скачать книгу бесплатно
Я остановилась, нужно что-то придумать… хм, вода. Я опустилась на колени, прикоснулась к океану с намерением отобразить то, что именно я видела. Океан мгновенно стал гладким, а потом на нём развернулась, как большая, уходящая вглубь, карта многоуровневых линей.
– Вооот! Вот так я видела, это то, что держит, как я полагаю саму планету, и в этом всём, задействованы все, есть самые яркие нити событий, утверждённые или ведущие, а есть менее яркие, как я думаю либо тупиковые, либо маловероятные для развития. И призрачные. Что они означают, понятия не имею. Вот эти, например можно взять и совместить, – и я просто показала наглядно, как тогда сделала, – но я не знаю, что именно я сделала, просто было любопытно, могу или нет. Смогла. Думала, может, Ты знаешь, так как тоже видишь и воспринимаешь многое, как сотканное из нитей. Но насчёт соединения, как варианта связи двух каких-то объектов, или явлений – это здорово, значит, я создала связь, понять бы ещё теперь чего с чем или кого с кем… надеюсь, это действие не несёт ничего негативного.
– Такого я не вижу. Как ты могла заметить в моем восприятии нити – это вполне конкретизированные связи. Связи душ, живых организмов, звезд и планет, душ и богов. Чего-то с чем-то. А то, что показываешь ты – из ниоткуда в никуда. Мне не знакома такая схема восприятия, и нити здесь явно не то же самое, что вижу я. Возможно Свет твоего мира видит так, может, когда вернешься к себе, спросишь у Него, и если ты и для Него будешь достаточно яркой точкой, Он сможет тебе ответить. Не так, как разговариваем мы с тобой, потому что Хранителем ты тогда уже не будешь, но хотя бы во сне сможет.
– Я спрашивала раньше, много раз, но мне так никто и не ответил, даже Создатели… ладно, значит это так и будет загадкой, пока само себя как-то не проявит, – я уставилась на линии с задумчивым видом, – Тьма, ты примерно так воспринимаешь? – и я прикрыла глаза, раскрывая фрактальность, – бывает разная, это один из вариантов, могу менять, – и я показательно поменяла структурирующую гармонику построения.
Пока Тьма рассматривала изображения на воде, Владыка разглядывал меня.
– Ты, правда, не понимаешь? До того, как Тьма вмешалась в мои действия и выдернула тебя в мой… наш мир – ты была не такой яркой. Да, гораздо более значима, чем обычный человек, ты вроде, как аналог аристократии в своём мире, религиозно тоже значима, но для нас, для Богов ты была лишь чуть более видима на фоне всех остальных, и концентрироваться на тебе для общения было бы очень, очень, очень силозатратно. Поэтому мы не являемся во сны всем и каждому, редко по-настоящему откликаемся на молитвы и вмешиваемся в жизни. Сам процесс фокусировки внимания на конкретной мимолетной жизни одного смертного создания – это очень тяжело. Но. Когда ты попала в наш мир и стала сначала моим Пророком, а потом, как оказалось, Хранителем – ты стала значительно, в сотни раз ярче. И с каждым прожитым в гуще нашего конфликта днём твоя яркость только росла. Сейчас ты почти Бог, но даже когда ты откажешься от поста Хранителя и вернешься в человеческое бытие – ты всё равно уже превосходишь по яркости абсолютно всех смертных, даже Поборников. И раз мы видим тебя такой и нам так просто на тебе фокусироваться, то уж для Света своего мира ты будешь и вовсе, как открытая книга и куда более заметна, чем когда-либо. Поэтому я говорю серьёзно. Когда вернёшься домой – задай вопрос. Не думаю, что Он сможет вытянуть тебя в свою Обитель, но ответить во сне – да. Потому что ты притягиваешь взгляд.
П-притягиваю взгляд… ойй, не о том я подумала. Не о том. И вот теперь, точно залилась краской…
– Я чувствую, что я изменилась, но мне сложно разграничить яркость от Силы Равновесия, и свою собственную. Так что в какой-то степени действительно, пока ты вот сейчас не сказал, как есть, не понимала до конца насколько я стала ярче, но теперь знаю и учту это обязательно, – хотелось улыбнуться, но я не стала, хотя смотреть на Него было очень приятно, вот уж кто, бесспорно приковывал взгляд, – кстати, знаю, что ты бывал внизу, в телесной форме яви, но почему так редко? Что-то, как сказал Ярик, истощается, но что именно? Вы же Боги, разве это не Безмерная Вечность?
Вместо Владыки заговорила Тьма.
