скачать книгу бесплатно
Папа сложил руки на коленях и, глядя на меня, понимающе качал головой. Сочувствовал.
А я выдохлась. Послав мысленно импульс, втянула крылья, ощущая, как они растеклись по спине привычным, родным теплом. Вытерла злые слезы, поставила локоть на стол, подперла подбородок и окинула стол голодным взглядом. За разговором и поесть не успела. Взяла пирожок с капустой и подвинула стакан клюквенного морса. Хоть хорошей папиной еде порадоваться в этой жизни.
Отец решительно встрепенулся, наклонился и тихо спросил:
– Помнишь, когда-то в детстве мы делали глиняные слепки твоих ладошек?
Я уныло кивнула, не забывая жевать. А родитель продолжил так, словно в холодную воду нырнул:
– Я их Мякуну показал и попросил посмотреть…
Поперхнувшись, я прокашлялась и вытаращилась на отца. Но промолчала, с неожиданным трепетом ожидая продолжения. Папа поджал губы, пожал плечиками и выдал:
– Знаешь, он сказал нечто странное.
– Что именно? – нетерпеливо спросила я.
– Сначала сказал, что твоя судьба – это война! Нету твоей любви в этом мире. – Мое сердце оборвалось, но отец неожиданно продолжил: – А потом, когда Жучара на минутку вышел из комнаты, Мякун шепотом добавил, что если ты любви хочешь, искать ее нужно в другом мире, а этот оставить другой.
Я потрясенно посмотрела на отца и спросила:
– Мне помереть, что ли?
Отец с досадой шлепнул меня по лбу и посмотрел с укоризной.
– Я тоже решил, что Мякун с ума сошел окончательно. Забрал слепочки и ушел. Обиделся на него. А пока домой шел, неожиданно вспомнил…
Папа замолчал и таинственно посмотрел на меня.
– Да что вспомнил-то? – хрипло поторопила я. Даже недавнюю апатию как рукой сняло, так интересно стало.
– Я в юности в архиве нашем хранителем подрабатывал. И вот, как-то раз нечаянно услышал разговор главного архивариуса с главой разведки. Солидная дама, из самой столицы прилетела. Они говорили о старых легендах и документы из закрытой части городской библиотеки читали. Про порталы в другой мир…
– И что в этом загадочного? – Тяжело вздохнув, я снова оперлась локтем о стол и подперла рукой подбородок. – Каждая феида знает, что в Темных землях существуют порталы из соседнего мира, откуда к нам прет нечисть всякая.
Отец замотал головой и шепотом продолжил:
– Да не про те порталы они говорили! В нашем Заповедном лесу обнаружился еще один. Архивариус нечаянно на упоминание о нем наткнулся. Там, оказывается, магический контур имеется, охранный. Стоит подойти ближе, как что-то заставляет уйти, пугает до дрожи.
– О боги! Так это ж опасно! Вдруг и оттуда нечисть полезет… А там заставу поставили, а…
– Успокойся, Лютик! Чистый он! Не фонит из него злом. Значит, на светлых территориях расположен.
Я, наконец, догадалась, к чему ведет отец:
– Так ты намекаешь, чтобы я через него… в другой мир?
– Не все так просто! – Теперь папа тяжело вздохнул – Они интересовались тем порталом с одной целью. Хотели разведгруппу послать, чтобы с «той» стороны, значит, выяснить, почему к нам нечисть лезет.
– А они уверены, что порталы из одного мира? – засомневалась я.
– Да! Они Видящего привлекали! И угадай – кого… – усмехнулся папа.
– Мякуна?
– Да! – кивнул отец. – И не его одного! Он же тогда, как и я, совсем мальчишкой был. В общем, они искали документы, которые почему-то здесь в Разнотравье остались, а не были отправлены в столицу. Как я слышал, портал в Заповедном лесу ведет в Старый мир, из которого ушли наши предки, гонимые другими расами. Притесняемые за слабость и мягкосердечие и…
– Да! Да! Эту лекцию нам всем преподаватель истории читал. Мы были маленькими, хрупкими и слабыми. Нас все притесняли, и нами правили мужчины. Хотя не верю я в это! Как-то сложно поверить, что миром правят мужчины. Да ни одна нормальная женщина не позволит мужчине верховодить…
Моя запальчивая речь оборвалась, стоило заметить папин ироничный взгляд. Вздохнула, сгорбилась и виновато посмотрела на него. Сама ходячая аномалия, а разглагольствую о высоких материях.
– Так вот! Та затея с разведкой провалилась с треском! – припечатал отец.
– Почему? – неожиданно испугалась я.
Почему-то наивная идея с другим миром начала прорастать в моей душе нечаянной надеждой. Недурно было бы прогуляться туда, осмотреться, а потом, если что не по нраву, вернуться…
– Закон всемирного равновесия! – пожал плечами папа. – Это только нечисти законы не писаны. Она служит темным богам и приносит кровавые жертвы, чтобы пробраться в наш мир. А всем остальным приходиться платить.
