скачать книгу бесплатно
– Да ладно тебе…. Значит, ты не был в моем районе во вторник в восемь часов вечера?
– Не был, – было слышно, что Макс зевает. – Чего я там забыл?
Сказать или не сказать? Я посмотрела на розы и решила, что попытаться стоит.
– Ну…. Например, чтобы подарить мне букет из пятнадцати роз… – мой голос предательски дрогнул.
Макс ответил не сразу.
– Ты за кого меня принимаешь? – похоже, что на этот раз Макс окончательно проснулся. – С какой стати мне дарить тебе пятнадцать роз после того, как ты столь нелестно отозвалась о моей пятой точке?
– Да к лешему твои точки! – взбунтовалась я. – Скажи прямо: это ты принес мне розы или нет?
– Нет! – гаркнул Макс.
– Тогда говорить больше не о чем, – и я со всего размаху бухнула трубку.
Тоже мне, мистер задница! Я ему о розах, а он мне о всякой ерунде.
Следующий в списке стоял Станислав. О, это был особый мужчина. «Шедевр», как любовно назвали его многочисленные поклонницы. Правда, на мой взгляд, у этого «шедевра» было два недостатка. Он был «ударником» не только по профессии, но и в личной жизни, и выполнял план по соблазнению дурочек всех мастей стахановскими темпами. Его внешний лоск и умелый подход к женщинам делали свое черное дело. Женщины так и кишели около него, словно развороченный улей.
Кроме всего прочего, Станислав прекрасно пел. Ну что еще надо для слабых девичьих мозгов?
Я знала, что подступиться к этому «божеству» практически невозможно. Ревностные жрицы разорвали бы меня на мелкие клочки, стоило только появиться на горизонте этого светила, поэтому я решила для себя сразу: цветы мне Станислав не дарил. На этом и успокоилась.
Уже потом, спустя несколько лет, Гоша признался, что это он принес мне тот злосчастный букет, но постеснялся признаться в своем поступке. Мы вместе повздыхали, сидя на подоконнике в подъезде, и я поняла еще одну важную истину: иногда то, о чем ты мечтаешь, оказывается настолько близко, что ты этого попросту не замечаешь, и в погоне за бесплотной фантазией теряешь самое главное – людей, которые по-настоящему тебя любят.
С тех пор как Гоша женился, мы стали видеться реже, но общались с тем же теплом, как и раньше. Поэтому, как только Мила завела роман с Мишей, я позвонила Гоше, и мы встретились с ним в кафе на Пушкинской.
– Снова проблемы? – Гоша выглядел несколько уставшим.
– Нет. Зато, похоже, у тебя они есть, – к его приходу я успела заказать апельсиновый сок с мякотью и две чашечки капучино.
– И не говори… – Гоша устало опустился на стул. – То одно, то другое. Голова кругом…
– А ты как хотел? Семейная жизнь – это тебе не аттракцион в парке, где покатался, получил удовольствие и пошел дальше.
– Точно. Это нескончаемое «чертово колесо».
Неужели все так плохо? Я посмотрела на Гошу и вдруг поняла, что в его глазах не хватает тех искорок, которые еще не так давно придавали его взгляду очаровательную веселость.
– Да что с тобой происходит, в конце концов?
Гоша тускло улыбнулся и потянул сок через трубочку.
– Она меня постоянно ревнует.
– Кто? Жена?! – я не верила своим ушам. Ревновать такого положительного во всех отношениях мужчину, как Гоша? Чушь какая-то. – И у нее есть серьезный повод?
– К сожалению, нет. Кому я нужен с таким якорем за плечами?
– Ну-ну…. Зачем себя топить раньше времени? – я не могла и представить, что когда-нибудь буду утешать Гошу по такому поводу. – Семья еще не пожизненное заключение.
