прежней, той самой Хоуп, которая так соблазнительно выглядела в моей футболке и шелковых пижамных шортах.

– Сэр Логан Грин, мне необходима небольшая экскурсия по замку.

Скинув ботинки, я посадил ее на банкетку и разул. Она охнула и со смущенным видом потерла правую ногу.

– Логан, еще раз повторяю, я все еще могу делать все самостоятельно.

– Знаю. И что?

Я снова подхватил ее на руки. Девушка закатила глаза, но ее губы растянулись в довольной улыбке. Я подмигнул ей и пошел по коридору.

– Хорошо, вот здесь…

Я внес ее в гостиную.

– …заседают рыцари совсем не круглого стола. Здесь они пьют пиво и смотрят бейсбол.

Хоуп с любопытством огляделась, и я тоже. Удивительно, но теперь эта комната не вызывала у меня желания сбежать на край света.

Взгляд Хоуп пробежался по полкам с памятными сувенирами, которые мы с парнями привозили с заданий. С каждым была связана какая-нибудь потрясающая история, и мне не терпелось поделиться ими с любимой.

Я прошел по комнате, позволяя девушке рассмотреть удобную мебель, пронес мимо фотографий в деревянных рамах, которыми была увешана стена. Хоуп разглядывала их, выискивая знакомые лица. Я тоже посмотрел на снимки. В каждом из них была даже не история – целая жизнь, маленькая и прожитая бурно и весело.

Взгляд Хоуп ненадолго остановился на самом большом снимке, на котором наш отряд развалился на пляже на Багамах.

– Мне нравится эта комната. Она… теплая. И уютная.

Что-то похожее на горечь мелькнуло в ее голосе, и я глубоко вдохнул.

«И станет еще теплее и уютнее, когда ты будешь здесь, рядом со мной».

– А вот здесь…

Я вышел из гостиной и направился в сторону кухни.

– …Ваш рыцарь трапезничает. Кстати, этот рыцарь прекрасно готовит. Так, к сведению. Выгодная партия!

Хоуп засмеялась, запрокидывая голову назад. На ее щеках снова заиграл румянец. Казалось, она медленно оживала в моих руках.

– А здесь…

Я прошел к гостевой спальне и пинком открыл дверь.

– …сэр мать его Джеймс Техасский дрыхнет без задних лап, когда выпьет лишнего пива.

– А больше никто?

Я пожал плечами, окидывая комнату взглядом.

– Остальные не напиваются до состояния: «Логан, дай ключ от танка». А здесь…

Я прошел к ванной комнате под звонкий женский смех.

– …Ваш рыцарь делает то, что не обсуждается с благородными дамами. А это…

Я перешел на заговорщицкий шепот.

– Это – святая всех святых. Святой Грааль рыцарского замка. Мои покои.

Я занес ее в спальню и покружился, чтобы она смогла осмотреть комнату. Свет был выключен, шторы плотно задернуты, но я заметил, как пристально девушка разглядывала главный предмет мебели в этой комнате.

Ее взгляд был прикован к большой кровати.

Хоуп задышала чаще. Ее щеки запылали. Я осторожно сглотнул и вышел в коридор.

– Ну так что? Чего миледи желает?

Она несколько секунд разглядывала меня, а потом нервно улыбнулась и прошептала:

– Думаю, немного святости не повредит.

Я шумно выдохнул, осознав, что она имеет в виду.

Хоуп потянулась ко мне и осторожно, словно пытаясь понять, можно ей так делать или нет, укусила меня за нижнюю губу. И от этого смущенного действия мое нутро взорвалось желанием. Не говоря ни слова, я вернулся в спальню и осторожно усадил девушку на кровать, изо всех сил стараясь не торопиться.

Она смотрела на меня снизу-вверх и тяжело дышала. Словно загнанный зверек…

Голос в голове вопил: она боится! Посмотри в ее глаза! Не торопись! И ее не торопи!

Но он умолк, когда Хоуп медленно сняла пальто, не сводя с меня напряженного взгляда. Я стянул куртку, кинул ее на комод и протянул руку, чтобы забрать верхнюю одежду у девушки. Когда наши пальцы соприкоснулись, она отдернула руку, но потом, словно одумавшись, потянулась к моей футболке. Я перехватил ее за запястье и выдавил улыбку.

– Секунду.

Я отошел к комоду и положил пальто на куртку. С трудом сладив с желанием разнести к хренам собачьим спальню, вернулся к девушке и опустился перед ней на колени.

