Погоня за солнцем

скачать книгу бесплатно


Жатву проводили серпом. Процесс не менее тяжёлый, чем молотьба. С установлением Советской власти все пахотные земли перешли государству.

В районе Курапаткина, что в Мартунинском районе Нагорного Карабаха, для жителей нашего села Караглух Гадрутского района выделили земли как пахотные, так и под строительство домов. Люди переехали туда, но на этих равнинных территориях они не смогли долго прожить, все вернулись в наше каменистое село.

Я их очень понимаю. Нашему селу выделили пахотные земли и в районе Горадиза – в «Совхозе». Там некоторые семьи какое-то время задержались, но только какое – то время. То, что земельные ресурсы села очень ограничены, трудно не согласиться, но, по всей вероятности, при первоначальном выборе местности для будущего села, оно не должно было иметь большое количество жителей, его собственные ресурсы рассчитаны на 250–300 жителей.

Каждое время предъявляет свои требования. Во время войны 1941–1945 г. г с фашистской Германией под злаковые культуры были использованы любые участки, которые можно было вспахать, предварительно очистив от камней и кустарников. Собирали урожай до последнего колоса. Собранный урожай почти весь отправляли для фронта. Сбором колосьев занимались не только школьницы, но и учительницы.

Контроль за качеством сбора был строгий. В военные годы наши односельчане в местности «Сорджа», что около Горадиза, занимались возделыванием злаковых. Туда была направлена бригада работников во главе с бригадиром Гукасяном Оганесом Петросовичем (Гыром). В качестве погонщика волов работал и мой двоюродной брат Беник – сын маминой старшей сестры – Нины. Беник жил в Махачкале. Когда немцы близко подошли к Грозному, наши односельчане своих детей отправили в село, они в селе продолжали учёбу, но Бенику не повезло, так как он должен был учиться в восьмом классе, а в нашем селе школа была семилетняя, тогда стал работать. Вот как он пишет о тех днях работы погонщика волов в своих воспоминаниях: «Я работал погонщиком волов. Целый день погонял их, крича, о-о бала о-о, Лачин-о-о, Дамур-о-о, Гюдак-о-о, Хмар-о-о-о-о!!! Даже во сне я их погонял».

С техническим прогрессом послевоенного периода наступили перемены и в труде пахаря и жнеца. Один человек трактором в состоянии был вспахать все те пахотные земли, которые имели относительно ровную поверхность. Это составляло около 70 процентов от общей территории, остальную – стало целесообразно использовать под пастбища. То же самое и при жатве комбайном. Практически пять-шесть человек в состоянии были заменить чуть ли не всё трудовое население села, которое ранее привлекалось для выполнения тяжёлого труда выращивания злаковых культур. Тяжёлого, но столь необходимого и значимого.

Садоводство

Садоводством занимались представители всех родов. Главным образом было развито возделывание винограда. Между виноградными садами были тутовые деревья, кроме этого, тутовые деревья росли и на каменистых, скалистых участках. Как правило, сады возводили в местах, обеспеченных поливной водой. В качестве поливной воды использовали родниковую воду.

Таких родников на территории, принадлежащей селу, было несколько, в том числе был родник в самой близости от самого села, но, к сожалению, этот родник со временем высох, фактически лишив население питьевой воды от ближайшего родника. С тех пор за водой для питья и домашнего хозяйства долгое время вынуждены были спускаться в овраг с названием «Джрин дзор». Родники с питьевой водой имеются в «Джрин дзоре», «Гёлен дзоре», «Мачи ахпюре», «Хачи гёле», «Люсонце», «Ибрали дзоре», «Хорен дзоре», «Калин камаке».

В «Джрин дзоре» был главный родник, там же есть ещё два родника, воду которых не принято пить. Один из них «Нали ахпюр», вода которого совсем пресная – «нали», другой имеет воду, которую используют для лечения лишая, из-за чего родник носит название «Мукнутамен джур» («Вода от лишая»). Это даже не родник, а тонкая струя воды.

Для полива воду предварительно собирали в бассейны или, при её малом количестве, делали небольшие пруды и, по мере заполнения, воду выпускали, и она по канавам доходила до места полива.

Большие бассейны были построены в «Джрин дзоре», в «Ибрали дзоре»-два бассейна, «Гёлен дзоре», «Люсонце» – два бассейна – большой и маленький, «Хачи гёле».

