Мечты в огне

На выходных, Иван бесцельно бродил по городу и ноги постоянно несли его в родной, но теперь опостылевший двор. К подъезду, откуда уже никогда не выйдет Маша и не выскочит непоседливый Лёшка.

Нужно было решать вопросы со страховкой и ремонтом квартиры, но он каждый раз откладывал. Сбрасывал звонки агентов. Всё это казалось настолько несущественным, бесполезным и бессмысленным. Ведь вся эта суета не могла вернуть ему главного – его семьи.

Сидя на скамейке, на опустевшей из-за дождя детской площадки, Иван не чувствовал затекающих за шиворот потоков воды. Не ощущал хлёстких порывов ветра и удара тяжёлых капель. Рука тянулась к карману, где лежала зажигалка, но он останавливал себя. С трудом и со скрежетом зубов.

На сердце лежал тяжёлый камень, трудно было дышать. Иван осознавал, как не хватает ему семьи. Как сильно он любит Машу. Любил.

Дважды он приезжал к пепелищу, оставшемуся от Завода Полимеров. Реальным было только это – покорёженные огнём фермы и обгорелый камень. Ни духа огня, ни безумного ритуала, ни странного сторожа. Но внутри продолжалась борьба: хотелось выйти из машины и побродить по пожарищу в надежде встретить деда Матфея. А здравый смысл убеждал в бессмысленности этой затеи.

Память же ясно и дотошно воспроизводила слова сторожа. Мечталось постигнуть их смысл, грезилось найти в них способ всё исправить.

Иван так и не вышел из машины. Яростно, до крови, чесал левое плечо и уезжал. Он понимал: исправить уже ничего не получится.

10

В дверь постучали. Иван нехотя поднялся с кушетки. Та, тоскливо скрипнула, словно опечалилась расставанием. В шесть шагов Иван добрался до входной двери. Открыл не спрашивая: в ведомственной гостинице, где он поселился на время ремонта в квартире, случайных людей быть не могло.

Люда с порога обняла его за шею, впилась в губы. Запах шафрана пьянил.

– Наконец-то, – выдохнула она.

Иван отстранился, заглянул за спину любовнице:

– Нам не стоит встречаться.

Люда продемонстрировала пакет:

– Понимаю: траур. Заодно помянем.

– Ты не понимаешь! – Иван подтолкнул ее к выходу. – Идет расследование.

В пакете звякнуло. Люда вновь оказалась на лестничной площадке. Иван потянул дверь.

– А мы-то тут причем? – удивилась она. – Или?..

В ее глазах появился испуг. Загудел лифт.

– Поговорим позже. – Иван быстро закрыл дверь. Прислушался к происходящему на лестничной площадке. Лифт остановился на его этаже. Зазвенел голосок Люды, отозвался чей-то бас.

«Черт, они знают друг друга!»

Иван в сердцах грохнул по полке под зеркалом. Зеркало задрожало. Почудился отблеск свечи.

Возникла жуткая мысль: пора избавиться от Людочки. Как он дошел до такого?

Иван сел на продавленную кушетку, взял смартфон и раскрыл сохраненные сайты. Вновь пробежал глазами знакомый текст: «Дух огня – зримое олицетворение стихии, воплощающее силу и мощь природы. В отличие от светлых сущностей, которые нередко помогают людям по собственной воле, дух огня независим. Его не интересуют проблемы человечества, заботы о душах и благополучии простых смертных.

Он не привязан к добру или злу, способен исполнять любые желания людей, в том числе фатальные, несущие гибель и разруху».

Иван устало закрыл глаза, но перед внутренним взором полыхала баня Панина, и жадные

огненные языки рвались наружу из окон квартиры на шестом этаже.

Исполнил, блин, желания. Хотел карьерного роста, свободы от брачных уз.

«Дух огня способен исполнить любое желание, может одарить богатством, помочь

достичь благополучия, власти над окружающими, помогает устранить врагов, дарует мощную защиту»

Иван загнано огляделся. Старый, покосившийся шкаф, выцветшие обои, отслаивающиеся

в стыках и по углам.

