Седьмое измерение

– Эй, Жиган! Ты-то тут чего забыл? А ну, быстро брысь отсюда! Тут тебе никак нельзя! – ворчит по-доброму тот самый глупый дядя Федя, не понимающий, что волею судьбы сам оказался на театре военных действий. Участником стал дядя Федя, естественно случайно, геополитических разборок.

– Смотри усач, как бы тебе войну не объявили. Расхлябались вы все у меня тут, – решает кот. Вот дулю тебе! Не затем полдня потрачено, чтобы послушаться какого-то дядю, пусть и с седыми усами, да уйти без боя. Старик меж тем делом, на колени, опустившись, попробовал кота схватить. Напрасно! Тут же получил старик отрезвляющую цап царапку и едва не стал покусанным.

– Ах, ты сволочь! Ну, погоди, я тебе сейчас покажу! – с воплем этим дядя Федя выбегает за оружием любым – веником, щёткой или шваброй.

Только Жигало, не дурак. Стратегия военная гласит – манёвры, перемена дислокации, занятие высоты и главное не дать врагу себя обнаружить. Дядя Федя забегает с веником в руке. Да полно тебе! Сам ты веник! Жигало уже под стендом нет, а равно нет его и в поле зренья. Коммуникатор прям как по заказу, включается и просит дядю Федю в кабинет начальства. Ещё разок, окинув рассеянным взглядом лабораторию, сей инженер-электрик, ворча и облизывая кровоточащий от царапки палец, уходит, запирая за собой дверь. Подумал, вероятно, что кот выскочил, пока сам бегал за веником. Вроде бы отрезаны пути отхода, но это с какой стороны посмотреть. Ни капельки Жигало не тревожит этот момент. Кто-нибудь придёт рано или поздно, а он под ноги и бывал таков. И вот они минуты сладкой мести наступили. Первейшим делом идёт Жиган, и гадит в угол. Затем конечно грызть проводку, провода и шланги. Увлёкся так, что натворил порядочно делов. Устал, лёг, полежал. Затем, содеянного показалось мало, и с новой силой набросился Жульен на абсолютно безвинную технику. При этом в фантазиях своих кошачьих представлялась ему жирная крыса с головою бабы Алевтины.

Хряк – и нога откушена! Хрусть – и передняя лапка отлетела! Хрум – и поломался позвоночник! Хрясть – и бабы Алевтины голова пропала в пасти! Вот теперь порядок! Кажется даже немного переборщевал. Могут и заподозрить участие кота. Да ладно упокойся, сам себе мурлычет кот. Главное незаметно выскользнуть, а там и алиби состряпать можно. Мол, кисе молодой весь вечер показывал умение своё в добыче белок. А провода конечно баба Алевтина, убираясь, зацепила шваброй и порвала. Кто ж ещё как не она! Она же не сдержалась и нагадила в углу, ну а убрать за собой попросту, конечно же, забыла. Старушечий склероз она такая штука. И, конечно же, её затем с позором выгонят. Война окончена – Победа! С такими думками Жиган залез под стол с управления пультом. Как следует, вылизался, почесал лапой задней шею и за ушком. Конечно, заурчал, калачиком свернулся да и заснул спокойным сном.

