Колония V

Алексей Губарев

Колония V

Глава 1

Первый инцидент

– Господин контр-адмирал, эскадра начала торможение, – доложил адьютант. Грэмм, командующий эскадрой земной корпорации «Ворлд Ордер», минуту назад закончил тренировку и сейчас пытался самостоятельно снять перчатки.

– Помоги, – попросил он помощника, протягивая правую руку. – Никак не могу привыкнуть к этому магнетону. Через сколько планета окажется в зоне покрытия сканера?

– На мостике уже получили первые данные, господин контр-адмирал, – ответил адъютант, одним движением размагнитив магнетоновую липучку. – Орбитальная группировка отсутствует, как и спутники связи. Зато на поверхности фиксируется многочисленный радиообмен.

– Эти русские за сотню лет колонизации не смогли вывести на орбиту ни одного спутника? – удивился командующий. – Чем же они занимались всё это время? Сара, соедини меня с лейтенант-коммандером Ковальски.

– Связь установлена, контр-адмирал Грэм, – прозвучал из динамиков голос Сары – бортового искусственного разума. Вот уже четверть века, как на Земле создали интеллект, по своим возможностям значительно превосходящий человеческий. И корпорация «Ворлд Ордер» первой стала использовать открытие по прямому назначению, благодаря чему быстро получила господство в космосе.

– Ковальски, доклад! – приказал командующий, избавляясь от второй перчатки.

– Господин контр-адмирал, ИСЕР завершит полный анализ через десять минут, – отозвался командир тяжёлого крейсера «Афина», назвав Сару общепринятой аббревиатурой.

– Ковальски, не заставляй меня разочаровываться в тебе! Я хочу знать твоё мнение! – начал закипать командующий.

– Думаю, нужно ставить ультиматум. Сопротивления колонисты оказать не в состоянии, а нам очень пригодятся бесплатные рабочие руки. Да и инфраструктура тоже, совет корпорации за неё добавит нам премиальных, ведь управленцы «Ворлд Ордер» привыкли к максимальным удобствам.

– Одобряю. – Голос Грэмма потеплел. – Я скоро буду на мостике, подготовь полный отчёт. И ещё – ничего не говори советнику Трэвису, даже если будет требовать. Если что, ссылайся на меня.

Колония V

– Татаринов, вопрос будет следующим. Когда и откуда стартовал колониальный корабль «Надежда»? – произнёс один из членов экзаменационной комиссии. У меня где-то глубоко в груди тут же появилось ощущение сосущей, бездонной пустоты. Если Александр Петрович решил задать вопрос выпускнику, жди беды. У нас же не высшее заведение, а всего лишь последний, выпускной класс школы. Приглашённые преподаватели вообще ничего не спрашивают у учеников, лишь беспристрастно оценивают уровень знаний, чтобы после дать соответствующие рекомендации. Вот только профессор Лебедев, один из наших лучших учёных в сфере изучения чужих, почему-то задал вопрос.

Чужие, или по научному – сергианцы. Так мы называем пришельцев, периодически совершающих налёты на Колонию V – планету, ставшую новым домом для полутора миллионов колонистов. Откуда прилетают эти демоны войны и зачем совершают нападения на города и посёлки – над этим вопросом до сих пор бьются наши лучшие умы…

– Татаринов, мы ждём ответа, – прозвучал мягкий грудной голос Светланы Анатольевны Сосновой – самой молодой среди преподавателей, и надо заметить – самой хорошенькой. Многие из учащихся со мной парней сходили с ума от её ямочек на щеках, когда она улыбалась. Соснова знала об этом и, как любая красивая женщина, беззастенчиво пользовалась своей улыбкой.

– Колониальный корабль «Надежда» стартовал первого мая две тысячи семьдесят седьмого года от Рождества Христова, с космодрома «Ясный два», расположенного на орбите Земли.

– Хорошо. Сколько колонистов было на борту? – задал Лебедев очередной вопрос. Ох и не к добру это.

– Один миллион четыреста девяносто семь тысяч пятьсот два человека, включая экипаж судна, – ответил я и решил добавить от себя: – И семьдесят тысяч различных зверей и животных. Пассажиры, разумные и не только, во время полёта находились в анабиозе и были разбужены уже после приземления посадочных модулей «Надежды». За время полёта было потеряно семь членов экипажа…

– Достаточно, – прервал меня Александр Петрович, и я понял – чтобы ответить на следующий вопрос, придётся приложить максимум усилий и поднять из глубин памяти все свои знания. – Расскажи-ка нам, Евгений, что заставило такое большое количество людей покинуть родную планету?