– Представь размах, с которым мы видим мир. Ту глубину, с которой мы его видим. Ту безграничную пластичность, что нам свойственна. А теперь вообрази, каково нам в замкнутой банке мясного человеческого тела, которое просто лопнет с кровавыми брызгами и ошметками, если слишком многое в него направить. Быть в нём мучительно неуютно. Это здесь я общаюсь с вами в форме женщины, потому что здесь это всего лишь форма, а не тело. И ещё, потому что мне нравится играть с эмоциями Ярика. Смотри-смотри, солдатик, это для тебя. Так вот. Там в мире тело есть тело. Кусок мяса, плотный, не пластичный, тесный, ограниченный, обладающий смешной по нашим меркам проводимостью сил. Поэтому Свет спускался только в самых важных и экстренных обстоятельствах, например, когда мы решили перестать устраивать потопы и извержения вулканов для регулирования численности населения, и понадобилось донести до множащейся массы людей некоторые идеи. Я тоже не люблю спускаться. Это бывает забавно, но до чего же неудобно…
– Нормальный такой кусок мяса из звёздной пыли, способный проводить сквозь себя симфонию совершенства. Я понимаю уже, что тут не тело у меня вовсе, и симфонию я так ярко не слышу, не вижу, не ощущаю, будто она где-то ооочень глубоко, – я посмотрела на Владыку, зряяя посмотрела, блииин, резко перевела взгляд на Тьму и Ярика, а потом и вовсе на крылья, – хотите увидеть, почувствовать и услышать, то, как я воспринимаю совершенство? Ярик, тебя это тоже касается…
– Конечно, хочу. Мне всё интересно. Правда, вы говорите о каких-то совсем уж далеких от жизни вещах, но зато красиво.
– Да, продемонстрируй. Ты для нас интересна, а уж интереснее всего понять, что же кипит у тебя в душе и разуме.
– Хорошо, Яркий иди сюда, вам всем нужно будет прикоснуться, смотреть, чувствовать и слушать.
Я полностью повернулась к океану и коснулась его обеими руками. Спокойный доселе полог начал бушевать, но в его колыхании была неуловимая первому взгляду гармоника. Он стал мелко, но ощутимо вибрировать, а звёздные массы в нём мерцали, пронизанные неслышимой мелодией. Если смотреть на какой-то один участок, то казалось мерцание подобно хаосу, но стоило уловить мелодию сердцем, ощутить и пропустить вибрации сквозь себя, как взор расширялся ухватывая весь пласт и то, что было хаосом превращалось в настоящую единую симфонию, симфонию мгновений, постоянно перетекающих в особой сакральной геометрии из одной вспышки в другую, что-то было ярким, что-то ярко-тёмным, тёмное имело свой спектр, свою частоту, которая в аккурат дополняла яркие частоты, и всё вместе не возможно было назвать чем-то иным, кроме как – совершенством. В это хотелось влиться, и само желание откликалось, и душа уже звучала, встраивалась многомерной нотой во всё это грандиозное полотно, и казалось, словно это совершенство проходит сквозь меня, или я сквозь него, или мы одновременно проходим сквозь друг друга. Мне было тяжело поднять руки и отпустить эту красоту, но я всё-таки сделала это, вернув океану его привычную сущность.
– Так я вижу, чувствую и воспринимаю силу совершенства.
Ярик стоял с озадаченным лицом.
– Это твоё совершенство? Это бушующее месиво? Оно красивое, но… если я правильно понимаю слово совершенство – это то, к чему всё приходит в конечном, самом главном итоге любого пути. Нечто, ультимативно конечное, лучше которого быть уже не может. И эта геометрическая буря – то, к чему всё идёт? Это напомнило мне то, что я видел когда… ну, когда чуть не потерял себя, те огромные сферы, но там было больше постоянства, больше спокойствия несмотря на уводящую, засасывающую бесконечность, а здесь… вечная буря бесконечно меняющихся форм. Завораживающе. Чарующе. Ужасающе. Это… нужно обдумать.
Тьма и Свет смотрели на меня с удивлением.
– Как ты можешь отказаться от божественной пластичности и остаться в мясном теле, если твой идеал – непрекращающаяся изменчивость? Подумай, хорошо подумай.
– Нет ничего конечного, – я смотрела на океан, – я выбираю идти дальше, чтоб идти на Зов, который сияет в моей душе. Нужно отказаться от того, что в это сияние не входит или оному противоречит, каким бы притягательным и манящим оно ни было. Разве выбор идти дальше противоречит непрекращающейся изменчивости?
Я перевела взгляд с Тьмы на Ярика, потом на Владыку, все же не смогла сдержать улыбку, как же хотелось провести по его щеке ладонью… затем встала и сжала ладони представляя, как со всего океана вверх поднимаются мерцающие огни, а из самого океана исходит красивая мелодия[5 - Ian Maksin – Dokhtare Boyer Ahmadi], и это полотно живых частиц мерцает ей в такт. Потрясающий звёздный дождь наоборот, уходящий ввысь безмерного неба Обители.