Теперь, как день прошёл у Тимофея с Соколовой Светкой. Тягуче медленно, естественно, как и всегда бывает в преддверии чего-то важного. Сам Тимофей довольно таки ловко взял у себя анализы не вызвав подозрения у Валерьяна друга. Но это сразу поутру, а далее весь день пришлось томиться, скрывать, как нетерпенье, так и хвори собственной симптомы. Вот это получалось хуже. Так, например, к обеду время подступило. В который раз за день взгляд брошен на часы. А время полвторого. Пошёл обедать, это к слову получилось. Затем прогулка, заглянул и к Светке. Вернулся, малость поработал, прибрался на рабочем месте, снова вышел в сад. Глядь на часы, а стрелки, словно мертвые, стоят, и кажут час сорок пять – твою ж ты мать. Да быть того не может, окаянные часы сломались, и их давай трясти, да только толку никакого. Стрелки секундные тик-тик, а часовые прилипли словно. Такая же беда у Светки, вся бедненькая извелась, весь день, грызя ранетки. К Тимофею под дверь, аж шесть раз, без дела забегала, пока во избежание подозрений и скандала, последний не прогнал её, едва не зашипев. Однако, час за часом, но по велению закона времени, минуло всё-таки и семь часов, а с ними в окнах появилась тьма с ней и огромная луна. А значило это одно – пора! Уже давно ушёл соратник Валерьян, спокойно проглотив историю про: надо задержаться. И Светкины коллеги места свои опустошили, но для приличия пришлось до полвосьмого потянуть резину. Тут и секундные стрелки, словно их утяжелили, едва-едва ползли по циферблату. Пора! И первый выход Тимофея к товарищу охраннику Андрею. Да не пустым, принёс куриных ножек барбекю да пирожков домашних в угощенье. Замаслить, дабы глаз и с панталыку сбить. Ему охраннику Андрею такое угощение только на пользу будет. Не помешало бы ему при своём весе пёрышка, немножечко прибавить в теле. И где таких охранников находят? Скорей всего по объявлению в газете. Помягче бы сказать, чтоб настроенья у Андрея не отнять, таких охранников самих необходимо охранять. Всё гладко получилось у Андрея, никто в том и не сомневался. Вот и настал момент, и Соколова Светка с Тимофеем у заветной двери. Открыли электронной Светки карточкой ту дверь и сразу же в предбанник прошмыгнули. В предбаннике, как и положено, пришлось и душ принять и в чистое переодеться. Продезинфицировались по уставу и далее шагать. Тем временем сонар кошачий в виде уха, давно уж уловил движения за дверью, да по сонливости вот чего решил злодейский кот. Решил не выбегать, когда зайдут, а выбежать, когда пойдут обратно. Тем самым ещё немного поваляться. И вот последняя дверь-преграда в лабораторию открыта и моментально же прикрыта за собой. Тут Светка Соколова растерялась, и роль свою немного подзабыла. Пришлось потратить время и напомнить. Сам Тимофей вольготно возлёг на выехавшую платформу, а Светку посадил за пульт. Была дана команда – Старт! Светка повинуясь, при этом хлопая ресницами большими, рубильник повернула вправо. Далее кошмар, что получилось. Давлением огромным из повреждённого шланга жидкий азот вырвался в виде облака да всю обстановку связал и приморозил, корочкой покрыв. Затем в доли секунды плазма в первой сфере не получив должного охлажденья переплелась с дугами волн. Энергия такая огромная столкнулась с энергией подобной силы второй сферы, после чего живое всё – обладающее полем схлопнулось мгновенно в точку нулевую, и сразу взрыв огромной силы и пожар.

Парил секундою позднее Тимофей в пространстве непонятном, себя не помня и не осознавая как личность. Просто парил и внимал. Первым делом рядом подпархнула, будто бабочка лихая, строгого вида или секретарша или директриса. Была та секретарша брюнеткой жгучей, да при очках и главное, что парила рядом на рабочем месте. То есть за столом сидя на стуле, но при этом почему-то только в юбке, а по пояс голой, и только бусы кое-как прикрывали топорщащие груди. При всём при этом секретарша-директриса, начала набивать, на имеющейся, на столе пишущей машинке, следующий текст, дублируя его для верности орально. На Тимофея, вроде бы, пока внимания не обращавши.

