скачать книгу бесплатно
Передо мной открывается вид зеленоватого океана, немного прозрачного из-за солнечного света, метрах в двадцати передо мной летит Шон, дальше, чуть левее, Бэйн. Их скутеры летят ровно, вперёд носами. С этого расстояния Бэйн с его громоздким скутером выглядит чёрной жирной точкой. Меня вместе со скутером потряхивает от потока воздуха. Уверен, у моих ребят то же самое. Острый нос скутера прорезает влажный морской воздух, и от этого на лобовом стекле появляются мелкие капли, которые от ветра ползут вверх. Я вижу, как Бэйн достигает поверхности воды и с огромной скоростью врезается в воду. Чтобы не попасть в эту же точку, Шон вытаскивает левую руку, отводит её в сторону и немного назад, распрямляет левую ногу, переносит вес тела вправо и таким образом немного меняет траекторию полёта. Шон входит в воду точно перпендикулярно, оставляя за собой немного брызг. От потока воздуха мой скутер всё ещё немного трясёт. Через несколько секунд я врезаюсь в толщу воды на огромной скорости. Шум ветра в перепонках моего костюма сменяется громким, резким хлопком, более похожим на взрыв. Спустя секунду шум сменяется тишиной. На такой скорости, учитывая мой вес и вес скутера, я вошёл в воду примерно метров на десять. Через очки я вижу перед собой только густую белую пену и мельтешащие пузырьки. На пару секунд я практически слепну, я ничего не вижу дальше стекла моих очков, не вижу даже собственных рук. Спустя ещё пару секунд пена рассеивается, и сквозь полупрозрачную воду я вижу песчаное дно, которое находится метрах в тридцати от меня. Я откидываюсь назад, перевожу свой вес и таким образом выравниваю скутер горизонтально, параллельно дну. Затем я смотрю влево и вижу, что метрах в десяти от меня на такой же глубине, в таком же положении, не двигаясь, находится Шон, ещё метрах в пятнадцати от него застыл Бэйн. Я вижу, как от них, словно от ракет, остался жирный, белый след пены, который тянется далеко сверху, и чем ближе этот след к скутеру, тем меньше он в диаметре. Такой же след и за мной. Под Бэйном проплывает косяк рыб. Шон и Бэйн смотрят на меня, ждут. Я вытаскиваю левую руку из отверстия, сжимаю её в кулак и выставляю в сторону, поднимаю вверх большой палец. Бэйн кивает мне, даёт скутеру полный ход и срывается с места в сторону острова. То же самое делает Шон. Я, выждав секунду, замечаю, как солнечный свет, проникая через толщу воды, оставляет на песчаном дне две огромные овальные тени. Я поднимаю голову и вижу, как там, вверху, надо мной проплывают два синих кита. Это немного сбивает меня с толку. Но спустя мгновение я возвращаюсь обратно в реальность. Я засовываю руку обратно и нажимаю рычаг до отказа вперёд. Скутер с приглушённым рёвом срывается с места, и от сильной тяги мои ноги чуть было не отрываются от скутера. Я изо всех сил упираюсь стопами в плоскую поверхность под подошвами, а внутренними сторонами бёдер стараюсь сильнее сжимать бока скутера, чтобы не «вылететь из седла». Спидометр на лобовом стекле показывает скорость 120 км в час, и она продолжает расти. Скутер, благодаря своей мощности, прорезает толщу воды, словно воздух, но сопротивление настолько сильное, что он начинает вибрировать ещё больше, чем при полёте. Наши костюмы позволяют дышать под водой, в их конструкции предусмотрен небольшой запас кислорода, минут на десять. При выдохе из отверстий, расположенных в шлеме чуть ниже рта, больше похожих на отверстия противогаза, появляются пузырьки воздуха. Я смотрю через полукруглое длинное стекло скутера и вижу, как Шон и Бэйн оставляют едва заметный след из таких пузырьков. Мы рассекаем толщу воды с ощутимой скоростью и видим, как дно становится всё ближе. Это означает, что берег рядом. Света вокруг становится больше. Танкер находится с другой стороны острова, мы заходим с противоположной. Дно уже в пяти метрах от моего скутера, и я замечаю, как впереди меня Бэйн исчезает, выплывая на поверхность, ещё спустя мгновение исчезает Шон. Я, не сбавляя скорости, на полном ходу касаюсь дна и вплываю на поверхность. Яркий солнечный свет на мгновение ослепляет меня, но стекло очков автоматически становится темнее, и перед глазами появляется отчётливая картинка. Я вижу песчаный берег шириною примерно в двадцать метров, который тянется от одного края острова до другого. Чуть дальше от берега начинается густая зелёная растительность. На горизонте я сразу же замечаю космодром с шаттлом, который возвышается над джунглями. Я по инерции проезжаю по песку на скутере ещё метров пять, он вязнет, оставляя за собой на мокром песке глубокий распаханный след. Слева от меня скутеры Шона и Бэйна оставляют такие же следы. Не теряя ни секунды, они нажимают на своих скутерах кнопку, расположенную ниже сиденья, на правом боку, прямо на овальном корпусе, под которым спрятан двигатель. По цвету она такая же чёрная, как и весь скутер, и со стороны едва заметна. Я делаю то же самое, и после нажатия кнопки верхняя часть сиденья, именно та часть, на которую я опирался грудью, отъезжает вверх, и из-под неё, в круглой и длинной, как труба, нише, показывается приклад М-16 со снайперским прицелом и глушителем. Винтовка спрятана стволом вниз, чтобы её легко было доставать. Я хватаю её за приклад и резким движением вытаскиваю. Затем дно ниши, в которое упиралась винтовка, выезжает к самому верху, из него торчат две обоймы. Третья уже прикреплена к М-16. Правой рукой я держу оружие, направив ствол вверх, левой хватаю одну обойму и прикрепляю её к тонкой, величиной со спичечный коробок, магнитной панели, расположенной у меня на левом бедре. Обойма крепко удерживается на ней. Со второй проделываю такую же операцию, прикрепляя её на другую панель. Затем левой рукой снимаю винтовку с предохранителя, передёргиваю затвор и спрыгиваю со скутера на мокрый песок. Мои ребята делают то же самое, и я вижу, как Бэйн скрывается в густых зарослях. Вслед за ним с винтовкой в руках бежит Шон, оставляя отчётливые следы на песке. Через мгновение я слышу голос по внутренней связи, которая соединяет наши костюмы.
– Проверка связи, – голос Бэйна звучит ровно и чётко, в нём нет ни следа от того неприятного разговора в вертолёте.
– Слышу, – отвечаю я.
– Слышу, – повторяет Шон.
Шон вслед за Бэйном скрывается в тропических зарослях джунглей. Дистанция между нами не больше десяти метров. Как только связь между нами активируется и Шон с Бэйном скрываются из моего поля зрения в зарослях, на их месте на стекле моих очков появляются небольшие бежевые ромбики. Под ними цифры – расстояние в метрах. Под ромбиком Шона цифра 8. Под Бэйном цифра 17. Над ромбиками также цифры. Это порядковый номер звена отряда. Над ромбиком Шона цифра 3. Бэйн – цифра 2. Таким образом, даже если я не вижу свой отряд, система всегда выводит мне на стекло очков местонахождение каждого из них.
Последним захожу я. Яркий свет солнца резко сменяется тенью, отбрасываемой пальмами и лианами. Изнутри джунгли не кажутся такими густыми. В основном невысокая, не выше колен, трава, лианы, свисающие с высоких деревьев, и тонкие молодые деревья, высотой до середины пальм. На самом верху, над кронами, пролетают стаи птиц.
Ни один из нас не сбавляет ход, мы пользуемся своей старой тактикой и надеемся на эффект внезапности.
– Три минуты до запуска, – объявляю я, и на наших очках появляется обратный отсчёт, – вариантов немного, медлить нельзя.
Мы спринтом продвигаемся вглубь острова, лавируя между деревьями, трава цепляется за ноги, треплется и рвётся от наших шагов. Мы за несколько секунд пробегаем вглубь острова и оказываемся на открытой местности, на которой вся растительность вырублена практически до горизонта. Поле, на котором остались одни пеньки, пересекает железная дорога, по которой везли шаттл к месту запуска. На границе, там, где вырубленное поле встречается с джунглями, стоит огромный жёлтый бульдозер. Бэйн пробегает в сторону шаттла, в том же направлении, только ближе к бульдозеру. Я же в это время забегаю с другой стороны огромной жёлтой машины и вижу, как сверху из-за лобового стекла, которое отражает солнечный свет, водитель бульдозера с испуганным лицом вглядывается в меня, пытаясь опознать личность нарушителя. Из-за того, что лобовое стекло отражает свет, я едва успеваю разглядеть, что водитель подносит ко рту рацию и что-то отчётливо говорит. Его жёлтая строительная каска срабатывает для меня как мишень, я вскидываю винтовку вверх, направляю дуло в его сторону и произвожу глухой выстрел. Пуля оставляет маленькое отверстие в лобовом стекле и большое красное пятно на задней стенке кабины. Я, не сбавляя скорости, бегу вслед за отрядом. Мы подбегаем к железной дороге, бежим вдоль неё. Впереди, на расстоянии около пяти километров от нас, видим готовый к запуску шаттл, прикреплённый к оранжевой ракете-носителю. С двух сторон от железной дороги начинаются бетонные овраги для отвода дыма при старте шаттла.
Внезапно на стёклах моих очков появляются помехи. Динамики выдают шипение, сквозь которое я обрывками слышу какой-то голос. В нижнем правом углу стекла появляется небольшое изображение, что-то вроде окна оперативной системы, размером чуть меньше спичечного коробка. В нём появляется изображение, на котором какой-то парень испуганно смотрит на меня, пытаясь отдышаться.
– Том? – испуганно говорит он, поправляя очки на носу, – Том Райли?! Это ты?!
– Кто это? – Я с удивлением спрашиваю парня, понимая, что видеозвонок не из штаба и к внешней разведке вообще никакого отношения не имеет. – Откуда идёт связь? Ты кто вообще?
– Послушай меня, Том. В то, что я скажу, сложно поверить. Но ты должен сделать то, что я тебе скажу! – внезапно я слышу выстрелы с той стороны экрана, и парень вздрагивает от страха, наклоняет голову, затем распрямляется и снова поправляет очки, – времени мало, Том, ты должен следовать моим инструкциям!
– Что?! Пошёл ты! Кто ты такой?! Как ты вошёл в систему? Это невозможно! Линия защищена! – вскрикиваю я.
– Том, нет времени рассусоливать, вот-вот случится то, из-за чего погибнут миллионы. Шаттл, который вы пытаетесь остановить, предназначен не для того, о чём вы думали! – На экране начинает смазываться картинка, я понимаю, что парень ведёт видеозвонок через фронтальную камеру сотового телефона.
– Бэйн, меня взломали! – кричу я.
– В смысле?! – отвечает Бэйн.
– Тут какой-то парень на видеовызове!
– Почему я его не слышу? У меня ничего! – кричит Бэйн.
– У меня тоже! – подхватывает Шон.
– Послушай, Том… – парень задыхается, хватает ртом воздух, пытается отдышаться, – твоего отца зовут Ричард Райли, он живёт в Нью-Йорке, ему 56 лет… – парень произносит эти слова как скороговорку, закрывая глаза, как будто заранее их заучивал. – Если ты не сделаешь, как я скажу, он погибнет, и ты не сможешь ничего исправить!
– Кто ты такой, чёрт возьми?! И откуда ты знаешь моего отца? – срываюсь я.
– Сатана, которая находится на борту шаттла… одна из них упадёт на Нью-Йорк, это их цель! Ты не должен останавливать шаттл… – в этот момент парень отворачивается от камеры и заглядывает за угол, и я понимаю, что он прячется за мусорным контейнером. Раздаются ещё несколько выстрелов, парень прячется обратно в своё укрытие, – ты должен улететь на нём… Том, ты слышишь? Измени траекторию полёта! – Он смотрит прямо в камеру сотового телефона, последние слова даются ему с трудом, в его голосе слышится отчаяние. В этот момент раздаётся ещё пара выстрелов, парень вздрагивает, и связь пропадает.
– Том, что там у тебя? – спрашивает Бэйн. Я не знаю, что ему ответить, как объяснить то, что какой-то парень взломал мой костюм, каким-то образом подсоединился к системе и вывел изображение на экран моих очков?
– Ничего… Связь прервалась, я не знаю, кто это был, – я как можно спокойнее произношу эти слова, но они звучат неуверенно, – две с половиной минуты! – передаю я остальным.
В ответ тишина. Они и так понимают, что медлить нельзя. Два бежевых ромбика появляются на моих очках и бегут впереди меня с нечеловеческой скоростью. Костюм значительно усиливает любые физические возможности, позволяет бежать со скоростью гепарда.
Я замечаю, как загораются огни, освещающие шаттл. Центр управления недалеко от него также загорается красными огнями. Нас заметили. Водитель бульдозера всё-таки успел поднять тревогу перед смертью.
– У нас клиенты! – громко объявляет Бэйн, который бежит впереди, и я вижу, как на линии горизонта рядом со стартовой площадкой шаттла появляются военные внедорожники, на крышах которых прикреплены крупнокалиберные пулемёты. Они поднимают вокруг себя клубы песчаной пыли. Восемь внедорожников растягиваются по всей длине от бетонного оврага до железной дороги, выстраиваясь в линию и преграждая нам путь.
– Нам придётся принять бой, сворачивать в сторону некогда! – кричит Бэйн.
– Стреляйте по колёсам! – командую я.