– Хоуп…

«Ты меня боишься…».

Она шикнула на меня и потянулась к моей футболке.

– Не нужно слов.

Слова, может, и не нужны. Но вот пауза…

– Хоуп.

– Тише.

Руки Хоуп дрожали так сильно, что сомнений не оставалось – она не волновалась. Она боялась. Она действовала нерешительно и уверенно одновременно. И торопилась. Словно боялась передумать…

Хоуп потянула мою футболку наверх, и я поднял руки, помогая ей. Глаза любимой сверкнули так ярко, что я невольно вскинул брови.

– Я так скучала по твоему телу.

Ее взгляд блуждал по моему обнаженному торсу, задерживаясь на долю секунды на шрамах. Она ласково прикоснулась к тому, что остался от сигары, и я внутренне содрогнулся. Тонкие пальцы скользнули к следующему шраму.

– Я так хотела снова к тебе прикоснуться.

Когда Хоуп посмотрела на меня, я увидел в глубине ее глаз непонятное мне осознание. Неведомый огонь…

– Логан… расскажи мне про свои шрамы.

Я едва слышно прошептал:

– Только если ты расскажешь про свои.

Девушка вздрогнула и резко отстранилась. Ее глаза заиндевели. Пальцы машинально потянулись к щеке, но Хоуп заставила себя опустить руку на мою грудь.

– Это не важно…

B груди всколыхнулась обида. Я перехватил девушку за запястье.

– Что именно?

Хоуп перевела взгляд на мои пальцы.

– Все это – не важно.

Я моментально вспомнил наш последний разговор перед разлукой. Когда Хоуп сказала, что ей нужно время. Тогда она тоже сказала, что все – не важно.

«Кажется, это задело тебя сильнее всего, да, Логан? Когда ты подумал, что Хоуп считает ТЕБЯ не важным».

– Не поступай так со мной.

Она тихо охнула, когда я провел указательным пальцем по шраму на ее щеке.

– Это важно.

Я прикоснулся к шраму на ее предплечье.

– И это важно.

Рука опустилась на ортез.

– И вот это тоже важно.

Обида раздулась и грозилась разнести к хренам собачьим мои ребра. Я смотрел на Хоуп и ждал хоть какой-то реакции, но ее не последовало. Девушка хлопала ресницами и выглядела так, словно я пытать ее собирался.

И это причиняло почти физическую боль.

– Каждый из тех дней, когда тебя не было рядом, важен.

Хоуп шумно выдохнула. Ее пальчики пробежались по моей челюсти, ласково погладили подбородок.

– Логан…

– Каждый из этих чертовых дней, когда ты… пряталась от меня, важен.

Чертова обида прожигала легкие. Я с трудом заставлял себя не кричать.

Почему именно сейчас? Что, «не важно» обладает какой-то магической силой?!

Видимо, произнесенное Хоуп Картер, оно превращалось в заклинание.

Я еще несколько секунд вглядывался в ее лицо, потом резко отстранился и выпрямился.

– Думаю, нам не помешает выпить, согласна?

Я рванул прочь из спальни, не в силах держать эмоции под контролем. Хоуп тихо застонала за моей спиной.

Войдя в кухню, я едва не приложил стену кулаком, но сдержался. С неимоверным трудом мне удалось сделать несколько глубоких вдохов и выдохов и…

Нет, я не успокоился. Но сумел взять под контроль…

Да нихрена я не сумел!

Я достал из импровизированного бара и выставил на стол бокалы и бутылку виски. Но стоило попытаться разлить янтарную жидкость по бокалам, руки задрожали. Я покачал головой и со второй попытки все же налил алкоголь. Сделав большой глоток, сжал бокал пальцами и уставился через окно на город.

Итак, что мы имеем.

Хоуп хочет меня, но боится. И смотрит так… Я уже видел этот взгляд. И не так давно. Так смотрела на меня дочь сенатора. Она боялась, что я сделаю ей больно. Так смотрела на меня Хоуп после нападения Кристофера.

Хоуп хочет меня. Но боится. Вздрагивает. Отшатывается. Отстраняется. Сопротивляется. Закрывается…

Я пялился в окно и большими глотками осушал уже третий бокал, а моя любимая женщина ждала меня в спальне в одиночестве. А я вместо того, чтобы задать вопрос в лоб, бухал. Злился. Обижался.

«Ты для этого землю носом рыл все эти недели? Чтобы в тот момент, когда Хоуп окажется рядом, сбежать от нее и нажраться?!».

Мне страшно хотелось вернуться в спальню, но я не мог заставить себя снова посмотреть ей в глаза. Потому что в груди кипела обида. Та самая, про которую твердил Джеймс. Я не испытывал ее до этого момента, и сейчас она, видимо, решила отыграться за каждый из проведенных в одиночестве дней.

Я злился на Хоуп Картер. И не только потому, что она пропала. Я, наконец, узнал, что с ней случилось. И злился из-за того, что она вышвырнула меня из своей жизни, не дав возможности поддержать ее. Помочь. Найти этого ублюдка и заставить его поплатиться за все, что он сделал.

Я злился на Хоуп, потому что точно знал, как дерьмово ей было все эти дни. И уже не мог сделать ничего, чтобы ей не пришлось проходить через это одной. И потому злился на себя. Что не приехал, не разыскал ее в больнице.

Бросил ее.

«Ты дал ей время, как она и просила!».

Я зарычал и сдавил бокал. В следующие секунды произошло несколько событий.

Раздался хруст, а затем звон стекла. Руку пронзила сильная боль. Я вскрикнул от неожиданности и уронил раздавленный бокал на пол. Он разлетелся вдребезги, весело сверкая. Выругавшись, я поднес ладонь к лицу. Из нее торчало несколько осколков разного размера. По коже тяжелыми каплями сбегала кровь.

– О боже, Логан!

Я резко обернулся и выставил руку вперед.

– Стой, тут стекло!

И резко замолчал, ошарашенно уставившись на Хоуп. Она стояла посреди кухни и смотрела на бегущую по моей руке кровь. Ее лицо побелело, глаза округлились.

– Где аптечка?

Не отрывая от нее взгляда, я махнул рукой в сторону ванной комнаты.

– Там, под раковиной.

Девушка развернулась и бросилась в указанном направлении.

Совершенно не хромая.

Глава 6

*Хоуп*

Со стоном я рухнула спиной на кровать.

Каждый раз, когда Логан касался или целовал меня, сросшиеся кости ныли и горели!

Элли говорила, что связь нужно порвать. И нам почти удалось это сделать! Ведь я почти не чувствовала боли, когда думала о любимом мужчине. Хотя раньше меня буквально сгибало пополам!

«Это не Сойер! Он не сделает тебе больно!».

Я уговаривала себя поверить в это, точно зная, что это правда.

Я хотела его. Со страшной силой! Стоило ему избавиться от футболки, как все мое тело буквально воспламенилось. А его шрамы…

Теперь я смотрела на них по-новому, как на часть его жизни, а не на доказательство опасности его работы. Как на что-то неотделимое от него. Что-то восхитительное, демонстрирующее его силу, мощь его духа. Я ласкала их, точно зная, что именно он чувствует, когда кто-то касается их.

Мне так хотелось целовать его, ласкать, нежить! Но эта сраная связь, чтоб ее!

«Это не Сойер, Хоуп!».

Я дрожала от страха и возбуждения и пыталась найти в себе силы встать с кровати и найти Логана в его квартире. И не могла.

А потому вселенная дала мне пинка.

С кухни донесся звон разбитого стекла. Логан вскрикнул и выругался. Мозг еще не успел отдать команду, а тело уже выполнило ее. Я вскочила с кровати и побежала на звук.

Влетев в кухню, я шумно выдохнула. Логан стоял у окна. С его кисти тяжелыми каплями срывалась и падала на пол кровь.

– Где аптечка?

Глаза мужчины расширились от удивления. Он махнул рукой в сторону ванной комнаты.

– Там, под раковиной.

Логан был чем-то ошеломлен, но у меня не было времени разбираться в причинах. Я вбежала в ванную комнату, схватила аптечку, полотенце и вернулась в кухню.

– Где у тебя самый яркий свет?

Логан несколько секунд тупо пялился на меня, а потом медленно сел на стул возле обеденного стола.

– Здесь. Хоуп, все в порядке.

Я плюхнулась на стул рядом с ним.

– Что для тебя «не в порядке», если торчащие из руки стекла – почти что норма?

Логан тихо засмеялся, не отрывая от меня все того же изумленного взгляда.

– Что? Почему ты так смотришь?

Он медленно покачал головой.

– Нет, все… в порядке.

Я полезла в медицинские запасы мужчины. В аптечке нашлись обеззараживающее, лидокаин, пластыри, бинты и ножницы.