скачать книгу бесплатно
В таких разговорах прошло несколько дней, и Лика поняла, что, если она не заговорит о Викторе, Тоня никогда сама не начнет.
– Послушай, это нечестно, – наконец решившись, сказала Лика. – Я все о себе рассказываю. Наизнанку вся вывернусь. А ты о себе – молчок. А меня, знаешь, разъедает любопытство.
– О чем?
– Прекрати! Ты прекрасно знаешь, о чем. О вас с Виктором можно прямо роман писать, а я живу под боком и понятия ни о чем не имею. Рассказывай. Я из комнаты не уйду, пока все не услышу.
И Тоне вдруг самой захотелось вот так же раскрыться, рассказать о своей такой непростой, даже безысходной жизни, тем более, что подруг у нее не было, а желание поделиться было всегда. И все это время она держала в себе и свое счастье, и свою трагедию, и свою боль. И она начала рассказывать. С самого начала, с того дня, когда она посмотрела фильм «Доживем до понедельника». Лика, естественно, делала вид, что узнает о Тониной жизни впервые. Слушала она ее внимательно, иногда даже переспрашивала для достоверности.
– И что вы собираетесь делать дальше? – спросила она, когда Тоня закончила.
– А что можно сделать? Будем жить как живем.
– Но это может длиться годами.
– Может. Никто не знает. Не ждать же ее смерти…
– На свете не бывает неразрешимых проблем.
– Я тоже так думала. Оказывается, бывают.
– Все зависит от того, как ими заниматься. Та к все-таки он любит тебя сейчас, или на твою любовь так и живете?
– Можешь мне не верить, но я об этом не думаю.
– Я и не верю.
– Твое дело. Он без меня не может, это я знаю. И для меня этого достаточно… Ты видела, какой он? Посмотрела бы на него год назад…
– Жену свою он любил?
– Мне тоже все равно. Сейчас он мой.
– А как Стасик это пережил?
– Вот об этом я не думаю – мне своих проблем хватает. Подумаешь – переспали один раз… Еще тысячу раз влюбится.
– Ты, конечно, у него тоже была первая?
– Конечно.
– Почему – конечно?! – засмеялась Лика. Ее настолько увлек этот разговор, что она уже забыла о его цели. – Да, вы здесь уникальные. Вас надо в музее показывать. Потеряла свою невинность, сколько тогда тебе было – двадцать два? Ничего себе – двадцать два года! И с таким же неопытным переростком. И ой, мамочки – катастрофа! С сексом покончено навсегда! Затем повезло – залетела в постель к стареющему выпивохе, у него еще остались силы, показал, что такое настоящий секс, и все – счастье найдено, жизнь состоялась…
– А с какой стати ты Виктора оскорбляешь? А из меня какую-то шлюху делаешь?! При чем здесь секс? Я люблю его.
– Извини – погорячилась. Ну а насчет твоей любви, как хочешь, но я права. Был бы Стас тогда поопытней, забыла бы ты про своего Виктора. Кстати, сколько ему лет? Выглядит он на все пятьдесят.
– Сорок два. Ну и что?
– А то, что он на восемнадцать лет тебя старше! Ничего себе. Ну я понимаю – любовник. У меня они всегда были. Без любви женщина не женщина. Нам нужно, чтобы нас любили. Виктор, наверное, прекрасный человек. Но какой он любовник?
– А он и не любовник. Он мой муж.
– Конечно, не любовник. С любовником провела время – и до свидания: никаких забот, никакой ответственности – только любовь. Поэтому и зовется лю-бов-ник. Но у вас не так. Вы себе семейные отношения создали. Мужем его считаешь. А какой он муж, когда у него жена в кресле инвалидном сидит и он к ней каждую ночь возвращается. Ты хоть видишь, что ты с собой делаешь? Спустись на землю. Дурдом какой-то…
– Для тебя это, может быть, и дурдом, а я счастлива. Ты сама только что говорила, что женщине нужна любовь. Всегда.
– Естественно, женщине нужна любовь, но такая, чтобы была не в тягость, а в радость, не проблемы с больной женой, а чтобы дух захватывало, как на американских горках.
– Ненавижу американские горки. От одного вида тошнит. Знаешь, давай закончим этот разговор. Он ни к чему не приведет.
Лика поняла, что с Тоней действительно говорить бесполезно. Но все же сделала последнюю попытку.
– Послушай. Переезжай в Москву. С твоим знанием английского я тебе классную работу найду с прекрасной зарплатой. Может быть, даже в нашей фирме. Поживешь для начала в моей квартире – у меня есть своя двушка, отдельно от мужа. Поживи годик. Не сможешь без своего Виктора – вызывай к себе. Я и его устрою, и о жене позаботимся.
– Лика, а что это ты так обо мне беспокоишься? Мы с тобой без году неделя, как знакомы, а ты ведешь себя, слово я твоя лучшая подруга с детства.
– А я бы и хотела, чтобы мы подружились. И не только с тобой, но и со всей вашей семьей. Можешь не верить, но у вас я чувствую себя как дома. Мне с вами намного легче, чем со своей семьей.
Разговор с Тоней совсем не обескуражил Лику. Наоборот – еще больше ее раззадорил.
Признание Лики о неожиданной привязанности к их семье на Тоню не подействовало, а вот ее предложение с Москвой заинтересовало. И главное было даже не в том, что это Москва. Просто жизнь в Епишево сделалась для них с Виктором совсем невыносимой. Друзья Виктора, которые очень любили его жену, от него отвернулись. На работе уже чуть ли не в открытую обсуждали их аморальное поведение, для школы абсолютно неприемлемое, и все громче раздавались голоса с требованием принять какие-то меры. Поэтому предложение Лики перебраться в Москву было как никогда кстати. Но естественно, вместе с Виктором. Хотя, если быть откровенной, в Ликином предложении поехать сначала одной, без Виктора, был какой-то соблазн. И дело даже не в том, чтобы сначала самой устроиться и все подготовить для его приезда с женой. Тоня вдруг осознала, как безумно она устала за этот год. Что, если разобраться, живет она на грани срыва, и ее жизнь действительно превратилась в дурдом, конца которому не видно. Ей просто необходимо было хоть ненадолго из этого дурдома выбраться, хоть немножко отдохнуть, прийти в себя. А потом уже вызывать Виктора, как-то пристроить его жену и устраивать свою жизнь. И Лика действительно может с этим помочь.
На следующий день, вернувшись с Виктором из школы, она набралась храбрости и решила поговорить с ним.
– Ты знаешь, я Лике все про нас рассказала, я имею в виду вообще все, с самого начала… И про твою жену… Она меня спросила, что мы собираемся делать дальше, и я не смогла ей ответить, – осторожно начала она.
– А ты обязана была ей отвечать?
– Не обязана… Но вообще-то, мне самой хотелось бы знать, что мы собираемся делать? Та к и жить?… А она тут забавную мысль подкинула: в Москву перебраться. Гарантирует работу с какой-то сказочной зарплатой и даже предлагает, пока я не устроилась, пожить в ее квартире – у нее, оказывается, своя есть, отдельно от мужа. Я, естественно, сказала «нет», но если разобраться… Если какие-то фантастические деньги… Может, стоит попробовать? Как ты на это смотришь? Ты бы хотел в Москву переехать?
– При чем здесь я? Она же тебе предложила.
– Она имела в виду нас обоих.
– Но предложила тебе. Не так ли? Ты же сама сказала – пока не устроилась.
– Не цепляйся к словам, пожалуйста… Я хотела сказать, что потом, когда устроюсь, приедешь ты. Она тебе тоже наверняка что-нибудь найдет.
– Я не уверен, что она имела в виду меня.
– Что ты заладил! А если она сначала тебя устроит? Тогда как?
– Тогда что я буду делать с Сарой?
– Возьмем с собой. Снимем большую квартиру, наймем женщину и выделим им комнату. Тебе не надо будет никуда носиться – намного удобнее.
– Кому? Мне не будет удобнее. Тоня, не забывай: она моя жена, и нам втроем жить под одной крышей… Это по меньшей мере аморально. Ну не подонки же мы.
– Извини, я как-то не подумала. Но если зарплаты будут нормальные, ее можно будет в какой-нибудь дом устроить… для таких людей. Лика наверняка поможет найти в Москве что-то подобное.
– Ты же знаешь, что я на это никогда не пойду. Ей только тридцать два года, а я ее в старческий дом сплавлю или еще лучше – к психам… Она этого не заслужила.
– А я заслужила?! Вот это все, как мы сейчас живем, – я заслужила?! – Тоня неожиданно перешла на крик, но тут же, опомнившись, взяла себя в руки и уже спокойно и даже как-то проникновенно продолжила.
– Я все время представляю себе, как бы мы жили вдвоем – ты и я. Как я устрою свой дом… Как мы приходим после работы, и никуда не надо бежать, не надо расставаться каждый день, а утром вместе завтракаем… Я всю жизнь мечтала о своей семье… чтобы много детей… Ты скажешь – это мещанство, ну и пусть. Значит, я такая…
– При чем здесь мещанство? У тебя естественное желание любой женщины иметь свой дом, семью… А ты всего этого лишена. Я не должен был влезать в твою жизнь ни при каких обстоятельствах. Но сейчас уже поздно об этом говорить… Ты права, надо действительно что-то делать. Только что? Если бы был простой ответ…
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