– Для кого как. – Гоша действительно выглядел расстроенным. – С тех пор как мы поженились, моя жизнь превратилась в постоянную обязанность что-нибудь делать. Я уже не могу, как раньше, просто посидеть и поиграть на рояле. Это рассматривается как преступление перед семьей, как акт преднамеренного неуважения, в то же время моя супруга может часами трепаться по телефону, обсуждая личную жизнь своих подруг. Кто от кого ушел, кто с кем переспал и все в таком духе. Это несправедливо!
– Полностью с тобой согласна, – я подозвала официанта и заказала кусок яблочного пирога. – Попробуйте вместе обсуждать проблемы ее подруг. Вдруг через это увлекательное занятие вы, наконец, найдете общий язык? Представляешь, каждый вечер у вас новая тема для разговора! Этим может похвастаться далеко не каждая семья-долгожитель.
– Чтобы я так низко пал?! – подпрыгнул Гоша. – Никогда!
Ну, конечно! Какой мужчина признается в том, что не менее активно перемывает косточки своим подружкам в кругу закадычных приятелей! Это почти так же заманчиво, как посидеть за кружкой пива и посмотреть по телевизору, как группа вспотевших, обозленных мужиков пинает один единственный мяч.
Не понятно, почему мужчины так боятся, что вдруг обнаружится их любовь к сплетням? Ведь они делают это даже более охотно, чем женщины. Или они думают, что это открытие опустит в глазах слабого пола их репутацию? Очевидно, так и произойдет, но разве еще один выявленный мужской недостаток сможет нам помешать любить их?
Пока я с наслаждением поедала сочный яблочный пирог, воздух огласил истошный вопль автомобильного клаксона. Я машинально дернула головой, и к своему удивлению, увидела Милу, вылезающую из красного «форда». Она была, как всегда, безупречна. Лениво покачивая бедрами, она вошла в кафе и приблизилась к нашему столику.
– Не помешаю? – она игриво подмигнула Гоше, но на него это не произвело никакого впечатления. С таким же успехом можно было строить глазки Юрию Долгорукому, а еще лучше, чтоб наверняка – его коню. Но Милу такое откровенное безразличие ничуть не смутило. Она плавно приземлилась на свободный стул и легким взмахом руки подозвала официанта.
– Мне двойной эспрессо и кусочек терамису. Да…. И прихватите пачку мальборо лайт, – она закинула ногу на ногу и вызывающе посмотрела по сторонам. – Ну и место вы выбрали…. – В ее глазах читалось разочарование. – Ни одного мало-мальски симпатичного лица.
– Ну вот, – пробурчал Гоша. – Я же говорил…. Меня в упор никто не видит.
Мила закурила и выпустила в его сторону колечки дыма.
– Почему же? Тебя я сразу заприметила. У тебя весь семейный альбом на лбу наклеен. От загса до подгузников.
Гоша язвительно скривил губы.
– Зато у тебя на лбу ничего не отпечаталось. По всей видимости, редкая мысль в состоянии прилепиться к этой плоскости.
– Очень свежо, – Мила наморщила нос и уставилась поверх Гошиной головы.
– Где ты была? – я попыталась хоть как-то разрядить накалившуюся обстановку. – Выглядишь замечательно.
– Положение обязывает, – томно протянула Мила и выпустила новую партию дымных колечек. – В пять часов я встречаюсь с Мишей, и мы идем в «Амбассадор».
Гоша хмыкнул.
– «Амбассадор»… Почему не «Макдоналдс»? Цены ниже, а удовольствие то же.
Гоша, как ребенок любил «Макдоналдс» и тщательно скрывал эту любовь от друзей, боясь, как бы они не подняли его на смех. Поэтому в «Макдоналдс» он ходил исключительно один, ну, или изредка со мной. На меня тоже, время от времени налетало страстное желание затолкать в рот горячее «филе о фиш» и запить его кока-колой. Поэтому, когда у нас было время, мы созванивались и шли «травиться», как говорила моя бабушка.
Как-то раз мы сидели с ним в «Макдоналдс» на Тверской и с аппетитом уплетали за обе щеки, как вдруг Гошу окликнул властный женский голос. Гоша вздрогнул, как заяц, у которого над ухом выстрелило охотничье ружье, и от испуга уронил на пол пирожок с вишней. Поднять его он так не успел, потому что в следующую секунду над нашим столиком грозовой тучей нависла упитанная девица с жиденьким хвостиком на затылке и с молниями в маленьких темных глазках. Она смерила меня взглядом голодной анаконды, затем перевела его на Гошу и прошипела:
– Вот, значит, где ты репетируешь?
Я никогда не видела Гошину жену, но мое недремлющее шестое чувство в который раз оказалось на высоте: это действительно была Гошина вторая половинка или, если измерять его семью в иных размерах – его две третьих.
Я попыталась нанести на свое лицо немного доброжелательности, но, увы, оно не выдержало палящего взгляда возмущенной супружницы и тотчас растаяло.
– Здравствуйте, – мое приветствие получилось каким-то измученным. – Хотите клубничный коктейль?
Лицо Гошиной жены странно передернулось.
– У меня от него изжога, – буркнула она и с шумом рухнула на близстоящий стул. – Я не пью никакие коктейли и Гоше не позволяю. У него нежный желудок.
– Надо же… – в моей памяти всплыла недавняя картина поглощения Гошей трех гамбургеров разом. О какой нежности желудка она там говорит?
Гоша виновато захлопал ресницами и попробовал взять жену за руку.
– Ты сегодня немного нервная… – участливо проблеял он, робко подтянув к себе благоверную. – Что случилось у моего котика?
Котика?! Я не верила своим ушам. Он называет вот эту здоровенную бабищу «котиком»?! Ну, знаете ли…
– Ты ничего не понимаешь в мужчинах, – объясняла мне Мила, после того, как я в красках описала картину примирения Гоши с женой. – Одним нужны стервы, другим покладистые домработницы, а третьим просто необходимы суровые «мамочки», чтобы шлепать своих детишек всякий раз, как только они в чем-нибудь провинятся. Очевидно, твой Гоша относится именно к третьему подвиду мужского рода.
Я никогда не задумывалась над тем, к какому подвиду относится тот или иной мой знакомый, но после этого случая я стала замечать, что действительно у большинства молодых мужчин есть четкое определение того или иного типа женщины. Эта – стерва, та – мымра, третья – пустышка. Четвертая, возможно, даже ничего, но, увы, и по ней Голливуд не рыдает…. Откуда же знать нашим мужчинам, что для того, чтобы найти подходящую женщину, необходимо время и желание искать. Как правило, ни того, ни другого у них сроду не водилось. По молодости многие из них предпочитают хватать первое, что само идет в руки, из чего и формируется в дальнейшем их богатый жизненный опыт. Ошибки с предыдущими женщинами они с легкостью переносят на свои последующие связи, и однажды выработав для себя единственно верную, как им кажется, линию поведения, они придерживаются ее всю свою жизнь. Женщины это быстро усвоили и теперь платят им тем же. Короче, полное «взаимопонимание».
Мила достала сигарету и уже собиралась закурить, но тут в кафе вошел Гарик. Он был не один. С видом заправского дрессировщика он вел за руку высоченную брюнетку с короткой стрижкой и яркой красной помадой на больших пухлых губах.
– М-м-м…. – Мила сквозь прищур рассматривала пассию Гарика. – Хорошо еще, что он ее выгуливает далеко от дороги, а то бы все машины встали как вкопанные. Ты гляди, какой светофор идет. Как ты думаешь, это цвет Кристиан Диор или Ив Сен-Лоран?
Не успела я ответить, как Мила уже окликнула Гарика и взглядом пригласила его присоединиться к нам.
Ну что за манера вот так запросто портить друзьям настроение?
Гарик нисколько не смутился, что я увидела его в компании с другой, и очень мило представил свою спутницу:
– Знакомьтесь, это Кристин.
Наверно, я бы искренне удивилась, если б у нее было иное имя, например: Татьяна или там Светлана. Конечно же, только так: Кристин. На западный манер. Хотя, бьюсь об заклад, дома ее все равно кличут по-нашенски: эй, Кристька!
Девица оскалилась, словно у нее все лицо свело судорогой, и еще крепче вцепилась худенькой лапкой в Гарикину руку.
– Он не боится, что эта птичка его поцарапает? – Гоша наклонился к моему уху ровно настолько, насколько позволяло приличие. – Гляди, какие у нее когти.
Я перевела взгляд на руки Кристин и искренне порадовалась, что еще есть женщины, которые уделяют своим ногтям больше внимания, чем своим мозгам. В принципе это было объяснимо, поскольку ногти всегда на виду, а отсутствие мозгов можно скрыть под новой модной прической.
Итак, вот он, современный эталон женской красоты, навязанный нам западными дизайнерами и стоящий сейчас передо мной во всей своей красе: двухметровый скелет, обтянутый зажаренной под искусственным солнцем солярия, кожей. Распухшие от косметических инъекций губы, цвет лица неопределенный, глаза голодные, зубы вставные, грудь либо напрочь отсутствует, либо наполнена силиконом до треска в хирургических швах.
Бедные русские женщины с их извечной красотой. Где ваши мягкие, округлые линии бедер? Где естественная бледность кожи? Что с вами сделали эти любители полумальчиков-полудевочек? Индивидуальность, как дурной тон. Все должны быть одного размера, одного роста, как те «двое из ларца, одинаковых с лица» из детской сказки.
Тем временем Гарик усадил свое сокровище прямо напротив Милы, а сам расположился возле Гоши, чему тот явно не обрадовался, но что поделать?
– Интересно, как порой происходят встречи, – томным тоном завел свою шарманку Гарик, обращаясь к Миле и искоса поглядывая в мою сторону. – Я и не думал, что увижу здесь знакомые лица.
– Это центр города, и встретить знакомые лица тут один к трем. – Гоша никак не мог оторваться от созерцания ногтей Кристин. – Не мешают? – Он участливо посмотрел на Гошину спутницу.
– Что именно? – голос Кристин напоминал звучание виниловой пластинки на медленных оборотах.
– Ну… – Гоша замялся. – Наверно, приходится много ухаживать за таким произведением искусства. – Он кивнул на ее маникюр.
Кристин придирчивым взглядом прошлась по своим рукам и устало выдохнула:
– Я привыкла.
На Гошином лице появилось выражение неподдельного уважения.
– Ну-с… – Мила явно была настроена переменить тему. – Чем занимался всю неделю наш плейбой Гарик?
– Искал подходящие ветки для шалаша, – вставила я ехидным тоном. – Нельзя же строить из чего придется. К вопросам строительства нужно подходить обстоятельно.
– Гарик не говорил, что строит шалаш, – оживилась Кристин. – Как романтично…
– И не говорите! – с воодушевлением отреагировала я. – С тех пор как Гарик взялся за возведение этого девятого чуда света, мне стало ради чего жить. Все жду – когда же он завезет ко мне во двор первую партию стройматериалов?
– Судя по темпам его строительства, ты будешь жить вечно, как Ленин. – Мила сладко затянулась и сквозь прищур глаз посмотрела на виднеющиеся вдалеке кремлевские башни.
Гарик тихо закудахтал.
– Ничего смешного, – меня так и распирало сказать этому костлявому верзиле все, что я о нем думаю. – Знаете, Кристин, – я указала глазами на Гарика, – если мужчина не в состоянии построить даже шалаш, зачем он вообще тогда нужен?
Кристин благодарно улыбнулась. Женщине всегда приятно, когда ее персону приподнимают над персоной ее спутника, пусть даже по пустякам.
– Гарик много чего обещает. Только я не помню, чтобы он хоть что-нибудь из этого родил на свет, – протянула она в ответ.
– Рожать – не мужское призвание, – авторитетно сказала Мила. – Вот обещать, это другое дело. Женщине, если так посудить, нужна самая малость: если мужчина что-либо обещает, он должен это выполнить. И никакие отговорки вроде «извини, не получилось», «не успел», «было много работы», «что, ты сама не можешь сделать?», «я и без того устаю, как собака» и т. п. всерьез не воспринимаются. Обещал Гарик построить Валерии шалаш и не построил. Понятно, что этот шалаш ей нужен, как козе баян. Во дворе и так полно всякого хлама. Но это дело принципа. Гарик захотел произвести на нее неизгладимое впечатление. Поиграть в рыцаря, так сказать. Ну и доигрался. Теперь Валерия знает, что этот рыцарь только и может, что латами греметь…
Гарик понял, что сегодня не его день, и, схватив Кристин за худые ручки, поволок ее прочь от нас с неприличной скоростью.
– Боится, что мы нарушим ее умственную девственность, – Мила с усмешкой наблюдала, как Гарик с трудом заталкивает свою спутницу в такси, пытаясь компактно разместить ее конечности на заднем сиденье.
Вскоре за Милой приехал Миша и повез ее кормить ужином, а я попрощалась с Гошей и отправилась домой на самом быстром транспорте в Москве – на метро.
Засыпая, я еще долго представляла себе Кристин. Как Гарик долго и нудно объясняет ей, какие мы балбесы, и что история с постройкой шалаша была просто невинной шуткой, которую раздули до конфликта полов мирового масштаба. Что ж, пусть будет так. Если это успокоит бедняжку, я буду рада, что хоть что-то Гарик все же родил, даже если это «что-то» на самом деле всего лишь жалкая попытка оправдаться.
Мужчины никак не могут взять в толк одну простую истину, что женщина по своей природе, благодатная почва. Что посеешь на ней, то, как говорится, и пожнешь. Стервами не рождаются. Стервы воспитываются в тесных мужских коллективах, поэтапно проходя одно унижение за другим, глотая обиду за обидой, пока, наконец, не приходит время «Ч». И вот тогда из кокона, которым все это время была окутана женщина, на свет появляется…. Нет, не бабочка. Это было бы слишком по-мужски. Чудовище появляется. Циничное и хладнокровное существо, несущее разрушение в благополучный и, как это кажется поначалу, незыблемый мир мужчин.
Елена Прекрасная,
или испорченные праздники
Однажды моя приятельница Женя пригласила нас с Милой в гости, на день рождения своего мужа. Предполагалось, что это будет ужин, на который придут лишь близкие друзья. Мы собрались на даче Женькиных родителей около пяти часов вечера, в предвкушении чудесной вечеринки. Было лето, погода стояла жаркая, и все гости уютно разместились на свежем воздухе. Женя то и дело сновала туда-сюда с горой тарелок и салатницами, до краев наполненными любимым винегретом, а на другом конце сада ее муж энергично справлялся с готовкой шашлыка.
Женя вышла замуж слишком рано для того, чтобы хорошенько разобраться, насколько ей это было необходимо. Просто в один прекрасный день она решила взять судьбу за рога и познакомилась в метро с человеком, с которым не долго думая обменялась обручальными кольцами. Ее супруг был чертовски симпатичным мужчиной со звучным именем Александр. Естественно, у него были некоторые недостатки, как, впрочем, у каждого чертовски симпатичного молодого человека. Один из этих недостатков назывался «популярность среди представительниц слабого пола». За ним толпами увивались девушки, что не без основания бесило его жену, и всякий раз, когда он задерживался после работы, она еле сдерживала себя, чтобы не устроить ему допрос с пристрастием. Женя пошла ради мужа на беспрецедентные жертвы. Она научилась готовить и вязать, перестала посещать институт и даже ходить на дискотеки, что, как выяснилось со временем, не дало тех грандиозных результатов, на которые она наивно рассчитывала.
– Он меня любит, я уверена, – повторяла она вновь и вновь, как заклинание. – Просто у него своя манера выражать чувства.
– Ага, – соглашалась я. – Только его выражение чувств подозрительно смахивает на равнодушие.
