Быть может. Роман в стихах

Всё больше он смелел, раскрепощался.

С ним было интересно говорить,

Ум с юмором в глазах его сквозили…

Но в отношеньях что-то изменить

Не прилагал он никаких усилий.

Однажды, получая инвентарь,

Виталий увидал у Али перстень.

Он взял галантно руку, будто встарь,

И похвалил, но искренне, без лести.

Когда её впервые он коснулся

И руку лишь мгновенье подержал,

В её груди как будто жар проснулся…

Он жил своею жизнью, он дышал.

Хотелось ей узнать его поближе…

И, чтоб характер парня раскусить,

Она, слегка пожертвовав престижем,

Его решила в гости пригласить.

Прийти Виталий чуть ли не поклялся,

Лицо его при этом расцвело…

Но, приняв приглашение тепло,

На занятость огромную сослался:

«Три дня в неделю езжу в институт;

Да и дела другие тоже ждут,

За что, не знаешь, первым делом взяться;

А в выходные надо заниматься…»

Алина продолжала приглашать,

И снова он на занятость ссылался…

Но разве можно женщин обижать?

Виталий, в гости, наконец, собрался.

***

Когда Виталий в гости приходил,

Была Алина очень недовольна,

Обиделась, что пропуск он забыл:

Ведь первое свиданье… Слишком вольно!

Виталий к ней пришёл совсем иным,

Чем тот, что с ней общался на работе:

Был дух пренебреженья ощутим

Почти в любой сомнительной остроте.

Себе он словно цену набивал

Количеством способностей различных:

Свою фигуру спортом развивал —

Играл в футбол, в хоккей… вполне прилично;

Умеет он неплохо рисовать,

Но времени пока на это мало;

После диплома будет развивать

Всё то, что в нём пока ещё дремало.

Среди всего потока хвастовства

Сказал, что он с соседом – меломаны,

Аппаратура – класс!.. Без баловства,

И в этом щепетильны, как гурманы.

Он этим пробудил в ней интерес:

Алина музыку любила тоже,

И он тогда, спустившийся с небес,

Послушать пригласил… но только позже.

Он много говорил про институт,

Про то, что напряжённая учёба…

Желающие без труда поймут:

Лукавство он скрывает не особо.

Алина сомневалась… Но не в том,

Что в нём сокрыты эти все таланты:

Закончит институт, а что потом?

Поднять всё это могут лишь атланты.

Нет, не осилить это одному!

Плачевным будет результат конечный.

В придачу к обаянью своему

Виталий очень щедрый… и беспечный.

Он будто бы куда-то всё спешил

И планы все заранее составил.

Быть может, он всё правильно решил…

Но для неё он места не оставил!

Алину в нём немного злило то,

Что времени на спорт имел в достатке,

А для неё он выделить готов

Лишь то, что получается в остатке.

Зато Алина сразу поняла,

Что он её как женщину желает,

Вот потому и речь его смела,

И взляд его поэтому пылает.

Поэтому её он пригласил

К себе домой, чтоб музыку послушать…

Сдержать его напор найдётся сил,

Как дальше быть – тому пусть жизнь научит.

***

Но время шло, а он не пригашал,

Чтоб музыкой хорошей насладиться.

Такой подход его не украшал,

И у неё был повод, чтоб сердиться.

Да и подруги… тоже хороши!

Не очень-то стараются утешить,

Когда мужчина – хоть портрет пиши,

А человек любой с рожденья грешен.

Она узнала от своих подруг:

Он от неё тайком ходил на танцы! —

А сам твердил: забыл я про досуг!..

Но оставались призрачные шансы,

Что всё ж её Виталий пригласит,

Чтоб с глазу на глаз музыку послушать,

И, может быть, она его простит,

А музыка сближению послужит.

Виталий к ней как будто охладел:

На теннисе по-прежнему встречались,

Но равнодушно на неё глядел,

Желанием глаза не освещались.

Он иногда с работы провожал,

Но только лишь до двери общежитья,

На занятость сославшись, уезжал.

Стал для Алины недоступным Витя.

