Жатва – IX. Антиквар и живописец

– Да, неплохо. И что же, все люди так живут? – спросил я.

– Нет, далеко не все. Каждый живёт в таких условиях, жить в которых позволяет его кошелёк и положение в обществе. Это гораздо дешевле, чем ремонтировать всю планету.

– Понятно – разочарованно протянул я. – Значит, понятия об экологии больше не существует?

– Не существует, – подтвердила она. – Пока мы готовим имитатор дворца, пишите дальше, Ваше Величество.

– А о чём? – осведомился я.

– О политике довольно. Лучше о реальных основах Вашего существования в то время. Что Вы делали, чтобы заработать деньги? Только, предупреждаю, без утайки! – она поклонилась, двери распахнулись, княгиня вышла, двери захлопнулись и исчезли.

Ну, что ж, это много лучше, чем авантюра Снежаны. Предстоит знакомство с членами Совета Избранниц. Интересно, что это за штучки? А пока займёмся историей. Так-так:

– Развитие промышленного производства на Севере, Западе, Юге и Востоке пробило озоновые дыры в экваториальной области, соединившиеся с озоновыми дырами над Антарктидой и Северным полюсом;

– Уничтожение экваториальных лесов в бразильской сельве и Центральной Африке катастрофически уменьшило содержание кислорода в атмосфере и привело к дальнейшей деградации озонового слоя планеты;

– Солнечный ультрафиолет в экваториальных областях причиняет ожоги незащищённым участкам кожи обитателей Африки, Азии и Южной Америки, ещё живущим на поверхности Земли;

– Ультрафиолетовая катастрофа привела к уничтожению сибирской тайги;

– Бурное развитие подземных городов во всех регионах планеты;

– Производство кислорода для подземных городов из минеральных окислов набирает обороты.

Похоже, что вслед за гибелью океанов пришла очередь суши.

Четвёртый ангел вылил чашу свою на солнце:

и дано было ему жечь людей огнём.

И жёг людей сильный зной,

и они хулили Бога и не вразумились.

(Апокалипсис. Гл. 16 п.п. 8, 9)

15.2. Коммерсант

15.2.1. Ларьки и челноки

Истамбул-Константинополь:

– ишак на базаре;

– хождение за три моря;

– где голубая мечеть, а где Святая София – сразу и не разобрать.

Начало относительному благосостоянию нашей семьи положила, безусловно, Тамара. Покуда я преподавал, депутатствовал и занимался политикой, она занялась насущными делами. Ещё в 1987 г. она уволилась из Управления механизации Ленгорисполкома и пошла работать в кооператив «Онега» простым продавцом в ларёк у Московского вокзала, хозяином которого был приятель Бориса Дубровского, мужа Гали, Юрий Бондарев.

Я уже цитировал письма Тамары в Америку о перестройке в нашем царстве-государстве. Там же она пишет и о наших семейных проблемах:

«Теперь о нас. У Илюхи плохо со здоровьем. Лечиться негде, да и с диагнозом не совсем ясно. То есть как тогда ставили неврастению и двигательный невроз, так и осталось. Никто всерьёз им не занимается, лечиться не у кого. Последние три месяца он три раза брал больничный у невропатолога, так было плохо, но она только даёт ему освобождение. 8 декабря мы идём в Бехтеревку на консультацию, но в принципе я ничего от этого хорошего не жду. Сама знаешь, какое там слабое сейчас отделение. Он очень устаёт, страдает бессонницей, а также бывают приступы двигательного невроза, а это очень страшно. Я научилась их ему снимать, но не всегда я бываю рядом, да это и не лечение. А кроме того ведь лечить надо причину, а где её искать и как в наших условиях? Безрадостно…

С работой всё пока по-прежнему неважно. Кажется, я писала уже, что наш прежний кооператив распался из-за войны между М. и Ю.. Ю. с тремя киосками влился в другой кооператив. Ю. – зам председателя. Пока работа с торговлей не ладится, очень маленькая выручка из-за многих причин. Соответствующая и зарплата, хотя по времени работаем немало, да зимой это и не очень приятно в наших киосках. Но в общем и целом я не жалею, что ушла с прежней работы, и опять-таки ещё раз благодарю Борю, что он устроил нас к Ю.. Отношения с Ю., как «работника» с «хозяином» (но не как в Америке, а как в России), и доходы распределяются соответственно, исходя из этих отношений. Поэтому и денег мало. Но в общем и целом к Ю. претензий нет.

Ты пишешь, что не поняла, что я хотела предпринять. Я хотела завести своё дело. Но, во-первых, имеются препятствия, не от меня зависящие (мафиози не дремлют), а во-вторых, из-за домашней обстановки я сейчас не «рву когти». Отношения с Борей прежние, я ничего не могу забыть, хотя, конечно, не такие, как год назад. В результате этого дикого года он не выполнил работу для подтверждения в ВАКе звания доцента, и ему уменьшили и без того маленькую зарплату (сейчас получает как ассистент, хотя числится доцентом)».

Это из письма 1988 года, то же и год спустя:

«Пишу тебе в своей конуре-ларьке. Идёт дождь, и очень тошно. Тошно, конечно же, не от дождя. У меня уже всё перепуталось в голове и в этой жизни, и я не помню, о каких событиях я тебе писала, а о каких нет. Глобальных перемен у меня дома нет. Боря работает там же в институте. Со студентами ему нравится работать, но кафедра – „гадюжник“. Продвижения по служебной лестнице нет никакого. Илья на третьем курсе. Учится неплохо, но без блеска».

Тем не менее, освоив это ларёчное дело, она вместе со своей подругой Надей Кочеровой в 1990 г. сначала взяла в аренду один ларёк, а потом с ещё одним компаньоном Володей Иваровским по прозвищу Нифигаська, прозванным так за его щуплость, создала кооператив «Ната» и выкупила тот самый ларёк и ещё два у прежнего хозяина «Онеги», который свалил за границу. Некоторое влияние на его готовность продать эти ларьки, расположенные в самом выгодном месте города, именно нам оказало моё депутатское положение.

Кооператив «Ната» (не от любви к НАТО, а от имён подруг-основателей Надежды и Тамары) был зарегистрирован во Фрунзенском районе 21 сентября 1990 г.. Торговали всяким барахлом – дешёвыми футболками, халатами, купальниками, сувенирами, бижутерией и прочим ширпотребом. Для пополнения ассортимента товаров их надо было закупать за границей. Вначале Тамара ездила в Польшу к Вешеку из города Торунь, с которым она познакомилась в Ленинграде и который возил товар в Россию из Турции. Потом она с Надеждой и Нефигаськой стала сама ездить в Турцию.

Три раза и я ездил вместе с ней. Ехали сначала поездом до Одессы, а потом на теплоходе через Чёрное море и Босфор в Стамбул. Впервые это было с 21 по 25 сентября 1991 г.. Для меня морское плавание на большом корабле было в новинку. Вокруг со всех сторон – море, круг горизонта, длинный пенистый след за кормой, неутомимые чайки, сопровождающие корабль, редкие силуэты встречных кораблей на горизонте.

В Босфор вошли рано утром, ещё в темноте. Поразили громкие крики муэдзинов через ревущие динамики с обоих берегов пролива, на которых вспыхивали ещё редкие огни. В Стамбуле было не до достопримечательностей. Старый город с лабиринтом узких улочек представлял собой сплошной базар, ориентированный на русских челноков.

Знания турецкого, да и прочих иностранных языков не требовалось. Все торговцы-турки сносно изъяснялись по-русски. Бойкая торговля шла не только в маленьких магазинчиках, но и просто на улице, где товары лежали прямо на панели. Посредине проезда непрерывным потоком в обе стороны двигалась толпа, в основном, русских, польских и прочих восточноевропейских тёток, увешанных огромными сумками. Автомобили, подвозящие товары, беспрестанно бибикая, медленно продвигались сквозь эту толпу, каким-то чудом разъезжаясь со встречными машинами.

Продавцы-турки, исключительно мужчины, сидя на корточках, провожали сальными взглядами, а иногда и окликали – «Наташа» – проходящих мимо блондинок, курили кальяны и пили, не спеша, чай из маленьких стеклянных чашечек, похожих на стопки, из которых мы пьём водку. Иногда в толпе попадались турецкие женщины, с ног до головы укутанные в чёрное.

Если ты зашёл в магазинчик, тебе сразу предлагали чай и старались хоть что-нибудь всучить, так что без покупки уйти было трудно. Я, конечно, выполнял лишь роль ишака, таскавшего сумки с покупками. Иногда товару набиралась целая легковая машина, и я вспоминаю, как я на таком битком набитом жёлтом такси доехал до самого причала, у которого стоял наш теплоход, без всяких формальностей, просто сунув таможеннику зелёную бумажку с изображением американского президента.

Женщинам проходить таможню было сложнее. Тамара рассказывала мне, что, когда они ездили в Стамбул вместе с Надей, таможенник положил на неё глаз и, шантажируя, требовал уединиться с ним. Как-то с помощью Нади она отбилась. Так что порядка в Турции было не больше, чем у нас.

В другой раз с 9 по 12 июля 1992 г. мы ездили в Стамбул уже втроём, прихватив с собой и Илью. На теплоходе мы с Ильёй забрались на мачту почти до радиолокаторов. Впечатление от высоты над бескрайним синим морем, от километрового кильватерного следа за кормой осталось довольно сильное – «Иду на вы!», т.е. на Царьград.

В Стамбуле мы даже побывали на автобусной экскурсии по городу, заходили, сняв обувь, в огромную голубую мечеть Сулеймана с гигантской, низко повешенной люстрой и переезжали через Босфор по колоссальному мосту, под которым плыли большие корабли. Илью мы отпустили в Софийский собор, а сами занялись делом – беготнёй по турецким лавкам.

Это было в рамадан, турки резали баранов. Вдоль узких кривых улиц по канавкам текла овечья кровь. На перекрёстках громоздились огромные кучи вонючего мусора, стояла жара, и жужжали полчища мух. Зашли мы как-то и на знаменитый крытый рынок с бесчисленными рядами турецкого золота, дублёнок, ковров, всякой съестной провизии и восточных сладостей, но этого нам было не надо. Правда, Тамара купила тогда мне, не на продажу, и кожаную куртку, и дублёнку.

Обратно плыли по Босфору, когда было ещё светло, и мы смотрели на богатые виллы по берегам и стоящие рядом с ними яхты и катера. В Одессе посетили Привоз с горланящими торговками, известную по фильму «Броненосец Потёмкин» лестницу и городской пляж, прошлись мимо оперного театра. Ночевали в гостинице, в которой обнаружили стаи тараканов и следы клопов, но всё равно спали как убитые после нелёгкой челночной работы.

Ещё раз, уже вдвоём с Тамарой, по случаю её дня рождения мы купили путёвку на морской круиз с 1 по 7 августа 1992 г. до греческого острова Лесбос с заходом в Стамбул. Прошли Мраморное море, Дарданеллы и вышли в Эгейское море. Мимо один за другим проплывали острова.

Никаких греческих виз не потребовалось. На Лесбосе нас с экскурсией на автобусе возили в какой-то монастырь в горах по жуткому, узкому и ухабистому серпантину мимо рощ старых, толстых, насквозь дуплистых олив возрастом в сотни лет. Оказывается, каждая олива принадлежала какой-то семье, но весь уход за ней заключался в обтрясании спелых оливок и сборе урожая. В церкви монастыря находилась старинная икона Богородицы, к которой мы приложились. Меня поразила сама церковь, внутри абсолютно чёрная, с цветными витражами и скамьями для сидения во время службы. При монастыре был музей, где в книге посетителей я оставил надпись с приветом от демократической России.

В порту мы успели зайти в антикварную лавку, оставившую у меня впечатление свалки старой глиняной и медной посуды, а в сувенирном магазинчике приобрели керамическую вазочку и тарелку с изображением сатира на амфоре в состоянии сексуального возбуждения, выполненные в технике чёрнофигурной древнегреческой росписи. Посмотрели на памятник Сафо, а я успел прямо в порту, полном катеров и яхт, искупаться в Эгейском море с непривычно солёной и прозрачной водой.

В Стамбуле между делом, перебравшись на морском трамвайчике через бухту Золотой Рог, я успел забежать в Айя-Софию и поразился огромным внутренним пространством, золотыми мозаиками и Спасом под куполом, не завешенным круглыми щитами с арабской вязью – изречениями из Корана. Зашёл также и во дворец султана, но он как раз показался мне довольно тесным и убогим по сравнению с нашими петербургскими дворцами. У Тамары сил бегать по древностям не хватило. Вот так мы и совмещали приятное с полезным. Это вам не отдых кверху пузом на анатолийском пляже!

Кооператив «Ната» расширился до 8 ларьков, приобрёл обувную мастерскую и взял в аренду помещение у станции метро «Звёздная» и склады на Лиговском проспекте и в Купчино. Тамара в помещении бывшей колясочной в жилом доме на Светлановском проспекте отремонтировала и в 1992 г. открыла магазин. Туда мигом явились местные бандиты и попытались навязать свою «крышу». Была назначена «стрелка» в магазине.

Для придания веса я приехал к магазину на служебной «Волге» из конюшни Смольного. Тамара встретила главаря в кабинете и сразу взяла инициативу в свои руки, приказав: «Садись!». Потом она рассказала, что она чуть ли не королева Московского вокзала, а на таком месте, сам понимаешь, какая у неё «крыша», так что лучше тебе уносить ноги подобру-поздорову. Я стоял у двери и держал руку с оттопыренным пальцем в кармане. Аргументы подействовали. В общем, взяли эту бандитскую мелюзгу на понты. В действительности, никакой «крыши» и на вокзале у кооператива «Ната» не было. Просто все местные пацаны предполагали, что какая-то очень мощная «крыша» обязательно должна быть. Определённую дань платили только местному вокзальному начальству.

Ларёчная торговля была делом рискованным, беспокойным и очень ненадёжным. Зарплата продавцов в ларьках устанавливалась в пределах от 3 до 6% от выручки, зарплата администрации – решением общего собрания членов кооператива. В кооперативе работали более трёх десятков человек, и текучка кадров шла непрерывно. На работу были приняты многие знакомые Тамары и Нади, например, Галя Козина в качестве ревизора и Володя Мамонтов, возивший товары (даже на какое-то время избранный председателем кооператива), а также родственники, в числе моя мама как инвалид, что давало льготы, и даже Илья. В основном, председательствовали в кооперативе попеременно либо Тамара, либо Надежда.

То денежная реформа, то новые требования к оборудованию и внешнему виду ларьков, то всякого рода инспекции, и все берут, то свои не слишком честные работники и даже компаньоны начинают подворовывать, например, продавать свои товары, а то и брать деньги из кассы – это был непрерывный кошмар. Я, как мог, помогал Тамаре: то в ларьке постою на замену, то товар привезу на «Москвиче», то оформлю изменения в учредительных документах – но, конечно, только между депутатскими делами в двух Советах и преподаванием в Военмехе.

Со временем, по мере развития магазинов с импортными шмотками и распуханием требующего всё больших взяток чиновничества, прибыльность ларёчного бизнеса стала падать. Тамара стала думать о каком-то более солидном деле. В то время в «Информационном бюллетене Фонда имущества Санкт-Петербурга» публиковались списки государственных предприятий, выставляемых на приватизационный конкурс.

Из протокола №9 собрания членов кооператива «Ната» от 25.08.92 г.:

«Постановили:

1. Подать заявку на участие в конкурсе на приватизацию парикмахерской №340 по адресу ул. Пестеля, 13/15 совместно с трудовым коллективом парикмахерской.

2. Создать товарищество с ограниченной ответственностью совместно с трудовым коллективом парикмахерской №340.

3. Доверить председателю кооператива выступить учредителем от имени кооператива при учреждении товарищества с ограниченной ответственностью.

4. Доверить председателю кооператива представлять кооператив в конкурсе на приватизацию парикмахерской №340. Голосовали «За» – единогласно».

Этот конкурс Тамара выиграла, а вот следующий конкурс на приватизацию приёмного пункта №18 комбината «Объектив» на Загородном проспекте, д. 9, где кооператив представляла Надежда, выиграть, к сожалению, не удалось, а местечко было, конечно, лакомое. Зато зарегистрированное уже осенью 1992 г. Товарищество с ограниченной ответственностью (ТОО) – фирма «Пантелеймоновская» в свою очередь вместе с трудовым коллективом выиграло конкурс на приватизацию помещения мастерской бытового обслуживания №48 МГП «Форт». В 1993 г. Нифигаська решил отделиться, пришлось отдать ему магазин на Светлановском и это помещение мастерской у метро «Звёздная».

Кооператив «Ната» продолжал существовать и после образования товарищества с ограниченной ответственностью, но работать было очень тяжело. Приведу выдержку из выступления Тамары на собрании, подводящем итоги 1993 г.:

«Путём героических усилий и почти круглосуточной работы ларьков кооператив „Ната“ сумел завершить год без убытков, однако, в связи с возросшей арендной платой (за год почти в 10 раз), платой за разрешение на торговлю (в 10 раз), покупкой кассовых аппаратов на сумму более 1 млн. рублей и учитывая то, что август и сентябрь ларьки не работали из-за отсутствия кассовых аппаратов, во втором и третьем квартале 1993 года кооператив был убыточен. В связи с этим надо подумать об изменении номенклатуры товара, т.е. перехода на продукты. Очень сильный удар по хоз. деятельности кооператива нанесли кражи в ларьках №4 (два раза) и №8 (на сумму около 3 млн. рублей). Предстоящая замена ларьков на вокзале и метрополитене ставит кооператив на грань разорения, т.к. сумма на замену ларьков составит около 20 млн. руб.. Т.к. банк ссуду не даёт, мы должны сами изыскивать эту сумму, что требует большой концентрации от всех работников кооператива».