Виноградники были в «Люсонце», «Гёлен дзоре», «Шинатехе», «Зейнален баге».

В «Хачи гёле» были сады черешни и груши, тутовые сады были в «Гёлен дзоре», «Мачи ахпюре», «Люсонце», «Зейнален баге», «Джрин дзоре». Во всех садах, кроме тутовых деревьев, были черешня, грушёвые деревья, боярышник, кизил, абрикосовые, ореховые, яблоневые, сливовые деревья, но в малых количествах. Климат позволял выращивать многие разновидности деревьев, ограничения были продиктованы целесообразностью и водными ресурсами.

Тутовое дерево – это хлебное дерево. Поев его плоды, бережёшь такой ценный продукт, каким является царица всех продуктов – хлеб. В годы войны многие дети спаслись благодаря плодам этого дерева, с утра до вечера в летние месяцы они время проводили в садах и питались ими. Нужды поесть хлеб не было. Плоды сушили и на зиму. Из плодов изготовляют тутовый самогон, который употребляется как лекарство от ряда болезней, дошаб. Древесину используют в бочарном производстве, листья служат кормом для гусениц в такой отрасли сельского хозяйства как шелководство.

Кроме этих достоинств, тутовое дерево живёт долго, более ста лет, не требует частого полива. Единственным недостатком является трудность сбора урожая, для сбора требуется участие пяти человек, один из которых должен быть очень ловким, смелым, ему поручается подняться на дерево и трясти его каждую ветвь, да так, чтобы плоды падали на полотно, которое под деревом держат с четырёх концов другие участники. Упавшие на землю плоды тоже собирали. В сельских семьях в былые времена было много детей – помощников, сам жизненный уклад села диктовал создание большой дружной семьи. После коллективизации, работы по сбору урожая совершали сообща.

Разведение винограда занимало главенствующее значение. Культура питья заслуживала уважения. В селе не было пьяниц. Вино и водку употребляли по разным поводам и в меру. После коллективизации традиции выпивки сохранились, только не знаешь почему «горбачёвскую борьбу с алкоголизмом» в конце ХХ столетия, начали с карабахских сёл, тем самым уничтожив и виноградники, и тутовые деревья. Налицо было вредительство на государственном уровне, но за это виновники такого уровня никогда не наказывались, легче было наказать человека, нечаянно убившего соседского петуха. Село фактически лишилось садов.

Шинатех

На пологом холме длиной не более 500 метров, на северо-восточной стороне села, был разбит сад под виноградник. Эта местность называется «Шинатех». Несколько искажённое армянское слово «шен» – село и слово «тех» местность, вместе образуют название местности – Шинатех, что свидетельствует о том, что на этом месте было армянское село. Кроме самого названия, до сих пор сохранились фрагменты домашних предметов, карасов, круглой печи с кирпичными стенами, зарытой в земле – это всем карабахцам известные «туруны», без которых не было армянского села. От этой местности тропинка, вымощенная камнями, вела к роднику с названием «Люсонц», который находится на расстоянии около 300 метров к северу от «Шинатеха». Вымощенная тропинка сохранилась до середины ХХ века.

Приблизительно на таком же расстоянии обнаружили надгробный камень без надписи. Это место находится выше развилки дорог в «Хачи гёл», «Гёлен дзор» и «Люсонц». Вероятность того, что на этом месте были захоронения, большая, если иметь в виду, что предполагаемое кладбище, хотя и находится на возвышенном месте, но на пути сельевых потоков, которые могли глубоко зарыть могилы. Сам «Шинатех» тоже находится на холме, подножье которого подвергнуто постоянному смыванию почвы сельевыми потоками, вследствие чего образовался песчаный овраг, открылись фрагменты больших карасов. Под предполагаемым кладбищем имеются ровные земляные участки, на которых до последнего времени сеяли пшеницу, ячмень. Однажды, во время пахотных работ, киркой задели твёрдый предмет, оказавшийся кувшином с драгоценностями. Находку держали в строгом секрете. Скрытие находки драгоценностей и тогда уголовно преследовалось. О находке заговорили через много-много лет, когда уже не с кого было спросить. Сам факт находки косвенно свидетельствует о том, что жители села спешно оставляли насиженное место. Бежали от врагов или от эпидемий, тогда уносящие целые поселения, сейчас трудно сказать. О том, что здесь было армянское село, со всей определённостью свидетельствует его название – «Шинатех».