Ей нужен в отношениях прогресс,

Но всё идёт не так, как ей хотелось —

Виталий потерял к ней интерес.

Ей нужно было срочно что-то делать!

И к маме на 7 Ноября

Поехала за новыми вещами

В родной Ростов, всего лишь на три дня.

Она, к тому ж, соскучилась по маме.

Глава 10. Седьмое ноября

Ради бога! Умоляю вас, без вчерашних сцен! –

сказала мне Лотта. – Ваша весёлость страшна.

И. Гёте. Страдания юного Вертера

В преддверие 7 Ноября

Алина в гости к маме уезжала.

Виталий про себя сказал: «Ура!» —

И проводил подругу до вокзала.

Алину он хотел поцеловать,

Чтобы прощанье выглядело мило…

«Не обнимай меня!» – начав кричать,

Виталия Алина удивила.

И вдруг приехал долгожданный брат —

Оформили ему командировку.

Приезду Сени был Виталий рад:

Он будто угадал, приехал к сроку —

Виталий был друзьями приглашён

Отметить праздник весело… на даче…

С девицами. Чтоб был вопрос решён,

Явились на смотрины – не иначе.

То были деревенские девицы:

Простые, незатейливые лица —

Таким совсем недавно был он сам,

Завидуя столичным чудесам.

Виталию свою досаду скрыть

Никак не удавалось в этот вечер:

Красавиц нет, чьи головы вскружить

Он мог бы, – и не рад был этой встрече.

Он вёл себя развязно, словно пил

До встречи: видел – разница огромна

Во внешности, поэтому шутил

Довольно вызывающе, нескромно.

И хоть себя девицы привели

К смотринам в подобающий порядок —

Накрасились и тени навели —

Но всё равно оставили осадок:

Не скрасил неумелый макияж

Невзрачность их, что в памяти осталась.

Виталий всё воспринимал как блажь…

Из всех одна лишь Зина выделялась,

Её-то для себя он и избрал

Пригодной к предстоящему веселью.

Он уточнил прибытье на вокзал,

Затем покончил с этой канителью.

***

На дачу все приехали гурьбой.

Сначала приготовили закуску,

Определяя втайне выбор свой

Партнёра, после выпили по-русски.

Виталий Зину сразу пригласил

На танец – пусть оценит эту милость! —

И развлекал, не тратя много сил…

И вдруг всё как на свадьбе получилось!

Один лишь танец танцевал он с ней…

Потом его как будто позабыла:

На следующий – Зина без затей

Семёна, брата Вити, пригласила,

Весь вечер танцевала только с ним,

И рядом за столом они сидели…

Опять Виталий девушкой гоним,

И он с собой справлялся еле-еле.

Но вот уж ночь, они ложатся спать —

В одежде, на разобранном диване

Уставших поместилось ровно пять:

Две пары и Виталий… Как в дурмане…

Себе он пару так и не нашёл —

Он отойти не смог от потрясений,

И на весь мир поэтому был зол…

А рядом с ним лежали Зина с Сеней.

Заснуть не мог Виталий… В темноте

Была возня под одеялом тонким…

Он забывался в лёгкой дремоте,

Но был разбужен поцелуем звонким.

А может, это был не поцелуй,

И это всё во сне ему приснилось?..

Не всё ль равно? Виталий – обалдуй,

Что б там, под одеялом, ни случилось!

Кошмаром обернулась эта ночь,

Воображенье тешило обиду,

И быть на месте Сени он не прочь…

Но утром всё пришло к другому виду.

Он рано брату приписал успех:

Возня под одеялом – символична,

И ночью в доме на диванах всех

По-комсомольски было всё прилично.

Пока неспешно накрывали стол,

Взглянул Виталий в зеркало и ахнул —

Таким красивым он себя нашёл!

Он думал, что от потрясений чахнул,

Но было всё как раз наоборот.

Кто ж знал, что так страдание поможет?

Прекрасны волосы, глаза и рот,

И оторваться от лица не может.

Но почему при этой красоте

Не он, а брат всю ночь в обнимку с Зиной?

Подвергся он жестокой клевете?..

Или другой унижен он причиной?..

