Левиафан

–

Сзади и слева от Нас уже идут крупные бои. Единицы противника, в прямом смысле, бегут к Пелалар со всех сторон, но Мы, пока что, их сдерживаем. Нужно торопиться!

Голос машины звучал бесстрастно, но я с первых же её слов ощутил, как в кровь ударил адреналин. Я кожей чувствовал: миллионы пауков по всей планете, быстро перебирая лапами, двигаются прямо на Нас! Остановятся ли они, если Мы уничтожим Грядущего? Или Нас ждёт смерть независимо от того, падёт Отец или нет. Найдя глазами его силуэт, я прикинул, что расстояние до него вряд ли превышает полтора километра – минут пятнадцать бега, что достаточно много по меркам сражения.

–

Так! – я подтянул пояс, чтобы удобнее было бежать. – Двинулись!

Вся Наша группа, как единое целое, лёгким бегом пошла вперёд. Мягкий песок под ногами и горячий сухой воздух были очень некстати, но, к счастью, из Нашей команды они мешали всего двоим: мне и Гелию.

К крайнему моему недовольству, сказывался и остаточный эффект чужеродного препарата, погрузившего меня в сон: мои кости всё ещё ныли при каждом движении, а мышцы и вовсе были, как деревянные.

Несмотря на всё это, Мы неплохо продвигались и первую треть пути завершили без эксцессов, лишь периодически постреливая по особо ретивым прихвостням Грядущего, заходящим с разных сторон. Проблема была только в том, что откудато до Нас начали доноситься быстро приближающиеся выстрелы и гранатные взрывы: одну из прикрывающих Нас групп, судя по всему, оттесняли. На дне каньона направление звука определить мне не удавалось, но, судя по тому, как роботы время от времени посматривали на возвышающуюся справа от Нас скалу, угроза надвигалась с фланга.

Я уже хотел было спросить у них, чего Нам ждать, но тут сверху показались пауки. Быстро размахивая лапами, они практически прыгали по отвесному склону, моментально спускаясь на дно каньона. Роботы, к моему удивлению, стрелять не стали, наоборот, тот из них, что бежал рядом со мной, положил руку мне на плечо, давая понять, что нужно ускориться. Вряд ли Мы могли убежать от столь шустрых преследователей, но машины, я верил, это понимают и имеют какое-то решение проблемы.

Сзади послышался приближающийся низкий гул, затем длинная очередь громких выстрелов и ударов по камню, после чего чуть правее Нас, не выше, чем в трёх метрах от земли, пронёсся, удаляясь, облепленный маленькими крылатыми пришельцами летун.

– О, кавалерия! – громко крикнул Гелий, топая по песку впереди меня.

Я видел, что он начал говорить что-то ещё, но его слова заглушил раскатистый взрыв, настолько тяжёлый, что под Нами затряслась земля. Небо впереди Нас вспыхнуло, так, что глазам на миг стало больно, а затем озарилось гигантским жёлтым шаром. Разлившись во всех направлениях, пламя на секунду замерло, и, бледнея, начало сжиматься обратно.

Превратившись в точку, оно снова дало ярчайшую вспышку и бросило в Нас горячей пыльной волной. Песок неприятно хлестнул по лицу, однако я сразу обрадовался, увидев, как с неба целой стеной сыпятся летающие гады. Бомба, правда, справилась не со всеми, и сквозь тучу падающих тел одна за другой разозлённые твари стали пробиваться на Нашу сторону.

Роботов такая перспектива ничуть не смутила: трое из них резво выбежали вперёд и, наперебой грохоча дробовиками, начали расчищать путь от подлетающих горгулий. Нам пришлось немного сбавить шаг под натиском крылатых тварей, но, глядя на быстро растущую чужеродную махину Грядущего, я понял, что Мы практически ничего не теряем. Ведь Отец сам идёт на Нас!

Теперь уже я мог рассмотреть его как следует. Его тело было белым, как простыня, сотканная из небольших лоскутков. В качестве последних выступали крупные, похожие на ребристые раковины мидий, наросты. С виду они выглядели толстыми и необычайно крепкими, но я сразу понял, что это не так. Каких-либо отдельных частей тела пришельца выделить у меня не получалось – Грядущий, казалось, не имеет ни глаз, ни рук, ни ног. Передвигался он выпячиванием торчащих снизу из-под панциря выростов серо-зелёного цвета, причём скорость у него набиралась порядочная, на уровне бега трусцой. То тут, то там между его пластинами торчали редкие длинные, местами обломанные иглы, будто бы сорванные с гигантской акации. Самая же верхушка Грядущего, его голова, если так можно выразиться, была усеяна тонкими серыми склизкими щупальцами, мерзко болтающимися на лёгком ветру. Над ними поднимался густой столб белого пара, как я понял, выходящего из самого нутра Отца.

