Мятежница

– Простите! – в который раз произнес он.

Уставился на меня с улыбкой, затем снова попытался посторониться. Вжался спиной в стену, но из двери его каюты уже выходил попутчик, добавив неразберихи в коридоре. Наконец близнецы выпутались из моей одежды, и мы во всем разобрались.

Вновь улыбнулись, посторонились, раскланялись.

Оказалось, нашим соседом из двухместной каюты 521Д был тот самый «лисий» господин, теперь одетый в темный шерстяной костюм в мелкую полоску. А его попутчик, с которым я столкнулась…

– Господин Рикотт! – раздался чей-то встревоженный голос, и он повернул голову.

– Господин Рикотт! – требовательно повторил тот самый голос.

Я выглянула из-за его широкого плеча – оказалось, в узком коридоре стоял невысокий мужчина в коричневом сюртуке.

– Мне сказали, что вы доктор, – заявил мужчина. – Моя жена беременна, и она не слишком хорошо себя чувствует. Не могли бы вы ее осмотреть?

– На корабле есть свой собственный доктор, – недовольным голосом пробасил «лисий» господин.

– Корабельный доктор стоит пятьдесят фартингов за визит, – возразил ему «коричневый сюртук». – Если бы у моей жены было что-то серьезное, конечно же, я бы не поскупился. А так…

– А так вы решили воспользоваться милостью бедного доктора, не дав ему спокойно поужинать! – закончил его фразу попутчик доктора. – При этом втайне надеетесь, что он не только не возьмет с вас денег, но еще и выдаст вашей страдающей от качки и женских перемен в настроении супруге что-то из своих запасов, и вам не придется потратить ни фартинга.

«Сюртук» нахмурился.

– Ничего вы не понимаете, господин! – заявил высокомерно. – Не знаю, как вас зовут, но вы даже не представляете, как сложно сейчас заработать деньги, особенно когда до рождения ребенка осталось совсем немного, а ваша жена решила навестить свою родню в Джосейре! Не ехать же нам в третьем классе!

– Так сидели бы дома, – возразил ему «лисий» господин. – Всего-то нужно было урезонить свою супругу!

– Господа, не ссорьтесь! – улыбнулся доктор. – Конечно же, я осмотрю вашу жену, – заявил он «сюртуку». – Вы правы, сейчас я нахожусь далеко от своей практики, поэтому денег с вас не возьму.

– А что я говорил! – тут же торжествующим голосом возвестил «лисий» господин, но его возмущение никто не поддержал.

Доктор Рикотт, кинув на меня еще один извиняющийся взгляд, заявил, что ему нужно взять свой саквояж. Мы с Маргрет снова вжались спиной в стену, пропуская доктора, затем отправились следом за «лисьим» господином, недовольным настолько, что он даже позабыл представиться.

Вскоре встретились с близнецами, поджидавшими нас в конце коридора. Затем этот самый коридор стал расширяться, и еще через пару минут мы очутились в просторном ресторане, разделенном магической стеной на две части.

Ближе к застекленным стенам с видом на бескрайнюю гладь Бискарского Моря, в водах которого уже тонуло золотисто-красное море этого мира, располагались столики для пассажиров из секторов А и Б. В центре, отделенные от привилегированного класса и выглядевшие куда более скромно, находились места для пассажиров секторов Д и Ц.

– За каждый стол усаживают по восемь человек, – вещал нам всезнающий сосед, – из тех, чьи каюты находятся рядом. Еду в секторах Д и Ц, к сожалению, мы не выбираем, да и за напитки придется доплатить.

Стоило мне услышать его слова, как пить сразу же перехотелось.

Я не была уверена в том, что моих восьми фартингов хватит на то, чтобы заплатить даже за простенький лимонад, поэтому решила, что меня вполне устроит бесплатная вода в каюте.

– Но если бы мы заплатили на пятьсот фартингов больше, то могли бы сейчас сидеть вот там, – наш всезнающий сосед кивнул в сторону панорамных окон. – Изучать меню, попивая, – он окинул меня взглядом, после чего посмотрел на близнецов, – освежающие напитки.

Затем исправил свою оплошность, решив представиться.

Звали его Теодор Брассет, проживал он в Канберге, где, собственно говоря, и сел на борт. Плыл, как и все мы, в Джосейру. Он был торговым представителем жестяной компании, производящей все, начиная от колючей проволоки, заканчивая печатными машинками.

– Это мое третье путешествие на «Королеве Солнца», – вещал Брассет, когда мы принялись рассаживаться за нашим столом. – Предыдущей поездкой в Джосейру начальство осталось довольно, так что меня отправили еще раз.

Я ничуть не удивилась тому, что оказалась в одной компании с Маргрет и ее внуками. И даже присутствие «лисьего»… Хорошо, господина Теодора Брассета было вполне мне по душе – кто откажется от собственной ходячей энциклопедии?

К тому же я нисколько не сомневалась в том, что чуть позже на свободный стул за нашим столом опустится и доктор Рикотт. Не ошиблась – он явился через пять минут, заявив, что в каюте 507 с дамой в положении все в полном порядке, просто наблюдаются некоторое волнение из-за путешествия и связанный с этим упадок сил.

К этому времени нам уже успели принести столовые приборы и поставить на стол несколько плетеных корзинок с кусочками свежевыпеченного хлеба, на что я, чувствуя себя беспризорницей, взяла один.

И Питеру с Финном, получив разрешение Маргрет, тоже протянула.

К тому же в нашей компании оказалась еще та самая анемичного вида светловолосая девица, постоянно спрашивавшая разрешения у матушки. Завидев доктора Рикотта, она неожиданно залилась краской, а я подумала…

Да неужели? Вот так взяла и сразу же в него втюрилась?!

Впрочем, доктор не обратил на нее особого внимания, лишь вежливо кивнул на невнятное приветствие, вновь назвав свое имя.

Очень скоро мне стало жаль ту девушку. Путешествовала она с матерью, то и дело ее одергивавшей, недовольно поджимая узкие губы. К тому же мать заставляла дочь то не сутулиться, то не крутить головой, заявляя, что таким образом та никогда не найдет себе мужа. Тем самым она вводила девушку в еще больший ступор.

Представились – Пруденс и Кларисса Свиткоки. Путешествовали по делам благотворительного общества, которое возглавляла Пруденс Свиткок собственной персоной.

– Мы обязательно должны помолиться перед едой, – заявила нам Пруденс, на что все с ней дружно согласились.

Правда, я промолчала, а Теодор Брассет пробурчал, что помолиться нам не помешает, но сперва неплохо было бы дождаться ту самую еду.

За соседние столики ее уже принесли – там за обе щеки уплетали мясное рагу, запивая клюквенным морсом и, возможно, чем-то даже покрепче, вприкуску со свежевыпеченным хлебом. Воздух в ресторане «Клавесин» полнился чудесными ароматами пряного мяса с овощами в сладком соусе, сдобренный разговорами, смехом и легкой музыкой, которая неслась откуда-то сбоку, из сектора А.

Публику второго класса тоже развлекал собственный небольшой оркестр.

Но еду нашему несчастному столику так и не спешили приносить, поэтому мы с близнецами, переглянувшись, взяли по еще одному кусочку хлеба, хотя мне было стыдно за собственную слабость.

Наконец, появился… Нет, не официант с подносом, а почему-то стюард с крайне озабоченным лицом.

– Это вы мисс Кристен Лиррет? – поинтересовался он у меня и уставился требовательным взглядом, дожидаясь ответа.

На это мое сердце застучало куда быстрее, ладони похолодели, и я чуть было не выпустила кусочек хлеба, так и не донеся его до рта.

Потому что эта задержка и его появление могли означать лишь одно: мое прошлое все-таки меня настигло. Нагнало на «Королеве Солнца» через полтора часа после ее отправления из порта Канберга, поэтому сейчас появятся люди в форме жандармов…

Хотя нет, они не станут портить моим арестом аппетит тем, кто заплатил от трехсот до восьми сотен фартингов за билет, поэтому стюард всего лишь вежливо попросит меня прогуляться с ним к выходу из ресторана. Сошлется на возникшие вопросы о моей регистрации или же проблемы с магической меткой, которые там, за углом, они немедленно решат.

Но именно там меня будут поджидать те самые жандармы. Или же маги мастера Гилберта – я не знала, что хуже.

– Произошла небольшая ошибка, – извиняющимся тоном произнес стюард, и я уставилась на него, размышляя, как быть дальше.

Бежать или не бежать – вот в чем вопрос. С другой стороны, как убежать с корабля, успевшего выйти в открытое море?

– Вернее, у нас появилась возможность, – поправил себя стюард.

– Так ошибка или возможность? – пробасил недовольный Теодор Брассет. – И вообще, почему нам не несут ужин?

Оказалось, больше второе, чем первое. Поэтому нам его и не несли.

Дело в том, что у них образовался свободный столик в секторе А, куда, если мы не возражаем, они бы хотели… Вернее, они просят нас туда перейти – всех нас без исключения.

Причем без какой-либо доплаты с нашей стороны.

После этого мы сможем заказать себе блюда из меню, а напитки войдут в стоимость… Нет, он же говорит, нам ни за что не придется доплачивать, напрасно миссис Свиткок так встревожилась и ему не верит.

Конечно, в наши магические метки будут внесены соответствующие изменения, а эта возможность будет отражена в дополнении к нашим билетам – новые договоры этим вечером принесут в наши каюты.

– Но почему? – растерялась я окончательно. – Разве такое может быть? – Здравый смысл подсказывал, что я давно выросла из возраста, в котором верили в сказки. – И вообще, я-то тут при чем?! Почему вы сначала назвали мое имя?!

Но внятного ответа я так и не получила. Лишь неуверенные заверения в том, что произошла ошибка… Вернее, у них появилась возможность, поэтому они хотели бы нам ее предложить, а потом нас перевести.

Больше ничего из стюарда вытащить мне так и не удалось.

К тому же всем сидевшим за нашим столиком, включая крайне разумного и крайне рассудительного Теодора Брассета, а также главу благотворительного общества Пруденс Свиткок, вполне пришлась по душе щедрость персонала «Королевы Солнца», поэтому уже скоро мы перебрались в новый, более привилегированный сектор А.

Глава 3

В секторе А, кроме разве что чудесного вида на вечернее спокойное море, все остальное оказалось точно таким же, как и за столом, который мы недавно покинули. Звучала та же самая музыка, со всех сторон лились похожие разговоры, смех, звон столовых приборов и соприкасающихся хрустальных бокалов.

И еду, кстати, нам тоже не несли, на что мой желудок, донельзя растревоженный вкуснейшими ароматами, устроил забастовку. Взял и до боли свернулся в узел… Хотя нет, подозреваю, он показал мне не совсем вежливую фигуру, обидевшись на то, что я так давно его не кормила.

Скоро, пообещала я ему, а потом и себе. Очень скоро мы поедим, потому что наш переход в другой сектор вряд ли был какой-то сложной многоходовой комбинацией, нацеленной на то, чтобы уморить меня голодом.

К тому же я получила от вежливого официанта меню и тут же сделала молниеносный выбор. Тушеная утка по-армерански с овощами – что могло быть лучше, чтобы утолить аппетит?

Оказалось, скорость моего выбора ни на что не влияла, и мне все так же придется дожидаться, пока приготовят заказ. Зато на наш стол снова поставили хлеб и четыре хрустальных кувшина с лимонадом. А еще в конце зала располагалась стойка, на которой стояли дополнительные кувшины и стаканы для желающих освежиться.

Оставалось лишь ждать, когда принесут заказанное.

Этим я и занималась. Прикрыв глаза, постаралась представить, что нахожусь далеко от этих мест и снова очутилась со своими родителями в нашей квартире в родном городе… Или же в том месте, в котором мы жили в последний год перед моим похищением… Или нет, пусть все происходит на пассажирском пароме, который, неспешно покачиваясь, прокладывает себе путь через неспокойные воды Балтики.

Либо…

В мыслях я унеслась далеко-далеко, в ту роковую поездку в горы, откуда мне не суждено было вернуться домой. Представила, как сижу с родителями в одном из ресторанов высоко в альпийских горах. Мы сделали небольшой перерыв, но уже скоро снова встанем на лыжи и помчим, обгоняя ветер, вниз к подножию горы.

Но на этот раз не будет внезапно опустившегося тумана, в котором я не видела ни зги, с ужасом подумав, что потеряла в молочном мареве не только родителей, но еще и трассу. Не будет странных людей, которые, стоило остановиться, тут же меня окружили, а я, доверчивая тринадцатилетняя девочка-подросток, не стала от них убегать, приняв за…

Ну да, за австрийских фермеров.

Решила, что потерялась в тумане, поэтому свернула не туда – к фермам и коровам. А еще к людям, говорившим на непонятном языке, который я приняла за один из местных диалектов. Я все еще продолжала надеяться на то, что туман вот-вот рассеется, я встречусь со своей семьей, и мы посмеемся над тем, насколько изменчива австрийская погода и как сильно мы испугались, потеряв друг друга…

Но тот туман не спешил исчезать, и мы потеряли друг друга в разных мирах.

Долгое время я находилась на грани отчаяния, но в «Высоких Соснах» никого не волновало, что именно мы чувствовали – подобранные на улицах, похищенные у родителей девочки-подростки. Наша ценность была в том, что в нас проявился магический дар, а доктора подтвердили нашу способность к зачатию и рождению магически одаренных детей.

Если кто-то из нас впадал в отчаяние, к нему приходили сестры из Ордена Святого Хроноса. Правда, сочувствия в монахинях было столько же, сколько в… той прозрачной стеклянной стене или же в официантах, до сих пор не спешивших нести наш заказ.

Единственный совет, который давали нам монахини – причем во всех случаях, – это отправиться в часовню в дальнем конце обнесенной высоким забором территории пансионата и хорошенько помолиться.

Если не помогает, то помолиться еще. Еще и еще.

Не выдержав тягостных воспоминаний, я вздрогнула и потрясла головой. Затем пошевелила плечами, выдавив из себя улыбку в ответ на вопрос доктора Рикотта о моем самочувствии.

Здесь, на «Королеве Солнца», со мной все было в полном порядке. Единственное, что меня сейчас тревожило, – это то, что я никак не могла отделаться от давящего ощущения в висках. Мне казалось, что кто-то на меня смотрел, неотрывно сверля взглядом.

Не выдержав, я повернула голову.

Признаюсь, за миг до этого я подумала, что прошлое меня все-таки настигло, и здесь, в секторе А ресторана «Клавесин», я встречусь с ним лицом к лицу. И пусть еще днем я уговорила себя, что тот брейлорец не мог быть моим ненавистным женихом, но где-то глубоко в душе я до сих пор в этом сомневалась.

Оказалось, на меня смотрел совсем другой человек – один из колоритной компании в пестрых разноцветных халатах и круглых смешных шапочках на головах. Они сидели за столом чуть поодаль от нас, ближе к стеклянной панорамной стене с видом на спокойное море.

Причем разместились впятером, хотя всех рассаживали по восемь человек. И еще они все были мужчинами – темноволосыми, смуглолицыми, с черными и не слишком опрятными бородами.

– Эгранцы! – произнес Теодор Брассет, посмотрев в ту же сторону, куда и я. – Признаюсь, не слишком-то приятный в общении народ. По крайней мере, наша компания предпочитает не иметь с ними дел. Для эгранцев самое что ни на есть благое занятие обмануть кого-то с нашего континента.

– Нет же, Брассет, не будьте настолько категоричным в своих суждениях! – возразил ему доктор. – Мы не до конца понимаем их культуру, поэтому иногда делаем поспешные выводы. К тому же это нормальное человеческое качество – считать то, что мы не понимаем, неправильным или же даже пугающим. – Повернув голову, он посмотрел на меня. – Уверен, вам не стоит их бояться, мисс Лиррет!

– Кристен, – отозвалась я машинально, затем, пусть и с трудом, отвела взгляд от стола с эгранцами, хотя те продолжали буравить взглядами мой висок. – Зовите меня Кристен, мне будет приятно.

– Мисс Кристен, – склонил доктор голову. – К тому же интересу эгранцев есть вполне естественное объяснение. Женщины в их стране закрывают платками волосы и лица, как того требуют их обычаи, поэтому…

– Поэтому он ведут себя как последние грубияны! – возвестила Пруденс Свиткок. – Они едва не облапали мою бедную Клариссу, когда нам не повезло подниматься вместе с ними на корабль. И как только земля носит подобных мужланов!

Несмотря на ее возмущение, земля носила эгранцев очень даже неплохо, потому что они продолжали пялиться на меня во время ужина, который нам наконец-таки принесли. И да, я даже не умерла с голоду!

Вместо этого, опустошив тарелку, блаженно откинулась на спинку стула, размышляя о том, что жизнь бывает невероятно прекрасной, когда ты сыт и тебе ничего не угрожает. Затем, все еще пребывая в чудесном настроении, я отправилась к стойке с кувшинами и стаканами за морсом для близнецов, решив, что принесу его раньше, чем на нас обратят внимание занятые официанты.

Именно там мое чудесное настроение разбилось о суровую реальность – потому что один из эгранцев перегородил мне путь. Сделал это настолько резко и неожиданно, что я едва не уткнулась носом ему в грудь.

На мужчине был желтый теплый халат, от него пахло чесноком, мускусом и еще чем-то…

Опасностью, определила я про себя.

Нечесаная борода топорщилась, темные глаза смотрели недобро. Даже не так – уничижительно, отчего мне стало не по себе. С другой стороны, подумала я, мне вряд ли угрожала какая-либо опасность в переполненном обеденном зале ресторана «Клавесин» – здесь было полно народу и обслуживающего персонала.

Если только опасность вернуться к своему столу без морса, но я не собиралась этого допустить.

– Простите! – сказала ему на антилийском, которым пользовались как универсальным языком на большей части этого континента. – Позвольте пройти.

– Мой господин Алишер Кхан, – тоже возвестил эгранец на антилийском, – тебя возжелал!

Не выдержав, я усмехнулась. Ах вот как! Значит, он меня возжелал?!

Ну что же, тогда у меня для его господина плохие новости. Точно такие же, как и для еще одного… гм… господина, по заказу которого меня выкрали из другого мира. Пусть они оба катятся куда подальше!

– Женщина, ты очень красива, – добавил эрганец, – и мой господин тебя не обидит. Наоборот, он щедро тебя вознаградит. Ты понравилась ему, поэтому он хочет, чтобы ты к нему пришла!

Покачала головой.

– Ваше предложение никуда не годится, так и передайте своему господину. Я не собираюсь никуда идти, а если вы продолжите делать мне грязные намеки, то я буду вынуждена пожаловаться на вас администрации корабля.

Хотя я не совсем была уверена в том, что они найдут на них управу. Кажется, в пансионате я слышала, что эгранцы довольно безудержны.

– Кто твой покровитель? – не отставал от меня обладатель теплого халата. – Господин Алишер Кхан щедро ему заплатит!

Не успела я посоветовать, что сделать господину Кхану со своими деньгами – у меня было несколько вариантов, – как возле меня возник доктор Рикотт. За ним, сопя, топал Теодор Брассет, и я взглянула на защитников с благодарностью.

– Кристен, – произнес доктор, – не могли бы вы вернуться за стол? Я принесу вам и близнецам лимонад. Но для начала мы с Теодором немного поговорим с этим… господином!

Кивнув, я поспешила на свое место.

Маргрет тут же сжала мою руку, Кларисса взглянула сочувственно. Одна лишь Пруденс Свиткок забубнила о том, насколько опасно и даже безответственно путешествовать на край света молодой девушке без сопровождения.

– Ну, право, миссис Свиткок! – не выдержала Маргрет. – Вы же не знаете всех обстоятельств, которые вынудили Кристен отправиться в этот путь!

Я покивала – о да, если бы они только знали все мои обстоятельства!..

Тут и близнецы, уставившиеся с восторженными лицами на возвращавшихся мужчин, подлили масла в огонь.

– Мы придумали, какое преступление будем расследовать! – заявил один из них громким шепотом, и я вспомнила, что с той стороны сидел Питер.

Если, конечно, они не поменялись местами в мое отсутствие.

– И какое же? – поинтересовалась я, подозревая самое недоброе.

– То, которое совершили те люди в халатах! – возвестил Финн, кинув взгляд в сторону эгранцев, дружно смотревших в сторону нашего стола.

Я вытаращила глаза, а бабушка устало отмахнулась, попросив, чтобы внуки не валяли дурака. Но мне это нисколько не понравилось.

– Даже не вздумайте! – заявила им. – Эти люди очень опасны. Я успела в этом убедиться, когда беседовала с одним из них, так что не стоит к ним приближаться!

Обладавшие неуемной энергией близнецы могли так долго доставать эгранцев, пока тем не надоест, и я боялась представить, что из этого может выйти. Судя по всему, бородатые личности не слишком-то уважали местных женщин, но что, если их неприязнь распространялась еще и на детей?

Не успела я как следует объяснить братьям, к каким проблемам может привести подобное расследование, как вернулись мужчины с лимонадом, и на наши вопросы дружно ответили, что все улажено и эгранцы больше ко мне не подойдут.

Наконец, когда ужин был съеден, за столом заговорили о том, что неплохо бы подышать свежим воздухом. Я с радостью согласилась на предложение доктора Рикотта, вызвавшегося составить компанию мне и Маргрет, потому что остальные все-таки сослались на усталость.

Но Маргрет почему-то в последний момент с нами не пошла. Заявила, что мальчишкам нужно повторить уроки – на это близнецы дружно заныли, – так как они многое пропустят из школьной программы.

Кажется, Кларисса тоже собиралась присоединиться, но ее мать пожаловалась на тяжесть в животе. Оказалось, она давно уже страдает несварением желудка, а ее капли лежат в саквояже, поэтому дочери нужно отвести ее в каюту и поискать лекарство.

Вскоре мы с доктором вышли на прогулочную палубу. Немного постояли под порывами ветра, затем обошли корабль от одного борта до другого, пока я окончательно не продрогла.

Чарльз Рикотт тем временем рассказывал о своей практике в Канберге, а также об изысканиях в области хирургии. У него был пытливый ум, который не довел доктора до добра. Он сделал несколько открытий, противоречащих общепринятым канонам, за что был с позором изгнан из столичного медицинского сообщества Антилии.

Но неплохо прижился в Цильсии и даже опубликовал несколько научных работ, которые на материке никого не заинтересовали. Зато они пришлись по вкусу директору центрального госпиталя Сины, столицы Джосейры.

– Меня пригласили возглавить хирургическое отделение в Сине, – произнес Чарльз. Доктор попросил назвать его по имени, и я, немного поколебавшись, согласилась, – и я подписал с ними контракт. Затем продал свою практику, хотя было жаль сжигать все мосты. Купил билеты на «Королеву Солнца», и вот теперь я здесь, с вами…

Качнула головой – потому что он был не только со мной. Прогулочную палубу с нами делили еще человек двадцать, вышедших полюбоваться луной и спокойной гладью моря, по которой уверенно и почти бесшумно скользила «Королева Солнца».

– Расскажите мне о себе, Кристен! – попросил Чарльз. – Кстати, из вашей прически выбился локон… О нет, не поправляйте, мне нравится именно так!

Последнее он произнес странным, напряженным тоном, и я окончательно осознала, что ему нравился не только мой выбившийся из прически локон, но и я сама.

Давно уже это подозревала и теперь не понимала, как мне реагировать. Сказать ему сразу же, что надежды нет, потому что ничего подобного меня не интересует? Или же подождать, пока эта корабельная симпатия пройдет сама по себе?

К тому же я не исключала и того, что мне все это могло показаться. Никакой симпатии на самом деле нет, а существует лишь дружеское участие.

Пожав плечами, ответила Чарльзу, что в этом мире я сирота и мне больно вспоминать о своих родителях, поэтому не хотелось бы об этом говорить. И еще, что выросла я в пансионате, но теперь у меня появилась возможность начать новую жизнь в Джосейре.

Самое интересное, ни в чем не соврала!

Наконец, когда я замерзла окончательно, а Чарльзу Рикотту оказалось нечего с себя снять, чтобы меня согреть и при этом не шокировать местную публику, мы отправились назад, к каютам, где нас поджидали не слишком приятные новости.

Пруденс Свиткок рыдала в объятиях Маргрет, сидя в нашей каюте. Моя соседка с беспомощным видом поглаживала ее по спине, уговаривая выпить успокоительное. И еще, что ничего страшного пока не случилось, чтобы так убиваться. Отсутствие вестей вовсе не означает, что они плохие…

Притихшие близнецы ютились на соседней кровати и таращили на всех глаза, вовсе не собираясь никуда убегать.

Оказалось, все ждали нашего с Чарльзом Рикоттом возвращения и еще прихода Теодора Брассета, который отправился поговорить с администрацией, а заодно еще раз поискать дочь Пруденс Свиткок.

Потому что Кларисса пропала. Да так, что с концами!

Пруденс забыла в ресторане шаль, и дочь вызвалась за ней сходить. Это было почти час назад, и с тех пор Кларисса так и не вернулась. Исчезла без следа вместе с шалью – они уже везде посмотрели, и в том самом ресторане, и в уборных, и в душевых не только нашего сектора, но и других, куда мы получили доступ.