Но времени искать причину нет —

Ведь завтра продолжается учёба.

Хоть не сложился с Зиною дуэт,

Он сожалел об этом не особо:

«Здесь девушек достойных нет совсем…

И парень я отнюдь не из плаксивых…» —

И он себя легко утешил тем,

Что Зина – королева некрасивых.

Глава 11. Вечеринка

Возможно ль? Чуть лишь из пелёнок,

Кокетка, ветреный ребёнок!

Уж хитрость ведает она,

Уж изменять научена!

А. Пушкин. Евгений Онегин

Отпраздновала Дату вся страна,

Алина от родителей вернулась,

С ней встретился Виталий, и она

Ему на приглашенье намекнула.

Удобный случай: Сеня здесь ещё,

И есть обида лёгкая на Зинку…

Взяв эти обстоятельства в расчёт,

Виталий всех созвал на вечеринку.

Играет «Space»… Винцо и полумрак…

И рады все приятному досугу…

Народу тьма у троицы в гостях:

Алина привела свою подругу,

Которая была ей не чета;

Макс пригласил свою подругу Валю,

Которая (святая простота!)

Скрыть не могла симпатию к Виталью

(И взгляд её, признаться, душу грел!);

Семён пришёл с своим соседом Славой;

И только Ваня «тёлки» не имел —

Ни толстой, ни худой и ни прыщавой.

А вскоре увеличила толпу

Пришедшая сестра Максима Люда.

Но знал Виталий, что сестра – табу:

Избави бог от разных пересудов!

Стараясь взглядов Вали избегать,

Виталий танцевал только с Алиной,

Чтобы малейший повод не давать

Для ревности подруги – беспричинной.

Алину новый запах окружал.

«Что за духи?» – спросил. – «Пани Валевска».

Виталий благородно промолчал:

Приятный запах, но… не королевский.

Алина расспросила обо всех

Виталия знакомых и о братце,

И он, для устранения помех

В общении, сказал о каждом вкратце.

Алина же, когда он завершил,

Расспрашивала более подробно

О Сене и о Славе… Он решил,

Что это неуместно и нескромно.

***

Он вышел на минутку… В туалет…

И, возвратившись, видит вдруг картину:

Семён танцует, расстегнув жилет,

И в танце обнимает он Алину!

Она беседой с ним увлечена,

И дело явно движется к разврату:

В её глазах симпатия видна,

Но вовсе не к Виталию, а к брату!

Виталий не забыл ночной кошмар,

Ещё жива в глазах его картина:

В груди и в голове позора жар…

С Семёном обнимавшаяся Зина!

Уже вторая девушка подряд

Его неотразимость отвергает!

Он бросил на Алину гневный взгляд —

Такой, который все мосты сжигает.

Он пригласил Людмилу танцевать,

Потом Надежду, что пришла с Алиной,

Алину же решил не замечать -

Бала настолько вспышка гнева сильной.

И только с Валей он не танцевал,

Хотя она вела себя нервозно:

Виталий даже в гневе понимал,

Что ею увлечён Максим серьёзно.

Кошмар, что был 7 Ноября,

Чуть отличаясь, снова повторился.

Чтоб вечер для других прошёл не зря,

Он снова из последних сил крепился,

Когда, танцуя с Людой, наблюдал,

Смущённый, ничего не понимая,

Как брат «с его Алиной» танцевал -

С её согласья! – нежно обнимая.

Закончен – то ли праздник… То ли сон…

И с ревностью Виталий наблюдает,

Как девушка, пришёл с которой он,

С другим под руку дом их покидает.

Он ждёт, что и его она возьмёт

Под руку… Нет, нарочно убегает!

Теперь Виталий знает наперёд,

Что он знакомство с Алей расторгает.

***

Семёна он виновным не считал

И на него не злился без причины —

Из книг простую истину он знал:

«Во всём ищите женщину, мужчины!»

Она должна иметь ориентир,

Чтоб не порочить облик свой моральный

(Похвастался однажды бригадир,

Что запретил супруге секс оральный).

Алина, безусловно, неправа:

«Какое неудачное знакомство!

Друг к другу привыкать едва-едва

Мы стали – проявляет вероломство!

Ведь я учусь, не надо мне проблем!..

Её беда – общительный характер,

Она предрасположена ко всем,

А для меня же верность – главный фактор.

Когда, дай бог, закончу институт,

Найду другую – никуда не денусь…

Когда зарплату больше мне дадут…

Итак, всё решено!.. А как же теннис?

Ведь я продолжу каждый день играть,

Она мелькать начнёт перед глазами,

Во мне пытаясь жалость вызывать…

И может не побрезговать слезами…

Иметь я буду неприступный вид,

Слезой меня разжалобишь едва ли,

Хотя душа немножечко болит…

Но сослуживцы?.. Чтоб не догадались,

Пожалуй, ссору лучше прекратить…

И выводов не делать, столь поспешных…

А стоит ли одну её винить?

В любом конфликте нет сторон безгрешных.

Возможно, что-то сделал я не так…

Она в отместку сделала мне больно…

Всегда обратный можно сделать шаг,

Чтоб устранить свершённое невольно.

С чего решил я, что она моя

И что нельзя ей танцевать с другими?

Ведь были до сих пор мы лишь друзья,

Друг другу мы не стали дорогими.

Я на неё имею столько ж прав,

Как остальные гости… и не гости,

Кому ж суждён её весёлый нрав —

Сама Судьба меж нами бросит кости.

Надеюсь, что она меня простит —

Науку эту познаю впервые…

А если уж презреньем отомстит,

Я погружусь в проблемы половые…

Но интересно, как себя вести,

Когда с другой такое приключится?

Сдаётся, должен я её блюсти,

Но очень незаметно волочиться».

***

С утра, в отделе часик посидев,

Виталий в типографию явился,

Алину вызвал. Вышла та, зардев,

И он за сбой субботний извинился.

И девушка мгновенно ожила:

Надменности её как не бывало,

Смотрела на него без тени зла,

С сияющей улыбкою болтала.

А ей, похоже, было что сказать.

Она хвалила музыку Максима,

Виталию стараясь показать,

Что к музыке любовью одержима.

А после – стала Славу вдруг хвалить:

«Какой хороший парень! Ты согласен?»

Такой психологический кульбит

Давал ему понять: брат не опасен!

И вскоре он уехал… Каждый день

Виталий с ней на теннисе встречался,

Переходить на новую ступень

Их отношений сложных не решался.

Ему вопрос покоя не давал:

«Кто ж в самом деле нравится Алине?

Я не случайно потерпел провал,

Не знавший поражения доныне.

Я в собственной уверен красоте,

Она влечёт ко мне красивых, стройных,

И до сих пор я был на высоте,

И не было соперников достойных».

Виталий был от мыслей напряжён,

И напряженье это раздражало,

Плюс от учёбы негативный фон:

Грядёт последней сессии начало.

И как бы ни храбрился человек,

Изматывает душу неизвестность,

В круг замыкая трудных мыслей бег,

Усугубляя нашей жизни пресность.

И он в кино решился пригласить

Алину, что была пока лишь другом.

Она смогла ему наговорить —

Такого!.. Голова от слов тех кругом:

«Боялась, что я больше не приду —

При этом на меня глядит пытливо,

А я всё это слушал, как в бреду —

Что без меня ей было так тоскливо…

Теперь сомнений нет: она моя!

А я глупец, коль в этом сомневался.

Ты проигравший, Сеня, а не я,

Ведь ты уехал, я же с ней остался.

И всё-таки загадочна она:

Ведь если лестных слов наговорила,

Была со мной покорна и нежна,

То почему она так поступила?

Сдаётся мне, Алина, как и я,

Намереньям моим не доверяет,

По-своему – насколько мы друзья? —

По-женски, нелогично проверяет.

Она не может до конца принять,

Что погружён я по уши в учёбу.

Что толку в невниманьи обвинять?

Нет времени… и денег на зазнобу…

Но ведь грешно сластёну истязать

Виденьем торта малого кусочка!

Я должен непременно показать,

Что у меня она одна – и точка!