Отметив мой нетерпеливый взгляд, он поторопился с пояснениями.
– В общем, та генеральша сказала, что портал открывается один-единственный раз в году, в равноденствие. И только от рассвета до заката. И попасть в другой мир можно, лишь поменявшись местами с кем-нибудь с той стороны.
Новость об обмене охладила мой недавний пыл: о простой прогулке речи не идет.
– А где этот портал расположен с той стороны? Они не выяснили? – спросила я тихо, уже предвидя ответ отца.
– В лесу, возле пруда. Так же, как и у нас. Миры – зеркальное отражение друг друга.
– Поня-ят-но, – протянула я и сразу спросила: – Хоть одна разведчица попала в тот мир?
Отец молча пожал плечами. Непонятно: не знает или не хочет говорить.
– И что? Больше никаких подвохов? – со здоровым скепсисом поинтересовалась я.
Пожевав губу, родитель мрачно ответил:
– Меня их разговор настолько заинтересовал, что я потом нашел все эти легенды, старинные документы и прочитал. Там говорилось, что мы и правда были маленькими – наверное, по грудь нынешним. Слабыми и всего боялись. Жили в лесу, скрывались от всех… Самая слабая раса того мира. Нас темные колдуны вынудили уйти в другой мир, потому что для ритуалов часто использовали нашу кровь и магию.
– Но как же мы ушли, если, ты говоришь, должно соблюдаться равновесие? – не поняла я.
Отец потер переносицу, тяжело вздохнул и начал повествование:
– Плата за равновесие – это тысячи феидов, погибших от насланной нечисти. Наша судьба в том мире не имела продолжения, и боги сжалились, заменив ее на новую уже в этом. – Он будто погрузился в чтение старинного манускрипта, навсегда запавшего в память. – Сложно сказать с уверенностью, что послужило толчком или причиной исхода, но в легенде говорится, что в то смутное время Темные явились в тот мир и восстанавливали растраченную на переход силу. Для чего использовали нашу кровь и магию. Как дармовую, легко добываемую энергию…
– …попробовали бы они сейчас к нам подобраться… – злобно вставила я.
Родитель согласно хмыкнул и продолжил:
– Думаю, именно это массовое истребление нашего народа и послужило толчком для вынужденного исхода.
– Допустим, с этим понятно, тогда как же туда попасть?.. – удивленно спросила я.
Папа едва заметно печально поморщился, его руки неосознанно затеребили передник на коленях – явно волнуется.
– Папа… – поторопила я, чувствуя, что от нетерпения сама готова в его передник вцепиться.
– Видишь ли… подвох заключается в том, что ты не просто поменяешься с кем-то мирами. Ты поменяешься судьбой. Именно поэтому разведчиков не решились послать на «ту» сторону.
– В каком смысле: судьбой поменяюсь? А вдруг там мужчина будет? С той стороны? Так я что, мужиком стану? – переспросила, изумленно распахнув глаза.
Папа усмехнулся и укоризненно покачал головой, вновь услышав в моем голосе презрительные нотки, к которым примешивалась паника:
– Я так понял, что происходит обмен основными вехами. Мякун сказал, что твоя судьба здесь – это война. Для того, кто поменяется с тобой местами, война станет главной вехой. Вы не меняетесь телами, вы меняете свою судьбу и мир. Принимаете на себя исполнение предначертанного богами… Основную миссию. Вот суждено тебе обвенчаться с войной, так и произойдет с твоим преемником. А как, каким образом, в каких войсках или какой стране служить – это уже нюансы и твой личный выбор.
Испугавшись пришедшей в голову мысли, я выпалила:
– А если наш обмен изменит ход истории целого мира? А вдруг я должна совершить что-то такое, что спасет его? – замолчав на мгновение, в ужасе выдохнула. – Или уничтожит?
Папа потянулся, обнял меня за плечи одной рукой, а второй потрепал по макушке:
– Глупенькая моя девочка! А как же закон равновесия? Забыла?
Я пожала плечами, пропустив замечание про глупость.
– Нет, не забыла, но закон не отменяет того…
– Ты веришь в то, что способна уничтожить целый мир? – прервал поток моих сомнений папа. – Любым способом?
– Нет, ни за что! Но…
– А спасти? Целый мир? – снова оборвал он, уже насмешливо.
– Ну не зна-аю… – а потом, встрепенувшись, добавила уверенно: – Но я точно знаю, что за добро и свет готова биться до последней капли крови!
Папа одобрительно похлопал меня по плечу и заявил:
– Во-от! К чему и веду! Из тебя разрушительница мира, как из меня воительница! А равновесие должно соблюдаться неукоснительно! Значит, твоя замена волей-неволей будет следовать предначертанному и по мере сил и возможностей помогать нам, феидам. Как это делала бы ты, оставаясь здесь! Да и Мякун – Видящий! Он никогда не дал бы мне такую подсказку о другом мире, если бы провидел что-то плохое для тебя или для феидов в целом.
– Ты считаешь? – по-прежнему неуверенно спросила я.
– Уверен! – кивнул отец.