Вот он, вопрос с подвохом! Один вопрос, три варианта ответа, и все, если верить знающим людям, претендуют на истину. Причём взаимоисключающие – такой вот парадокс. И я, так вышло, знаю их все. Нет, не благодаря своей любви к учёбе, как раз наоборот. Просто один мой товарищ, с которым мы часто ходим на рыбалку, буквально помешан на этом вопросе и делится своей маниакальной теорией со всеми, кто находится в поле его зрения.

– Есть три версии, почему случился исход, – начал я с осторожностью, при этом отслеживая реакцию приглашённого преподавателя. Ага, в глазах Лебедева промелькнуло удивление, значит, я на верном пути.

Официальной версией, которая нравилась мне гораздо больше, была экспансия с целью покорения космоса и увеличения ареала обитания людей. Любой житель колонии мог посетить музей истории первопоселенцев, где ознакомиться с составом экспедиции и причиной её отправления с Земли. Даже я, будучи мальчишкой, мог часами гулять по опустошённым модулям «Надежды», с интересом слушая о людях, решившихся оставить родной дом ради призрачного шанса на светлое будущее для всей земной цивилизации. Выдающиеся учёные, заслуженные учителя, лучшие профессионалы в любых отраслях. На колониальном корабле собрался цвет многонациональной страны, достойнейшие представители всех народов Российской Федерации и не только. Первопроходцы, герои!

Вторая версия сильно отличалась от первой, разве что первопричина была общая – открытие нескольких планет, очень похожих на Землю. Но активатором, подтолкнувшим землян к исходу, являлось следующее: перенаселение планеты, нехватка ресурсов и, как следствие, голод, эпидемии, рост преступности. Упоминалось о десятках кораблей, подобных нашей «Надежде», покинувших колыбель цивилизации ради одной цели – выжить. Всё это не выдерживало простейшей критики. Кто отошлёт в неизвестность лучших из лучших? Да создание одного колониального транспорта – столь трудоёмкий и дорогой процесс, что проще устроить одну-две войны между странами, чтобы сократить население. Или же скрытое вмешательство в жизнь граждан, например: стихийные бедствия, бесплодие, эпидемии и прочее…

– Достаточно! – прервал меня экзаменатор, когда я рассказал лишь половину истории. – Давай следующую версию.

Ну а третью версию, самую неприятную, старались не обсуждать в больших компаниях. Её сторонники считали, что экипаж и пассажиры «Надежды» покинули Землю, потому что планета стала непригодной к жизни. Эта теория имела один железный аргумент: почему до сих пор никто не связался с Колонией V? За сотню с небольшим лет, пока мы боролись за жизнь, буквально выгрызая своё право на существование, к нам не прибыл ни один земной корабль. Хотя бы беспилотный, а такие имелись на прародине. В то, что о нас просто забыли, никто не верил.

– Неплохо, Татаринов, неплохо, – задумчиво произнёс Лебедев, когда я закончил рассказывать. – Ответ на твердые четыре балла. Может, ты расскажешь нам и четвёртую версию?

– Не слышал о такой, – честно признался я.

– Александр Петрович, какие четыре балла? Евгений ответил даже на ваши вопросы, к тому же развернуто и с дополнениями, – возмутился Денис Ильич – директор нашей школы. Добрейшей души человек за пределами своего учебного заведения и строгий, бескомпромиссный – на его территории. Ещё бы, за спиной Ильича не одно сражение с чужаками, причём врукопашную. В прошлом, до ранения, он был водителем мехбота, настоящий боевой офицер. Отец рассказывал, что лично воевал бок о бок с Ильичом.

– Да, погорячился я, – признал профессор. – Всё же не мой студент. Пока что не мой. Татаринов, пойдёшь на мой факультет?

– Нет, – ответил я.

– Евгений у нас потомственный военный, – пояснил мой отказ директор. – Хочет пойти по стопам отца. Всё, Татаринов, свободен, не задерживай товарищей. Светлана Анатольевна, кто у нас следующий?

– Артём Игнатьев, – ответила учительница, и при этом так мило, одобряюще мне улыбнулась, что я не сдержался и ответил тем же. За что тут же поплатился.