Все трое, не сбавляя ход, поднимаем винтовки и открываем бесшумный огонь. До сближения с внедорожниками остаётся метров пятьдесят. Я прицеливаюсь в колесо одного из них, нажимаю на спусковой крючок. От разрыва колеса машина становится ниже, и внедорожник на полном ходу цепляет бампером землю, врывается всем передом на полметра вглубь и с рёвом переворачивается в полёте. От удара машины о землю через лобовое стекло вылетают два бойца, одетых в военную форму. Пулемётчик, торчащий из внедорожника, вылетает из своего гнезда, пролетает метров десять и падает на землю. В это время Шон тремя выстрелами переворачивает ещё один внедорожник по такой же схеме. Бэйн стреляет по лобовым стёклам в водителей и таким образом устраняет ещё две единицы военной техники. В эту секунду с крыш других машин раздаётся прерывистый рокот пулемётных очередей. На стёклах моих очков изображения внедорожников, с которых производятся выстрелы, начинают подсвечиваться красным, предупреждая, что пулемётчик целится в меня. В меня летит лента из ярких огней крупнокалиберных пуль, и, анализируя траекторию, система выводит мне на панорамные очки варианты уклонения. Их два: либо остановиться и лечь на землю, чтобы пули пролетели надо мной, либо отклониться немного влево. Второй вариант тормозит меня меньше. Я наклоняюсь немного влево, таким образом, Шон и Бэйн оказываются справа от меня. Я уворачиваюсь от длинной череды выстрелов, некоторые пули попадают точно в то место, где я был долю секунды назад, врезаются в песок и оставляют после себя высокие фонтаны. Я тут же стреляю по лобовому стеклу, и машина сворачивает вправо. Мы выравниваемся в одну линию с оставшимися внедорожниками, и они, оставляя за собой песчаную пыль, проезжают мимо нас.
– Две минуты! – напоминаю я.
Мы продолжаем бежать в сторону шаттла, до которого остаётся полтора километра. У меня есть доля секунды, чтобы оглянуться, и я замечаю, как внедорожники разворачиваются, чтобы пуститься вдогонку за нами. Мы бежим сквозь облако пыли, взметённое машинами, и она оседает на наших чёрных костюмах, придавая им бежево-грязный оттенок. Мы значительно оторвались от погони. Подбегаем к строительным лесам в километре от шаттла, они стеной окружают нас по обеим сторонам, не оставляя нам шансов отклониться от траектории, и мы вынуждены бежать только между ними, вдоль железной дороги. Бэйн и Шон бегут слева, немного опережая меня. Справа от нас наблюдательная вышка, и сквозь пыль я вижу, как с её крыши мигает свет. Как будто отражение солнечных лучей в зеркале. Спустя мгновение я понимаю, что это.
– Снайпер! – во всё горло кричу я, и спустя долю секунды пуля влетает прямо в стекло очков Бэйна.
Бежевый ромбик гаснет у меня перед глазами.
– Бэйн! Нет! – голос Шона в динамиках оглушает меня.
Он немного сдаёт вправо и хочет подбежать к телу Бэйна, но не делает этого, потому что мы оба знаем, что наши костюмы считывают наш пульс, и если индикатор местонахождения погас на экранах наших очков, то всё кончено.
«А знаешь, сколько я не был дома?»
Бэйн больше никогда не побывает дома.
Нам приходится бежать дальше. Бэйн остаётся позади. Мы оставляем его в облаке пыли. Я оглядываюсь назад, хочу что-то прокричать, но у меня встаёт ком в горле. У меня шок. Секунду назад Бэйн бежал бок о бок с нами, часть команды, часть нашей жизни, и через долю секунду его не стало. Вместе с ним ушла часть нас самих. Но мы не можем останавливаться, мы понимаем, что наша задача гораздо важнее, чем Бэйн. Важнее, чем мы. Остановимся – и погибнут миллионы.
Я оборачиваюсь в сторону смотровой вышки и сквозь рассеивающуюся пыль вижу снайпера. Он стоит во весь рост, в руке у него снайперская винтовка. Он находится примерно в трёхстах метрах от меня, но даже с такого расстояния я вижу, что он не пытается прятаться, даже не боится, что я открою по нему огонь. На бегу я прицеливаюсь в его сторону, но он слишком далеко. В оптический прицел я вижу его гораздо ближе. Он одет во что-то вроде белого приталенного хлопкового плаща с капюшоном, накинутым на голову. Лица не разглядеть. Хотя оно и повёрнуто к солнцу, тень от капюшона скрывает его. Я произвожу несколько выстрелов, но всё тщетно, пули летят мимо. Я опускаю винтовку и продолжаю бежать.
– Господи, Бэйн!.. – в голосе Шона слышны ноты отчаяния.
В эту секунду позади нас раздаются выстрелы пулемётов. Земля фонтанами взрывается вокруг нас со всех сторон. Одна из пуль попадает Шону в левое плечо. Его немного заносит вперёд, и он оступается, чуть ли не падая на грудь, упирается в землю левой рукой, чтобы не потерять равновесие, встаёт и продолжает бежать, немного сбавляя ход. Я обгоняю его.
– Их необходимо добить! – командую я, и мы на секунду останавливаемся как вкопанные, разворачиваемся на 180 градусов и, стоя, прицеливаемся и открываем огонь по лобовым стёклам оставшихся внедорожников. Один из них резко сворачивает влево и переворачивается, начинает кувыркаться. Со второго по нам стреляет пулемётчик, мы стоим, не шевелясь, и в нас со всех сторон летит песок от попавших в землю выстрелов. Пулемётчика убирает Шон. Я избавляюсь от водителя третьей машины. На всё уходит две-три секунды. Мы разворачиваемся и бежим дальше. Я ещё раз кидаю взгляд на крышу смотровой вышки, но там никого. Обратный отсчёт показывает полторы минуты. Мы уже в пятидесяти метрах от шаттла. С этого расстояния он кажется огромным, как небоскрёб. Его поддерживают огромные опоры, похожие на трапеции, по ним ползут вверх толстые кабели, провода, шланги, некоторые слегка дымятся от высокой температуры.
«Ты не должен останавливать шаттл».
Мы подбегаем почти вплотную к стоящим рядом с шаттлом строительным лесам, и я замечаю у самой земли лестницу, ведущую наверх. Мы останавливаемся на секунду.
– Том, прикрой, мы достаточно близко, чтобы я подключился к шаттлу через систему костюма дистанционно, нам придётся выждать здесь, пока система запустит им вирус! – предлагает Шон.
В следующее мгновение крупнокалиберная пуля попадает Шону в левую лопатку, от удара Шон разворачивается через правое плечо на 180 градусов, и вторая пуля попадает ему прямо между глаз.
Кейси никогда не увидит своего отца.
Второй бежевый ромбик гаснет, и я наблюдаю, как второй мой друг умирает у меня на глазах, прямо в двух метрах от меня. Шон замертво падает на спину, а я просто стою как вкопанный и смотрю на него сверху, не веря в происходящее. Просто стою на месте и смотрю на мёртвое тело. Я поднимаю голову вверх и на высоте около пятидесяти метров на строительных лесах вижу фигуру в белом капюшоне с опущенной вниз винтовкой. Теперь вижу его отчётливо, но лица все так же не разглядеть из-за тени, которую отбрасывает капюшон. Я поднимаю М-16 на уровень глаз, пытаясь прицелиться, но как только заглядываю одним глазом в оптический прицел, человек в капюшоне исчезает. Я начинаю водить прицелом по сторонам, осматриваю строительные леса через прицел, но он как будто испарился.
Обратный отсчёт показывает мне пульсирующие красные цифры – 30 секунд, 29, 28. Внезапно помехи снова появляются у меня перед глазами, и парень в очках появляется в правом нижнем углу моих очков. На этот раз он смотрит в камеру своего сотового сверху, камера трясётся, и я понимаю, что он бежит.
– Том! Это снова я! До старта двадцать пять секунд, поднимайся наверх, я открою для тебя шлюз шаттла!
– Пошёл ты! Что тут вообще происходит? Моих ребят положили у меня на глазах! Чёрт… Да кто ты вообще такой?! – Я срываюсь на крик, и мои глаза наливаются слезами.
– Том, я понимаю, что тебе трудно принять решение. Но поверь, если ты не сделаешь, как я говорю, жизнь твоего отца и миллионы других жизней оборвутся в одну секунду!
– Зачем мне лететь? Почему я не могу обезвредить шаттл, пока он на земле?
– Потому что мы используем шаттл для другой цели, Том! Сатана предназначена для запуска с орбитальной станции, на этой станции ещё куча таких боеголовок. Если ты предотвратишь запуск шаттла, то не сможешь обезвредить станцию!
Я оцениваю ситуацию, стоя над телом Шона. Мой отряд, мои друзья мертвы. Миссия на грани срыва. Плюс этот парень, который знает про моего отца, знает, что Сатана упадёт прямо на Нью-Йорк. Выбор у меня небольшой. Если я останусь тут, то всё равно не успею взломать систему шаттла и остановить запуск. В моём распоряжении пятнадцать секунд. Из сопла начинает вырываться жар, и оно раскаляется добела с обратной стороны. Тринадцать секунд. Если сделаю, как говорит этот тип, то ещё есть шанс. Правду он говорил о моём отце или нет, оставшись на месте, я проиграю.
– Открывай! – кричу я и стремительно начинаю взбираться по лестнице строительных лесов.
– Работаю! – отвечает парень.
Я бегу по пролётам лестницы так быстро, как мне позволяет костюм. Пролёты мелькают у меня под ногами один за другим, и мне кажется, что я бегу по ним целую вечность.
– Готово! Шлюз открыт! Я сделал так, что система шаттла не распознает разгерметизацию и старт произойдёт в любом случае! Том, поторопись!