Тьма и Свет наблюдали за происходящим со спокойным интересом, Ярик же смотрел, разинув рот.
– А там это… это же звезды падают, в смысле взлетают из воды, а ты звезду показывала, они же как огненные шары. Получается если они из воды взлетают, то в воде все рыбы и тот кит, которого я видел, уже сварились?
Стоило Ярику это произнести, как по Обители разнеслось шипение и бульканье, океан вскипел, повалили клубы пара, превратив всё в огромную парную, а в бурлящей воде появились ошпаренные тушки рыб, и запахло ухой.
Я пожелала вернуть океан обратно, как было, мерцающий, с живой рыбой.
– Для меня Яркий, это Эфир, – я улыбнулась, – а эти звёзды в миниатюре, они вполне себе хорошо в моём восприятии живут и ладят с эфиром, так что они просто поднимались вверх, свободно, не сжигая и не причиняя ничему и никому вреда, потому что я так хотела. Они даже горячими не были в моём понимании происходящего. Вообще тут обычные земные или неземные законы могут не работать, или работать так, как захотим мы. Ты только подумал, что по логике там уже из-за звёзд всё должно бы свариться по факту, и вот тебе жареная рыба, кипящий океан, клубы пара, тоже эпично. Всё что пожелаешь, можешь даже по воде ходить, как по земле.
Ярик помотал головой, глядя на вновь чистый и спокойный океан, и плюхнулся обратно на скамейку. Владыка улыбнулся ему.
– Не волнуйся, мальчик, никто из морских созданий уже даже не помнит, что минуту назад умирал в кипятке. В сущности, для них этого и не было благодаря волеизъявлению Лионессы. Ты можешь ещё десять раз вскипятить океан, а потом создать обновленный спокойный и всё будет… ты бы сказал «как было» и хотя это не совсем так, но лучше не выразиться.
Ярик коротко кивнул, избегая взгляда Владыки, словно нашкодивший сын. Тьма села рядом с ним на скамейку и мягко повернула его опущенную голову к себе, заглядывая в глаза.
– Ты сильный. Очень сильный. Тебя нафаршировали странными идеалами, но если тебе действительно приятно им следовать – следуй. Однако, не стоит хлестать себя понапрасну сверх необходимого только потому что у тебя доброе сердце. Ты по неловкости сварил заживо сотни живых созданий, созданных тобою же. Это было исправлено. Но не тобой, и поэтому ты до конца не прочувствовал, что это в твоей власти. Всё что рождено в этом месте ты можешь уничтожить, возродить, снова уничтожить, воссоздать с изменениями, развлекаться, как тебе угодно, а затем сделать так, что для созданного существа этого и не было вовсе. Ты – Бог. Почти. Прочувствуй это. Сделай это осознанно. Вскипяти океан ещё раз. Не случайно, а сам, потому что можешь и потому что хочешь понять эти ощущения божественного могущества. А потом успокой океан и вновь сделай его живым. Сам. Смелее, солдатик. Кем-кем, а уж трусом ты точно никогда не был.
Владыка хотел что-то сказать, но Тьма просто сделала протестующий жест рукой в Его сторону, и Он смолчал, наблюдая за Яриком со странной улыбкой. Смущенно отстранившись от Тьмы, Ярик встал, бросил взгляд на меня и замялся, словно ожидая моего одобрения или запрета. Тьма всплеснула руками, прижалась к нему всем телом заставив вздрогнуть, и снова повернула его голову к себе, заглядывая в глаза.
– Сам. Ты ведь хочешь понять. Хочешь ощутить весь процесс этой бесконечной цикличности, которую можешь устраивать сколько душе угодно. Ты не собака на поводке, не слуга и уже давно не послушник.
Ярик закрыл глаза и океан вскипел. Снова всплыли ошпаренные рыбы, все заволокло паром, а спустя несколько секунд всё вернулось в исходное состояние, причём успевший появиться пар, даже не рассеялся, а просто резко исчез, словно его и не было. Ярик открыл глаза, посмотрел на спокойный океан и сдержано улыбнулся. Тьма, кокетливо коснувшись его плеча грудью, чуть отодвинулась от него.
– Вот видишь, ничего сложного. И так с любым действием. Просто Лионесса это делает с особыми эффектами типа крыльев, а ты, как постоянно сдерживающий себя человек, делаешь всё скромненько, но ты столь же могущественен, как и она. Теперь ты это прочувствовал.
Я с любопытством смотрела на Ярика. Как же ему идёт эта божественность. Раскрывается любовь моя, хотя всё равно ещё сдерживает себя, но я понимаю, всё же ему многое непривычно, гораздо непривычнее, чем мне, миры-то изначально у нас разные.
– Кстати, о крыльях, – я с ухмылкой посмотрела на небо, вполне себе реальное, значит, можно и полетать. Крылья инстинктивно расправились, откликнулись на этот мой импульс, я подошла и села с Яриком рядом, – ты тоже можешь развернуть крылья. Полетаем вместе?