– Татаринов, улыбаться экзаменационной комиссии после удачной сдачи всех экзаменов будешь, – чуть повысил голос директор. – А сейчас пройди на своё место.

Пока шёл к парте, встретился с одноклассником, которого вызвали отвечать после меня. Подмигнул ему, сделал ещё несколько шагов и наконец-то сел на привычное мне место. Мне тут же прилетело локтем в бок – мой лучший друг Дима Захарьев одобряющие покачал головой. Затем быстро черкнул пару строк на листе бумаги и пододвинул ко мне. Хватило одного взгляда, чтобы прочесть содержимое записки: «Ты видел, как она улыбнулась тебе? Может, пригласишь её потанцевать на выпускном?»

Я тут же написал ответ: «Не о том думаешь, Захарыч. Следующим тебя вызовут, будь уверен».

Пока мы развлекались, прослушали вопрос, заданный Артёму. Зато услышали, как он начал отвечать.

– Первый контакт с сергианцами произошёл через месяц после прибытия «Надежды» на Колонию пять. – Нагайкин, как обычно, почти дословно цитировал написанное в учебнике. Не зря он считался лучшим учеником в классе. – В том инциденте погибло сто пятьдесят человек – строительная бригада и отделение бойцов из охраны.

– Почему жертв было так много? – уточнил директор.

– Манера боя и энергетические щиты чужаков свели на нет эффективность нашего стандартного стрелкового вооружения. Лишь благодаря оператору малого шагающего экскаватора – Татаринову Михаилу, дважды герою Пятой колонии, тогда удалось не только справиться с отрядом чужаков, но и получить ценнейшую информацию.

Да, мой прадед сумел отличиться в первые месяцы колонизации, чем заслужил всеобщее уважение. Так и появилась в моём роду династия военных – операторов шагающих мехботов.

– Хорошо. А можешь ответить, как часто происходят нападения на наши поселения? – задал директор второй вопрос. Простейший, на него даст ответ любой мальчишка старше девяти лет.

– Один-два раза в месяц, – тут же произнёс Артём и, подумав, добавил, словно предвидя следующий вопрос: – Первые атаки были бессистемны по времени, и мы не могли предугадать их. Сейчас стало полегче, и в большинстве случаев мы обходимся без потерь. Беда случается, когда чужие меняют свою тактику.

– Зачем они нападают на нас? – задал вопрос Лебедев, прерывая разговорившегося Игнатьева. Надо же, уже ко второму учащемуся пристал.

– Этого мы не знаем. Есть предположение, что первые нападения были от желания уничтожить нас, как потенциальную угрозу, – вновь начал отвечать мой одноклассник. – Сейчас учёные колонии рассматривают сразу две основные теории, зачем чужаки атакуют наши поселения. Первая, основная – в схватках с нами инопланетная раса обучает своих рекрутов. И вторая – чужаки сделали из нашей планеты что-то вроде охотничьих угодий и развлекаются. К сожалению, обе теории до сих пор не подтверждены.

– Неплохо, – вновь вмешался в работу экзаменационной комиссии Александр Петрович. – А ответь-ка нам вот на такой вопрос, Артём. Какую важную технологию нам удалось получить от сергианцев?

– Эмм… Энергетические щиты. Благодаря им мы почти перестали нести потери в схватках с чужими, – без раздумий ответил Нагайкин.

– Кривовато, но принимается, – произнёс профессор. По лицу Александра Петровича стало ясно – отвечай перед ним студент, и Лебедев поставил бы ему незачёт. – Что ж, Артём, ответишь ещё на один мой вопрос, и ты не только сдашь экзамен, но и получишь дополнительные баллы при поступлении на мой факультет. На какие основные классы делятся сергианцы?

– На три, – ответил мой одноклассник, и в его голосе послышалось недоумение. Ещё бы, любой житель Колонии V знал, какими бывают чужие. – Пехотинцы, бомберы и летуны.

– Назови основные различия, – продолжил задавать вопросы Лебедев. Ты смотри, как разошёлся профессор, не даёт учителям даже слово вставить.

– Александр Петрович, вас вызывают! – раздался из приоткрытой двери громкий шёпот. Я даже не понял, кто обращается к профессору, женщина или мужчина.

– Извините, коллеги, вынужден вас оставить, – тихо произнёс Лебедев и, склонившись к уху директора, что-то коротко прошептал. От услышанного густые чёрные брови Дениса Ильича поползли вверх. Он хотел что-то спросить у профессора, но тот быстрым шагом уже направлялся к выходу.