15.2.2. Фирма «Пантелеймоновская»

Фирма «Пантелеймоновская»:

– хозяйка снаружи и внутри;

– антикварный коллектив;

– компьютеризируем антикварное дело.

Я уже писал, как приятель Собчака Илья Трабер решил монополизировать антикварный бизнес в Петербурге и с помощью милиции закрыл единственный государственный антикварный магазин на Наличной улице. Внезапно лишившийся работы трудовой коллектив обратился с жалобой в горсовет, и я пытался как-то защитить его права.

Тамара и ранее была знакома с некоторыми работниками этого магазина. Возникла идея создать совместно с этим высококвалифицированным коллективом новый антикварный магазин. То было время приватизации государственных предприятий путём закрытых тендеров. Помещения государственных предприятий сдавались в долговременную аренду победителям закрытых конкурсов – тендеров – с возможностью впоследствии выкупить эти помещения за ваучеры – обезличенные приватизационные чеки, выдаваемые каждому гражданину России и дающие право на приватизацию государственного имущества. Стоимость ваучера рассчитывалась просто: стоимость всего государственного имущества делилось на число граждан России. Получалась цифра, сравнивая с ценой автомобиля «Волга». Но, на нашу общую беду, ваучеры были выпущены не именными, что заставило бы всех граждан стать акционерами предприятий, а обезличенными, что сделало их товаром на свободном рынке. «Облагодетельствованный» народ охотно обменивал ваучеры на наличные деньги, конечно, не по цене автомобиля «Волга», а примерно по цене бутылки водки за ваучер, и кооператив «Ната» приобрёл некоторое количество ваучеров для выкупа помещений. Для участия в тендере надо было подавать в запечатанном конверте свою оценку приватизируемого предприятия, и выигрывал тот, кто указывал наибольшую сумму. Т.е. надо было превзойти всех конкурентов, но не переборщить с оценкой себе в убыток.

На улице Пестеля в доме 13/15 приватизировалась парикмахерская. Тамара сумела угадать сумму, необходимую для победы в тендере, и кооператив «Ната» стал арендатором и позже хозяином помещения парикмахерской по договору купли-продажи №540 от 29.09.92 г..

Товарищество с ограниченной ответственностью (ТОО) – фирма «Пантелеймоновская» было зарегистрировано в Дзержинском районе чуть раньше – 10.09.92 г.. Его учредителями были кооператив «Ната» в лице его совладельцев – Тамары и Надежды, и несколько физических лиц – сотрудников бывшего антикварного магазина на Наличной и приватизируемой парикмахерской. Доля кооператива «Ната» в уставном капитале была, конечно, преобладающей.

По условиям тендера победители должны были сохранить действующую парикмахерскую на части арендуемой площади в течение двух лет. Это оказалось даже выгодным, так что несколько лет антикварный магазин соседствовал с парикмахерской, для которой в конце концов даже выделили комнату из расселённой и купленной соседней квартиры с отдельным входом из арки между дворами.

Уже в марте 1994 г., когда антикварный магазин после перестройки и ремонта помещений заработал в полную силу, кооператив «Ната» вышел из состава учредителей ТОО, а Тамара и Надежда вышли из числа членов кооператива и вошли в состав учредителей ТОО, так что владельцами ТОО стали только физические лица. Так мы окончательно распрощались с кооперативом «Ната». Как юрист я был автором учредительных документов ТОО – учредительного договора и Устава, регистрировал и перерегистрировал их в налоговой инспекции в соответствии с изменениями в составе учредителей.

Фирма и магазин получили название «Пантелеймоновских» по старому названию улицы Пестеля и расположенного рядом храма Св. Великомученика Пантелеймона, одного из первых храмов Петербурга. На его стенах – барельефы с эпизодами славного Гангутского морского сражения. В советское время в нём был размещён мемориальный музей, но уже к моменту открытия нашего магазина была зарегистрирована церковная община и проводились службы среди музейных экспонатов. В нашем магазине был установлен ящик для сбора пожертвований на ремонт храма.

Дом №13/15 по ул. Пестеля, где расположен магазин, – это типичный доходный дом конца ХIХ – начала ХХ века, построенный по проекту известного петербургского архитектора П. Ю. Сюзора, с пышной лепниной фасадов в духе эклектики. Въезд в просторный двор этого дома украшала высокая арка с висящим фонарём. Главная витрина и вход в магазин – с улицы Пестеля, а остальные три больших окна выходили во двор. Окна и входную дверь магазина мы закрыли решётками типа решётки Летнего сада с литыми позолоченными львиными масками.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

террористическая организация, запрещенная в РФ