скачать книгу бесплатно
Обычные ребята, первокурсники, на что указывал ещё только сворачивающийся пубертатный период и мягкие, немного жирные ладони после мыться посуды холодной водой. Чувствовалась неловкость в их движениях: те, кто уже свыкся со студенческой жизнью, даже бы не остановились или сказали: «Ну чего стоишь?! Помогай!». Что, несомненно, дало мне сразу перейти к делу; я подошёл и показал им фотографию.
– Слушайте, а вы не знаете вот эту деваху?
Они посмотрели на пропуск.
– Нет, – ответили двое, но третий всё стоял и чесал за своей чёрной кепкой.
– Судя по всему, – выдавил он, – она живёт где-то на 6 этаже: там селятся все девчонки иностранки, тебе нужно туда.
Но больше подробностей я вытянуть не смог. «Понял,– подумал я,– по девочкам ещё не ходит, только подсматривает» и сразу перешёл к более конкретному вопросу.
– А что с пожарной лестницей?
– Кто то задвинул ей вверх, наверное сторожила местная, любит она нас подъебать, – сказал парень в поношенной малиновой футболке на тематику видео игр девяностых годов: судя по его задержавшемуся пубертатному периоду и растрёпанной причёске, он выходит из комнаты только на учёбу и за пивом, чтоб веселее было смотреть порно, знаете , на пьяную голову всегда смелее дрочится. И вот я уже стою и представляю как та рука, за которую я поздоровался секунду назад, яростно дрочит на хентай, когда в тоже время вторая рука пальцами входит в горло. Меня немного отдёрнуло, я посмотрел на свою немного сальную от рукопожатия ладонь и продолжил говорить, чтобы отогнать эти рвотные мысли о том, левша он или нет и что же на самом деле на моей руке: лосьон для рук или слюни.
– Да, эта женщина определённо с убеждениями… Но у нас, к сожалению, нету времени, чтобы менять её мировоззрение. Давайте я попробую её спустить, только давайте так: я видимо повыше, чем вы, у меня есть мои 185-ть, поэтому, я хорошенько оттолкнусь от одного из вас и допрыгну до её края.
– Так, вот ты, – я указал пальцем на самого пухленького и низкорослого из них,– у тебя спина самая большая, видимо качаешься.
Мне не пришлось даже делать дополнительных аргументов, он достаточно быстро согласился, после того, как я сказал, что я достаточно лёгкий парень и 82-а килограмма его не убьют, хотя на вид я выглядел чуть больше из-за моих широких плеч: 10-ть лет плавания, а вы думаете у меня за спиной только хронический алкоголизм? Совершенно не верно, был и спорт, который его стимулировал, ибо потерю калорий надо компенсировать, а двушка пива по калорийности замещает хороший обед.
Он упёрся руками в колени и пригнулся; я как следует разбежался и оттолкнулся левой ногой от земли, правой, в свою очередь, я сделал повторный толчок от его спины, оставив лёгкий земляной след; я взлетел как звезда баскетбола и зацепился за край лестницы; вскарабкался наверх; затем, опустив её, помог взобраться парням, стрельнув за реализацию плана бутылочку пива: маркировка на бутылке была импортная.
– Эй, а чего вы это взяли два пакета почти самого дорогого пива?– спросил я их, достаточно удивившись их состоятельности и полным отсутствием понимания самой концепции алкоголизма.
Принцип номер 14: «Собираешься бухать, купи 1-2 бутылки нормального пива, а остальное добей середнячком; после первых двух бутылок вкус уже не чувствуется, а деньги ограничены!»
Рассказав им мою концепцию, я взглянул на них: один видимо пропитался моим юмором и усмехнулся, другие были ошарашены, но всё таки потратили немного времени на зудёшь “старика”, который в будущем, надеюсь, сэкономит им не мало монет.
Воспользовавшись краем решётки, я откупорил крышку заслуженной награды, и как следует глотнув холодного хмеля пошёл дальше.
– Счастливо студенты, не пейте дорогой алкоголь, он одинаково влияет на ваш организм. Те, кто пьют за дорого – идиоты. А те, кто пьют задёшево – бедные идиоты. Главное не пытаться в этой схеме выходить за богатых, что в итоге бьёт не только по вашей печени, но и по кошельку.
После того, как я поднялся на шестой этаж и увидел этот длиннющий бледный коридор, с деревянными дверьми, у меня пришла в голову гениальное идея: просто начать открывать двери каждой комнаты и проверять на наличие нужного мне лица. Но конечно пришлось немного укротить свою нетерпимость, поскольку от последующих криков сторожиха снизу быстро просечёт, что я тут, да и не хотелось бы быть избитым бабами; так вот, я просто начал стучаться.
– Привет!
– Хули нада?
– Я ошибся.
Примерно такими были первые 10-ть диалогов; в одной двери мне предложили даже зайти, но я не особо был рад таким предложениям, я уже нагулялся и пытался решить последствие.
На удивление иностранок было не так много; слава богу, я учился в языковой школе и знал всеми любимый язык международного общения. И моя речь не ограничивалась выражениями типа: «This is a dog and London is a capital of great Britain». Вообще, я привык больше к языку невербального общения и больше рассчитывал на него: языку любви, если дело идёт с женщинами; и языку понимания, если вдруг попался представитель равного мне пола; но в тот момент ни один из моих коммуникативных трюков не показывал успехов и более того результатов, я понемногу начинал уставать.
Спустя 15-ть комнат, моя самооценка немного упала, а мой энтузиазм уменьшался с каждым стуком в дверь, как и любопытство, что произойдёт за очередной, открывшийся дверью: ведь за каждой своя жизнь, свой быт, такой же осознанный человек, как и мы с вами, хоть и женщина. Хотя, мне раньше часто казалось, что я один главный герой, а вокруг куча NPC, которые просто обязаны со мной взаимодействовать по написанному им сценарию: как в Шоу Трумана – но потом мой психолог сказал мне, что это просто раздутое высокомерие.
И вот она комната номер 253-три, последняя по коридору: за спиной кучу лиц без косметики, пережёвывающих что-то травяное; в ту минуту, они стояли и с любопытством смотрели на меня с хамоватым лицом, из щёлок своих приоткрытых дверей, и не капли не стеснялись, ведь я зашёл на их территорию, их собственность. Но уже через пару часов, вечером, когда принцессы, все накрашенные, начнут выгребаться на улицу, чтобы привлекать парней, их жвачное выражение лица и огурец в руке сменятся на красивый мейкап, хамоватая манера говорить на стеснение даже от неловкого своего движения и постоянное желание посмотреть в стекло проезжающей машины. Мысль о том, не смазалась ли тушь, будет также сопровождать их прогулку, как и не явные подмигивания – больше похожие на нервный тик, которые они будут направлять в проходящих мимо – поведение меняется в зависимости от мотивов: когда она стоит не накрашенная в растянутой майке, мотив у неё один, и он явно не связан со знакомством; возможно, они даже думали о том, кому достанется этот красавчик, ведь по закону, женщина сначала отказывает, а потом кусает ногти; возможно, я всё это надумал и ни кто даже не подумал подсмотреть за мной, хотя я этого и очень ждал.
– Тук-тук, я пришёл за тобой, – сказал я, постучавшись в комнату 253-три, выдавив из себя остатки надежды и веры, которых встретил в предыдущей комнате: классные девчонки, правда, что не любят обворовывать чужие квартиры, от этого особо приятны. Также как и многие они приехали завоёвывать большой город и поступили на лингвистический факультет, видимо, чтобы затем начать завоёвывать весь мир.
– Привет,– сказала она, вытирая голову,– что хочешь? В голосе чувствовался лёгкий акцент, но произношение было потрясающим, как и она – первая не растянутая майка на этаже.
– Ты не знаешь её? Я тут нашёл пропуск, – спокойно спросил я, как всегда пытаясь держать на лице безразличие при виде симпатичной девушки.
– Да, это моя соседка, точнее была ей, – совершенно спокойно ответила она, но даже не задала уточняющего вопроса, и не проявила ни какого дальнейшего любопытства.
В голове пролетело много мыслей, в первую очередь, почему эта фраза была прошедшего времени; я надеялся, что это всё её проблемы с русским или мои с пониманием, но разочарование настигло меня быстро; из её не некрашеных губ мягко вышло болезненное «Уехала».
– А.. когда вернётся? – не скажу, что не без надежды, что её просто не будет пару дней, спросил я.
– Надеюсь ни когда, её обучение тут закончилось, она сегодня утром приехала с Питера и, забрав вещи, поехала в аэропорт.
– А когда у неё самолёт? – уже с верой в чудеса спросил я: ведь это очень долго проходить всю эту муторную регистрацию, очереди и дешёвый алкоголь в дьюти фри, возможно, я мог ещё успеть.
– В 21:45,– ответила она, поглаживая свои волосы розовым махровым полотенцем с надписью: «Москва». Как символично, один признак того, что человек иностранец, ну либо у него бабушка полотенца собирает при любом удобном случае, что абсолютная правда – у меня, к концу моего семнадцатилетия скопилась огромная подарочная коллекция: с Днём России, Новый год, Банное, Для особо важных переговоров в сауне…
Я взглянул на часы, было 19:50:41 – на фоне циферблата злостно улыбался Дональд Дак – уже было поздновато.
– «Я потратил на дорогу сюда – ни меньше чем полтора часа. Не, я не думаю, что успею, хотя… стоит попробовать», – оставалась последняя надежда на дьюти фри и волшебные для женщины слова: скидки и беспошлинная торговля; также не стоило терять надежду на задержку рейса и отсутствие пробок в Москве.
И так я мигом вылетел из общежития, прямо через главный вход, перепрыгнув турники и совсем забыв помахать местной смотрительнице. «И почему она уехала так сразу? Как так получилось что… во сколько она получается уехала от меня? В часов 5-ть или 7-мь утра?! – да она вообще спит!?» – с таймингом я совсем разобраться не мог. «Хорошо, что я ещё на удивление, видимо из-за бдительности, проснулся рано» – мысли путались моей в голове и вообще были предельно бесполезными. Я рвался в сторону аэропорта, держа в памяти её лицо, чтобы при встречи, как порядочный мужчина, сразу вцепиться ей в волосы – в таких делах главное не сомневаться.
Лапша за 24.50
Стук в дверь и зеленоглазая, рыжеволосая девушка в синем ночном костюме открывает дверь: перед ней стоит парень, рубашка которого пропитана запахом пота и измазана соусом от шаурмы, единственное, что спасает, так это сильная сигаретная вонь, которая определённо подавляет те отвратительные запахи.
– Сойти с ума, смесь запаха пота с соусом от шавармы – да это мужчина моей мечты, – сказала она и иронично засмеялась.
– Тот случай, когда курение вроде не так уж и плохо, – улыбнулся парень и пустил немного дыма изо рта, чтобы немного перебить её рецепторы.
– Повезло? – спросила девушка.
– «Молодой человек, мы не можем остановить этот рейс, – сказала мне она, – даже если вы так хотите увидеть эту, как вы выразились, “суку”.» -Оказывается, пылающее любовью и тоской сердце по любимой не являются аргументами для срочной посадки самолёта. Я опоздал сильно, но вcё же надеялся и бежал: вдруг задержат рейс или её высадят как особо подозрительное лицо.
– Как ты старался я вижу, – сказала она, немного поддёрнув пальцем соус с рубашки, и понюхав, – чесночный?
– Аа – это, просто неудачно поел в такси, какой то идиот решил подрезать на МКАДе – может душ и ужин?
– Могу предложить тебе раковину и макароны из пластмассы.
– Мне пожалуйста две порции! – сказал я и скрылся за дверью.
– Кстати, уже поздно, как ты сюда вошёл?
– Какой-то урод поджёг мусорницу.
Мысли у раковины
Никогда не понимал, почему в общагах у нас душ, один на 5 этажей. Теперь мне приходится стоять и подмывать себе подмышки в этой ржавой раковине. Вот так и живём. Вспоминая свои годы, часто, поутру, можно было встретить очередь в душ, в основном из женщин, мужики, видя очередь больше двух человек, махали рукой и шли с тем, что есть. Вообще, обычным делом было увидеть такую же очередь у раковин в блоке, особо опытных можно было найти в умывальнике на общей кухне, единожды, я видел как мой сосед мыл голову на общажном балконе, поливая голову из вскипячённого вчера вечером чайника.
И что это у неё за шампунь, разве у иностранных студентов не нормальная стипендия?! Боже мой, она ведь реально не шутила про раковину, походу про макароны тоже, но это лучше чем ни чего.
А она ни чего так, симпатичная, зелёные глаза, рыжая правда… Но если честно, не могу сейчас придумать предубеждения по поводу рыжего цвета волос.
Лапша за 24.50
Я закончил натирать голову полотенцем – боже, как же от него вкусно пахло; я до сих пор чувствую этот аромат сирени. Не то чтобы это был аромат моего детства и вызывал воспоминания о бабушкиных пирожках летом на даче; что в принципе, можно сказать о воспоминаниях моих долбоёбов друзей.
У меня конечно тоже было воспоминание связанное и с сиренью, и её запахом: как то в мае – это был уже почти конец месяца, сирени так пахли, и вот под одной из сиреней, меня, наивного, заставляла признаваться в любви одна девчонка, что в принципе, совсем было и не обидно, награда последовала незамедлительно. А потом я помню ветреную погоду, мы лежали под сиренью, над нами собирались густые облака; ветер подул, нарушив их густоту и разбросав по небу; затем он сделал тоже самое, но уже сильнее; видно было, что собирался дождь; через секунд 20-ть, облаков перед нами на небе не осталось, они ушли, и на место их уже подходили дождевые тучи; а мы лежали и кайфовали от ещё минутно-чистого неба: я, она и запах сирени на её теле. О бабушкиных пирожках я тоже конечно помню, но так сильно не ностальгирую, ведь ностальгировать нужно не по пирожкам, а по бабушке.
Я ещё был застывший над раковиной в воспоминаниях, медленно протирая левую подмышку. Не знаю, насколько данное воспоминание является важным; я просто стараюсь сохранить максимальную точность. Слева послышался звонкий голос:
– Эй, романтик! Ты там уже о нашем сексе мечтаешь? Дааже не думай, я тебя мыться не за этим отправила. Хотела бы секса, нашла бы кого-нибудь получше – тут целых 9-ть этажей получше.
– Ага, сексом ты всё-таки занимаешься, – с радостью сказал я, подняв палец в пожелтевший потолок, – ведь, попробовав лишь раз, привычка вырабатывается на всю жизнь. Это можно сказать: пол пути уже пройдено!
– Если не вернёшься на полпути назад, жрать будешь воспоминания.
– Боже, сколько ты уже в России? Спросил я, внимательно вслушиваясь в её идеальную речь.
– В сумме 5-ть лет. Но у меня по маме русские корни, поэтому разговорную часть я уже начала учить с лет 6-ти – 8-ми, хоть и кое-как. Сейчас уже чувствую себя абсолютно комфортно, хотя, акцент, небольшой, но всё-таки закрепился.
– Ещё немного и ты окончательно превратишься в русскую бабу, завязывай с этим. Иностранки они для того и иностранки, чтобы быть другими. Ты когда одну и туже кашу по утрам ешь, тоже наверное наскучивает.
Она будто бы хотела возразить и побороться за права женщин, но я уже начал есть и не замечал её, моё внимание занимала лапша за 24.50 – откуда я помню? – теперь это моя любимая лапша.
Сказать честно, это был самый приятный ужин с девушкой за всю прожитую ранее жизнь, возможно, до этого, такого я и вовсе не делал. Обстановка была отличная: в окно залетала музыка нижних и верхних этажей, мелодии русского рока отчаянно конкурировали с южно американской школой рэпа. Комната была из разряда – ни чего особенного: две старые кровати у окна и тумба между ними, стол со светильником напротив входа, а рядом с ним холодильник и две маленькие табуретки, заставленные книгами, полок на стене не было, видимо, они были выгнаны ободранными обоями с множественными обложками из модных журналов, которые поглотили всё дизайн пространство стен. Возможно, новая соседка по комнате тоже вскоре будет составлять всему этому компанию, когда комнату решат заселить новым её членом; а пока, моя рыжая принцесса жила одна. Жаль, она точно знала, что есть свободная кровать и совершенно не имела понятия, какой потрясающий любовник сидит напротив неё. Кстати вопрос: если разговор идёт о женщине, то корректна ли формулировка «Новый её член»?
Мы сидели на корточках, на ковре, который повидал жизнь, возможно две мировые войны. Стол мы не использовали, он был занят книгами и косметикой; кровати тоже, они были набиты надеждами; но меня это не смущало, меня вообще мало что смущало тогда, даже в такой странной ситуации я оставался невозмутим.
– И что будешь дальше делать?– спросила она меня, нарушив шум моих мыслей,– есть какие идеи? Поделись.
Я не очень хотел, чтобы молчание было прервано; не люблю когда девушки говорят; люблю смотреть на них, просто рассматривать красивые черты их лиц. Кто-то спросит: «А если черты не красивые»? Я отвечу что: «Нет не красивых черт, всё зависит от того как ты смотришь». Кто-то скажет: «Cорняк!», а кто-то: «Цветок…» – всё зависит от восприятия. Но моя новая подруга была определённо цветком, большой такой подсолнух; фанат банальных роз саркастически скажет: «Отличное сравнение!», а я отвечу: «Что нужно лучше смотреть на растение, которое даёт такие волшебные плоды, как семечки и опиум».
И вот настал момент, мне нужно было что-то сказать.
– Знаешь такую русскую поговорку: «Когда я ем, я глух и нем».
– Я так вижу, что ты и спать собираешься на ковре?
В голову пришла какая-то едка мысль, но она была оборвана мною же; я понял, что начну перегибать, ведь главное держать нужный темп; поэтому я не?хотя, но ответил:
– Дальше?.. Не знаю. Я тут глянул куда летел её самолёт, когда ещё был в аэропорту и разбивал взглядом местные автоматы: «Волшебно, Канада, город NEWMONT, что может быть лучше: снег и хоккей, словно не уезжал из дома, можно сказать, второй родной дом, – может они нам всё ещё мстят за супер серию 72-го года?»
– Что за серия 72-го года?
– Да забей, уже просто событие, по которому до сих пор снимают ремейк за ремейком.
– Кстати, могу попросить сестру тебя встретить, поможет сориентироваться.
– А ты тоже из Канады?
– Да.
– А она симпатичная?
– А если нет, то откажешься?
– Возражение принято. Но я всё- таки откажусь, и так слишком много женской помощи на этой неделе.
– А как будешь её там искать? Ты хоть знаешь, кто она, где живёт, учится? У тебя пока только пропуск в общежитие.
– Я надеюсь добыть эту информацию, например у тебя, вы же с ней были соседками и, наверное, лучшими подружками, ногти там друг-другу красили…
– Она спиздила у меня фен, как думаешь, какими мы были соседками?
– Обещаю вернуть твой фен!
– Единственное, что я знаю, так это её имя, но тебе оно и так известно. Знаю, что она учится в университете NEWMONT, по-моему на дизайнера, я точно не помню. Приехала она сюда на год, по обмену. Мы были подругами первую неделю, потом она начала совать свой рот в мою еду и …
– Совать руки в мою еду, – немного поправил её я.
– Да, именно. И после того, кроме презрения она у меня ни чего больше не вызывает.
– Я вижу, что у неё в генах заложено брать чужие вещи.
– А что она у тебя взяла, почему ты так за ней бежишь? Что может быть таким важным?
– Во-первых – это дело принципа, не стоит с пренебрежением относиться к тому, кто обеспечил тебе волшебную ночь.
– Это ты так думаешь? Или мы можем послушать другие мнения,– рассмеявшись, сказала она,– не то, что я сомневаюсь, но и у монеты две стороны.
Во-первых, я уже немного облокотился на край кровати и расслабился, во-вторых, лапша достигла цели, что приводит меня в состояние абсолютного комфорта и нежелания продолжать этот глупый спор.
– Во-вторых, в нашей стране женщины не спорят – это написано в конституции,– добавил я и немного выдохнул, ослабив резинку на шортах, – и чтобы удовлетворить и одновременно подкормить твоё любопытство, скажу: спиздила футболку с сомом и оставила в моём холодильнике огурец, что не является особо важным, хотя футболка для меня ценна, я её купил на каком-то рыбном рынке. Зачем? Без…понятия! Тогда она мне показалась очень забавной.
– Я чувствую, что должно быть и в третьих.
– А в-третьих, она взяла кое-что важное мне, очень личное, оно так ненавязчиво лежало в коробке и никому не мешало, но она взяла это и упрятала в свой маленький карман, своими маленькими ручонками.
– Так что там было? – не удовлетворившись ответом, спросила меня она, – что заставляет тебя сорваться и лететь в другую страну?
– Это слишком короткая и одновременно наивная история … я не хочу её рассказывать, чтобы не показаться символичным романтиком с Урала.
Вечер уже заканчивался и плавно переходил под власть лунного света, я стоял на общажном балконе и курил. Это знаете, такие большие бетонные открытые балконы, которые обычно находятся на каждом пролёте общаги, туда в длину может поместиться человек 7-мь – свободно. Вообще, на них даже можно организовать неплохие вечеринки для тех, кто не боится высоты и открытого пространства.
Я стоял и курил, смотря на захудалый двор за общежитием, заполненный битыми тачками и многоэтажками на заднем фоне. Сомбреро уже всё ниже и ниже сползала мне на глаза; я не хотел видеть этот день и лица студентов, смотрящих на меня. «Что это за идиот в шляпе» – думали, наверное, парни, только вышедшие компанией покурить, в то время как девушки, синхронно вошедшие с ними, определённо были рады мне. Вообще, девичья душа любит всё за рамки выходящее: яркое, то, что даёт эмоции выше средне статистических – в этом конечно очень тонкая грань, но не такая уж… Можно быть уверенными с ними, но нести полную чушь, без чувства юмора, и они забудут о тебе, а можно быть слегка скромным, но иметь чувство юмора и нести тоже полную чушь, но это им запомнится. Конечно, время общения зависит от их конечной цели, но в среднем, пока ты говоришь с девушкой и даёшь ей эмоции, она будет с тобой болтать даже без цели. Им нужны эмоции и эмоции, и пока ты им их даёшь, они будут не отлипать от тебя; я не говорю, что они сразу накинутся на твои штаны – это с этим не связано, ты просто неплохой утолитель скуки и это тоже не плохо, это уже не плохое начало.