– Как думаешь, опять чужие? – поинтересовался шёпотом Дмитрий.

– Нет. Ты же знаешь, я бы почувствовал, – ответил я, а сам не сводил глаз с директора. Уж больно озадаченным тот выглядел.

Да, была у меня такая особенность – за несколько минут до очередного налёта сергианцев правый висок начинал пульсировать болью, а сердце словно оказывалось в тисках, которые медленно сжимаются… Врачи говорили, что я не один могу предугадывать появление чужих, но дать объяснение подобному феномену не могли.

Раньше я думал, что уникален, что однажды за мной придут военные и помогут развить мою способность во что-то большее. Увы, но никто не пришёл, и со временем я прогнал прочь свои глупые мечты. Куда интереснее и заманчивее для меня стала возможность лично участвовать в отражении очередного нападения.

– Эй, Жека, ты что, оглох? – Захарыч вновь ткнул мне локтем в плечо. Здоровый кабан, от его толчка я еле удержался на стуле.

– Тихо ты! – шикнул я на друга.

– Да ты посмотри, вся комиссия куда-то пошла, – прошипел друг. И правда, из всех экзаменаторов за столом осталась сидеть лишь Светлана Анатольевна, остальные уже выходили из аудитории. Последним, опираясь на трость, хромал Денис Ильич. Перед самой дверью он оглянулся и почему-то пристально посмотрел на меня. Взгляд встревоженный – таким директора я ещё не видел.

– Ребята, сидите тихо, – приказал Ильич и вышел.

– Светлана Анатольевна, разрешите задать вопрос! – Руку подняла Наташка Кострова – худенькая, стройная девчонка из параллельного класса. Симпатичная, но не в моём вкусе – слишком наглая при своём мелком росте и та ещё язва. Хотя смелая, этого у неё не отнять.

– Ребята, я сама ничего не понимаю, как и все учителя, – ответила Светлана Анатольевна. – Давайте подождём, скоро всё станет ясно.

– Это не сергианцы, – поднявшись из-за учебного стола, сообщил Дима. – Женя их не чувствует.

– Татаринов может и ошибаться, – тут же ответила Кострова. – Переволновался на экзамене, вот и не чувствует ничего.

– Ребят, энергощиты отключены, чего вы раскричались? – вмешался в разговор Нагайкин. Все тут же, словно по приказу, повернулись в правую сторону, к оконным проёмам. И именно в этот миг здание школы содрогнулось. У меня в голове тут же промелькнула мысль – землетрясение! Они хоть и редко, но бывали на Пятой колонии.

Грохот множественных разрывов развеял сомнения. Наш посёлок подвергся нападению. И, словно в подтверждение, часть неба, которую мы видели в окно, быстро затянуло алой плёнкой энергощита.

– Что это было? – прозвучал испуганный голос кого-то из девчонок.

– Знатно бабахнуло, – добавил кто-то из мальчишек. – Судя по звуку, где-то возле посадочного модуля «Надежды».

В этот момент сердце защемило в предчувствии беды. Модуль! Сегодня же первое июня! И все семьи, в которых есть маленькие дети, по традиции посещают «Надежду». Настоящий праздник для маленьких колонистов, с визуальными представлениями, мороженым и сахарной ватой! Мои родители сегодня собирались пойти туда с младшей сестрёнкой…

Глава 2

Встанем плечом к плечу!

– Светлана Анатольевна, мне надо выйти! – произнёс я и, не дожидаясь ответа учителя, двинулся к выходу, с каждым шагом ускоряясь.

– Светлана Анатольевна, я с ним! – словно сквозь туман, заглушающий звуки, раздался за спиной голос Дмитрия. – Жека, подожди, на моём скутере поедем, так быстрее!

– Ребята! – только и смогла растерянно произнести учительница.

На улице оглушающе выла воздушная сирена, а купол над головой уже налился синевой – признак того, что генераторы работают на полную мощность. Неужели полномасштабное вторжение сергианцев?! То, чего больше всего боялся каждый колонист. Но почему я ничего не почувствовал?

– Жека, ты куда?! – прямо над ухом раздался голос Захарьева. Друг ухватил меня за плечо: – Садись сзади, я поведу!

Скутер у друга хоть и старый, ещё из первых, привезённых с прародины, но надёжный. Мы с Дмитрием полгода собирали этот древний двуцикл из старых запчастей, а некоторые детали пришлось вытачивать самим. Теперь такого транспорта ни у кого нет, разве что в музее…

Генератор засвистел, накачивая энергию в роторный двигатель, но товарищ не стал дожидаться и выжал сцепление. Свист перешёл в визг, однако техника справилась, и мы плавно двинулись к выезду со школьного двора, медленно набирая скорость.

Захарыч, едва вывел скутер на трассу, тут же выкрутил регулятор скорости до упора, и мы начали разгон. Только мне всё казалось, что едем слишком медленно и не успеваем.

– Срежем прямо по стадиону! – словно читая мои мысли, крикнул через правое плечо друг. – Через десять минут будем на месте!

Десять? От этой цифры защемило сердце. Надеюсь, мы успеем…

Ещё издали, когда до музея оставалось около километра, я понял, что всё очень плохо. Множество столбов чёрного дыма говорило о том, что на месте «Надежды» пылает пожар. Странно, там же сплошной металл, гореть нечему. Может, у сергианцев появилось новое вооружение, отличное от их энергетических пушек?

Да плевать, сейчас главное – мои родные! Выжили? Там, наверное, сейчас настоящий ад. Пекло.

Первый кордон милиции мы проскочили, потому что никто не ожидал, что кто-то выскочит на мопеде из ворот, ведущих на стадион. А вот на втором наш заезд закончился. Единственная дорога оказалась перекрыта броневиками. Неудивительно, ведь дальше начиналось свободное пространство, не защищённое куполом.

– Всё, приехали! – крикнул Дмитрий, останавливаясь. Но тут же добавил: – Странно, что они стоят бортами поперёк дороги. Словно не врага встречают, а блокируют выезд!

– Эй! Вы как здесь оказались?! – С чёрной городской брони на асфальт спрыгнул здоровенный боец в чёрном же камуфляже. Ого, да это же из комендатуры, к тому же целый капитан. Считай, старший офицер, если сравнивать с общевойсковыми званиями.

– Товарищ капитан, у меня там родители, сестрёнка! – Соскочив с мопеда, я двинулся навстречу воину.

– Не у тебя одного, парень, – как-то глухо произнёс офицер, и его глаза налились такой яростью, что я сразу понял – всё плохо.

– Дайте хотя бы посмотреть. – Мой голос невольно дрогнул.

– А не на что смотреть, парень. Нет больше «Надежды». Осталась лишь месть.

– Товарищ капитан, – мне не хотелось верить в услышанное, – хочу увидеть это. Всё равно же прорвусь, не здесь, так через парковую зону.

– Зудилов, покажи юноше, что осталось от музея и прилегающего парка! – крикнул капитан, повернувшись к бронетранспортёру. При этом он неуловимым движением умудрился ухватить меня за запястье, видимо для того, чтобы я не наделал глупостей.

– Командир, велено не пускать гражданских, пока спасатели не осмотрят всё, – раздался грубый мужской бас, усиленный динамиками, и над боевой машиной показалась головная часть мехбота.

– У него в «Надежде» все родные были. – Голос капитана стал холоден, словно лёд. – Просто поднимется на броню, посмотрит.

Взобравшись по высокому, в полтора метра, колесу, я с помощью скоб подтянулся выше и наконец оказался на крыше бронетранспортера. В другое время стал бы разглядывать боевую машину, но сейчас мой взор устремился вдаль, на то место, откуда поднимались чёрные дымы…

Десятки огромных воронок, превративших красивейшее на Пятой колонии место в подобие отвала при угольном карьере. Ни асфальтированных дорожек, ни вечно цветущих клумб, ни «Надежды». Мёртвая, чадящая едким дымом земля.

– Это не сергианцы, парень, – раздалось за моей спиной. Повернувшись, я увидел капитана и Диму, стоявшего правее, у самой орудийной башни.

– Тогда кто? – почти в голос произнесли мы с другом.

– Те, от кого мы так долго ждали вестей. Земляне. Они оказались коварнее, чем наш исконный враг.

* * *

Дорогу назад я помнил смутно. Вроде нас остановили на первом кордоне, но быстро отпустили, узнав, кто мы такие. Затем мы приехали ко мне домой, и мои последние надежды на то, что родные живы, почти исчезли. Там было пусто. Не раздавался смех сестрёнки, не было маминого «Как прошёл день, сынок?». Отец не позвал к дяде на выходные, отметить по-мужски сдачу экзамена. Тишина…

– Идем со мной, – приказным тоном произнёс Дмитрий. – Побудешь у нас, пока твой брат не объявится. Нельзя тебе сейчас оставаться одному.

Всё ещё не веря в произошедшее, я послушно двинулся за другом. На улице взглянул вверх. Небо по-прежнему было затянуто энергощитом. Мозг машинально отметил: долго держится, больше часа уже. Такого не было на моей памяти.

Захарьев жил рядом, на соседней улице. В отличие от меня, у Димы не имелось братьев или сестёр, так как его родители сами ещё были молоды.

– Мам, Жека поживёт у нас, хорошо? – с порога заявил друг. – Пока его брат не объявится.

– Дима. – Из зала выскочила мать Захарьева. Худенькая, миниатюрная. И как у такой маленькой женщины родился столь крупный сын? Он же сейчас уже вдвое больше неё. – Ты… Вы где пропадали? Из школы звонила Светлана Анатольевна, сказала, вы поехали туда, к «Надежде». Что там?

– У нас больше нет парка и музея, – ответил Дмитрий. – Там все погибли.

– Господи! – Женщина прижала ладони к лицу. Взглянула на меня. – Ох! Женя, там же… Боже мой!

– Мама! – строго произнёс младший Захарьев. – Что говорят по инфовизору?

– Говорят, чтобы все оставались под защитой купола до особого распоряжения, – ответила мать Димы. – Ох, вы же голодные! Проходите скорее на кухню! Ну, не стойте, живее!

Сидя за столом в небольшой, тесной комнатке, я силой запихивал в себя ложку за ложкой горячий суп, совершенно не чувствуя его вкуса. В голове вертелась лишь одна мысль – они живы! И сейчас раз за разом звонят на коммуникатор, который остался в школе. Экзамен, у всех нас собрали средства связи…

– Жека, ты это, хлебом заедай, – пробормотал Дима, сидевший напротив. Он уже съел свою порцию и сейчас пил чай из здоровенной пол-литровой кружки. – И вообще, не спеши думать самое плохое. Нужно подождать.

– Ох! – раздался испуганный голос хозяйки квартиры. – Война!

Дмитрий, а следом и я вскочили из-за стола и поспешили в зал. Там с плоского экрана инфовизора на нас смотрел комендант города, генерал-полковник Марков. Лицо его было злым, взгляд – мрачным, полным решимости. А из динамиков звучал хриплый, надорванный голос:

– Братья и сёстры. Много лет мы ждали хоть какой-то весточки с прародины, с планеты Земля. И дождались. Только вместо приветствия земляне атаковали нас. Подло, коварно, ударив по самому незащищенному месту. Во время нашего общего праздника… Атака была совершена с высокой орбиты, из бортовых орудий космического корабля. Сергианцы так не поступают, и потому мы оказались не готовы.

Марков прервался, чтобы сделать несколько глотков из стакана. Затем продолжил:

– «Надежда» полностью уничтожена. По нашим подсчётам погибло более трёхсот наших граждан, почти половина из них – маленькие дети. И после этого нам выдвинули ультиматум – не оказывать сопротивления, сложить оружие и подчиниться представителю корпорации «Ворлд Ордер». Я как полноправный представитель Совета Пятой колонии сообщаю вам принятое решение. Это война! С этого момента объявляется всеобщая мобилизация. Военнообязанным явиться в пункты приписки с военными билетами. Добровольцы, для вас в детских садах, школах, университетах, дворцах культуры с завтрашнего утра будут работать отборочные комиссии. Объявлен комендантский час. За территорию защитного купола выход без специального разрешения запрещён.

Генерал говорил что-то ещё, но я его уже не слушал. Разум внезапно стал кристально ясным, и тут же пришло осознание: всё, что я видел с борта бронетранспортера, – это правда. Они погибли, их больше нет… Сестрёнка, постоянно просившая помочь ей с уроками и так весело хохотавшая над моими шутками… Мама, умеющая всегда найти нужное слово, чтобы я почувствовал себя увереннее… Отец, строгий, но справедливый, больше никогда не расскажет мне, как лучше преодолеть ров воды на полосе препятствий, и не покажет, как правильно подсекать зеркальную плотву…

– Жека! – произнёс Дмитрий, привлекая к себе внимание. Он только что положил трубку домашнего телефона на стол. – Дружище, пошли в школу. Денис Ильич позвонил, он собирает класс. Говорит, это важно.