Зачем Алине знать про мой успех

У женщин? В этом есть закономерность:

Перед парнями хвастаться – не грех,

А девушка оценит только верность.

Когда она болтала ерунду:

«Вино?.. Да мне и пять бутылок мало!..

Три года без мужчин – имей в виду!» —

Не понял я, что это означало.

Потом она спохватывалась вдруг,

Что в болтовне своей дошла до края,

Набрав себе сомнительных заслуг:

«Ты мне не верь, я вовсе не такая!»

Но почему мы противостоим?

И что влечёт Алину так стараться?

Я – видом благодетельным своим —

Вношу разлад в девичьи души часто.

Ах, этот мой благопристойный вид!

Сказала же Татьяна – та, что с танцев,

Как редко кто из женщин говорит,

И с завистью, что не имеет шансов:

«Ты говоришь, смущён?.. Тебя смутишь,

Парнишечку… хорошего такого!»

Не смог я подтвердить мужской престиж,

Зато был рад услышать это слово,

Которое о многом говорит:

Она слыла любовницей умелой,

И этот опыт очень трудно скрыть…

Со мной же почему-то оробела.

В моих глазах ей захотелось быть

Гораздо лучше, чем на самом деле,

Поверила, что можно полюбить,

А не менять партнёров и постели.

Не только на неё я повлиял —

Валере тоже счастье изменило:

Он думал, что путану обаял,

Но девственница планы осложнила.

Моя благопристойность – лишь обман,

Я выгляжу порой довольно странно:

То злобою бываю обуян,

То сам своей смущаюсь речи бранной,

Стараюсь злобу в шутку обернуть,

Чтобы не быть законченным мерзавцем…

Но очень трудно мне с пути свернуть…

Тем более, когда слывёшь красавцем!

Да, у меня сомнительная роль:

Мне нравилось всегда шутить, кривляться,

У всех нарочно вызывая боль,

Выискивать пороки, издеваться.

Вчера пошёл с работы провожать

Алину и подругу… Было мило…

К Алине я решил перебежать

Поближе, но подруга вдруг спросила:

«Ты почему к Алине перешёл?» —

«А потому, что здесь намного лучше!» —

Слова я неожиданно нашёл,

Которые ласкают дамам уши.

Алина засмеялась – и весна

Явилась среди мрачных дней избытка:

Как будто солнце, светится она,

Когда смеётся, милая улыбка.

Я видел её радость от того,

Что уделяю ей своё вниманье,

И это мне не стоит ничего…

И тут я почему-то ляпнул: «Таня!»

Смех прекратился… Солнышко зашло…

Алина стала замкнутой и скучной…

И я корю язык мой-помело,

Алину с её мрачностью докучной.

Мне нравится, когда она нежна,

Когда я вижу глаз её горенье…

Но слишком уж капризная она!

И эта мрачность – как неодобренье».

Глава 12. Чёрная суббота

И много ль жертв мне нужно было?

Будь непорочна, я просил…

А. Дельвиг

В последнюю неделю ноября

Семён приехал вновь в командировку:

Чтоб аспирант не тратил время зря,

Направили его на стажировку.

Как принято, вернуть желая долг,

Виталия он в гости приглашает.

Алины нескрываемый восторг

Виталия, конечно же, смущает —

Как и одежда, что была на ней

(Он сроду не имел таких вещей!):

Красивый свитер, шерстяной индийский —

И джинсы, то уже товар английский.

И снова «Space», но только всё скромней:

Магнитофон играет, без колонок.

Семён, Виталий, Слава – из парней,

Алина и Надежда – из девчонок.

Чтоб прежние ошибки исключить

(В измене никого не уличить),

Все, в основном, танцуют быстрый танец —

Невинно, ни к кому не прижимаясь.

Открылась дверь, и девушка вошла.

«Соседка наша, – брат сказал, – Лариса».

В вечернем платье девушка была,

По внешности – уж точно не актриса.

Виталий оживился, пошутил:

«Тебя нам не хватало очень, Лара!

В твоём лице нас ангел посетил —

У каждого из нас теперь есть пара».

С Алиной что-то вдруг произошло —

Она на танец Сеню пригласила.

Виталий вздрогнул – снова ожило

Живущее в груди, но с новой силой:

«Опять Алина мной пренебрегла!

Со мной пришла, так пусть со мной танцует…

Меня позорить!.. Как она могла?

Она ведь нашей… дружбою рискует.

Не то обидно, что не я ей мил,

Обидно, что меня водила за нос:

Чтоб сам её я к брату приводил,

Со мной она, коварная, встречалась!

Противен мне обман… И разве я

Уж так хотел с Алиною встречаться?

Здесь инициатива не моя,

Пришлось на уговоры мне поддаться.

Страдать по ней?.. Она не идеал,

К которому хотел бы я стремиться!» —

Виталий возмущаться перестал,

Он тоже к ней решил перемениться.

Ларису стал на танец приглашать,

Потом Надежду пару раз приветил.

Алину он решил не замечать,

Как будто бы её и нет на свете.

Меж ними словно выросла стена:

Они шутили, как и все, смеялись,

Чтоб праздник не испортила война…

Друг к другу лишь они не приближались.

С вопросами никто не приставал,

Хотя дивились странною картиной:

С невзрачной Ларой Витя танцевал,

Хотя пришёл с красавицей Алиной.

***

И вот настал безумию конец…

И рады все намеренью благому…

Но хватит ли у Провиденья средств,

Препятствовать безумию другому?

Решили все остаться ночевать,

Не подставляться зимнему ненастью,

Но каждому отдельную кровать

Не получалось выделить, к несчастью.

Семён Алине предложил лечь с ним

(Никто ж не виноват, так получилось!),

Не так уж тесно будет им двоим…

И – о, кошмар! – Алина согласилась!

Все улеглись… Но сон ещё не шёл..

И в темноте негромко речь звучала…

Молчал Виталий: он был слишком зол…

«Мне холодно!» – Алина вдруг вскричала.

Семён пытался было ей помочь…

Но не ему тот крик предназначался:

Виталий, гнев стараясь превозмочь,

Интуитивно сразу догадался —

Ему предназначался этот зов,

Она с ним рядом хочет очутиться,

К нему прижаться, чтоб без лишних слов

За все свои ошибки извиниться.

«Быть может, у неё заведено

Скакать в кровать от одного к другому,

Но мне теперь, похоже, всё равно:

Я не готов к такому перелому.

Мне говорит страдание моё,

Что женщина ошибки совершает,

Но в них, чтоб сохранить лицо своё,

Она потом мужчину обвиняет.

Нет, этих женщин сроду не понять:

Сопротивляться, видишь ли, не в силах,

Но любят на измену попенять —

После того, как та уже свершилась».

***

А утром он, проснувшись, рассудил,

Что способ есть проверить дамы чувство:

Начнёт хвалить другого что есть сил —

Брат ни при чём, тут женское искусство

Мужчин своим кокетством обольщать.

И он был прав – Алина тут же стала

Соседу комплименты расточать:

«Какой же ты красивый парень, Слава!»

Виталий рад: «Она дала понять,

Что к брату равнодушна совершенно…

Нельзя одну Алину обвинять —

И я виновен, если откровенно.

Помиримся мы… Жаль, не навсегда,

И снова мне придётся унижаться…

Нужна ли мне такая ерунда?

И сколько это будет продолжаться?

А вдруг я ошибаюсь, что любим?

На похвалы другим транжирит силы —

И этот пыл её неистребим —

Но не сказала мне, что я красивый!

А я устал от этой чехарды,

В которой мы никак не разберёмся,

Устал от ощущения беды,

Когда мы после ссоры расстаёмся.

Нас обстоятельства сближают вновь,

Мы миримся, но это лишь формально —

Со страхом жду, когда нахмурит бровь…

Нет, я считаю: это ненормально!

Мне голова холодная нужна —

Её ж капризы не дают покоя,

И в мыслях у меня – она одна,

Когда от дев красивых нет отбоя.

С учёбой я справляюсь кое-как

И жду со страхом сессии начала,

Мои ж проблемы для неё – пустяк: