скачать книгу бесплатно
– Пошли, – согласился я.
Мы выбрались на другую сторону оврага и направились в поселок, в милицию. Но нам повезло – почти сразу мы встретили по дороге нашего участкового. Он был молодой и веселый. Правда, еще неопытный. Мы с ним уже были немного знакомы.
– Вы куда, братцы? – спросил он нас с улыбкой.
– Мы к вам, – ответил я.
– Что-нибудь случилось?
– Мы правда не знаем… Но в этом доме, в недостроенном, что-то нехорошее произошло…
– Так. А конкретнее? – Участковый перестал улыбаться и насторожился.
– Там кто-то кричал. Будто его убивают. А потом кто-то говорит: «Это конец!» И все стихло.
Участковый нахмурился. И решительно сказал:
– Пошли. Проверим. Когда это произошло?
– Только что. И мы сразу в милицию побежали.
– Правильно сделали. – Участковый шагал широко и решительно. Мы едва за ним поспевали.
Недалеко от дома он переложил пистолет из кобуры в карман и сказал:
– Зайдем все вместе. Будто просто так.
Дверь нам открыл новый хозяин. И больше в доме никого не было. А кто же здесь орал и разговаривал?
– Добрый день, – вежливо поздоровался наш милиционер и представился: – Участковый инспектор Ростовцев. Зашел познакомиться. Такой у меня порядок. А это мои помощники. – И показал на нас.
– Здравствуйте, – ответил хозяин и наклонил голову: – Грибков Степан Андреич. Заходите. Милости прошу. А с молодыми людьми мы уже немножко знакомы.
– Хороший дом будет, – похвалил участковый, осматриваясь. – Руки приложить – дворец получится.
– Мне тоже нравится, – усмехнулся Грибков. – Что-то в нем есть романтическое.
– А можно посмотреть? – Участковый не скрывал своего любопытства. – Я ведь тоже строиться собираюсь.
И мы обошли весь дом, глазея по всем сторонам. Но нигде не было следов пыток, луж крови и спрятанных трупов.
Даже мебели почти не было – только какая-то дачная: складные стулья, столик и тряпочное кресло.
Показывая нам комнаты, хозяин все время посмеивался, будто знал что-то такое веселое. И наконец раскрылся.
– Товарищ инспектор, – улыбнулся он, – не будем взаимно хитрить. Вас, наверное, соседи вызвали? Так? Решили, что в моем доме что-то произошло?
Участковый кашлянул и сознался:
– Примерно так. Сообщили, что в доме слышны ужасные крики. Вы уж извините, но мой долг – проверить поступивший сигнал.
– Да, я все понимаю и не в обиде на вас. И все вам объясню. – Грибков говорил немного смущенно, будто банку варенья украл у своей любимой бабушки. – Просто и доходчиво: я большой любитель всяких ужастиков на видео. Такая уж у меня слабость. И видно, увлекся, включил звук на полную громкость. Обещаю впредь не нарушать тишину дачной местности.
Участковый покраснел и посмотрел на нас. Он извинился и попрощался. А когда мы вышли на улицу, сказал недовольно:
– Ну и оконфузили вы меня! Шерлоки Холмсы!
– Мы не нарочно, – стал оправдываться я. – Мы думали – что-то случилось…
– Мы больше не будем, – пообещал Алешка.
И оказался прав. Больше мы к участковому не обращались. И довели это дело до конца своими силами.
Расставшись с участковым, мы вспомнили мамин приказ и опять пошли в овраг. Собирая в пакет щавель, я тоже упрекнул Алешку:
– Все ты! «В милицию! В милицию!» Сами опозорились и человека подвели.
– Даже двух, – как-то странно усмехнулся Алешка. – Хозяина тоже.
– Вот именно! Преступление раскрыли! Смешно и стыдно!
Алешка сидел на корточках и уминал кулаком щавель в пакете. А потом поднял голову, опять как-то странно взглянул на меня и сказал:
– Совсем не смешно, Дим. Ты не заметил, что во всем доме не было ни видака, ни телевизора?
Глава II
ВОТ ЕЩЕ НОВОСТИ!
