скачать книгу бесплатно
Я не могу сделать то, что от меня требует Петрович. Прикрывать чужой зад и быть инструментом в очередных махинация я не буду.
Не могу я продаться за тридцать звонких серебряников. Тут дело принципа.
Я. Не. Продаюсь. Не продаю также и свои убеждения.
Вопрос тут не в предательстве нового босса, которого я не знаю от слова совсем.
Однако в его случае есть понимание, что Димитрий был честен со мной, высказав все и оглушив своим черствым отношением.
Как я понимаю, подобные отношения, а вернее, их полное отсутствие, для Каца в порядке вещей.
На этой мысли мое видимое спокойствие меня покидает и из глаз брызгают слезы безысходности. Что-то внутри меня откликается на магната, реагирует приливом адового тепла к низу живота и будоражит чувственность.
Димитрий самый красивый мужчина из всех, которых я когда-либо видела, хотя что я видела?! Но, тем не менее, понимание мужской харизмы и притягательности у меня есть. Живи он в середине двадцатого века – стал бы примером чистокровного арийца не только внешностью, но и отсутствием чувств.
Я только сейчас понимаю весь ужас своей ситуации.
Как скоро слухи о том, что я грею постель олигарху, разлетятся по нашему не самому большому городу?
Мне становится до боли неприятно, но на одной стороне весов встают мои честь и достоинство, а на другой – единственный дорогой человек, которого я поклялась защищать.
Выдыхаю горько и стираю с щек слезы. Стучать на Каца я не собираюсь. Идти с обвинениями и обличать Петровича тоже не могу. Во-первых, мне могут не поверить, а во-вторых, босс у меня сложный… я его не знаю и не могу доверять.
Откидываю мысли в сторону, как говорила Скарлетт О’Хара: “Я подумаю об этом завтра”. Хорошие слова, особенно когда твоя жизнь, размеренная и спокойная, вдруг летит под откос.
Еще раз просматриваю список, который мне дал биг босс, и безумно радуюсь, когда ко мне заходит Поля, помощник референта, которая меня звала на это собеседование.
– Ну что там, Катька? На тебе лица нет.
– Кац меня выбрал, буду теперь его личным переводчиком-помощником. Черт знает чем еще, – выдавливаю улыбку, наверное, жалкую, потому что задорное лицо девушки становится очень серьезным, а затем вдруг она глаза округляет.
– Так, значит, правда! Магнат тебя всяким Романовым предпочел?!
Шепчет победоносно как-то, а я лишь пожимаю плечами, утвердительно кивнув.
– Он мне список дал, нужно документы собрать, переводы сделать, и я не знаю даже с какого угла потянуть, чтобы этот карточный домик не рухнул.
Заглядывает в листок.
– Так там все по-английски, ты переведи, а я подскажу. Не волнуйся. Все там были, я помогу, Кать…
Смотрю в добродушное лицо, улыбаюсь благодарно.
– Одна я тут не справлюсь…
– Так мы всем отделом тебя подтянем, не боись, все рады будут этим грымзам нос утереть, больно уж воображают из себя, – сверкает яркими глазами, включаясь в рабочий режим. – Давай, Елецкая, переводи!
На то, чтобы хотя бы собрать всю необходимую документацию, у нас ушла уйма времени. Однако, когда, наконец, все необходимое оказалось на моем столе, Поля присвистнула:
– Кать, это если он личного помощника так грузит, я примерно понимаю, каким темпом работы будут скоро все отделы фигачить.
Глава 13
ДИМИТРИЙ КАЦ
– Слушаю.
– Митрий, как ситуация с Беспалым?
– Все по плану. Я лично взялся, Ривз, следовательно, все под моим строгим контролем.
– Кац, мне нужно, чтобы киллер необходимые показания дал. От этого зависит все…
– Он даст. Я ему отстегнул огромные бабки и обещал защиту семьи. Не думаю, что люди Вермонта Коула просекут и найдут концы. Рычаги давления на Митяя у меня, а я люблю перестраховываться, прикрывать тылы. Ты же знаешь, рartner in crime?
– Знаю. Заклятый друг – изворотливый, хитрый, коварный. Имеющий свои понятия о «хорошем» и «плохом». Неоднозначная ты личность, Димитрий. Тебя во врагах иметь – приговор.
– Тигр, на лирику потянуло? – ухмыляюсь.
– Твой автопортрет вырисовываю, Гюрза. Хорошо, Кац, – слышу благодушные нотки и уже просекаю следующий вопрос: – Ты и вправду там запал на девчонку или есть еще что-то? Колись. Это же не про тебя, Димитрий. Ты не по отношениям. В чем подвох?
– Бай-бай, Ривз. Я баб не обсуждаю.
Вырубаю связь.
Гружу компьютер и просматриваю документы.
Дела не терпят отлагательств, и пока я нахожусь в этой богом забытой глуши, совмещаю текучку и разработку.
Сейчас идет серьезная игра. На кону миллиардная империя. Я привык идти напролом к своей цели. Комбинация с Ривзом также зависит от многих факторов.
Например, от того, выстоит ли Беспалый под гнетом федералов и не сольется ли в последний момент. Хотя не должен, он киллер по понятиям старой закваски и у него есть ахиллесова пята.
Когда-то здесь, в России, один из самых безжалостных убийц встретил женщину. Он выполнил заказ и залег на дно. Захотел развязаться со своим прошлым.
Но строить семью – непозволительная роскошь для убийцы, Митяй Беспалый понял это поздновато, когда уже стал отцом.
Сейчас один из самых матерых киллеров ходит подо мной и выполняет свою часть сделки, а я свою…
Защита детей Беспалова под моим контролем.
У нас с ним давняя история, благодаря отцу – Ивану Кровавому, человеку, имя которого несет страх в криминальных кругах.
Откидываюсь в кресле и прищелкиваю пальцами. Как моя мать влюбилась в своего похитителя, я не знаю. Такого изверга любить нельзя, но самое феноменальное, что Аврора стала сердцем отца.
Если у моего больного и отбитого на голову предка есть душа – то ее средоточием является Аврора Кац.
Только этот фактор не помешал отцу отдать меня на подготовку к своим псам.
Беспалый лично выбивал из меня дурь, заставляя харкать кровью и биться до смерти, муштровал меня вместе со своими солдатами лет с двенадцати.
“Кровь – боль – пот” – те лезвия, которые закаляли. Никто не давал авансов сыну Кровавого. С меня был двойной спрос. Как и всех, учили убивать. Я проходил отбор на полигоне, в лесах, принадлежащих Ивану. И эти учения – это было выживание.
Мне давался выбор: выжить или сдохнуть. И я обзавелся извращенным чувством юмора. Прозвище получил в бою.
Я научился выжидать, совершать молниеносный бросок, доставая соперника, впрыскивать яд, подобно гюрзе, и дальше наслаждаться агонией, ловить свой кайф.
Меткостью еще со школы отличался. Был чемпионом штата по стрельбе.
Как-то зверь во мне адаптировался к подобному образу жизни и когда я летом заваливался после элитной школы в наш дом, то отбивался от рук матери, которая желала утопить меня в своей ласке и любви, я уже рвался на полигон.
Сам. Оказалось, что я сын своего отца и мне стало душно в мире рамок, а среди убийц я стал своим.
Воспоминания развеиваются.
Прикрываю глаза и почему-то вижу Катерину Владимировну Елецкую. Фамилия у нее материнская, отчество – деда.
Ничего брата и сестру не связывает с моим самым опасным наемником, кроме крови. Его крови в их жилах.
Заметил я ее еще в зале. Неприметная поначалу. На отца непохожа совершенно.
Когда девчонка в монашеской робе вошла в мой кабинет, то всколыхнула интерес.
И ее коса. Чертова тугая коса, длинная и толстая. Так и хочется дернуть за нее со всей силы, намотать на кулак и держать так, изогнув, и бешено взять то, что я уже считаю своим.
И только взгляд кристально чистых серебристых глаз, мерцающих всей палитрой уязвимости, сдержал привычные звериные реакции.
Я готов выполнить долг – дать полноценную защиту.
Взять в жены, если понадобится.
Глава 14
Катерина Елецкая
В шоке рассматриваю гору документов и боязливо тяну талмуд, сажусь в кресло помощницы, зарываюсь в бумажки, забыв обо всем, буквально утопая в переводах и стараясь скрупулезно исполнять свои обязанности.
Не замечаю, как проходит время, и в какой-то момент назойливый звук селектора заставляет подпрыгнуть. Кошусь на коммуникатор, как на ядовитую змею, и, наконец, беру трубку.
– Приемная господина Каца, – наверное, я отвечаю верно, говоря фразу на русском, – слушаю вас.
– Распорядись, чтобы подготовили машину.
Четкий приказ и босс бросает трубку.
А я все продолжаю сжимать в руках аппарат и не могу понять, почему этот холодный баритон действует на меня так неоднозначно, заставляя сердце отбивать в груди неровный ритм.
Не понимаю сначала, куда именно мне звонить, но выбираю из списка, лежащего на столе, номер охраны, оставляю информацию и не успеваю выдохнуть, как дверь кабинета открывается.
На пороге возникает мой руководитель, а я врастаю в кресло, рассматривая великана с отстраненным хищным лицом. Освобождаюсь от лишних мыслей только тогда, когда изумрудный взгляд Каца падает на меня.
Сразу подрываюсь с места, не понимая, как именно должна себя вести. Принято ведь, наверное, вставать при появлении биг босса или это у военных так?
Черт его знает!
Делаю внутреннюю зарубку поспрашивать у Поли немного об этике отношений между начальниками и подчиненными, а также дома скачаю какой-нибудь учебник по бизнес-этикету.
С Димитрием это становится необходимостью. Не хочу ударить в грязь лицом.
Красавец уверенным шагом приближается, припечатывая меня к месту, останавливается рядом со мной не со стороны стола, а прямо рядом! Заставляет поднять голову и замереть, опять подпав под магнетизм и опасную близость мужчины.
Его аромат дорогого парфюма сразу же опутывает тяжестью, задерживаю дыхание, хотя до ужаса хочется пустить в легкие этот дурман, голова кружится. И я не знаю, это от нехватки кислорода или от близости мужчины?!
Я опять теряю себя при взгляде в эти потусторонние малахитовые бездны, сердце в страхе заходится в груди. И где-то в сознании проскальзывает понимание – играть против Димитрия смертельно опасно.
У него взгляд экранирует. Наверное, так могут смотреть те, кто по щелчку пальцев способны лишить жизни…
Мне кажется, он не ведает жалости…
– Завтра суббота, Катрин, и у тебя день на сборы.
Красивым голосом отдает приказы, а у меня опять сердце в груди ударяет неровно.
– Утром воскресенья моя помощница должна быть в моей резиденции.
Зеленые глаза смотрят холодно. Безэмоционально. Я и так в ловушке. Мышонок, загнанный в угол, поэтому киваю.
Язык не слушает, и я боюсь той ужасной ситуации, в которую попала.
Черт! Чувствую себя пешкой на шахматной доске, маленьким солдатиком, которого посылают в атаку на ферзя, а что может простой солдат перед повелителем шахматной доски?!
Меня раздавят…
– Ты поняла меня, Катрин? – уточняет, пытаясь понять, врубилась ли я в то, что мне говорят.
– Я не знаю адреса… – мой тихий голос едва различим, и я опускаю взгляд в стол.
Наверное, он сейчас смотрит на меня, как на форменную идиотку.
Жду распоряжений и пояснений, но не того, что случается затем…
Внезапно сильные горячие пальцы касаются моего подбородка, заставляя поднять голову и замереть, столкнувшись с глубокими изумрудами.
Мертвые у него глаза. Оттенок насыщенный, но зрачок чуть продолговат, как у змеи. Опасной гюрзы, которая до поры до времени может высматривать жертву для того, чтобы нанести в момент один выверенный, четкий, сокрушительный бросок.
С чего такие картинки в голове?!
Меня начинает трясти от его близости, от ощущения шершавых сильных пальцев, которые прожигают мою кожу. Облизываю губы в нервном порыве, и Димитрий отслеживает этот жест.