Вдруг земля под Нашими ногами снова затряслась. В грохоте выстрелов я не сразу разобрал, что к Нам приближаются неровные и, к сожалению, уже знакомые шаги одного из асимметричных титанов. Его огромная тень накрыла Нас так резко, что я невольно стал на месте, как парализованный. Буквально в тот же момент перед Нами опустилась, с жутким сотрясением, вся махина гиганта. Я этого не увидел своими глазами, но сомнений не было: тварь спрыгнула с края каньона и, пролетев около пятидесяти метров, грузно приземлилась на его дне. Слабые рачьи лапы, правда, не позволили ей удержать равновесие, и титан, медленно поплыв вправо, со всего маху ударился о скалу, выбив из неё дождь крупных и мелких камней. Часть валунов полетела прямо в Нас, отчего на миг во мне всё замерло от трепетного волнения. С трудом придя в себя, я схватил за предплечье стоящего слева робота и, потянув его за собой, отскочил назад. Однако камень, метра три в поперечнике, ударив по тому самому месту, на котором только что стоял я, оторвался от земли и, едва я успел выставить вперёд правую руку, влетел в меня.

Себя я обнаружил уже лежащим на песке. Я знал, что прошёл всего миг – даже огромный валун ещё не перестал качаться на месте, гася остатки инерции, но ощущение возникало такое, будто я выпал из происходящего на несколько часов. А то и суток!

Сквозь поднявшееся облако пыли я увидел, как сверху один за другим падают десантирующиеся роботы. Над ними вспыхивали яркие огни взрывов, разбрасывающих мелких летающих тварей Грядущего во все стороны…

С усилием оторвав отяжелевшую голову от песка, я сел, пытаясь прийти в себя. Внутри черепа стоял глухой вибрирующий гул, правые плечо и щека, я чувствовал, все исцарапаны, а над бровью словно застрял какой-то штырь. Осторожно пощупав дрожащей рукой лоб, я, к своему облегчению обнаружил, что это только рассечение, болезненное, но не опасное.

Ко мне суетливо подбежал запылённый тёмно-серый антропоморф, который, быстро осмотрев меня, подал мне металлическую руку и, подняв на ноги, громко доложил:

–

Несколько Наших единиц придавило обвалившимися камнями. Десант уже здесь, берёт в кольцо Грядущего. Нужно торопиться, за Отцом идёт целая армия. Мы их не удержим. Где оружие?

Я не сразу сообразил, что машина задаёт мне вопрос. И ещё дольше я пытался понять, о каком оружии идёт речь… Нанооружие! Гранатомёт! Беспорядочно поводив головой по сторонам, я прикинул, где в последние секунды находился тот, кто его нёс.

–

Сейчас! – не без труда справляясь с головокружением, я обошёл справа сбивший меня с ног валун и, продвинувшись вперёд на несколько метров, увидел торчащую из-под камня боеголовку. Оружие было раздавлено, это я увидел сразу, однако, то ли из-за сотрясения, то ли по какой-то иной причине, я не придал этому никакого значения.

Ничто не остановит.

Подойдя к валуну, я бросил автомат на землю, наклонился и, схватившись обеими руками за боеголовку, потянул её на себя. Разбитые полимеры недовольно затрещали, но снаряд всё же подался, и я вытащил из-под камня нечто, похожее на высокотехнологичное копьё. Небольшого диаметра острый наконечник из блестящего пористого материала, следом за ним ёмкость с металлического цвета жидкостью, как раз помещающийся в ладонь цилиндр, видимо, предназначенный для удержания снаряда в орудии, и целая гора тонких прозрачных трубок. Собственного реактивного двигателя у патрона не было, видимо, он должен был лететь исключительно за счёт инерции.

–

Оно работает и без пускового механизма. – послышался голос робота, стоящего за моей спиной. – Но его придётся воткнуть в тело Грядущего вручную.

–

Главное, что работает. – я подбросил копьё в руке и смерил глазами возвышающегося над трупом свалившегося асимметричного гиганта Отца. Он был уже метрах в двуххстах, огромный, белый, будто покрытый мелом, медлительный, но яростный. Я чувствовал, как он вновь нашёл меня взглядом, хоть я и понятия не имел, есть ли у него глаза. Невозможно было передать, какая, в прямом смысле, искажающая реальность злость охватывала его, когда он видел меня, своего давнего врага, однажды поверженного, но ныне восставшего из холодного омута смерти.

В этот момент я сам ясно ощутил себя Мёртвым, и жажда мести, росшая во мне на протяжении миллиардов лет бессилия, найдя, наконец, выход в реальность, возвысилась надо мной, как гигантские крылья.

Переложив копьё в левую руку, я достал из кобуры пистолет и, обходя огромные камни, двинулся прямо на Грядущего. Практически сразу ко мне пристроились роботы и киборги, коих теперь было в достатке.

Пройдя через оставленный привалившимся к скале мёртвым асимметричным гигантом проём, затянутый тонкими густыми струями его ледяной крови, я обнаружил, что машины уже взяли Отца в кольцо. Все они, правда, смотрели наружу, ибо их целью было расчистить местность в относительной близости Грядущего, к которому со всех сторон стремились приспешники. Пока что у них получалось держать тварей на расстоянии, но, увидев вдалеке за Отцом высокую клубящуюся стену песка, я понял, что долго это не продлится – к нему шло подкрепление, и с таким количеством врагов Мы уже справиться не сможем. Кроме того, неровный грохот тысяч лап гремел и позади Нас, причём приближался он быстро.

Резко ускорившись, я пробежал отделявшие меня от кольца без остановки стреляющих машин сто метров и остановился, вдруг осознав, что относительно давно потерял из виду Гелия. Заняв место между роботами, я обернулся и окинул взглядом догоняющих меня антропоморфов. Оператора среди них не оказалось, а оставшуюся по ту сторону от мёртвого титана часть каньона мне видно не было. Уже готовясь к худшему, я тронул копьём стоящего рядом робота, на что тот сразу же прекратил пальбу и повернулся ко мне.

–

Где Гелий? – мне пришлось порядочно повысить голос, чтобы перекричать стоящий в каньоне грохот.

–

Он остался с той стороны с группой Наших боевых единиц.

–

Значит, он в порядке?

–

Да. – бросил антропоморф, возвращаясь к стрельбе по лезущим отовсюду четвероногим паукам.

Немного успокоившись, я, стараясь постоянно видеть полную картину сражения, быстро огляделся. Летающих пришельцев было более, чем много, но большинство из них Нас игнорировало. Пауки с завидной ловкостью спускались по обеим стенам и их становилось всё больше. Новых титанов поблизости не было, но два их кривых силуэта возвышались над армией, приближающейся с другой стороны от Грядущего.

Сам Отец, зажатый в кольцо, значительно замедлился и теперь размахивал торчащими сверху тонкими щупальцами в бесплодных попытках схватить обложивших его роботов. Он уже не был похож на древнего полубога, скорее, он походил на окружённого со всех сторон зверя, запуганного, но от того ещё более яростного. И его гибкие быстрые щупальца были грозным оружием, исключающим возможность подойти к Отцу ближе, чем на сорок метров.

Ясно осознавая, что сил для решающей атаки у Нас, пока, не достаточно, я прижал пальцы к рации.

–

Легион, Ты меня слышишь?

–

Да. – моментально отозвался предводитель машин.

–

Нас мало!

–

С запада к Вам пробивается армия Наших единиц во главе с Легионом Три. Они будут через пару минут. Группа воинов Левиафана встретит волну, идущую за Грядущим. Наши танки уже обстреливают её, заходя Отцу за спину. К Вам с тыла подходит Тетра, зачищая по пути каньон. Вам нужно продержаться всего несколько минут!

–

Это не так просто! – я начал искать глазами ближайшее оружие – с пистолетом я был абсолютно бесполезен.

–

К Вам заходит крыло истребителей.

Голос Легиона заглушил высокий вой двигателей. Из стен каньона тут же начали вырываться крупные фонтаны пыли вперемешку с оторванными тяжёлыми пулемётами частями тел пауков. Хотя я был уверен в том, что истребители не могут случайно задеть Нас, моя спина пригнулась сама от опасения попасть под очереди союзников.