Пять секунд. Из сопла внизу вырываются огромные языки синего и оранжевого пламени, и я чувствую, как под ногами становится жарко. Я чувствую этот жар от стоп и до пояса. Четыре секунды. Лестница под моими ногами начинает вибрировать, шататься из стороны в сторону. Я смотрю вверх и вижу, что мне осталось пробежать ещё три пролёта, а далее меня ждёт открытый шлюз шаттла. Три секунды. Внизу стартовую площадку затягивают клубы белого, густого дыма. Мне остаётся пробежать всего несколько ступенек, как вдруг лестница начинает отъезжать от шаттла. Я выбегаю на самый верх и сразу же поворачиваю налево, в сторону шлюза. Две секунды. Из сопла вырывается яркая вспышка, сопровождающаяся глухим хлопком. Краем глаза я замечаю, как после вспышки по всему космодрому распространяется звуковая волна от хлопка, она сметает песок с бетонной поверхности космодрома, и уходит дальше, в ту сторону, откуда мы пришли. Одна секунда, и я запрыгиваю в узкий шлюз шаттла. Он сразу же захлопывается.
Я слышу оглушительный грохот отстыковывающихся опор за бортом, шаттл начинает трястись так, как будто его вот-вот разорвёт на части. Я едва успеваю понять, что нахожусь в грузовом отсеке шаттла, так как он стоит вертикально. Я падаю на самое дно, а точнее, на самую дальнюю стену, и сильно ударяюсь спиной. В иллюминаторе рядом со мной появляется свет, настолько яркий, что он заполняет весь отсек. Шаттл вместе с ракетой-носителем трогается с места, и меня прижимает к стене с такой силой, как будто на меня давит сверху тысяча тонн. Тяжесть настолько сильная, что я не могу даже пошевелиться. Всё, на что у меня хватает сил, это повернуть голову в сторону иллюминатора. В нём я вижу, как свет угасает и сменяется яркой голубизной неба. Шаттл вибрирует, шум настолько громкий, что в моём шлеме автоматически включаются заглушки, предохраняющие перепонки от громкого звука. Становится гораздо тише, но от перегрузки мутнеет в глазах, меня тошнит, дышать тяжело. Я делаю глубокие вдохи, хватаю ртом воздух, из горла вырывается хрип. Шаттл продолжает взлетать и набирать скорость, его трясёт. Такое чувство, словно я в большой бетономешалке. Я теряю сознание. Шум не стихает, вибрация усиливается, кажется, что это никогда не закончится. Через некоторое время прихожу в себя, приоткрываю глаза и вижу через иллюминатор, как синева неба сменяется чернотой космоса. В отсеке становится жутко холодно, я чувствую, как колючий холод пробирается мне под костюм и начинают леденеть пальцы ног. Система костюма реагирует на это, поднимая температуру микроклимата внутри, холод отступает, мне становится гораздо теплее, но от этого меня начинает тошнить ещё больше. Я практически отключаюсь в тот момент, когда от шаттла отстыковывается ракета-носитель. Вибрация и шум прекращаются за секунду. Притяжение к стене отсека прекращается, и я по инерции начиняю медленно лететь вперёд. Невесомость как будто успокаивает меня, но я ещё толком не могу прийти в себя. Я всё ещё не могу пошевелиться и с раскинутыми руками медленно начинаю лететь вдоль грузового отсека. По стенам и потолку шаттла натянута прочная чёрная сетка, какую обычно вешают в грузовых отсеках самолёта. Зрение постепенно восстанавливается, дышать становится легче, и я прихожу в себя. Немного оглядываюсь по сторонам и вижу только белые стены, сетку и несколько приборов. Я пролетаю по всей длине шаттла и замечаю, что прямо подо мной к полу привинчены две боеголовки Сатана-2. Два прямоугольных контейнера, по два метра в длину, каждый из которых прикреплён к полу четырьмя стойками, снизу прочно привинченными к полу большими болтами. Я пролетаю над первым контейнером и в его прозрачной, из прочного стекла, крышке я вижу боеголовку, подсвеченную синим неоновым светом. Далее я медленно подлетаю ко второму контейнеру. На нём, как и на первом, на толстом стекле крышки сверху и снизу нарисованы жёлтые пунктирные линии, чередующиеся с чёрными. Почти посередине нарисован символ ядерного оружия. Снова идёт видеовызов, и на экране моих очков появляется изображение.
– Том? У тебя получилось? – Парень говорит спокойным голосом, в нём нет той тревоги, что была до этого.
– Да. Не будем терять времени, что дальше?
– Послушай Том, у нас есть немного времени, прежде чем мы… прежде чем тебе предстоит сделать кое-что безумное… – парень старается подбирать нужные слова, – в ближайшие минуты… Господи, я сам в это не верю! – Парень засовывает пальцы под свои очки, протирает глаза, затем поправляет очки на переносице. – В ближайшие минуты, Том, мир изменится… начнётся война. Это произойдёт, с твоим участием или без него. Но ты можешь значительно уменьшить количество жертв. Но дело… Дело даже не в этом, Том. Этот артефакт… Ты должен забрать его. Если он попадёт не в те руки, всё будет кончено…
– Что за чушь? Какая война? Какой артефакт? – Я говорю с возмущением, но понимаю, что, как бы безумно не звучали слова этого парня, в них есть какой-то смысл, раз уж он знал про Сатану.