Сады селения и их принадлежность до коллективизации

До коллективизации, в девяти оврагах, принадлежащих селу, были заложены сады. Это «Джрин дзор», «Ибрали дзор», «Зейнален баг», «Люсонц», «Хачи гёл», «Мач ахпюр», «Гёлен дзор», «Хорен дзор» («????? ???»), «Калин камак» (смотри «План пашен и садов» села).

• «Джрин дзор». В этом овраге, главным образом, росли тутовые деревья и на некоторых участках были огороды. В огородах были и другие деревья: черешня, алыча, ореховые деревья.

Сам овраг делится на несколько участков. Рельеф скалистый, только на отдельных участках местами ровный. В самом овраге имеется участок, по рельефу соответствующий оврагу. Он называется «Кашкен дзор». Когда мы были маленькие, нас пугали этим оврагом, говоря, что там есть черти-«кашкер» по-армянски. А когда повзрослели, уже по-другому объяснили название, мол так называется, потому что находится внизу – «каш» (???). Когда с села спускаешься вниз, сразу попадаешь в этот овраг. Запугивая, предотвращали лишние походы детей в «Джрин дзор». Здесь есть три родника. Один – главный родник, с очень полезной питьевой водой. Перед ним построен большой бассейн.

Другой родник – «Нали ахпюр» с абсолютно пресной водой. Был родник и впереди него небольшой запруд под северной скалой, над которой проходит пешая дорога в соседнее село Мулкудара. В этом же районе когда-то был домик – «отах» по – турецки. Это место называется «Утахен клох», то есть местность над домиком – «отахом». Между главным родником и «Утахен клохом» тоже скала. Сам домик был построен на склоне другой – западной скалы. Таким образом, «Утахен клох» с запада, севера, востока окружён скалами. Главный родник находится над восточной скалой.

Из села в овраг спускаешься по наклонной скале. Эта скала вместе с северной частью утёса, над которым возвышается село, образуют овраг «Дерин бах», он заканчивается над родником «Нали ахпюр». Скала от главного родника простирается до «Нали ахпюра». Под этой цепочкой скал находится глубокий овраг с широкой лощиной, которая простирается до входа в «Джирин дзор» с западной стороны. С одной стороны лощины – западный край утёса, над которым возвышается село. Он называется «Кхол кар» (Пещера в камне).

Действительно, в камне имеется пещера с небольшим выходом в конце. В этой пещере часто бывали кроты. Для их ловли у входа зажигали костёр и ждали появления крота у верхнего отверстия. Край утёса круто спускается к лощине. С другого края лощины возвышается западная скала над «Утахен клохом». За западной скалой имеется овраг с лощиной, который также относится к «Джрин дзору». Таким образом, вход в «Джрин дзор» («ворота» села) находится между двумя высокими скалами. Дорога в село проходит по ровной лощине с песчаной почвой, поднимаясь вверх, проходит под «Нали ахпюром», далее заворачивает перед большим родником и по оврагу «Кашкен дзор» поднимается выше. «Джрин дзор» был собственностью представителей нескольких родов.

Лощина от «ворот» в село до родника принадлежала роду «Кясуц». Северный склон утёса от «Нали ахпюра» вниз до «Кхол кара» – «Анаюц», от «Нали ахпюра» по цепочке скал до главного родника – «Кясуц». «Кашкен дзор» – «Сякуц» (Зилфи даюц). Сам главный родник и вся скальная территория вокруг «Утахен клоха», а также половина «Утахен клоха» со стороны домика и вся территория вокруг западной скалы – «Тлибац». Другая половина «Утахен клоха» вместе со святой чинарой и небольшим прудом под северной скалой принадлежала «Бозуц» («Гагруц») (???????). Скальный участок над маленьким прудом выше «Утахен клоха» – «Тлибац» (Шашун).

Территория от села по северному склону утёса вниз до «Нали ахпюра» и сам «Нали ахпюр» принадлежали «Тлибац» (Баламуц»). В дальнейшем участок вокруг «Нали ахпюра» и сам родник передали роду «Гюгазац». По скалистому склону северного склона «Дерин баха» в село поднимается очень крутая тропинка с оврага «Джрин дзора». Она называется – «короткая дорога» (????? ????). Выше этой тропинки был ряд тутовых деревьев. Они принадлежали «Топуц».

• «Ибрали дзор». «Ибрали дзор» находится севернее и выше родника «Джрин дзора». Он проходит между северным холмом «Кашкен дзора» и склоном местности с названием «Гюне» и сворачивает на север – к Мулкадаре. Там имеются два родника с двумя бассейнами. Часть «Ибрали» (выше нижнего пруда) принадлежала роду «Мулкумац», остальная часть – «Тлибац». В дальнейшем, после замужества дочери Мелкумяна Макара – Арюсак, эта часть в качестве приданого тоже перешла «Тлибац», так как муж Арюсак – Амбарцум – из рода «Тлибац»– «Судац» – («Аби амуц»).

• «Зейнален баг. «Зейнален баг» находится северо-восточнее села. Это первый от села садово – виноградный участок, рядом с ним находятся сады «Люсонца», дальше – «Гёлен дзора» и восточнее – «Шинатех».

«Зейнален бах» с запада граничит с пашней «Закун арт», с севера находится небольшой овраг – «Пимбиктехен дзор». Название этого оврага состоит из слова «пембак», что несколько искажённое армянское слово «бамбак» – хлопок, но этот овраг имеет к хлопку только то отношение, что в конце оврага дорога к садам круто заворачивает, и однажды, при повороте ишака, груз с хлопком перевернулся и оказался в овраге, отсюда и закрепилось за ним собственное название; сам овраг ничем не примечателен, каменистый, с крутыми склонами. Ниже него начинается «Зейнален баг», он простирается до «Шинатеха» и «Краса арта».

«Зейнален баг» принадлежал в верхней части (больше третей части всего участка) роду «Кясуц». В дальнейшем, правая половина этого участка была передана роду «Бозуц» («Моси апруц») в обмен на территорию перед их родовыми пещерами в «Гёлен дзоре». Ниже территории «Кясуц» – территория «Тлибац». «Шинатех» весь принадлежал «Тлибац».

• «Люсонц». «Люсонц» самый большой по территории сад. Он фактически является продолжением «Зейнален бага» на северо – восточную сторону от него, но тянется значительно вверх на север. Дорога к нему проходит сверху «Пимбиктехен дзора», от которого начало «Люсонца» удалено метров на сто и находится на уровне «Кркажен хута» («Головастый холм»). Действительно, издали холм очень похож на голову человека – «каркаж» по – турецки. С этого холма по ровной дороге входишь на территорию «Люсонца». Над дорогой находится «Гюгазац баг». Он раньше принадлежал «Бозуц», но с приходом в село мастерового рода кузнецов, был передан «Гюгазац». Под дорогой находится «Бозуц баг». Он простирается вниз до уровня начала «Зейнален баха». Ниже «Бозуц бага» небольшие два участка принадлежали «Хатаюц» и «Мулкумац».

Восточнее «Гюгазац бага» имеется участок с тутовыми и ореховыми деревьями. Этот участок продолжается вверх до небольшого родника с небольшим бассейном. С востока находится высокая крутая скала – «Кенун кар». По всей вероятности, здесь когда-то росла елка (????). По этой крутой скале на ишаках груз перевозили в сады «Хачи гёла» и «Мач ахпюра», которые находятся горазда выше – на северо – востоке. К этим садам есть и другая, более удобная, но длинная дорога, и начинается с развилки дорог из «Люсонца» в следующий сад – «Гёлен дзор».

Под дорогой, в конце «Гюгазац бага» имеется большой бассейн, куда вода стекает с большого родника – «Люсонца ахпюра». Раньше этот родник находился выше, ближе к верхнему пруду, но со временем вода спустилась в нижние слои и пробилась на этом месте, где и построили новый родник. Новый родник построен в 1886 году. Каждый, кто приезжает в село во время отпуска, обязательно идёт в «Люсонц». Под родником большой тутовый сад, на некоторых участках – огороды в сочетании с черешнями.

Участок «Бозуц» заканчивается там же, где и «Бозуц баг» с виноградником.

На фото – приехавший с отцом из Свердловска сын Беника Степанянца – Армен, он на лошади Гаспаряна Юры.

Это, приблизительно, половина «Люсонца», остальная половина – «Тлибац». Под дорогой в сторону «Гёлен дзора» есть два небольших сада. Начиная от развилки дорог – «Твитац баг», по сути, это тоже «Тлибац». С небольшим разрывом от этого участка – «Джавуц баг», который узкой полосой проходит под дорогой и заканчивается на границе с садами «Гёлен дзора». Вся территория под садом «Джавуц бага» – до «Шинатеха» – «Тлибац».

• «Гёлен дзор». По всей вероятности бассейн – гёл – впервые был построен в «Гёлен дзоре», отсюда и его название. Это вариант объяснения названия местности. Трудно объяснить почему именно его название связали с наличием гёла, когда они есть и в «Джрин дзоре», и в «Ибрали дзоре», в «Люсонце». Название местности возникало порою по случайным событиям. Так, поле с названием «Хупкорац», возникло тогда, когда там потерялся плуг – «хуп», спрятали и не смогли найти, вот и назвали место, где плуг потерялся (корел э – корац) – «Хупкорац».

«Гёлен дзор» весь принадлежал «Бозуц». Произошёл несчастный случай со смертельным исходом. Весь участок, кроме сада перед родовыми двумя пещерами, дали за кровь, а участок перед пещерами поменяли с частью «Зейнален баха».

• «Хачи гёл». «Хачи гёл» – самый высокий садовый участок. Там имеется родник с холодной водой, но по сравнению с родником в «Джрин дзоре», вода быстро нагревается. Перед родником – большой бассейн – гёл. Название связано со святостью горы «Охты хача» («Семь крестов»), находящейся выше. «Хачи гёл» принадлежал роду «Тлибац». Там, в основном, росли черешни. В середине – грушёвые деревья с грушей крупного сорта, принадлежащие роду «Мулкумац». Между деревьями черешень были грядки под овощные культуры.

• «Мачи ахпюр». «Мачи ахпюр» находится между «Хачи гёлом» и «Гёлен дзором». Отсюда и название – мачин – середина – на карабахском диалекте армянского языка, ахпюр – родник. Занимает небольшую площадь. Там есть вода малого количества, пробивающаяся из – под скалы. Для полива делали небольшой запруд и собирали воду для огородов. В «Мач ахпюре» росли большие тутовые деревья. Весь участок принадлежал роду «Витук» («Хачуц»).

• «Хорен дзор». «Хорен дзор» небольшой овраг северо – восточнее «Гёлен дзора». Верхняя часть оврага принадлежала нашему селу, нижняя-соседнему селу – Цамдзору. Там вода малого количества, пробивается из-под скал в двух местах, собирали воду, сделав запруд. Принадлежал «Тлибац». В последние годы наши односельчане использовали и территорию села Цамдзора. Она от Цамдзора находится очень далеко, цамдзорцы забросили её.

• «Калин камак». «Калин камак» находится за восточным холмом, окаймляющего село. Родник находится в основании крутого склона холма. Вся территория склона холма и вокруг родника принадлежала «Бозуц» («Моси апруц») – моим предкам. Над холмом – сельское кладбище, а ниже кладбища, в сторону села, был ток – кял и овен, здесь производили молотьбу, отсюда и название – «Кялин камак» – за током. Кял и овен принадлежали «Моси апруц».

Производство тутовой водки

Тутовую водку в селе производили на заводе, который обслуживал как колхоз, так и частников. Завод был оснащён всем необходимым оборудованием для производства водки – самогона. Для приготовления сусла служили большие бочки, которые предварительно парили горячей водой, проверяли нет ли мест протекания, кроме бочек были большие бассейны. Завод находился около родника «Люсонца». Сюда в ушатах на ослах со всех садов привозили собранный урожай туты. Одновременно работали три бригады сбора урожая, как принято было говорить, – три полотна. В начале сезона сбора туты, производили заготовку сухой древесины. Сам аппарат для производства водки в комплексе состоял из большой медной (40–50 л) кастрюли, которая через медную трубу соединялась с медным змеевиком небольшого диаметра, сам змеевик вертикально устанавливался в ёмкость, с постоянно обновляемой водой, на выходе он соединялся с медной трубой, под которую ставили эмалированное ведро. Места соединений герметизировали известковым раствором. Кастрюля с суслом, наполненная на три четверти, нагревалась сначала на сильном, а после на слабом огне. Продукты испарения при прохождении через змеевик, превращались в жидкость. Специалист по производству водки проверял крепость самогона. Вплоть до конца 70-х годов XX века в селе не пользовались спиртометром; крепость определяли по степени возгорания полученной жидкости. Полученную жидкость подбрасывали на огонь и визуально определяли крепость. Специалист, как правило, при производстве не употреблял водку. Набрав определённое количество самогона, производили вторичный перегон. Было принято мужчин других сёл, которые временами заглядывали в наше село и проходили мимо завода, пригласить на завод и угостить водкой нового урожая.

Во время Великой Отечественной войны спрос на водку был очень большой, потому урожай старались собрать без существенных потерь. Качество водки во многом зависит от сладости сырья – туты. Объективно, водка нашего села считалась лучшей среди соседних сёл.

После завершения работ по производству водки для колхоза, приходила очередь и для частника. Частник готовил сусло из урожая, собранного с деревьев, растущих у себя во дворе. Если количество сусла было недостаточно для процесса, приходилось объединяться с другими. Частник обязан был сам обеспечить и дровами. Специалист за работу получал установленную долю.

Водку делали и из отходов, получаемых при виноделии. О достоинствах этой водки никогда ни от кого ничего не слышала. Скорее её использовали в технических целях, хотя она считалась невредной.

Виноделие

Вино получали из винограда винных сортов путём выжимания. Для выжимания собранный урожай засыпали в бассейны, построенные на территории сада. Выжимали раздавливанием ногами. Сок на ишаках перевозили в закрытых ушатах на колхозный склад, там хранили в специальных бочках, потом раздавали колхозникам в соответствии с трудоднями.

При частной собственности у кого был сад, те имели большие карасы. Вино хранили в карасах. Употребляли в необходимых для здоровья количествах.

О культуре питья часто рассказывали притчу, как одного уважаемого человека угощали вином. Каждый хотел, чтобы он выпил в знак взаимного уважения. Напился до такой степени, что не помнил, как пришёл домой. Утром, проснувшись, вспомнил, как его зауважали. От стыда сел на ишака и выехал из села. По дороге, проезжая около родника, подвёл ишака водой напоить. Ишак выпил воду и поднял голову. Хозяин попросил пить ещё из уважения к хозяину, никакой реакции, стал подсвистовать, – не помогло, никакие уговоры на ишака не подействовали. «Да, ты умнее меня», – сказал хозяин.

Кроме вина, для хозяйственных нужд из вина делают и уксус. И уксус и тутовую водку широко используют в народной медицине.

Скотоводство

Скотоводством занимались почти все семьи. У каждой семьи был скот, если не крупный, то несколько голов мелкого рогатого скота. Большие стада овец и крупный рогатый скот были у рода «Тлибац» – ветвь «Атуц», у рода «Бозуц» – ветви «Моси апруц» и «Амуц», у рода «Кясуц» ветвь «Несуц».

Самым известным пастухом из «Атуц» был дедушка моей мамы по материнской линии – Симон апер. Каждое лето он свой скот перегонял на склоны горы «Кирс» – «Мец сар», как его называют армяне. Симон апер был очень уважаемым человеком не только в нашем селе, но и среди пастухов из других сёл, которые пасли свои стада на летних пастбищах.

Будучи мальчиком девяти – одиннадцати лет, мой папа тоже смотрел за стадом своего отца. Он с удовольствием нам рассказывал о тех годах, когда был на чистом воздухе, со своими товарищами, очень ценил этот труд и гордился, что смог хорошо смотреть за стадом. В последствии, не без помощи своей дальневидной матери, поехал в Баку и там, работая со своим старшим братом – Мартиросом, выучился на парикмахера.

Сравнивая работу пастуха с работой парикмахера, предпочтение давал пастуху, вовсе не умоляя качества, которыми должен обладать хороший парикмахер. «По ухоженности и упитанности овец легко судить настоящий или случайный у стада пастух», – рассказывал папа. Хороший пастух прежде всего любит животных как родное существо, любит природу, умеет ею наслаждаться. Он не гонит стадо, а ведёт стадо спокойно, по пустякам не тревожа животных, выбирает такие пастбища, чтобы вовремя приблизиться к водоёму и месту отдыха.

По поведению животного пастух должен уметь определить его физическое состояние, он должен быть наблюдательным и практически быть готовым, при необходимости, животному оказать помощь.