Столбы каменной крошки, глухо стуча и извиваясь, словно взбесившиеся змеи, порядочно поубавили количество двигающихся тварей и уверенно пошли на Грядущего. Стоило им коснуться Отца, как из его белого панциря во все стороны полетели яркие крупные искры, сопровождаемые диким визгом рикошетящих пуль. В тот же момент затылок стоящего в метре слева от меня робота разлетелся на мелкие куски, бросив машину вперёд. Резко рванув на землю, я повернулся спиной к Грядущему и весь сжался, будто это действительно могло уберечь меня от крупнокалиберной пули.

Роботы-истребители, видимо, быстро сообразили, что практически стреляют по своим, так что гулкое стрекотание пулемётов разом стихло, лишь четыре двигателя поочерёдно провизжали над Нашими головами. Приподнявшись, я осмотрел неподвижно лежащего рядом антропоморфа и пришёл к выводу, что он мёртв. Его оружие, однако, выглядело вполне работоспособным, поэтому я, оставив нанокопьё на земле, вложил пистолет обратно в кобуру и, подняв винтовку, нашёл глазами ближайшего паука. Ещё только перегнувшись через край, он шустро спускался по скале, держа направление чуть левее меня. Прижав приклад к плечу и направив ствол на пришельца, я попытался прицелиться, но обнаружил, что никаких приспособлений для этого нет. Ни мушки, ни прорезей, ни даже выступов, один только гладкий округлый ствол. Ничего другого я, в общем-то, от роботов и не ожидал, потому открытие меня врасплох не застигло. Уверенно прицелившись на глаз, я дождался, пока тварь ступит на песок, и резко нажал на курок. Отдача оказалась несколько сильнее, чем я предполагал, но выстрел, пробивший пришельца от одного бока до другого, компенсировал сразу все неудобства. Сверху, правда, уже карабкался новый противник, и, не имея времени на оценку результатов стрельбы, я взял его на прицел и снова нажал на курок.

На скале под пауком тут же образовалось огромное сине-красное пятно, после чего тварь, медленно скатившись по уступам на скале, без единого звука рухнула в пыль.

Используя короткую паузу, я обернулся на Грядущего, который всё так же, переминаясь на месте, размахивал щупальцами во все стороны. Но внимание моё сразу переключилось на приближающихся с обратной от него стороны пауков. Часть из них уже успела войти в каньон, иных можно было даже рассмотреть, а воины Левиафана всё не появлялись!

Будто услышав мои мысли, чёрные бойцы неожиданно выскочили из-за правой скалы и со всего маху ударили во фланг армии Отца, подняв в воздух целые гребни вражеской крови. Лёгкость, с которой они сминали ряды более крупного по комплекции противника, была невообразима: пришельцы в несколько секунд отрезали часть группы, что уже вошла в каньон, ото всех остальных. Трудно было сказать, как долго они смогут удерживать врага на входе в Пелалар, но то, что с отделённым ими авангардом Мы здесь сможем справиться своими силами, сомнений не было.

Подняв винтовку, я начал по одной отстреливать приближающихся к Отцу тварей. Целиться практически не требовалось – пауки шли сплошной стеной, и для того, чтобы промахнуться, нужно было очень постараться. Пальба, подвигающаяся к Нам сзади, наращивала громкость, и вскоре бойцы Тетры в чёрных костюмах и масках присоединились к Нам, утроив количество замертво падающих на землю четвероногих пришельцев.

Ситуация изменилась в Нашу пользу, но все понимали, что долго это не продлится: врагов становилось всё больше, а патронов всё меньше. Едва улавливая заглушаемые бешеной стрельбой мысли, я в очередной раз потянул спусковой крючок, но не почувствовал отдачи. Пусто! Я хотел было обернуться к роботу, которому принадлежала моя винтовка, в надежде на то, что у него есть магазин или запасные патроны, но тут с левой скалы, описывая широкие дуги, полетели разорванные в клочья пауки.

Немного ошарашенный, я невольно сделал шаг назад, боясь попасть под падающие куски, и, подняв глаза, увидел Легиона Три. Гигантский паук из переливающегося на солнце металла и полимеров плавно, но моментально, перегнулся через край стены и, перебирая сотнями тонких лап, поплыл вниз по скале, хватая по пути приспешников Отца и разрывая их без видимых усилий.

Зрелище было впечатляющим, некоторые бойцы Тетры даже перестали стрелять, замерев с лицами, восторг на которых был заметен даже через маски. Я и сам на миг потерял дар речи, чуть было не решив, что Легион закончит этот бой и без Нас.

Но нет, Грядущий так просто не сдастся, в этом сомнений быть не могло! Решающий момент сражения, однако, уже наступил. Быстро прикинув направление, которое держал Легион, спускаясь по скале, я бросил винтовку в песок и, подхватив копьё с нанороботами, рванул промеж роботов прямо на Грядущего.

В ногах чувствовалась металлическая тяжесть, но скорость от этого, я ощущал, только увеличивалась. Стараясь не упустить максимально удобный для атаки момент, я не спускал глаз с двух титанов.

Легион, уверенно соскочив со скалы, на миг припал к земле, после чего, как многолапая собака, поскакал на Отца, разбрасывая в стороны гребни песка. Судя по всему, не замечая гигантского паука, Грядущий узнал, однако, в бегущем к нему человеке меня – это было похоже на неощутимый удар по голове, на миг выбрасывающий из реальности…

К тому времени, как я пришёл в себя, гигантский белый цилиндр уже успел вытянуть вверх несколько длинных щупалец с очевидным намерением, как кнутом, ударить ими по мне. Картина была ужасающей, учитывая, что Отец нависал надо мной, как шестнадцатиэтажное здание, но я уже не боялся его. Я видел, что он смертен.

В конце концов, выбор у меня был совсем не велик – у самого подножия ненавистного живого цилиндра оставалось идти только вперёд. Дабы иметь хоть какую-то возможность увернуться от удара, я поднял голову, определяя, куда он придётся, и в этот момент слева на Грядущего с разбегу прыгнул Легион. Вцепившись в раковину врага, паук повис на пришельце, отчаянно пытаясь повалить его на землю.

Преодолевая последние двадцать метров, я уже видел, как треть склизкого основания Отца оторвалась от песка, но упорная тварь, прогнувшись вправо почти на сорок пять градусов, устояла и грузно опустилась назад. Уже не имея возможности наблюдать за происходящим сверху, я крепко сжал копьё обеими руками и, изо всех сил ускорившись, с разбега всадил его в похожее на огромного слизняка мягкое основание Грядущего. Лезвие легко ушло в биомассу, но я сразу понял, что это как раз и плохо: жёстко сцепленный механизм оружия требовал сопротивления материала для срабатывания.

Не успел я этого осознать, как тонкий ледяной щупалец Отца обвил меня вокруг талии и, с силой дёрнув, так, что я выронил копьё, потянул вверх. Сориентироваться мне уже не удалось, перед глазами всё задёргалось, но я хотя бы ясно уловил момент, когда Грядущий выпустил меня. В ушах начало свистеть, одежда захлопала по телу, и через пару мгновений, едва сообразив, с какой стороны будет земля, я повалился правым боком на горячий песок. По лёгким прошла колкая волна, сбившая дыхание, но падение оказалось скользящим, а потому терпимым. Я просто поехал по мягкому песку, получая неприятных ощущений гораздо больше, чем реального физического вреда. По инерции перевернувшись под конец, я окатил себя горячей пылью и вскочил на ноги, стараясь с ходу понять, где я, где потерянное мною копьё, и что вообще мне делать.

Оказалось, теперь я стою почти на одном уровне с верхней частью тела Грядущего – он буквально выбросил меня из каньона. Копьё осталось где-то внизу, и этот факт заставил мои ноги, не взирая на сжимающую боль во всём теле, быстро зашагать вперёд, к самому обрыву.

Из раны над правой бровью полилась горячая кровь, так сильно, что мне пришлось крепко прижать ко лбу руку. Левое запястье было как будто пробито тонкими иглами, я едва мог пошевелить пальцами, и на какой-то миг в моей голове проскочило острое болезненное сомнение в том, что я всё ещё состоянии довести начатое до конца.

Остановившись в сантиметре от провала, я, в первую очередь, нашёл глазами Легиона – он стоял с обратной от меня стороны Отца, видимо, тоже только-только поднявшийся с земли после падения. Грядущий, в несколько раз больший лидера машин, практически закрывал последнего собою, не давая мне как следует оценить состояние паука. Вокруг них были десятки роботов, людей и, уже, воинов Левиафана. Тактики, планов, флангов – ничего этого не было, каждый бросался на ближайшее не похожее на друга существо. Нельзя было даже точно сказать, кто несёт большие потери, потому что внизу царил полный беспорядок. С визгом проносящиеся сверху летуны, и те с трудом попадали по вражеским воинам, беспорядочно разбросанным в общей толпе сражающихся.