– Эм… ну, да, могу, наверное… я правильно понял, что в этом месте, даже если вдруг я начну падать, то просто окажусь на земле, без всякого удара, потому что так хочу? Кстати, а зачем тогда нужны крылья? Ну, теоретически. Они же нужны птицам для полёта в мире, а здесь, где само место откликается на нашу волю…
Ярик бросил взгляд на Тьму, она улыбнулась ему, он щёлкнул пальцами и просто взлетел на несколько метров над скамьей без всяких крыльев, неловко перебирая ногами в воздухе, как при плавании в воде. Владыка засмеялся.
– Мальчик схватывает на лету. Тьма, ты учишь его божественной пластичности, а потом он окажется внизу без неё, лишь с памятью об этих ощущениях. Даже для тебя это жестоко.
Владыка улыбался, и каким-то внутренним ощущением я поняла, что это Он так шутит. Тьма даже не ответила Ему, отмахнувшись и разглядывая болтающегося в воздухе Ярика, уже освоившего полёт по прямой и медленные повороты. Я взлетела следом, умело управляя крыльями, будто они всегда были у меня. Ну, частично так и есть, похоже на управление кораблём, но куда легче. Ох, даааа, в чём-то Владыка прав, ощущения крыльев и полёта – это нечто, там внизу этого будет очень не хватать.
– Мне, Яркий, просто с крыльями больше нравится, особый кайф, воплотить детскую мечту.
Я засмеялась и завертелась, закрутилась в полёте, почти, как в слиянии с Нари. Падение вниз, вращение и за секунду до касания воды я расправила крылья горизонтально поверхности, пролетела какое-то расстояние и взлетела вверх, отпуская себя в зависшее парение, затем ныряние в воздухе, как в воду, совершая разные повороты и развороты. Клаааасс!!! Я опять пожелала, чтоб с океана вверх стали подниматься миниатюрные тёплые звёзды и полетела, прям в это скопище частиц.
– Они щекочут, когда касаются кожи, а ещё их можно ловить, как лайзар.[6 - Лайзары – насекомые, похожие на светлячков, только имеющие круглое тельце, и сияют у них сами крылья. Существуют белые, голубые, жёлтые и зелёные лайзары. Последние – самые редкие.]
Ярик осторожно лавируя между поднимающимися из воды огоньками, последовал за мной. На лицо даже вернулась фирменная хмурость, настолько он был сосредоточен в полёте для того чтобы одновременно поспевать за мной и уворачиваться от потока звезд. И все же то и дело появлялась улыбка, он тоже наслаждался чувством полета, не прибегая правда, к крутым виражам и резким движениям.
– На, держи, только не представляй их жгучими, просто световые, тёплые, приятные, плотные шарики, – и я ссыпала несколько небольших звёздочек ему в ладони, – видишь, не обжигают, можешь летать тут спокойно, – я взяла в ладони одну звезду, голубого спектра, и представила её чуть больше по размеру, примерно, как один из серебряных шаров, что мне подарил Лешик, – надо же, когда-то я очень хотела, подержать вот так в руках звезду. Тут можно осуществить все свои заветные мечты! Восхитительно…
Ярик рассматривал шарики в ладонях, а затем подкинул их в воздух и телепортировался ко мне, обнял в воздухе и долго целовал, не выпуская из объятий. Когда он от меня отстранился, мы зависли над океаном в окружении потока звездочек, вьющихся вокруг нас.
– Прекрасное место. Я вот задумался… насколько оно огромное? Ты показывала, что выше неба, море космоса, а там миры, как наш по размеру или даже больше. Есть ли здесь космос над небом? Есть ли там планеты и огненные звезды? Это место… бесконечно?
– Честно, не знаю насколько оно бесконечно, по ощущениям оно безмерное, но будто замкнутое на нас. Странно, не понимаю, как правильно это объяснить. Вроде можно расширять, но есть ли пределы… Хочешь попробовать создать кучу миров и космос? – я улыбнулась, и нежно поцеловала его, – твори, это чудесное место. Если бы можно было не терять человеческую личность, я бы согласилась быть Богом.
Ярик ответил на поцелуй и вдруг исчез, я тут же устремилась всей собой к нему и мы вновь оказались на берегу океана. Ярик стоял рядом с Тьмой и держал руки на её груди, а она заливисто смеялась, не давая ему их убрать. У самого Ярика лицо было смущённое и ошарашенное.