– Жизнь – мечта! – кулак врезался в поцарапанную крышку прикроватной тумбочку. Со скрипом открылась дверца.

Зачесалось левое плечо. Иван приподнял рукав футболки. Поглядел на руку. На плече горел черный равнобедренный треугольник. Кожа вокруг фигуры покраснела. Три грани – три пожара.

Клеймо духа огня. Без оговорок и оправданий.

«Получить поддержку от духов огня можно наблюдая за открытым пламенем. Эти элементали любят, когда на них смотрят и наделяют зрителей энергией, а также вдохновением для осуществления самых сокровенных мечтаний.

Существуют различные ритуалы вызова духа огня. Нужно выбрать уединённое место, начертить треугольник, установить в вершинах три свечи. Зажечь свечи, стать лицом к югу. Сжать руку в кулак и направить его вперед, произнести желание.

Однако ответственность относительно исполнения мечты в полной мере лежит на человеке. Огонь не прощает ошибки. Стоит дать слабину, и потеряешь его благосклонность»

Иван захохотал:

– Конечно, всё сделал моими руками, а теперь отвернулся. Исполнил мои идиотские

мечты о свободе и карьере. Что теперь? Защитишь от опасностей и врагов? Убьёшь всех вокруг?

Он погрозил кулаком в потолок:

– Я больше не буду этого делать!

Иван вскочил, рванул из кармана зажигалку, яростно швырнул ею в стену. На гипсокартоне появилась вмятина, посыпалась белая взвесь. Зажигалка свалилась на пол и отлетела к входной двери.

Как он – огнеборец – решил обратиться к духу огня для исполнения желаний? Каким умом он думал?

Иван схватил стул и грохнул им об тумбочку. Стул разлетелся, засыпав комнату обломками. По батареи застучали соседи.

– Что ж это со мной? – он обхватил голову руками, осел на кровать.

«Задумаешь исцелиться, приходь сюды вновь… Место Силы тута… Не каждый вошедший дверью отыщет дорогу назад. Не так важно, кто войдёт, важнее, кто выйдет»

Иван сдёрнул с вешалки форменную куртку, открыл дверь и застыл на пороге. Под ногами поблёскивала медным боком зажигалка. Он промедлил, затем нагнулся, сунул её в карман и выскочил за дверь.

11

Подъезжая к заводу, он не сразу понял, что не ошибся. Серые корпуса, в многочисленных ржавых разводах, выглядывали из-за покосившегося сеточного забора. Территория выглядела запущенной, но не заброшенной. И совершенно не являлась разорённой пожаром, бушевавшим здесь десять дней назад.

Иван резко затормозил напротив огромной вывески над главными воротами. Синие, хорошо видимые буквы оповещали: Завод Полимеров. Вывеска проржавела, облупилась, но не имела следов от огня и крепко держалась под истерзанной дождями кровлей.

Иван вышел из машины, забыв поставить на сигнализацию. Словно во сне двинулся к будке охраны.

Высокая трава за проволочным ограждением колыхалась от лёгких порывов ветра, распространяя вокруг пыльный запах согретого июньским солнцем разнотравья. Ни намёка на гарь и вонь жжёного пластика.

Пожарный с открытым ртом застыл перед металлическими воротами. Он недоумевал, кому понадобилось срочно восстанавливать завод, придавая ему вид многолетней неухоженности.

Дверь в будку охраны со скрипом отворилась. На пороге показался грузный мужчина лет сорока, облачённый в летний вариант формы охранника расцветки серый вихрь. На рукаве виднелась красно-чёрная эмблема охранного предприятия.

– У нас пожар? – пробасил мужик, оборачиваясь в сторону построек.

Иван вышел из ступора:

– Дед Матфей сегодня дежурит?

– Какой Матфей? – охранник нахмурил густые чёрные брови. – У меня сменщик Сергей. Мы через сутки работаем.

Стая голубей взмыла ввысь правее здания завода. Оба устремили туда взгляды.