Итак, следующее строчила секретарша нараспев: Перестройку Громыко воспринял неоднозначно. Внешнюю политику страны в тот период считал чрезмерно и неоправданно уступчивой. Разноречивые чувства вызывала в нем и фигура М. С. Горбачева, на чей приход к власти в апреле 1985 года Громыко решающим образом повлиял. По словам его сына, Андрей Андреевич отмечал в Горбачеве такие слабые стороны, как дилетантизм, поверхностность, стремление произвести благоприятное впечатление на партнёров. Результатом всего этого, по мнению Андрея Андреевича, стало резкое ослабление позиций нашей страны, её роли и места в мире. Из иностранных политиков и дипломатов Громыко выделял госсекретарей США Г. Киссинджера и С. Вэнса, министров иностранных дел ФРГ В. Шееля и В. Брандта, итальянских премьер-министров А. Моро и А. Фан-фани, британских премьеров Г. Вильсона и Г. Макмиллана. Андрей Андреевич любил рассказывать близким о встречах с ними, вспоминал курьёзные ситуации. Например, Генри Киссинджер, приезжая в Москву, постоянно боялся прослушивания со стороны КГБ. Однажды он во время встречи указал на люстру, висевшую в комнате, и попросил, чтобы КГБ сделал ему копию американских документов, так как у американцев «вышла из строя» копировальная техника. Громыко в тон ему ответил, что люстры делались ещё при царях и в них могут быть только микрофоны.

Закончив нести всю эту околёсицу, директриса, поправив бусы, и приподняв очки, впервые уставилась на Тимофея. К нему же были обращены следующие фразы.

– Так-так! Что мы имеем?! Анкета конечно безупречная, и всё-то вроде замечательно, но с тем и зыбко да поверхностно. Вот мне, к примеру, и никаких анкет ненужно дабы безошибочно определить, в тебе редкостного юбочника, целовальщика да чмокальщика. Да уж! Не повезло твоей жене с благоверным. И за каким только лешим тебя на платформу эту потянуло? Отсюда и получилось – левой ногой перекрестились! Ведь недаром говорится: сумасшедшим нет покоя! Так- так! И что же мы имеем в сухом остатке? Молчишь? Не соображаешь ничего? А имеем мы тебя, заброшенного, чёрте знает куда! Вот тут всё время сама путаюсь и забываю. Честное слово забыла, что далее говорить. На этом самом проклятом месте голова постоянно запустевает. Всегда так! Ну, да и ладно. На обратном пути забегай, может, вспомню. А теперь пошёл-ка ты к такой-то матери, на тихом катере! Аривидерчи! – выпалив всё это как на духу, секретарша-директриса закрутилась и исчезла.

Тимофей же сразу обрёл и память, и рассудок, вместе с осознанием себя. Осмыслить всё происходившее не дали. Ощутил Тимофей себя в непонятном плотном тумане, в котором переливались цвета. Ещё немного поболтался и решил действовать. Попробовал подвигаться вперёд – получилась. Назад попробовал – тоже вышло. Тогда полетел Тимофей уже куда-нибудь за разъяснениями. Снова моментальный успех. Не пролетел и пяти метров, как перед ним буквально туман преобразился в окна. При этом окна были ну как бы пронумерованы. Начиная с первого, показывали они Тимофею причины и как положено следствия его тут нахождения. Получалось, причины были такого характера, как: сам затеял, сам предпринял, своевольничал, втянул Светку Соколову, решил прославиться да на чужом приборе, и так далее, пока дело не дошло до кота.

Тут окна чётко показали и то, как баба Алевтина обидела кота, и те самые действия военного характера, предпринятые котом в отместку. Затем подробно окна изложили весь характер повреждений, показали кота прятавшегося за прибором во время горе – эксперимента, и вот собственно Тимофей тут! Всё происходящее к слову совсем не пугало и не осуждало, а наоборот интриговало и заводило. Ни с того ни с сего Тимофею пришло в голову поинтересоваться по какой причине загорелся чек неисправности двигателя на его машине. Дело в том, что на первой автомастерской выявить причину не удалось.

И снова подробный, полный видеоряд из окон. На этот раз окна показали и мелкий заводской брак с первопричиной в виде небрежного слесаря. Показали, почему слесарь в тот день пребывал в похмельном синдроме, а именно потому, что поссорился накануне с невестой. Не забыли и про не бережное эксплуатирование предыдущим владельцем – редкостным убийцей техники. Затем началась техническая составляющая открывшая Тимофею стружку в системе ТНВД и как результат поломанные первая и третья форсунки.

После этого открытия тревожная идея будто впилась в мозг иглою. А не помер ли я часом! Вот что начало крутиться в разуме и стало грустно и печально. На этот вопрос, окна почему-то упрямо молчали, зато по первому требованию показали, спящую жену и сынишку. На душе стало ещё отвратительней. Забегали мысли, как много Тимофей ещё не сделал в жизни, как много он не дал родным своим. Ещё прокрутилось всё то, что делал неправильно, по глупости ли или по злому умыслу, а исправить не успел. Да большинство того чего исправить бы не помешало, откровенно говоря и не помнил вовсе, а вот сейчас всё как-то странно открылось сразу и без приукрашивания. За каждым действием не благонравным, то есть причиной, следовала куча неурядиц, испытаний, неприятностей и бед, в виде следствия, и между причиной и следствием Тимофей впервые увидел ясно связь. Всё чётко и по делу.

– Не сейчас! Не надо сейчас! – попытался крикнуть Тимофей и протянул руку прикоснуться к сыну, мирно дремавшему в окне. Как тут его оторвало и закружило, а далее снова взрыв.

Очнулся Тимофей весь мокрый и холодный на гравии каком-то, да в кустах. Потрогал части тела, и вроде ничего, как не хрустело так и не болело. Присел и оглянулся. Немного странным место показалось. Смеркалось. Луна была немного с зеленцой, да маленькая, словно одна копейка. Закат там где-то вдалеке, сиреневым маленько отливал, да вот ещё кусты, кусты такие в матушке России не водились. Стёр с лица капли воды, растаявшие после заморозки азотом, и попытался встать, как тут прям за кустами женский плач. Встал, и, шатаясь сквозь экзотику, шагнул на звук. Увидел сразу Светку Соколову, так же всю мокрую, стучащую от холода зубами. Увидела и Светка Тимофея. Вскочила и, показывая в сторону других уже кустов, как нервная прохожая, заголосила:

– Он говорит! Что же это такое! Нет, ты послушай, он говорит!

Тимофей сам пребывающий ещё немного в шоковом состоянии начал вглядываться в сумрачные кусты, пытаясь разглядеть того, кто говорит. Случилось разглядеть не сразу, а разглядев, узрел смешного мокрого кота Жигана. Бабах! Тем временем Жигало, Жиган, Жульен, поняв, что прятаться нет смысла, забросил вылизываться и гордо вышел на поляну. Да тут же начал Тимофею объяснять.

– Клянусь всеми своими котятами, а у меня их по самым скромным подсчётам не менее трёх тысяч. Так вот всех до одного ставлю, на то, что всё это проделки уборщицы бабы Алевтины. Уверен на все сто, она специально так навредила, и именно своею шваброй повредила провода. Вот вернёмся, в тюрьму её за это первейшим делом, да на режим на строгий. Пусть тогда попляшет. Будет тогда знать, как швабрами проводку рвать, – всё это кот нараспев мурлыкал, но, как и все вруны в момент вранья глядел куда-то в сторону, не прямо, при этом жестикулируя передней лапой.

У Тимофея, от такой речёвки, и главное от самого оратора, сперва мозги поплыли набекрень. Однако быстро взял себя и посмотрел на Светку. Та так же слушала всё это, широко раскрыв глаза. Мириться приходилось, ведь не сон и не виденье, реальность и ещё раз реальность, вместе с сознаньем ясным ощущались. Но что за бред? С чего бы, ради? По ходу пьесы будем разбираться. Так Тимофей себе решил и косо посмотрел на Жигало. В памяти себе, те, освежил картинки, в которых именно Жульен мстил лихо бабе Алевтине, драл безжалостно проводку. Однако промолчал и наглого кота пока покрыл, не выдал. Решил пока не ссориться, а выяснять что происходит.

– Ты как это вдруг научился говорить? И если ты такой вот умный, не подскажешь ли нам грешным, где мы? – Тимофей старался быть спокойным, что на практике выходило не ахти как. Голос всё-таки дрожал. Вот кто действительно был спокоен, и даже можно сказать, в некоторой степени весел, так это Жульен. Весело он и отвечал:

– Первое, самое простое! Изволите ли видеть среда другая. Вот попробовал выразить свои мысли голосом, вместо опостылевшего мяуканья, и сразу вышло. Мяукнул, получилось слово, ещё разок и речь готова! Вот со вторым проблема! Сам не понимаю, где мы очутились. В одном могу заверить, не в сказке точно! Сбегаю-ка я на разведку. Поосмотрюсь, малость вокруг, если не возражаете. Я мигом! – с этими ответами котяра нырнул в кусты и был таков.

Далее Тимофей и Светка сидели и молчали. Переживали видимо, но больше изумлялись и диву давались. Перебрасывались лишь короткими фразочками. Жигало вернулся через полчаса весь взъерошенный и просохший.

– В радиусе полкилометра всё чисто! – докладывал весьма довольный собой котяра. – Ни души живой! Одни кусты, да деревья неизвестной марки. Поспите, я посторожу. Ах вот ещё! Всю жизнь хотел попробовать, да понимаете, не мог. Ради смеха, конечно же. – И тут Жиган изогнулся, а выпрямляясь, как завыл, ни с того ни с сего, по-волчьи, на луну. – Ву-уу-у! Оу-уу-у! Уу-уу-уу-у!

Ужасным стало то, что коту ответили. Ответили воем издалека и справа, а после со спины и где-то рядом. Завыли волки очень даже правдоподобно, где-то ну очень не далеко. От этого ответа, хвост дыбом стал у Жигало, а Светка с Тимофеем, заткнув кота, словили на спине мурашки. Все трое сбились в кучу под кустами, да так и коротали время до рассвета в полудрёме.

Глава третья

Утро добрым не бывает, не бывает никогда. Исключением не стало, утро Тимофея, Светки и кота. Да и чего уж доброго можно отыскать в таком утре. Всю ночь глаз не сомкнули, тряслись, то от страха, то от холода. В голове каша, во рту сухо, такое вот утро. Однако чего у утра не отнять, так это необходимости вставать, и более того вставать и действовать. Не стало исключением и тут. Как только показалось светило на горизонте, в кустах валяться стало неудобно и неинтересно. Светило к слову было больше чем обычно, но с тем и как-то менее ярко, зато красней, как при закате. Кот снова побежал в разведку, а Тимофей и сам решил поосмотреться. Кроме диковинных растений, почвы странного цвета, рядом не наблюдалось ничего. Дождались Жигало. Тот, как и ранее, на чистом русском, без акцента, рапортовал о тишине в округе. Решили двинуться на поиски селения какого, иль на худой конец воды или еды. Шли с час не более, всё по кустарнику и травам, поизмотались все кроме кота. Вот кустики пореже стали, слегка понизилась трава. Вдруг где-то метрах в двадцати не более того, отчётливо послышался писклявый голос. Прислушались, остановились, замерли. Голос весело вещал, что-то подобное напеву или куплету:

Готовь мешки старуха, не ленись,А рот беззубый свой, поменьше разевай.Червяк земной и тот стремится ввысь.Снимать мы будем добрый урожай.Жежеловые листья, Барбарисы,Сметановые корни, почки Василиса,Набьём старуха полные мешкиНе позабудем конопляные вершки.После чего старуха не горюнься да не злись,Твой подошёл черёд уж извиняй.Скорее на своём участке приберись,И на базар гони, да залихватски продавай!