– Ну, наконец-то! Я всё думала, неужели настолько крепко будешь себя держать, что не отпустишь ни на секунду… Да не тушуйся ты так, лапай, тебе же хочется, я же для тебя такой облик выбрала. Лапай говорю, чего меня-то стесняться. Тебе давно хотелось, но ты всё пребывание здесь себя сдерживал и поэтому этого не происходило, но вот наконец ты хоть на секунду расслабился и Обитель откликнулась на твое желание. Подумал о моих сиськах и получил. Слушай, Лионесса, с тобой он вроде так не краснел и не мялся, а мне ведь даже колбаса его не нужна, мне просто было интересно сломить его внутреннее сдерживание. Да не убирай ты руки, не налапался же ещё, по глазам вижу!
На Ярика страшно было смотреть, в глазах паника, покраснел, как суперпереспелый помидор, а испуганный и извиняющийся взгляд метался между мной и откровенно ржущей Тьмой. Владыка поглядывал на эту сцену, как на что-то малоинтересное, больше устремив глаза куда-то вверх.
Я улыбнулась, ласково так, по-доброму, ну вооот, хоть один из нас получил-таки желанное. Милотааа…
– Да выдохни уже, сказали же можно, трогай, для тебя же красота эта, расслабься и просто наслаждайся.
Мдааа, ему значит, говорю, то, что не позволяю себе. Но тут хоть Тьме не всё равно, хотя и ей так-то не то нужно, что затапливает меня по отношению к Владыке. А Он к подобному, кажется, вообще не расположен, а может быть не расположен именно ко мне. Одностороннее желание удовлетворять это как-то не в моей сути, так что как-нибудь перетерплю… Где б только силы взять на такое, желание ведь сильное, и одним лапаньем я бы точно не ограничилась, мда. Смирившись со своей участью, Ярик покорно мацал сиськи Тьмы, а она старалась заглядывать ему в глаза, бросая ободряющие реплики вперемешку с насмешливыми, и явно наслаждаясь своей удавшейся игрой. Владыка продолжал разглядывать небо.
– Мы узнали о космосе лишь недавно, благодаря тому, что Тьма выдернула тебя из его глубин. Поэтому никто из нас, включая старых Хранителей, никогда не пытался создать его в Обителях, мы просто не ведали о нём, не могли его себе представить. Но вот вы это сделали и предела по-прежнему, нет. Там планеты и звезды, созданные вами. Ярик успел представить и разумную жизнь, людей, то к чему привык. И они там есть. Пустые, бездушные, опутанные и скреплённые воедино силой вашего творения, выполняющие запрошенную роль людей как… механические куклы, которых я видел в некоторых мирах. Это необычно. Теперь мне интересно, возможно ли сделать их одушевленными, сделать их такими же людьми, как в мире, полноценными. И что произойдет тогда, возникнут ли в этих внутриобительных мирах свои Свет и Тьма, как они есть на обитаемых планетах, или не смотря на одушевленность эти внутриобительные люди не будут иметь иного Бога, кроме создавшего их, несмотря на множественность заселённых планет… так много вопросов. Я ценю такой интересный опыт.
Я подошла поближе к Владыке, такой прекрасный, величественный и спокойный, чистый Свет. Хотелось погладить его, хотя бы дотронуться… но, не могла перешагнуть внутренний барьер, потому что хотелось не просто дотронуться, и я боялась, что Он оттолкнёт. Я посмотрела вверх с намерением, чтоб у тех людей, которые жили в созданных только что мирах, появились души. Надо же, это странное ощущение, будто что-то внутри расширилось, ярко вспыхнуло множеством приглушённых, словно матовых искр, и застыло.
– Ну вот, души у них теперь есть, но какие-то бесцветные пятна, другое сияние, как никакое что ли, не как у настоящих душ, и вроде как, не ощущаю, чтоб там в этих мирах появились свои Тьма, Свет и Равновесие. Какое-то там всё другое, будто, не усиливающее, нет этой энергии исходящей от них, которая бы вливалась. Интересно, однако.
– Интересно. Я буду экспериментировать в этом направлении. Если уж мне не суждено увидеть мир согласия и благоденствия внизу, может, я создам себе такой карманный в своей Обители, и буду поглядывать на него в качестве отдыха.
Тьма наконец наигралась с Яриком, позволив ему отпустить себя и подплыла к нам, растягиваясь и расплываясь порой на чёрное облако, видимо уже не считая интересным удерживать человеческий облик.
– Да, я тоже создам себе карманный космос. Конечно, смотреть за такими обесцвеченными душами пресно и неинтересно, зато можно экспериментировать с добавлением каких-нибудь явлений в мир, с реакцией на разные чудеса, придумывать новые методы массового геноцида… Что вы так на меня смотрите? Да, мы отказались от регулирования численности людей через потопы и извержения, но вдруг когда-нибудь вернёмся к этой практике, а у меня будет уже набор новых идей, хорошо же.
Да ужас просто, и чего в этом хорошего. Они же всё равно живые, и боль думаю, тоже ощущают, и… ох, меня даже слегка передёрнуло.