Иван пошёл вдоль забора. Охранник застыл на высоком крыльце будки:

– Так чё надо было?

Пожарный не ответил, продолжая идти вперёд.

Он знал, через сотню метров в заборе будет дыра, искусно прикрытая куском незакреплённой сетки. Этим путём Иван уже пробирался на охраняемую территорию. Несколько раз. Когда искал и нашёл сокрытое от посторонних глаз место для ритуала.

Не задумываясь, Иван вновь нырнул в прореху и оказался на заводской земле. Примятая трава точно указывала направление к главному корпусу. Хотя навряд ли он смог бы сейчас ответить, кого ожидал здесь найти.

Но перед центральными воротами маячил защитного цвета дождевик и чёрная вязаная шапочка. Иван приблизился.

– Далгонько ты, – встретил его дед. – Не сразу докумекал?

– Как это? – Иван лишь развёл руки, оглядываясь вокруг.

Дед молча сдвинул створку массивных ворот, поеденных ржавчиной. Колёса жалобно застонали, натужно покатив по рельсу. Из недр помещения пахнуло разогретым, насыщенным краской и полимерами воздухом. Так здесь пахло всегда. Дурманяще и вредоносно.

После того, как завод закрылся, несколько человек, проникших в здание, оказались в больнице, надышавшись ядовитыми испарениями. Двоих откачать не смогли. Оклемавшиеся рассказывали о видениях, духах и какой-то нечисти, повстречавшихся им на территории Завода. Но всё списалось на галлюцинации из-за отравления.

К удивлению, дурная слава не привлекла любителей острых ощущений. Заброшки сторонились, здесь не появлялись ни бомжи, ни праздношатающиеся. Именно поэтому Иван и избрал её для ритуала, воспользовавшись Дыхательным Аппаратом на Сжатом Кислороде, прихваченном с работы.

Он нашёл самый дальний закуток: затерянную среди производственного оборудования подсобку, бывшую Электрощитовую. Скрупулёзно вычертил на бетонном полу изолированного бункера чёрный треугольник. Установил по углам толстые разноцветные свечи. Встал в центре и, протянув вперёд правую руку, высказал желания в пустоту.

Потом уселся на холодный грязный пол и расхохотался. Не произошло ровным счётом ничего.

Но когда гасил свечи, увидел медную зажигалку в форме ящерицы. А выйдя из Электрощитовой получил то, о чём даже не мечтал.

– Силу-то получил, а ума не нажил, – заявил дед.

Иван уже сунулся в открытый проём ворот, но застыл. Медленно обернулся:

– Кто ты?

– Я ж тебе ужо сказал. Ахранник я. Хошь, Духом-Хранителем зови. Сберегаю Место Силы. Токмо безрассудных пропасть скока: не разумея лезут и лезут.

– Что за Место Силы?

– У всякой стихии место своё. У воздуха твердь небесная, да всё кругом. У воды, знамо дело, реки да моря. У земли – твердь земная. А огонь – он беспризорник, ему с другими стихиями договариваться должно. К кому притулится, от того и напитается.

– Ну и чем он здесь напитался?

– Дак силой земли! Ведь ты в Месте Силы духа привечал. И как ты то место разузнал да различил. Ведь прямёхонько туды направился.

Иван покачал головой:

– Что ж ты меня не остановил?!

– Жалеешь? – сторож заглянул Ивану в глаза. Пожевал губами, раздумывая. Затем сплюнул: – Огонь силён, да токма земля завсегда пламя перешибёт. А земля она што? Крутится-вертится, да обратно вертается.

– И что это значит?

– Какой сегодня день?

Иван взглянул на деда, но вспомнил, что удивляться нечему:

– 23 июня.

– А таперяча в тялифон узри.

Иван подчинился. Достал смартфон, разблокировал:

– И что?

На дисплее горело 13 июня. Иван полез в настройки.

– Крутится земля, вокруг солнышка ходить. Иногда вертается.

Иван уставился на сторожа. Догадка подкрадывалась медленно, он пытался её гнать, потом убеждал себя в возможности изменения хода времени, а затем страстно хотел поверить:

– Это что, сейчас день пожара на заводе? И значит Маша жива? И Лёшка? И Панин?

– Твои умыслы родили сие, твои хотения могут возвертать всё обратно. Велика сила в людских мечтах. Дух огня взял силу земли, наделил тебя знаком своим да умениями огненными. Но ось-то земная в тебе утвердилась. Чрез неё и обратиться можно.

Иван взглянул на часы, засуетился:

– Сейчас 18:10, через две минуты поступит вызов. Можно остановить пожар!

– Переменить-то можно – отменить нельзя.

– Делать-то что? – нетерпеливо воскликнул пожарный.

Слева зашуршала высокая трава. Сквозь неё пробежал сухощавый паренёк. Кузнечиком заскочил на высокое окно в стене здания и змейкой юркнул в лишённую стекла фрамугу.

Иван запоздало опознал знакомую рыжую физиономию и синюю джинсовую куртку:

– Это же…

– Огневушка-поскакушка, жиж, Рарог, птица Феникс, сиречь дух огня.

Пожарный взглянул на деда. Тот был совершенно серьёзен:

– Двое войдут дверью – лишь один выйдет. Тебе, Иван, решать. Сохранишь клеймо, али очистишься.

Сквозь раскрытые ворота потянуло гарью. Из окна заструился белёсый дым.

– Ты чего тут творишь?! – загремел грозный бас охранника в камуфляже. Лишь хруст травы под тяжёлой поступью обозначал его место нахождения. Но звук безошибочно оповещал о скором его появлении у входа в здание завода. Из зарослей вновь послышался возбуждённый голос:

– Возгорание. На Заводе Полимеров. Да.

– Тебе решать, – заявил дед, не двигаясь с места.

Иван рванул внутрь. Помещение уже затягивал сизый вонючий дым. Видимость быстро ухудшалась. Справа полыхнули острые оранжевые языки пламени. Исчезли. Вспорхнули вновь.

Пожарный уткнулся в рукав куртки, пытаясь разглядеть поджигателя. Едкий дым вгрызался в глаза. Слёзы потекли по щекам. Рот заполнился тягучей слюной. Сейчас бы ДАСК.

Впереди, вынырнув из молочной пелены, возникло улыбающееся лицо рыжеволосого паренька. Без всяких средств защиты.

Иван рванул за ним.

Слева с хлопком взорвалась какая-то ёмкость. Нарастал гул зарождающегося пожара. Трещали охваченные огнём перекрытия. Сквозь какофонию звуков донёсся вой сирен.

12

Иван понимал, что удаляясь от входа, он рискует не выбраться из охваченного огнём здания. Но он и не собирался отступать.

Только бы добраться до Электрощитовой.

Впереди лязгнула дверь. Сквозь молочную пелену, подсвеченную оранжевыми отблесками пожара, Иван разглядел тёмную фигуру, растворяющуюся в чёрном провале. Справа, рассекая клочья тумана, заструился луч пожарного фонаря. Он замер, выхватив из дымовой завесы прямоугольник двери с надписью «Электрощитовая» и табличкой «Не влезай – убьёт!».

Пожарный в боёвке и маске ДАСВ первым оказался у входа, рванул на себя створку и ринулся внутрь. Иван видел, как мечется в пустом помещении белый луч фонаря. Не видел сейчас, потому что веки беспрерывно моргали и слёзы туманили взор, он видел это десять дней назад.

Последним усилием он протиснулся в проём и с грохотом закрыл дверь.

Свет фонаря ослепил. Иван закашлялся, освобождая лёгкие для неожиданно свежего воздуха бункера.

– Ты кто? – раздался невнятный окрик, поглощенный огнеупорным стеклом маски.

Иван часто моргал, стремясь поскорее очистить глаза от едких испарений.

– Можешь снять маску, – прокричал он в ответ. – Здесь хороший воздух.

– Слушай меня! – пожарный почти прижался лицом к Ивану, чтобы тот его расслышал. – Сейчас я возьму тебя за пояс и…

Теперь он разглядел его лицо. Покосился на нашивку с фамилией на груди. Вновь озадаченно заглянул в глаза.

– Я это ты, только через десять дней, – закричал Иван. Крик гулко разнёсся по помещению.

– Глюк? – одними губами произнёс пожарный, но Иван понял, ведь то были его губы и его разум.

– Сними чёртову маску! Я же дышу!

Пожарный, подсвечивая фонарём, вглядывался в лицо двойника, надеясь увидеть отличия: неудачно наложенный грим, обман ночного зрения.

– Не веришь? Хорошо. – Иван ткнул себе в нос указательным пальцем. – Как мы всем рассказываем про героическое падение балки? Прям в панорамную маску, стекло в дребезги, огонь в лицо, а я продолжаю тушить! Так? А что на самом деле случилось? Помчался сломя голову, споткнулся, как школьник на шнурке, и ткнулся так удачно, что маска в хлам, нос в кашу. Еле обратно выбрался. Кому ты такое рассказывал?

– Никому. – пробубнил пожарный в маске.

– А это? – Иван достал зажигалку, протянул пожарному. Тот её взял, рассмотрел со всех сторон. Вопросительно посмотрел на двойника.

– Сними чёртову маску, – вновь заорал Иван. – у нас нет времени!

Пожарный осторожно прикрутил вентиль, приподнял маску, затем полностью освободил лицо.

– Что за хрень? – не удержался он.

– Здесь ты… и я устраивали ритуал, – начал Иван, радуясь возможности не напрягать голосовые связки, – просили исполнения желаний у духа огня.

Он кивнул на намалёванный на полу треугольник и столбики полуметровых свечей:

– Так вот – не вышло! Всё, что хочет дух – это убивать и распространять пожары, никакое наше счастье его не интересует. Ни карьера, ни свобода от брака не стоит того, чтобы ввергать себя в рабство.

Иван эмоционально пересказывал события последних дней. Двойник слушал, не перебивая. За дверью гудел пожар.

– Ты убил Машу? – двойник нахмурился. Иван заметил, как руки в огнеупорных перчатках сжались в кулаки.

– Я – это ты! – попытался вразумить собеседника Иван. – Если ты выйдешь отсюда и будешь мечтать о том же о чём просил духа огня, тогда именно ты убьёшь Машу!

– Чушь! – злобно выкрикнул двойник.

– Ну ты же уже пробовал воспламенять объекты на расстоянии.

Двойник смутился, и Иван знал отчего. Первые опыты с пирокинезом вдохновили, заставили почувствовать себя всемогущим, но остались запретной темой, о чём ни с кем делиться не планировалось. Поэтому Иван осторожно пояснил:

– Ты – это я. А я – это ты. Конечно, я знаю.

Двойник глядел пристально, оценивая и сопоставляя. Улетало время.

– Судьба предоставляет второй шанс. – не выдержал Иван. – Это мои ошибки, но они также и твои. Когда ты выйдешь отсюда, тебе придется самому принимать решения, но не допускай моих ошибок. Пойдёшь моим путём: станешь убийцей, рабом духа огня.

Иван расстегнул куртку, обнажил заклеймённое левое плечо:

– Не советую…

– Так Маша погибнет?

Иван достал смартфон, открыл фотографии. Порадовался, что догадался сделать сканы свидетельств о смерти.

– Я их похоронил неделю назад.

Двойник держал смартфон на вытянутой руке, словно опасался подхватить заразу. Иван услужливо перелистывал снимки.

– Шестнадцатого июня?! – выдохнул двойник.

– Через три дня, – кивнул Иван. – Для меня это случившееся; для тебя возможное будущее. Но выбор за тобой. Либо ты убьёшь Машу, либо пошлёшь духа огня к чёрту!

Двойник озадаченно глядел на собственную копию.

Иван осознавал, что они оба путаются в мыслях. Он бы и сам не поверил, случись ему услышать подобное десять дней назад. Но времени на размышления не оставалось:

– Только ты можешь всё изменить! Пойми – не каждому дан второй шанс. У тебя он есть.

– А ты? – очнулся двойник.

– Отсюда сможет выйти лишь один. Да и в мире, где живы Маша и Лёшка место для одного. Мне путь заказан, для тебя есть жизнь! Избери её, не променяй на суррогат.

Пожарный задумчиво кивнул, оттёр со лба пот. Нахмурился:

– А Маша точно жива?

– Да, когда ты выйдешь отсюда, она будет жива!

От двери исходил тяжёлый обжигающий дух. По ту сторону бушевало пламя. Жар усиливался. Дышать становилось труднее.

Двойник огляделся:

– Подожди. Здесь чистый воздух, значит есть другой выход.

Иван покачал головой:

– Ты знаешь, что нет. Здесь место выхода энергий из земли. Возможно поэтому чистый воздух.

– Давай останемся. Переждём.

Иван снова покачал головой:

– Дух огня не случайно заманил нас сюда. Здесь всё началось, здесь всё и закончится. Живыми мы не выйдем. Оба уж точно.

– Но ты не знаешь?

– И проверять не хочу. Это ловушка, в которую мы сами себя загнали. По счастью, есть выход. Навалимся вместе. Дверь должна открыться.

– В комнате кислород. – возразил пожарный в боёвке. – Сам понимаешь, вспышка выжжет всё помещение. Огонь тебя убьёт!

Иван достал зажигалку, палец привычно потянулся к крышке. Остановился.

– Это искупление. Рождённое огнём в огне и погибнет. – он отшвырнул зажигалку в глубь комнаты и упёрся руками в пол, как регбист, готовящийся к схватке. – Пора.

Пожарный в боевой экипировке надел маску. Укрылся за стеной и присел. Выставив руки, надавил топором на дверь.

Иван рванул вперёд.

Дверь натужно застонала под весом человеческого тела и приложенного давления. В образовавшуюся щель метнулись жадные языки пламени, яростно пожирающие сохранившийся в помещении воздух и беззащитную человеческую плоть.

13

Он открыл глаза и уставился в высокий белый потолок. Его накрыла тень. Размытый облик сформировался в знакомое лицо.

– Очнулся! Сестра!

Люда склонилась ещё ниже, роняя ему на лицо крупные солёные слёзы. Жарким шёпотом затараторила:

– Тебя завалило. Извлекли через полчаса. Воздух на нуле. Ты второй день в коме. Нашли труп поджигателя. Не опознали. Я забежала после смены. Теперь всё будет хорошо.

В поле зрения возникло серьёзное лицо медсестры. Её розовая униформа ярким пятном вспыхнула в стерильно-белой палате.

Он с трудом выдохнул:

– Моя жена жива?

Сестра бросила мимолётный взгляд на Люду. Та уставилась на Ивана.

– Жива, конечно, – Люда нахмурила брови-стрелки. В голубых глазах сверкнул лёд. – Она ушла час назад.

– Я хочу её видеть. Сейчас.

Сестра понимающе кивнула и исчезла. Иван взглянул на любовницу:

– Прости, Людмила.

Женщина сжала губы, быстрым движением смахнула с щеки слезу, процедила:

– Всё ясно. Ну, будь здоров… и счастлив.

Она выскочила из палаты. Звонкий цокот каблучков растворился в коридорах реанимационного отделения.

Иван облегчённо откинулся на подушку.

Затем напрягся. Дрожащими пальцами стянул грубую простыню. Оглядел левое плечо. Кожа отливала синевой, гематома чернильной кляксой расползалась от шеи до локтя. Никаких ожогов в форме треугольника.

«Всё правильно. Пожары устраивал другой я». На лицо легла тень скорби от тягостных воспоминаний. Он глубоко вздохнул, освобождаясь от гнетущих мыслей: «Я такого никогда не сделаю…Больше никогда».

Иван расслабился и мечтательно улыбнулся. Скоро он увидит Машу.