Более того, схожая картина стояла не только внизу, но и на поверхности: с противоположной стороны каньона, на расстоянии ста пятидесяти метров от обрыва, бой вела Тетра, с трудом удерживающая то и дело проскакивающих через заграждения пришельцев.

Всё эти мысли мигом пронеслись в моей голове как раз в тот момент, когда я попал глазами на Грядущего. Ну, нет, я доведу начатое до конца! Чего бы мне это не стоило! Я уже определил, где у гигантского цилиндра слабое место. Это верхушка: блестящий от слизи пологий серый купол с крупным парующим отверстием посередине и каймой из десятков тонких извивающихся щупалец. На нём не было брони, лишь чистая органика, изрезанная выпуклыми тёмными ветвями, сильно напоминающими вены. Копьё нужно было вонзить именно туда, и я уже придумал, каким образом это можно быстро сделать. Проблема заключалась в том, что без помощи Легиона я рисковал преждевременно и, главное, бессмысленно распрощаться со своей жизнью.

Приложив руку к уху, я не смог нащупать рацию и только сейчас понял, что давным-давно потерял её. А ведь без неё с такого расстояния объяснить Легиону свой замысел не представлялось возможным! Мысли полетели с невозможной скоростью, лихорадочно пытаясь отыскать хоть какое-нибудь решение, но найдя глазами плоскую голову паука, смотрящую на меня снизу вверх, я ясно увидел, что Легион без слов понимает, что делать.

Испытывая во всём теле дрожь восторга от этой непонятной мысленной связи с искусственным существом, я развернулся и размеренно зашагал прочь от края пропасти. Один. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть. Семь. Восемь. Выдохнув, чтобы немного сбавить волнение, я развернулся и провёл прямую линию от себя к Грядущему. В голове зашумело от осознания того, что я собираюсь сделать, страх буквально сковал меня по рукам и ногам, не давая двинуться с места. Я закрыл глаза.

Ничто не остановит!

Подняв веки, я изо всех сил бросился вперёд. Время резко замедлилось, так, что я успевал отчётливо расслышать каждый выстрел внизу, каждый крик, жужжание каждого привода в теле начавшего двигаться одновременно со мной Легиона. И в этой беспорядочной нестройной полифонии один только Грядущий был абсолютно беззвучен, мёртв, будто неосязаемый призрак. Уже приближаясь к краю скалы, я увидел, как гигантский паук, моментально рванув на Отца, подхватил с земли одной из множества своих тонких лап копьё и, ни на миг не замедляясь, швырнул его в мою сторону. Делая последние два шага, с твёрдой уверенностью, что искусственный интеллект не может ошибиться в расчётах своего броска, я с неожиданным для себя волнением ощутил пустоту обрыва, проглатывающую меня, будто живая бесформенная масса. Дабы сохранить рассудок, я сразу отринул эту мысль и, с силой оттолкнувшись от края скалы, полетел вперёд, будто снаряд. Легион, тем временем, разогнавшись, всей массой запрыгнул на Грядущего, заставляя гигантский цилиндр наклониться в мою сторону.

Копьё быстро полетело прямо на меня, причём сразу лезвием вниз. Уже начиная терять инерцию от прыжка, я выставил руки вперёд и, с содроганием схватив его, снова на мгновение почувствовал за своей спиной тяжёлые крылья, поднимающиеся на метры вверх.

Время резко ускорилось, камнем рванув вниз, я слегка согнул ноги и, приземляясь на Грядущего, с невообразимой злостью и удовольствием воткнул копьё в его жёсткую биомассу. Лезвие с треском ушло в ткань, выбросив по кругу струи коричневой крови, механизм тут же громко свистнул пневматикой и ёмкость с металлического цвета жидкостью мгновенно опустела.

Меня это, однако, нисколько не успокоило: вырвав копьё, я поднял его так высоко, как только мог, и, подпрыгнув, снова воткнул его в пришельца. Снова поднял и снова воткнул, поднял и воткнул, поднял и воткнул, поднял и воткнул. С каждый ударом я ощущал, как из меня во все стороны, словно брызги, разлетаются мелкие огненные осколки. Как старая краска, отскакивающая от разогретой трубы, с меня срывалась слабость, накопленная за бесконечные эпохи безнадёжности.