– Но это значит, что у меня дорога… лишь в один конец! И обратно я уже вряд ли смогу вернуться, – сделала я вывод, тоскливо заглядывая в родные, так похожие на мои, желто-зеленые глаза, оттенённые пушистыми густыми золотистыми ресницами.
– Тебя так пугает именно это? – грустно спросил папа. – Или что-то другое?
Я невольно вцепилась в ярко-красную отцовскую штанину, словно мне прямо сейчас придется уходить в другой мир.
– Просто тогда… я больше не увижу тебя… да и маму тоже и Сетту, и племянниц…
– То есть тебя смущает только это? – довольно улыбнулся родитель. – А не то, что ты примешь на себя чужую судьбу? Мало ли какая она будет? – уже серьезно предупредил он.
Я кивнула, потом пожала плечами, молча показывая, что у меня и так судьба не подарок – война. Так что может быть хуже?
– Портал открыт целый световой день. И пусть один раз в году, но мы сможем видеться! Если ты решишься на этот безумный – я считаю – шаг, равноденствие станет днем наших встреч.
Под впечатлением от услышанного я недоверчиво спросила:
– Ты меня отпустишь в другой мир? И это после того, как ты меня словно пацана нерадивого все время контролируешь, опекаешь, пирожки в рот суешь… Да это же отдельная тема для насмешек моих сослуживиц.
Папа поморщился, признавая за собой грех чрезмерной опеки, свел к переносице золотистые брови и с искренним отчаянием признался:
– Ты ж – мое дитятко, любимая доча, а я по ночам твои всхлипы слушаю. Одиночество никому счастья не приносило, так неужели, зная теперь, что тебя здесь, рядом со мной, ждет, привяжу к дому? Я хочу счастья для тебя. Поэтому с болью в сердце и со страхом отпущу.
Мы обнялись, посидели минутку, я отстранилась и шепотом, как и он недавно, заговорщицки выдала:
– Равноденствие через три дня…
– Вряд ли ты с собой много вещей можешь взять. Вдруг при переходе ограничение по весу или еще какое-нибудь. Не надо рисковать!
На верное папино замечание я с задумчивым видом кивнула:
– Ты, как всегда, прав!
В этот момент на стол рядом с нами с грохотом упал меч в ножнах. Мы с отцом чуть не подпрыгнули от неожиданности. И вскинули испуганные взгляды, чтобы уставиться на маму в полном боевом облачении.
Тугой корсет плотно облегает торс с большой грудью, кожаные полоски юбки и нижняя рубаха не скрывают накачанных сильных бедер, а ремешки сандалий подчеркивают крепкие голени. Клевер Пчелка – лучший воин королевства феидов, что признано многими спецами, и звание бригадного генерала заслужила честно. Кровью и потом!
Высокая мощная фигура матери заслонила дверной проем. Упершись мускулистыми руками в бока, приподняв брови, она выразительно разглядывала нашу спевшуюся парочку.
– Ну, и о чем вы тут шушукаетесь? Машук, не верь Лютерции, правым ты бываешь далеко не всегда, – раздался ее хрипловатый грудной голос.
Услышав его в бою, многие враги тут же пускались в бегство, уж больно угрожающе он всегда звучал. Это не мой писклявый голосок, в исполнении которого боевой клич, как заявила Регана Шмель, походил на кошачье завывание.
Услышав вопрос, мы с отцом синхронно нарисовали на лицах невинное выражение и захлопали ресницами, изображая святую простоту. На маму это почти всегда действовало. Особенно когда это делал папа. Ему она многое прощала – да все практически. Но только не мне.
Подозрительно нас осмотрев, родительница раздраженно заявила:
– Я весь день торчала в поле с солдатами, пришла домой, а мне даже пожрать не предлагают.
Отец заискивающе улыбнулся, вскочил и принялся хлопотать вокруг любимой супружницы. Я же подхватила со стола оружие и понесла в прихожую. Не забывая краем уха прислушиваться к отцовскому щебетанию и раздраженным порыкиваниям мамы, неожиданно задумалась: «А если папа прав, что в том мире правят мужчины? Выходит, тогда я буду вот так, на кончиках крыльев, вокруг мужа порхать? А я готова к этому? И стоит ли вообще семейная жизнь подобного?» И все же мысль о том, что Видящий Мякун еще никогда не ошибался в своих видениях и предсказаниях, холодила внутренности беспросветностью. Войну я ненавижу!
Вернувшись в столовую, застала привычную картину: мама за обе щеки уплетала пироги, но стоило отцу подойти и поставить на стол кувшин соевого молока, любовно шлепнула мужа по ягодицам, а потом и вовсе прижала его к своему боку. Они улыбались, откровенно наслаждаясь обществом друг друга, и меня уже не замечали. Любовь, она такая – ослепляющая.
С завистью глядя на родителей, я, наконец, приняла твердое решение: однозначно рискну своей судьбой, чтобы обрести нечто подобное. Только постараюсь найти приличного мужа: спокойного и покладистого, как мой папа.
***
