скачать книгу бесплатно
– Можем ехать, – сказал он.
– Подождите, – начал Боря. – Так это шеф Свету убил?
– Пока не знаем, – ответил капитан. – Забираем этих двоих и экономку. Потом вас вызовем, – он поднялся с места.
– Хорошо, – Боря встал следом и протянул ему руку.
Дымов только посмотрел на нее, жать не стал.
Вышли с кухни.
– Мы повезем их? – спросил Осокин, кивком показав на мать и сына.
– Наряд их привезет, – ответил капитан.
Полицейские вышли из дому.
– И шо ты думаешь по этому поводу? – спросил капитан Осокина. – Есть идеи?
– Есть, – ответил лейтенант. – Только, товарищ капитан, мне кажется, что Эдика подставляют.
– Излагай.
– Да все просто. Он с этой барышней полночи кутил. Вместе пили, кокаином баловались, чпокались. У него резона нет убивать ее.
– Аргументы?
– И факты, – пошутил Осокин. Они подошли к машине. – Молодой богатенький парень, нашел себе такую же молодую дурочку, которая за деньги готова все, что хочешь, делать.
Он открыл дверь и сел на пассажирское место.
Капитан сел за руль. Повернул ключ зажигания. Vesta завелась сразу.
– Ты хочешь сказать, что жертва – проститутка? – спросил Дымов.
– Вряд ли, – чуть поморщившись, ответил Данил. – Она не проститутка… охотница до богатеньких… А если и проститутка, то из элитных. Эскорт услуги там, и все такое… – машина тронулась. Данил замолчал, наблюдая за дорогой. Дымов рулил. – Сам подумай, товарищ капитан, – Осокин оживился. – Молодая девка, скорее всего студентка, встречает мажора с деньгами и личным водителем. Да любая на такого поведется. Деньги – наше все.
Они въехали в город. Капитан посмотрел на пятиэтажки.
– Матвеев сказал, шо живет тут, – начал Дымов. – И шо домой он пришел в четыре сорок пять утра. Ехали мы семь минут, – посмотрел на Осокина. Тот свел брови и наблюдал за капитаном. – Докинем еще семь минут, шобы поставить машину на стоянку и подняться домой, – прикидывал капитан.
– Ты чего сказать хочешь? – не понимал Осокин.
– А то, товарищ лейтенант, шо прибыл Эдик с жертвой около половины пятого утра. Водитель их оставил и поехал к себе домой.
– А на кой это? – удивился лейтенант.
– Эх, молодость и зелень, – вздохнул капитан. – Проверять алиби водителя будем, когда парнишка более-менее очухается и сможет нормально разговаривать.
– Капитан, ты на часы смотришь, когда пьяный и рядом с тобой красивая баба, которую ты собираешься драть? – спросил Осокин.
– Даня, я – мент. Я на все внимание обращаю, – ответил Дымов. – Поработай с мое, и тоже начнешь на всякие мелочи замечать.
– Хорошо, тогда какая твоя версия, товарищ капитан?
Машина остановилась на светофоре. Стояли на центральном перекрестке.
– Подстава, – ответил Дымов. – Это ж ясно. Причем, подставляют как-то, – капитан задумался. – Гладко все идет. В нужных местах улики есть… кокаин, шампанское, – капитан включил первую передачу. Машина тронулась и медленно покатилась на желтый сигнал светофора. – Тут выходит два варианта. Первый – кто-то еще был в доме, кто нацепил его одежду и задушил девчонку. А второй, он сам до такой степени упоролся, шо не помнит, как ее убивал.
Загорелся зеленый. Капитан добавил скорости.
– Бред какой-то, – сказал Осокин. – Как можно не помнить, что убил кого-то? Не, капитан, подожди! Я сказать хочу тебе, что даже когда нажираюсь сам, если начинается драка – всё помню. Адреналин играет, трезвеешь махом.
– С одной отравой организму проще справиться, – деловито ответил Дымов. Они подъехали к зданию прокуратуры. – А ты не забывай, что он помимо бухла еще и кокаинчиком баловался.
Вышли из машины. Капитан включил сигнализацию. Машину пикнула, моргнув фарами. Следом защелкнулись дверные замки.
– Тут его заклинило, – продолжал он, – и все, провалы в памяти.
– И все равно – бред, – сказал Осокин. Открыл перед Дымовым дверь. – Ты мне тогда объясни, почему халат мокрый и перчатки?
– Все банально, – ответил капитан. Они показали дежурному удостоверения и пошли на второй этаж. – Они выпили, полирнули коксом, переспали. Она пошла в душ, а его заклинило.
– Он пошел за халатом и перчатками, надел все это и убил ее, – добавил Осокин, остановившись возле двери кабинета.
– Все так, – согласился капитан.
Данил первым зашел в кабинет. Полупустое помещение с одиноким сейфом в одном углу и вешалкой для одежды в другом. Два старых засаленных стола напротив друг друга. Грязное деревянное окно с треснувшей форточкой и приросшими шпингалетами. На столах телефоны с круглым циферблатом. На сейфе графин с водой и два граненых стакана. На полу возле батареи две стопки папок с не разобранными делами.
– Ты после секса всегда надеваешь халат и резиновые перчатки? – спросил Осокин.
– Ну-у-у, – неопределенно протянул Дымов. – Перчатки он надел, чтобы отпечатков не оставлять. Все же сейчас умные, телевизор смотрят… А вот с халатом, – капитал задумался. – Либо он вначале ее задушил, а потом надел халат, когда собрался избавиться от трупа. Либо же он его сразу нацепил, а потом пошел убивать.
– А воду чего он не выключил? – Осокин встал между столами.
– Шобы лишних звуков не было слышно, – ответил Анатолий. – И дай пройти, а то встал тут, – добавил он. Осокин сел на свое рабочее место.
– Если честно, у меня все это в голове не вяжется, – сказал лейтенант.
– Честно, Даня, я сам этих наркоманов не понимаю.
– А труп зачем оставил в душевой? Почему не избавился от него?
– В силу своей природной немощи, – сказал капитан. – Думаю, он пытался ее утащить, но поднять не смог.
– Поэтому бросил в своей душевой и пошел спать, – съязвил Осокин. – Не, капитан, ты какую-то фантастику тут выдвигаешь. Вряд ли Эдик такое сделал. У таких кишка тонка на подобное.
– В тихом омуте и черти водятся, – заметил Дымов. – Хотя, согласен, что моя гипотеза весьма специфична. Но улики все на лицо, и пока что Эдик у нас главный подозреваемый.
– Хорошо, убедил, – сдался Осокин.
2
Картина вырисовывалась такая.
Убитую звали Света. Фамилию водитель не знал. Жертва прошедшую ночь провела в клубе, совершая возлияния, нюхая кокаин и занимаясь большим количеством секса как на заднем сидении автомобиля, так на кровати в большой кровати.
Подозреваемый – Эдуард Федорков, в состоянии сильного наркотического и алкогольного опьянения, задушил металлическим шлангом девушку у себя в ванной комнате.
Убийство с отягчающими обстоятельствами.
– Улик прокурору хватит, чтобы упечь его в тюрьму, – закончил Дымов. – Меня вот только этот Матвеев смущает… Как у него все складно так выходит. И на служебной машине домой отпустили, и на часы каждый раз он смотрит, когда домой приходит… Самое интересное, он прекрасно знал, что в доме никого не было.
– Его тоже подозреваем? – спросил Осокин. – Или сразу будем настаивать, чтобы его закрыли за решетку как соучастника?
– У него нет алиби, – сказал Дымов. – Но улики все косвенные, – он потер лоб.
– Допрашивать начнем? – спросил Осокин. – Мамашку и этого сосунка.
– Пусть посидят, – ответил капитан. – Для их же пользы. Давай лучше пообедаем.
Пошли в ближайшее кафе. Пустой зал с тремя рядами столов и большой витриной с блюдами. В воздухе пахло смесью жаренного и вареного мяса, тушенными овощами, приправами и кислой капустой. Повар обслужил полицейских. Дымов первый пошел рассчитываться.
Сели за дальний от кассы столик.
– Мамашка эта, Ангелина, – начал капитан, – свалилась в обморок, когда труп увидела. Расшиблась. Теперь над глазом синяк появился. Кстати, заметил, что он у нее чернеть начал?
– Если честно, я на ее сиськи пялился, – ответил Данил. – Такие стоячие. Как думаешь, силикон?
Дымов покачал головой. Редко когда он обсуждал женскую грудь. Да и возраст уже был такой, что хотелось как можно быстрее все это закончить, и приехать домой. Развалиться на диване перед телевизором и посмотреть очередной сериал про ментов. Интересно же, в какие передряги попадают его воображаемые коллеги.
Пообедали в тишине. Подносы с грязной посудой оставили на столе. Вернулись обратно в участок.
– Господа, – остановил их дежурный, – там дама истерит. Требует позвонить мужу.
– Дозрела, значит, – сказал Дымов. – Пошли, утешим дамочку. Да, позвони Николаю Федоркову, – обратился он к дежурному, – пусть приезжает. С ним тоже надо поговорить.
Через пару минут молодой сержант привел к ним Ангелину.
– На каком основании вы меня тут держите?! – с порога начала кричать она. – У меня в душевой валяется труп какой-то прошмандовки, и вместо того, чтобы искать убийцу, вы меня пытаетесь упечь в тюрьму? Совсем уже работать не хотите?
Дымов и Осокин молча выслушали эту тираду.
Федоркова буравила их взглядом. Осокин, скрестив руки на груди, изучал ее синяк и всеми силами пытался сдержать улыбку. Капитан вяло переводил взгляд с напарника на женщину.
– Так и будем молчать? – не выдержала Федоркова.
– Вы присядьте, – попросил ее Дымов. – Мы вас понимаем прекрасно, ваше состояние тоже, – капитан поднял руку, останавливая возмущения Федорковой. – Пара вопросов к вам.
– Вы не могли дома что ли спросить? – злилась Федоркова.
– Не могли, – спокойно ответил капитан. – Ангелина… Михаэльевна, правильно? – та кивнула. – Отлично! А теперь давайте кричать не будем, и начнем нашу беседу. Вы обнаружили тело?
– Нет, это был Эдик. Я уже после зашла и… и грохнулась в обморок. Никогда раньше не видела труп, – смущенно призналась она.
– Это вполне нормальная реакция, – капитан посмотрел на Осокина. Тот хмурый глядел на Федоркову. – Вы были дома вчера ночью? – продолжил допрос Дымов.
– Да.
– Слышали, как пришел ваш сын с девушкой?
– Ничего я не слышала! Спала крепко. Утром проснулась, услышала шум воды на втором этаже. Поднялась. Разбудила Эдика, тот ее нашел. Потом вы приехали и какого-то хрена меня увезли сюда! Это все, – дернулась она и скрестила руки на груди.
– Кто может подтвердить, что вы были дома? – спросил Осокин.
– Экономка! – рявкнула Федоркова.
– Странно, – хмыкнул Осокин. – Она сказала, что дома никого не было, когда она уходила домой. Водитель, кстати, тоже.
У Ангелины дернулись желваки. Напряглась, но смогла собой овладеть.
– У этой клуши совсем мозги уже набекрень съехали, – ответила Федоркова. – Я была дома. Может, когда она уходила, я была на улице во дворе.
– И чем вы там занимались? – поинтересовался Осокин.
– Какая вам разница?! – разозлилась Ангелина. – Я что, не имею права на личную жизнь.
– Дамочка! – рявкнул Данил. – У вас в доме найден труп, – уже спокойно добавил Осокин. – А вы тут истерику закатываете и не хотите помочь следствию. Товарищ капитан, – обратился он к Дымову, – мне кажется, что нас намеренно вводят в заблуждение…
– Согласен, препятствие следствию, – ответил тот. – Можем выдвинуть вам обвинение по такой статье, хотите? – Федоркова молчала. – Так где вы были, когда вернулся ваш сын?
– Дома, – сдерживая злобу, сказала Федоркова.
– И не слышали, как подъехала машина, и как ворота гаражные открывались, и как они поднялись на второй этаж?
– Ничего не слышала, – ответила она.
– Жаль, – сказал Анатолий. – Что ж, ваше алиби не подтверждается, придется вам еще сидеть тут трое суток до выяснения всех обстоятельств…
В дверь кабинета постучали.
– Товарищ капитан, тут Николай Федорков приехал, требует, чтобы его впустили, – появился на пороге дежурный.
– Коля, Коля! – закричала Федоркова. – Забери меня отсюда, Коля! Меня тут пытают! Коля!
– Он все равно не слышит, – сказал Осокин и стал наблюдать за ее реакцией.
Ангелина побледнела, начала тяжело дышать, задергала руками. Но ничего выдавить из себя так и не смогла. Осокина всегда веселила реакция, вызванная безысходностью положения.