– Послушай, Том, этот артефакт… Его называют Откровением Бога. Всё из-за него, вокруг него всё крутится… Ты должен забрать его… – парень трясёт головой, как будто сам не верит своим словам.
– Откуда забрать? Как? – Я поднимаю руки и цепляюсь за сетку на корпусе шаттла, зависаю над контейнерами, их неоновый свет освещает меня.
– У меня есть координаты, судя по ним, Откровение находится в Румынии… Ты должен, Том, – голос парня становится тише.
– Успокойся и давай по порядку, – я стараюсь его успокоить и разобраться в том, что он говорит.
– Хорошо… – парень делает глубокий вдох, выдыхает, раздув щёки, – послушай, у меня есть план… В шаттле, на котором ты летишь, есть спасательный модуль, аэростат, он находится в следующем отсеке. В его корпусе есть что-то вроде большого парашюта, наполняемого гелием при отстыковке. Через десять минут шаттл пристыкуется к станции «Зевс». Это засекреченная станция, построенная Союзом Девяти, на неё транспортируют Сатану-2, а сама станция – это что-то вроде огромного спускового механизма для боеголовок. С «Зевса» нанесут несколько ударов, в том числе и по Нью-Йорку… У станции независимая система, поэтому мне придётся загрузить в неё вирус при состыковке с шаттлом. Вирус обезвредит всю станцию… Чёрт, я знаю, звучит как безумие. Затем я загружу координаты в систему аэростата, и он отправит тебя в заданную точку. Там, куда ты отправишься, Том… Это самое засекреченное место на земле. Откровение охраняет целая армия, чтобы пробраться туда, тебе нужно зайти сверху, так у тебя есть шанс…
– Что значит – зайти сверху?
– Твой костюм достаточно прочный и выдерживает высокие перегрузки. Тебе нужно будет высадиться из аэростата в точку, координаты которой я тебе дам. Ты должен выкрасть у них Откровение. Это займёт несколько минут после прыжка, Том, у меня есть план… Тебе нужно спуститься в то место, где исследуют Откровение, затем тебя эвакуируют оттуда, – парень снова протирает глаза и поправляет очки, – только так, Том, других вариантов нет…
– Зачем мне, чёрт возьми, прыгать за этим артефактом?
– Через пару часов на планете начнётся война, Том, и если Откровение Бога попадёт не в те руки, то мир, который мы знаем, перестанет существовать…
– Откуда ты это знаешь? Откуда тебе всё это известно? Это же бред! – я едва сдерживаюсь и готов вот-вот сорваться.
– Мне рассказали, Том…
– Кто?!
Парень отводит взгляд в сторону, поджимает губы.
– Твой друг, Том, Брайн… Его зовут Брайн.
– Что? Что за Брайн? Я не знаю никакого Брайна!
– Пока не знаешь… в смысле, сейчас не знаешь, но в будущем…
В этот момент шлюз в соседний отсек открывается, и из него показывается астронавт. В невесомости он застыл спиной к полу и, запрокинув голову вверх, смотрит на меня. На нём нет шлема, и я прекрасно вижу его недоумевающее лицо. Так проходит пара секунд. Внезапно он что-то вскрикивает и прячется обратно. Я не знаю его языка, но понимаю, что он подал сигнал о присутствии постороннего на борту другому пилоту. Вариантов у меня немного. Если они заблокируют шлюз, я не смогу выбраться с шаттла, а спасательный модуль в другом отсеке, там, где сейчас находится заметивший меня пилот. Я осматриваю отсек, в котором нахожусь, и пытаюсь отыскать глазами свою М-16. Замечаю её в противоположном углу, она медленно плавает в невесомости. Я с силой отталкиваюсь от стены и лечу к винтовке. Пролетаю над одним из контейнеров, и, приблизившись к винтовке, упираюсь руками в стену, чтобы затормозить. Моё лицо оказывается в нескольких сантиметрах от пола, я хватаю винтовку и прицеливаюсь в сторону астронавта. Получается так, что я завис вверх ногами по отношению к полу. Моя голова в десяти сантиметрах от него, ноги в паре метров от потолка, передо мной два контейнера с боеголовками, далее открытый шлюз. В нём я вижу пилота, который улетает обратно в сторону кабины. Я прицеливаюсь точно ему в спину и нажимаю на спусковой крючок. Щелчок. В магазине закончились патроны. Я отсоединяю обойму, хватаюсь за новую у себя на бедре. Пустая обойма пролетает в невесомости около меня. Пилот подлетает к другому шлюзу, ведущему в кабину, он вот-вот скроется из поля зрения. Присоединяю новую обойму, передёргиваю затвор, вскидываю винтовку и смотрю в прицел. Вижу в прицел пилота и тут же теряю его из виду из-за пустой обоймы, пролетающей перед прицелом. Менять позицию или оттолкнуть обойму некогда, стреляю вслепую. Отдача отбрасывает меня назад, и я слегка ударяюсь спиной о стену.
– Что у тебя происходит? – спрашивает парень в очках. Я не отвечаю.
Смотрю в сторону пилота и вижу, как его мёртвое тело медленно летает в невесомости, а рядом из приборной панели валит белый пар. Одна из пуль попала в неё и что-то повредила.
– Пилот, – отвечаю я, – он мёртв.
– Я подключаюсь к аэростату, подготовлю его к полёту, – отвечает парень, – направляйся к нему.
Я отталкиваюсь от стены ногами и лечу в сторону шлюза, залетаю в соседний отсек и замечаю справа от себя, около стены, большой серебристый цилиндр, похожий на большую бочку, в длину чуть больше человеческого роста. Аэростат. Он лежит на боку, на полукруглых подпорках. В десяти сантиметрах от него стена, и я замечаю в ней ещё один большой шлюз, размером чуть больше аэростата.
– Я подключусь к фронтальной камере у тебя на шлеме. Теперь я вижу то же, что и ты. Том, перед тобой аэростат, после того, как мы обезвредим «Зевс», ты сядешь в него, и через шлюз, который находится за ним, ты отстыкуешься от шаттла.
– Понял, что дальше?
– Разберись со вторым пилотом, а я пока загружу координаты Откровения в систему навигации аэростата.
Вариантов у меня немного, я всё равно здесь застрял, и мне всё равно нужно как-то выбираться. Но у меня нет плана. А у этого парня он есть. Это безумие, но что ещё мне остаётся? Сесть в аэростат и спрыгнуть? И куда приземлюсь? Я никогда этого не делал, я понятия не имею, как работает вся эта штуковина. А если я приземлюсь в океан? Или на другой континент? Как я выберусь оттуда? Этот парень, по крайней мере, знает как минимум одно место, откуда меня заберут. А если он лжёт? Что если меня просто используют ради чужой цели? В любом случае я в космосе, и мне нужно попасть на Землю.
Я слышу шипение приборной панели у себя за спиной, из неё всё ещё валит белый пар. Я подлетаю к аэростату, хватаюсь за поручни, расположенные по обе стороны от его шлюза. Внезапно я слышу, как шипение приборной панели у меня за спиной затихает. Резкий хлопок оглушает меня и раздаётся сильный взрыв. В одну секунду в корпусе шаттла образовывается огромная дыра размером с легковую машину, и от разгерметизации всё, что находится в отсеке, за долю секунды выбрасывает в открытый космос. Меня выкидывает из шаттла вместе с аэростатом, и я едва успеваю схватиться за него. Шаттл разламывается пополам, и его обломки летят вместе со мной. По инерции меня начинает вращать вместе с аэростатом как в центрифуге. Я едва удерживаюсь за поручни аэростата одной рукой, у меня перед глазами всё смазывается от огромной скорости вращения. Такое чувство, что я вращаюсь в огромном блендере. Я чувствую, что не могу удержаться, я цепляюсь за аэростат четырьмя пальцами. Это всё равно, что держаться за соломинку. Вокруг меня крутятся обломки шаттла. Я понимаю, что стоит мне сейчас отпустить руку, и я улечу в открытый космос или меня притянет Земля, и я сгорю в атмосфере. У меня перехватывает дыхание, и я не могу сосредоточиться. Я чувствую, как пальцы медленно соскальзывают с поручня. Внезапно скорость вращения аэростата падает, из его корпуса с одной стороны начинает выходить пар, и я понимаю, что это выравнивается его полёт.
– Том, я попытаюсь выровнять аэростат, держись! – голос парня я почти не замечаю, я даже не понял, что он сказал.
Скорость вращения снижается, и я дотягиваюсь до поручня второй рукой. В этот момент в аэростат врезается обломок шаттла и отбрасывает его вместе со мной ещё дальше от той траектории, по которой мы двигались. Я продолжаю держаться изо всех сил за поручни и понимаю, что от удара нас отбросило в противоположную сторону от Земли.
– Чёрт! Том, ещё немного! – парень в нижнем правом углу жмёт на сенсор своего смартфона с такой скоростью, с какой только может, и я понимаю, что аэростат выравнивается в полёте.
В этот момент я чувствую, как от перегрузки вращения я начинаю терять сознание.
– Том, я открою шлюз аэростата, забирайся!
Сразу после этих слов двери шлюза раздвигаются, но я понимаю, что мне не дотянуться.