С этой нелепицей, на несчастных экспериментаторов, вышел из кустов прямо в лоб низенький человечек. Человечек был примерно полтора метра росту, коренаст и кривоног, но при этом с немного укрупнённой головой. Точнее сказать лоб человечка и виски немного выпирали, делая его голову более округлой над остальным лицом. Волосы были чёрными, но сам человечек был белокож до чрезвычайности. Одежда простая, можно сказать деревенская, цветов серых и не ярких. Однако бросалось в глаза, то, что одежда вроде как самотканая, будто из средневековья. Человечек выскочил на троицу примерно метрах в пяти. Встал, как вкопанный, и молча изучающе принялся разглядывать всех троих поочерёдно, при этом хлопая огромными глазами. Было очевидно, что он не ожидал подобного, и казалось, что встреча эта его немного взбудоражила. Первым решил нарушить нелепое молчание Тимофей, но прежде Тимофей шагнул навстречу человечку. Шагнул и чуть не упал, на любимое мягкое место ремня и розг, от последовавшего за этим. Где-то за спиной завизжала Соколова Светка, а Жиган нырнул в кусты. Дело в том, что человечек, на наступление Тимофея среагировал весьма своеобразно, а главное мгновенно. Он попросту исчез с того места где стоял и в тот же миг когда исчез, оказался уже в пятнадцати метрах от видимо странной с его точки зрения компашки. При этом он не перелетел это расстояние, не перепрыгнул, а равно и не пробежал его. В этом Тимофей мог сам себе поклясться. Человечек испарился в пяти метрах и возник уже в пятнадцати, за сотую долю секунды. Ступор Тимофея и визг Светки тоже продлились недолго. Всё потому, что человечек, находясь на безопасном удалении, первым завёл беседу, подобно Жигану, на чистом русском языке.

– Вы какого роду будете? По каким делам на земле моей? Имейте в виду, барабаном положена эта земля в мои руки, а значит и урожай собирать мне и семье моей. Всегда, по-честному, четверть отдаём во всеобщее. На остальное распоряжаться, сами права имеем. Дешевить не станем, урожай у нас по этому берегу, до Сивой косы, первейших качеств. Ну, так кто такие будете? – прокричал человечек, сложив руки рупором.

– Простите, ничего не понял из сказанного! Мы учёные из России. Меня зовут Тимофей, её вот Светланой, да ещё с нами кот. Не подскажите где это мы и кто вы такой? – после пару секундного обдумывания криком отвечал Тимофей.

Представляясь, Тимофей указал сначала на себя, затем на Светку, ну и последним жестом обозначил выползшего из кустов Жульена.

– Есть прекрасное во всех отношениях вялено-солёное молоко из-под глухонемой коровы. Другие коровы только и делают, что сетуют на судьбу. Какое при этом может быть качество? Правильно – дерьмовое! А наше в тишине и покое делано, да трёх летней выдержки, спасибо потом говорить будете. Зелёного конопляного медку не желаете? Быть может икры зернистого дерева? Или если чего покрепче уважаете, так есть сорока градусная капуста. Капусту эту, сам настоятель настоял. Только предупреждаю сразу, дешевить не станем. Говорите чего надо и назначьте цену, а там поглядим, – таким был ответ коротышки, после чего коротышка этот, снова повторил фокус с перемещением и вернулся на прежнюю пятиметровую дистанцию.

У непривыкшего к таким фокусам Тимофея снова комок подошёл к горлу. Снова взвизгнула Светка за спиной, а Жигало вознамерился было нырнуть в кусты, но на полпути остановился.

– Ловко у вас туда-сюда шмыгать получается! Это вы как делаете? – только и пробормотал Тимофей, но тут на помощь пришла Светка, вынырнув из-за спины на первый план.