– Владыка не торопись делать свою мечту о лучшем мире невозможной и не реализуемой, ты ещё не всё исследовал в том космическом просторе, который теперь открыт Раальдару. Я думаю, когда ты поймёшь, как происходит Истинное Вознесение, тогда многое в восприятии поменяется, дополнится, расширится и очень многое станет возможным, просто по-другому. А пока можете реально экспериментировать в своих Обителях. Это всё очень напоминает виртуальную реальность, только во много раз круче. В моделируемых мирах так не разгуляешься, чтоб только пожелал и раз, уже готово, но очень многое можно создавать, обучаться многому, постигать что-то, или оттачивать какое-то мастерство, – я уже откровенно во все глаза пялилась на Владыку, потом потрясла головой. Не хилая такая божественная аура притяжения. Тааак-с, нужно срочно отвлечься, – ладно, повеселились, а теперь нужно подумать, как отправить Души, что здесь столпились, на перерождение.
Я села на скамейку рядом с Яриком, у которого было такое блаженное выражение лица, что я невольно залипла, никогда ранее не видела его таким. Выпив квискера, я начала думать, очень долго перебирая мысли, которые почему-то упорно возвращались к образу Владыки, вот же блин! Чего ты удумала, запала и на кого. Слышишь… ты это, давай, успокойся уже, не по зубам тебе Бог. Смертная ты, кусок мяса, помнишь, да! Ну, пока ещё не полностью кусок мяса, но…
Тьма переводила взгляд с меня на Владыку, а затем тёмным облаком подплыла ко мне, зависнув рядом.
– Даже Ярик позволил себе на секунду расслабиться и получил что хотел. А ты? Я же всё прекрасно вижу.
Я стиснула зубы и вспыхнула, аж внутри всё забурлило, ой, мама, чего щас бууудееет. Тьмааа…
Владыка отвлёкся от неба и настороженно зыркнул на Тьму.
– В каком смысле всё прекрасно видишь? Ты можешь её прочесть? Нет, конечно, не можешь, я бы тоже смог…
– Свет, ты сам подметил, что у неё очень выразительное лицо, при этом читаешь ты с этого лица только самую малость информации. Она же с тебя глаз не спускает, губы прикусывает, краснеет.
– И о чём это говорит? Я всё это замечаю, просто она молчит, а раз молчит, значит, ещё думает над тем, что так сильно хочет мне сказать.
Я сжалась, сердца так колотились, что казалось, моя кровь сейчас закипит, как вот океанская эфирная водичка. А Тьма и не думала, останавливаться… ааа… о, Создатели, я сейчас на атомы рассыплюсь.
– Засиделся ты в Обители, засиделся. Такая мимика часто бывает у смертных женского пола, которые испытывают сексуальное влечение к мужчине. А ты в мужском облике. А она очень цепляется за свои смертные телесные привычки.
Владыка перевел взгляд на меня, и на лице его проступило удивление, даже мелкие волны пошли кое-где по рукам и телу.
– Но, это же всего лишь облик… да, он воссоздан качественно, даже сосуды есть внутри, кровь течет, сердце бьётся, всё, как положено в человеческом теле…
Он замялся, переводя растерянный взгляд с меня на Тьму. Тьма залилась смехом, окружив меня и Владыку сужающимся и расширяющимся тёмным кольцом. Мне хотелось заплакать, убежать, скрыть своё лицо и одновременно я понимала, что уже всё, спалили меня… спа-ли-ли.
– Свет, это не просто облик. Признайся, ты пришёл в человеческом теле, потому что я решила выглядеть, как женщина. Я выбрала облик молодой женщины, подстроенный под некоторые желания Ярика, чтобы поиграть с ним. Ты как повторюшка выбрал довольно красивого мужчину. Добавь к этому ореол божественности и пойми, что у Лионессы сейчас буря внутри при одном только взгляде на тебя. Всему-то тебя учить…
– Чего меня учить, ты же знаешь, я как-то пробовал со смертными, когда ещё спускался в тела, это было неуютно и странно…
– И приятно, потому что пробовал ты много раз за время своих визитов. Порадуй девочку.
Видя всё, что разворачивалось, смех Тьмы, взгляды Ярика, мне дико захотелось просто где-нибудь оказаться с Владыкой наедине. И вдруг что-то произошло, мгновенно, просто как вспышка, и мы с Владыкой оказались в… эм, каюте Нари, моей личной каюте. Поначалу я подумала, что нас реально перенесло на мой корабль, но когда я осмотрелась, то поняла, что слишком уж идеальный тут порядок, который я любила и всегда хотела навести, но лень побеждала, а тут… всё было, мда… Я уставилась на Владыку и невольно улыбнулась, продолжая краснеть, даже крылья прижала к телу, словно они могли что-то сркыть. Ох, вот же ситуация.
– Я молчала, во-первых, понимала, что это… н-ну, как-то слишком, наверное. Да и то чего я хочу… в общем, тут нет тел, так что вряд ли оно возможно. Во-вторых, я тебя вот уж точно читать не могу, не понятно, есть ли у тебя ко мне хоть что-то, хоть какой-то отклик, тяга т-там, хоть даже мимолётная, м-малюююсенькая такая. Вот и… молчала. Но поле у тебя и правда невероятное, да и красота такая же, – я облизнула губы, – внутри меня и впрямь разыгралась буря, сильная, не ожидала такого от себя, но меня тянет к тебе, сердцем, душой, телом. Как увидела, как ты там, у океана этого улыбнулся, в глаза твои заглянула и всё, н-накрыло, – даже сейчас было как-то тяжеловато говорить, страшно, аж забыла, как дышать.
Владыка хотел что-то сказать, но рядом со мной появился Ярик в своей старой мантии карателя даже с пятнами дорожной грязи и потертостями на тех же местах, какие были запачканы в нашу первую встречу, обвешанный колбочками с зельями и держащий в руках откуда-то взявшийся посох густо обмазанный химикатами, почти светящийся и искрящийся. Хмурая суровость лица и боевая стойка не предвещали ничего хорошего любой опасности. Он тут же технично сместился в сторону, заслоняя меня собой, и только после этого неловко застыл, постепенно понимая, что никакой опасности нет. Растерянно оглянувшись, он поспешно опустил посох, который до этого инстинктивно направил на Владыку.
– Где это мы? Ты… Вы просто исчезли и я пожелал оказаться рядом. Исчезновение было, неожиданным.
Я подошла к Ярику и слегка приобняла его.
– Я просто пожелала этого, эммм… на меня слишком давила вся эта ситуация, смех Тьмы и…в общем это… я захотела оказаться с Владыкой наедине. Это моя личная каюта на Ульнаримаре, но это так, как бы сотканное Обителью, самое безопасное место, ну, для меня так было, и Обитель это считала видимо. Сама удивилась поначалу, уж больно идеально тут. Слушай, я бы очень хотела побыть с Владыкой наедине, ты позволишь? Для меня это важно.
– Эээ… Да, конечно. Я понимаю. Засматривался на Тьму, ты на Владыку… Я тогда, наверное, пока куда-нибудь…
Он исчез, не договорив, видимо образ места сформировался быстрее слов. Владыка словно провожал его взглядом какое-то время, глядя в глухую стену каюты.
– Благодаря этому чувству, Лионесса, я продолжаю бороться за души смертных. Любовь. Светлейшее чувство, которое свойственно даже темнейшим из душ. В силу их специфики оно часто толкает их на отвратительные поступки, но всегда сияет даже в их сердцах чистым светом, искажаясь уже при прохождении через их воспаленный разум.
Я всё же набралась смелости и подошла поближе, заглядывая в Его пронзительные яркие глаза. Как же безумно я его хотела, о, Создатели, это… невыразимо в словах.
– Это самая могущественная Сила. И самый яркий Свет, который невозможно увидеть глазами, но можно видеть сердцем и душой, – меня дико тянуло к Нему, и я не стала более подавлять себя, просто подошла и нежно обняла. Хотелось закутаться в Него и не отпускать, внутри было как-то иначе, по-особому пробирающе и какое-то совсем иное желание, вернее его ощущение. Больше напоминает именно нарастающую яркость в солнечном сплетении, которая распирала и грела, очень мощно так проникала до самой сути.
Владыка мягко обнял меня в ответ и от его ладоней по всему телу стали расходиться мощные пронзающие волны тепла и удовольствия, я застонала от первых же прикосновений, ощущая, как волн становится только больше, а те, что уже вошли в тело, совершенно не собираются затихать и бурей наслаждения раскручиваются внутри. Это было ни на что не похоже, но не хотелось, чтобы это заканчивалось. Колени дрожали, руками я вцепилась во Владыку, как в опору, голова запрокинулась, а крылья широко расправились, в какой-то момент я начала во весь голос просить Его не останавливаться, не прекращать это. Меня продолжало наполнять, распирать, ноги уже были мокрыми, я даже не считала, сколько раз уже кончила, казалось, сокращения мышц не прекращаются ни на минуту, накатывают с каждой новой волной из обнимающих и ласкающих меня рук. Я уже ничего не видела перед глазами, все застилал свет… это и был Свет, не было больше мужчины, было облако света, внутри которого я содрогалась от удовольствия, а облако посылало в меня всё новые и новые волны чего-то невыносимо божественно блаженного, окутывало и проникало повсюду, покрывало каждый миллиметр кожи, затекало внутрь через рот, уши, влагалище и даже анал, только обостряя ощущение абсолютной наполненности и непрекращающегося кайфа. Поверх всего этого раздался голос.
– Отпусти свое тело. Его здесь нет. Ты удерживаешь себя в привычном облике, но ты можешь отпустить себя.
Я просто потонула в собственном, уже нескончаемом крике потому, что от такого кайфа невозможно было молчать, и распавшись, растворилась в Свете, сплетаясь с Ним, продолжая ощущать пронизывающие волны и потоки, вздрагивая серым облаком внутри Света, окружённая Им со всех сторон, объятая Им в самом глубоком и максимально божественном смысле этого слова. Мыслей, образов, слов больше не было, было только наслаждение и ощущение что меня непрерывно ласкают со всех сторон и изнутри, и снаружи, и…
Всё ещё продолжая кричать, я телесно собралась на полу каюты у ног Владыки, который тоже снова собрался в облик мужчины. Крик стихал, переходя в постанывания, и затихающую агонию наслаждения. Какое-то время я не контролируя себя просто металась по полу, продолжая извиваться, выгибаться, и то сворачивалась в позу эмбриона обнимая себя крыльями, то снова вздрагивая выгибалась, ощущая внутри замедляющиеся и затихающие волны. Наконец-то замерла с последним стоном, вернув себе хоть какой-то порядок мыслей. Правда порядок ли? Столько всего теперь внутри курсировало, дикое смущение, даже стыд за то, что я тут сейчас вытворяла, но затем всё это куда-то уплыло, а на лице красовалась улыбка, из глаз вытекали слёзы абсолютного счастья. Хотелось продолжения, от чего новая волна стеснения, тут же окрасила и без того раскрасневшееся тело. Я прикрыла себя дрожащим крылом. Владыка наблюдал за мной со слегка извиняющейся широкой улыбкой. От чего по телу прошлась невероятная волна мурашек. К-какой же Он невероятный…
– Я подумал, что тереться частями нами же утверждаемых тел было бы глупо и неполноценно, это мне показалось куда более предпочтительным способом объятий. Я правильно понял, что ты хотела примерно этого?
Э-этого! Да, да, да это же… я ласково засмеялась. Так вот что такое Божественное Слияние. Это вне слов, кажется, у меня теперь есть определение совершенной близости. Вот это я точно запомню навечно, такое… нужно будет такое провернуть с Яриком, обязательно. Таааак. Собраться, собраться, собраться окончательно. Да уж, вот теперь реально сложно отказаться от божественности, блиииин… я долго собиралась с тем, чтоб заговорить, преодолевая немереное количество оттенков эмоций.
– Это было кудааа круче того, что я х-хотела, ууухух, – я таки села, правда тут же легла обратно, и только спустя ещё какое-то время медленно попыталась сесть снова. Получилось. Я разглядывала себя с блаженным выражением на лице, вибрации по телу ещё курсировали, и, кстати, оно в прямом смысле слова сияло, – это, бесконечный божественный экстаз, мне это теперь точно сниться будет, – и я вновь засмеялась от переполняющих меня чувств нечеловеческого восторга и любви, – а человек такое вообще способен п-пережить?
– Способен. Но, во-первых, не совсем такое, потому что ты последовала моему совету и отпустила форму своего тела, слившись со мной энергетически, а человек так не может. И, к сожалению, даже без энергетического слияния, человек выдерживает не всегда. Когда-то давно, когда я пробовал отвечать на мольбы смертных женщин, некоторые сходили с ума, некоторые умирали с улыбкой на губах. Я начал так плавно с тобой, потому что не был до конца уверен, а выдержишь ли ты, но ты уже достаточно сильна и пластична, чтобы просто насладиться без осложнений.
– Я и не подозревала, что можно таааак, вот даже и подумать не могла, слишком привязана к телу, – я теперь более уверенно рассматривала Владыку, мдааа, насладиться полностью, за одни-то раз, да тут и вечности мало будет, – сложно подобрать слова, чтоб выразить всю полноту того, насколько мне это запредельно обалденно, – я прижала ладонь к солнечному сплетению, зажмурившись и вновь открыла глаза. Ох… Владыка.
– Полагаю полезно уточнить, что я в какой-то момент остановился, не продолжил. Ты выдерживаешь это гораздо лучше, чем обычная смертная женщина в виду своей пластичности, но все же ты ещё не полноценный Бог, не совсем равна мне, поэтому в момент пика ты настолько рассеялась во мне, что была готова полностью раствориться в этом состоянии, быть поглощенной мною, лишь бы это не прекращалось. Будь я всё ещё запятнан безумием Тьмы, я бы, возможно, тебя поглотил, но моя чистота почти восстановлена и у меня нет причин пользоваться такой возможностью. Я позволил соприкосновению разомкнуться, дал тебе собраться обратно. Но будь осторожна, если вдруг собираешься то же самое проделать с Тьмой. Её помыслы коварны и она может воспользоваться таким твоим состоянием, поглотив тебя. Мне бы этого не хотелось.