Эти слова меня как по башке ударили. Ведь верно – во всем доме никакого телевизора не было, там вообще не было ничего «жилого». Даже мебель какая-то несерьезная. Мы вон в палатке живем, и то у нас быт налажен, даже щавель собираем. Правда, телевизора тоже нет, но он нам и не нужен – брехло такое… А здесь-то! Такой дом! Такие этажи со стенами! А телевизором и не пахнет.
Но кто же тогда орал? Будто ему пятки прижигали. Или крысу под нос совали. Я такой страшный крик уже лет восемь не слышал. С тех пор, как мы все вместе маленького Алешку купали. Когда он в кастрюлю с тестом сел.
Вот так дела! Хоть участкового догоняй. Ну уж нет! Хватит с нас позора!
И я спросил Алешку:
– А ты думаешь, что?..
– А я ничего не думаю. – Он поднялся во весь свой малый рост и отдал мне пакет со щавелем. – Только врет он все, понял?
Понял… Еще как… До самого дна… Где скрыта истина…
И мы, цепляясь за кусты, выбрались из оврага, обошли подальше стороной этот Мрачный дом, полный загадок, и пошли домой.
Мама встретила нас с распростертыми объятиями:
– Ну где же вы шляетесь? Ничего вам нельзя поручить! Сейчас папа приедет, дом нам привезет, а у меня обед не готов.
– Какой дом? – удивились мы.
– Какой, какой… Жилой! Хозблок называется, вот! Не все же нам в палатке жить. – И мама, забрав у нас пакет со щавелем, сердито скрылась в палатке.
А мы хмыкнули так, что с березы сорвались и умчались с испуганным карканьем вороны.
Хозблок… Это только название такое солидное. А на самом деле это просто сарай для всякого садового барахла.
– Что вы там кашляете? – донеслось из палатки. – Папе за его ранение премию дали. Как раз на дом хватило. – И мама честно поправилась: – На хозблок.
Вот еще новость! Нам и в палатке неплохо. Мы уже к ней привыкли. Она уютная и так хорошо пахнет, когда ее солнце припекает. А ранним утром на нее роса ложится, и так свежо становится внутри. А уж когда она под ветром трясется, лучше ничего не бывает. Просыпаешься – и будто в шторм на паруснике терпишь бедствие посреди бескрайнего океана.
– Что вы столбом стали? – Мама приветливо высунула голову из палатки. – Сходите за водой и у тети Клавы яйца заберите, она обещала.
– Чур, я за водой! – выкрикнул Лешка и схватил ведро. Он к тете Клаве боялся ходить из-за ихнего петуха. Алешка вообще-то со всеми животными ладил, но этот петух никакой дрессировке не поддавался и никаких слов не понимал. Только хорошей палки и слушался.
Этого петуха все боялись, кроме Пал Данилыча. Он был похож (петух, а не Пал Данилыч) на гусарского генерала, весь в разноцветных перьях, и шпоры как сабли. Любимое его занятие – сражение. Все равно с кем. Я один раз даже видел, как он нападал на стоящий у забора мотоцикл.
Пришлось к тете Клаве идти мне. Она жила на соседней улице. Я подошел к забору, остановился и позвал погромче:
– Теть Клав! Здравствуйте!
– Чего орешь? – послышалоcь совсем рядом, где-то внизу, и появилась тетя Клава в купальнике. Она загорала у самого забора на резиновом матрасе. – А! Ваську моего боишься? – Она засмеялась. – Сейчас принесу. – И пошла в свой курятник, из которого снабжала яйцами весь наш поселок. – А я вот его не боюсь. Он меня любит. – И заорала: – Ты что! С ума сошел!
Тетя Клава вылетела из курятника с кошелкой яиц и побежала к забору. Васька, нахохлившись и опустив крылья до земли, злобно гнался за ней, пытаясь клюнуть в голую пятку.
Пробегая мимо меня, тетя Клава сунула мне в руки кошелку и помчалась дальше. Васька за ней. Она кинулась от него в туалет. А он взлетел на его крышу, похлопал крыльями и прокукарекал изо всех сил, как победитель в бою. Справился!
Васька был очень доволен. Потому что сражаться ему удавалось нечасто. Все заранее обходили его стороной, потому что он бросался в бой без предупреждения.
Забрав кошелку с яйцами, я пошел домой. У нашего участка уже стоял длинный грузовик, и рабочие сгружали с него всякие деревянные щиты, рамы, доски и рулоны рубероида.