– Говорят же вам мы учёные. Заблудились мы. Авария у нас произошла. Кот после этой аварии говорить начал. Забросило, чёрте знает куда, а тут ещё вы со своими трюками и нелепой болтовнёй. Подскажите лучше как поскорее добраться до полицейского участка или ближайшего населённого пункта.

Незнакомец подозрительно на Светку покосился, что-то пару секунд обдумывал, после чего расплылся в улыбке и снова заговорил, обращаясь непосредственно к Тимофею. Тем самым полностью проигнорировав Светкину просьбу.

– Мешок зелёной картошки, у нас, всего-то-на всего четвертинка от копейки. А лук вызывающий глюк и того дешевле. Где вы видели подобные расценки? Где, я вас спрашиваю? Ведро вялено-солёного молока, как есть отдам за пять копеек. Корзина сметанового корня – полкопейки! Видели вы что-нибудь подобное? Провалиться мне на этом самом месте, если найдёте дешевле.

– Уважаемый, хватит уже, – немного собрался с собой Тимофей. – Нам ничего из вашего товару не нужно. Говорят же вам в который раз, с нами беда произошла. Мы заблудились и устали. Скажите где мы и как к людям выйти?

– А мясо или рыба у вас водятся! – неожиданно встрял в беседу наглый кот, но тут же чуть не отхватил пинка, а посему замолчал и надулся.

Незнакомца же вопрос заданный котом на человеческом языке совсем не смутил и не потревожил, будто бы незнакомец этот, всю жизнь свою только и делал, что балаболил с котами.

– Вы какого роду будете? Я же вас в самом начале спрашивал. Морочите мне тут голову, время моё драгоценное зря расходуете. Ладно, хотя бы, откуда вы появились, это то хоть сообщить можете? – задал вопрос, понявший, что торгам конец, а с пониманием этим, сразу поскучневший коротышка.

– Из России мы! – оживился Тимофей и добавил. – Матушки!

– Ну чего вы врёте? Нет таких планет в галактике «Широкая спираль». Нет, и не было. Есть только созвучная планета «Великороссия», она же мой дом и родина. Именно на ней вы и находитесь в данную минуту. Не желаете говорить правду, я поскакал, – коротышка, было, чуть не исчез, как в дело снова вмешалась Светка. Весьма своеобразно вмешалась, к слову.

– Мамочки! Мне всё это снится! Ущипните меня! – Светка разрыдалась и накинулась с кулаками на Тимофея. – Это всё ты виноват идиот-затейник! Чего стоишь, словно в штаны наложил? Лови этого умственно-усталого, пока он не улизнул. Кто тебе потом дорогу показывать будет? Какой-то сказочный паноптикум вокруг творится. Ой, не могу! Бред какой-то! Мама, забери меня отсюда! Домой хочу! – Колотила навзрыд Светка остолбеневшего Тимофея по груди.

– Правильно! – поддакнул Светке подлый кот.

Вот этот спектакль возымел силу. Этот искренний приступ паники и страха убедил коротышку, по крайней мере, в том, что его не водят за нос.

– Я спрошу тебя ещё один сраный раз! Кто вы и откуда? – спросил коротышка и стал весьма серьёзным.

– Люди мы! С планеты земля! А Россия это не планета, а наша страна и родина, – отвечал взволнованный Тимофей, почувствовавший где-то внутри себя, что намечается прогресс в переговорах.

– Так, ладно! Планеты земля, тоже отродясь не было на свете. Что такое страна мне вообще неведомо. Поскакали ко мне в дом. Вызовем мельтона, а там пусть он и разбирается, – коротышка тут же испарился.

– Вот такой вот, абсурдостан! – промурлыкал на это исчезновение кот.

Долго насладиться отсутствием коротышки не получилось. Не прошло и тридцати секунд, как этот гном снова появился на прежнем месте. Вопросительно посмотрев на пришельцев, коротышка, что-то сообразил и задал ещё один нелепый вопрос: