скачать книгу бесплатно
Ах да, точно. Телефон. Я заставила себя повернуться к Бену лицом, пряча глаза и ругая свое сердце, которое колотилось так громко, что, казалось, его стук был слышен во всем квартале. Я уставилась на свою руку с телефоном, который вновь зазвонил. Вероятно, я вцепилась в мобильник с такой силой, что Бену пришлось осторожно разогнуть мои пальцы, чтобы забрать его у меня. Я прикрыла глаза, когда он поднес трубку к уху и коротко сказал что-то вроде: «Все в силе, перезвоню позже».
– Лиза, ты в порядке? – спросил Бен, вырывая меня из глубокой комы.
Я прочистила горло. Открыла глаза и уперлась взглядом в его обнажённую грудь. Бен стоял так близко, что я могла видеть мелкие бледные веснушки на ней. Сосчитать редкие волоски. Прикоснуться языком, чтобы познать то, чем были сейчас заняты все мои мысли.
Но я не решилась сделать этого. Бен сделал это сам.
Он аккуратно взял меня пальцами за подбородок, приподнял мое лицо, и наши взгляды пересеклись. Его глаза цвета медового виски, такие глубокие, что мне захотелось окунуться в их глубины. С минуту я плавала в этих красивых, улыбающихся глазах, забыв обо всем на свете, у меня закружилась голова. Все, что я ощущала в тот момент, это неудержимое влечение, и я не могла убедить саму себя отбросить эти непристойные мысли.
– Я думал о тебе все это время, – понизив голос, проворковал Бен. – Не знаю, как ты это делаешь, но ты буквально приворожила меня, Лиза.
Я слегка покачнулась, не в силах удержать равновесие, и когда другая рука Бена легла на мой затылок, упёрлась обеими ладонями ему в грудь. Я почувствовала, как по его телу пробежала дрожь, и весь мой мир накренился, грозя перевернуться, когда он накрыл мои губы своими. Его поцелуй был мягким как бархат. От прикосновения его губ у меня подогнулись колени, по телу разлилась горячая лава, капая все ниже, все глубже, растекаясь огненной рекой по низу моего живота.
– Что в тебе есть такого? – шептали губы Бена на моих губах. Дыхание словно застряло у меня в горле. Слов не было. Как и ответа на его вопрос.
Бен запустил руку мне в волосы и поцеловал еще глубже, прижимаясь ко мне всем телом. Внутри у меня все сжалось. Я опустила руки к его брюкам и резко дернула вниз, желая ощутить его рядом с собой. Он охнул и слегка отстранился, пытливо вглядываясь в мое лицо.
– Послезавтра я уеду почти на все лето, – проговорил Бен, словно давал мне последний шанс одуматься.
Но теперь этот довод не казался мне таким уж веским. Пусть лучше я буду вспоминать о том, что было, нежели фантазировать о том, что всего лишь могло случиться. Я покачала головой и улыбнулась, когда почувствовала под своими пальцами его пульсирующую плоть.
– Я не хочу больше ни о чем сожалеть, – прошептала я, и мой шепот утонул в его поцелуе.
– А я и не позволю тебе об этом пожалеть, – ответил Бен, прежде чем превратить все мои сладкие мечты в восхитительную реальность.
Глава 3
В следующие два месяца я полностью погрузилась в работу над книгой, вдохновленная воспоминаниями о двух невероятных сутках с Беном, которые мы провели, преимущественно занимаясь сексом и беседуя в коротких промежутках.
Оказался ли Бен таким, каким я представляла его в своих фантазиях? Вовсе нет.
Но тот факт, что он был реален, из плоти и крови, обнимал меня, целовал, отправлял по моей спине толпы мурашек одним прикосновением, занимался со мной самым что ни на есть реальным сексом, приводил все мое естество в состояние благоговейного восторга.
Правда заключалась в том, что я истосковалась по мужской ласке, а Бен, кроме всего прочего, являлся великолепным мужчиной с красивым телом и обладал завидной выносливостью в постели.
– Я ужасно сожалею, что обстоятельства заставили меня исчезнуть в то утро так неожиданно и надолго, – признался Бен после очередного раунда любовных утех, прижимая меня к своей твердой груди.
– Что тогда произошло? Ты сказал, что это связано с твоей работой, – мне хотелось понимать, каких сюрпризов ожидать в дальнейшем.
– Мой друг… хм… употребил какую-то несанкционированную дурь и сам испугался последствий. И да, мы как бы… работаем вместе, – ответил Бен, и в его голосе я расслышала неподдельную боль. – Пришлось присматривать за ним, пока не убедился, что он в полном порядке.
Я резко отстранилась, уставившись на него изумленным взглядом.
Бен придерживался здорового образа жизни, соблюдал дисциплину, и казалось крайне странным, что он дружит и «как бы работает» с наркоманами. Прочитав немой вопрос в моих глазах, он притянул меня снова к себе и спокойным голосом проговорил:
– Он не конченый торчок, вовсе нет. Просто много работает и… – Бен замялся, как если бы не был уверен, должен сказать или нет, но продолжил: – Несколько лет назад он попал в жуткую переделку, пережил сильное душевное потрясение и до сих пор до конца не пришел в норму. В эмоциональном плане. Отсюда этот срыв. Но сейчас он в порядке.
– Хорошо, – пробормотала я и хихикнула, вспомнив, под каким именем записан в телефоне Бена этот странный друг. – Дилли большой хер. Это он?
Бен легко рассмеялся в ответ, целуя меня в макушку.
– Что, серьезно такой большой? – фыркнула я, сама не понимая, откуда возник подобный интерес.
В ту же секунду Бен перевернул меня на спину и навис надо мной, поймав в ловушку своих мускулистых рук.
– Мальчишечьи хохмы, – проговорил он, его глаза потемнели, а дыхание участилось. – Хочу, чтобы с этого момента тебя интересовал только один член, и искренне надеюсь, что это будет мой.
Поверьте мне на слово, Бен здорово постарался, чтобы я как следует запомнила его во всех деталях, перед тем как закрыть за собой дверь и улететь на другой континент. И он действительно оставался единственным, о ком я думала все те два месяца, в течение которых его не было рядом.
Бен уехал по работе в Америку, но, несмотря на разницу во времени и, как он говорил, плотный график и постоянные переезды, находил минутку позвонить, а пару раз даже умудрился раскрутить меня на секс по телефону. Бен не сказал, чем именно занимался в этой поездке: он был персональным тренером, работал с известными людьми, но с кем – не упомянул. «Возможно, он связан договором о неразглашении», – решила я и, будучи человеком, не имеющим привычки лезть в чужие дела, довольствовалась тем, что говорил мне Бен.
Нет, не буду притворяться, что любопытство не взяло верх над моими представлениями о морали. Конечно же, я порылась в его вещах, но не нашла ничего компрометирующего. Бен хорошо зарабатывал, судя по названиям брендов на бирках его рубашек и кроссовок, но не был ни ярым модником, ни транжирой.
В его квартире, состоящей из кухни, гостиной, ванной и двух спален, одну из которых отвели мне, совсем не было лишних вещей и ненужных безделушек. Ноутбук он увез с собой. В телевизоре я не обнаружила подписки на порно каналы, а в почтовом ящике – неоплаченных счетов. В его спальне я не нашла ни секс-игрушек, ни коллекции женских трусиков в качестве боевых трофеев, ни фотографий бывших.
Порой мне казалось странным, что я жила в доме человека, о котором знала так много и практически ничего одновременно. Я знала тело Бена, его вкус, видела, как он кончает, и в то же время не имела ни малейшего представления, что он за человек, кроме того, что он успел или захотел мне рассказать. В любом случае мы не были связаны никакими обязательствами, за исключением того, что я взяла на себя заботу о его хорьках.
Чип и Дейл, к слову, оказались невероятно забавными смышлеными зверьками и большую часть времени преспокойно спали в своем домике и не доставляли хлопот.
Работа над новой книгой и параллельно киноадаптацией также шла без сучка и задоринки, что невероятно радовало моего литературного агента. Я часто искала (и находила) вдохновение и сюжеты в изобразительном искусстве, а потому жизнь в Лондоне привлекала меня приятным бонусом в виде огромного количества музеев и художественных выставок, которые я могла свободно посещать. Должна признаться, что и сюжет «До и после» был во многом вдохновлен знаменитым триптихом Босха «Сад земных наслаждений»[9 - Иероним Босх (нидерл. Jheronimus Bosch; около 1450—1516) – нидерландский потомственный художник, один из крупнейших мастеров периода Северного Возрождения. «Сад земных наслаждений» – самый известный триптих Босха, получивший своё название по теме центральной части, которая посвящена греху сладострастия – Luxuria.], и я даже специально ездила в Мадрид, чтобы посетить музей Прадо, где выставлена эта работа.
В своем новом романе в жанре психологического триллера я исследовала такое проявление фетишизма, как пигмалионизм?[10 - Разновидность фетишизма, сочетающаяся с вуайеризмом, при которой роль фетиша играют изображения человеческого тела. Фетишист получает удовлетворение от обладания ими, прикосновения к ним и т. д.], и практически каждый день посещала выставки и художественные галереи. Особенно часто я бывала в музее Альберта и Виктории, в деталях изучая богатую коллекцию скульптур. Я подолгу разглядывала «Крадущуюся Венеру» Иоанна Носта и неизменно восхищалась изяществом «Трех граций» Антонио Канова, но больше всего времени проводила, любуясь работой гениального мастера Рафаэля Монти под названием «Сон скорби и радость мечты».
Я смотрела на нее и мне казалось, что вот-вот послышится тихий вздох и под мраморной вуалью, покрывающей лицо девушки, дрогнут ресницы. В моей голове не укладывалось: как можно из каменной глыбы изваять тонкую прозрачную вуаль? Каким гением нужно обладать, чтобы суметь передать в камне нежность и воздушность легчайшей ткани, ее изгибы и складки, при этом сохраняя каждую черточку лица и тела? И правда ли, что гениальность обязательно сопровождается психическими отклонениями того или иного рода?
Перед уходом из музея я всегда останавливалась возле «Торса Бановича Страхиня», представляющего собой мифического сербского героя, известного своей красотой. Дело в том, что я с восторгом обнаружила, что он являлся точной копией торса Бена Холланда. Всякий раз, глядя на скульптуру, я с замиранием сердца наблюдала, как внизу моего живота разливалось тепло, вызванное приятными воспоминаниями о мужчине, обладавшем, в чем я теперь не сомневалась, божественным телом.
Кроме того, издательство решило напечатать дополнительный тираж «До и после» и запустить массированную рекламу. Теперь баннеры с обложкой книги и – о, Боже, я не могу на это смотреть! – моим полупрофилем красовались на автобусах, следующих рейсами 24 и 390.
Мы регулярно встречались с Ингой, чтобы обсудить рабочие моменты и посплетничать о мужчинах. Большую часть времени я, конечно, слушала об Итане и их стремительно развивающемся романе.
– Я уже оставила мысль, что когда-нибудь полюблю по-настоящему, – призналась мне Инга во время одной из таких встреч за день до возвращения Бена в Лондон.
Мы сидели на открытой террасе Дэ?ллоуэй в отеле Блумсбери, наслаждаясь изысканными десертами и отборным игристым во время ставшего традиционным после того, как я съехала от Инги, пятичасового пятничного чаепития[11 - Самым известным английским чаепитием является «five-o’clock» или «afernoon tea» – «пятичасовое» чаепитие, послеобеденное чаепитие, устраиваемое по всей Британии. В это время закрываются магазины и учреждения, офисы и банки – все пьют чай.]. Это восхитительное место, названное в честь героини известного романа Вирджинии Вулф, очаровывало изысканным убранством и интерьером, наполненным благоухающими плетистыми розами и другими растениями самых невероятных форм и цветов. Мимо нас бесконечным караваном проплывали возбужденные туристы и коренные лондонцы, слегка изнурённые августовской духотой.
Я задумчиво помешивала пузырики в бокале с игристым чайной ложечкой, слушая трогающие душу признания Инги. Я искренне радовалась за подругу, но вместе с тем что-то внутри грызло меня и не давало покоя. Еще один день, и мне предстояла встреча с Беном. Наверное, я должна была млеть от восторга, но собственные ощущения по этому поводу сбивали меня с толку. Я слушала, как Инга полушепотом рассказывала, как подгибаются её колени и трепещет все внутри, когда Итан прикасается к ней. А ведь прошло уже три месяца с тех пор, как они познакомились. Ровно столько технически мы были знакомы с Беном.
Но все в нашей истории развивалось как-то неправильно, словно бы стрелки часов бежали в обратном направлении. Воспоминания о времени, проведенном вместе, уже утратили свою новизну, и мысль о том, что совсем скоро я вновь увижу Бена, вызывала у меня скорее страх, чем трепет.
Наверное, все мои сомнения были написаны на моем лице, потому что Инга вдруг прервала свою речь и испытующе поглядела на меня.
– Что тебя гложет, Лиза?
– Бен возвращается послезавтра.
Инга облокотилась о стол и подпёрла щеку тыльной стороной ладони, блуждая по мне пристальным взглядом.
– Это прекрасная новость, разве нет?
Я неуверенно пожала плечами и нервно прикусила нижнюю губу. В груди заболело. Я смотрела на довольную подругу и не понимала, почему я не могу быть просто счастливой, так же как и она? Почему не могу наслаждаться тем, что имею, и не переживать при этом экзистенциальный кризис, который сводил на нет все мои успехи как в профессиональной, так и личной жизни?
Я разглядывала Ингу. Мне казалось, что в её глазах мигают красные сердечки, как у героев мультфильмов. Моя подруга была влюблена и счастлива несмотря на то, что в её жизни случались разные ситуации, и встречалась она далеко не всегда с идеальными мужчинами.
Я искренне радовалась за Ингу. И в то же время всякий раз, слушая её, понимала, насколько неудовлетворенной во всех смыслах женщиной я была. Счастье и бурная сексуальная жизнь Инги с подходящим ей по всем параметрам Итаном, как мне казалось, лишь подчеркивали мою собственную убогость.
Наверное, это крылось в моем характере, воспитанном неудовлетворённой своей жизнью матерью: неумение наслаждаться моментом и получать удовольствие там, где его положено получать. Мой брак оказался скучным и малоэмоциональным, сексуальная жизнь – до безобразия неудовлетворительной, но не было ли в этом доли и моей вины? Многие прорехи в жизни были закрыты моей маленькой дочерью, но даже это злодейка-судьба у меня отняла, оставив в груди зияющую дыру.
– Разве не замечательно, что Бен, наконец, возвращается и у вас появится возможность по-настоящему узнать друг друга?
Я хмыкнула вместо ответа. Инга осуждающе покачала головой:
– Мне казалось, ты была от него в восторге. Он интересный мужчина, симпатичный, крепко стоит на ногах, и ты, безусловно, нравишься ему. И все же тебя что-то тревожит?
– Я не знаю, не уверена в том, что чувствую. Когда ты говоришь об Итане, мне кажется, что у тебя за спиной вырастают крылья, а вокруг летают разноцветные сердечки. Когда я думаю о Бене, то испытываю лишь смутную тревогу. Меня не оставляет ощущение, что все это мне приснилось.
Инга выдохнула и откинулась на спинку стула, прежде чем растянуть губы в снисходительной улыбке:
– И это совершенно естественно. У вас совсем не было времени узнать друг друга. Но вне всяких сомнений вас влечет друг к другу, в противном случае между вами ничего бы не произошло. Не забивай голову ерундой – мой тебе совет, Лиза. Скоро вы сможете изучить друг друга вдоль и поперек, и я уверена, что все твои сомнения развеются по ветру.
Способность вселить в меня веру являлось одним из золотых качеств, за которые я так любила и уважала Ингу.
В день, когда Бен должен был приехать, я вскочила ни свет ни заря. Он не написал точного времени, а мне хотелось быть во всеоружии, когда настанет момент, и мы снова окажемся лицом к лицу. Прошло целых два месяца, и я не была до конца уверена, что очарование от нашей последней встречи не рассеялось в дымке времени и расстояния. Но в глубине души я отчаянно надеялась на лучшее.
Часы показывали девять утра, когда я услышала звук открывшейся входной двери, и все внутри меня перевернулось в радостном предвкушении. Я со всех ног бросилась в прихожую и появилась там в тот момент, когда замок защелкнулся за спиной Бена. В следующее мгновенье, сама не знаю как, я оказалась прижатой к стене, и губы Бена накрыли мой рот в приветственном поцелуе.
Мои легкие заполнил такой знакомый мускусный запах. Как в первый раз, мы пробовали и узнавали друг друга. Только ощутив его руки на своем теле и нетерпеливые губы на своих, я поняла, как соскучилась по этому мужчине. Я застонала, и осторожный поцелуй немедленно перерос в требовательный и жадный.
От этого поцелуя по моей спине промчались табуны мурашек, внизу живота разлилось трепетное тепло. Я запустила пальцы в слегка отросшие волосы Бена, в то время как его сильные руки крепко прижали меня к нему. Я прильнула к Бену всем телом, наслаждаясь его близостью и теми эмоциями, которые она во мне вызывала.
Я открылась ему, позволяя углубить поцелуй, и слегка прикусила его нижнюю губу, и Бен издал горловой звук, который срезонировал в каждой клеточке моего тела. Я не могла насытиться им, все мое естество требовало большего, и, судя по внушительной выпуклости, которую я ощутила на своем бедре, он хотел того же.
Руки Бена скользнули к подолу моего домашнего платья, и он подхватил меня, в то время как его губы переместились на мою шею. Я обвила его ногами и совсем потеряла голову от требовательных поцелуев и осознания мужской силы, пока он нес меня в свою спальню.
Он бережно уложил меня на кровать и навис надо мной, разглядывая восхитительными улыбающимся глазами, и я окончательно забыла, почему так боялась снова увидеть его.
– Словами не передать, как я соскучился по тебе, малышка, – пробормотал Бен, растягивая губы в ласковой улыбке.
– Даже сильнее, чем по Чипу с Дейлом? – сорвавшимся от волнения голосом я пыталась пошутить.
– Даже сильнее, – улыбнулся мне Бен, и его нежные губы снова прижались к моим.
И в то время как его руки становились настойчивее, а дыхание все более неровным, я осознала, что готова взорваться от предвкушения.
– Я тоже безумно скучала, – прошептала я, с удовлетворением слушая, как неистово бьется сердце Бена в его груди. Потому что понимала: причиной тому была я. Мои руки потянулись к молнии его джинсов. Он приподнялся на локтях, и я застонала от вида мускулов, поигрывающих под его покрытой золотистым загаром кожей.
– Я как поросенок после перелета, мне бы в душ, – улыбнулся Бен, но я решительно расстегнула молнию его джинсов.
– Наплевать, потом сходим вместе.
– Ты невероятная, – тихо прорычал он мне в губы, когда спустя несколько секунд мы, уже полностью обнаженные, неистово целовались, вцепившись друг в друга.
Бен перевернулся и посадил меня себе на колени, и я направила его в себя. Он застонал, я непроизвольно выгнула спину. Бен был настойчив и вынослив, и все еще помнил, куда нужно нажать и где поцеловать, чтобы заставить меня постанывать от удовольствия. Хоть мы и находились в самом начале пути узнавания друг друга.
Весь оставшийся день мы занимались сексом. В душевой, в гостиной, на кухне, снова в спальне Бена. Мне было восхитительно хорошо, мое сердце замирало от восторга, когда этот замечательный мужчина содрогался от наслаждения, издавая горловой звук, но сама я лишь виртуозно изображала оргазмы. По всей видимости, я не умела получать удовольствие, как женщины в кино и героини моих романов.
За окном сгущались сумерки, когда мы, наконец, нашли в себе силы оторваться друг от друга и заказали еду из итальянского ресторана. Мы расположились на ковре в гостиной, обложившись подушками, ели, пили вино, смотрели телевизор и играли с хорьками, явно соскучившимися по хозяину. Я наблюдала за Беном поверх своего бокала с вином, пока он тискал юрких зверьков и чмокал их влажные носики, и внутри меня разливалось тревожное чувство.
Кем я была для этого мужчины? Кем был он для меня? Вот что не давало мне покоя. Мы были едва знакомы, и единственное, что точно знали друг о друге, это то, что неплохо ладим в постели.
Ремонт в апартаментах, которые я арендовала сразу после отъезда Бена, завершился, и я была готова переехать туда. Но почему-то не знала, как сказать ему об этом. Что-то в том, как он смотрел на меня, как улыбались его глаза, не позволяло мне начать разговор.
Вдоволь насюсюкавшись с Чипом и Дейлом, Бен отнес их в домик и снова опустился на ковер рядом со мной, вытянув босые ноги и сложив руки на широкой груди. Между нами повисла вязкая теплая тишина, в которой мы могли слышать дыхание друг друга. Я отставила бокал в сторону, когда заметила, как Бен смотрел на меня. Внимательно, оценивающе, заботливо, обеспокоенно. Да, целый спектр таких разных чувств я распознала в одном его взгляде.
– Спасибо, что присмотрела за мальчишками в мое отсутствие, – наконец сказал Бен.
– Мне это было в радость. Они помогли мне не умереть от одиночества, – брякнула я первое, что пришло на ум.
– Я знаю, что эти два месяца не прошли для тебя впустую, – почесывая подбородок, Бен вглядывался в мое лицо проницательным взглядом.
– Я много работала. Твой дом оказался идеальным местом для вдохновения.
– Только дом или его хозяин тоже имел некоторое влияние? – он улыбался мне глазами.
Ах, как мне это нравилось! Эти глубокие серьезные глаза с разлетающимися от них дорожками, которые стали заметней на покрытой загаром коже, и лукавые искорки, пляшущие в них.
– Я думала о тебе постоянно, Бен. Это правда, – призналась я, пожимая плечами и слегка прикусывая нижнюю губу.
– Сегодня, когда мы ехали из аэропорта, нам встретился автобус с рекламой твоего романа.
– Ох, это… Мне крайне неловко всякий раз, когда я вижу эти автобусы. Никак не привыкну к этому.
Бен легко рассмеялся, обнимая меня за предплечье и притягивая ближе к себе. Его мягкие губы уткнулись мне в висок.
– Когда я увидел это, то не сдержался и сказал ребятам что-то вроде: «Эй, смотрите, это моя девушка, и она писательница». И чуть не лопнул от гордости, когда они прилипли к окнам лимузина, охая и ахая.
Я подняла на него изумленный взгляд. Его глаза искрились от радости.
– Ты правда так сказал?
Бен утвердительно кивнул и неожиданно перевернул меня на спину. Как только наши губы встретились, между нами словно пробежал электрический разряд. Мне захотелось раствориться в этом мужчине. Я почувствовала его колено у себя между ног и издала тихий вздох. Бен слегка отстранился, и я буквально утонула в его глазах.
– Я пообещал себе не торопиться, – сказал он. – Хотел дать нам обоим время разобраться в себе. Чтобы то, что происходит между нами, постепенно переросло в полноценные отношения. Но сейчас понимаю, что не готов отпустить тебя ни на секунду.
Бен скользнул ладонью по моему обнаженному бедру, и я почти на автомате захватила его нижнюю губу зубами. Он протяжно застонал, прижимаясь ко мне возбужденной плотью.
– Черт меня подери, я не знаю, что со мной. Но, кажется, я никогда не смогу насытиться тобой, – прошептал Бен, когда в очередной раз вошел в меня с восторженным вздохом.
Я обхватила его за голову и посмотрела на него. Его взгляд стал тяжелым, в нем сквозили теплота и желание, и капелька сомнения, которая, я знала наверняка, останется там навсегда. Я чувствовала примерно то же самое, глядя на Бена.
