скачать книгу бесплатно
– Я не смешу. Мне самой… многое непонятно.
– Проверь ее сумку. Багаж на месте или нет. Если на месте – то действительно… гуляет. Если нет, тогда… – и он замолчал.
Как же я не подумала о ее сумке – темно-зеленой, с логотипом незнакомого бренда, который темно-красными буквами красовался сбоку. Если бы я путешествовала, то ездила бы непременно с такой сумкой! Практичной и удобной.
– Одну минуту! – завопила я.
– Перезвони мне.
– Договорились.
На втором этаже сумки не было. Я хорошенько просмотрела все потайные места и закоулки, даже заглянула в чулан, где хранился всякий хлам, выкинуть который никак не доходили руки, а может быть я тем самым оправдывала собственную лень – но Эвин багаж нигде не обнаружился. Не было и ее маленькой дамской сумки – бледно-кофейного цвета. Ну это понятно – ушла гулять и взяла с собой сумочку. А вот отсутствие багажа… внушало самые серьезные подозрения. Значит, Эва исчезла, убежала, прихватив с собой свои вещи. Может быть, она обиделась на меня? Я была с ней недостаточно чуткой и деликатной, не тряслась над ней и не смотрела в рот.
Теперь я казнила себя за то, что не позвонила ей, как только мы приехали на Рыбацкую косу и не спросила, как она себя чувствует. Эва была бы рада моему знаку внимания…
Терзаемая угрызениями совести, я позвонила Денису.
– Ну что?
– Ты оказался прав. К сожалению. Эва исчезла вместе со своей сумкой.
– И что я говорил!
– Это я во всем виновата. Надо было вести себя с ней помягче.
– Прекрати!
– Куда она ушла? – размышляла я. – Может, она сидит где-то неподалеку и рыдает? Я пойду поищу ее. Все равно сидеть дома еще хуже.
– Подожди!…
Но я, не слушая Дениса, нажала на отбой и пошла искать Эву.
Товарищество наше было не очень большим: две улицы, которые шли параллельно. В центре имелся небольшой пруд, где когда-то водилась рыба; но постепенно ее распугали купальщики и рыба перевелась. По краям пруд зарос высоким камышом, в одном месте сбоку прилепили хлипкий мостик, с которого ребятня в теплую погоду сигала в воду. Люди постарше купаться в пруду считали ниже собственного достоинства.
Я поспешила к пруду; мне почему-то казалось, что Эва там. Недалеко была скамейка, она могла сидеть на ней и отдыхать. Или злиться на меня.
Около пруда Эвы не было. Между тем непогода, которую обещали с утра, стала проявлять свои первые признаки. Небо внезапно заволокло косматыми тучами, разметавшими по небу свои угрожающие хвосты. Темнота сгущалась на глазах; стало внезапно душно – настоящая парилка, ни ветерка, ни дуновения. Я вытерла ладонью лоб: он был покрыт мелкими капельками пота, словно я только что пробежала стометровку.
И где сейчас Эва! Я чуть не взывала с досады: могла бы она умерить свой гонор и подумать обо мне?
Я решила пойти домой: вдруг сестрица в любой момент заявится туда, а меня – нет. И мы так и будем ходить друг за другом по цепочке, как в известной старой песенке: «Я у кино, вы у аптеки…».
Я поспешила обратно, к себе, попутно смотря по сторонам: не промелькнет ли где Эва.
Я закрыла за собой плотнее калитку и тут первая тяжелая капля дождя упала мне на руку.
Просмотрев сотовый, я увидела, что мне три раза звонил Денис. Я перезвонила.
– Ты где? – услышала я сердитое.
– В Караганде. Ходила искала сестру.
– А мобильный взять не догадалась?
– Не догадалась, – честно призналась я. – Совсем голова кругом идет.
– Оно и видно, – снисходительно заметил Денис. – За тобой глаз да глаз нужен.
– Какой еще глаз? – насторожилась я. Раньше я от него таких речей не слышала.
– Обыкновенный, – услышала я в ответ. – Тебе нужен человек, который бы за тобой присматривал и уберегал.
Я поспешила переменить тему разговора. Один раз уже Денис заговорил об этом, но я обратила все в шутку. О замужестве или серьезных отношениях я еще даже и не думала. Может быть, я по глупой женской привычке считала, что у меня все впереди, и за мной еще примчится принц на белом коне. Или просто в отношениях с Денисом мне не хватало романтики? Или здесь дело было в другом? Но анализом заниматься мне было неохота, да и некогда. Сейчас у меня были заботы поважнее – поиски пропавшей сестры…
– Эвы нигде нет, – выпалила я.
– Шляется где-то.
– Денис!
– Говорю, что думаю. Твоя сестра замешана в каком-то криминале. Так просто она бы не прискакала сюда. Да еще так внезапно! Попомни мое слово.
– Я обижусь всерьез, – предупредила я. – Без шанса на прощение.
Денис сразу стих.
– Санек! – и так жалобен был его голос, что я внезапно улыбнулась. Боевой офицер, под два метра ростом, а стоит мне рассердиться, как он внезапно сникает. Словно лев перед грозным укротителем. – Прости, – почти прошептал он.
– Ладно, прощаю, – снисходительно заметила я. – Только чтобы больше ни-ни. На Эву не нападать. Армейский приказ.
В ответ раздалось недовольное сопенье.
– И вообще, – сказала я, не уточняя, что это значит «вообще». – Кажется, вот-вот громыхнет. А я жутко боюсь грозы. С детства. Как услышу, так прячусь под одеяло…
– Я приеду.
– Ты сошел с ума. Уже дождь. Куда ты поедешь? Нашу дорогу развезет так, что мама не горюй. Она еще с прошлого дождя до конца не высохла. Лужи у нас, как озеро Байкал – только вплавь через них.
– Доберусь.
– Денис!
Но он уже повесил трубку.
За окном было уже совсем темно; как будто бы ночь наступила раньше положенного срока. Дождь барабанил ровно, монотонно. Вдали протяжно громыхнуло, и я невольно вжала голову в плечи. Эва! Где она, черт побери, ходит! Одна, в грозу! Да она уже, наверное, вся промокла до нитки. А ее малышка. Манечка! Что она чувствует, там, в утробе матери? Сжалась вся и дрожит от страха? Ну и нерадивая мамаша Эва! Хоть бы ребенка риску не подвергала…
Я готова была разорвать Эву – только бы попалась она под руку! Вертихвостка! Какой была, такой и осталась… Бедная Манечка! Я шмыгнула носом.
Раскаты грома становились все протяжней и громче – как будто бы тренировка перед генеральной репетицией. Две березы у калитки от сильных порывов ветра раскачивались в разные стороны, и ветви струились, шевелились темно-серебристыми змеями, как волосы у Медузы Горгоны в детском мультике про древних греков.
Я поспешно захлопнула окно, упала на стул и заревела. Мне было жаль себя, беспутную Эву, которая шлялась черт знает где, Машку-малую, Манечку, которая вместо того, чтобы сладко посапывать в кулачок, сотрясается вместе с ударами грома, а может и мокнет вместе с мамашей.
Я переместилась в кресло, в котором утром еще сидела Эва, и накинула на колени плед.
Протяжный удар грома, казалось, громыхнул совсем рядом. Я невольно пискнула «мамочка» и накрылась пледом с головой. В детстве мы с Эвой при первых раскатах грома забирались под одно одеяло и прижимались друг к другу, крепко зажмурив глаза.
Я подтянула колени к подбородку и скинула плед с головы. О том, чтобы встать и поставить чай, не могло быть и речи. Я боялась покинуть свою территорию, как будто гром сразу обрушится на меня, едва я спущу ноги на пол. Но пить очень хотелось, поэтому я вскочила, быстро поставила чайник на плиту, а потом юркнула обратно под плед в кресло.
Дождь усилился. Он хлестал по стеклу мощными сильными струями. Как будто бы кто-то стоял за окном и поливал его из шланга. Я сидела, не зажигая света, в темноте, слыша, как уютно посапывает старенький чайник с облупленными розами.
Порывы ветра склоняли ветки сирени к окну, и они время от времени постукивали по стеклу.
От этого звука было страшно. Казалось, кто-то остервенело ломится в дом и сердится, что его не пускают.
Чайник уже пыхтел, пуская в воздух едва различимые белесые облачка пара.
Я накинув плед на плечи, вскочила и выключила его. Мята была в банке в шкафчике в углу. Утренняя заварка в заварочном чайнике стояла на столе. Я любила свежую заварку, но сейчас искать упаковку чая в кромешной темноте было невозможно – приходилось довольствоваться тем, что есть. То есть суровыми военно-полевыми условиями, в которых я оказалась.
Калитка с шумом хлопнула. Кто-то большой, тяжелый шел к дому, впечатывая шаги в землю. Я невольно сжалась.
– Санька-а-а! – услышала я, не успев как следует испугаться.
Это был Денис. Я откинула плед и рванула на крыльцо. Он стоял, промокший до нитки, и со счастливой улыбкой смотрел на меня.
– Приехал!
– Вижу! А машина где?
– Бросил у входа в товарищество. У вас такие хляби – не проедешь.
– Я тебе говорила – «озеро Байкал».
– А почему ваш председатель дорогу не сделает?
– У него есть более важные дела, – скороговоркой сказала я, втягивая Дениса внутрь. – Он деньги наши ворует. Ничем не занимается, только взносы повышает. Да еще грозится электричество вырубить, если их не заплатить вовремя. У него дочь учится в Москве и ему очень деньги нужны.
– Понятно. – Глаза Дениса сузились. – Может, мне с этим гадом по-своему разобраться?
Я рассмеялась.
– Лучше не вмешивайся. Он склочный и вредный. Бывший юрист. Сейчас без работы; одна жена вкалывает.
Денис стоял на веранде, вытянув руки вдоль тела. Около него мгновенно образовалась внушительная лужица.
– Мы так и будем в темноте стоять? – прохрипел он. – Зажги свет.
– Я босюь, – призналась я. – Вдруг громыхнет и прямо в дом.
– Так и сидишь здесь без света? Я думал: ты спишь? Смотрю: окна темные…
– Нет. Так и сидела.
– Меня ждала?
Я хотела сказать, что совсем забыла о нем, терзаясь страхом за Эву и ее малышку, но глядя на него – большего, насупленного, соврала:
– Ждала.
– У меня фонарик есть в кармане. Я с собой его захватил, когда машину бросил.
Денис достал из кармана фонарик и включил его: ярко-желтые всполохи заметались по стенам.
– Слушай! – вплеснула я руками. – Тебе нужно срочно переодеться и выпить чай с малиной, иначе ты точно простудишься. А я буду виновата в этом. Сиди на табуретке – я мигом.
Я побежала на второй этаж, где в шкафу лежал старый отцовский свитер, который за время ношения сильно вытянулся и мог подойти Денису, хотя по сравнению с моим отцом он был намного крупнее и выше.
– Вот, – вернулась я с отцовским свитером в руках. – Больше ничего нет. Если он не подойдет…
Денис стянул с себя футболку. На его спине был шрам, который начинался под лопаткой, а заканчивался у поясницы. О его происхождении Денис распространяться не хотел.
– Это все, девочка моя, дела муторные, боевые. И тебе вникать в них не стоит, – обычно говорил он в ответ на мои расспросы.
Странное дело, что с Денисом я всегда чувствовала себя девочкой, хотя он был старше меня всего на два года.
Он стал натягивать свитер, но тот оказался ему мал.
– Подожди, я поищу рубашку отца.
Рубашка Денису подошла.
– Теперь полный порядок, – с удовлетворением кивнула я – Экипировка полная. Садись. Буду чаем поить. С малиной.
Я поставила чайник на плиту и достала из холодильника банку варенья. Несмотря на все средства от простуды, начиная с новомодного эфералгана упса и заканчивая отечественным аспирином, я по-прежнему каждое лето варила малиновое варенье, как это делала моя мать. Она всегда говорила, что малина – лучшее средство от простуды.
– Сань! – Денис притянул меня к себе и уткнулся в грудь. – Санька!
– Чего! – мне было ужасно неудобно. В одной руке был банка с вареньем, в другой – большая чашка, которую я специально купила для Дениса.
– Да поставь ты эту банку.
Он взял банку и поставил на стол. Потом – чашку.
Он посадил меня к себе на колени и поцеловал в шею. Его рука скользнула по плечу.
– Чего? – повторила я и тут же устыдилась своего дурацкого вопроса. Но к нежностям я не была расположена, хоть убей.
Он отстранился от меня и слегка усмехнулся.