Вот еще новости! Я-то думал, что этот хозблок привезут в сборе. А это конструктор какой-то.
Посреди участка стоял гордый папа и указывал, куда что складывать. Алешка все еще с пустым ведром торчал рядом и с недоумением за всем этим наблюдал.
Я сдал яйца маме и пошел за водой. А когда вернулся, машина уже уехала, а папа держал в руке какие-то бумажки и рассматривал их с интересом. И даже немного с опаской. Алешка подпрыгивал рядом, пытаясь тоже в них заглянуть.
– Сэкономил, – гордо сказал папа, потрясая бумагами. – Знаешь, сколько они за сборку берут? Жуть! А мы вот сами соберем, по этой толковой инструкции. А что? Не сообразим, что ли? – Тут и мама подошла. – Да у нас у всех образование. У нас с мамой в сумме три высших. А у вас с Алешкой в сумме почти что одно среднее…
– Правда, так себе, – заметила мама. – Могло бы и получше быть.
– Справимся! – Папа был страшно горд, что привез для нас жилой дом в виде хозблока, да еще сэкономил на его сборке. – Так: молоток, ножовка, рулетка! Вперед, друзья!
– Так, – уточнила мама. – Миска, кружка, ложка! Руки мыть! Обедать!
– Тоже неплохо, – согласился папа, с облегчением засовывая инструкцию в карман куртки.
По-моему, он не очень-то в ней разобрался, больше храбрился перед нами. Чтобы отцовский авторитет не потерять.
И вот настал час сборки. Мы уселись на траве в кружок, папа разложил листы инструкции.
– Так, так, – бодро приговаривал он, бегая по ней глазами и водя пальцем. – Все ясно и просто. Это блоки для фундамента, мы их вон там разложим, на травке, под березкой. На них – вот эти балки, на балки – пол. Потом собираем стены, вписываем окно и дверь, накрываем крышу и… И ночуем сегодня «под крышей дома своего». Ура?
– Ура, – недоверчиво пискнул Алешка. А я подумал, что ночевать «под крышей дома своего» мы будем не сегодня, а недели через две. Неделю будем разбираться в чертежах, а неделю – собирать по ним этот самый хозблок. Конструктор загадочный.
Правда, сначала все было действительно «ясно и просто». На травке, под березкой, рядом с палаткой мы разложили бетонные блоки – получилось очень красиво: шесть камней среди природы. Уложили балки и настелили из готовых щитов пол.
Ну и дальше все вроде бы шло ладом. Папа не отрывался от схемы и командовал, не поднимая головы. Алешка тоже смотрел в чертежи, только вверх ногами, и поправлял папу. А я работал по их противоречивым указаниям.
Когда мы собрали и возвели стены, из палатки вышла мама:
– Скоро ужин, – сказала она и вдруг нахмурилась: – А это что такое? – Ее взгляд удивленно остановился на почти готовом «жилом доме».
Мы даже растерялись. Ожидали безмерной похвалы, а нарвались на крутое порицание. И главное – за что?
Оказывается, было за что…
Мама все щурилась и хмурилась, недоуменно рассматривая наше строение, а потом спросила:
– А почему в дверях такой порог высокий?
Действительно – почему? Порог и в самом деле получился великоват – Алешке по макушку.
Мама с папой уткнулись в чертежи, едва не стукнувшись лбами, и стали спорить. Сначала яростно, а потом все тише и тише, и вдруг вообще замолчали, уставились друг на друга.
Папа нарушил молчание первым:
– Твоя работа, Алексей, ты виноват. Ты на чертеж все время вверх ногами смотрел.
Алешка не растерялся:
– А у тебя два высших образования. А у меня только начальное, да и то – так себе.
Они еще помолчали, подумали, и вдруг оба, словно сговорившись, повернулись ко мне, как солдаты по команде «Равняйсь!».
И я тут же почувствовал: виноватого нашли. И не ошибся.
– А ты куда смотрел, сборщик? – спросил папа.
– Никуда, – я пожал плечами. – Что вы говорили, то и делал. Что-нибудь не так получилось?
– Не так… – вздохнул папа.
А Лешка прямо сказал:
– Ты этот хозблок вверх ногами собрал.
Мама ахнула:
